bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 5

– Так я и знал! Едешь на аварию? – голос Вела заставил вздрогнуть. Я оглянулась. Неподалеку притормозила в полуметре от земли черная машина без опознавательных знаков. На ней даже номера не было. Такие могли позволить себе лишь немногие. И, видимо, лельдис – один из них. Вел стоял рядом с летучим джипом, в небрежной, почти вальяжной позе хищника, что в любой момент готов атаковать. Одет, как и я – черные водолазка и брюки из суперматерии подчеркивали мощную фигуру, особенную стать лельдиса.

– Что ты здесь делаешь? – не удержалась я от вопроса.

Он пожал плечами:

– Твой тайный героизм не ускользнул от внимания правительства. Естественно, мне и о нем сообщили. Когда по секретным каналам связи объявили о несчастье, я сразу подумал, что такое ты не пропустишь. Смотрю прокачалась артефактом? У меня есть пилюли, которые смягчат обратку. Только разработали. Поедешь со мной? – он выглядел уверенным, спокойным, но в глубине зеленых глаз таилось волнение, уголки губ чуть вздрагивали. Наверное, это, а еще странная убежденность, что лельдис выручит в любом случае, поддержит и спасет, отмели последние сомнения. Я двинулась к машине. Вел кивнул, улыбнулся с явным облегчением и галантно приоткрыл дверцу.

Стоило забраться в салон, как от запахов еды закружилась голова. Бутерброды с нежной семгой, красной и черной икрой, пицца с поджаренными колбасками, пышный румяный омлет с грибами… Ммм… А еще булочки. Горячие, с пылу, с жару. Кругленькие, белые, с хрустящей корочкой.

– Я взял на себя смелость привезти завтрак. Наверняка ты не успела нормально поесть, – он не предполагал – утверждал, но прозвучало вежливо и без лишней напористости. Я покосилась на лельдиса. Он продолжал улыбаться: мягко и ласково, словно мы не отправлялись в место, где ежеминутно придется рисковать жизнью в схватке с неведомой магией. Кто знает – на что еще запрограммировали мятежники заклятье. Почти все их магические новоделы оказывались многофункциональными убийцами и разрушителями. Атаковали всех, кто поблизости, дробили кости, превращали внутренности в кашу, пронзали сотнями аурных пуль, пытались настрогать как ветчину для сытного обеда, внедряли в ауру разрывные снаряды. За время работы с медиками без границ я такого насмотрелась… Казалось, мятежники не просто хотели побеждать, им нравилось убивать: неспешно и очень болезненно. Странно… но бодрость и спокойствие лельдиса передавались и мне. Будто заражали воздушно-капельным путем, как вирусы.

Я устроилась в мягком черном кожаном кресле, первым делом пристегнулась, как порядочная, и лишь потом потянулась к столику – он высился между удобных сидений. Лельдис разместился напротив. Налил чаю – себе и мне. Машина взмыла в воздух так мягко и полетела настолько ровно, что жидкость в больших белых чашках лишь едва колыхалась.

Автопилот и джип оказались на высоте. Уверена, такие в обычном автосалоне не купишь. Стандартные автопилоты «рулили» чуть хуже опытных шоферов. Наш не уступал им ни капли, а джип поражал маневренностью и скоростью.

Я прикончила два куска пиццы, один бутерброд и только тогда любопытство окончательно победило голод.

– Никогда не видела тебя на операциях медиков без границ, – напрямую сообщила я Велу. Он ухмыльнулся. Перестал жевать пиццу и пояснил:

– Обычно я в них и не участвую. Это сегодня решил сделать исключение. Из-за тебя.

Я думала, он скажет что-то еще, но лельдис криво улыбнулся и продолжил трапезу. Я немного выждала, в надежде, что Вел дополнит ответ, но он и не собирался этого делать. Только посматривал пронзительным зеленым взглядом так непривычно, что мурашки бежали по телу. Казалось, перед лельдисом нечто невиданное: прекрасное и необъяснимое. То, что ужасно хочется потрогать, изучить, присвоить. Но не позволяют обстоятельства: не время, не место, да и прав таких у Вела нет. Я выпила пару чашек чая и все-таки не сдержалась:

– Почему же из-за меня изменил привычке?

Лельдис пожал плечами, словно говорил «Долго объяснять» и произнес:

– Черт его знает. Беспокоился за тебя. Судя по отчетам спасательница ты отчаянная. Не хотел, чтобы с тобой случилось нехорошее.

