Теодорик

Вопреки ярким краскам, Ира с каждой секундой ощущала волну мрачной безысходности. Наконец, не выдержав, она вновь опустила жалюзи, с тоской окинув взглядом свою комнату.

– Я дома.

Голос предательски дрогнул. Девушку захлёстывала обида, злость, отчаяние… Что угодно, но только не радость. Мир без магии. Она отрезана от Вальгарда и, похоже, Теодорика. Принц Тьмы просто забросил её сюда, вручил билет в одну сторону! И теперь… Теперь ей снова нужно ходить на пары, выслушивать нотации от родителей, искать благовидные предлоги, чтобы погулять с друзьями? Вести себя так, словно ничего не было? Она даже не сможет никому рассказать об этом, чтобы её не сочли сумасшедшей!

Ира обессиленно плюхнулась на пол, на мягкий ковёр, обхватив колени руками. Если она и не знала до этого слова «фрустрация», то сейчас точно прочувствовала всё его значение на себе.

– Моя история закончена. Навсегда.

Часть 2

Затравленный и прижатый к стене кот превращается в тигра.3

Глава 4

Морские волны с шелестом обрушились на песчаный берег, а затем, словно устыдившись своей порывистости, поспешно ретировались восвояси. Живописный вид пляжа нарушало только тело, выброшенное на белый песок. Несмотря на ранее утро, солнце уже больно обжигало кожу. Горячий ветер, как будто игривый ребёнок, то и дело подхватывал горстки песка, швыряя в бездыханное тело и взъерошивая его тёмные волосы.

Наконец тело шевельнулось. Или это всего лишь морской бриз треплет рубашку? Нет-нет, парень шевельнулся вновь, сонно заворочавшись на месте. Но стоило ему приподняться на локтях, как он тут же с тихим стоном зарылся лицом в песок.

– Проклятое солнце!

На некоторых материках ходили легенды, что солнце способно сжечь вампира дотла. Всё это было наглым враньём – яркие лучи не могли нанести хоть какой-то вред, однако в любом вымысле есть своя доля правды.

Пытаясь загородиться руками от солнца, Теодорик кое-как сел. Перед глазами плясали ярко-красные всполохи, вышибая крупные слёзы, ручьями стекающие по щекам. Сетчатка глаз вампира слишком чувствительна для любого яркого света.

Наконец, глаза потихоньку стали привыкать к солнцу. Окружающий пейзаж был лишён чётких контуров, а цвета были излишне яркими, но Теодорику всё же удалось узнать знакомый пейзаж даже спустя несколько веков.

– Я дома?

Он и сам не ожидал, что скажет это вслух. Возможно, ему хотелось убедиться, что всё это не очередной сон во время заточения в медальоне.

Теодорик медленно поднялся на ноги. Обжигающе-горячий песок под ладонями, тёплый ветер, словно запускающий невидимые пальцы во всклокоченную шевелюру, морские капли, оседающие на коже и одежде с каждым новым ударом волн о берег. Он так долго был бесплотной элементалью, что уже успел отвыкнуть от таких приятных мелочей. Он чувствовал себя живым.

Теодорик помимо воли широко улыбнулся. Облегчённо, радостно. Всё позади. Хотя подождите…

Вампир завертел головой по сторонам. Так и есть, на пляже он был совсем один. Куда делась Руна? То есть нет, Ира. Неужели Принц великодушно вернул её домой?

Улыбка мгновенно сползла с лица. Наверное, так и должно было случиться. Теодорик досадливо отряхнулся от прилившего к одежде песка, пытаясь подавить острый приступ разочарования.

«В конце концов, Ира так жаждала вернуться домой, в своё настоящее тело, – напомнил сам себе он, неспешно бредя к выходу с пляжа. – Она получила желаемое и, наверное, сейчас вполне довольна жизнью. Быть может даже решила, что всё ей только приснилось. История окончена. Пора возвращаться к обычной жизни».

Тропа к пляжу успела порядком зарасти, превратившись в непролазные дебри. Теодорик разодрал кожу об острые шипы кустарников, пока на горизонте показался город. В детстве он по сто раз на дню бегал этой тропой, поэтому никак не мог заплутать и выйти не с той стороны, но всё же сейчас парень всерьёз усомнился в собственном умении ориентироваться на местности.

