На Калиновом мосту

Вахромеев устало опустился в коричневое чуть потертое кожаное кресло перед камином. Было видно, что ему трудно дается такое ответственное решение.

– Вот что я думаю, ребята, – начал  он, – раз все так вышло, мы не будем ждать и приступаем прямо сейчас. Но перед этим надо кое‑что сделать.

Вахромеев поднялся. За несколько секунд он изменился. Это был уже не сутулый сомневающийся пожилой человек с шаркающей походкой, похожий на немецкого бюргера, а офицер, который участвовал в сотне боевых операций. В нем изменилось все, даже прежняя одежда выглядела совсем по‑другому. Глаза излучали решительность и волю.

– Первое: Маша, вам надо немедленно уехать. Берите машину у входа. Возвращайтесь в Берлин и первым же рейсом домой. Второе…

– Не получится, – перебила его Маша. – У меня прав нет, и ездить я не умею. Но не это главное. Я Ивана одного не оставлю и это не обсуждается. Или ваша операция отменяется, или я иду с ним.

– Ну, я так и думал, – не стал с ней спорить Сергей Андреевич. – Тогда предложение к Ивану и всем остальным: сейчас еще можно отказаться и уйти. Решайте быстро, пожалуйста.

Все молчали.

– Понятно, – Вахромеев внимательно посмотрел на каждого. – Я надеялся вы все откажетесь, и мы пойдем пить пиво, – сказал он с улыбкой, – но не судьба. Напомню: то, что мы делаем, это обычная контртеррористическая операция. У каждого из вас за спиной не одна такая. Учить вас нечему. Десять минут на сборы. Экипировка в комнатах на втором этаже. Ваня, задержись на минутку.

Когда все ушли, Вахромеев подошел к Ивану и попросил:

– Думаю, что девушку свою ты сейчас уже не переубедишь, но все‑таки попробуй еще раз. Потому что задача у тебя очень сложная. Мы, как простые быки, пойдем напролом и с нами все ясно. А ты ищешь иголку в стоге сена. Попробуй приземлиться как можно ближе к тому месту, которое указал Садовский. Тогда дальше все просто, – Вахромеев грустно улыбнулся, – найти эту лабораторию, заминировать, подорвать и как можно быстрее улететь. На словах все просто.

– Я  понял, Сергей Андреевич. Сделаю.

– Если ты сейчас с Машей уедешь – я пойму. Может у нас без тебя не получится их остановить, но мы точно привлечем внимание к этому делу.

– А может, не привлечете.

– Ну уж нет. Нападение на военную базу не заметить невозможно.

– В соседних деревнях может и заметят. А если прессе прикажут молчать – никто больше об этом не узнает. У прессы свободы не больше, чем у оплаченной проститутки. Поэтому кроме шума нужен результат.

– Тогда через десять минут здесь.

Ровно через десять минут все вышли во двор дома. Уже рассвело и из‑за леса, окружавшего деревню, яркими лучами взошло солнце.

– Хороший будет день, – посмотрев на небо, сказал Калган.

– Иногда один день стоит всей жизни, – Вахромеев дружески подтолкнул Михаила к большому амбару во дворе дома. – Пошли. Время не ждет.

Садовский уже открывал деревянные ворота в сложенном из таких же серых валунов амбаре. За ними стоял обычный пятитонный белый грузовичок. В него забрались Вахромеев, Калган и Садовский. А за амбаром покачивал лопастями элегантный синий вертолет со стеклянной кабиной.

– Мы выезжаем немедленно, – сказал Ивану Вахромеев. – Отсюда ты все услышишь. После того как бабахнет, засекай пять минут и вылетай. Надеюсь, за это время мы соберем на себя всех…

– Сергей Андреевич, я постараюсь найти побыстрее… После этого вам можно будет отойти…

– Да, да… – сказал генерал, думая уже о своем.

– Машу береги! – крикнул из окна автомобиля Владислав. – Прощай!

Когда грузовик отъехал, Иван с Машей забрались в вертолет. Иван пощелкал тумблерами, и лопасти начали медленно вращаться. Он решил сделать еще одну попытку:

– У нас есть еще время, я могу отвезти тебя подальше за лес и высадить у какой‑нибудь автобусной остановки.

– Ты же не уедешь со мной. А одного я тебя не оставлю.

Иван посмотрел на Машу и понял как ей страшно. Вспомнил, как она боялась лететь с ним в тот день, когда они познакомились. Он прекрасно понимал, что Маша не поверила тому что говорили генералы и сейчас здесь она только ради него.