Вел снова прервался и принялся невозмутимо цедить напиток. Агент, что с него возьмешь? Лельдис слишком высоко ценил тайну собственных помыслов, эмоций, порывов. Не доверял никому на сто процентов, и не собирался вот так вот запросто меняться, ради малознакомой химеры. Но мне все равно чудилось – он открывается, обнажает нутро, и сам поражается этому.

На долю секунды подумалось: а ведь мы очень похожи. Я тоже большую часть жизни ношу панцирь, свято оберегаю дорогое, родное. Те малости, что еще остались. Никого не пускаю дальше мимолетных эмоций, желаний тела, мыслей, что легко можно высказать вслух при чужих. Ни одного чувства постороннему взгляду, ни одного воззрения чужому слуху, никаких личных данных даже приятелям. Я привыкла так жить, адаптировалась. Всегда начеку, в напряжении. Максимальная конфиденциальность, минимальная откровенность.

Вел, похоже, существовал также. И вот теперь вдруг начал нарушать собственные принципы, отказываться от привычек, переступать границы… Почти болезненно обнажать желания и порывы.

Белый лельдис понимал это тоже, как-то по-своему переживал новые ощущения, неожиданные для себя самого поступки. Смотрел исподлобья и молчал, неспешно глотая горячий травяной чай.

Тишина окутала невесомым коконом. Не столько напряженная, сколько наполненная: невысказанными чувствами, мыслями, желаниями… За окнами давно раскинулись окраины – кажется, джип Вела использовал недопорталы. Такие техномагические штуковины, что позволяли здорово сокращать дорогу. Я не понимала принципа их действия. Знала лишь, что некоторые участки пути мы словно проскакивали за считанные мгновения.

Ллэймель – поселок, что примыкал к Мейлимиру, пестрел домами всех видов и форм. Техномагия позволяла строить почти что угодно: хоть дворец в стиле барокко, хоть готический замок, хоть нечто невиданное и неслыханное вроде зданий-паутинок и салфеток. Были бы средства. В поселках селились зачастую богатеи и ни в чем себе не отказывали. Все цвета радуги, купола, острые пики башен, коттеджи, стилизованные под животных, птиц, бабочек, деревья… У наблюдателя аж глаза разбегались. Каждое имение по-отдельности, наверняка, поражало красотой и гармонией. Но сверху все выглядело дикой безвкусицей. Настолько дикой, что она, по-моему, могла укусить.

Видимо, выражение моего лица было весьма красноречивым. Потому что Вел усмехнулся и произнес:

– Наши богатенькие – сплошняком единоличники. Как выглядит вся эта феерия красок и форм со стороны они и не думают. Хорошо, что центр города строили по иным канонам и правилам. Продумывали сочетаемость зданий друг с другом, гармонию дорог и посадок.

Я кивнула – что-то добавлять смысла не имело. Секунду мы с лельдисом просто смотрели друг на друга, не в силах прервать зрительный контакт. Вел облизнул губы, быстро сглотнул и криво улыбнулся. А я… я ощущала, как изнутри поднимается теплая волна, окутывает, будоражит. Что-то между нами творилось. Непривычное и неконтролируемое, пугающее и приятное.

Машина словно притормозила, дернулась – и пейзаж поменялся в мгновение ока. Так и происходило путешествие недопорталом. Мы стремительно приближались к горному пику. Издалека он выглядел монументально и по-своему привлекательно. Несколько крутых склонов складывались в некое подобие гребня. Розовые у основания, голубые посередине, накрытые снежными шапками сверху, они казались короной какой-нибудь древней красавицы. В грубоватых украшениях старины присутствовала своя особая привлекательность. Одновременно дикая и опасная. Любой, хоть немного знакомый с историей, знал, что в те времена с жизнью не церемонились. И женщины, что могли позволить себе дорогие украшения, также легко пытали и убивали. Не всегда самолично – отдавали приказы о казнях, росчерком пера перечеркивали судьбы, но сути это меняло. Такими же я представляла себе и горы. Прекрасные и ужасные в своей смертоносности. При всех новых технологиях, магии, они продолжали делать погоду, крушить транспорт и отнимать жизни. Словно напоминали глупцам, возомнившим себя почти богами, где наше место в этой огромной Вселенной.

– Ты работаешь в звериной ипостаси или в человеческой? – вдруг спросил лельдис, возвращая к реальности.

