Проклятие Тёмного

В ней описывались разные рецепты из трав: лекарственные, яды, наркотические, приворотные и прочие. Я использовала некоторые во время болезни и была впечатлена их возможностями. Именно этим я и хотела воспользоваться.

На простых чаях и травах много не заработать, какие бы они хорошие и действенные ни были, некоторые из описанных средств же могут принести большой доход за короткий период, это мне и нужно.

Сразу после полуночи я вышла из дома и спешно двинулась по уже знакомому маршруту к реке, именно там росло всё, что мне было необходимо. На улице никого не было, жизнь в это время замирала в этой части деревни, только на окраине, где располагались увеселительные заведения, можно было встретить людей, но сейчас мне туда было не нужно.

На поляне вдоль реки моё сердце всегда замирало. Здесь росли прекрасные ночные цветы, которые под светом луны переливались всеми оттенками синего цвета, смотреть на них можно было бесконечно, хотя каждый житель знал: ни при каких условиях к ним нельзя прикасаться, ведь насколько они были прекрасны, настолько же и опасны.

Это давало мне преимущество. Корневища этих цветов при правильной обработке были сильнодействующим средством, оно снимало даже самую сильную боль и, кроме того, погружало человека в состояние длительной эйфории.

За такое готовы платить хорошие деньги. Прикрыв открытые участки кожи и надев толстые перчатки, которые немного затрудняли движение пальцев, но были хорошей защитой, я принялась за работу, откапывая один корень за другим. К счастью, я никак не вредила растению, мне достаточно было добраться до корневища и вытянуть из него немного сока.

Когда было достаточно, я занялась тепловой обработкой, это был ещё один важный этап, нельзя, чтобы сок растения подвергался обработке слишком долго, иначе он потеряет свои свойства, а если недостаточно времени уделить, то останутся опасные токсины, ведущие к плачевным последствиям.

И вот настал самый пугающий и тяжёлый этап для меня. Теперь нужно было продать готовое средство, разлитое по маленьким колбочкам. У меня не было времени, чтобы подготовить для этого почву, более того, у меня нет его и сейчас. Делать это в своей деревне было очень опасно, и, если откровенно, я не знала, как это сделать и остаться неузнанной. К тому же я не забыла, что здесь гвардейцы Тёмного.

Посему я пошла туда, где надеялась никогда не оказаться снова, чтобы встретиться с тем, кого так тщательно избегала.

Пробираясь сквозь заросли густого лиственного леса и периодически проклиная всё и вся, что не имею ночного зрения, а свет луны, как назло, не проникает сквозь толщу листвы, я шла, можно сказать, на ощупь; использовать искусственное освещение, привлекая к себе нежелательное внимание, не хотелось.

Уже спустя час такого пути я наконец достигла цели. Вокруг было тихо, но это лишь маскировка. Найдя нужное дерево, я бросила в него монету, к которой привязала послание, и принялась ждать, усевшись на пень неподалёку.

До рассвета ещё было время, нервы были натянуты как струна, не хотелось думать, что запланированное может не получиться. Время шло, но ничего не происходило. От всматривания в темноту уже порядком резало глаза, закрыв их ненадолго, прислушиваясь, я вздрогнула, когда моего горла коснулась холодная сталь. Сжав в руках жёсткую ткань накидки, я практически перестала дышать, лезвие же вдавилось чуть сильнее, и по шее потекла тёплая струйка крови.

– Привет, Катарина.

Вот чёрт, я даже не хотела думать, как он узнал меня, когда я вся была прикрыта с головы до пят. Этот голос, обманчиво мягкий, почти мелодичный, я узнала, именно его я ждала, хотя признаться, когда он оказался за моей спиной, вся решительность сжалась в маленький клубочек, оставив больше места неуверенности и страху.

– Привет, Ансэль.

Лезвие плавно прошло по овалу лица и пропало. Он снова играл. Вновь упивался страхом. Хотя нет, не в этот раз. Я не боялась его, больше нет. Ансэль сам научил меня этому. Теперь страх был только оттого, что могло ничего не получиться и с наступлением утра в моем кармане останется пусто. Но Ансэль меня не пугал. Поэтому я поднялась, не разворачиваясь. Всё равно я не увижу его, пока Анс сам не захочет.

– Весьма удивлён твоим приходом, – голос звучал очень близко, и я была уверена, что на его лице ехидная улыбка.

