Привидение в шкафу

Король задумчиво потер подбородок. Он взмахнул рукой, к Саше подлетела салфетка и тщательно вытерла его лицо. Мальчик проглотил остатки пирожного и спросил:

– А вы тоже колдун?

Король улыбнулся.

– Да. Все короли немного колдуны, иначе как нам справляться с таким количеством дел? Вы лучше расскажите, почему вы решили освободить моего… приговоренного.

Юлька всплеснула руками. Ее глаза снова заискрили негодованием.

– Но ведь это же совершенно понятно! Нельзя убивать живого человека! Даже очень плохого нельзя. Когда он живой, он еще может исправиться, а когда совсем умер – как он поймет, что был неправ? Это же варварство!

Король рассмеялся, но ничего веселого в этом смехе не было. Саша поежился.

– Иногда очень плохой человек не хочет ничего понимать, – сказал король. – И продолжает творить зло. Тогда его приходится останавливать вот так.

Он вздохнул, взмахом руки наполнил свою чашку и договорил:

– Черный колдун отравил колодец. Погибло много людей. И это только одно из его преступлений. А теперь он натворит еще больше, если мы его не поймаем и не казним.

Юлька заерзала на табуретке.

– И все равно, – сказала она, но уже не так уверенно.

Король промолчал. Он отхлебнул из чашки, его пальцы задумчиво поглаживали большой красный кристалл – пресс-папье.

– Что же мне с вами делать?..

Саше вспомнилась воспитательница из детского сада, в который он еще недавно ходил. Когда кто-то безобразничал, она ставила его перед собой и точно так же смотрела, выбирая наказание. Наказания были совсем не страшными, самым ужасным было вот так стоять и понимать, что плохо поступил. Но сейчас Саша не был уверен, что они сделали что-то плохое.

– Вы тут совсем одни, ничего не знаете, идти вам некуда… Да и отпускать вас без взрослых нельзя – вы опять что-нибудь вытворите… – Король вздохнул. – Вот что. Оставайтесь-ка вы у меня в замке. Здесь безопасно. Вас никто не обидит, и вы будете под присмотром, пока не придумаете, как вернуться домой. Пирожные, опять же…

Дети радостно переглянулись и одновременно кивнули. Саше захотелось как-то отблагодарить короля, и заодно объяснить ему, что они все-таки поступили правильно.

– Колдуна нельзя было казнить, – сказал мальчик. – Без него не спасти принцессу.

Король пролил чай.

– Что? Какую принцессу? Все знают, что никакой принцессы нет!

– Но она есть! Ее заколдовала злая ведьма, а Колдун должен ее расколдовать!

Король отставил чашку, подошел к Саше и опустился перед ним на корточки. У него было очень серьезное и испуганное лицо.

– А ты знаешь, что это за ведьма? – спросил король.

Саша кивнул. Ему стало не по себе.

– И где она живет знаешь?

Мальчик опять кивнул.

Король поднялся на ноги и заходил по кабинету. Саша и Юлька переглянулись. Они следили за каждым его движением и ждали, что будет дальше.

– Ты кому-нибудь еще об этом говорил? – спросил король.

Саша испуганно замотал головой.

Король остановился, посмотрел на них, потом подошел к двери и несколько раз постучал.

Дверь приоткрылась. Дети увидели бледного мужчину с темными кругами под глазами и папкой в руках.

– Проводи ребят на нижний этаж. Очень вежливо.

Мужчина заглянул в кабинет. При виде детей его глаза округлились.

– На нижний?..

– Ага. Они помогли бежать Черному колдуну. Пирожные можешь захватить с собой.

Юлька тихонько стащила со стола ножик. Саша глядел на нее во все глаза и ничего не понимал.

– Когда выйдем в коридор, побежим, – шепнула Юлька.

– Куда?

– Не знаю, просто побежим!

