Королевство серебряного пламени

С этими словами она исчезла в сумраке.

Неста долго смотрела Гвин вслед. Может, это ее фантазии? Две дружеские беседы за один день. Она не помнила, когда в последний раз говорила без издевок и колкостей.

Мимо прошла еще одна жрица, лицо которой скрывал капюшон. Она приветственно кивнула Несте.

Вокруг стало тихо, словно Гвин была летней грозой, внезапно налетевшей и так же внезапной умчавшейся. Вздохнув, Неста взялась за книги, оставленные послушницей.

Спустя несколько часов запыленная, уставшая и по-настоящему проголодавшаяся Неста подошла к столу Клото и спросила:

– Завтра будет то же самое?

«Ты не удовлетворена своей работой?» – написала Клото.

– Была бы удовлетворена, если бы твои послушницы не помыкали мною, как служанкой.

«Гвинета уже рассказала мне о вашем знакомстве. Она помогает Мерилле. Это моя правая рука. Кладезь знаний, но невероятно требовательная. Если просьбы Гвинеты показались тебе излишне резкими, это лишь потому, что Мерилла постоянно на нее давит».

– Мне пришлось искать полки для ее книг, хотя тележка и так была полным-полна.

«Книги должны возвращаться на место. Они ведь могут понадобиться кому-то еще. Но я не привыкла отвечать за поведение моих послушниц. Если просьба Гвинеты тебе не понравилась, надо было так ей и сказать».

– Я и сказала, – вспыхнула Неста. – Она та еще штучка.

«Кто-то может то же самое сказать и про тебя».

– Может, – сказала Неста, скрещивая руки.

Она не сомневалась, что Клото сейчас улыбается под своим капюшоном. Но жрица написала совсем другое: «Гвинете, как и тебе, пришлось выживать, проявляя смелость и стойкость. Постарайся увидеть лучшее, что в ней есть».

В жилах Несты забурлило что-то очень похожее на сожаление. Она тут же погасила бурление.

– Приму к сведению. А работа меня вполне устраивает.

«Спокойной ночи, Неста», – только и ответила Клото.

Неста вернулась наверх. Ей казалось, что по коридорам со стоном носится ветер. Ему под стать было громкое урчание ее желудка.

Она распахнула двустворчатые двери частной библиотеки. Никого. Вид здешних книжных полок подействовал на Несту успокаивающе. Над городом заходило солнце, делавшее Сидру извилистой полосой жидкого золота. Усевшись за стол перед окнами, Неста сказала Дому ветра:

– Вряд ли ты снова предложишь мне еды, но сейчас я бы съела этот суп.

Слова не подействовали. Неста вздохнула и вперилась в потолок. Этому Дому не угодишь.

Живот свело судорогой. Казалось, если Неста срочно не запихнет туда хоть что-то, он начнет пожирать внутренности.

– Пожалуйста, – напряженно добавила она.

Появилась тарелка с супом и стакан воды. Затем салфетка с ложкой. В камине вспыхнул огонь, но Неста торопливо сказала:

– Огня не надо. Мне не холодно.

Огонь послушно погас, зато шарики фэйского света вспыхнули ярче.

Неста потянулась к ложке. Рядом появилась тарелка с ломтиками свежего хрустящего хлеба. Казалось, Дом ветра превратился в заботливую мамашу-наседку.

– Спасибо, – тихо сказала Неста и принялась за еду.

Шарики мигнули, словно желая ей приятного аппетита.

10

Неста наелась до отвала. За первой тарелкой супа последовала вторая и третья. Казалось, Дом ветра так заботился о ее пропитании, что дополнил обед куском шоколадного торта.

– Это с разрешения Кассиана? – спросила Неста, берясь за вилку и с улыбкой глядя на блестящий, влажный от пропитки торт.

– Разумеется, нет, – ответил вошедший в библиотеку Кассиан.

Неста повернулась к двери, хмуро глядя на него.

– Но ешь, раз тебя угостили.

