Каждый выбирает свой Путь. Повести и рассказы

– Да так, – Люда снова пожала плечами. – Знаешь, что в тебе плохо? Ты никогда не оглядываешься, а это плохо, иногда стоило бы оглянуться. Ты же после себя оставляешь одну грязь. Ты врагов нажила выше крыши. Я о тебя мараться не буду, но есть и другие… Кто не побрезгует. Знай это.

– Я просто хотела хорошей жизни, как в те времена её ещё можно было добиться? Ты же тоже не бедный человек… По тебе видно, – тихо, изредка поднимая на неё глаза сказала Анна.

– Я к этому, как ты не шла. Мне просто повезло, и с мужем, и вообще с семьёй. Я головой всего добилась, а не другим местом.

Анна, не знала, как ей реагировать, что сказать, только время от времени, раскрывая рот, уже собиралась что-то сказать, но… передумывала, изредка поднимая глаза, с отчаянием смотря на эту чужую, но родную молодую женщину.

– Тебе нечего сказать? Естественно. Что ты можешь мне ответить? Чем оправдаться?

– Мне было семнадцать лет, – тихо ответила Анна. – Как бы я тебя растила? Я училась, у меня в жизни ещё ничего не было.

– А мать!? Моя бабка!? Ты про неё уже совсем забыла!? Вычеркнула из своей жизни!? Интересно, а они про неё знают!? Они знают, что у них бабушка была?.. В сумасшедшем доме?.. Куда её собственная дочь сдала! Здравого человека! Только, чтобы она молчала. Ты им про это рассказала!? Не думаю! Интересно, а как они на такую правду отреагировали бы? Может им сказать… всё-таки? Ты её после того случая туда сдала? Мне же многое известно, я просто от тебя хочу правду услышать, тебе о ней напомнить. Неприятно? И это хорошо. Наконец-то увидела, насколько ты в грязи погрязла?

Анна, с ужасом посмотрела на неё.

– Боишься? Конечно, правды все боятся. Хочешь, я расскажу, как я про тебя узнала, и про твою мать, мою бабку? – Люда снова с усмешкой посмотрела на неё. – Когда мне исполнилось семнадцать, ко мне подошла одна женщина, и дала мне письмо, его написала твоя мать, за несколько лет до этого. Я уже не жила там, мы жили далеко, она приехала туда и передала его мне, как просила бабушка. Да, у меня уже была семья, были мама и папа, сёстры, даже братья. Она передала письмо, но в подробности не вдавалась, только на конверте адрес был, я приехала к ней через два года. Вот тогда-то я и узнала все подробности. Твоей матери уже не было в живых. Только по фотографии я узнала ту женщину, которая не раз приходила к забору детдома, втайне передавала мне гостинцы. Ты ещё и по этой причине её сдала? Боялась, что она заберёт меня всё-таки? Чего ты молчишь! Скажи хотя бы раз правду! – Людмила с ненавистью выкрикнула ей в лицо. – И здесь трясёшься. Ты же ей запретила забирать меня. Ты говоришь, что не могла меня растить? А она хотела, она же предлагала забрать и самой меня вырастить, разве нет!? Только ты этого не хотела. Скажи мне, в чём я перед тобой была виновата? Что появилась на свет!? Так зачем ты рожала!? Ты говоришь, что у тебя жизнь не устроена была? А когда я родила Олю, твою, между прочим, внучку, у меня почему-то такой вопрос не возникал, у меня и в мыслях не было её оставить. Я тогда жила далеко от родителей и приехать к ним не могла, я тоже, как и ты, училась… И у меня тоже жизнь не была устроена, и мужа не было, вообще никого рядом.

Анна опустила голову.

– А ты хотя бы знаешь, как я там – в детдоме – жила? У меня пять шрамов на теле в память о нём, о воспитателях в том числе. У меня единственный близкий человек там был – это моя сестра, она не является сестрой по крови, но она моя сестра с большой буквы, как и другая, родная дочь моих родителей, точнее моей матери. Дружнее нашей семьи сейчас никого нет, ближе никого нет. Они мои настоящие мама и папа, любимые, любящие. Ты хотя бы раз интересовалась, как там? Как там живут?

