Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах

– У нас же есть сверху прожекторы? Давайте включим их, тогда они отойдут на достаточное расстояние и не попадут под колеса.

– Хорошая идея. Полковник Субботин передаст по рации всем экипажам. Так мы и проедем. Некогда выяснять, кто они.

Следующие двадцать минут прошли в относительной тишине. Бейдер отдал рацию одному из своих заместителей, распорядившись, чтобы тот выяснил подробности их расположения по прибытии. Сам генерал прошел в кабину водителей и долго беседовал с Субботиным. Водители и Субботин после инцидента с ротой Конева получили приказ руководства сбивать людей или существ, которые кидаются на броневики. В любых количествах.

Арина же сходила проведать свою семью. Пройдя во второй отсек, она увидела мирно спящих в одной капсуле Марка и Роберта. Родители Арины отдыхали по очереди, а муж дремал в кресле. Увидев, что у семьи все в порядке, Арина вновь вернулась в первый отсек. И как раз вовремя. Входя в него, она увидела раздраженного Бейдера. Тот разговаривал с министром обороны. Арина застала только конец разговора, но было понятно, что Бейдер вот-вот готов выйти из себя.

– Господин генерал-лейтенант, что случилось? – поинтересовалась Арина.

Бейдер, зло стрельнув глазами, ответил:

– Министр приказал вытащить Георга из той машины и переместить его сюда, к нам. Он требует, чтобы мы любым способом сохранили его и непременно привезли к ним.

– Но мы не уверены, что с ним все в порядке. Нужно было сразу останавливать машину.

– Да, это безусловно так! Если бы они дали добро на остановку раньше. Ты десять раз права! Но сейчас этого упыря нужно доставить сюда. Надеюсь, он жив.

– А если нет? Нас обвинят?

– Возможно. В общем, останавливаемся! Арина, готовь команду на штурм медицинской бронемашины. Идете только в боевых комплектах. Скажи Ковальскому и Герману, что нужны остальные бойцы. И очень быстро. Остановиться нужно в течении пяти минут.

– Приказ поняла, господин генерал-лейтенант.

– Арина, быстрее, пожалуйста. У меня голова взрывается от всех приказов министра. И я, честно, не понимаю, что происходит.

– Я поняла.

Арина взяла рацию и быстро подключилась к каналу Германа:

– Герман, еще один выход на штурм нужно. Срочно на двух машинах сюда. С группой Ковальского, строго в полном комплекте. Будем медицинский грузовик вскрывать. Прошу, ничего не спрашивай. Никто ничего не понимает, и приказы поступают вразнобой. Сейчас нужно действовать быстро. Времени на подготовку нет. Есть у вас сейчас ребята в экипировке?

– Арин, мы ее не снимали. Ковальский, думаю, также не снимал со своих. Я свяжусь с ним, постараемся пулей прилететь.

– Жду вас очень.

Затем Арина обратилась к своей группе, с которой выходила в первый выход:

– Машина с медиками открывается снаружи специальным кодом разблокировки. Генерал сейчас предоставит его нам. Оружия берите много. Оно нам очень пригодится. Следите внимательно, чтобы ваша защитная экипировка была цела. Если она повреждена, не выходите на задание. Если вдруг ее кто-то повредит на задании, тут же скажите об этом мне и отойдите за спины тех, у кого экипировка цела. Я приказываю, как командир этой группы, сделать это незамедлительно, если вы обнаружите какую-либо проблему со своей экипировкой. Необходимо будет действовать быстро. Разблокировку произведет полковник Субботин. Только у него есть доступ для разблокировки систем броневика. У него и у генерал-лейтенанта Бейдера. А поскольку на его размер экипировки, такой, как у нас, нет, необходимо обеспечить ему максимальную защиту. Сейчас к нам присоединятся члены моего батальона. Полковник Субботин разблокирует машину, и тут же понадобится помощь некоторых из вас, чтобы сопроводить его обратно в наш броневик.

– Это совершенно ни к чему, Арина. Я могу помочь на месте! – сказал Субботин.

– Михаил Анатольевич, я чрезвычайно вас уважаю, но в данный момент командир этой группы – я. Спецэкипировки для вас нет, а выход наружу – чрезвычайно опасен. Давайте не будем устраивать полемики. Это ни к чему сейчас. Времени на это нет.

