Прапорщик с острова Березка

Но Сашка и Оскар числились авелями и имели покровителей в лице Серых драконов. Кто такие Императоры Карпатоса и Полуя знал даже шеф Имперской Службы Безопасности полковник Романов. Поэтому Чёрные драконы и не боялись крутить свои интриги. Сильно не борзели, но частенько вмешивались в Игру Богов. Хотя по мнению Корнелия, если бы не Чёрные драконы, Серебряные драконы давно бы перестали мышей ловить.

– Хотя они это давно перестали делать, – прошипел Корнелий. – Ни одной игры самостоятельно вытянуть не смогли.

Бросив айфон в карман, Корнелий стал чесать кончик носа. Карпатос был не только уникальным миром где вся Средеземноморская Империя находилась под водой, но и где все плевали на патенты. Поэтому Карпатоский вариант хелена не чесал при вранье задницу. А чесал Карпатоский хелен кончик носа.

Продавила через Императора Карпатоса такой тип хелена ассоциация Армейских Мародеров. Поэтому хеленам с Карпатоса верили даже волдыри. А судится с Верховным Князем волдырей Князем Алексеем Дунаевым было бесполезно. Татуинские Головорезы боготворили своего Верховного Князя и готовы были порвать судебными исками даже за косой взгляд в сторону мира Карпатос.

Схватится за кончик носа Корнелия заставила полученная информация. В разгар афёры по продаже Американского авианосца из мира Земля 2006Т китайцам из мира Новый Пекин Армейский мародер старший прапорщик Тимофей Тимофеевич Тимофеев вдруг укатил с цирком Джульетты Салтыковой на гастроли.

Что-то тут было не так. Вообще цирк Джульетты Салтыковой был ширмой для Армейских мародеров. Когда наклёвывалась большая сделка, в дело пускался передвижной цирк, который совершал гастрольный тур по нужному Туристическому миру. А поскольку это был Имперский цирк, где даже тигры были разумными, то везде был аншлаг.

Посмотреть на прыжки полосатых котов Миши Коровина приезжали военные чиновники и политики. С этими чиновниками и вёл переговоры чёрно-белый Сибирский кот по кличке Тимофеич. И вёл во время представлений с применением телекинеза. Поэтому агенты полковника Романова гадали на кофейной гуще, пытаясь вычислить продавцов военной техники.

Но цирк Джульетты Салтыковой уже отыграли своё. Сейчас игру вёл генерал Розенберг Министр Обороны Альбиона, который пытался доказать полковнику Романову, что не имеет отношения к злополучному авианосцу. А Тимофеич, который должен был держать руку на пульсе и вовремя двигать фигуры по шахматной доске, вдруг лёг на дно.

Это значило, что попутно с продажей Американского авианосца, шла ещё одна игра. И крутилась она как раз вокруг любовного треугольника. Пропажа Тимофеича предназначалась для полковника Романова. Когда Тимофеевичу нужно было отскочить, его место на крыше бунгало занимал его двойник и приёмный сын в лице старшего прапорщика Корнелия Тимофеева. Тут явно была видна провокация, направленная на то, чтобы полковник Романов задёргался и отпустил вожжи.

– Забей значит, – прошипел Корнелий. – Ну и сука. Вот значит кто стоит в тёмном углу.

Обернувшись, Корнелий заметил мелькнувшую в окне бунгало тень и вновь взялся за кончик носа. При создании Империи Росс была взята за основу Колониальная политика Средневековой Европы. Вернее сказать, это была Колониальная политика Древнего Рима, доставшаяся Европе в наследство.

Это была хоть и чуждая русским политика, но довольно агрессивная и эффективная. Если допустим имперцам нужна была территория, то народ, занимающий эту территорию мог исчезнуть навсегда. И так было по многим вопросам, когда дело касалось интересов граждан Империи Росс.

Но вместе с культурой Древнего Рима, Империя Росс приобрела и его болезни. Вернее сказать болезнь таилась внутри самой культуры. Породил болезнь физический закон, который гласил, что если где-то прибыло, то значит где-то убыло. Поэтому пока в Риме даже рабы начали бросать еду на пол, в провинциях голодали даже патриции.

И ладно бы дело было в патрициях, которые даже во времена всеобщего равенства и Товарища Сталина отоваривались в специализированных магазинах, получила шестикомнатные квартиры и ездили на служебных автомобилях к друг другу в гости.