В его воспоминаниях, с течением времени превратившихся в разрозненные фрагменты, состоящие из голосов, солнечных бликов на воде и ярких пятен, родной городок рисовался ему строгим белокаменным городом, раскинувшемся в низине. Он помнил булыжные мостовые, кованые указатели с вычурными завитками и аккуратно постриженные кустарники с листьями причудливого, багряного цвета круглый год.

Сейчас, стоя на возвышении и любуясь раскинувшимся внизу городом, Теодорик искал глазами хоть что-то, хоть одну деталь из своих воспоминаний. Дома с конусовидными черепичными крышами оранжевого цвета буквально утопали в зелени многочисленных деревьев и кустарников. Мостовые были, но даже издалека становилось заметно, как пробивающаяся к солнцу зелень раздробила камень, покрыв его сетью глубоких трещин. Шум встревоженной ветром листвы смешивался с едва уловимым скрипом прокручивающихся на верхушках крыш флюгеров, которых здесь было прямо-таки в избытке.

Теодорик непроизвольно шагнул назад, затем, немного подумав, вновь подался вперёд, пытливо вглядываясь в миниатюрные фигурки людей в ярких одеждах. Конечно, расстояние слишком большое, но вампир всё же мог бы поручиться, что «своих» он здесь не отыщет. Но как такое может быть? Эти земли принадлежали их расе много веков! Неужели последствия треклятой Инквизиции Крови оказались настолько масштабными, что его сородичей изгнали из их же законных владений?!

Вытащив из кармана несколько помятые, но всё же уцелевшие после перемещения тёмные очки, Теодорик водрузил их на переносицу. Неизвестно, как сильно здесь поменялось отношение к вампирам, лучше не рисковать.

Спустившись со склона по полуразрушенной лестнице, он замедлил шаг, подстраиваясь под неторопливый ритм жизни местных. Как в любом маленьком городке, ни пойми откуда взявшийся чужак мгновенно завоевал всеобщий интерес. Тёмные очки с покосившейся дужкой, мятая, некогда белая рубашка и штаны излишне свободного покроя – всё это явно не способствовало цели слиться с толпой. Эту несуразную одёжку ему выдали сразу, как только он очутился во владениях Принца Тьмы, а последующее перемещение, морские волны и песок окончательно ухудшили дело.

Торопливо свернув к первому же домику с изображением иголки и нитки на вывеске, Теодорик снял очки, обворожительно улыбнувшись женщине за прилавком.

Спустя час вампир вышел значительно преображённым: новенькая льняная рубашка села точно по фигуре, разве что длинные рукава пришлось немного закатать, к штанам из того же материала зачем-то крепились подтяжки, по словам портнихи, сейчас набирающие популярность в светских кругах.

Теодорик поморщился, пошатнувшись, но всё же устоял на ногах. Применение вампирского обаяния не прошло без последствий. Тело отвыкло от подобных нагрузок: контуры стали ещё более размытыми, а под ложечкой тут же засосало. Но этот голод был другим. Это шло изнутри, распирало, норовя проломить грудную клетку.

Вампир буквально ввалился в таверну. К счастью, в это время суток здесь практически не было людей, так что на его появление отреагировали весьма вяло, кажется, позабыв о его существовании в ту же секунду.

– Кружку эля и побольше отбивных, – распорядился Теодорик, делая вид, что ищет в кармане деньги.

Если хозяина таверны и напряг его дёрганный вид, то выдавать своих мыслей тот не стал, послушно выставив на столешницу тарелку и кружку. Однако стоило протянуть к ним руки, как мужчина с готовностью отодвинул еду в сторону.

– Тридцать пять нуммусов.

– Не дороговато за лежалое мясо и дешёвое пойло?

– Вали, если что-то не устраивает.

Теодорик снисходительно улыбнулся. В спор он ввязался больше ради забавы. Сдвинув очки на нос, вампир вскинул глаза на хозяина таверны. Этот момент он любил больше всего. Лицо мужчины мгновенно смягчилось, взгляд рассеянно скользнул по Теодорику, словно остатком разума он понимал, что должен что-то увидеть, но вот что именно?

– Я возьму за счёт заведения, согласен?

– Да.

– Спасибо. Душевный же ты мужик, скажу я тебе. Да, кстати, забудь обо мне.

Подхватив тарелку с кружкой, парень примостился в тени, за неприметным столиком в углу. Еда оказалась пресной и абсолютно безвкусной. Впрочем, вполне возможно, что виноваты в этом были не повара, а то, что голод Теодорика был совсем не схож с обычным человеческим.