Субботин обиженно вздохнул, как вздыхают бабушки, глядя на внуков-подростков, которые перестали уже их слушать, но еще совсем молоды и могут принять неправильное решение.

Арина подошла к Субботину, взяла его за плечо и сказала:

– Михаил Анатольевич, вы не видели того, что там видела я. Поверьте, это очень опасно. Видео не передает всего ужаса. А я не хочу вас потерять. Не обижайтесь.

– Хорошо, Арина, я все понял.

– Вот и чудесно! За дело!

Группа Арины снова выбралась через крышу. Открывать проход через второй отсек или через кабину водителей было слишком опасно. Спуститься тоже было не просто. Субботину сделать это оказалось сложнее всего, но старый вояка не сдавался, так что хоть и не сразу, но он справился со спуском. После того как код доступа был принят, а машина разблокирована, Субботин поднялся на крышу. Арина дождалась, когда он завершит подъем, и приготовилась начинать операцию. Спускаться внутрь машины Субботин отказался, так что он остался следить за ходом операции с крыши.

Арина, понимая, что больших уступок со стороны Субботина она уже не добьется, и решив, что он теперь находится в достаточной безопасности, начала операцию.

На счет «три» бойцы открыли отсек и отбежали назад. И как раз вовремя: на них вылетели те самые существа, которых они не раз уже встречали на своем пути. Одни из существ были в белых халатах медсестер, другие же в форме медбратьев. Теперь Арина окончательно поняла, что эти существа совсем недавно были людьми.

Она связалась по рации с Бейдером:

– Генерал-лейтенант, внутри люди. Точнее, раньше они были людьми, но теперь это существа. Они пытаются напасть на нас. Мы открываем огонь на поражение?

– Но это же наши медики!

– Это медики, которые теперь превратились в тех существ. Судя по их многочисленным рваным ранам, их кусали и ели, как и роту Конева в первом броневике. Я не знаю, как происходит заражение, но, скорее всего, через кровь или слюну при укусах.

В этот момент одно из существ бросилось на офицера спец роты. Арина, продолжая говорить, открыла по нападавшему огонь.

– Генерал-лейтенант, я не могу позволить, чтобы на моих глазах убивали бойцов. Я жду вашего приказа.

– Открывайте огонь, делайте зачистку. Только одно но! Когда вы встретите Конева, помните, что его нельзя убивать.

– А если он превратился?

– Тогда схватите его и свяжите. Уничтожать его нельзя. Мы обязаны доставить к Воргану. В каком бы виде он ни был.

– Поняла вас! Только его?!

– Только его!

– Тогда это легче. Просмотрите видео нашего захода во второй отсек. И пришлите мне информацию, какая одежда на нем была?

– Это бесполезно. По протоколу его переодевали. А зачем тебе?

– Они меняются, поэтому узнать Конева будет очень сложно.

– У него было не очень много ран. Очень сильное повреждение плеча и, кажется, еще три-четыре больших укуса. Я смотрю по тем записям, которые оставил доктор Лория. И у него было меньше всего повреждений.

– То есть он спрятался за спинами остальных? Я правильно поняла?

– Да, я думаю, именно так и было. Зная их семейку, ничуть не удивляюсь. Они всегда прячутся за остальными.

– Что ж, тогда я приступаю к операции.

Арина переключила рацию, собралась и совершенно другим тоном произнесла:

– Группа Арины Грик! Внимание! Огонь на уничтожение существ! Георг Конев должен быть сохранен и доставлен в главную бронемашину. Если он окажет сопротивление – связать. Как слышно?

Группа подала сигналы, что все услышали приказ. Когда они начали расстреливать существ, вылезших наружу, подоспели и группы Германа и Ковальского. Они выгружались на ходу из еще не остановившейся машины. Начался штурм медицинского броневика.