– Когда как. В горах и в прочих подобных местах обращаюсь. Так легче передвигаться и проще искать пострадавших.

– Согласен, – кивнул Вел. – Используешь защитный купол? От холода и солнца?

Я пораженно посмотрела на лельдиса.

– Лея, я давно работаю спецагентом. Мой уровень доступа к магическим тайнам выше, чем у многих чиновников из государственного совета. Я знаю, какие примочки используют медики без границ. Легальные, полулегальные и запрещенные тоже. Не беспокойся. Никого это не волнует. Вы делаете хорошее дело и правительство только радо, что с него снимают часть ответственности. Выполняют часть работы. Поэтому смотрит сквозь пальцы.

Внутри что-то оборвалось, сердце тревожно екнуло. Неужели мы все под колпаком? Власти все знают, в мельчайших подробностях, просто не считают нужным вмешиваться. «Благородно» позволяют нам делать часть их работы, с барского плеча разрешают пользоваться тем, что легально выдается только агентам.

Я вгляделась в лицо Вела. Он слабо улыбнулся и произнес мягко-мягко – так взрослый общается с растерянным ребенком.

– Ничего не бойся. Медики без границ на особом положении. Все, кто официально в отряде. Есть инструкция о том, что они имеют право использовать любые средства для спасения жизней других и своей собственной. Даже запрещенную на обеих планетах боевую магию. Что же до тебя… Теперь ты агент. И этим все сказано. Легально все, что поможет миссии. Нелегально лишь то, что ей помешает. Сейчас мы не на деле. Значит, главная твоя миссия – улететь отсюда живой и здоровой. Так, что успокойся и ни о чем не тревожься.

Он подмигнул и на душе полегчало. Необъяснимо, но как-то вдруг и сразу.

Тем временем машина пошла на снижение. Похоже, Вел знал об аварии гораздо больше меня, и это совсем не удивляло. С его-то уровнем доступа. Авто нацелено устремилась к одному из пиков. Обычно медики без границ ставили магические флажки, видимые только химерам. Я прикрыла глаза и обнаружила такой. Как раз за утесом, куда мы и направлялись. Машина будто собиралась приземлиться на вершину, но вместо этого сделала крутое пике и очутилась в точности там, где надо. Под нами распростерлась снежная пустошь, сплошь заваленная ледяными глыбами. Они двигались и днем, и ночью, не останавливались ни на секунду, как на Эвересте. Местные утесы не шли ни в какое в сравнение с этим кровожадным монстром, но вели себя также. Как древние короли. Одних отпускали домой с миром, других задерживали, в темницах ущелий, а третьих казнили без суда и следствия.

Машина двигалась точно к флажку. Стоило прикрыть глаза, и я видела, как он приближается. Открыть – и впереди маячил ледяной перевал. Туристов тянуло сюда как магнитом. Серединный пик был самым высоким и самым жестоким. Именно на нем гибло больше всего альпинистов. Шутка ли – преодолеть склон с тысячами ледяных валунов, что движутся куда захотят и норовят тебя уничтожить. Но самыми опасными здесь оставались расщелины, в одну из которых угодил автобус.

Машина притормозила возле флажка, над небольшим плато – островком безопасности среди безумия ледяного перевала. Снежная пыль поднялась в воздух белым туманом. Подсвеченная солнцем она казалась алмазной взвесью, волшебной пыльцой Питера Пена. Медики столпились неподалеку, в ожидании начала операции. Отряд оборотней. Эргий, черный сфинкс, наш бессменный командир, четыре серых вербера, одновременно похожих на гризли и белых медведей – Стенли, Ричард, Дэв и Дунай. Да-да, в честь речки и назвали. И шестеро волков, низших оборотней, как их называли в среде двусущих. Высшие – такие как я и Вел – обращались в разных мифических чудищ. Низшие – в обычных земных животных. Серые верберы были вне системы, вне иерархии и классификации. Ни те, ни другие. Тимур, Майкл, Ульрик, Ларс, Ник и Филлип – странный набор имен для волков из одной стаи. Дружба народов, сказали бы раньше. Оборотни не ведают – какие имена дают детям, смеются теперь. Национальные розни, международные различия стерлись почти бесследно и безвозвратно. Сейчас существовала одна, большая раса – смертные, что мало живут и не владеют магией, уродились со слабой и средней энергетикой. Кроме нее различали: слабых колдунов, сильных магов, ворожей, ясновидящих и оборотней.

Мои мысли прервал Вел.