– Даша – приёмная дочь, – тихо, не поднимая головы, ответила Анна.

– А вот это уже интересно. Тебя совесть замучила? Или может, всё-таки, умершая мать покоя не даёт? А может, просто грех так решила замолить?

– Я родить больше не могла… И мы её взяли, хотели мальчика…

– А теперь что ты будешь делать? У тебя же семьи больше нет, старшая, родная дочь ушла от тебя.

Анна, резко подняв голову, с ужасом посмотрела на неё.

– Так ты этого ещё не знаешь? – усмехнулась Люда. – Да. Ты больше не будешь мучать её, контролировать, она уже взрослый, самостоятельный человек и, кстати, ей повезло, что она пошла в своего отца. Она любит своего парня, Сашу этого, и теперь будет с ним. Она молодец, выбрала то, что ей принесёт счастье, а ты никогда никому его не принесёшь. Что же ты теперь будешь делать с младшей дочкой? Сдашь её? Знаешь, так некоторые делают, на самом деле это не так страшно, как кажется. Привезёшь, объяснишь, все всё поймут, и возьмут обратно… Только вот ребёнку какого будет? Хотя, кого это волнует? Правда ведь? Я уже это проходила, знаю, а ты знаешь? Знаешь, какого это!? Когда тебя забирают, ты привыкаешь, чувствуешь себя самой счастливой, как же, у тебя теперь семья есть… Настоящая семья и всё уже позади. Детдом, воспитатели эти. Всё позади! А потом развод, вот как у вас, и ты уже никто… Тебя отдают обратно: не оправдала надежды, не на что растить, тяжело без мужа – куча оправданий, только ребёнку до этого дела нет… Его просто бросили родные, как казалось ему, люди! Знаешь, какого было потом моим новым родителям, тем, которые стали мне роднее всех!? Как они терпеливо выносили всё! Я даже в машину садиться боялась, у меня истерика начиналась, я боялась, что они меня обратно отвезут! А они терпеливо объясняли, уговаривали, ждали, и я перестала бояться… И они стали для меня всем, самым большим моим подарком, самым главным счастьем.

Анна, слушая её, не сводила с дочери глаз.

– Молчишь? Не приятно меня слушать? Видеть не приятно? Или я в точку попала? Только теперь тебе уже не удастся заставить мужа или дочь, Лену, пойти на такое, как ты заставила мать. Во всяком случае, они девочку не бросят. У такой, как ты, – Люда снова смерила её презрительным взглядом, – такая дочь, и такой муж. Надо же, судьба тебе хотя бы на время, но дала счастье, только зря. Ты же не умеешь ценить подарки судьбы.

– Ты разрушила мою жизнь, и тебе теперь легче? – Анна снова посмотрела на неё. – Прошлого не изменить. Я совершила ошибку, может, я уже за неё расплатилась, зачем было рушить жизнь других?

– Зачем? Ты не расплатилась, ты только сейчас за всё платишь. Теперь ты знаешь, что такое боль, что такое разрушенная жизнь. Хотя с моей жизнью это не сравнишь, но всё же. Твоя счастливая жизнь тоже уже прошлое и этого не изменить, как ты выразилась. Я ведь хотела когда-то просто высказать всё тебе в лицо, но поняла, что на тебя, на таких как ты, это не подействует. Только разрушив твою жизнь, можно достучаться хотя бы до чего-то в твоей никчёмной душонке… А твой муж будет счастлив, по-настоящему счастлив, ты же его всё равно не любишь, уже не любишь, а он молодой мужчина, ему всё также хочется счастья. И дочь будет счастлива, а вот ты… Ты сама решила всё разрушить, тебя никто на это не толкал, ты купилась за фальшивые камни, за фальшивый дом, ты такая же фальшивая, – с презрением посмотрев ей в лицо, сказала Людмила. – Надеюсь, больше мы с тобой не увидимся. Я всё, что хотела, тебе сказала, больше мне тебе сказать нечего. Мне вот только интересно… Ты хотя бы раз, когда прошло уже много лет, и матери твоей не было в живых, интересовалась, как сложилась моя жизнь?