Продвижение внутрь было тяжелым. Все, кто находился внутри, во втором отсеке, были в ужасных ранах и укусах. Одно из существ передвигалось очень медленно, потому что запуталось в собственных кишках, которые вываливались из разорванного живота. Уничтожая существ, группа продвинулась к двери в первый отсек. И в этот момент Арина решила проверить спальные капсулы, вдруг там тоже кто-то остался жив. Безусловно, она много повидала за последнее время, но картина, представшая перед ее глазами, поразила ее. У самой капсулы Арина увидела почти обглоданный труп в форме пациента медблока. Зрелище было не из приятных, но изумило Арину не это. Самым непонятным и даже чудовищным было то, что рука трупа находилась внутри капсулы. Оторванная, отъединенная от туловища, она по-прежнему крепко держалась за внутренний поручень. Складывалось впечатление, что мертвец, находившийся теперь перед Ариной, пытался залезть в капсулу, но у него почему-то это не получилось. Просто ли этот человек не успел влезть в капсулу до того, как на него набросились кровожадные существа, или кто-то или что-то помешало ему – Арина не знала. Но она очень хотела узнать.

Переведя взгляд в конец капсулы, Арина увидела Конева, который сидел, вжавшись в стену и смотря перед собой отсутствующим взглядом. Капсула была закрыта изнутри и открыть снаружи ее было довольно сложно. Поэтому Арина постучала. Потом крикнула:

– Георг, мы пришли тебя спасти! Выходи. Георг! Нам нужно продвигаться дальше! Но сначала мы спасем тебя! Давай быстрее!

Георг

Георг встрепенулся. В затуманенном больном его мозгу, похоже, зародилась какая-то мысль. Он медленно повернул голову в сторону Арины, затем вяло начал подергиваться, заплакал и тихо запричитал:

– Суки! Почему так долго? Почему так долго?! Суки!

– Суки пришли тебя спасти! Не ной! Выходи сейчас же!

Георг медленно – со стороны казалось, будто все происходит в какой-то замедленной съемке, – начал продвигаться к выходу из капсулы. Арина внимательно смотрела на него. Что-то с ним было не так. Он полз по капсуле, покачиваясь из стороны в сторону. Когда он проползал максимально близко к тому месту, где стояла Арина, она увидела, что все его лицо, шея и руки покрыты тяжелой испариной. А цвет лица был багровым. Арина сразу поняла, что у Георга высокая температура тела.

В первый отсек Арина вошла только после того, как Георг был отправлен из медицинского броневика, но перед этим она вызвала Бейдера:

– Генерал-лейтенант, прошу вас, не спускайте глаз с Георга, он очень плох. И я очень прошу не отправлять его в отсек с гражданскими. Я еще не понимаю до конца, что случилось и как происходит заражение, но Конев не должен находиться рядом с безоружными людьми.

– Я подумал, что мы с тобой, Субботиными и несколькими бойцами из твоей группы проедем часть пути с Георгом в другом броневике. И, конечно, я с тобой согласен. Мои родители едут в том отсеке, твои дети едут в том отсеке. Мы будем наблюдать за Георгом в машине, где гражданских нет. Там перевозится оружие и спецтехника и есть небольшой, свободный ото всего отсек.

– Отлично! Мы зачищаем, и я – к вам. Пожалуйста, будьте осторожны. И Михаил Анатольевич тоже.

– Хорошо, Арина, мы будем! Зачищайте там и подходите к нам. И возьми Германа и Ковальского.

Арина отключилась.

Ее вдруг настигла сильнейшая тревога. Ощущения были такие яркие, что напомнили ей волнение на Галичьей Горе. Именно тогда, той самой первой ночью, когда они разбили лагерь, она испытывала просто невыносимое беспокойство. Оно угнетало, не давало спать и вызывало панику. Вот и сейчас Арине с большим трудом пришлось унять подступающий к горлу комок. Будущее всех, кто смог выжить, было слишком туманным и становилось с каждой минутой все более и более непредсказуемым.

Но сейчас ей нужно было успокоиться. Взять себя в руки. Она больше не имела права на такие эмоции.

Они зашли в первый отсек. Там не было людей – только существа, от которых группа довольно быстро зачистила пространство. Проверив все и взяв несколько перевязочных комплектов, Арина закрыла броневик, и тот продолжил свой путь уже пустым. Отпустив большую часть бойцов, участвующих в операции, в главную бронированную машину, Арина вместе с Германом, Ковальским и своими руководителями прошла в броневик, где уже находился Георг.

Арина не стала переодеваться и осталась в полном боевом облачении. Она буквально слилась со своим боекомплектом. Он был невероятно удобен и идеально ей подходил.