Вампир упрямо надкусил отбивную. Проклятая ведьма! Если бы она тогда не устроила истерику, родители могли успеть научить его контролировать собственный голод. А теперь… Что толку от знатного рода, если повадки остались на уровне примитивного низшего вампира?

От отбивных не осталось и следа, а Зверь внутри только ещё больше раззадорился, уже начиная тихо и зло рычать. Звуки и запахи – всё, что способен был уловить Теодорик, но зато с такой точностью и остротой, что это причиняло боль. Надо поспать. Тогда голод уймётся. Должен уняться.

Парень потянулся было к элю, но тут же отказался от этой затеи. Руки мелко тряслись, не в состоянии даже сжать ручку кружки. Теодорик медленно встал из-за стола. Зверь брал верх. Движения стали более плавными, неторопливыми. Хищными. Парень облизнул пересохшие губы, попутно отметив, как заострились его зубы. Его не должны таким увидеть. Нужно немедленно где-то залечь на дно.

Долго уговаривать хозяина таверны отдать в распоряжение одну из комнат не пришлось. Разжившись ключом, Теодорик торопливо скрылся за дверью, закрывшись изнутри. Так-то лучше.

Плюхнувшись на кровать, он попытался сосредоточиться на собственных мыслях, а не ноющем чувстве звериного голода. Отец говорил, что высшие вампиры не могут позволить себе быть слабыми.

«Самоконтроль и уважение традиций – вот, что возносит тебя над простыми людьми и низшими вампирами» – это последнее, что сказал отец, прежде чем ведьма обрекла Теодорика на вечность в медальоне. Родители не стали за него заступаться, даже не пытались его спасти. Наказание казалось им справедливым. Ты убил невинного ребёнка – ты должен понести наказание.

Окутавшая густая тьма избавила Теодорика от тягостных воспоминаний и звериного голода. Совершенный покой. Вкус дыма на языке. Прохлада, ласково касающаяся кожи.

Тьма отступала неохотно, медленно рассеиваясь, подобно клубам дыма. Теодорик распахнул глаза, тупо уставившись в потолок. Он пролежал так несколько минут. Или часов? Парень не мог поручиться ни за один из вариантов. Но вот сонливость окончательно ушла. Голод усилился.

Это не шло ни в какое сравнение с тем, что Теодорик чувствовал раньше. Зверь вырвался наружу. Он был осязаем. Нечто невидимое, но наводящее панический ужас, сдавило горло, сжав внутренности в тиски. Парень неловко закопошился на месте, но тело не подчинялось ему, полностью отдавшись во власть Зверя.

Пол. Он лежит на полу. Почему?

Ушей коснулся женский плач. Полный отчаяния, прерывающийся на вой и всхлипы. Живот сковал спазм, заставив Теодорика зашипеть от боли. К плачу примешались проклятья, тут же вновь прерванные непроизвольными всхлипами.

Теодорик с усилием сел. Это совсем не та комната, в которой он засыпал. Похожая, но не та. Парень опустил глаза вниз и от увиденного живот мгновенно скрутил новый спазм. Он сидел рядом с окровавленным трупом какого-то мужчины. Рот помимо воли наполнился слюной.

На дрожащих ногах Теодорик поднялся, только в этот момент заметив свернувшуюся в клубок женщину, практически вжавшуюся в изголовье кровати. При виде вампира её плач перешёл в тихий, полный отчаяния скулёж загнанной в угол собачонки.

Парень медленно двинулся к ней. Её надо успокоить. Убедить, что всё было страшным сном. Надо только…

Всё произошло слишком быстро. Женщина уже открыла было рот для крика, когда он застрял у неё в горле. Теодорик со всей силы вонзил заострившиеся зубы в её шею, жадно глотая кровь. Жизненная сила – вот что пульсировало по этим прекрасным венам. Он чувствовал, как с каждым глотком болезненная пустота вверху живота исчезает. Боли больше нет. Вместе с тем начал рассеиваться и вязкий туман в голове.

Пришло осознание.

Теодорик шарахнулся назад, едва не споткнувшись о распростёртый на полу труп. Женщина затихла и обмякла, но всё же было слышно её слабое дыхание. Теодорик согнулся пополам. Тошнотворный спазм подступил к самому горлу, но всё, что он мог – давиться приступом кашля.

«Я не хотел, я не хотел этого»

Вкус крови на языке напоминал, что он врёт самому себе. Именно этого он и хотел. Рот саднило. Похоже, заострившиеся во время забытья зубы, содрали слизистую с внутренней стороны щёк.