– Что тебе нужно? – звякнув вилкой, спросила Неста.

– Почему ты ешь здесь? – вопросом ответил Кассиан.

– Разве не понятно?

– Ты разговариваешь сама с собой, – улыбнулся он. – Это единственное, что мне понятно.

– Я разговариваю с Домом ветра. С ним говорить гораздо легче, чем с тобой.

– Конечно. Он ведь тебе не отвечает.

– Вот именно.

– Считай, что я клюнул на эту удочку, – усмехнулся Кассиан. Он прошел к столу, пожирая глазами нетронутый торт. – Послушай, а ты и в самом деле… разговариваешь с Домом ветра?

– А ты разве нет?

– Нет.

– Он меня слушает, – упрямо повторила Неста.

– Конечно слушает. Он же напичкан заклинаниями.

– Он даже подал мне суп прямо в библиотеку, хотя я и не просила.

– С чего бы это? – удивился Кассиан.

– Я же не знаю, как устроена ваша фэйская магия.

– Ты… ты что-нибудь сделала, чтобы заставить Дом откликаться?

– Если ты последуешь примеру Девлона и спросишь, занималась ли я колдовством, отвечаю: нет.

– Я не это имел в виду, – снова усмехнулся Кассиан. – Но это здорово. Ты понравилась Дому. Поздравляю.

Неста зарычала. Кассиан нагнулся к столу и подхватил ее вилку. Неста одеревенела от его близости. Кассиан молча поддел вилкой кусочек торта и отправил себе в рот. Когда он замычал от удовольствия, этот звук отозвался во всех костях Несты. Кассиан поддел второй кусочек.

– Вообще-то, торт предназначался мне, – проворчала Неста, глядя, как Кассиан с удовольствием жует.

– Так отними, – предложил он. – Достаточно простого обезоруживающего маневра, учитывая мое шаткое равновесие и внимание, отвлеченное вкусным тортом.

Неста наградила его сердитым взглядом.

Кассиан еще раз ковырнул вилкой в торте.

– Есть много полезных штучек, Нес, которым ты научишься, упражняясь со мной. Твои угрозы были бы гораздо серьезнее, если бы подкреплялись действиями.

Неста забарабанила пальцами по столу. Глядя на вилку в руке Кассиана, она представляла, как вонзает вилку ему в бедро.

– И этому ты тоже научишься, – пообещал Кассиан, перехватив ее взгляд. – Я научу тебя превращать в оружие любой предмет. Даже вилку.

Неста оскалила зубы, но Кассиан лишь опустил вилку и молча вышел, оставив ей половину первоначального куска.

В библиотеке Неста разыскала приятный эротический роман и уселась читать. Она читала до тех пор, пока веки не отяжелели, и только ее железная воля заставляла глаза оставаться открытыми. В какой-то момент она поняла, что здесь и уснет, если сейчас же не вернется к себе. Добредя до своей комнаты, Неста, не раздеваясь, повалилась на кровать.

Когда она проснулась, вокруг было темно и холодно. Неста сняла доспехи и забралась под одеяло, стуча зубами.

Через мгновение в камине вспыхнул огонь.

– Огня не надо, – приказала она, и тот послушно погас.

Ей показалось, что Дом ветра с осторожным любопытством приглядывается к ней. Она дрожала, дожидаясь, пока простыни согреются от тепла ее тела.

Через какое-то время кровать стала нагреваться. Не от ее тела, а от какого-то заклинания. Нагревался и воздух, словно кто-то выдохнул в пространство комнаты целые струи теплого воздуха.

Ее дрожь прекратилась. Неста уютно устроилась под одеялом, пробормотав:

– Спасибо.

В ответ Дом качнул незадернутыми шторами. Когда они прекратили качаться, Неста уже снова спала.

Сонное королевство и Котел похитили Элайну. Котел чувствовал, что она следит за ним, и стал следить за нею. Заметил ее гадание на костях и камнях и заставил пожалеть.

