Обожаю я себя

– Да. Его родители так себя винили.

Я встрепенулась:

– А при чем здесь они?

– Ты не знаешь? – удивился Андрей и добавил: – Хотя они тоже поняли только спустя два месяца. Записки он не оставил. Платону было в тягость учиться на экономическом, он решил втайне от них поступить в театральный. Сама знаешь, как он хотел играть. Но на экзаменах провалился. Это было в тот день, когда Платон увидел, как мы целовались. Платон хотел поделиться с нами переживаниями, но мы были слишком увлечены друг другом.

– Ты считаешь, мы виноваты? – помедлив, спросила я.

Андрей замотал головой:

– Нет, конечно. О боже, как ты могла такое подумать!

Я опустила глаза. Неужели все эти годы я носила груз, которого не было, наказывая себя за то, чего не совершала?

Неожиданно я разрыдалась. Но это не были слезы жалости, а, скорее, облегчения. Как же чудесно вернуться в город, где тебе было так хорошо!

Андрей тут же принялся меня обнимать и пытаться утешить. Я спрятала лицо у него на груди и ощутила себя бесконечно счастливой.

Первая любовь – любовь последняя

Света познакомилась с Владом, когда ей было пятнадцать лет. Но ему она сказала, что учится в десятом классе. Парень недавно вернулся из армии и вряд ли бы захотел общаться с малолеткой.

Сама встреча произошла в селе. У Светы там жили бабушка с дедушкой. С раннего детства она проводила у них каникулы. То лето было не исключением.

Влад был из соседней маленькой деревни. Они познакомились в клубе. Образ Светы соответствовал существовавшей тогда моде: короткая юбка, блузка с блёстками, яркий макияж и начесанная чёлка.

При знакомстве она назвалась редким и, как ей казалось тогда, красивым именем Кристина. Да и Светок в их деревне было предостаточно.

Обман открылся на следующий день. Света шла по улице. Влад, завидев ее, принялся кричать:

– Кристина!

Конечно же, она не обернулась. Света поняла, что обращаются к ней, когда Влад догнал ее и схватил за руку.

А ее настоящий возраст он узнал осенью. Света вернулась в город, началась учеба. В один из дней Влад пришел к ней в школу. Он искал девушку среди учениц десятого класса, а нашел в девятом. Влад был удивлен, но не разозлился. Их отношения к тому времени зашли слишком далеко.

Вскоре парень нашел работу в городе, и они смогли встречаться чаще.

Через несколько месяцев Света узнала, что беременна. Влад мешкать не стал: пришел к ним домой со сватами. Света жила с матерью. Отец к тому времени начать пить, поэтому жил отдельно в комнате на общей кухне.

Завидев сватов, мать вытаращила глаза:

– Какая свадьба! Ей шестнадцать лет! Надо школу закончить, образование получить!

В общем, гости были выставлены за дверь. Влад предлагал ей пойти против воли матери, но Света отказалась. Беременность и связанная с ней ответственность ее пугали.

Мать договорилась со знакомым врачом, и Свете сделали аборт. После операции Влад исчез. А Свету закрутила подростковая жизнь: учеба, развлечения, встречи-расставания.

В двадцать пять лет она стала задумываться о замужестве. В компании друзей Света познакомилась с Егором. Он показался ей спокойным, рассудительным и надёжным. Они поженились через год, еще через два Света родила сына.

Уход за ребенком, быт, работа давались ей легко. Света всегда была сгустком энергии и эмоций, а Егор с течением времени становился все более невозмутимым. Спокойствие, которое так привлекло Свету, при детальном рассмотрении оказалось ленью. Выросший без отца, он не умел и не хотел заниматься ребенком, а сама Света начала чахнуть без искр в отношениях с мужем.

Вторая встреча с Владом произошла, когда ей было двадцать пять лет. Она гуляла с ребенком, когда заметила его в компании друзей за невысоким забором. Поймав его взгляд, она молча поманила его пальцем. Влад обошёл ограду и лишь тогда увидел коляску.

– У тебя сын! – воскликнул он. – У меня тоже, только старше.

В разговоре выяснилось, что Влад уже шесть лет, как был женат и работает в мебельном цехе. Они обменялись телефонами, а через сутки созвонились и встретились. Света никогда не отличалась примерным поведением, если что-то желала, то брала, не думая, тем более что с мужем ей было скучно.