«Может пока не поздно надо все бросить? Вместе с Машей вернуться домой, а там домик на берегу озера… Но если сделать так сегодня, то завтра ты будешь стыдиться себя самого».

– Есть еще вариант: ты останешься здесь, – опять предложил Иван, – дождешься меня. Я скоро вернусь.

– Я не могу, – ответила Маша и, немного помолчав, пояснила: – Понимаешь в чем дело. Ну уйду я сейчас, а с тобой там что‑нибудь случится. И что мне потом делать? Я и сейчас без тебя жить не могу… А если… Да я же из тебя святого сделаю. И всю оставшуюся жизнь на тебя молиться буду. Приму добровольный постриг на дому. Буду ходить с немытыми не стрижеными волосами, как старая ведьма. Мной детишек будут пугать. Нет. Мне это не нравиться. Так что заводи свой звездолет.

Через несколько минут вертолет тряхнуло, и за лесом поднялся грибовидный выброс черного дыма, подсвеченный снизу алыми всполохами.

– Началось, – Времени для раздумий больше не осталось. – Надеюсь, наши дети не будут такими упрямыми как ты.

Иван увеличил мощность двигателя и через несколько секунд вертолет поднялся в воздух.

То ли охрана военной базы сбежала, потому что приняла взрыв на КПП за начало крупномасштабной войны, то ли воевать вообще не входило в их планы, но в мигом опустевший штаб Вахромеев с товарищами вошли без единого выстрела.

Светло‑серое трехэтажное здание с четырьмя мощными белыми колоннами перед входом, построенное в классическом немецком стиле времен третьего рейха, не менялось при всех своих хозяевах. В советские времена в нем тоже располагался штаб и Владислав, который маленьким пацаном часто прибегал сюда к отцу, знал в нем все закоулки.

На первом этаже в конце коридора раньше была комната связи. Лучше места для обороны было не найти. Узкие окна выходили на три стороны и местность вокруг из них хорошо просматривалось. По узкой аварийной лестнице, которая находилась в этом крыле здания, можно было сменить позицию, поднявшись этажом выше. В дальнем конце коридора и у входа поставили несколько заградительных радиоуправляемых мин.

– Я думал, будет как‑то не так, – разочарованно сказал Калган.

– Это тебе не Голливуд – это НАТО, – усмехнулся Садовский.

– Как думаешь, что они будут делать? – спросил Вахромеев.

– Как обычно все делают, – ответил Влад. – Согласовывать. Сейчас связались с Пентагоном. Пентагон с Президентом. Президент с Госсекретарем. Госсекретарь с канцлером Германии.

– А канцлер‑то им зачем?

– Будут разбираться, чья это юрисдикция. Американцы постараются втянуть Германию. А немцем это даром не надо. В конце концов, найдут крайних. Местных полицейских для начала. А потом поднимут какую‑нибудь эстонскую группу антитеррора со снайперами и те нас попробуют прихлопнуть издалека, – как о чем‑то обыденном рассказал Владислав.

– А эстонцев откуда возьмут? – недоуменно спросил Калган.

– Из Эстонии конечно. Они же члены молодые, надо отрабатывать оказанное им высокое доверие. Американским дембелям здесь кишки разбрасывать не положено.

– А где сейчас эти дембеля? – не унимался Михаил.

– Да в казармах сидят. Прячутся.

– Если ты все знал, то почему сразу не сказал?

– Да это я предполагаю, – рассмеялся Влад. – Может у них есть другой план на такой случай.

– А конверт с этим планом должен быть в сейфе начальника штаба, – подытожил Калган. – А в штабе мы. Тупик. Значит, будет самодеятельность.

– Все как у нас, – рассмеялся Вахромеев.

В этот момент из‑за угла соседнего здания показался военный «Хаммер». Чуть проехав, он остановился за старой лиственницей и из крупнокалиберного пулемета, установленного на его крыше, по штабу пробарабанила  длинная очередь. Где‑то на третьем этаже разбилось стекло, и осколки упали на газон перед зданием.

– Точно как у нас, – покачал головой Калган. – Послали на разведку самого ненужного.

– Я могу подняться на третий этаж и оттуда его заглушить. Они даже не поймут где мы, – предложил Садовский.

– Ждем. Не отвечаем, – приказал Вахромеев. – Пусть выползают. Нам их выманить надо. Попрячутся – придется казармы штурмовать.