– Дверь открыта. У вас всё в поря… – показавшаяся в дверях любопытная горожанка буквально вросла в пол при виде кровавой бойни, развернувшейся в одной отдельно взятой комнате. Вскинув глаза на Теодорика, она раскрыла рот, втягивая воздух для истошного крика.

– Ни звука, – тихо приказал вампир, не отрывая взгляда от женщины.

Почему-то приказ не сработал. Она заорала. Заорала так, что ушам стало больно. Теодорик растерянно коснулся лица, тут же чертыхнувшись. Он так успел привыкнуть к треклятым очкам, что попросту забыл их снять.

Вытолкнув визжащую тётку в коридор, парень торопливо повернул ключ в замке, для верности подперев ручку спинкой стула. Можно попробовать воздействовать на толпу, но это, во-первых, пробудит новую волну звериного голода, во-вторых, будет мало эффективным. Всех сразу охватить своим влиянием он не сможет.

Кинувшись к окну, Теодорик с усилием поднял раму вверх. Петли давно заржавели, кусками ржавчины осыпавшись на подоконник. Любопытные зеваки уже начали собираться около таверны, но пока ещё явно не были в курсе всего произошедшего. Тем лучше. Не раздумывая, вампир перемахнул через подоконник и спрыгнул вниз.

– Хватайте его, убивца! – кровожадно выкрикнул кто-то из толпы.

Теодорик выпрямился, столкнувшись взглядом с двумя стражниками, как раз застывшими на пороге. Все трое поняли друг друга без слов. Не дожидаясь их реакции, вампир опрометью кинулся по каменной лестнице вниз. Бряцая доспехами, за ним бросились вдогонку стражники. Первый пролёт, второй… Теодорик рыбкой юркнул в пёстрые торговые ряды, в надежде затеряться, но проклятая толпа расступалась перед ним, как вода перед пророком из древних легенд.

Ещё одно заблуждение жителей других материков, что вампиры могут двигаться быстрее обычного человека. Очередной обман. Правильнее сказать, что они более выносливы, а их мышцы лучше приспособлены к длительным нагрузкам. Именно это преимущество и стоит использовать.

Теодорик принялся петлять между палаток, изматывая стражников, численность которых уже успела увеличиться до пяти. Затем, с проворством зайца запрыгнув на ящик с фруктами, парень ухватился за ажурные балясины, подтянувшись наверх. На одном дыхании перемахнув через балюстраду, парень припустил вперёд, не разбирая дороги. Недавно купленные башмаки из сыромятной кожи утопали в свежевскопанной земле, под подошвами с хрустом ломались хрупкие стебли только что посаженных цветов. Похоже, его угораздило свернуть в чей-то сад. Теперь помимо угроз от стражников в спину полетели ещё и проклятья садовников.

Вдали показался корабль с колоссальными, величественными парусами пронзительно синего цвета. Вот он, последний шанс!

Вложив последние силы в финальный рывок, Теодорик перемахнул через чисто символическую ограду. Якорь шумно гремя цепью, вошёл в специальную нишу. Взмахнув массивными кожистыми крыльями, парусник приготовился к отбытию. Не сбавляя темпа, вампир побежал по мосткам, расталкивая сгрудившуюся вокруг толпу.

– Куда?! Следующий парусник жди!

Один из портовых служащих попытался преградить Теодорику путь, однако парень смёл его в сторону, как незначительное препятствие. Впереди показалось ограждение, мостки обрывались прямо над пропастью. Порыв горячего ветра от взмаха громадных крыльев обдал Теодорика мощной волной. Вампир сноровисто запрыгнул на ограждение и, напружинившись, оттолкнулся от него. Миг свободного падения, возгласы, полные удивления и страха. Рука мазнула рядом с бортом корабля, но ухватила вместо этого только воздух. Зато пальцы другой руки успели схватиться за самый край.

Не обращая внимания на внеочередного пассажира, парусник с ленивой грацией массивного, неповоротливого зверя, продолжил набирать высоту, загребая под себя крыльями воздух. Ухватившись второй рукой за фальшборт, Теодорик, беспомощно болтая ногами в воздухе, кое-как подтянулся наверх. Тут же обмякнув, вампир с облегчением растянулся на палубе. Затем, перевернувшись на бок, взглянул на удаляющуюся толпу. Итак, ему удалось сбежать от пяти стражников, двух садовников и одного портового служащего. Теодорик помимо воли рассмеялся. Возвращение в родные края вышло эффектным.