Как в Древнем Риме, так и в Империи Росс начал зажираться средний класс. А это была уже беда, поскольку в любой культуре тот, кто работал руками, становился фундаментом государства. А заставляли работать этих людей забота о семье, налоги и желание стать патрицием.

А когда средний класс начинает жить как патриции и за него начинают платить налоги и работать жители далёких провинций, это приводит к падению империи, поскольку когда-нибудь это надоест тем, кто тоже мечтает жить как патриций. Вот так было в Древнем Риме, где для граждан Рима были отменены налоги. А пока в Риме плебс бросал еду на пол, в провинции копилась обида на центральную власть.

Кроме этого провинция пополняла Римские легионы своими молодыми парнями, когда как в самом Риме молодые патриции отказывались служить даже в элитном подразделении преторианцев. Хотя даже те же преторианцы больше занимались интригами и военными переворотами, чем охраной Императорской власти.

Поэтому когда с востока пришли одетые в шкуры гиперборейцы, провинция и легионы отказались защищать прогнивший до основания Рим. Но и сама провинция ненадолго пережила Древний Рим, поскольку привыкла ориентироваться на центральную власть.

Но ещё страшней зажравшихся плебеев, были патриции, ставящие себя в один уровень с богами. Но много богов не бывает, поэтому в ход шли интриги, предательство и военные перевороты. А проблемы провинции, племена варваров на границе и прочие государственные проблемы, отходили на второй план.

Примерно-то же самое происходило и сейчас. Шеф Имперской Службы Безопасности, вместо того чтобы давить крамолу и ловить контрабандистов оружия, пытался спасти свою внучку от ветра в голове. Князь Константин Соболевский, уверовав в Богиню Провидения, привёдшую конченого алкоголика на вершину власти, сунул свой свинячий пятак в дела богов.

Да и сами боги были не лучше. Император Карпатоса, вместо того чтоб блюсти закон, превратил свой мир в рай для мошенников. Император Павел, наплевав на неприкосновенный «Статус должника дракона», не вылезал из постели своих должников, наплевав на Семейные ценности и должников других драконов.

Отдельной стороной стояли Чёрные драконы, цели которых были никому непонятны. Вот чем занимались патриции и плебс Империи Росс, а не управлением огромной империей, где каждый год приходилось разгружать мир Пренай от Серых ифлингов. И даже ходили разговоры, что скоро под расселение Серых ифлингов придётся открывать новый Дикий мир с маркировкой «Пандора II».

– Надо ломать этим клоунам игру, – подумал Корнелий. – Может тогда вспомнят, зачем молодым драконам Дикий мир.

Сотрясатель Традиций

Подойдя к сидящей на пляжном лежаке Хелен Эйхе, Корнелий присел рядом и начал набивать курительную трубку табаком. А Хелен, у которой дед Роберт Эйхе тоже курил трубку, лишь тяжело вздохнула, выдав этим своё отношение к пожилому поклоннику.

На что Корнелий, ехидно ухмыльнувшись, чиркнул спичкой. Что Хелен Эйхе ничего не понимала в мужчинах, Корнелий понял ещё в баре. Тот же анахронизм как деревянные спички, считался символом седой древности и бедности. Мало того, что той же бензиновой или газовой зажигалкой можно было оперировать одной рукой, а второй придерживать трубку, так ещё и в глазах молодых людей, что время определяли по мобильнику, а табак курили в виде сигареты, спичечный коробок в руках пожилого человека был прошлым веком.

Может быть это было и так. Но было такое слово как «Традиция». И это было не просто словом, а это было символом стабильности. Как было традицией дорогие часы на руке солидного бизнесмена, обед по распорядку и многое другое.

Из той же оперы была и курительная трубка, которую нельзя было курить на ходу. Курительную трубку можно было курить только сидя в кресле-качалке и смотря на огонь камина, который тоже относился к символам стабильности и был традицией для людей, которые не торопились жить.

А сигарета, мобильный телефон, зажигалка, скоростной автомобиль и прочие достижения цивилизации, предназначались для ветреной молодёжи, что как раз и торопилась жить. И не просто торопилась, а торопилась превзойти своих предков. Но, с появлением ещё одного анахронизма как «Крепкая семья», появлялись и остальные анахронизмы и традиции, такие как камин, кресло-качалка, рюмка бренди, трубка и деревянные спички.