– Обращаемся? – предложил он. Я молча активировала погодный купол, создала вокруг комфортную температуру, влажность, давление и обратилась. Проверила – насколько хватит магии. Ага, у меня семь часов в запасе, прежде чем купол развеется по ветру. Время пошло. Пора на работу.

Я переступила с лапы на лапу, махнула хвостом и потянулась. Лельдис улыбнулся, погладил по гриве и без предупреждения выпрыгнул из машины. Обратился он воздухе, распахнул белоснежные крылья с жестким опереньем и плавно приземлился. Медики пораженно уставились на гостя. Лельдисы редко демонстрировались чужакам в звериной ипостаси, да еще так близко. Еще реже участвовали в массовых операциях. По своей сути они были одиночками. Предпочитали работать по найму, брали максимум одного напарника.

Завидев меня, ребята успокоились.

Мы переговаривались с помощью очередного чуда техномагии – заклятья-телефона. Оно как невидимые провода соединяло всех, кого требовалось, передавая мысли и звуки на большом расстоянии, насколько хватало энергии. Дальше «абоненты» оказывались недоступными, как по сотовой связи. Зато никакие преграды не глушили нашу «рацию». Кстати, мобильники по-прежнему выпускались, улучшенные техномагией. Крошечные, с виртуальной клавиатурой и экраном – хоть на шею кулоном надевай, хоть кольцом на палец. Ими пользовались смертные, слабые маги и ясновидящие. Все те, кто активно колдовать не способен.

– Тебя ждем, – сообщил Эргий. – Спасатели уже возле ущелья. МЧС, полиция там же. Но они мало что могут. Нужно пробраться через слой ледяных валунов и вытащить из автобуса тех, кто еще дышит. Слава богу, транспорт защищен техномагией. Каким-то суперукрепляющим заклятьем. Иначе только блинчики бы и остались, – Сфинкс красноречиво фыркнул, и все недосказанное стало понятным. Туристы сами искали приключения и нашли их – полный чемодан. А расхлебывать другим. Рисковать жизнью лишь потому, что кому-то захотелось пощекотать нервы. – В общем, операция предстоит та еще… Адская работка. Зато встретишь кое-кого неожиданного. Темно-серые глаза сфинкса сверкнули юношеским задором. Ага. Кто бы это мог быть? Я уже знала, даже не предполагала. Но сделала вид, что сильно удивлена.

– Всем привет! Простите, что взломал вашу рацию. Я лельдис, Вел. Пришел помогать Лее. Располагайте мной, как частью отряда. Остальных я уже знаю, можете не представляться.

Эргий посмотрел на Вела, помотал головой, но возражать не стал. Ситуация не та. Лишний мощный оборотень нам совсем не помешает. Дополнительные лапы, чтобы тащить пострадавших, крылья, которых больше ни у кого нет, аурное пламя, чтобы плавить вековые льдины. Даже если не все члены отряда доверяли Велу, его ценность понимал каждый. Как и то, что только правительственный агент или сильный маг вне закона способен вскрыть наше заклятье. На преступника Вел не смахивал, и все сделали правильные выводы.

Да и не в первый раз мы сталкивались с агентами на спасательных операциях. Нередко те работали параллельно, выясняли: произошел ли теракт или пробудился очередной «подарок» старой войны. Пока, на моей памяти первых были единицы, в основном нам доставляли проблемы вторые. Мятежники, что сидели в специальных тюрьмах, наверное, гоготали, едва заслышав новости. Считали, что это их матч-реванш за отнятую свободу, магию, положение. Праздновали, насколько позволяло заточение.

Эргий помотал головой и сообщил:

– Ситуация следующая. В автобусе ехало сто тридцать семь туристов. Из них двадцать восемь детей и пятьдесят одна женщина. Связи с транспортом нет. Видимо, глушит заклятье. Сама магическая штуковина продолжает орудовать вокруг ущелья, поэтому ни на минуту нельзя расслабляться. Вытащили пострадавшего, следите, чтобы вас не разрубило на части. Да-да, это оно самое, которое разделывает живых существ как мясник тушу. Ущелье очень коварное. Сверху навалились ледяные глыбы: десятки, а то и сотни. Они способны перемещаться, давить пострадавших и нас покалечить. Придется спускаться самостоятельно. Осторожно и без помощи активной магии. Только наши лапы, клыки и хвосты, – сфинкс выглядел почти величественно. Грудь колесом, голова поднята. Он никогда не боялся опасности и сейчас почему-то напоминал короля льва из старого детского мультика, только на черно-белом экране.