Это ее вина. Она навлекла беду на сестер. Прикоснувшись к своей силе, она сделала только хуже, и этого она себе никогда не простит. Никогда…

Элайну наверняка замучают, растерзают телесно и душевно.

Мир треснул.

Перед нею стоял ее отец со свернутой шеей. Ее отец с нежными карими глазами. Любовь и сейчас сияла в них, но с каждым мгновением они меркли…

Неста резко проснулась, схватившись за край одеяла. Ее мутило.

В глубине ее тела, а может, в глубине души что-то извивалось, ища выход во внешний мир.

Неста наступила на свою силу. Захлопнула все двери внутрь, до которых смогла дотянуться.

«Сон, – мысленно приказала она. – Сон и воспоминания. Уходите прочь».

Ее сила недовольно заворчала, но повиновалась.

Кровать стала нестерпимо жаркой. Неста отшвырнула одеяло и отерла пот с лица.

Ей требовалось выпить. Требовалось смыть все это.

Неста быстро оделась, не до конца ощущая свое тело. Ей было все равно, сколько сейчас времени и где она находится. Все мысли были только о препятствиях между нею и ближайшим питейным заведением.

Дверь на лестницу из десяти тысяч ступенек была открыта. Шарики фэйского света в коридоре мерцали еле-еле. Неста старалась ступать бесшумно, оглядываясь, не идет ли кто следом. Руки у нее дрожали.

Она начала спускаться.

Круг за кругом, круг за кругом, круг за кругом.

«Я полюбил тебя, едва взяв на руки».

Все ниже, и ниже, и ниже.

Древний Котел открыл глаз и смотрел на нее, стараясь пригвоздить к месту.

Котел тащил ее внутрь себя, в яму Творения, забирал и забирал у нее, равнодушный к ее крикам…

Круг за кругом, ниже и ниже, словно Котел и сейчас тянул ее, давя своей чудовищной силой.

Тошнота нарастала. Ее сила рвалась наружу. Неста споткнулась.

Ей хватило бы мгновения, чтобы схватиться за стену, но она опоздала. Колени ударились о ступени, затем Неста ударилась лицом. Ее закружило и понесло вниз. Она ударялась о стены, отскакивала от них и катилась по ступенькам.

Неста резко выбросила руку. Ее ногти вонзились в камень. Посыпались искры. Она вскрикнула, стараясь удержаться.

Мир прекратил двигаться. Падение прервалось.

Она лежала поперек ступенек, цепляясь за камень и тяжело дыша. Каждый вдох отзывался грызущей болью в груди. Неста закрыла глаза, наслаждаясь неподвижностью.

И в этой блаженной тишине боль разбрелась и разлилась по всему телу.

Рот наполнился медным привкусом крови. Что-то потекло у нее по шее. Там тоже была кровь.

А ее ногти, впившиеся в каменные ступени…

Неста смотрела на руку. Искры ей не почудились. Она видела, как они выпорхнули из-под ее ногтей.

Ее пальцы застряли в камне, и он светился, словно что-то освещало его изнутри.

Застонав, Неста выдернула руку, и камень сразу потемнел.

Но на поверхности ступеньки остались четыре борозды и единственная дыра в подъеме, куда она уперлась большим пальцем.

Ее обдало ледяным холодом. Неста вскочила на израненные ноги и, не обращая внимания на ноющие колени, помчалась наверх. Прочь от следа ее руки, навсегда впечатавшегося в камень.

– Ну и кто победил в поединке? – спросил на следующее утро Кассиан, когда она сидела на камне и смотрела, как он упражняется.

За завтраком он промолчал насчет ее синяка, раны на подбородке и негнущихся ног. Появившаяся Мор тоже словно ничего не заметила. То, что раны не исчезли к утру, говорило об их серьезности. Но ее фэйское тело уже начало исцеляться.