Мужчина зашел в комнату и попытался приветливо улыбнуться. Получилось плохо. Он положил руки детям на плечи и мягко подтолкнул их к двери.

– Идите за Василием, – сказал король. – Он покажет вам ваши… комнаты.

Дети переглянулись, Юлька кивнула, и Саша повторил за ней. Король смотрел, как их уводили прочь, пока коридор не повернул и они не скрылись из вида. Тогда дети услышали, как захлопнулась дверь кабинета. Юлька тут же замедлила шаг и покосилась на Василия, но тот вдруг остановился.

– Ударь меня, – шепнул он.

Юлька опешила:

– Что?

– Ударь меня посильнее и бегите. Налево и до упора, в маленькую дверь возле королевского туалета. Учуете. Там высоко, придется прыгать. Потом проползете под колючками, через старый ров и сразу в лес.

Дети продолжали таращиться, и Василий подтолкнул их.

– Ну же! Он, конечно, король, но сажать детей в темницу я не стану. Бегите! Найдите Колдуна. Ну!

Юлька посмотрела ему в глаза, потом размахнулась и со всей силы пнула его по ноге. Василий упал.

– Бежим!

Они понеслись по коридору. Дверь была закрыта на засов, и, отодвигая его, Саша услышал, как Василий слабым голосом звал стражу и говорил, что дети побежали наверх.

За дверью оказалась пустота высотой в целый этаж. Саша и Юля застыли в нерешительности. Из замка донесся топот тяжелых ног и затих где-то в глубине.

– Прыгаем!

Шмяк! Дети оказались в кустарнике. Он был ужасно колючим, но, к счастью, пружинистым, и им удалось приземлиться, ничего себе не сломав. Они огляделись. Кустарник был невысоким, но очень плотным. Его ветви крепко переплелись друг с другом, образовав сплошной живой ковер.

– И как теперь?.. – спросила Юлька.

– Вниз!

Внизу, между стволами, оставалось достаточно места, чтобы можно было проползти. И дети ползли, пока живой коридор не расширился до размеров небольшой берлоги. Здесь они остановились, чтобы отдышаться.

Взрослые никогда не замечают такие места.

Саша плюхнулся на попу и подтянул к себе ступню. Она горела.

– Ненавижу колючки!

– И я, – ответила Юлька.

Она вытаскивала из пятки застрявший шип. Это было больно, и губы у нее запрыгали. Саша так не привык видеть Юльку плачущей, что сначала растерялся.

– Ничего, ничего, все заживет, ты потерпи! – он заговорил совсем как мама, когда она мазала его царапины перекисью.

– Я хочу домой, – всхлипнула Юлька. – Не хочу никаких сказок!

Слезинка выросла в уголке ее глаза и побежала по щеке. Это было куда страшнее палача с топором.

– Не плачь. Мы вернемся. Я обязательно придумаю, как! Только отдохну немножко. И ты тоже отдохни, ладно?

Юлька закивала.

– Расскажи мне что-нибудь, – попросила она, – Только не сказку.

Саша ненадолго задумался, а потом заговорил, нараспев, совсем как бабушка Сюзанна:

– В большом синем море живет красная морская звезда. У нее пять ножек, и поэтому она сама не знает, куда сейчас пойдет…

Дети растянулись на земле. Прямо над ними подрагивали от ветра густые листья кустарника. Солнце просачивалось сквозь переплетенные ветви и рисовало кружевные тени на их щеках. Они совсем забыли, что призрак разбудил их среди ночи. И, хотя в сказке сейчас был яркий день, Саша и Юля вскоре заснули. Они не слышали, как стража прочесывала лес, не видели, как вдоль кустов прошел, прихрамывая, Василий вместе с королем, и лишь когда король громогласно приказал: «Найти и запереть, это вопрос безопасности королевства!», Саша на секунду открыл глаза. Но все затихло, и он снова погрузился в сон.