На самом деле мне даже не нужно было видеть, я прекрасно помнила его. Острые черты немного вытянутого лица, идеальная тёмная кожа, большие глаза, зрачки которых напоминали кроваво-красные озёра. Тонкие губы, что чаще всего были в той самой саркастической улыбке. Слегка заострённые уши и длинные платиновые волосы. Его образ стоял перед глазами отчётливо, хоть сейчас я и не могла его видеть.

– Так удивлён, что пришёл сам?

Он негромко рассмеялся.

– Именно так. Разве ты хотела, чтобы тебя встретил кто-то другой?

Я мотнула головой, понимая: Ансэль прекрасно видит всё, что я делаю. Также я знала, что ему понравился мой ответ. В другое время мне не было бы дела, однако сейчас для меня было важно его расположение.

– Что привело тебя ко мне?

– Мы можем поговорить не здесь, где-нибудь без посторонних глаз и ушей?

С минуту не было слышно ни звука, а затем я почувствовала, как Ансэль берет меня за руку и тянет за собой. Когда-то этот жест заставлял сердце стучать чуть быстрее. Сейчас же моё тело помнило его прикосновение и реагировало спокойно, я не испытывала тот же трепет, что раньше, кажется, всё былое начисто вымыто из сердца.

Я шла за ним, стараясь не отставать и ступать бесшумно, хотя идти быстро, не видя ничего перед собой, было непростой задачей. Затем мы остановились, и он заставил меня пригнуться, касаясь головы. Совсем скоро я заметила мерцание света вдалеке, мы зашли в туннель. Деккальфары всегда предпочитают находиться глубоко под землёй, а я чувствую здесь себя странно. И, если честно, страшно было бы остаться в этом месте одной.

Мы прошли ещё немного, и он открыл передо мной дверь. Комната была освещена куда лучше, чем коридор. Мы были здесь одни, что не могло не радовать. Он не повёл меня глубже в логово и не завёл с парадного входа, иначе бы я точно не осталась незамеченной. Я не готова была увидеть всё, что здесь происходит, ни тогда, когда Ансэль для меня что-то значил, ни тем более сейчас, когда я старалась забыть, что мы были близки и в принципе знакомы. Но за то, что сейчас мы стояли посреди небольшой комнаты вдали ото всех, я была благодарна.

Он указал мне на деревянную лавку возле стола и, пока я снимала накидку, принёс несколько бокалов с напитками.

Сам сел у стены на деревянный стул, закинув ноги на край лавки. Его затяжной взгляд на бокал, поставленный около меня, значил, что Ансэль хотел, чтобы я выпила. Недоверчиво покосившись на бокал, я взяла его в руку, янтарная жидкость благоухала сладким цветочным ароматом – нектар.

Я уже была знакома с тем, что высоко ценилось у деккальфаров, хотя встречала их очень мало. Также я была знакома со свойствами нектара, это мог быть просто приятный напиток, что было скорее исключением, но чаще он влиял непредсказуемо. Видя мою насторожённость, уголки его губ поползли вверх.

– Я помню время, когда ты безоговорочно доверяла мне.

– Я не помню этого времени, зато прекрасно помню то, где ты обманул меня. Думаю, ты именно тогда растоптал то фантомное доверие, о котором говоришь.

Вероятно, всё пойдёт не совсем так, как я хотела. Смолчать оказалось сложнее, чем я думала.

Его глаза блеснули опасным огоньком.

– Катарина-Катарина, – он протягивал моё имя, будто смаковал. – Ты просто хотела меня видеть лучше, чем я есть, хотя не помню, чтобы давал тебе повод о таком подумать. Ты сама виновата в том, что тебе было больно, если бы не строила иллюзий, а приняла меня таким, какой я есть, всё было бы иначе.

– Ты прав, – я действительно так считала, и скрывать это не было никакого смысла.

Я была влюблена в Ансэля и наотрез отказывалась видеть его и наши отношения без розовых очков. Каждый раз закрывала глаза и затыкала уши, когда слышала что-то дурное о нем или о том, чем он занимается. Это и привело к тому, что по итогу из-за своей глупости и слепоты получила разбитое сердце.