Она встречалась с Владом несколько раз. Потом Егор что-то заподозрил. Незаметно для Светы он установил на ее телефон приложение, которое записывало разговоры. Егор прослушивал их, когда Света была в душе. Там же, в базе телефона он нашел номер Влада и связался с ним. Между мужчинами произошла короткая беседа. Влад пообещал со Светой больше не встречаться и сдержал слово, снова исчезнув из ее жизни.

Семья Светы просуществовала еще три года. Она лежала в больнице с сыном (у него была вирусная инфекция), когда узнала об измене мужа. Ей позвонила золовка и по-дружески сообщила. Позже выяснилось, что она сделала это из мести. Был День города, Егор с любовницей и друзьями поехал развлекаться, а сестру не взял.

После выписки из больницы Света начала оформлять развод. За сутки до посещения суда она положила документы на комод в коридоре так, чтобы Егор их заметил. Он действительно увидел, несколько минут разглядывал заявление и не сказал ни слова. А в суд он не пришел.

Получив официальный развод, Света не спешила разъезжаться с Егором. По сути, они жили как на общей кухне. В его комнате она не убиралась и готовила только для себя и ребенка. Егор женщин не приводил, но мог не ночевать дома неделями.

Почему Света не разрывала последнюю ниточку? Она боялась одиночества. После недолгих поисков она поняла, что достойных свободных мужчин за тридцать на рынке нет. А вот для секса в избытке. Света была страстной женщиной, но разборчивой. Для души она встречалась с молодым парнем, для финансов – с мужчиной старше. Последний не удовлетворял ее, зато исправно пополнял кошелек.

Света неплохо зарабатывала, но денег, как говорится, мало не бывает. Егор алименты на ребенка платил небольшие, а Свете вдобавок приходилось решать проблемы родственников. То матери надо было помочь деньгами, то у отца случился инсульт.

Потом она купила бабушке и дедушке новый дом. Старую избу ремонтировать не имело смысла. Летом она почти каждые выходные их навещала, привозила продукты, корм для кур, решала сложные бытовые вопросы. Как правило, уладить дела Света старалась в тот же день. Подростка-сына в деревню было не заманить, а оставлять его одного дома она не хотела.

В ту субботу перед выездом из деревни Света решила посетить местный магазин. Она забыла взять воду в дорогу.

На крыльце она столкнулась с высоким плотным мужчиной. Света подняла глаза.

– Влад?!

– Света? Ты как здесь?

– На соседней улице дедушке с бабушкой дом купила, – пролепетала она, стараясь унять легкое возбуждение, что поднималось от живота к груди. Умелый Влад всегда был для нее лакомым кусочком.

– Яблочные посадки знаешь где? – спросил он.

Света кивнула.

– Поехали. Я первый, ты за мной, – и Влад махнул головой в сторону своей машины, небольшого джипа.

Если описать произошедшее в тени яблоневых деревьев, то это будет, скорее, сцена из эротического кино. Влад подходил Свете в сексуальном плане идеально, а как мужчина привлекал всегда.

В первую встречу ей не хватило ума, во время второй – наглости, но в третий раз Света поняла: она хочет быть рядом с ним и даже родить от него ребенка. Влад был по-прежнему женат, но теперь он был не простым рабочим, а начальником мебельного предприятия.

В тот вечер Влад ей ничего не обещал. Света понятия не имела, что будет дальше, но когда вернулась домой, то сразу зашла в комнату бывшего мужа и выпалила:

– Я хочу, чтобы мы разъехались. Завтра возьму кредит, чтобы выплатить тебе долю в квартире.

Со своей стороны она хотела быть честной.

Ночью в соцсети Света создала поддельную страницу и зашла к жене Влада. Она пролистала все фотографии, и ее надежда переросла в уверенность. В этой семье Влада ничего удержать не должно. Сыну было уже пятнадцать лет. А полная жена в безвкусной одежде вряд ли способна вызывать страсть.

Егор продолжал жить с ней несколько месяцев. Сначала он оформлял квартиру в ипотеку, потом делал ремонт. Накануне отъезда он подарил ей кольцо. Света ждала от него теплых слов, но Егор оставался все таким же молчаливым и мало эмоциональным.