Выпустив струю дыма, Корнелий пришёл к выводу, что ничего преступного в традициях пожилых людей нет. А то, чем занимались Хелен и Алексина, называлось «Запретной любовью» и дурью зажравшегогося общества и вызовом устоявшимся традициям.

Нежный цветок Хелен, выросшая в интеллигентной профессорской семье, с детства была ограждена от жизненных невзгод и мира, где нужно было работать руками, чтобы на что-то жить. Но в отличие от своей старшей сестры Эрики, которая, поняв какими сокровищами её дед пополняет музеи, ударилась в разграбление могильников, Хелен ударилась в сочинительство стихов.

Но подобным искусством увлекаются все дети интеллигентов. Кто-то пиликал на скрипке, кто-то рисовал картины, а кто-то писал стихи. Но всё это заканчивалось, когда приходило время жить своим умом. Заводить семью, детей и своё дело. И лишь единицы продолжали пиликать на скрипке, писать картины и писать стихи. Но большая часть этих людей становилась профессиональными музыкантами, художниками и поэтами и начинали торговать своим искусством.

Хелен была из числа тех, кто собирался писать стихи ради искусства. Как правило подобные люди или спивались, или лезли в петлю, напоследок прокляв мир, отвергнувший великого гения. Что-то подобное ждало и наивную Хелен, если бы в её жизни не появился прагматик Алексина Пчёлкина.

Вот где дураков не водилось, так это в семье Романовых. Были всякие. Были холодные прагматики вроде Милы Пчёлкиной, взбалмошные мамаши вроде Таисии де Дьюмон и даже безжалостные палачи вроде Снежинки Романовой. Но не было дураков.

Тем более Алексина была из семьи Пчёлкиных, где родовым гербом была не добрая пчёлка, а чёрный паук. И этим гербом было всё сказано. Поэтому дочь Императора Павла и полковника Милы Пчёлкиной Алексина Пчёлкина с зелёных соплей начала искать свой путь в главы собственной Службы Безопасности.

И примеров у Алексины было масса. Но если бы Алексина не была драконов, она могла бы стать новым шефом Службы Безопасности. Но огонь Древних драконов заставил Алексину удариться в мистицизм. Кумиром Алексины стал Государственный палач полковник Снежинка Романова. Но если Снежинка резала бритвой преступников по приговору суда, то Алексина собиралась резать людей на алтаре. А это был прямой путь в Чёрные драконы.

Поэтому Алексину отправили в Стальной Легион, где подобным сопливым девчонкам выбивали дурь из головы при помощи кнута с железными кошками. Впрочем Алексина не зря ассистировала своей тётке Снежинке. Уже через пару недель после поступления на службу, рекрут Алексина Пчёлкина устроила на потеху легионеров жестокие пытки в Весёлом подвальчике. Довольными остались только легионеры, а профсоюз Мазохистов поднял крик. Одно дело, когда бескровные пытки проводил Институтский хулиган по кличке Чикатило. А другое дело жестокая резня бритвой. Тем более эта пытка продолжалась почти полтора часа, что стало личным рекордом рекрута Алексины Пчёлкиной.

Но предложение стать Государственным палачом было отвергнуто самой Алексиной, которую не устраивал график работы. Вернее сказать, подобные казни происходили раз в два-три года. Так что даже Государственному палачу полковнику Снежинке Романовой чаще всего приходилось брать в руки кнут, а не бритву.

Махать кнутом Алексине было скучно. И чтобы её не теребили за хвост, она перебралась на Пренай. После того, как Алексина начала посещать вечеринки Серых ифлингов, на неё махнул рукой даже её дед, полковник Романов.

То, что родственники принимали за дурь Алексины, была банальная попытка получить прописку в мире Пандора. Но на Пандоре не было людей, которых можно было бросить на алтарь. Поэтому в ход пошла Запретная любовь и глупышка из семьи Хранителей Времени Эйхе.

– Вот, значит, кому предназначался Мусорный мир, – произнёс Корнелий, выбивая трубку об край лежака.

Хелен чуть повернула голову и, смерив взглядом Корнелия, опять отвернулась. На что Корнелий, взлохматив кудрявые волосы на голове Хелен, со смехом предложил:

– Поехали ко мне в гости в Масляный пузырь.

– И что я там делать буду? – не поворачивая головы, спросила Хелен.

– Оленей ромашками можно кормить, – предложил Корнелий. – Или медвежат тискать. У меня там много кто живёт.