Пройдя внутрь броневика и дождавшись, когда они тронутся, Арина начала наблюдать, как старшая медсестра, Ольга Сидорова, из второго медицинского броневика обрабатывала раны Георга и производила многочисленные перевязки. Для протокола, который запросил министр, медсестра все свои действия озвучивала:

– Старшая медсестра Сидорова Ольга Геннадьевна, произвожу осмотр майора Конева Георга Львовича. Пациенту тридцать один год. По картотеке параметры тела следующие: рост – 181 см, вес – 94 кг, пациент имеет многочисленные татуировки, на теле есть повреждения, в частности, рваные раны различной степени сложности. Характер повреждений странный. Складывается впечатление, что на пациента напали дикие животные. Раны имеют внешние признаки запущенности, вижу косвенные признаки нагноения. По первичному осмотру ранам не меньше трех-четырех суток, обработаны очень плохо. Температура тела чрезвычайно высокая. Градусник показывает сорок два градуса, кожный покров неестественно серого цвета. Белки глаз окрашены в желто-серый цвет – скорее всего, печень не справляется с нагрузкой. Ротовая полость имеет темно-серый налет по всей поверхности миндалин, неба и язычка. Отделяемое из ушей – также темно-серого цвета. По результатам двух замеров давления, имеются признаки гипертонического криза. Первое и второе измерения: 220/130, 225/120. Пульс – 145 и 147 ударов в минуту соответственно. За время нашего здесь присутствия тело покрылось испариной и отделяемое буквально…

Медсестра резко прервалась и обратилась к Бейдеру:

– Господин генерал-лейтенант, командира срочно нужно уложить на каталку и провести мероприятия для снижения температуры и давления. Мы его сейчас потеряем!

– Хорошо! Нужно вызвать одного из докторов?

– Сейчас свяжемся с Иваном Александровичем Вьюговым. Он реаниматолог и, пожалуй, единственный врач, который сейчас может к нам присоединиться. Остальные занимаются большим количеством гражданских, у которых обострились хронические заболевания в нашем заточении в бункере. Придется остановиться и подождать, пока машина с медиками поравняется с нами, чтобы забрать его.

Через некоторое время доктор Вьюгов оказался на месте. Практически ворвавшись в отсек и коротко поздоровавшись со всеми присутствующими, он быстро отпер свой портативный реанимационный чемоданчик. Бегло оглядев пациента, доктор скомандовал медсестре:

– Подготовьте капельницы. Ему необходимо начать ввод антибиотиков немедленно. И срочно чистить кровь. Также подготовьте противосудорожное и противошоковое.

С этими словами он бросился обратно к выходу из отсека, но тут же вернулся вновь, таща за собой огромный передвижной шкафчик с находящимися внутри медикаментами.

Георг же смотрел то на доктора, то на медсестру, то на Бейдера, то на Арину и вращал глазами. Казалось, его сейчас начнет тошнить. Затем он повернулся к Арине и закричал:

– Я не хочу! Я не хочу! Я не хочу превращаться в них!

Арина мигом подлетела ближе к нему:

– Георг! В кого? В этих существ?

– Да! После укусов люди превращаются в этих существ, если умирают. Я не хочу умирать! Я не могу умереть! Спасите меня! А-а-а!!!

Протяжный истошный вопль раздирал воздух и испытывал барабанные перепонки на прочность.

Доктор Вьюгов подошел к Арине и закричал:

– Отойдите от него! Не время его расспрашивать! Он может в любой момент умереть!

Арина рявкнула в ответ:

– Самое время расспрашивать, пока он жив! Вы видели существ? Нет? Так заткнитесь и делайте свою работу, не мешая мне!

Бейдер хотел ей что-то возразить, но передумал и кивнул. А сам задал вопрос Георгу:

– Георг! Расскажи, что произошло?! С самого начала. Быстрее! Только так мы сможем понять, как тебе помочь! Итак, начнем! Кто, где и как тебя укусил?