На самом деле, это первая наша встреча за несколько лет. Я старалась не думать, какой она будет, даже если бы моя фантазия разыгралась, я бы не смогла представить, что она случится именно при таких обстоятельствах. Всё же я сделала глоток, рот заполнился медовой жидкостью. Это было вкусно, что также могло ввести в заблуждение по незнанию. Я не верила, что Ансэль хочет по-настоящему навредить мне, он мог сколько угодно играть, даже быть несколько жесток, но Ансэль всегда знал грань, которую со мной не переступал ни разу.

– И что теперь будет? – я указала на поставленный бокал.

– Ничего не будет, просто напиток. Зачем мне затуманивать твой разум, если я не знаю цели визита? Может, ты хочешь того же, что и я, добровольно, – он хитро подмигнул.

– Хорошо, тогда к цели визита.

Я поставила одну колбочку на стол и подтолкнула Ансэлю. Он рассматривал ее с интересом, затем понюхал и изменился в лице.

– Серьёзно? Это то, о чем я думаю?

Я лишь кивнула. Ансэль точно догадался, что это, у деккальфаров отменное обоняние, к тому же он был знаком с жидким содержимым.

– И зачем ты мне это принесла?

– Мне нужно золото.

– Налог?

– Штраф. Я должна заплатить сегодня, но всё, что было собрано, уйдёт на уплату налога, я не хочу, чтобы отец лез в заём.

Он понимал меня… Ансэль был знаком с моим отцом. Вообще, Анс знал многое, в том числе о моих познаниях, мне пришлось поделиться с ним. Наша встреча и способствовала этому.

Мне было шестнадцать, когда мы познакомились. Я собирала ягоды в этой части леса, когда наткнулась на тело деккальфара, истекающего кровью. Что он не собирался умирать, я узнала намного позже, но в тот момент его вид меня порядком напугал, и, отбросив осторожность, я принялась за его исцеление. Конечно, его заинтересовали мои способности, после этого Ансэль ещё не один раз хотел привлечь меня к своим делам, но я была непреклонна. Ансэль сохранил мою тайну так же, как я берегла его.

Мы были вместе год. Этот год был совершенно особенным для меня. Ансэль был моей первой любовью. До этого я не обращала внимания на мужчин, занятия с Сутой меня интересовали больше беготни по свиданиям, чем охотно занимались другие девочки.

С появлением Ансэля моя жизнь изменилась, в ней появилось место для чувств. В отношениях с ним я испытала большую гамму эмоций. Я не встречала деккальфаров до этого, его внешность, повадки – всё было диковинно и не могло не привлечь внимания. Хотя поначалу я немного боялась, истории про жестокость деккальфаров дошли и до нашей деревни, а он не опровергал, иногда я замечала в нем это, местами Анс совершал поистине пугающие вещи. Но он научил не бояться, даже когда есть причины.

С ним было интересно, необычно. Я узнала, что именно его ответственность за многие незаконные вещи, происходящие в этой части Тенебриса, но старалась делать вид, что не замечаю этого, Ансэль прав, я не приняла его полностью.

Я слышала о деккальфарах и, когда начала отношения с Ансэлем, узнала ещё больше. Многое он рассказал сам, а некоторые вещи проведала из разных источников. Когда я думала, что нет ничего, способного помешать нам быть вместе, мне было доказано обратное. Я была невинна, когда мы познакомились, Ансэль не раз хотел зайти дальше, но я была не готова, просила подождать, Ансэль соглашался, говорил, что это не проблема.

Однажды я пришла к Ансэлю, когда мы не договаривались, Сута перенёс занятие, и я решила, что хочу провести это время с ним. Я оставила монету в дереве, как он и учил. Встретил меня один из его товарищей, он провёл меня внутрь без лишних вопросов, так как все уже давно знали обо мне.

Прошла по известному коридору, и, когда открыла дверь, всё внутри меня оборвалось. Ансэль был не один. Эту картину я забыть не могу, как бы ни старалась, как он вбивается в темноволосую девушку, а другая ласкает его методами, о которых я даже не знала.

Я убегала оттуда так быстро, не желая останавливаться, боялась, что всё нахлынет на меня прямо здесь. Смогла выдохнуть только возле реки, шум воды заглушал всхлипы, я надеялась на это, хотя крик не глушил. Мне казалось, моё сердце рвётся на части, такой боли я не испытывала никогда. В этот день больше не стало нас.

Ансэль нашёл меня чуть позже. Он лёг рядом со мной на траву и также уставился в небо, где уже виднелась луна.

– Почему? – всё, что я смогла из себя выдавить.