Проснулись дети уже на закате и не сразу сообразили, где находятся. А потом увидели, что они не одни.

– Привет, – сказало привидение. – Хорошо же вы спрятались!

Саша вскрикнул. Юлька бросила в призрака ветку. Ветка безобидно прошла насквозь, отскочила от ствола кустарника и полетела обратно в Юльку. Она пригнулась.

– Тише, – сказал призрак строго. – Вы же не хотите, чтобы вас поймали, правда? Ну и кашу вы заварили!

– А что мы? Это вы нас сюда принесли! – возразил Саша. – Мы домой хотим.

– Да, – ответил призрак. – И я тоже. Только не получится.

– Почему? – спросили дети в один голос.

Одновременно с этим в небесах загремело. Призрак поежился.

– Пойдемте-ка отсюда, пока вы не промокли. Тут есть домик, недалеко. Я по дороге все расскажу.

– Так уж получилось, что вы сломали сказку, – пропыхтел призрак.

Он летел впереди, и дети едва поспевали за ним. Первые увесистые капли дождя, пока еще редкие, звучно плюхались на землю и расплывались темными пятнами на пижамах.

– Как это так? – спросила Юлька.

– А вот так! Когда вы, юная леди, решили помешать казни, нарушился весь ход истории. Теперь злодеи, драконы и герои предоставлены сами себе и делают, что им заблагорассудится. Чем все закончится, совершенно не ясно.

Солнце садилось, и свет быстро исчезал. Саша сосредоточился на том, куда наступает, поэтому слушал вполуха. А вот Юлька тут же горячо заспорила:

– А что, мне надо было стоять и смотреть, как ему голову рубят?

Призрак пожал плечами:

– Полторы сотни человек на площади так и делали.

– Это все потому, что они неграмотные и средне…средневечные!

– Правда?

– Да, а еще они сказочные! По-настоящему такого бы никогда не случилось. Люди бы никогда не стали просто смотреть на такое неправильное.

Саше показалось, что призрак вздохнул. Он отвлекся от собственных босых ступней и внимательно посмотрел в полупрозрачное лицо. Оно стало очень печальным, но только на мгновение. Вот призрак заметил Сашин взгляд и улыбнулся.

– Все верно. Это просто такая сказка.

Юлька снисходительно кивнула. Она умела проявлять благородство, когда кто-то признавал ее правоту. Но призрак продолжил:

– Только теперь сказка сломана и мы не можем вернуться.

– Так почему? – спросил Саша.

– Когда я путешествую по сказкам, то выбираю какой-нибудь момент, и ныряю в него. А потом могу уйти в другой момент, или погулять по саду, пока принц и принцесса признаются друг другу в любви возле розовой клумбы, или поболтать с драконом, пока рыцарь занят чем-то другим… Я всегда знаю, что за чем идет, и могу переместиться к самым последним словам сказки, откуда можно попасть в ваш мир. Там и есть выход, у последних слов. Ты смотришь, как все остаются жить долго и счастливо, и как будто открываешь дверь на улицу, и выходишь. Главное – не вмешиваться в сюжет. Тогда все будет хорошо. А сейчас сказка идет сама по себе, и никто не знает, что будет дальше. А значит, и последних слов у нее нет.

– И нам не выбраться… – сказала Юлька.

Казалось, она вот-вот снова заплачет. Саша потянулся, чтобы взять ее за руку, и наступил на острый сучок.

– Ай-ай-ай!

Он сел и схватился за ступню.

– Мы дальше не пойдем! – заявила Юлька.

– И не надо, – сказал призрак.

Он подошел к толстому дубу и постучал по стволу.

– Кукушка, ты дома?

В ветвях послышалась возня, и женский голос спросил:

– Сэр Александр, ты?

– Я самый! – ответил призрак. – Со мной друзья. Дети.

Сверху развернулась веревочная лестница и прошла прямо сквозь сэра Александра.