«Хаммер» сдал назад и спрятался за здание.

– Ну теперь готовьтесь: если все как у нас, то сейчас они пехоту в лоб пошлют. Никого ждать не будут, – сказал Вахромеев. – У них свои генералы без орденов – зачем им с эстонскими новобранцами славой  делиться.

– Сейчас за тем зданием напротив нас у них инструктаж, – поддержал Калган. – Какой‑нибудь толстобрюхий генерал рассказывает позеленевшим от страха бойцам, как он силами одного полка Кабул брал.

– Думает сколько людей послать в разведку боем: взвод или сразу роту. А когда начнется бойня, он вместо того чтобы сразу отступить, пошлет на нас все что есть. Обратного пути у него не будет: на щите или под щитом, – Вахромеев с горестью вспомнил, сколько раз российские генералы действовали таким же образом. – Ну… Началось.

Из‑за здания опять выполз зеленый «Хаммер». Второй такой же автомобиль осторожно высунулся с другой стороны площади.

– Влад, пока нас полностью не окружили, бери РПГ и в окно. Займи позицию за теми деревьями. Поддержишь нас оттуда. Рано не начинай. Пусть к нам поближе подойдут. Тогда ты их с фланга…

Садовский молча пожал руки Калгану и Вахромееву и быстро ушел.

– Теперь до небес одна ступенька осталась, – сказал Вахромеев Калгану.

– А ты уверен, что до небес? Может до сковородки у чертей?

– Скоро узнаем.

* * *

Иван летел, почти касаясь колесами вершин деревьев. По столбу дыма от взрыва он ориентировался, где находится КПП. Ему нужно было залететь на базу с другой стороны и по возможности так, чтобы его не заметили.

Очень характерный бетонный забор по периметру напомнил, что когда‑то здесь стояли советские войска. Территория части была не просто огромной – она была размером с большой город. Иван вдалеке увидел хорошо сохранившуюся взлетную полосу с заброшенными капонирами для самолетов по бокам.

Часть зданий на территории части почти развалилось. На черных битумных крышах бесконечных ангаров выросли кусты и березки. Из открытых или оторванных ворот выглядывала ржавеющая военная техника. В одних боксах стояли так и не пригодившиеся ГАЗоны, ЗИЛы и Уралы, а из других торчали пушки танков и БМП. На подъездных железнодорожных путях стояли тепловозы, которые больше никогда не поедут, потому что  рельсы кончались сразу под ними. Кое‑где осталась фанерные щиты с наглядной агитацией. Было ощущение, что люди уходили в большой спешке, бросив все, как при грандиозном отступлении, больше напоминающем позорное бегство. Полное отсутствие здесь людей делало пейзаж каким‑то постапокалиптическим.

Чем ближе к центру базы приближался вертолет, тем больше целых домов было под ними. И наконец Иван увидел то, что искал. Здание, которое на карте Садовского было указано как вход в подземный город. Отделанное новыми голубыми фасадными панелями, одноэтажное сооружение было пустым внутри и его единственной функцией было спрятать огромный проход в подземные укрытия части, которые, как говорил Садовский, разместились почти под всем военным городком.

Иван облетел здание вокруг и увидел, что огромные ворота в торце здания открыты. Он завис невдалеке и увидел длинный проход уходящий вниз. Людей не было. То ли они все были сейчас там, откуда доносились автоматные очереди и какие‑то взрывы, то ли вообще постоянная охрана здесь была не предусмотрена.

Из тоннеля выходили две железнодорожные колеи. Иван решил, что размера вполне достаточно для его вертолета. Подлетев поближе, он еще раз оценил ширину и высоту и осторожно нырнул внутрь. Тоннель казался бесконечным. Кое‑где он был освещен висевшими у потолка плафонами, где‑то было абсолютно темно, и спасал лишь прожектор вертолета. Они медленно пролетали мимо ответвлений в стороны от основного прохода и больших залов с платформами для разгрузки вагонов. Но конца видно не было.

– Иголка в стоге сена, – повторил Иван слова Вахромеева.

– Не похоже чтобы здесь было что‑то работающее. Может он ошибся? – спросила Маша.

– Где‑то же эта лаборатория должна быть.

Наконец они уперлись в такие же огромные ворота как в начале тоннеля. Створки были прикрыты и пришлось приземлиться.

– Сиди здесь, а я на разведку, – сказал Иван и спрыгнул на землю.