– У сербернаров спасателей поучимся! Разумные оборотни все-таки лучше собак! Во всяком случае, будем на это отчаянно надеяться, – послышался по связи звонкий голос. Я обернулась. Ну как же без нее! Бабушка подошла, тряхнула гривой и с вызовом покосилась на лельдиса.

– Приятно познакомиться, Зарина Ратникова, – донесся по связи мелодичный голос Вела. Я даже вздрогнула.

Вот это он зря! Бабушка к мужчинам относилась предвзято. В особенности, к таким как Вел. К тем, кто определенно решал все сам, командовал и работал на правительство. Эти три качества для нашей Зари, как сразу прозвали ее в отряде – все равно, что красные тряпки для быка. Вел заметил реакцию бабушки, или знал о ней, я не уверена. Хмыкнул и едва заметно нахмурился. Птица-дракон со сведенными бровями смотрелся более чем величественно, опасно. Зарю зрелище не впечатлило ни капельки. Бабушка вплотную приблизилась к лельдису, приподнялась на задних лапах и вгляделась в его глаза.

– Мы еще посмотрим, что ты за фрукт! – произнесла с вызовом, с недоверием. – А теперь за дело. Погодные купола имеют свойство развеиваться. Пострадавшие имеют дурную привычку паниковать. А это всегда приводит к дурным последствиям. Так что тянуть дальше смысла не имеет.

Заря резко опустилась на четыре лапы и двинулась первой, даже раньше Эргия. Сфинкс позволял ей нарушать субординацию. Древняя химера не привыкла подчиняться, но ее ценили и очень уважали. Никто не пытался подражать Заре, плюнуть на Эргия, инструкции, безопасность. Остальные оборотни прекрасно понимали – химеры в отряде на особом положении. Официально мы вовсе не на службе, денег из благотворительных фондов не получаем. Имеем право вытворять, что захочется и действовать по собственному усмотрению.

Вел хмыкнул, посмотрел на меня так, словно говорил: «С характером у тебя родственники, с характером». Я повела плечом и устремилась за Эргием.

Несколько минут мы двигались по узкой заснеженной тропке. При полном безветрии, чудилось – мир оцепенел. Замер, в ожидании спасательной операции.

Справа и слева распростерлись ледяные перевалы. Огромные глыбы льда вздрагивали, сдвигались, сверкали на солнце будто алмазы-переростки, предупредительно демонстрируя острые грани. Убийственная красота опять напоминала о том, что не человек и даже не маги – хозяева природы. Только она решает – кому жить, а кому погибать. В таких местах, во всяком случае, уж точно.

Вел неизменно держался поблизости и его присутствие, как ни удивительно, придавало уверенности.

Расщелину я заметила сразу. Она разверзла обледенелую пасть с острыми клыками сосулек, сталактитов и сталагмитов. Внутри огромной, зияющей пропасти громоздились массивные ледяные валуны. Чуть двигались, толкались, переворачивались, приоткрывая красный корпус вместительного туристического автобуса. Любителям адреналина очень повезло. Будь их транспорт поменьше – никто не нашел бы его среди ледяного завала.

Судя по моим наблюдениям, автобус застрял высоко над дном пропасти. Голубоватые глыбы скользили по поверхности транспорта, проваливались глубже, и тут же следующие занимали их место. Грохот стоял неимоверный. Треск, гул, бухающие звуки встречи льда и камня, жалобный скрежет металла сливались в ужасную какофонию. Оранжевая машина МЧС, голубая – полиции и темно-зеленая скорая остановились поодаль. У края расщелины суетились спасатели. Пытались спустить лестницы, канаты, но всякий раз отскакивали, не добившись результата. Даже с открытыми глазами я видела слабые всполохи – заклятье пыталось нашинковать очередные жертвы.

Я приостановилась, прикрыла веки. Холодок пробежался вдоль позвоночника, подушечки лап стали влажными, сердце заколотилось в тревожном ритме. Человеческий инстинкт самосохранения, помноженный на инстинкт выживания оборотня усиленно тянул подальше от пропасти. Лапы просились назад сами собой, тело напряглось, приготовилось к бегству. Все во мне противилось встрече с чудовищем. И только воля – неукротимая, несгибаемая, заставляла стоять, наблюдать, готовиться к спасательной операции, которая легко может закончиться гибелью.