– А зайцы есть? – повернув голову, спросила Хелен.

– А куда без них, – тяжело вздохнув, произнёс Корнелий. – Без грызунов не создать пищевой цепочки.

– И тебе их не жалко? – спросила Хелен.

– Слабые погибнут, а сильные дадут сильное потомство, – заявил Корнелий, посмотрев в сторону бунгало. – Алексина, спрячь свои бритвы, если не хочешь ими подавиться.

Вышедшая из бунгало женщина, крутанув лезвие между пальцами, с вызовом уставилась на Корнелия. Но упёртое ей со спины в пах лезвие эпоны, заставило борзую девку напрячь мускулы. А пока Алексина Пчёлкина соображала, как выкрутится, Корнелий начал разглядывать так называемый Пренайский вариант хелена.

Была тут одна хитрость в том, что у подобных блаженну, хелену или нельсону, существовали владельцы. Базовым вариантом мог пользоваться любой гражданин Империи Росс. Но если кому-то не нравился острый нос блаженна или низкий рост нельсона, то можно было на базе базовой модели создать так называемый «Личный проект». Но для этого требовалось заплатить не только учёным, но и владельцу патента.

Владельцем тела блаженна был Император Симонии, который позиционировал себя как архитектор и любил совершенство. Поэтому он редко отказывал просителям, но строго следил за тем, чтобы блаженн из Личного проекта был чуточку утончённым и красивым.

Телом нельсона владел Император Сатурнии. Но там было бесполезно просить. Нельсон имел в своей крови огонь атомного реактора, поэтому полагался лишь тем, кому приходилось работать в экстремальных ситуациях. Военные, полицейские, пожарные и прочие. Исключение делали только для спортсменов. Но спортсменам нужен был дикий огонь в крови, а не симпатичная мордашка.

Владельцем на производство базовой модели хелена был равнодушный дракон Светлейший Князь Эрик Самарин. Поэтому личный проект блаженна или нельсона мог иметь только очень богатый гражданин Империи Росс. А хелена можно было кроить, как угодно, заплатив только учёным. Было только ограничение по части голубых глаз и ехидной улыбки. Но голубые глаза выглядели красиво, а блуждающая улыбка подкупала даже неуступчивых волдырей.

То, что вышло из бунгало, было смесью хелена и тифлинга. Тифлинги были родственны нации нельсона, поскольку тоже имели огонь ядерного реактора в крови. Но были такими же дураками, как и Серые ифлинги. Такие же страстные тусовщики как и ифлинги, зеленоглазые тифлинги вообще не знали, что такое тормоза. Поэтому что такое меланхолия, здоровый сон или просто стоять на одном месте, тифлинги не умели. По этой причине тифлинги, как правило, долго не жили, и поэтому была запрещена бесконтрольная раздача тел, размножение естественным путём и не было Игрушки тифлинга, которая могла поделиться частью души со всеми желающими.

Исключение делали только в отношении бандерлогов. Если бандерлог не копил деньги на своё дело и собирался прописаться на пляже навсегда, ему разрешали сменить в Институте Малахая тело бандерлога на тело тифлинга и отправляли в Публичный дом, где его легче всего было контролировать.

Отличить тифлинга от обычного человека можно было по маленьким рожкам на голове и насыщенной зелени в глазах.

А то, что сейчас торчало возле бунгало, было голубоглазым хеленом с маленькими рожками на голове. Но это был всё тот же хелен, а не тифлинг с дурной энергией в крови. Появилось это тело благодаря закону о незаконной проституции. Тем же тифлингам, бандерлогам и ифлингам официально разрешалось заниматься проституцией. Поэтому и маскировались, подобные Алексине хитрецы, под тифлингов.

Но не все туристы могли попасть в публичный дом тифлингов. Отсюда была такая загадочность вокруг существа, которое невозможно было увидеть на пляже. Поэтому тот, кто не знал, как выглядит настоящий тифлинг, покупались на фальшивые рожки липового тифлинга. А пойманный на нарушении закона фальшивый тифлинг заявлял, типа просто забыл предупредить туриста, что он не тифлинг и ему не нужно платить за любовь.