Ворота не были заперты. Он с трудом чуть сдвинул одну из створок. За ней был огромный ремонтный цех с рядами станков, прессов, подъемников и прочего оборудования. Иван попробовал открыть ворота, но это было нереально: их толщина была такой, что они должны были выдержать ядерный удар, а теперь, заржавев, они заклинили навсегда. Он вернулся к вертолету.

– Дальше нелетная погода. Придется пешком.

Иван забрал из самолета автомат и сумку с взрывчаткой

– Не укачало? – спросил он. – Ну теперь не отставай.

За ремонтным цехом тоннель продолжился. Он был почти не освещен и был гораздо уже и ниже, чем предыдущий. У двери на рельсах стояла маленькая вагонетка с прицепленной платформой. Иван поднялся на нее и нажал несколько кнопок. Что‑то щелкнуло, загорелась и сразу погасла красная лампочка. Он еще что‑то подкрутил, а потом резко дернул за небольшой рычажок. Раздался хлопок, и запахло бензином.

– Ну-ка, ну-ка…

Он еще раз дернул за рычаг и двигатель на вагонетке застучал цилиндрами.

– Работает, – удивился Иван и опустил тумблер, заглушив сильно коптящий мотор.

– Не очень похоже, что там дальше что‑то может быть, – предположила Маша. Ей было страшно и больше всего хотелось сейчас сесть обратно в вертолет и улететь подальше от этого места.

Они зашли обратно в цех. В этот момент в нем загорелся яркий свет и Иван увидел, что в приоткрытую створку ворот, через которые они сюда попали, проскользнуло несколько человек. Он потянул Машу обратно в тоннель.

– Кажется, нас обнаружили. Значит и вертолет тоже.

– А если уехать на том вагончике? – предложила  Маша.

– Тогда обратной дороги уже не будет.

– А есть другие варианты?

– Тогда вперед, пока кондукторы не прибежали.

Иван приклеил к двери в цех два брикета взрывчатки, запрыгнул на вагонетку, завел двигатель, повернул ручку, и они тронулись. Маше казалось, что вагонетка еле едет. Когда от цеха их отделяло метров сто, открылась дверь в ярко освещенный цех, и мгновенно громыхнул взрыв.

– Этот поезд быстрее не может? – испуганно спросила Маша, оглядываясь назад.

– Думаю, сейчас начнут стрелять и нам бы лучше сойти.

И сразу после его слов им вдогонку прозвучали автоматные очереди. Несколько пуль ударились в железную платформу позади  них.

– Ваня! – крикнула Маша и показала пальцем на темный коридор, уходящий в сторону от рельсов.

– Прыгаем, – взял ее за руку Иван и они, соскочив с вагонетки, которая поехала дальше, забежали в коридор.

– Ванечка, ты сумку забыл, – напомнила на бегу Маша.

– Черт! – Иван резко остановился. – Женщина на корабле…

– Да‑да, вали все на меня, – потянула его за собой Маша. – Бежим уже. Все равно взрывать нечего.

Те, кто их преследовал, тоже добежали до коридора и выпустили в него несколько очередей.

– Они пойдут за нами?

– Думаю, да, – на бегу ответил Иван.

– Мог бы и обмануть.

Иван и рад был бы ее обмануть, но он понимал, что они попали в ловушку и из этого коридора вряд ли есть выход наружу.

* * *

У штаба все происходило, как и предсказывал Вахромеев. Первая атака быстро захлебнулась. Два «Хаммера», пулеметы которых должны были прикрыть нападавших, были легкой мишенью и сейчас горели, выпуская клубы черного дыма. Потери нападавших были большие. Атаковать в лоб через площадь – была идиотская идея.

Калгану сильно посекло лицо осколками стекла и камней.

– Давай перевяжу, – предложил Вахромеев. Травмы были не опасные, но на лице было много крови.

– Не нужно. Да и времени нет, – сказал Калган, промокая кровь сложенным бинтом. – Уйти отсюда нам уже не суждено, так что давай переберемся на самый верх. Оттуда отстреливаться поудобнее. А по дороге посмотрим по комнатам какое‑нибудь оружие.

Вахромеев посмотрел в окно в ту сторону, где был Садовский. За стрижеными кустами начинался идеально ровный газон. Он вспомнил, что у себя на даче как ни пытался, все равно не смог сделать ничего похожего. Даже дом не достроил.

– Да, ты прав. Пойдем наверх, – ответил он Калгану.