Человека такое падение, скорее всего, убило бы. Все-таки фэйское тело имело свои преимущества. Быть человеком, быть слабым в мире чудовищ – это означало смертный приговор. Фэйское тело давало ей наилучший шанс выжить.

Кассиан пребывал в молчании всего лишь час, пока упражнялся. В настоящий момент он стоял на середине площадки и тяжело дышал. По лицу и шее струился пот.

– В каком поединке? – спросила Неста, разглядывая свои пострадавшие ногти.

Как бы ни называлось то спасительное движение, остановившее ее полет вниз по лестнице, ногтям изрядно досталось. Они потрескались. Неста отказывалась признавать силу, вырвавшуюся из нее, и даже мысленно не давала той названия. К утру эта сила подчинилась и замерла.

– В поединке между тобой и лестницей.

– Не понимаю, о чем ты, – зыркнула на него Неста.

Кассиан возобновил упражнения. Вновь замелькал его меч. Казалось, все движения имели своей целью разрубить воображаемого противника надвое.

– Понимаешь. В три часа ночи ты покидаешь свою комнату, намереваясь спуститься в город и вдрызг напиться. Тебе так не терпелось победить ступеньки, что ты пересчитала их собственными ребрами, пока не остановилась. Целых тридцать штук.

Он что, видел ту ступеньку с бороздами от ногтей?

– Откуда ты знаешь?

Кассиан пожал плечами.

– Ты следишь за мной? – спросила Неста и, не дав ему ответить, язвительно бросила: – Глазел и не вздумал помочь?

Кассиан снова пожал плечами.

– Тебе удалось задержаться. В противном случае кто-нибудь обязательно пришел бы тебе на помощь, причем раньше, чем ты достигла бы дна.

Неста зашипела.

Кассиан лишь улыбнулся и поманил ее рукой:

– Хочешь поупражняться со мной?

– Тебя бы спихнуть с этой лестницы.

Быстрым, изящным движением Кассиан убрал меч в ножны. Пятьсот лет упражнений. Должно быть, он столько раз извлекал и убирал меч, что это движение врезалось в его мышечную память.

– Ну так как? – спросил он. В его голосе появилось раздражение. – Если ты украсилась ссадинами и синяком, почему бы не заявить, что они – результат упражнений, а не жалкого кувыркания по лестнице? Кстати, сколько ступенек ты сумела одолеть в этот раз?

Шестьдесят шесть.

– Упражняться я не собираюсь.

У края площадки вновь собрались иллирианцы. Вначале они наблюдали, как упражняется Кассиан, глядя с восхищением и откровенной завистью. Никто из них не умел двигаться, как он, и даже близко к этому. Но теперь восхищение сменилось насмешками.

В прошлом году она могла бы подойти к этим ухмыляющимся чурбанам и разорвать их голыми руками. Выпустила бы чуть-чуть своей силы, заставив их поверить, что она в самом деле способна проклясть не только их, но и тысячу поколений их потомства, если они посмеют вновь оскорбить Кассиана.

– Наслаждайся в одиночку. – Неста вытянула ноги, упершись содранными ладонями в камень.

– Пожалуйста. – Кассиан дернулся, но все же простер к ней руку.

Прежде Неста никогда не слышала от него этого слова. Оно было как веревка, протянутая между ними. Он бы встретил ее на середине, дал бы победить, признал свое поражение. Для этого требовалось лишь встать с камня.

Неста мысленно приказала себе встать и взять протянутую руку.

Но не смогла. Ей было не заставить тело подняться.

Глаза Кассиана сверкали на утреннем солнце. Они просили и даже умоляли Несту. Ветер трепал его темные волосы. Казалось, он – порождение этих гор и сам сделан из камня и ветра. Он был таким красивым, но его красота отличалась от красоты Азриеля и Риза своей грубой первозданностью и какой-то дикой неукротимостью.