В других мирах подобных клоунов ловили на провокации, а на Пренае можно было ещё и не такое. Хотя Корнелий был не уверен, что Алексина промышляла проституцией. Половинки лезвий опасных бритв, вставленные в пропилы в рожках тифлинга, говорили о том, что это боец. И не просто боец, а Кабацкий боец. А вплетённые в длинную косу острые шипы вызывали желание держатся от подобных идиоток подальше.

Главное всё было по закону. Удар головой или косой можно было списать на неосторожность. Тем более это оружие было нелетальным, да и на Пренае было опасно трясти судебным иском. Но после того, как Алесина спрятала лезвие бритвы в карман, Корнелий ей не поверил, но не отказал в хладнокровии и сообразительности.

Хладнокровие состояло в двух лезвиях бритв, хранящихся у Алексины за щеками, а сообразительность состояла в том, что она поняла, что Фацелия Боевой клон. Бритва была довольно опасным оружием, но им почти нельзя было убить. Как правило, при помощи бритвы просто выводился из поединка противник. Обильное кровотечение или потеря глаза гарантировано лишало противника инициативы.

Тот, кто использовал в драке бритву, тоже рисковал. А Алексину можно было заставить подавиться собственными бритвами, ударив по лицу. Но шалая девка намерено шла на риск, поскольку считала себя профессионалом.

Вот этот профессионал просчитал Боевого клона, но не просчитал дракона Фацелию. Скрыть Боевого клона было невозможно. Лишённый не только возможности размножатся, но и адамантового браслета, дарующего бессмертия, Боевой клон был вынужден таскать оружие на теле. Но большинство Боевых клонов прятали два кинжала в складках одежды. Был и у Фацелии под одеждой кожаный пояс, в котором наряду с двумя кинжалами, также хранилось с десяток метательных ножей.

Также, наряду с поясной сумкой, Фацелия ещё таскала на спине два серповидных меча, что делало её похожей на Японского нинзя. За эти мечи и зацепилась взглядом Алексина, но, зная о том, что драконы не делают оружие против себя, посчитала, что встроенный в тело Боевого клона чип не позволит ему напасть на дракона.

– Алексина, брось коситься, – крикнул Корнелий. – Она такой же дракон и Право имеет. Так что кончай её поскорей и поехали с нами.

– А оставить её на сладкое можно? – бархатным голосом попросила Алексина.

– Извини, тётка, но я её уже проиграл Джокеру, – сообщил Корнелий. – Так что можешь встать в очередь. Но не советую устраивать оргию в Масляном пузыре. У меня там все чтут Семейные ценности и мне ваша грязь там нахер не нужна.

Пассивная игра для дракона

Чтобы не привлекать внимания к двум деградантам с кровью дракона, Корнелий отказался от перемещения через портал, поскольку Портальные терминалы охраняли нельсон-полицейские, которые были ещё болтливей бесок. Такая слава Корнелию была не нужна. В Империи Росс тех, кто отвергал традиции и Семейные ценности хватало. Но их не изолировали и не преследовали власти. Для так называемых деградантов выделили целый мир и тело Серого ифлинга.

Причём деграданты ехали в мир Пренай и меняли тела добровольно. Но не сразу. Поняв, что в нормальном мире их не понимают, деграданты перебирались жить на Пренай, где какое-то время бегали в старых телах. Н,о видя как веселятся беззаботные ифлинги, деграданты зачастую делали выбор в сторону серой шкуры ифлинга и это был их финиш. Уже через год сменивший тело деградант добровольно перебирался в мир Пандора, где можно было жить, как тебе нравится и колоть в вену чистый герыч.

По мнению имперцев, чтущих Семейные ценности, два конченых деграданта Хелен Эйхе и Алексина Пчёлкина вскорости должны были посереть до цвета ифлинга. А старшему прапорщику Тимофееву, не очень хотелось застрять на языке болтливых Доберманш, которые и так прописали в своих сплетнях на Пренае.

Поэтому в свой Масляный пузырь Корнелий поехал на поезде метро. Чтобы глазастые бески не связали Корнелия с Хелен и Алексиной, усадил Фацелию на колени и заставил её ухать совой. Нужно было отдать должное Имперским учёным, которые поставили барьер на пути придурков, мечтающих иметь во рту змеиный язык.

Мало того, что с таким языком можно было говорить только на языке драконов, который не все знали, так ещё вместо заливистого смеха было совиное уханье. Но это была обманка. Имея под рукой Машину Геллера и гигантский мозг Димона, можно было создать существо с двумя языками. Но на это имелся негласный запрет Императоров, за нарушение которого можно было подавиться собственной диссертацией. Да и главы Имперских институтов были здравомыслящими людьми, и знали в какую сторону покатится Империя Росс, если идти на поводу тех, кто не хочет дружит с головой.