Владислав удержался и не вступил в перестрелку, чтобы не обнаружить себя раньше времени, понимая, что его поддержка пока не нужна. Он расположился в конце аллеи около чудом сохранившегося памятника советским солдатам, погибшим в Великой отечественной войне. И сейчас суровый воин из красного гранита надежно прикрывал собой Садовского.

– Ваня, здесь дверь! – Маша остановилась тяжело дыша.

Иван дернул ручку железной двери, но она не открылась.

– Подвинься! – крикнул он и выпустил одну очередь в темноту коридора, а вторую в дверной замок. Потом разбежавшись, врезался в неё плечом.

Дверь распахнулась. Луч фонарика высветил большой зал перед ними. Иван пошарил около двери. Найдя тумблер выключателя, поднял его вверх и ошеломленно выругался матом от удивления.

В центре зала, освещенный прожекторами, сверкая краской как новый автомобиль на Франкфуртском автосалоне, стоял самолет СУ‑27 с красными звездами на крыльях.

– Ваня, это что?

– Пока не знаю, но очень надеюсь, что это ковер самолет и обратный билет домой.

Он открыл дверь и еще раз вслепую выпустил в темный коридор длинную очередь.

– Откуда он здесь? – спросила Маша, удивленно разглядывая самолет.

– Купили у каких‑то наших бывших друзей. Может, хотели что‑то исследовать, изучить, разобрать. Но, наверное, руки не дошли. Да это сейчас неважно. Главное, что у него с аккумуляторами и топливом. Немцы аккуратные, не должны подвести.

Говоря все это, Иван подкатил к кабине стремянку, поднялся наверх, открыл фонарь кабины, запрыгнул на сидение и защелкал тумблерами и выключателями. Все это он мог делать с закрытыми глазами. Точно такой же красавец был у них в училище и он провел в его кабине сотни часов, раз за разом повторяя порядок запуска двигателя.

Через несколько секунд приборы ожили. Иван соскочил по лесенке вниз и подбежал к воротам капонира, за которыми должен был быть выход наружу. Рядом с ними в сером монтажном щитке было несколько кнопок. Иван, почти не дыша, нажал на большую красную в центре. Загудела сигнализация и над воротами замигал проблесковый желтый прожектор. Но главное, ворота сдвинулись и поползли вбок.

На секунду Иван засомневался, что делать дальше. Можно было прямо сейчас выбежать на улицу и попытаться скрыться где‑нибудь на территории. Он оглянулся. Ему показалось, что самолет, этот огромный красавец, как верный конь, не понимал, какие могут быть в нем сомнения.

– Давай в кабину, – крикнул он Маше.

– Мне вперед или назад? – спросила она, забравшись на стремянку.

– Назад, солнышко, сегодня назад, – ответил Иван, осматриваясь вокруг и стараясь ничего не упустить.

– Ваня, здесь шлемы на сиденье. Нам нужны или сбросить?

– Нужны, конечно, – он тоже заскочил в кабину. – Надевай, садись в кресло и пристегивайся. Попробуем запустить.

Маша, ничего больше не спрашивая, протянула один шлем Ивану, а второй взяла себе. Прыгнула на сиденье и стала пристегивать ремни так уверенно, будто это ее сотый вылет.

Иван сел вперед. Черные круглые приборы на светло‑изумрудной панели были живыми и показывали полную готовность. Он осторожно перевел переключатель запуска двигателей в положение «Запуск», установил рычаг управления двигателем на малый газ. Прикоснулся к двум кнопкам и, закрыв глаза, сделал глубокий вдох, нажал на первую «Запуск Лев» и почти сразу на вторую «Запуск Прав». Сначала услышал заработавший турбостартер. Потом, как взвыли оба двигателя и на них начали уверено увеличиваться обороты.

Иван открыл глаза. Стрелки приборов были там, где им положено. Нарастающий шум дошел до установленной нормы и загремел радующим оглушающим звенящим знакомым рокотом. Иван захлопнул фонарь, прибавил газа и самолет двинулся с места. Осторожно управляя передним колесом и отклоняя педали, он выехал из капонира, доехал до взлетной полосы и включил стартовый тормоз.

– Готова? – спросил он Машу и услышал в наушниках дорогой голос.

– Мы еще кого‑то ждем? Или как?