Увидев Кассиана впервые, Неста не могла отвести от него глаз. Она чувствовала, что до сих пор ее окружали мальчишки и вдруг в ее жизни появился мужчина. Все в его облике излучало уверенную и даже самоуверенную мужественность. Это кружило ей голову и опьяняло. Несте в тот миг захотелось коснуться его, вдохнуть его запах, ощутить его вкус. Желание это сохранялось у нее все последующие месяцы. Соприкоснуться с его силой, противопоставив ей свою, ибо она знала: он не сломается, не дрогнет, не пойдет на попятную.

Но свет в глазах Кассиана померк. Он опустил руку.

Неста заслужила его недовольство. Заслужила презрение и отвращение, даже если это вырвало из нее что-то жизненно важное.

– Тогда завтра, – сказал Кассиан и весь остаток дня не произнес больше ни слова.

11

Двери частной библиотеки были заперты. Неста подергала ручку, но та не поворачивалась.

– Открой дверь, – тихо приказала она.

Дом ветра не отозвался.

Неста вновь подергала ручку, затем навалилась на дверь плечом.

– Я сказала, открой дверь.

И снова ничего.

Она продолжала ударять плечом в дубовую поверхность, требуя:

– Немедленно открой мне дверь библиотеки!

Дом не собирался ей подчиняться.

Неста тяжело дышала, скрипя зубами от досады. Сегодня ей пришлось расставлять по полкам больше книг, чем вчера. Жрицы наверняка узнали от Гвин, что Неста готова быть девочкой на побегушках.

Узнали и принялись нагружать ее тележку книгами. Некоторые даже просили разыскать на полках и принести ту или иную книгу. Неста исполнила их просьбы, но лишь потому, что поиск книг приводил ее в новые части библиотеки и занимал мысли. Когда часы прозвонили шесть, она была вся в пыли, усталая и проголодавшаяся. Неста гордо проигнорировала бутерброд, который Дом ветра предложил ей днем. Это явно обидело Дом, и теперь он не пожелал пустить ее в частную библиотеку.

– Я всего-навсего хочу горячей, сытной еды и хорошую книгу, – процедила сквозь зубы Неста и вновь подергала ручку. – Ну пожалуйста.

Дом словно забыл о ее существовании.

– Прекрасно, – прошипела Неста и помчалась по коридору.

Голод быстро пригнал ее в столовую, где обедали Кассиан и Азриель.

Лицо Певца теней было серьезным, глаза – напряженными. Кассиан, сидевший к ней спиной, лишь напрягся. Учуял ее запах или догадался по шагам.

Неста молча направилась к середине стола. Едва она подошла к стулу, перед ней тут же появилась еда, вилка и салфетка. Неста чувствовала: если она рискнет взять тарелку и уйти, та исчезнет раньше, чем она дойдет до двери.

Все так же молча она уселась, взяла вилку и погрузила в говяжье филе с жареной спаржей.

– Ты надолго? – спросил у Азриеля Кассиан.

– Пока не знаю. – Глаза Певца теней вперились в Несту. – Вэсса была права в своих подозрениях. На континенте действительно что-то затевается. Все это довольно опасно. Я решил, что мне разумнее жить в Доме ветра, наведываясь туда и возвращаясь обратно.

Несту заело любопытство, но она промолчала. Вэсса. Эту заколдованную человеческую королеву она не видела с самого конца войны. Тогда Вэсса принялась ей рассказывать, каким удивительным человеком был отец Несты. Он стал отцом и для Вэссы, помогая завоевать временную свободу. Хвалебная речь продолжалась, пока у Несты не воспротивились кости. Ее кровь была готова закипеть при мысли, что отец нашел мужество, но не для нее и не для Фейры с Элайной. Он оказался настоящим отцом, в каком она нуждалась, но для чужой женщины. Их мать умерла, поскольку он не захотел отправить свой торговый флот на поиски лекарства. Когда они обеднели, он не боролся с бедностью, а просто смотрел, как его дочери голодают. И вдруг решил сражаться за судьбу незнакомки. Чем же его проняла эта никчемная королева? Жалостливой историей о предательстве и утрате?