После того как она осталась вдвоем с сыном, то стала приглашать Влада домой, потом уговорила переночевать. Вскоре об их отношениях узнала жена, и Влад переехал к ней окончательно.

У Светы началась жизнь полная страсти и ярких эмоций. Она призналась, что хочет от него ребенка, и Влад ее поддержал.

Очень скоро она забеременела, но радость была недолгой. На очередном обследовании выяснилось, что плод остановился в развитии. Ей сделали аборт и порекомендовали хотя бы полгода воздержаться от попыток забеременеть.

Но Света была не из тех, кто живет по правилам. Да и чего ждать, им обоим под сорок лет, а ребенка мало родить, его надо еще и вырастить!

Через месяц она забеременела снова, но теперь скрывала этот факт от окружающих. И даже когда животик заметно округлился, она говорила, что поправилась. Конечно, ей не верили, но Свете было все равно.

Да и некогда ей было задумываться о предположениях окружающих. Она принялась вить гнездо: продала двухкомнатную квартиру, взяла ипотеку на трешку в новостройке, обсуждала ремонт, интерьер. А Влад с помощью рабочих воплощал её идеи в реальность.

Потом Света узнала о гибели бывшего мужа. Авария произошла за городом. Егор превысил скорость на повороте. Эта была рабочая поездка. Изначально он не должен был ехать, но в последний момент напарник попросил его поменяться, ссылаясь на срочные дела.

Так что же наша жизнь – цепочка случайностей или все предрешено?

На поминках к Свете подсел друг покойного и рассказал, что Егор до последнего раскаивался, что не сделал попытки сохранить семью.

– Он кольцо тебе купил, чтобы предложить снова выйти за него замуж. В итоге кольцо подарил, но так ничего и не сказал, – произнес тот.

Когда прошло девять дней, Света пошла с сыном в церковь. Мальчик перенес гибель отца без лишних эмоций. Возможно, дело было в том, что при жизни они не были особо близки, но в церкви Света увидела, как по щекам сына текут слезы. Она крепко обняла его и прошептала:

– Молись за папу, сынок, и не повторяй его ошибок.

Осенью Света родила здоровую девочку, маленькую копию Влада. Глядя на нее, она подумала о том, что если бы стала мамой в шестнадцать лет, то сейчас ее ребенку было за двадцать. Говорят, первая любовь – это проба чувств на вкус. Для нее же первая любовь стала последней. Света не всегда это осознавала, но Влад именно тот мужчина, с которым она хотела прожить до конца: любить, ждать, ревновать, искрить и обожать!

Падший ангел. Ради любви

Чтобы стать ангелом, совсем необязательно быть святым на Земле. Можно совершить жертву: спасти несколько человек или посвятить жизнь помощи людям. Например, среди ангелов много врачей, но в основном это не те, кто добился регалий, а обычные доктора, которые работали на совесть.

В последний раз мне суждена была заурядная жизнь. Я родился в мусульманской стране, мать потерял в детстве. У неё была чистая душа, поэтому после смерти я сохранил с ней связь. Мать помогала мне через интуицию и совесть. Мне было восемнадцать, когда я узнал, что готовится крупный теракт. Должны были погибнуть больше ста человек. Сначала я колебался, как мне поступить, но потом увидел во сне мать.

Беседа с ней была настолько явной, что наутро я сообщил информацию куда следует. Мне предложили защиту, но я отказался. Я знал, что эти люди или их родственники найдут меня. Возможно, не сразу, а через несколько лет. Предателей не забывают. А я не хотел до конца своих дней вздрагивать от каждого шороха.

Они нашли меня в тот же день, дома. Я направил на них незаряженный пистолет, в ответ они выстрелили. Я хотел, чтобы их месть была для меня максимально лёгкой. Обычно предателей, перед тем как убить, подвергают долгим и изматывающим пыткам.

Я стал ангелом, потому что пожертвовал своей жизнью ради других. Но я совсем непохож на те изображения, что люди привыкли видеть на иконах. Когда я нахожусь в небесном мире, то выгляжу как сгусток энергии. На земле я принимаю образ мускулистого парня с огромными белыми крыльями. Обычно я одет только в джинсы и у меня нет обуви. На самом деле одежда мне не нужна, это часть образа, который неосязаем.

