P. S. Я люблю вас, профессор

Ну и что мне с ней делать? Версия со свиданием очень сомнительна, обычно девушки на них обувь не теряют… Воображение моментально подкинуло пару картинок, опровергающих это и меня тут же бросило в жар. Чертов приворот вновь взялся за свое! Образ Котовского в совершенно неположенном для него виде должно быть не в последний раз за эту ночь ворвется в мысли. Ну её, эту туфлю! Скорее к Еве! Она просто обязана сварганить для меня микстуру, что позволит хотя бы нормально выспаться.

Любовное похмелье

Вопреки надеждам, Евы в комнате не было, так что помочь мне так же оказалось некому. Сначала я свято надеялась, что она таки явится ночевать домой, потом послала на ее поиски Фомку. Все-таки дело важное, ради такого подруга могла и от очередного свидания отказаться. Но увы, лисица вернулась ни с чем. Видимо предмет ее поисков поставила блокировку на чары. Делать нечего и я, искупавшись в холодной воде, чтобы хоть как-то отвлечься от постыдных мыслей, улеглась в кровать.

Это была самая длинная ночь в моей жизни! Я даже десяти минут не поспала! Стоило прикрыть глаза, перед ними тут же возникал образ Котовского: высокая подтянутая фигура, широкие плечи, сильные руки… взгляд синих глаз из-под черных ресниц, пронизывающий насквозь отдающим в животе трепетом… запах, такой манящий, такой особенный… Я едва держалась, чтобы не помчаться в другой конец замка и не постучать в дверь его покоев.

А потом изнывала от стыда и вновь мучала себя ледяной водой. Ближе к трем часам ночи уже хотела поселиться в ванной, дабы лишний раз не тратить полотенца. Волосы не успевали высыхать, по коже колотила крупная дрожь. Фомка назойливо лезла меня греть, но я отгоняла ее.

Когда ночь пошла на убыль и за окном начало потихоньку сереть, я нашла другой способ отвлечься от мыслей – книги. Достала все, которые только нашла в моей и Евиной сумках, на полочках и в столе, свалила все это добро в одну кучу на ковре и уселась под яркий свет магического шара.

Увы, информации о любовных зельях в имеющейся литературе не оказалось.

С первыми лучами рассвета мне уже хотелось выть в голос от безвыходности. Казалось, ничего лучше не было, как идти к самому Котовскому и просить помощи уже у него. Даже если Ева попробует что-нибудь сделать, еще одну такую ночь я просто не переживу.

Ку-у-у-ка-ре-ку-у-у!

Я вздрогнула и поморщилась. Местный будильник – как насмешка ректора над студентами – истеричный петушиный ор поднимался в спальной башне по будням, ровно в шесть утра и не прекращался, пока каждый спящий не проснется. Порой эта петушиная феерия продолжалась на протяжении целого часа. Как можно дрыхнуть под столь крыше сносный звук – тайна, покрытая мраком, но тем не менее, кому-то удавалось. И этих кого-то ненавидели всей студенческой братией.

Ку-у-ка-ре-е-е-ку-у!

Поднявшись, растерла болевшие глаза. Постояла пару минут просто глядя на разбросанные по полу учебники. Потом махнула на них рукой и отправилась в ванну. В зеркале узрела худшую версию себя утрешней: мытые раз пять за ночь и все еще влажные волосы торчат в разные стороны, глаза покраснели и опухли, кожа заметно посерела, приобретя зеленоватый оттенок. Одна бессонная ночь такого грандиозного эффекта уж точно дать не могла! Неужели это все из-за приворота? Ужас какой…

Кое как приведя себя в более-менее приличный вид, вышла в комнату.

Ку-у-у-у-к-каре-ку-у-у-у! – истошно вопил невидимый будильник.

– Да чтоб у тебя клюв отвалился! – проорала как можно громче.

Фомка, которая так и не исчезла, свернулась на кровати. Положив голову на хвост, внимательно следила за каждым моим движением. Кажется, в золотистых глазах светилось сожаление. Даже фамильяр понимала, в какую неприятную ситуацию я вляпалась. От переутомлённости и недосыпа хотелось плакать. Зажмурившись, глубоко вздохнула. Стало легче. Подойдя к лисице, запустила пальцы в теплую, сияющую красным шерсть.

– Ничего, Фомушка, справимся!

Петух молчал. Удивительно.