Наверху оказался дом. Самый настоящий, с толстыми бревенчатыми стенами, окном и даже печкой. Комнатка, в которую они попали через люк в полу, была маленькой, но очень уютной. Первое, что бросалось в глаза – большой стол, заваленный длинными тонкими полосками коры. На самом его краю стоял большой медный чайник. От носика поднимался пар, в воздухе пахло травяным чаем. Чуть дальше стола, у самой печки, стояла самодельная кровать, укрытая лоскутным покрывалом. На ней громоздились подушки, слишком много, чтобы на них можно было спать. Над кроватью висел гобелен с пастушком и овцами, а на гобелене – деревянная флейта. Стульев в доме не было, но пол тут и там покрывали циновки и овечьи шкуры. На одной такой сидела хозяйка и жевала полоску вяленого мяса.

Когда Саша увидел ее, он испугался, и вот почему. Одна половина ее лица была словно бы оплывшей, стаявшей, как свечной воск, и иссиня-красной. Глаз не открывался полностью, отчего казалось, что она постоянно насмешливо щурится. Волосы ее были пепельными и окружали голову тонким паутинчатым облаком, из которого с двух сторон торчали хвостики косичек. Сами косички, видимо, терялись где-то в глубине. Хозяйка улыбалась, но улыбка у нее тоже выходила кривоватой, насмешливой. Зато голос был звонким и молодым.

– Ну что, красавица-принцесса, да? – спросила Кукушка.

Саша вспыхнул. Ему стало стыдно из-за своего пристального взгляда.

– Простите, – сказал он и отвел глаза.

Она махнула рукой:

– Да ничего, я привыкла, за столько-то лет. Понятно, пугает, когда вот так, неожиданно. Но я не кусаюсь. Своих не кусаю точно, а раз вас привел сэр Александр, вы самые свои.

Призрак довольно ухмыльнулся, и Саша успокоился. Юлька уже вовсю вертела головой, разглядывая комнату. Она на четвереньках подковыляла к ближайшей овечьей шкуре и с наслаждением запустила в нее босые ступни.

– Откуда ты их взял? – Кукушка с интересом разглядывала их пижамы и короткие стрижки.

– Долгая история, – ответил призрак. – Нам нужна помощь. Их ищет король.

При упоминании короля Кукушка скривилась. Она встала и подошла к детям, чтобы посмотреть поближе. Теперь, когда прошел первый страх, Саша смог понять выражение ее лица. Кукушка явно была добрым героем, но Саша совсем не помнил, чтобы читал про нее.

– Я Саша, – сказал он, чтобы не молчать. – А это моя сестра, Юлька.

– Хорошие имена, – сказала Кукушка.

Она прошла к кровати и вытащила из нее два толстых шерстяных пледа. Пледы легли детям на плечи. Так же молча она разлила чай и протянула им кривые глиняные чашки, явно самодельные. Откуда-то с полок появился хлеб, мясо и горшочек с маслом. Дети, которые ели, казалось, вечность назад, набросились на все это, как коршуны.

Кукушка сперва молча наблюдала за ними, а потом рассмеялась. Сашка посмотрел на сестру, перемазанную в масле по самые щеки, представил, как выглядит он сам, и тоже засмеялся. Сейчас ему было тепло и спокойно.

– Так чем я могу помочь, кроме еды и одежды? – спросила Кукушка.

Призрак пожал плечами:

– Если б я знал. Нам нужно где-то пересидеть, пока сказка не кончится. Тогда я верну ребят домой.

– То-то я смотрю, что они явно не здешние. Так иди сразу в конец, что тебе мешает?

– Нет больше конца. Они освободили Черного колдуна.

– Вот молодцы! – сказала Кукушка, и тут же поправилась – Ну, то есть, теперь все пойдет не так, но мне вот это вот, с казнью, никогда не нравилось.

– И мне тоже! – вскричала Юлька. – Это варварство и деградация.

