Не боги горшки обжигают

Народу здесь также собралось много. Приглушенный свет еле освещал остальное полуподвальное помещение, приспособленное под пивной бар. Все ближайшие столики в зале были уже заняты. Оставался только еще один свободный стол, но на нем я разглядел табличку «Зарезервировано».

– Опар, вовремя мы, однако, сориентировались. Еще бы немного – и пролет.

Вдоль узких проходов сновали ловкие официанты.

– У нас есть специальные наборы на четверых, в них много чего входит, – вежливо ответил официант. – Если хотите, то я скажу в баре, чтобы подготовили ваш заказ побыстрее.

– Отлично! И подходит, – согласился Вадим. – А сейчас не тяни, дорогой, тащи пивка побыстрее, трубы горят.

Официант усмехнулся, и вскорости холодное, освежающее пиво уже стояло на нашем столе.

– Ваш заказ. Если надо будет что-то еще, позовите меня. Я обслуживаю эти столики.

– Ок.

Первые глотки, такие сладостные и освежающие.

– О, вот оно, счастье, – радостно заржал Ромик.

– Счастье, – подтвердил и похожий, как брат-близнец, Саулюс.

Здесь мы с Вадькой были с ними солидарны.

Звонок моего телефона раздался буквально через секунду. Я сделал еще пару глотков и взглянул на экран. Мама.

– Так, мне нужно ответить, я на минуту.

– Кто там такой настойчивый и не вовремя? – вопросительно поднял брови вверх Вадим.

Я отмахнулся рукой и нажал сброс вызова.

– Родители. Я сейчас, быстро, мне надо перезвонить, – поднявшись с места, я направился к выходу, не обращая внимания на жестикуляцию моего товарища. – Сидите, я же сказал, что быстро.

Не успел я выйти из бара на улицу, как раздался повторный звонок.

– Да, мама, я слушаю, что хотела? Говори побыстрее, у нас лекция.

– Здравствуй, сын, – холодно ответила она, – мне надо с тобой поговорить.

Я напрягся. Уж если мама обращается ко мне «сын», а не по имени, то тут уж понятно: она очень недовольна, и жди беды.

– Мам, – осторожно начал я, – мы не виделись с тобой две недели, и что такого плохого я смог сотворить, что ты ко мне обращаешься «сын»? Хотя времени, конечно, было достаточно. Где я так умудрился накосячить?

Повисла пауза, затем мама произнесла:

– Мне только что звонила Кира и сказала, что ты накричал на нее при всех, обозвал всякими нехорошими словами и сказал, что вы расстаетесь. Что происходит, ты можешь объяснить?

– Даже если это и так, то что здесь такого? – немедленно ответил я. —Мы с ней взрослые люди и вольны поступать так, как нам кажется правильно. А Кирка очень преувеличила.

Я поежился от холодного мокрого ветра, несущего влагу прямо мне в лицо.

«Надо было куртку захватить», – мелькнуло в подсознании.

– Но она же такая хорошая девочка, вы так красиво смотритесь вместе. Ничего не понимаю… У нее нормальные интеллигентные родители.

«Вот-вот, именно родители, – подумалось мне, – ключевое слово здесь родители».

Предки у Кирки по десять месяцев в году проводили за границей, то ли работая там, то ли занимаясь коммерцией, а может, и тем, и другим. Кирка проживала со своей бабушкой, которая не имела на нее никакого влияния, ну, или не хотела влиять. А, без разницы, в общем, пол-Литвы так живет, и ничего, лишь бы деньги были.

– Она мне разонравилась, эта твоя хорошая девочка, – попробовал я отбиться от в принципе обоснованного наезда. Но кто любит признаваться, если он не прав?

– Разонравилась? Вчера нравилась, сегодня разонравилась.

– Ну, так бывает, мам. К тому же, я уже у тебя большой мальчик.

– Хорошо. Но кроме всего прочего она сказала, что ты был абсолютно пьян.

– Вот здесь она врет, ну, или очень уж преувеличивает.

Мама проигнорировала мое замечание.

– Она сказала, что ты связался с плохой компанией и не ходишь на лекции, а просто пьешь дни напролет.

– Вадька плохая компания? Вадька. Мам, ты же знаешь его тысячу лет.

– Значит, это ты сбиваешь Вадима с пути, – моя мама, как всегда, была непреклонна.

Я сморщился, как от зубной боли. Нет, ну все же стерва Кирка, все выложила в таком неприглядном свете, да еще и приукрасила от себя. Вот отомщу же.

– Мам, а тебе не пришла мысль, что она все придумала, чтобы мне насолить?

– Придумала, чтобы насолить? Может, и придумала. Только я позвонила в деканат. Тебя нет на лекциях, тебя нет в институте. В деканате подтвердили, что ты часто пропускаешь занятия, у тебя много задолженностей по предметам, и тебя собираются даже исключить. Ты что творишь, сын? – она замолчала, очевидно, переводя дух.

– Я ничего не творю, и я взрослый человек.

– Взрослые люди так не поступают, – отрезала моя строгая маман.