В небесном мире каждый ангел имеет свои обязанности. Мне доверили простые поручения: спасать людей от опасности. А именно тех, кому еще не пришло время уходить. Когда людям удается избежать смерти, они говорят, что родились в рубашке. На самом деле им помогли ангелы. Если все же смерть не миновала, значит, пришло время перехода. Так мы называем прекращение земной жизни, то, что люди так бояться и о чем не любят говорить.

Если смотреть на земной мир глазами ангела, он напоминает большой муравейник. В основном люди делятся на два типа: первые озабочены мелкими проблемами, а вторые не знают, что делать со своей жизнью. Многие ищут смысл, и редко кто понимает, что человек приходит в этот мир, чтобы найти себя: переделать, очистить, стать лучше.

Я бывал на Земле почти каждый день: спасал детей, подростков, женщин, мужчин, стариков.

Однажды мне довелось спасти младенца на станции метро. Он начал задыхаться. В толпе я нашел врача, который спешил на дежурство. Чтобы вывести его из состояния задумчивости, я ударил его по спине. Врач очнулся и принялся осматриваться по сторонам. Одновременно с этим послышался крик о помощи матери ребенка:

– Мой сын задыхается! Здесь есть врач?!

Прошло несколько минут, и опасность миновала. Я завис в воздухе, наблюдая, как мать с малышом и врач поднимаются по лестнице. Потом я посмотрел на людей вокруг. У всех были сосредоточенно-озабоченные лица. И только у девушки с длинными белокурыми волосами застыла гримаса боли. Такое выражение часто бывает у самоубийц перед последним шагом. Мне уже приходилось спасать тех, кто желал лишить себя жизни.

Моя миссия в земном мире на сегодня была закончена. Но я всегда медлил, перед тем как вернуться, но никогда долго не задерживался. И мне было запрещено вмешиваться в любые события без разрешения.

Но я продолжал висеть в воздухе и наблюдать за девушкой. Она встала у самого края платформы и посмотрела в сторону туннеля. Раздался шум, характерный для приближающегося поезда. Когда показался электровоз, девушка сделала шаг вперед, готовая прыгнуть под колеса. Еще секунда и она была бы мертва. Я подлетел к ней и отшвырнул вглубь зала. Она упала на пол и потеряла сознание. Я в панике склонился над ней, осматривая лицо и тело. Ангелам необязательно трогать человека, чтобы определить его состояние.

Что касалось обморока, девушке ничего не угрожало, она отключилась от шока. А вот новообразование в ноге мне не понравилось. Скорее всего, девушка решила покончить с собой, едва узнала о диагнозе.

Я положил ладони на ее ногу, в том месте, где была опухоль, и сидел с ней, пока не подоспели врачи скорой помощи. Ангелы не умеют исцелять, но могут снизить остроту воспаления.

Возвращаясь в небесный мир, чувство вины я не испытывал. Мне почему-то казалось, что никто ничего не узнает, а если и нет, то я ничего плохого не сделал. Я спас человека!

В итоге мне не было сделано ни одного замечания. Создалось впечатление, что мой проступок остался тайной для всех. И теперь, бывая на Земле, я старался заглянуть к Карине. Так звали девушку. Она лежала в онкологии и готовилась к операции.

Я любил сидеть у ее постели, гладил по больной ноге, вытирал слезы с ее щек и незримо убаюкивал ее так, что она засыпала. Карина боялась, что придется ампутировать ногу.

Но потери ноги удалось избежать. После операции ее ожидал длительный курс лечения, и пока она могла передвигаться на костылях или в инвалидной коляске.

Когда Карину стали вывозить на прогулки, я решил предстать перед ней в образе парня без одной ноги. Девушка продолжала хандрить, и мне казалось, что, увидев человека в худшей ситуации, она немного воспрянет духом.

Я подошел к ней, передвигаясь на протезе.

Медсестра оставила ее отдыхать в тени деревьев. Стоял теплый весенний день.

– Привет, меня зовут Май, – проговорил я и сразу предложил: – Прогуляемся?

Карина посмотрела мой протез.

– Тебе будет несложно?

– Наоборот, мне надо двигаться.

Я взял за ручки ее кресло-каталку, и мы прогулялись по аллеям. Сначала нам было сложно начать общение, и я знал почему. Карина полностью упала духом, на днях выяснилось, что процесс лечения займет около года.