Кукушка и призрак переглянулись и расхохотались, и Юлька обиженно насупилась.

– Ладно тебе, не дуйся, – сказала Кукушка и потрепала ее по голове. – Я с тобой согласна. Наш человек, а?

Потом она повернулась к сэру Александру и нахмурилась:

– Пока оставайтесь, но так, чтобы надолго, не получится. Не потому, что я злюка и помогать не хочу, просто у меня ведь тоже искать будут. А спрятать тут вас негде, сами видите. Вам дальше надо идти, а куда, я пока не придумала. Но к утру, наверно, соображу.

Призрак молча кивнул. Саша смотрел на них и задумчиво теребил нижнюю губу – привычка, которая досталась ему от папы.

– Извините, – сказал он и замолчал, когда все посмотрели на него.

– Что такое? – спросила Кукушка.

– Я не помню вас в этой сказке. Вы тоже откуда-то пришли?

Кукушка пожала плечами:

– Да нет. Я всегда здесь была. Просто обо мне не говорится напрямую.

– Это как? – спросила Юлька.

– А вот так. В сказках, на самом деле, о многом не рассказывается. Вот например, все часто заканчивается пиром на весь мир. А кто этот пир готовит? Кто растит виноград для вина, кто накрывает на стол, кто добывает дичь? Никто не станет долго рассказывать про повара и его толстую жену с детишками. Если, конечно, они не важны для главных героев сказки. Спасают их как-нибудь, например. Но повар есть, и жена у него есть, хотя, может, и совсем не толстая. Потому что пир должен кто-то приготовить. Понимаете?

– Кажется, да… – сказал Саша. – Когда я рассказываю про то, что со мной было в школе, я говорю только про себя и Мишку, или нашу учительницу. А про всех остальных нет. Тут так же?

– Не знаю, что за школа, но, по-моему, ты все понял, – подтвердила Кукушка.

Саша молча кивнул. В его голове было тесно от всего того, что с ними происходило. Ему казалось, что он все еще спит дома, в том самом убежище, которое они с дедушкой соорудили из его кровати, и все это – такой очень странный сон. Но его ступни болели от похода по лесу, пятка кровоточила, а на коленках и руках появились синяки. Вряд ли кому-то может присниться свежий синяк.

Он крепко зажмурился и тихонько ущипнул себя за ногу. Потом медленно открыл глаза. Ничего не изменилось.

И вдруг… Бум-бум-бум! Все в хижине подскочили, Юлька громко ойкнула и тут же закрыла рот ладошкой. Кукушка приложила палец к губам.

– Кукушка! Ты дома? – донеслось снизу.

Хозяйка хижины кивнула на свою кровать, и дети тут же юркнули под нее. Сэр Александр быстро завесил их покрывалом и загородил скамеечкой для ног.

– Смотря кому понадобилась! – ответила Кукушка.

Она открыла люк и выглянула в темноту. Дождь уже кончился, и в хижину пахнуло свежим запахом вымытого леса.

Прямо под домом стоял молодой человек в кольчуге и высоких сапогах, при мече. В руках у него был факел. Мокрые волосы липли к щекам, на которых росла неуверенная юношеская бородка. Чуть поодаль переминались с ноги на ногу еще двое в таком же облачении, и, похоже, им было здорово не по себе.

– Максимиллиан? – спросила Кукушка.

– Да, это я, – ответил парень и неуверенно улыбнулся, но тут же опять посерьезнел. – Слушай, Кукушка, ты тут детей не видала?

– Детей? Ночью, в лесу? В грозу? Да ты что! Потерялся кто-то?

Парнишка помялся. Потом уточнил:

– Ну… э-э-э… вроде того. Мальчик и девочка, в таких смешных рубашках с картинками вот тут, – он попытался показать рукой, в которой был факел, чуть не обжегся и отодвинул факел подальше – и… э… штанишках, и босиком… Вот.