Я хотела знать, почему Ансэль так поступил со мной, ведь сам сказал, что любит, неужели это всё было пустым?

– Я деккальфар Катарина, я не скрывал своей натуры. Моногамия – не наша сильная черта, – он сделал заминку, ненадолго. – Мне жаль, что ты увидела это и что испытала всю эту гамму эмоций, правда.

До меня не сразу дошёл смысл его слов. Он не жалел о том, что изменил мне, и в принципе не считал, что сделал что-то не так. Ему жаль, что это стало болезненно для меня.

– Разве когда любят, могут касаться других?

Он стёр слёзы с моих щёк едва заметным прикосновением. Тогда я перевела взгляд на него. Он был красив своей особой красотой. Даже сейчас мне хотелось чувствовать его, казалось, что, пока Ансэль не пришёл, мне было больнее.

– Всё дело в том, как ты на это смотришь. Для меня моя любовь к тебе и секс с другими – не одно и то же. Я испытываю похоть к ним, но там нет места нежности, заботе и любви. Ни с кем из них не пойдёшь на свидание, не будешь вести разговоры или просто лежать, касаясь друг друга, никого из них не хочется поцеловать, вкладывая в это всю свою душу, – Анс провёл рукой по моей шее, уткнувшись носом в щёку. Хотелось кричать от такой несправедливости.

– Считаешь, это должно помочь?

– Я не знаю. Я не хочу, чтобы ты плакала из-за этого, не хочу, чтобы тебе было больно, но это возможно, только если примешь эту часть меня.

– Если бы я не хранила так невинность, если бы у нас было… – произнести это вслух было немного неловко, но я знала: он поймёт и так, что я имею в виду. – Это бы что-то изменило?

– Не думай об этом так. Я хочу тебя почти с самой первой встречи, и ты знаешь это, но также я уважаю твоё решение подождать, пусть и не понимаю его до конца. Да, это бы изменило что-то, наши отношения стали бы ярче, крепче, но не саму суть меня, я не смогу быть физически только с тобой, может, временно – да, но не всегда. И я надеялся и до сих пор надеюсь, что ты сможешь принять это и научишься смотреть на это с моей стороны. Моё сердце полностью занимаешь ты, и так и будет, если захочешь.

– А если бы у меня были мужчины, кроме тебя?

Ансэль посмотрел на меня, и на его губах заиграла лукавая улыбка.

А затем коснулся уголка моих губ поцелуем.

– Скорее нет, чем да. Ради эксперимента и нового опыта – почему нет? Но на постоянной основе вряд ли. Женщину ведёт эмоциональная связь больше, чем мужчину. Меня не страшит, если ты переспишь с другим, но вероятность, что испытаешь к нему чувства, есть, и вот она пугает.

– Это неправильно.

– Разве? – он немного отдалился, чтобы смотреть на меня было удобнее. – Всё дело в том, что тебе прививали, какие отношения ты видела, но это всё привычно, а не правильно. Для деккальфаров, наоборот, правильно иначе. Но всё это лишь навязанное обществом. Тебе нужно понять, как это для тебя на самом деле и чего ты сама хочешь.

Мы смотрели друг на друга, не отрываясь, и, кажется, я начинала понимать, о чем он говорит. Я протянула руку к его лицу, мне было жизненно важно его коснуться. Ансэль в ответ накрыл мои губы своими, поначалу нежным прикосновением, а затем, почувствовав податливость, он углубил поцелуй, кажется, это был самый страстный поцелуй из всех, что у нас был, волна жара прошла по телу и собралась внизу живота. Он касался меня, гладил, не прерывая поцелуя. Когда его рука добралась до сокровенного, я простонала в его губы, моё тело поддавалось ему навстречу, требовало большего. Я вцепилась в его плечи, Ансэль перешёл на шею, дразня покусыванием и сменяя их горячими поцелуями, не на секунду не останавливая движения пальцев.

– Анс…

– Скажи ещё раз.

– Пожалуйста, Ансэль, – я знала, о чём просила, я была готова, хотела, чтобы он стал первым.

Оставив большой палец на самом чувствительном бугорке и продолжая его ласкать, остальными он продолжал исследовать чувствительную зону, медленным движением вводя в меня ещё один палец, я выгнулась сильнее, когда он наращивал темп и губами терзал набухший сосок, доводя меня до исступления.