– Молодой человек, что-то я не помню вас среди пассажиров, утверждённых в списке, – раздался голос позади него.

Сдвинув на лоб тёмные очки, невесть как уцелевшие после погони и свободного полёта, парень вскинул глаза на нависшего над ним гида, изобразив на лице кроткую, застенчивую улыбку:

– Я привык быть незаметным.

Глава 5

Опершись о фальшборт, Теодорик рассеянно разглядывал внизу бескрайние зелёные поля и редкие домишки. Парусник набрал высоту, ветер стал холодным и злым, так и норовя залезть за шиворот.

– Обратите внимание на Чёрную реку, – донёсся голос гида: низкорослого, сухонького, но всё ещё очень бодрого старика в добротной, мешковатой одежде. – …Или, как поэтично прозвали её местные, «Кровь Дьявола». Никто доподлинно не знает, когда и каким образом она образовалась. Легенды гласят, что она появилась на Изломе Эпох…

Теодорик автоматически перевёл взгляд на реку. Угораздило же его попасть на экскурсионный парусник. Гид не замолкал ни на секунду. Из-за воя ветра ему приходилось всё чаще переходить на крик, поэтому его голос стал заметно хрипнуть.

Излом Эпох – так здесь прозвали день «сотворения мира». По местным преданиям когда-то на этих землях жили примитивные формы жизни, пока не случилось что-то глобальное. Что именно, историки и философы ожесточённо спорят по сей день. Одни заявляют о явлении Сверхчеловека, другие с пеной у рта твердят о зарождении Ядра Мироздания. Но это уже другая история. Теодорик вообще не был склонен уделять много времени размышлениям о прошлом как о своём, так и мира в целом.

«Чёрной» реку прозвали не просто так для красоты слова. Её обсидиановые воды напоминали смолу, тягучую и вязкую. Тёмные воды никогда не показывали настоящих отражений. Густые кроны деревьев по ту сторону превращались в сухие, корявые ветви, а лица людей в безобразных чудовищ. Более того, по повадкам она напоминала живое существо.

Теодорик невольно вспомнил своё детство, проведённое в этих краях. Как он с друзьями бегал к Чёрной реке, вопреки всем родительским запретам, собирая по дороге различные камушки. Развлечение было глупым, но для маленьких детей весьма захватывающим. Усевшись на безопасном расстоянии от берега, друзья по очереди кидали камушки вперёд, наблюдая, как Чёрная река хватает их своими «щупальцами». Однажды одному из ребят этого показалось мало.

– Взрослые просто врут, что она опасна. Смотрите!

Плюхнувшись на колени у самого края, мальчик вытянул руку вперёд. Реакция была мгновенной. С неожиданной прытью «щупальце» взмыло ввысь, обвив протянутую кисть. Теодорик помимо воли поморщился от одного только воспоминания о том жутком крике друга. В тот момент им удалось оттащить его в сторону, но рука… Воды реки были настолько ядовиты, что разъели кожу до кости.

Вампир озадаченно нахмурился. Что-то не так было в этом стелящемся внизу пейзаже.

– Сегодня, правда, её воды значительно вышли из берегов. Как странно, такого не случалось ещё ни разу. Могу вас обрадовать, господа, нам посчастливилось оказаться в первых рядах, чтобы насладиться этим уникальным историческим моментом!

Теодорик непроизвольно подался вперёд, опасно свесившись через фальшборт. Гид был прав – с рекой творилось что-то странное. Парусник значительно снизился, позволяя туристам получше разглядеть Кровь Дьявола. Когда-то это была узкая, извилистая речка, с высоты напоминавшая набухшие вены на теле живого существа, но сейчас… Сейчас она оттяпала себе приличный кусок суши и явно не собиралась на этом останавливаться.

Отражение на зеркальной поверхности дрогнуло и поменялось. По ту сторону отразился проплывающий над ней парусник и, будь это обычная река, Теодорик даже не придал бы этому значения. Но он уже был знаком с повадками этого существа. Оно заметило их и сейчас напоминало кошку, прижавшуюся к земле и наблюдающую за скачущей неподалёку птицей.

– В сторону!