Иван еще раз проверил работу систем. Подтянул плечевые ремни и начал плавно увеличивать обороты двигателей. Когда они достигли максимальных, растормозил колеса, его мгновенно вжало в кресло и самолет начал разбег. Он включил форсаж. Через пару мгновений почувствовал, как оторвалось от земли переднее колесо, и самолет взлетел.

– Ваня, посмотри вправо, – услышал он Машин голос.

Но он уже ничего не видел, кроме голубого неба перед собой. Самолет уверенно набирал высоту.

– Что там? Я не успел посмотреть, – спросил Иван.

– Там было новое здание и около него несколько грузовиков. Очень похоже, что в них что‑то загружают.

– Сейчас посмотрим.

Иван убрал шасси и, сделав резкий вираж, зашел на второй круг. Он летел максимально медленно, чуть слева от взлетной полосы, чтобы можно было разглядеть то, что увидела Маша.

Наконец он увидел: новенькое стеклянное трехэтажное здание было  огорожено железным забором со своим отдельным КПП. На территории стояли грузовики. Под навесом хранились десятки разноцветных металлических бочек. Было очевидно, что здесь действующее производство. Последние сомнения исчезли, когда Иван увидел очистные отстойники. От всех сооружений в лес шли толстые трубы, которые попадали на еще одну закрытую территорию. Там располагались несколько бетонных резервуаров круглой и прямоугольной формы и два приземистых здания из красного кирпича. Прямо под ними начинался канал, вода из которого попадала в заросшие пруды.

Через секунду Иван пролетел над штабом. Он заметил, что за двумя зданиями под прикрытием трех БМП сосредоточились несколько групп готовых к атаке. Он включил систему управления вооружением. Приборы показали, что самолет снаряжен вооружением насколько это возможно.

– Вот это то, что нужно, – обрадовался Иван. – Сейчас мы  поддержим ребят с воздуха.

Он выбрал подходящий для случая тип ракет, установил засечки целей и ушел на еще один круг. В этот раз он поднялся повыше в небо, чтобы сделать все максимально точно. Поднявшись на высоту почти два километра, он начал пикирование, выбрав главной целью лабораторию. Он видел, как из‑под самолета ушли ракеты. В то мгновение, когда взрывы начали сносить все, что было под ним, он ушел на горизонтальный полет и прошел над площадью перед штабом. За самолетом вверх поднималась ярко‑алая стена огня.

– Хотели апокалипсис – получите, – пробормотал Иван. – Жаль нельзя прислать пару ракет в форточки к заказчикам.

– Ваня, а что дальше? – спросила шокированная Мария.

– Дальше домой, – спокойно ответил Иван.

– Куда домой?

– Надеюсь, до Калининграда топлива хватит.

Маша посмотрела вниз. Они летели над Берлином. От того, что произошло за этот день, от перегрузок ей было плохо. Почему‑то хотелось плакать. И когда слезы уже повисли на веках, она услышала, как Иван запел:

– Черный ворон, черный ворон, Зря ты вьешься надо мной, Ты добычи не дождешься…

Маша улыбнулась сквозь слезы и поддержала:

– Черный ворон, я не твой…

Эпилог

Новый катер Иван решил опробовать на Ильин день. На Онежском озере хороший катер вещь жизненно необходимая. Маша составила маршрут первого путешествия и рано утром они отчалили.

Такая замечательная погода здесь на Онеге за все лето случается всего пару раз. При полном безветрии вода будто застыла. На зеркальной глади отражалось бескрайнее голубое небо, по которому очень высоко скользили два ленивых маленьких облака.

Когда они добрались до первого пункта своего маршрута – Андома‑горы, раздался телефонный звонок .

– Привет, мореплавателям! – услышал Иван знакомый голос Владислава Садовского и от неожиданности чуть не выронил телефон.

– Жив? – вскрикнул Иван и, показывая пальцем на телефон, радостно сообщил об этом  Маше: – Это Влад Садовский! – Ты где? И откуда ты знаешь, что я мореплаватель?

– Ваня, Ваня, – засмеялся Садовский. – Если ты бросил Контору, не значит, что Контора бросила тебя. Но это сейчас неважно. Я от тебя не так далеко. Так что жду в гости прямо сейчас.

– Но я же на катере.

– А ко мне только на катере и можно. Записывай координаты…

Через полтора часа Маша, как настоящий капитан, осматривающий горизонт в большой бинокль, закричала:

– Вон этот остров! И новая церковь на самом берегу!

Вскоре они увидели Владислава, встречающего их на маленькой пристани.