– Ничего себе… Это чьи же такие будут?

Максимилиан пожал плечами:

– Понятия не имею. У меня приказ короля – найти и доставить в замок.

– Короля! Вон как… Так это король их так напугал, что они в лес босиком рванули?

Максимиллиан воровато оглянулся на своих компаньонов и произнес начальственным тоном:

– Арестовать бы тебя за такие речи!..

Кукушка фыркнула. Кажется, происходящее ее развлекало.

– Да ну? И кто ж тебя подкармливать будет, когда ты в дозоре, а?

Парнишка несколько раз открыл и закрыл рот, но так и не нашелся с ответом. Двое его спутников захихикали. Максимиллиан обжег их яростным взглядом и адресовал такой же взгляд Кукушке. Она сжалилась:

– Ладно, ладно… Шучу. Так что за дети-то? Он же вроде как бездетный у нас, и племянничков у него не водится. Или в гости кто приехал?

– Не знаю я, что за дети. У меня приказ – найти и доставить.

– Заладил, «приказ, приказ»… Так они и правда не потерялись, а от него удрали, так, что ли? А зачем они ему?

– Да не знаю я! Ну что ты пристала, а? Не видела – так и скажи!

– Так у меня-то нет приказа! Вот я и могу задуматься, зачем это нашему королю вдруг понадобились какие-то дети, которые могут быть ночью в лесу, да еще и босиком, и которых ищут не местные деревенские, а солдаты в полном боевом облачении.

Внизу разом притихли. Максимиллиан покосился на спутников, поерзал на месте, будто бы ему натерли сапоги, и что-то пробормотал.

– Что? Не слышу! – Кукушка больше высунулась из люка и поднесла ладонь к уху.

– Они освободили Черного колдуна, – сказал Максимиллиан чуть громче.

Кукушка прицокнула языком. Саша и Юля, которые слышали весь разговор, нервно заерзали под кроватью.

– Вон оно как… А самого колдуна он не ищет?

– Да вроде не ищет… Про него у меня приказа нет.

– Нет, значит. Может, детишки эти колдуны, а?

– Да вроде нет…

– Не колдуны? Тогда как же так вышло-то, что они его освободили? А?

– Ну… просто появились из толпы, бросили камень в палача, а он и удрал в суматохе… – Максимиллиан сам почувствовал, что объяснение вышло глуповатым, и рявкнул: – Не знаю я, как!

– Именно что! – сказала Кукушка грозно – Ничего не знаешь, и знать не хочешь. Гоняешься за детьми с мечом и в кольчуге, а сам даже и не думаешь, зачем и что с ними потом будет, когда найдешь и приведешь. Явно же ничего хорошего! Тебя как, совесть-то потом не замучает?

– У меня приказ…

– Знаешь, что надо делать с такими приказами? Эх ты, солдафон! Головой надо думать, а не приказами!

Максимилиан опустил голову. Его компаньоны замерли и ждали, что же будет дальше. Им обоим было лет по пятнадцать, они только недавно вступили в дружину, и то, что происходило теперь, казалось им чем-то фантастическим. Кто-то сомневается в приказах короля! Кто-то поучает их командира! И кто – какая-то пастушка с уродливым лицом, живущая на дереве! Их устойчивый мир, построенный на приказах и подчинении, зашатался. И рухнул окончательно, когда Максимиллиан сел на землю и воткнул факел рядом с собой.

– Ты права, – сказал парнишка. – Как всегда права.

Он стащил с головы шлем и жестом предложил ребятам отдохнуть. Потом задрал голову к люку:

– Слушай, а поесть у тебя что-нибудь найдется? С самого утра на ногах.

– А то ж, – ухмыльнулась Кукушка. – Сейчас корзину спущу. Только вы тут, дорогие мои, не рассиживайтесь. Я спать собираюсь, мне тут шум не нужен. Мне с утра на стрижку. Поели – и в казармы. Идет?