Подготавливать новый комплект формы не было сил, так что надела вчерашнюю черную клетчатую юбку, голубую блузку с пуговками-бусинами, накинула на плечи мантию и отправилась в столовую. Ева так и не явилась, значит придет прямиком туда. Все-таки пожалиться ей неимоверно хотелось. К Лёльке же за прошедшую ночь я изрядно поостыла.

Хоть лисицу с собой не звала, она шмыгнула следом. Чувствует, что со здоровьем у хозяйки не ладно.

У подножия выводившей меня из башни лестницы топтался темноволосый худощавый парень. Он нервно теребил рукав мантии и вглядывался в лица проходящих мимо студентов. Завидев меня, поднялся на пару ступеней навстречу.

– Где моя сестра? – как обычно, без какого-либо приветствия, начал он.

– Откуда я знаю, – раздраженно буркнула в ответ, отталкивая его с пути.

Адам был не из тех людей, с которыми хотелось проводить время. Постоянно какой-то дерганный, нервный, неразговорчивый. Он учился на темномагическом факультете, как и Ева, но насколько я знала, не отличался особыми талантами. Зато дня прожить не мог, чтобы не проконтролировать свою сестру.

– Как это не знаешь, вы же в одной комнате живете, – увязался следом, – Вчера она должна была связаться с родителями по переговорному зеркалу, но не сделала этого. А сегодня с утра пораньше они мне весь мозг чайной ложечкой съели!

– Слушай, я же ей не нянька. Она взрослая девушка, отстань от нее.

Он не на долго замолчал, но все так же шел рядом.

– Я волнуюсь за нее, – вдруг тихо проговорил он.

– Чёрт! – шепнула себе под нос, останавливаясь. Стало даже стыдно за свое поведение. Повернувшись к нему, подняла глаза, – С ней всё в порядке. Давай посмотрим в столовой, наверняка она уже завтракает.

По крайней мере другого варианта ее местонахождения у меня не было.

Пройдя в просторный обеденный зал, огляделась. Шесть длинных столов уже были накрыты, круглые столики у стен, где обычно ели преподаватели, пустовали. Народа было уже прилично, хотя и не полный ажиотаж. Я скользила взглядам по головам, пытаясь отыскать коротко-стриженную черноволосую шевелюру Евы. Наткнулась на Лёльку. Она сидела в компании пары однокурсниц и о чем-то с ними болтала. Как ни в чем ни бывало, словно и не причастна к моей беде! Хоть бы обеспокоилась моим самочувствием. Змеюка подколодная!

– Вон она! – облегченный восклик Адама отвлек от прожигания взглядом белокурой башки.

Проследив за его указывающей рукой действительно узрела подругу. Она сидела поодаль от оживленной кучи народа и ковырялась вилкой в чем-то похожем на омлет.

Ева – полная противоположность Лёльки. Простая, как три копейки, невысокая брюнетка с красивыми зелеными глазами, почти такими же, как у меня. Только у нее они темнее, с желтыми крапинками, тогда как я являлась счастливой обладательницей чистого изумрудного цвета. Прическу Ева всегда носила короткую, почти мальчишескую, любила брючные костюмы и джинсы. Из-за этого в детстве ее частенько путали с братцем-близнецом. Если бы не форма, к которой обязывали всех студенток академии, она бы и тут таскала штаны. За словом в карман не лезла, умела постоять за себя и чаще общалась с мальчишками, нежели с девушками. Тем не менее, парни за ней увивались только так! И внимание их она любила, только привязываться ни к кому конкретному не хотела. Кошка, гуляющая сама по себе – это именно о Еве.

Мы еще толком к столу не подошли, как Адам завел обвинительную шарманку:

– Где ты была? Почему я должен отчитываться за тебя перед родителями?

Я закатила глаза, усаживаясь напротив подруги. Та молчаливо прожгла братца взглядом и вернулась к омлету, буркнув:

– Давай потом поговорим, у меня жутко болит голова…

– Потом?! – парня едва не подорвало от возмущения, – Вчера был день разговора с родителями, а ты не позвонила! Мне снова…

– Слушай, – перебила его Ева, – Я правда плохо себя чувствую. Прости, что так вышло, я обязательно свяжусь с ними сегодня.

Он захлопнул рот, едва не подавившись несказанными словами. Я вытаращилась на подругу, удивленно захлопав ресницами. Такой покладистой ее не часто встретишь. Видно не только у меня есть, что поведать… Скорей бы остаться с ней наедине.

– Адам, ты разве не видишь, как она выглядит? – пошла на помощь я.