– Я помнила тебя, хотя ты и не веришь мне.

– Нет, не верю, хотя то, что помнила – верю, а вот то, что так уж интересно было, как я живу, и живу ли я вообще? Не верю. Ты просто боялась, что однажды я появлюсь на твоём пороге, и все всё узнают.

– Мне иногда было интересно, как ты живёшь. Где ты, что с тобой.

– Надо же, – Люда снова усмехнулась, покачав головой. – Ну, если тебе так интересно? У меня всё хорошо… В отличие от тебя. Как же легко оказалось тебя купить, как же ты любишь продаваться, – Людмила снова усмехнулась, посмотрев на неё.

– Ты купила этого человека, правда? Сергея или как его на самом деле зовут?

– Костя. Да, купила, а он тебя… У меня муж обеспеченный. Сейчас мы не вместе, но он оставил нам с дочкой большой счёт. Он мою дочь растил, как родную, ему было всё равно, что она не от него, он её принял и он для неё любимый папа, – Людмила уже без ненависти, без усмешки, серьёзно посмотрела на Анну. – А ведь ты могла бы так же и со мной поступить. У тебя умный, хороший муж, который принял чужого ребёнка и любит её, а мог и меня любить также.

Анна, виновато посмотрев на Люду, снова опустила голову.

– Кстати, – она, хитро улыбнувшись, посмотрела Анне прямо в глаза. – Я самое сладкое оставила на десерт… Мой отец, который меня удочерил… Его зовут Андрей… Тебе это ничего не говорит?

– Он тебя нашёл?

– Благодаря Нине, подруге твоей матери. Когда он приехал на родину, она ему всё рассказала. У него тогда была уже другая жена, которая стала мне настоящей мамой, и он не раздумывая забрал меня и ещё одну девочку. Я подружилась там – в детдоме – с девочкой, она помладше меня на год, но мы стали настоящими сёстрами и когда отец меня решил забрать, я поставила ультиматум – без неё я никуда не пойду. Вот так у нас появилась большая, любящая семья. Даже его дети от первого бака нас приняли, как родных. Мы до сих пор все дружим. Зоя, наша старшая сестра, дочь моей мамы, вообще была нашей защитницей, любому мальчишке могла глаз подбить за нас, что, собственно говоря, два раза и происходило. Тебя такая правда огорошила ещё больше? Я знала это, потому и оставила её в качестве десерта, – Люда снова посмотрела на неё. – Папа мне сразу сказал, что он мой отец, что не знал обо мне, но о тебе, как я не пыталась его расспрашивать, он ничего не хотел говорить. Он тебя вообще не хотел вспоминать, говорил, что у меня есть только одна мама, другой мне не надо. Та, которая меня родила – не мать, а злой, жалкий, отвратительный человек, и лучше мне её вообще не знать, и он оказался прав… Мама у меня только одна. Настоящая мать! А та, другая, оказалась, как раз такой, как описывал отец. – с вызовом сказала она, нагнувшись над Анной. – Это всё, что я хотела тебе сказать. Репутацию я тебе портить не буду, можешь не бояться. Я не такой человек, хотя и можно было бы меня понять, если бы я так отомстила, но я не собираюсь. Но… Прошлое ты не исправишь, и оно может когда-нибудь всплыть, запомни это. Оставь в покое дочь и мужа. Живи своей жизнью, ты сама её выбрала. Так что, прощай… Мама.

Людмила, ещё раз посмотрев на Анну, не спеша пошла по дороге в сторону ворот.

Глава 11

Зайдя в комнату, Людмила посмотрела на Вадима, сидевшего на диване.

– Здравствуйте, Вадим. Очень рада вас видеть, хотя вы, наверно, меня не очень? Злитесь на меня? Вам же Олеся, скорее всего, рассказала всё.

– Нет, не злюсь. Зачем? – он пожал плечами. – У нас уже давно не было семьи. Если бы не появился этот Костя, появился бы другой, какая разница? Она легко пошла за ним, шла также и за другими, если ей это нужно было.