– Идет, только не в казармы… Нельзя нам пока возвращаться, с нас тогда живьем шкуру спустят. Но мы подальше лагерь разобьем, у ручья. Мешать не будем.

– Ладно.

Кукушка прикрыла люк и повернулась к сэру Александру. Тот улыбался во весь свой призрачный рот и напоминал треснувший пополам арбуз. Кукушка подмигнула ему, побросала какую-то еду в корзину и спустила ее вниз. Если до этого момента у солдат и были сомнения в правильности происходящего, они полностью развеялись с появлением овечьего сыра. Кукушка и призрак прислушивались к доносящимся снизу восклицаниям и беззвучно смеялись. Дети приподняли полог кровати и смотрели на этих двоих круглыми от изумления глазами. Они все еще не верили, что опасность миновала и солдаты вот так просто превратились из врагов… нет, не в союзников, до этого было еще очень далеко, но в не-врагов точно.

Наконец, под домиком стало тихо. Кукушка открыла люк и прислушалась. Саша заметил, что она всегда поворачивала голову левым, не обожженным ухом. Вот она кривовато улыбнулась и махнула им рукой:

– Вылезайте, не пылитесь.

Юлька тут же метнулась на свободу, ее коленки дробно простучали по овечьим шкурам. Саша немного задержался. Под кроватью ему понравилось, это напомнило тот домик, что остался в их квартире. Удастся ли ему когда-нибудь туда вернуться, или это останется только в его голове, как прочитанная сказка?..

– Ох, как все это мне не нравится, как плохо-то все! – пробормотала Кукушка, глядя на детей.

– Но они же ушли! – удивился Саша.

– Да, эти ушли. Максимиллиан неплохой парнишка, смышленый. Да и король ему не очень-то нравится, что бы он там ни говорил. Но он такой один, вот в чем беда. А солдат много, и они вас ищут… Вас, а не колдуна.

Она нахмурилась.

– Почему король считает, что найти вас гораздо важнее? Что вы ему такого сказали?

– Я сказала, что смертная казнь – это варварство! – заявила Юлька.

– Неплохо, но не то.

– Я сказал ему про принцессу. Что она была, – тихо произнес Саша. – И что знаю, где ведьма, которая ее заколдовала.

Кукушка поперхнулась чаем.

Мокрая и немного слякотная после грозы ночь висела над замком. В кустах, где не так давно прятались Саша и Юля, посвистывала какая-то бессонная птица. Пронзительно скрипнула маленькая деревянная дверь и застыла полуоткрытой. Кусочек темноты, несколько более черный и плотный, чем окружающая его ночь, на несколько мгновений замер на пороге и выскользнул наружу. Здесь он постоял, прислушиваясь к птичьему голосу, и вдруг точно так же засвистел в ответ.

Едва он это сделал, кусты затихли. А потом отозвались, чуть более протяжно, чем обычно. Тень поплыла на звук. Она и кусты продолжали пересвистываться. Вот свист пропал, и в то же время кто-то осторожно, но уверенно, схватил тень за плечи и усадил на землю.

– Ох!

– Чшшш!

В кустах стало ужасно тихо. Потом кто-то выдохнул.

– Привет, – прошептал Василий и протянул в темноту сверток.

– Привет, – отозвалась темнота голосом Черного колдуна.

Сверток зашуршал, очень тихо. Запахло беконом.

– Я помог им сбежать, – сказал Василий, – Но не знаю, надолго ли это. Они так одеты, что их сложно не заметить. К тому же это дети, и совсем одни…

Колдун проглотил кусок бутерброда и ответил:

– Не надо недооценивать детей. Мы с тобой здесь прятались целых три дня, помнишь? Отцы наши были в бешенстве.

– Да уж. Ну и досталось нам в два раза больше, чем просто за разбитый витраж.

Темнота довольно хмыкнула на два голоса. Потом Василий посерьезнел.