Парень перевел взгляд с сестры на меня и обратно.

– Да вы обе, как с могилы встали, – протянул с нотками подозрения.

Не уж то начнет докапываться? Но нет, махнул рукой и пошел прочь. Едва он оказался на достаточном расстоянии, я тут же склонилась к Еве, опершись локтями о столешницу.

– Что случилось? На тебе лица нет.

Она сунула в рот внушительный кусок омлета, неторопливо прожевала его и только потом взглянула на меня.

– Знаешь… Что-то странное случилось. Но это подождет, с тобой то что? – нахмурившись, потянулась ко мне и приложила ладонь ко лбу, – Не заболела?

– Ты, не поверишь.

Она фыркнула, отпив апельсинового сока.

– Попробуй меня удивить.

– Я выпила любовное зелье. Когда была на отработках у Котовского.

Евка поперхнулась, закашлялась, едва не выронив стакан. Компания ребят, завтракавших неподалеку обратила на нас внимание, один из парней подскочил и хлопнул подружку по спине. Затем еще раз и еще. Она отставила злосчастный сок, немного приходя в себя.

– Ну как, нормально всё? – обеспокоился паренёк.

– Да, – сипло пробормотала она, уворачиваясь от занесенной для очередного хлопка руки, – Хватит меня избивать!

– Спасибо, – вместо нее поблагодарила я, пересаживаясь на стул рядом с Евой. И дождавшись, когда рыцарь дня удалиться, продолжила, – Я же говорю, не поверишь!

– Как тебя только угораздило?! Надеюсь, профессора рядом уже не было?

Я опустила глаза, промолчав.

– Не мо-о-ожет бы-ы-ыть!

– Может, Евка, может. Что мне делать? Я чуть с ума не сошла за эту ночь! Помоги, а? Ты ж разбираешься во всей этой темномагической дребедени.

– Но как?.. Откуда вообще эта дрянь с тобой поблизости оказалась?

Вот и подошел момент упоминания Лёльки. Мельком взглянув на нее, веселящуюся за соседним столом, сжала зубы. Она же наверняка меня заметила, неужели даже мысли не появилось подойти? Хотя бы озаботилась бы о себе, уточнила, рассказала я профессору всё или нет. Видно и правда считает, что мне смелости на это не хватит. А может уже подготовила себе алиби. Кто ж ее теперь знает? Вот так общаешься с человеком несколько лет, у тебя складывается определенное впечатление, ты вроде бы знаешь уже, чего от него ожидать, и на что он способен. А потом – бац! Как отчебучит что-нибудь и в миг разрушит годами формировавшийся образ.

– Алевтина это, – сдавленно пробормотала я. В груди давило, словно скручивался комок из горечи и обиды, – Она ж сохнет по Котовскому. Вот, решила приворожить. Оставила у него на столе бутыль. А я случайно оттуда отпила. Потом вошел профессор и… и всё.

Вновь от мыслей о нем внутри стало горячо-горячо. Бросило в жар. Я схватила недопитый Евой сок и всадила его в два больших глотка.

– Да-а, мать… Вляпалась ты не по-детски.

– Сама знаю. Как быть-то? Рассказывать все Котовскому не хочется, это ж к каким последствиям может привести.

Ева задумалась, сосредоточено жуя нижнюю губу.

– Думаю, можно попробовать сварить антидот. Но мне нужен образец того зелья. Где бутыль?

Я сникла, едва не заплакав.

– Где-где… на месте. У него стоит на столе. Если он ее еще не выкинул.

– Надо достать. Пошли, – она встала, потянув меня за руку, – Я попрошусь к нему, найду предлог. Уведу из кабинета, а ты свистнешь бутылку. А потом разберемся с грымзой, Лёлькой твоей. Варить привороты противозаконно, она просто так не отделается.

– Ладно.

Мы поднялись и вышли из-за стола. Я так ничего и не съела, но особо и не хотелось. Важнее было избавиться от действия приворота. Проходя мимо компании Лёли, я вдруг поняла, что Ева не держит меня за руку. Обернулась и мысленно выругалась. Подружка таки не выдержала и поперлась выяснять отношения прямо сейчас!