– Почему вы с ней жили всё это время? – Люда, с интересом и жалостью одновременно, посмотрела на него. – Неужели терпели только ради дочери?

– Отчасти да, отчасти… – Вадим вздохнул. – Знаете, я поначалу не верил во все эти слухи. Женщина она красивая, мало ли чего про таких болтают, а потом и сам понял, догадался, что нет… Это всё не слухи. Дочь – Лена – уже была. Вы же знаете, что она за человек? Боялся, что она мне видеться с ней не даст, да и жалко ребёнка было. Она же не всегда была такой, как бы странно это не звучало. Какое-то время мы жили счастливо, а может мне так казалось. Она всегда вовремя приходила, всё свободное время проводила со мной и дочерью, потом, позже уже, появилась Даша, она изменилась тогда. Не знаю, что повлияло, то ли то, что она приёмная, прошлое напоминает, то ли в другом причина, а просто так совпало. Не знаю. Мне казалось, что всё хорошо, у нас настоящая семья, а может, я просто так думал, сам себе придумал идеальную семью и поверил, что у нас как раз и есть такая семья. Не знаю.

– Я уложила девочек, они уснули, – Олеся с улыбкой посмотрела на Вадима, переведя взгляд на Люду.

– Вы знали про меня?

– Знал. Только я знал другую правду, – Вадим вздохнул. – Ту, которую мне она – Аня – рассказала. Мне тогда было всего девятнадцать, я приехал к отцу и встретил Аню. Я влюбился, думал – это взаимно, тогда возможно и было, но потом… Потом я уехал. Я учился в институте, жил с матерью далеко. Созванивались с ней иногда, конечно, я понимал, что такие отношения – на расстоянии – недолговечны, но, по её словам, по её лжи, как потом выяснилось, верил, что она любит… А потом узнал, что она родила ребёнка… Только не я отец. Уже тогда она меня предала, а я верил ей. Я вернулся только через несколько лет, мы снова начали встречаться, потом поженились. Аня сказала, что тот ребёнок умер.

– Для неё да. Она оказалась даже хуже, чем я думала.

– Как видите. Я и сам не знал, что она хуже, чем мы думали, – Вадим снова посмотрел на Людмилу. – Её мать говорила про ребёнка, только я верил не ей, а жене, доверял ей. Да и сами понимаете, где была моя тёща? Я виделся с ней, по этой причине, всего пару раз, и как я мог верить такому человеку? Я ведь верил Ане, что тёща и правда больна. Мы жили отдельно, вскоре уехали, а мать, само собой, осталась там, где и вы родились. Аня старалась реже с ней видится, и не допускать той ситуации, когда бы мы с тёщей остались наедине, но всё же не предусмотришь, – тихо, снова вздохнув, сказал он. – Когда родилась Лена, пока Аня с ней в роддоме была, дочь Нины, вы Нину хорошо знаете, мне всё рассказала. Нина тогда болела сильно и потому сама прийти не могла, и попросила дочь передать мне письмо от неё. Нина – единственный человек, который как мог, старался помочь своей подруге – вашей бабушке и моей тёще – вытащить её оттуда, но что она могла? Да и Любовь Петровна сама всё понимала и уже болела тяжело, поэтому она и просила свою подругу, хотя бы так помочь, рассказать правду всем тем, кто связан с этой историей. Жена в бешенство пришла, когда я у неё спросил об этом. И я ей снова поверил. Нине она ничего не сделала, я не сказал, кто конкретно передал мне письмо, она подумала – кто-то из местных. Она сказала, что у матери серьёзные проблемы с головой начались после смерти отца, ей всё время везде внучка мерещится, мол, а многие этого не понимают и верят ей, матери. Аня заплатила деньги, чтобы ей диагноз поставили и отправили в психиатрическую клинику, тем более после той истории, с попыткой отравления. Когда Аня её туда отправляла, сказала ей, что просто нервы, мол, там полечат, да и здоровье у Любови Петровны, действительно, подкосилась. Кто ей – Ане – помог, кто подсказал такой способ избавиться тогда от тебя, я не знаю. Я думал, что тёща решила свести счёты с жизнью и ребёнка с собой забрать, так эту историю мне обрисовала Аня.