– Мы тайно поменялись номерами с первым броневиком. Идея была моя. Мне надоело плестись в хвосте. Я думал, что этого не заметят. Это была моя ошибка. Но мне хотелось все сделать в пику этой выскочке… Арине, – с этими словами Георг, до этого делавший вид, что не замечает ее, кивнул в сторону Арины, стоявшей рядом. – Я хотел прибыть на место первым. Когда произошла та злополучная остановка, никто из нас ничего не понял. Все произошло очень быстро. Сначала пропали оба водителя, а затем мы открыли бронемашину со стороны второго отсека, чтобы посмотреть, куда они делись. Когда несколько человек вышли на проверку, их тут же куда-то утащили и к нам хлынула толпа существ. Первым, скорее всего, убили младшего лейтенанта Ташаева, затем солдата, который вышел с ним вместе. Честно говоря, я не запоминал солдатский состав. Во второй отсек пошли трое, один остался стоять у входа, его тоже куда-то утащили. Потом эти существа просто ворвались в отсек номер два с гражданскими. Они налетали по трое-четверо на каждого человека. От детей почти ничего не оставалось. Подождите! Не ставьте мне капельницу! Я хочу рассказать, что произошло! – Георг отдернул руку, в которую доктор пытался вставить катетер.

– Но!..

Закончить доктору не дал сам Бейдер:

– Доктор, командир Конев хочет высказаться, не мешайте ему!

– Хорошо! Как скажете! Я только хотел…

– Тсс!

– Продолжайте, – прекратила дальнейшие препирательства Арина.

Георг тяжело вздохнул и продолжил:

– Все происходило очень быстро. Мы не успели заблокировать двери ни с той, ни с другой стороны. Двери между отсеками мы долго и тщетно пытались удерживать, но это не помогло. Существа очень сильные. Все выпущенные пули, попадая в тело, никак не снижали ни скорости существ, ни их намерений. Они хватали нас и терзали наши тела, разрывая мясо, выдирая куски плоти прямо из живых людей. Меня до конца пытались охранять, но это не помогло. Они откусили от меня огромные куски. Раны практически тут же начинали болеть, гноиться и отвратительно пахнуть.

– Что произошло в медицинском броневике?

– Один из моих офицеров имел раны, несовместимые с жизнью. Его без сознания доставили в медицинский броневик, и уже там он умер. После смерти прошло примерно полчаса, и он переродился в существо. После перерождения он набросился на доктора Лория и убил того. Потом еще двое переродились и начали убивать остальной персонал. Мы скрылись втроем с оставшимися офицерами моей роты во втором отсеке, где был медицинский персонал, который отдыхал.

– И что же произошло там? – спросила Арина.

Георг молчал. Казалось, он обдумывает, что сказать, или вспоминает, что же в действительности там случилось. Арина была очень настойчива, она повторила медленно, делая акцент на каждом слове:

– Что произошло во втором отсеке?

– Я не знаю. Я забрался в капсулу для отдыха и заснул, а когда проснулся, увидел, что все вокруг в крови. Я не знаю, что произошло и как существа проникли во внутрь.

– Георг! Сейчас вы врете!

– Почему вы так говорите? – голос Георга дрожал, лицо его становилось все более багровым, хотя и казалось, что такого просто не может быть. Его колотило мелкой дрожью.

– Вы врете, я вижу. Расскажите, что произошло?

– Один из офицеров упал и потерял сознание, как нам показалось. Второй был изначально очень плох. Через какое-то время первый умер, а затем он начал нападать на медиков, нанося им смертельные раны.

– А вы это все наблюдали из капсулы?

– Да, я ничем не мог никому помочь.

– Вы ничего не рассказали персоналу, когда пришли в отсек?

– Нет!

– Почему?

Георг молча отвернулся.

– Так почему же?

– Я испугался, что нас выгонят обратно!

– Даже после того, как ваш офицер умер во втором отсеке? – Арина злилась.

Георг опять молчал.

– Георг! Напрягись и выдай уже правду! – сказал Субботин.

– Какую правду? Что мне было страшно? Да, было! Что мне было наплевать на остальных? Да, мне было плевать! Все?!

– Нет, не все.

– Что еще ты от меня хочешь?

– Правду!

– Какую?!

– Главную правду, Георг! Главную! Почему ты выжил, а остальные нет? Никто кроме тебя не выжил! Никто! Что случилось после того, как вы втроем вошли во второй отсек?! Говори правду?! Нам нужно восстановить события и понять, когда человек превращается в существо. Ты Георг Конев. Тебе ничего не будет. Говори, не стесняйся. Все, что ты скажешь, будет использовано для дальнейшего предотвращения распространения этой заразы.

– А зачем мне говорить? – и тут глаза Георга вспыхнули нездоровым огнем. – Что мне будет с этого? Ничего! Ведь я, скорее всего, превращусь в такого же урода, как эти существа.