Ну что же, в принципе, все в тему, хотя стукачка, конечно, получит.

– Короче, или ты решаешь проблемы с институтом, или я с тобой не разговариваю, – мама мудро больше не продолжала тему с Кирой.

– Хорошо, – рявкнул я в трубку и нажал на сброс.

Вот блин. И обидно, что все правда. Но уж больно моя персона в каком-то нехорошем свете выглядит. А может, и на самом деле, все так и есть?

Недовольно я оглянулся вокруг. Народу на улице явно прибавилось, а на входе в наш бар появился охранник, вывесивший табличку «Мест нет» и вежливо отправляющий в сторону желающих найти свободное заведение.

Я взялся за дверную ручку, уже собираясь вернуться в бар.

– Молодой человек, извините, вы не поможете девушкам попасть вовнутрь? – раздался лукавый голосок у меня за спиной.

Я резко обернулся и расцвел улыбкой. Ну, люблю я симпатичные мордашки, люблю и ничего с собой не могу поделать.

Те две девчонки, что совсем недавно глазели на витрину магазина, и от которых меня так нагло и бесцеремонно оттащили, теперь стояли передо мной и явно заигрывали.

«Ну что же, судьба, очевидно, – весело подумал я, – и нечего Вадиму на меня бурчать. Уж сейчас-то я точно не виноват. Как говорится, не виноватая я, он сам ко мне пришел».

– Угу, привет, девчонки, замерзли? – расплылся я в улыбке. – Мы встречались недавно, – я мотнул головой вдоль улицы. – А что, шопинг, как я вижу, отменяется?

– Так мы не сильно шопинговаться и пытались. Так, хотелось погреться только, – ответила самая говорливая. – А вы, вижу, попали, куда хотели?

– Ага, попали. Довольно неплохое заведение, надо сказать. Да и тепло там, кстати.

Девчонки переглянулись.

– Мы тоже пытались пробиться, но вот, видно, опоздали, – разговорчивая указала на табличку, – так что придется по домам.

«Симпатичная», – отметил я невольно, оглядывая ее ладную фигурку в кожаной косухе яркого оранжевого цвета. Большие карие глаза смотрели на меня, ну, как-то поощряющее, что ли. Хотя и вторая тоже ничего вроде. Красотули. Короче, мой формат, по-любому.

– Понятно. Сейчас попробуем что-нибудь организовать. Правда, – я махнул головой в сторону входных дверей, – там столиков свободных уже, похоже, не осталось, так что придется расположиться за нашим.

– Да мы, в принципе, и не против, ну, в смысле, за ваш столик, если вы примите, конечно, – ответила та, которая была темненькая, разговорчивая, чуть пониже своей подруги и, похоже, чуть пошустрее. – Кстати, меня зовут Майя, а это моя подружка Божена, – представилась она, указав наманикюренным пальчиком на насмешливо щурящую глаза подружку, яркую блондинку. – Божена, мы же не против?

– Не-а, не против, – ответила та, улыбнувшись кончиками губ.

«Обе люкс, – сделал вывод я, – будем брать. Заверните, не глядя». И улыбнулся им в ответ. А что, вдруг что выгорит?

– Александр, для вас просто Саша, – я чинно представился и продолжил поглядывать в сторону охранника у дверей. – Ну, если мы расставили точки над «и», то вперед. Операция по проникновению в бар начинается. За мной, девчонки.

Они послушно пристроились у меня в кильватере.

Охранник был занят. Трое парней, явно подвыпивших и потому довольно агрессивных, азартно переругивались с ним, пытаясь пробраться внутрь. Охранник вяло отвечал, то угрожая немедленно вызвать полицию, то просто отрицательно качая головой, при этом своим телом, и, надо заметить, немаленьким, полностью перекрывал проход внутрь бара.

В принципе, он мог спокойно захлопнуть дверь перед носом нежелательных клиентов, и на этом бы инцидент был исчерпан. Но я видел, что ему скучно, и переругивается он с парнями просто от нечего делать.

– Так, девчонки, – бросил я, оборачиваясь к девушкам, – молчите и от меня не отставайте, пошли.

И вдоль стены незаметненько направился в сторону входа.

Ага, незаметненько…

– Куда? – хриплым голосом прорычал охранник, едва завидев нашу дружную компанию.

Ну да, три тушки так легко в узком проходе дверей не спрячешь.

– Туда. У нас тут столик, под номером одиннадцать, – дружественно рявкнул я ему в ответ. – Выскочили покурить. Холодно на улице, замерзли. Пропускай скорее, что завис? Когда мы выходили, тебя еще здесь не было.

Охранник наморщил лоб в раздумье, но посторонился, давая дорогу.

– В следующий раз не пущу, – бросил он нам вслед, хотя не очень-то и уверенно. – Лазят туда-сюда.

– Да-да, и тапки пропадают, – пробормотал я про себя. – Давай-давай, девчонки, – потянул я своих спутниц вниз по ступенькам, – побыстрее, пока он чего не вспомнил и не передумал. Вот будет весело, если всех троих не пустит. У меня там, кстати, куртка осталась, а на улице не май месяц, однако.