Но потом постепенно Карина начала поддерживать беседу, а в конце рассмеялась.

Теперь при каждой возможности я старался сопровождать её на прогулках. Однажды подъехал к ней на инвалидном кресле, и мы прокатились с ней на равных и даже немного покружились.

Бывали периоды, когда я не смог сопровождать ее несколько дней. Потом при встрече замечал, что Карина ждала меня и беспокоилась.

А когда я исчез на неделю, едва завидев меня, она расплакалась:

– Где ты был? Как ты мог?!

– Прости, – я попытался ее обнять, а она стукнула мне кулачком в грудь.

Было не больно, но из-за протеза я пошатнулся. Она испугалась, обхватила руками мои плечи и прижала к себе.

– Прости, – прошептала она и призналась: – Я искала тебя в корпусе реабилитации. Мне сказали, что такого пациента нет. Я боялась, что ты больше не придешь.

– Я никогда тебя не брошу, – произнёс я.

– Почему?

Я посмотрел ей прямо в глаза и произнес:

– Я тебя люблю.

Карина всхлипнула.

– Я тебя тоже. Только не исчезай вот так? Ладно?

– Я обещаю, – проговорил я и потянулся к ее губам.

Как же это волшебно, прикасаться к любимому человеку!

В тот миг я не думал о последствиях и не знал, как собираюсь выполнять свое обещание. Но я очень хотел быть с Кариной. И теперь мог сказать точно, что полюбил ее, едва увидев впервые.

В состоянии замешательства я вернулся в небесный мир. А там уже было все решено. Меня ожидал суд. Выяснилось, что за мной все время наблюдали. Ангелов на первом этапе специально отправляют на Землю, чтобы понять, смогут ли они избежать искушения.

Я не смог. Я недостоин быть ангелом. Моим наказанием станет перевоплощение в следующую жизнь.

Я вздрогнул. Я хотел быть с Кариной, а не появиться на Земле в образе младенца!

В отчаянии я упал на колени и взмолился. А потом мне пришла спасительная мысль. Я знал, что на земле живут падшие ангелы. Они могут принять любой облик, летать только в земном мире, их крылья имеют черный цвет. Падшие могут жить вечно, если не делают зла и хранят свой секрет от людей. За нарушение этих запретов им грозила смерть не только тела, но и души.

Я видел падших, когда прилетал на Землю, но никогда с ними не общался.

– Отправьте меня на Землю! Падшим! – попросил я.

На меня посмотрели с удивлением.

– Ты не знаешь, о чем просишь.

– Я хочу быть с Кариной, заботиться о ней, оберегать. Она такая хрупкая, – признался я.

– Ты не должен был ее спасать. Нельзя менять предначертанное.

Но я не хотел слушать. Я склонился перед своими судьями и снова принялся умолять.

– Ну, раз ты так хочешь, – ответили мне. – Иди к черным воротам. Обычно ангелы заходят в них против воли. Ты будешь единственным, кто сделает это сам.

И я отправился в путь. Я обещал Карине быть с ней, несмотря ни на что, и сдержу свое слово.

В небесном мире нет времени, я мог бы преодолеть путь за секунду. Но это были ворота наказания. Дорога к ним – это вакуум, где дают время осмыслить проступок и расплату. Я же наказал себя сам. Признаюсь, в глубине души я колебался, но тяга увидеть Карину была сильнее.

Чем ближе я был к воротам, тем темнее становились мои крылья, и они стали полностью черными, когда я переступил порог.

Еще немного времени, и я был на Земле. Карина как раз прогуливалась по аллеям. Мы обнялись и поцеловались. Она рассказала последние новости. Главная из них, что через две недели ее должны были выписать.

И я задумался о том, как быть дальше. В земном мире у меня не было ни жилья, ни денег, ни документов. Я должен был позаботиться о своей девушке, но как?

После прогулки я полетел туда, где можно было нелегально заработать. Потенциальным работодателям я предстал в образе крепкого тридцатилетнего мужчины. Сначала они отнеслись ко мне настороженно, но я трудился быстро и качественно, и вскоре мнение обо мне изменилось. Это была физическая работа, но для ангелов она не тяжела. Даже для тех, кто существует без поддержки небесного мира.