Сила внутри Несты напомнила о себе, но она не откликнулась, заглушила ее, как могла. Прежние средства подавления: музыка, вино и плотские утехи были ей недоступны. Неста глотнула воды, охладившей ей горло и живот, посчитав, что этого достаточно.

– А что скажет Риз? – с набитым ртом спросил Кассиан.

– Кто, по-твоему, настоял, чтобы я не рисковал и не задерживался там?

– Наш заботливый придурок, – с оттенком восхищения произнес Кассиан.

За столом вновь стало тихо.

– Что это с тобой? – спросил у Несты Азриель.

Она поняла вопрос. Синяк под глазом наконец потускнел. Руки и подбородок уже зажили вместе с ссадинами на теле, но синяк приобрел зеленоватый оттенок. К завтрашнему утру он полностью исчезнет.

– Ничего, – буркнула Неста, не глядя на Кассиана.

– Упала на лестнице, – пояснил Кассиан, тоже не взглянув на нее.

Молчание Азриеля было и так красноречивым, но его еще потянуло на вопрос:

– Тебя кто-то… толкнул?

– Дурак, – прорычал Кассиан.

Неста подняла глаза от тарелки и поймала изумленный взгляд Азриеля, хотя улыбки на его чувственных губах не было.

– Я ей сегодня уже говорил: если она соблаговолит упражняться, у нее хотя бы появится право хвастаться своими ссадинами.

– Неста, а почему ты не упражняешься? – без всякой издевки спросил Азриель, глотая воду.

– Не хочу.

– Почему не хочешь?

– Аз, не трать время понапрасну, – пробормотал Кассиан.

– Я не собираюсь упражняться в этой жалкой деревне. – Неста смерила его взглядом.

– Тебе отдали приказ. – Кассиан ответил тем же. – Последствия его невыполнения тебе известны. Если к концу недели ты не слезешь с этого долбаного камня, дальнейшее меня уже не касается. Я умываю руки.

– Значит, наябедничаешь про меня своему драгоценному верховному правителю? – вкрадчиво спросила Неста. – Сильный, опытный воин не может и шагу ступить без позволения могущественного Ризанда?

– Не смей так говорить о Ризе! – прорычал Кассиан.

– Твой Риз и в самом деле придурок! – огрызнулась Неста. – Высокомерный, самовлюбленный придурок.

Азриель откинулся на спинку стула. Его глаза зло светились, но он молчал.

– Ты чушь городишь, – бросил ей Кассиан, и сифоны на его руках вспыхнули рубиновым пламенем. – Сама же знаешь, что это чушь.

– Я его ненавижу, – прошипела Неста.

– Отлично. Он тебя тоже ненавидит, – резко ответил Кассиан. – Тебя уже все ненавидят. Ты этого добивалась? Тогда поздравляю с полным успехом.

Азриель протяжно выдохнул.

Слова Кассиана били по ней, словно камни. Один за другим. Били жестоко, по самым чувствительным местам. Пальцы Несты сжались, ногти вонзились в стол.

– А теперь, надо понимать, ты мне скажешь, что ты – единственный, кто не питает ко мне ненависти, и потому я должна из чувства благодарности поупражняться с тобой.

– Я скажу другое. С меня довольно.

Словесная канонада стихла. Неста удивленно моргнула. Дальше этого ее удивление не пошло.

Азриель напрягся, будто ответ Кассиана удивил и его.

Но атака Несты еще не закончилась.

– Означает ли это, что все твои охи-вздохи по мне тоже кончились? Если да, какое это будет облегчение – знать, что ты наконец-то понял намек.

Мускулистая грудь Кассиана вздыбилась. У него заходил кадык.

– Хочешь и дальше себя гробить? Изволь. Ломай все, что пожелаешь. – Он встал, не съев и половины обеда. – Упражнения задумывались как помощь тебе, а не наказание. Не знаю, почему ты этого так и не поняла.