Яркий взрыв внутри, сжала ноги последний раз и обмякла. Я чувствовала, как он хватает губами мочку уха, как нежно языком проводит по шее, а пальцем рисует замысловатые узоры на животе, это всё согревало меня изнутри. Я любила его.

Через пару минут я открыла глаза и посмотрела на Ансэля, он лежал рядом и с довольным видом рассматривал меня. Я улыбнулась в ответ, но как только мои глаза спустились от лица вниз, улыбка погасла. Меня будто окатило холодной водой. Анс был полностью одет.

Да, он доставил мне удовольствие, но сам не взял ничего. Хотя сотню раз, даже не заходя так далеко, был на грани. Перед глазами снова всплыла недавняя картина, и мысли из головы уже не искоренить, он сейчас и так был сыт, у него был секс не больше получаса назад, ему и стараться не пришлось, чтобы не взять меня. К горлу подступил болезненный ком, а глаза снова накрыло пеленой слёз.

– Эй, ты чего?

Ансэль привстал и потянулся ко мне, но в этот раз я не могла, не хотела его прикосновений. Я не смогу ни забыть, ни принять это, не сумею быть счастливой с ним, зная, что он в любой момент, когда не рядом со мной, может спать с кем-то другим.

– Анс, я не смогу, это не для меня. Это конец.

– Уверена? Может, обдумаешь все как следует?

– Перед глазами стоит картина, как ты с ними… И я чувствую себя преданной, обманутой. Думаю, это нужно было решать до того, как я стала свидетелем этой картины, а не после. Я знаю, что прощу тебя, хоть тебе и не нужно моё прощение, но забыть не смогу, а от мысли, что это случалось уже много раз и неоднократно повторится в будущем, к горлу подступает тошнота, возможно, я слишком моногамна для таких отношений.

Ансэль смотрел на меня, не моргая.

– Катарина.

– Не нужно, прошу, мне необходимо время, чтобы остыть, я бы не хотела тебя видеть в этот период, не приходи, пожалуйста.

Я встала и на ватных ногах пошла в сторону дома. Он выполнил мою просьбу, я больше его не видела, хотя знала, что Ансэль был недалеко. Стряхнув нахлынувшие воспоминания, я вернулась в реальность.

Избегая нашей встречи, я старалась взрастить к нему ненависть, понимая, что стоит Ансэлю появиться, и я не смогу от него отказаться. Местами у меня получалось, так мне казалось, но это было глупо. Я не испытываю к нему ненависти, смотрю на Ансэля и понимаю, что у меня нет причин его ненавидеть.

У нас было много счастливых моментов, на время их перечеркнула та дикая боль, но по итогу ничего не осталось.

Наверное, мне просто было страшно снова увидеть его не как любимого человека, а как кого-то из прошлого. Всё хорошо. Всё правда хорошо.

Я выдохнула и подняла глаза на Ансэля. Он смотрел всё это время на меня.

– Я тоже думал о том, какой будет наша встреча. Как ты?

– Я хорошо, правда. А ты?

– Тоже. Я рад, что ты пришла ко мне. Ты же знаешь, что тебе не обязательно было всё это делать, – он потряс колбу. – Ты могла просто попросить.

– Наверное, но я бы не смогла. Мы же теперь не вместе, с чего тебе помогать мне просто так?

– Не говори глупости, Катарина. Какое это имеет значение? Это ты решила вычеркнуть меня из своей жизни, я такого решения не принимал.

Я не знала, что ответить.

Он подошёл ко мне и за подбородок приподнял лицо, чтобы я смотрела на него, а затем присел, не позволяя мне опустить голову.

– Что ты делаешь?

– Тсс, – моей кожи коснулась влажная тряпка, он бережно стирал с шеи кровь. – Прости.

– Если бы не хотел, не сделал этого, так зачем извиняться?

– Ты права, хотел. Хотел убедиться, доверяешь ли ты мне.

– И поэтому пустил кровь?

– Не больше, чем царапина.

Он отстранился.

– Сколько ты хочешь?

– Четыреста золотых.

– Этого хватит?

– Да, это полностью покроет штраф.

Передо мной на стол упал мешок.

– Ты могла бы хорошо зарабатывать, не будь так принципиальна.

– Я подумаю об этом. Хоть соглашусь вряд ли. Я хочу уехать, а если про меня станет известно, то без головы далеко не уедешь.

– Твоя безопасность была бы моей заботой.

– Знаю, и это ещё одна из причин. Мне пора.