За несколько дней до выписки я предложил Карине снять квартиру и жить вместе.

Она обрадовалась. Возвращаться к матери ей не хотелось. Дело в том, что та была эгоистична и мало переживала за дочь, а в больнице навестила её всего лишь несколько раз.

Карина обняла меня и прошептала:

– Ты мой ангел-хранитель.

Вскоре мы с Кариной поселились в светлой однокомнатной квартире. Но выбирая нам жилье, я смотрел не только на ремонт, а еще обращал внимание на район. Карине необходим был свежий воздух и зона для прогулок. Впереди ожидал курс химиотерапии, а прогнозы были туманны.

Но я был полон надежд и окружил Карину заботой. Я сопровождал её в больницу на процедуры, успокаивал, когда начиналась побочная реакция на препараты, гулял с ней по вечернему парку. В плохую погоду мы сидели на балконе. Я поставил там столик и два кресла. Мы пили чай с различными вкусностями.

Теперь я жалел, что предстал перед Кариной в образе инвалида. Мне было проще ухаживать за ней, если бы я имел полноценное тело. Но признаться ей в своем происхождении, для меня означало смерть.

Я по-прежнему много работал, чтобы обеспечить нам достойную жизнь.

Через полгода Карина начала пытаться ходить с опорой. А еще через шесть месяцев врачи сказали, что лечение дало результат, и наступила ремиссия.

Наша жизнь налаживалась. Я запомнил первый день, когда Карина смогла прогуляться по парку, только опираясь на мой локоть. Она начала строить планы. Ей надоело сидеть дома, и она мечтала о работе.

– Я устала в четырех стенах. Хочу общаться с людьми, куда-то ходить, – призналась она.

Я обнял ее одной рукой и произнёс:

– Все будет, самое страшное позади.

После выздоровления Карина устроилась оператором в крупную компанию.

В первый рабочий день я нетерпеливо ждал ее вечером с праздничным ужином. Карина зашла в квартиру радостная и полная впечатлений. Она без умолка рассказывала об объёме работы, о новых коллегах и первых трудностях. Но в то же время я понимал, что она была счастлива вернуться в обыденную жизнь. А я был счастлив оттого, что радостно ей.

Карина думала, что я получаю пособие и подрабатываю удаленно. На самом деле, едва она уходила из дома, я мчался на очередную подработку. Я старался баловать свою любимую: полностью обновил ей гардероб, на праздники покупал украшения, оплачивал текущие расходы.

Я был с ней бесхитростен и честен. И я не догадывался, что можно вести себя по-другому. Из всех своих жизней я помнил только последнюю. Но тогда я погиб в восемнадцать лет и не имел опыта влюбленности.

Поэтому я не сразу понял, что Карина не только отдаляется от меня, но и начинает стыдиться.

Она все больше сближалась со своими коллегами-ровесницами. В выходные они звали ее прогуляться по интересным местам, в пятницу – составить компанию в ночной клуб. Из-за моей инвалидности она не могла (или не хотела) брать меня с собой.

Сначала ее вылазки были нечастыми и не беспокоили меня. Я понимал, что после затяжной болезни ей нужен глоток свежего воздуха. Но потом началось лето. Карина хотела уезжать загород, плавать на пароходах, загорать на пляже, а не прогуливаться по парку с безногим парнем.

Однажды мы поссорились из-за того, что Карина хотела уехать на все выходные. В итоге она все равно ушла, громко хлопнув дверью.

Я стал невидимым и полетел за ней. На станции она встретилась с друзьями, и они поехали на дачу одного из них.

Присев на ветку дерева, я наблюдал за их «тусовкой» до позднего вечера. Компания была большая, а дом – приличным: с шестью спальнями и бассейном.

День стоял жаркий. Парни разгуливали в плавках, а девушки в купальниках. Карина то плавала, то загорала, то танцевала под музыку. Рядом с бассейном были установлены большие колонки.

Пива и закусок было в избытке, а к вечеру молодые люди принялись жарить шашлык. Потом кто-то скрутил косяк с травкой, и сигарету пустили по кругу.

К тому времени Карина хорошо захмелела, а после пары затяжек наркотика начала беспричинно хихикать. Я смотрел на неё и не верил, что передо мной моя хрупкая добрая Карина.