– Я тебе уже сказала: я не собираюсь упражняться в этой жалкой деревне.

– Как знаешь.

Кассиан вышел. Его шаги гулко отзывались в коридоре.

Оставшись наедине с Азриелем, Неста оскалила зубы.

Азриель молча смотрел на нее, застыв как статуя. Казалось, он видел все, что творилось у нее в голове и в израненном сердце.

Это было невыносимо. Не проглотив и двух кусков, Неста встала и тоже вышла из столовой.

Она вернулась в подземную библиотеку. Огни там светили столь же ярко, как и днем. Несколько жриц на разных ярусах продолжали работать. Неста отыскала свою тележку, снова полную книг.

Никто с нею не заговорил. Она молча принялась за работу. Единственной ее спутницей была гнетущая тишина в голове.

Амрена ошиблась. Предложение «и дальше протягивать руку» оказалось несостоятельным. Какой смысл это делать, если та, кому ты протягиваешь руку, готова откусить тебе пальцы?

Кассиан уселся на плоской вершине горы, на которой был построен Дом ветра. Под ним темнела местная площадка для упражнений. Над головой сверкали звезды. Осенний ветер нашептывал, что наступает пора листопада и холодных ночей. Еще ниже золотился огнями Веларис. Пространство вдоль Сидры переливалось всеми цветами радуги.

Он еще никогда не терпел поражения. Такое с ним было впервые.

А он-то… столько дурацких надежд питал, что не верил в ее отказ. Он и мысли такой не допускал… вплоть до сегодняшнего дня. Он же видел, что ей хочется встать с камня, но ее стальная воля вместе с упрямством погасили внутренний порыв.

– Ты вроде не любитель уединенных размышлений.

Встрепенувшись, Кассиан повернул голову и увидел рядом Фейру. Она сидела, болтая ногами в воздухе. Ветер ерошил ее золотисто-каштановые волосы. Как и Кассиан, она смотрела на площадку для упражнений.

– Ты сюда прилетела?

– Нет. Перебросилась. Риз сказал, что ты «слишком громко думал». – Рот Фейры дрогнул в улыбке. – Решила узнать, как ты тут.

Верховную правительницу окружал тонкий слой силы: невидимый, но вполне ощутимый.

– Почему Ризи не снимет с тебя этот щит?

Силы щита хватило бы для ограждения всего Велариса.

– Потому что он неисправимый зануда, – улыбнулась Фейра. – До сих пор разбирается, как все работает. А мне не найти способ выбраться из-под этих заклинаний. Но теперь, когда королевы опять затевают пакости, когда к ним примкнул Берон, а Косфей дергает их всех за ниточки, Риз просто счастлив, что я окружена таким щитом.

– Да, эти проклятые королевы добавили нам головной боли, – проворчал Кассиан. – Надеюсь, Аз разнюхает, что́ они там замышляют. Или хотя бы выведает замыслы Бриаллины и Косфея.

Риз до сих пор обдумывал, как быть с требованиями Эриса. Кассиан догадывался, что вскоре последуют новые приказы. И тогда ему придется общаться с этим поганцем как полководец с полководцем.

– Меня отчасти пугает то, что обнаружит Азриель, – призналась Фейра, подаваясь назад. – Завтра Мор отправляется в Валлахан. Это меня тоже волнует. Вернется с новостями хуже прежних.

– Разберемся и с этим.

– Слова настоящего полководца.

Кассиан слегка коснулся крылом плеча Фейры. Обычный дружеский жест. С иллирианскими женщинами он себе такого никогда не позволял. Иллирианцы были безумно щепетильны насчет чужих прикосновений к их крыльям. Кто коснулся, как коснулся. У них существовал целый свод правил. Притрагиваться к чужим крыльям вне спальни, площадки для упражнений или поединка было строжайше запрещено. Но Риз плевал на иллирианские предрассудки, а Кассиан нуждался в телесном прикосновении. Всегда нуждался. Возможно, из-за одинокого детства.