– Я провожу.

Мы вернулись так же, как и пришли. Я хотела попрощаться раньше, но Ансэль проводил до выхода из леса. Только когда стали виднеться постройки, мы попрощались.

На улице уже было светло, если отец дома, придётся объясниться, почему я в таком виде и только вернулась. Скорее всего, он и сам догадается, что всё дело в моем увлечении травами.

На подходе к дому стояла тишина, душу грело, что проблема была решена, мешочек с золотом висел, привязанный сбоку под накидкой. Сегодня мы расплатимся со всем, и нужно подумать о лицензии, рисковать вновь не стоит. Из головы не выходили слова гвардейца, что за мной будут следить более тщательно, его интерес к товару тоже не остался незамеченным.

За дверью было шумно, раздавались голоса. Странно, гости в такое время? Я зашла внутрь, сбросила капюшон и замерла, в доме были гвардейцы. Лиц также не было видно под мантиями, но не узнать их после вчерашней встречи было невозможно. Один стоял около входной двери, я чувствовала на себе его взгляд.

– Доброе утро, господа, – я прошла к отцу и тронула его за локоть, стараясь не смотреть на гвардейцев и говорить как можно тише. – Что происходит?

Отец был бледен, но старался держаться мужественно.

– Всё в порядке, сейчас мы всё решим, и господа уйдут. Иди к себе, Катарина.

Значит, про штраф отец не знает, иначе бы он не просил меня оставить их. Ослушаться было сложно, дело не в том, что отец также считал, что женщина не имеет никаких прав, нет, но показать это при других людях, особенно при гвардейцах Тёмного, неразумно. Оставить отца наедине с ними, понимая, что не всё в порядке, я не могла, к тому же, если речь зайдёт о штрафе, мне лучше быть здесь.

Я прошла к вешалке, возле которой расположился другой гвардеец, сняла накидку и сумку, что была со мной. Вид мой, мягко говоря, потрёпанный после ковыряний в земле, а затем блужданий по густому лесу, предстал на всеобщее обозрение. Только сейчас я поняла: лучше бы сначала переоделась или вовсе не снимала накидку, которая скрывала всё это, но принимать другое решение было поздно.

Вытащив лист куста из светло-каштановой косы, я вернулась к отцу, важно было, чтобы он чувствовал, что не один.

Видимо, осознав, что уходить я не собираюсь, они продолжили с того, на чем остановились.

– Господа, такое не случалось раньше, я всегда плачу вовремя, я не мог знать, что задержат оплату, но я всё отдам, мне просто нужно немного времени. У меня ведь есть часть суммы, я оплачу её сейчас, а оставшееся смогу вернуть в течение недели.

– На уплату налога предоставляется и так достаточно времени, ты мог подготовиться раньше, не надеясь на золото, которое тебе не заплатили.

Полагаю, мои глаза были величиной с яблоки. Это что же получается, они пришли собрать налог? Гвардейцы? Такого ещё не случалось, и именно в этот день у нас, оказывается, не хватает денег. Я резко развернулась к отцу, переживая, что ему может стать нехорошо.

– Папа, почему ты ничего не сказал?

– Милая, ничего ведь не изменилось бы, я надеялся, что успею собрать недостающую сумму.

– Я бы нашла золото, если бы знала. У меня была возможность, – я осеклась, не стоило делать таких заявлений, чтобы не нарваться на ненужные вопросы. – Сколько не хватает?

– Триста сорок золотых, это не так много, но ныне мы всё отдали.

Я шумно выдохнула, у меня прямо сейчас висела на поясе недостающая сумма. Я могу отдать монеты за налог, но как быть со штрафом? Хотя о нем пока никто не заикался, в то, что про него забыли, веры нет, но, может, получиться оттянуть время до конца дня, тогда я придумаю, что делать, пусть даже придётся снова идти к Ансэлю.

Вообще, вопрос не стоял отдавать золото или нет, скорее, я боялась, что одна безвыходная ситуация перерастёт в другую, собственно, это уже произошло.

– Ты знаешь, что следует в случае неуплаты налога, старик.

– Стойте, – я отстегнула мешок с монетами, отсчитала лишние и протянула гвардейцу. – Возьмите. Вам нет причин задерживаться.

– Катарина, но откуда? – в настороженном взгляде отца, казалось, промелькнуло облегчение, но так мимолётно, что не уверена, не померещилось ли мне.