– Да, она решила избавиться от меня. У меня в голове не укладывается, как так можно? – Люда, покачав головой, посмотрела на Вадима. – Чего она в яблоки добавила, я не знаю, только… Меня судьба, наверно, оберегала всю жизнь. Яблоки я не слишком люблю, а наша воспитательница очень уж соблазнилась таким аппетитными румяными яблочками, взяла все три. Ей не очень повезло – жива осталась, но на здоровье подействовало. Списали всё на то, что яблоки были куплены у дороги, это я потом узнала, хотя яблоки были из соседского сада, там и дорог вокруг нету.

– Да, а я ей верил. Сейчас подумаешь… Какой же слепой был, или просто хотел быть таким, – он задумался, опустив голову. – Любовь Петровна и правда потом изменилась, то ли её там чем напичкали? Тёща и правда стала какая-то странная, как не поверить после этого. Аня была хорошей женой, верной, как мне казалось, хорошей матерью, правда, пока Лена маленькая была, а потом начала её полностью контролировать, с кем дружить, с кем встречаться, всё контролировала. Лена спокойная очень, полностью подчинялась ей. Я не лез в их женские дела, считал, что для дочери мать лучший советник, а, видимо, зря. Тот парень – Саша – мне очень нравился. Простой, хороший человек. Я был против Аниного вмешательства в их отношения, но она сделала всё, чтобы они расстались. Я ведь и правда думал, что они расстались. Даже Ленку ругал за это. Я, наверно, и перед ней тоже виноват. Только потом, через столько лет, начал понимать, что за человек со мной рядом. Когда Олеся рассказала эту историю, там, в парке, я вспомнил и тёщу, и ту давнюю историю, потому и решал встретиться с ней.

– Ну, теперь вы знаете правду. Что дальше будете делать? – Люда перевела взгляд на Олесю. – К жене вернётесь?

– А ты бы вернулась? Если бы узнала, что тебе врал, всю жизнь врал человек, которому ты доверяла?

– Конечно же, нет. Оставайтесь здесь, Олеся прекрасная хозяйка, прекрасный человек, я всё равно уеду, у меня там своя жизнь, здесь я только на время. Кстати, и вашей младшей дочери мать нужна. Вы думаете, Анна захочет и дальше быть её матерью? Я так не думаю, вряд ли. Если она сейчас о ней забывать стала, ради этого Кости, то вспомнит ли после? – Люда покачала головой, посмотрев на него. – Даша ещё маленькая, ей нужна мама, именно – мама… А вашу жену она потом забудет, дети быстро забывают. Даша всё равно для неё чужая. Если она без эмоций, без настоящих, не наигранных эмоций, спокойно рассказала правду про неё… Также спокойно она отдаст её в чужие руки, сама она о ней заботится не будет.

– Я всё-таки надеюсь, хотя бы с ней Аня поступит, как человек, но в любом случае, она моя дочь и я от неё не откажусь.

– Как человек? – Люда усмехнулась. – Это слишком громко сказали. Живите здесь. Ваша жена всё равно уедет… У неё выхода не будет.

Людмила с улыбкой посмотрела на него.

***

Анна не раздеваясь легла на кровать. Вся жизнь одним махом проносилась перед глазами. Вспомнилась мать. Вспомнились её полные слёз глаза и слова, практически последние слова, которые она от неё услышала: «Что же ты делаешь, дочка? Какая же ты жестокая. Вроде в любви и ласке тебя растила… Что-то видно я упустила. Жаль, отец рано ушёл, может и не было бы всего этого, – Люба вздохнула. – Уезжай. Жизни тебе всё равно тут не будет. Всех против себя настроишь. Да и дочь, хотя ты и избавилась от неё, всё равно рядом. Уезжай подальше. Я всё равно умру, недолго видать осталось, Нина сама меня похоронит. Надеюсь, хотя бы Бог тебя простит… когда-нибудь».