Я уже было направилась к ней, дабы оттащить и предотвратить скандал на публике, как спиной почувствовала необычное тепло. Обернулась, словно ведомая магнитом, и тут же приморозилась к месту. В дверях стоял профессор Котовский собственной персоной. При чем конкретно на меня он не смотрел, как мне могло показаться – лишь скользнул взглядом, осматривая всех присутствующих, словно кого-то искал. В другой ситуации я бы радовалась, что ему от меня ничего не надо, но сейчас в груди так тоскливо заныло, словно он отбирает у меня самое дорогое – свое внимание.

Возможно, если бы мне удалось хоть чуточку поспать, я бы смогла пересилить себя и отвернуться.

Возможно, если бы Ева вчера оказалась дома и все же смогла мне помочь, я бы была сейчас с ней и даже не обратила бы на него внимания.

Если бы я не тронула ту бутыль…

Но увы, множество «если бы» сформировались в один огромный снежный ком, грохнувшийся сейчас мне на голову. Забыв обо всем на свете, я, не отдавая себе отчета, двинулась в сторону мужчины, к которому так невыносимо влекло.

Он наконец обратил на меня внимание, взглянув прямо в глаза.

– Агния, у вас что-то важное?

Тёмная синь опалила душу, подстегнув ускориться и почти упасть в его интуитивно раскрытые объятия.

– Да, профессор. Важнее просто некуда…

Обхватив ошеломленного мужчину за шею, поднялась на носочки и потянулась к губам. Еще мгновение, и я его поцелую. Вот его горячее дыхание на моей коже, его запах, окутывающий, гипнотизирующий… Пара сантиметров до самого желанного и необходимого. И вдруг одним резким движением меня прижали к твердой мужской груди. Я стукнулась носом о пуговицу на сюртуке и немного пришла в себя от резкой боли.

Котовский поднял меня на руки, проговорив кому-то:

– Студентке плохо, она в обмороке. Зовите знахаря, пусть проверит всё, к чему эта девушка прикасалась за завтраком.

– О, милостивые Боги! – заголосила совсем рядом декан моего факультета. Возможно она шла в столовую следом за ним, – А ее куда? Вам надо в больничное крыло!

– Именно туда я и направляюсь, – напряженный, звенящий сталью голос не предвещал ничего хорошего.

Я сжалась в его руках, вцепившись в отвороты мантии и зажмурившись. Если бы не быстрая реакция Котовского, нам бы обоим светило административное разбирательство! Любовная связь преподавателя со студенткой очень строго каралась.

Что ж, радует одно – скрывать теперь от него в общем-то нечего…

Допрос с пристрастием не удался

Тащить груз в пятьдесят кило на своих двоих Котовский не стал. Всего мгновение – и магия перенесла нас прямиком в его кабинет. Бросив меня в кресло, как мешок с картошкой, тут же отвернулся и в гробовом молчании отправился в смежную комнату.

Мигом подскочив, одернула юбку, поправила перекосившуюся мантию и в панике забегала глазами по сторонам. В первую очередь повернулась к рабочему столу, где вчера нашла треклятую бутыль. Ее не было. Глупо конечно ожидать обратное, но все же малюсенькая надежда оставалась. Можно было сейчас схватить зелье и броситься прочь отсюда, найти Евку и заставить ее сварить противоядие. К моменту допроса я б уже была в здравом уме и смогла оправдаться словами типа: «Какой поцелуй? Вам показалось, мне просто стало резко плохо».

– Что-то ищете?

Вздрогнула, обернувшись. Сглотнула ком в горле, пытаясь унять крупную дрожь вновь охватившую всё тело.

– Это не больничное крыло, – только и смогла промямлить я, почему-то попятившись от не пошевелившегося профессора.

Отступать оказалось особо не куда, совсем скоро уперлась поясницей в край столешницы. Схватившись за нее до побелевших костяшек пальцев, обреченно уставилась на предмет своего искусственного влечения. Он стоял у стеллажа с книгами, держа бутылку без этикеток.

– Ваше?

– Н-н-нет…

Неторопливо двинулся вперед, с каждым шагом закручивая узел напряжения в моем животе.

“Не подходите, пожалуйста, только не приближайтесь ко мне! Мы одни в комнате, сюда никто не зайдет, даже со стуком”, – истерично вопил внутренний голос.

Кабинет Тёмных Искусств вообще предпочитают обходить стороной. Если я повисла у Котовского на шее при всем честном народе, здесь вообще нет никаких преград! А судя по его поведению, он не особо переживает о последствиях нашего уединения.

Словно прочитав мои мысли, мужчина остановился в двух шагах и открыл бутыль. Поболтал содержимое, понюхал и на моих расширившихся от ужаса глазах поднес горлышко ко рту…

– Нет! Не пейте из нее! – вскрикнула, подавшись навстречу.