Теодорик отскочил от фальшборта и, грубо оттолкнув рулевого, навалился на штурвал, выкрутив его влево. Парусник натужно и как будто даже удивлённо взвыл, но, взмахнув крыльями, неповоротливо накренился. Охнув, толпа во главе с гидом кубарем покатилась по палубе. В следующий миг древесина затрещала от удара. Чёрная река наотмашь ударила «щупальцем», но, к счастью, из-за резкого крена удар прошёл по касательной, счесав лишь наружную обшивку.

– Отцепись от штурвала! Ты же нас сейчас прямо в эту треклятую реку опрокинешь!

В словах рулевого была своя доля истины. Теодорик впервые в жизни взялся управлять кораблём и теперь не знал, как остановить парусник, всё больше заваливающийся набок. Вампир покорно разжал пальцы, отцепившись от штурвала. Сила притяжения тут же напомнила о себе: Теодорик стремительно покатился по палубе, со всего размаху плюхнувшись на копошащуюся толпу. Люди возмущённо взвыли, и парень невольно к ним присоединился – чей-то локоть угодил ему прямиком под ребро. Оказывается, у бесплотной элементали тоже были свои плюсы. Теодорик начал скучать по тем временам, когда мог взвиться штопором ввысь и посмеяться над глупыми людишками.

Рулевой торопливо выкрутил штурвал в другую сторону, силясь выровнять кренящийся парусник. Это оказалось ошибкой. Не давая времени оклематься, река нанесла новый удар, с хрустом оттяпав носовую часть корабля. Кожистые крылья попытались загрести под себя побольше воздуха. Сейчас парусник как никогда напоминал живое, испуганное существо, из последних сил удирающее от раззадоренного хищника.

Корабль, как и весь экипаж, сотрясся от очередного удара. Накренившись вперёд, парусник плюхнулся на зелёную шапку леса. Деревья натужно заскрипели, но, кажется, выдержали внезапно обрушившуюся на них ношу. Пассажиры слаженно перевели дух, боясь шелохнуться. Возникшую было на несколько секунд тишину прервал хруст веток и парусник вновь стремительно полетел вниз, а затем, сильно накренившись вперёд, опять замер. От такой резкой остановки нескольких людей выбросило за борт и они, ломая ветви, канули вниз.

Очередная остановка была недолгой. Плавно, но неотвратимо парусник продолжил накреняться, уже практически полностью приняв вертикальное положение. Подумать только, Теодорик ещё и суток не пробыл в своём истинном облике, а его жизнь уже второй раз оказывается на волоске от смерти. Ну уж нет! Обвив ногами фальшборт, вампир рывком ухватился за ближайшую ветку. Это оказалось своевременным решением. Корабль рыбкой юркнул вниз, глубже зарываясь в густую крону. Подтянувшись, Теодорик ловко оседлал ветку, обретя хотя бы относительное равновесие.

– Э-эй! Помоги!

Из немногочисленного экипажа смог уцелеть только гид и сейчас, держась за кормовую часть корабля, он беспомощно болтал ногами в воздухе. Теодорик уставился на старика со смешанным чувством. Не факт, что его удастся спасти, а вот упасть самому и переломать все кости есть весьма неплохие шансы.

Очередная ветка с хрустом сломалась. Послышался треск – верхушки деревьев распороли паруса, синяя ткань повисла на ветках, словно праздничная гирлянда. Корабль вновь пришёл в движение.

– Помоги!!!

Теодорик прикрыл глаза. Это всегда помогало ему сохранить ускользающее самообладание. Выдохнув, парень покачал головой, ворчливо пробубнив себе под нос:

– Идиот.

И, не оставляя себе времени на сомнения, он перебрался на соседнюю ветку. Более тонкая и хлипкая, зато поближе к паруснику. Повиснув вниз головой, Теодорик протянул руку гиду.

– Хватайся!

Старик попытался было отнять руку от края кормы, но тут же вновь за неё ухватился. Сила притяжения беспощадно тянула его вниз, а на одной руке едва ли он cможет провисеть хотя бы секунду.

Ветка под Теодориком опасно прогнулась, приблизив его к гиду и шансу умереть молодым.

– Ну же!

– Не могу!

– Ну тогда иди к чёрту, я тебе не белка-летяга!

Теодорик сделал вид, что собирается подтянуться наверх. Этого оказалось достаточно, чтобы старик, собрав остатки мужества в кулак, ухватился за протянутую руку вампира. Словно почувствовав, что последний пассажир покинул борт, парусник скользнул вглубь густой кроны и окончательно скрылся из виду. Лишь на ветвях на память остались клочьями свисать ярко-синие паруса.