– Георг, а вдруг ученые смогут тебе помочь?! Никто, кроме тебя, не знает правды. Чего ты ссышь-то? Вдруг именно твои наблюдения нужны человечеству?! Для твоего же спасения – лучше сказать!

Георг повернулся к Арине всем телом. Далось ему это с неимоверным усилием.

– Ты думаешь, мне можно помочь?

– А почему нет? Ты же знаешь, что не всю информацию говорят в лицо и по рации. Полноценные переговоры ведутся за закрытыми дверями. И, конечно, по рации никто не станет обсуждать диагнозы и раскрывать все детали. Не тупи! Приди в себя! И когда мы приедем, ты сможешь получить нормальную медпомощь. Руководство наверняка знает, что предпринять, чтобы это остановить. Тем более, тебя точно захотят спасти. Ну, давай! Сделай это! Расскажи! Ты сам теряешь свое время!

Георг медлил. Мялся, тяжело и надрывно дышал и снова медлил. Затем он откинулся на каталке на спину, полежал минуты три и начал свой рассказ:

– Мы забежали в отсек втроем: я и двое моих заместителей: Леша Ржавый и Олег Кирота. Олег был очень-очень плох, когда мы еще были в первом отсеке. Когда мы забежали во второй отсек, он сказал всем, что больше живых нет. Нас осмотрели проснувшиеся медсестры и врач. Медбратья тоже проснулись и встали охранять дверь. Там есть такая особенность: последнюю часть отсека можно занавесить и сделать дополнительные койко-места. Нам поставили капельницы, и доктор ушел собирать медикаменты. В какой-то момент у Олега начались сильные галлюцинации. Ему стало казаться, что мы с Лешей являемся существами и хотим его убить. Я встал и позвал доктора и медсестру. Когда они подошли, Олег совсем разбуянился и схватил за руку медсестру. Хватка была железная, мы не могли разжать его руку втроем с доктором. Он сломал ей кости, а затем, все еще держа медсестру за руку, набросился на доктора, повалил его и начал методично наносить удары в голову. Врач затих. Леша попытался его снять с доктора или высвободить сломанную руку медсестры, которая была все это время без сознания от боли и просто лежала на полу. Но Олег толкнул Лешу с какой-то звериной силой и тот, потеряв равновесие, неудачно упал и получил страшное увечье: затылком он умудрился упасть на угол находящегося у стены железного короба с оборудованием. Был страшный удар, который разбил его затылок вдребезги, и спустя какое-то время он умер. Олег же продолжил измываться над телом врача. А я тем временем побежал через весь отсек к капсуле для сна. Не сказав никому ничего, я забрался туда и закрылся. Я не собирался оттуда выходить. Хотел дождаться помощи с вашей стороны. И так и лежал там.

– А откуда там отгрызенная рука? – осведомилась Арина.

– Ах, рука. Я задремал. И дремал до тех пор, пока все четверо не вылезли наружу из занавешенной части отсека. Они уже не являлись людьми и начали нападать на оставшийся персонал.

– А вы ничего не сказали тем, кто был в отсеке, чтобы они тоже спрятались, например? Или что нужно попытаться превентивно напасть первыми на этих существ? – удивился Бейдер.

– Нет, не сказал. Я испугался.

– Чья это рука?

– Это рука одной молоденькой медсестры. Когда все началось, она почему-то кинулась ко мне и стала умолять ее впустить внутрь. Какое-то время я сомневался, затем решил открыть капсулу. Она попыталась залезть, но успела сделать это только наполовину. На нее напали со спины и начали грызть. Они рвали ее, глодали ее ноги-руки. Она была последней жертвой, которую съели.

– Рука, Георг, рука. Как она оказалась внутри? – не унималась Арина.

– Эта женщина ухватилась за поручень в капсуле и продолжала держаться за него, пока ее ели. Я понял, что она уже не жилец, когда на пол упали ноги, оторванные от туловища, поэтому я ударил ее в лицо ногой и изо всех сил начал выпихивать ногами. И мне почти удалось это сделать, но рука крепко держала поручень. Тогда я закрыл капсулу, насколько это было возможно. Я удерживал ее настолько закрытой, насколько это было возможно, до тех пор, пока руку медсестре не отгрызли. Затем я резко захлопнул капсулу и остался там до вашего прихода.

– Это все? – сухо спросила Арина.