Но ядовитые клыки и змеиный язык Фацелии были предметом зависти многих молодых людей. Благо Император Карфагоса вовремя запатентовал проект «Фацелия», ещё и задрал цену. Поэтому тот, кто мог купить такой проект, был уже вполне взрослым человеком, а тем у кого свистел ветер в голове, нужно было ещё заработать на такую фишку. И не просто заработать деньги, но ещё вырасти и перегореть в отношении молодёжной дури.

Спутницы Корнелия явно ещё не состоялись как взрослые люди, поскольку Хелен тут же уткнулась в окно и начала любоваться рыбками, а Алексина начала копаться в своём смартфоне. Корнелий ошибся только в отношении Хелен. Разглядывать рыбок можно было только на пересадочных станциях, но для этого требовалось выйти из поезда. А когда Алексина, приподняв брови, задала вопрос, Корнелий мысленно себе поаплодировал.

– У неё что, действительно ядовитые клыки? – спросила Алексина, сунув смартфон в карман.

– Кто бы ей это позволил? – усмехнулся Корнелий. – Обычный психотроник, как у Радужных повелителей.

– Девки говорят, что Джокер чуть кони не двинул, – сообщила Алексина.

– Джокер от собственного страха чуть кони не двинул, – возразил Корнелий, обняв Фацелию. – Просто не надо было к моей подружке лезть.

– Она что, действительно его за конец укусила? – спросила Хелен.

– А кто ему виноват? – заявил Корнелий. – Нечего толкать свой конец не в те дырки.

– А ничего, что ты её проиграл в карты? – напомнила Алексина.

– А я знал, что моя подружка себя для любимого бережёт, потому и проиграл, – заявил Корнелий. – И не надо кривить лицо, Хелен. Мы профессиональные игроки, а не банкиры. Поэтому иногда выгодней проиграть, чем выиграть. А завтра Джокер намерен проиграть честь своей невесты. При этом, если я откажусь от выигрыша, то потеряю уважение.

– А если не откажешься? – спросила Хелен.

– Тогда подружка невесты попытаеться меня порезать бритвами и погибнет в первые три секунды, – ответил Корнелий. – Алексина, не надо крутить бритву между пальцами. Фацелия Катьку Аэропорт срезала на пятой секунде нападения, а Скарлатина зажмурилась ещё быстрей.

Хелен тут же опять уткнулась в окно, выдав своё пассивное положение. А тот кто должен был её защитить, тут же полез в свой смартфон и начал через социальные сети выяснять, кто там кого срезал. Покрутив смартфон в руке, Алексина спросила напрямую:

– Что ты намерен делать?

– Я собираюсь завтра проиграть, – ответил Корнелий. – И вы мне поможете это сделать.

– Что мы с этого будем иметь? – спросила Алексина.

– У Джокера нет своей Фацелии, и он сорвёт свадьбу, – сообщил Корнелий. – И он уже это практически сделал. Не забывайте что Джокер такой же дракон как и вы, и Право имеет. Хотя за подобные ставки, даже драконам нужно бить между ног.

Алексина тут же подсела к Хелен и начала с ней шептаться. А Корнелий мысленно погладил себя по голове. Не было никакого сговора с семьёй Соболевских, а была размолвка двух влюблённых сердец. А выбор в пользу Джокера, был продиктован не личным знакомством, а социальными сетями.

Женский язык сам по себе ядовитый, а если кого-то можно полить грязью безнаказанно, то почему бы и нет. Поэтому Хелен Эйхе, зацепившись за Княжеский титул Джокера и его затравленное социальными сетями положение, предложила ему повысить рейтинг выгодным браком.

А это ещё раз доказывало какая Хелен дура. Вернее сказать, затворница Хелен Эйхе вообще ничего не знала про Имперские семьи. Уже то что к Соболевским не липнет никакая грязь, знал каждый уважающий себя имперец. Вторым моментом было то, что второго такого прохиндея как Князь Константин, было не найти даже в Туристических мирах. И если бы не чистотка Джокер, то Хелен Эйхе очень быстро бы стала Княгиней Соболевской и свинорылой кусакой с рогатой головой и лошадиными копытами.