Профессор замер, вопросительно вздернув черную бровь.

– Почему? Это же не ваше, откуда вам знать, что в ней?

Я молчала. Ответ уже вертелся на кончике языка – послать все к чертям и сдать Лёльку со всеми потрохами. Пусть ее отчисляют прямо сейчас, без долгих диагностик и разбирательств. В самом деле, сколько можно из-за нее мучиться? Но едва я успела хоть что-то произнести, он все же завершил прерванное действие и сделал большой глоток из бутылки.

– Нет-нет-нет! – чуть ли не завизжала я, отскочив обратно к столу и зажав лицо в ладонях.

Мало мне своей болячки, фальшивой влюбленности Тёмного я просто не переживу! Даже собственным желаниям противиться не в состоянии, а если уж они станут взаимны… Мама, спаси меня!

– Успокойтесь, Агния. Ваше любовное зелье в другой ёмкости.

Спокойный, без капли эмоций голос словно плеснул в лицо холодной водой.

Он знал! Прекрасно понимал, что делает и все же издевался надо мной! Вот же… Вот же гад!

– Оно не мое!

– И всё же можно было пойти до конца, поискать в умных книжках, как это зелье действует, – гнул свою линию, не обращая на мои слова внимания. – Сварить мозгов хватило, а довести до ума – увы, нет. Что ж, просвещаю: если вы желаете кого-то приворожить, зелье должен выпить объект вашей тайной страсти, а не вы сами…

– Да не мое оно! Это любая диагностика подтвердит, хватит издеваться, – я внутренне кипела! Удивительно, но от злости все влечение как рукой сняло, хотя сердце продолжало неровно биться, а руки – дрожать. Правда не ясно, причина тому приворот или же мое негодование.

Объект тайной страсти! Это ж надо было так сказать! Лицо пылало от стыда, что он так обо мне подумал, я не знала, куда себя деть.

– Хорошо, тогда чье? На бутылке следы вашей энергии, значит вы последняя трогали ее. Должно быть тогда же и подхватили эту… болезнь.

– Да какую болезнь, это же настоящее проклятие! – меня прорвало, – Я всю ночь не спала, мне такое мерещилось! Вы не представляете, я чуть с ума не сошла!

– Ну почему же… Вполне себе представляю. А вместо того, чтобы лезть на стену от сомнительного содержания фантазий, пришли бы ко мне.

Поперхнувшись следующими словами, вытаращила глаза. Эт на что он сейчас намекнул?! Во рту резко пересохло, и вся готовая было вырваться тирада загнулась в зародыше. Вместо нее со скоростью звука сформировалась другая, абсолютно не подходящая для разговора с профессором.

К счастью, меня опередили:

– Я бы вручил вам вот это, – он вытащил из кармана мантии тонкий маленький флакончик с розоватой жидкостью, – Это не антидот, но на некоторое время притупляет действие приворота. Берите.

Слава богу, я ничего не успела ляпнуть! Неловкая ситуация переросла бы в невыносимо ужасную. И пришлось бы самоисключаться из академии, не дожидаясь громких разбирательств.

– Спасибо! – шагнув навстречу, забрала флакон. Наши пальцы соприкоснулись всего на мгновение, а по коже прошелся разряд. Вздрогнув, опустила глаза и поторопилась отойти.

Сразу же открутила деревянную крышечку и выпила содержимое одним глотком. Поморщилась. Какая же гадость! Горькая, как полынь!

– А теперь, присаживайтесь, у нас выйдет долгий разговор.

Что ж, я и не рассчитывала быстро отделаться…

Пару секунд не шевелилась, прислушиваясь к себе. О действии эликсира ничего не знала, но меня бы устроило просто отсутствие всяких мыслей об этом мужчине. Пусть все станет, как прежде – пусть вызывает страх, раздражение и желание не попадаться ему на глаза. Только не всё то, что пришлось прочувствовать за последние сутки.

Постепенно жар сошел на нет, тугой узел в животе расслабился и стало легче дышать. Отлично!

– Агния, вы слышите меня?

Взглянув на него, поразилась удивительной тишине в мыслях. На фоне калейдоскопа эмоций, мечущихся во мне минуту назад, я словно оказалась в невесомости. Непроизвольно растянулась в улыбке, радуясь, как маленькая.

– Да, конечно, профессор.