Анна встала, взяв смартфон, она быстро прокрутила номера телефонов. Найдя нужный, какое-то время в нерешительности смотрела на экран, но всё-таки нажав, стала ждать ответа.

– Привет, – услышав голос в трубке, сказала она. – Мне надо с тобой поговорить… И чем скорее, тем лучше.

– О чём? У тебя что-то случилось?

– Я ухожу от мужа, – тихо ответила Анна. – Совсем ухожу. Ты обещал мне, помнишь?

– Естественно. Я свои обещания помню. Не передумаешь?

– Это окончательно, теперь дело за тобой.

– Мы с женой разводимся, уже подали заявление. Так что… Дело не за мной. И что дальше? Я всё того же от тебя жду. Поедешь со мной? У меня тут дела тоже не очень, я долго ждать не собираюсь. Сама понимаешь.

– Понимаю. Я согласна. Только, у нас условие было… Помнишь? Ей ничего… Не должно… Достаться, – злобно, через паузы сказала Анна.

– Я всё сделал.

– Хорошо, тогда можешь меня забрать? Я не могу больше дома оставаться.

– Хорошо, я заеду за тобой. Только я заберу тебя одну. С самого начала у меня было такое условие. Ты не захотела быть со мной, а я не хочу, чтобы что-то напоминало мне о нём, твоём нынешнем муже. Поняла меня? – не требующем возражений тоном ответил Леонид.

– Я согласна. Я на всё согласна! Только забери меня!

– Вот теперь можно и забрать. Через час я заеду за тобой.

Анна отключила телефон и снова легла на кровать. Наконец-то, первый раз за весь вечер, на ум пришли дочери, но почему-то жалко было только Лену, родную дочь. Одним своим появлением, та, родная, но чужая дочь, отбила всю любовь к младшей, приёмной. Может страх, может напоминание о прошлом, отвратили в один момент её от этой маленькой, ни в чём не повинной девочки, да этого момента бывшей ей такой же родной, а теперь…

«Кем же ты стала? – сама себя задала вопрос Анна. – Ты для всех стала просто чудовищем. Что с тобой стало? – бессмысленно глядя в потолок, спрашивала себя она – А может, оно и к лучшему? Ленка всё равно меня возненавидит из-за своего Сашки. Дура! Я бы ей настоящую жизнь устроила, обеспеченную. Дура! Сама не понимает, что упустила. Ну, и пусть. Может ещё вспомнит меня, сама прибежит. Теперь, наконец-то, у меня будет та жизнь, о какой я мечтала… Он всё передаст мне, я уж об этом позабочусь, а избавиться от него будет не так уж сложно, жить с ним я всё равно не собираюсь», – злорадно улыбнулась она.

В дверь кто-то позвонил.

– Быстро же ты, – Анна встала и быстрым шагом пошла открывать дверь.

За дверью стояли сотрудники полиции.

– Анна Леонидовна? У нас ордер на обыск.

– С чего бы это? – с испугом спросила она, почувствовав, как страх сковывает её. – Покажите документы.

– Да, пожалуйста, – показав корочку, первый из них, слегка оттолкнув её, вошёл внутрь, оглядевшись.

– И в чём же меня обвиняют? – взяв себя в руки, с вызовом спросила она.

– В краже. Из дома одной гражданки были украдены драгоценности. Вы были в этом доме, есть видео с камер наблюдения, так что…

***

– Ну, и чего теперь с ней? – Олеся подошла к Людмиле. – Надежда звонила?

– Ты переживаешь? – Люда оглянулась, посмотрев на неё.

– Смеёшься? С чего бы это мне переживать за неё? Нет, просто интересно.

– Он не услышит? – она кивнула на закрытую дверь комнаты.

– Он спит. Так что?

– Кстати, а что дальше планируешь делать? С ними? – Люд снова кивнув на двер посмотрела на сестру.

– Это ему решать. Я держать его не буду, насильно мил не будешь. Если он захочет…

– Ну, а ты сама?

– Ты же знаешь ответ, – Олеся грустно посмотрела на неё. – Ну, так что с ней?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.