Оно выглядело больше, чем все, с чем уже доводилось сталкиваться. Хуже того – гораздо более агрессивным и мощным. Аурный осьминог, размером почти с горный пик, ярко-алый, как кровь, с фиолетовыми пятнами. Черт! Энергии у этой гадины уйма! Подойти поближе, чуть зазевайся – и все, нарезан мелкими ломтиками. Заклятье полосовало воздух тонкими щупальцами, не давая спасателям и полицейским проникнуть в ущелье.

Я остановилась и едва не врезалась в бабушку. Ее запах: обычный и аурный я узнала бы из сотен других.

– Дело дрянь! – выплюнула Заря. – Полезем в трещину – попадем под заклятье. Нужен план. Такой, чтобы ах.

Я оглянулась на растерянного Эргия, и услышала по связи спокойный голос Вела.

– Насколько я понимаю, у такой штуковины есть радиус действия. Оно почему-то сосредоточилось на ущелье. Надо бы отвлечь. Из нашей разношерстной компании в горах комфортней всего такому как я. Если что взлечу – и поминай как звали. Такая тяжелая магическая конструкция вряд ли сможет двигаться быстро и маневренно. Предлагаю следующее. Я с кем-то наземным отвлеку чудовище. Мы атакуем гадину вместе. Да так, чтобы почувствовала, разозлилась, захотела преследовать во чтобы то ни стало. Даже отвлекаясь от основной цели – не пустить никого в ущелье, заморить туристов до смерти. Как только монстр двинется за нами, я полечу в одну сторону, а напарник в другую. В таких случаях, по моему опыту, заклятья теряются. У них есть четкая программа действий. Выполнить цель, уничтожить атакующих. Все по очереди, строго по полочкам. Программа, она и есть программа. Что компьютерная, что аурная – неважно. Значит, монстр начнет разрываться между ущельем, мной и напарником. Тем временем, остальным нужно быстро спускаться. Понимаю, что это очень непросто. Но иного варианта попросту нет. Уверен, спецвойска по борьбе с агрессивной магией уже в пути. Даже знаю. Слышал обрывки приказов по секретной рации. Надо продержаться до прибытия «тяжелой артиллерии». Минут двадцать в лучшем случае, около часа – в худшем. Дальше помогут. Пока мы отвлечем заклятье, заставим его застопориться, решать непосильную задачу, преследовать и одновременно охранять ущелье, остальные смогут начать спасательную операцию. Новое обрушение может продавить автобус вниз, расплющить и навредить пассажирам. О состоянии жертв мы пока ничего не знаем. Поэтому лучше действовать как можно скорее. Что скажете?

Тишина по рации сообщала о том, что ребята переваривают идею. Вел замер, поглядывая на меня с теплотой, а на Зарю – с вызовом. Мол, зря вы так, я очень даже достойный спутник для вашей внучки. Бабушка замерла, обдумывая предложение.

Первым нарушил молчание Эргий:

– Думаю, Вел предлагает дело. Другого варианта я все равно не вижу. Осталось найти второго смертника.

– Нашли! – усмехнулась Заря.

Я замотала головой, хотела начать отговаривать. Но бабушка торопливо перебила:

– Не перечьте! Я пожила достаточно! И очень хочу попробовать разозлить гадину. Хоть развлекусь на этом скучном задании.

Вел шагнул к Заре, с явным намерением воспротивиться. Но она и на него нашла управу.

– Что? Слабо доказать, насколько дорога тебе Лея? Так ведь ты ее назвал, в честь космической принцессы? Не дашь меня в обиду, выручишь – подумаю, доверять ли тебе внучку. Откажешься – приложу все усилия, чтобы убедить Лею не иметь с тобой дел!

Вел выпятил грудь, отступил и замер. Думаю, отлично понимал – подписанный контракт всегда можно расторгнуть. Бабушка из тех, кто умеет убеждать, знает о таких мужчинах куда больше моего. Да и меня знает, как облупленную. Найдет нужные слова, аргументы, козырнет родственной связью, наконец. И вот тут я зауважала Вела. Он не согласился немедленно. Переминался с лапы на лапу, полный сомнений. Посматривал на меня, на Зарю, на отряд. Лельдис не хотел подвергать близкое мне существо смертельной опасности. Даже если отказ нарушит хрупкую связь, что возникла между нами и укреплялась от минуты к минуте. Раздумья Вела закончились быстро. Он резко мотнул головой, сделал пару шагов назад и сообщил:

На страницу:
3 из 5