Пройдя к креслу, присела на край и сложила руки на коленках, как самая прилежная ведьмочка в этой академии. Теперь я спокойно могла выслушать что угодно и даже попытаться отсрочить разоблачение Лёльки. Хоть она и сволочь последняя, чудесное избавление от действия приворота увеличило уровень моей доброты вдвое.

– Начнем с того, что подобных эликсиров у меня всего три. Повторяю, это не антидот, их действие временное. Приблизительно восемнадцать-двадцать часов. И на вашем месте, я бы подождал вечера, прежде чем его пить.

Радость избавления заметно поугасла. А нельзя было сразу об этом сказать? До того, как я выхлебала всё до капли! А теперь, если слова его верны, очередной приступ нездоровой влюбленности атакует меня приблизительно к четырем утра.

– Но вы же дадите мне оставшиеся два флакончика?

Он не успел ответить, дверь в кабинет вдруг распахнулась и на пороге показалась высокая блондинка с заколотыми в высокую прическу волосами. А я думала, сюда без стука никто не заходит…

– Алан, мне очень нужна твоя помощь… – начала, даже не удосужившись убедиться в отсутствии посторонних. Но осеклась, разглядев наконец меня, – Ой, я не думала, что ты занят.

Это была училка по ритуальной магии, Флора Ригз, которую и профессором-то сложно назвать. Появилась в академии в конце прошлого года, сразу же принявшись строить из себя не пойми какую леди. А сама лет на пять всего старше студентов выпускного курса.

– Я позже зайду!

– Нет, ничего, оставайся, – Котовский мягко улыбнулся, заметно посветлев в лице.

Вы ж только гляньте на него! Хвост трубой, рожа табуретом!

Бесспорно, Флора относилась к тем женщинам, на которых не обратить внимания – по-черному сглупить. Красивая, но по мне слишком приторная: пухлые губы, тёплые карие глаза, почти белые длинные волосы, правильный овал лица. Стройная, любит эффектно одеваться – корсеты, юбки с воланами, высокие каблуки. В общем, не женщина, а оружие массового поражения мужской половины человечества!

– Агния, вы пока свободны. Декану можете сказать, что переутомились за учебниками, а я дал вам восстанавливающий силы отвар.

Я не поверила своим ушам! То есть, мурлыканье с этой шваброй гидроперидной важнее чертовщины с любовным зельем?

– После занятий, жду вас на отработках. Поможете мне с изготовлением некоторых зелий, – добавил он, явно намекая на противоядие, что меня окончательно излечит.

– Хорошо, – сдержано ответила я и поторопилась удалиться.

К отработкам уже привыкла. А уж если в этот раз мне от них еще и польза будет – вообще блеск! Главное, чтобы не произошло ничего непредвиденного. Вдруг противоядие варится слишком долго или с ингредиентами будет проблема? Я никогда не интересовалась подобным. Приворот относится к запрещенному колдовству, на факультете Целительства эту тему ставят лишь к концу последнего курса. Сугубо для ознакомления с общей информацией и технологией изготовления антидота. По ней даже практики нет. По желанию можно конечно самообучиться более углубленно и даже попытаться сварить зелье. Как сделала Лёлька. Или же поступить на темномагический, дабы уделить этому пару лет, как Ева.

Я прекрасно справлялась практически со всеми дисциплинами, но вот с Тёмными Искусствами дела как-то сразу не сложились. В моей жизни этот предмет появился в прошлом году. Тогда же я познакомилась с графом Аланом Котовским и шедшими в комплекте отработками. Сначала он упрямо пытался научить меня и еще парочку таких же нерадивых студентов тому, чего мы не понимала на парах, но потом заменил это нелегкое дело банальной физической работой. Что поделать, не каждому дано преуспеть в темной магии. Главное, что теорию я знаю, а уж если вдруг попадется в моей практике пациент пострадавший от редкого проклятья, сделаю всё возможное, дабы эти знания применить.

Удар колокола, оповещающий о начале первой пары застал меня как раз на лестнице четвертого этажа. Если потороплюсь, успею проскочить в аудиторию до блокировки дверей. Профессор Травологии, по совместительству мой декан, обычно задерживалась по утрам. А сегодня скорее всего не появится, пока не перепроверит все меню завтрака. Мне еще нужно как-то ей объяснить свое внезапное исцеление от утрешнего недуга. Она такая дотошная! Голых слов Котовского про «восстанавливающий силы отвар», что он якобы мне дал, может и не хватить.