Тех не пришлось уговаривать, и мы шустро спустились в помещение бара. Пока пробирались, я заметил, что народу явно прибавилось. Теперь уже свободных мест видно не было, да и ранее вальяжные официанты мелькали то тут, то там уже с более озабоченным видом.

Ну, а что хотеть? Пятница, вечер, завтра выходные. Многие потянулись в бары, вот и аншлаг.

– Пошли-пошли, мы расположились в другом зале, – подогнал я замешкавшихся было спутниц за собой.

Наконец-то и наш зал.

Пробравшись между снующими туда-сюда официантами к нашему столику, я представил поднятым вверх в удивлении трем головам девушек.

Усмехнулся про себя: «А что, Санек такой сходил позвонить, вернулся с компанией красивых девчонок. Пять минут – и готово. Гусар, однако».

– Привет всем, знакомьтесь, это Майя, – махнул я подбородком на девушку, шустро пристроившуюся за моей спиной. – А это Божена. Девчонки захотели присоединиться к нашей компании, и я не смог им отказать. Так что двигайтесь в стороны и дайте нашим гостьям расположиться.

Девушки махнули головами, как бы подтверждая мои слова и как бы представляясь.

Все послушно сдвинулись в сторону, и только Вадим, наклонившись к моему уху, зашипел:

– Ты где их откопал, красавчик? Ты же вроде пошел звонить маме, или я ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – мотнул я головой, – они на входе тусовались, пытались внутрь пробиться.

– Ну так и тусовались бы без тебя.

– Без меня не получалось. Злой охранник не пускал, – и уже громко добавил. – Налейте девушкам пива, господа, или может, дамы предпочитают водку? – и вопросительно повернул лицо к улыбающимся и немного смущенным девчонкам.

– Нет, дамы предпочитают пиво, – ответила более шустрая Майя, – и, кстати, деньги у нас есть, угощать нас не потребуется.

– А у нас Саня джентльмен и богатенький буратино, так что не заморачивайтесь, девчонки, – колко сказал Вадим, ехидно поглядывая на меня и подзывая крутившегося неподалеку официанта. – Не так ли, мой френд? – с кривой усмешкой спросил он у меня.

– Да, мой друг, – подтвердил я, – гуляем за мой счет.

Вадим поморщился, но промолчал и никак не прокомментировал мое заявление.

«Ну, а что ты хотел? Думал, я дам заднюю? Ну уж нет! Не на того нарвался. Да и девчонки уж больно симпатичные».

Принесли заказанное пиво, что, естественно, вызвало определенное оживление.

– Ну, наконец-то.

– Давайте, хебра, вздрогнем.

И хебра вздрогнула, потом вздрогнули еще разок, ну и покатилось.

Глава 3

Где-то через час, уже изрядно поднабравшись пива, мне захотелось в туалет, что было вполне естественно, учитывая количество выпитого.

– Ага, по бокальчику, называется.

Стянув со своей руки повисшую на ней Майю, уже изрядно захмелевшую и, кстати, более десяти минут мне на ухо обещавшую райское наслаждение в ближайшем обозримом будущем («И что, интересно, она умеет?»), я, качнувшись, направился в необходимом именно сейчас мне направлении.

– Всем оставаться на местах, вернусь скоро, – бросил я дернувшейся было за мной девчонке. – Туда мальчики ходят без дам.

– Куда?

– Туда.

– Ты же не собираешься уйти по-английски? – лукаво спросила она, облизывая яркие губки розовым язычком.

– Фу-фу-фу, – забормотал Вадим, уставившись на нее. – Какая гадость. Никуда он не денется, сделает свои дела и вернется. Давайте лучше еще шлепнем, пока он отсутствует? Вы как?

Майя капризно поджала красивые маленькие губки, пытаясь что-то возразить.

– Правда? – с немного размазанной от бокала помадой спросила Божена.

– Правда-правда, – подтвердил Вадим чуть заплетающимся языком, – давайте выпьем, наконец.

Компания, похоже, охотно поддержала это начинание, вполне счастливо забыв о моей персоне. Вот и славно.

Тяжело опершись о край стола, я поднялся со своего места и направился в ту сторону, куда мои товарищи уже сбегали по несколько раз. Народу было не протолкнуться. В зале стоял устойчивый запах алкоголя и гул голосов, как от работающего трансформатора.

Я покачнулся, но тут же восстановил равновесие. Однако.

– Где тут туалет? – остановил я пробегавшего мимо паренька-официанта в белой накрахмаленной рубашке и черной фирменной жилетке.

– Туда, прямо, вдоль прохода, за барной стойкой, и направо, —ответил тот, даже не глядя на меня, устремляясь в проем открытой двери с табличкой «Кухня».

– Спасибо, – буркнул я ему вслед, покачиваясь, как крейсер на волнах, и направился в указанном направлении.

Все бегут, все спешат куда-то.

Подойдя к дверям с узнаваемым рисунком туалета для мужчин, я попытался протиснуться между двумя парнями, загораживающими вход и шумно обсуждающими вчерашний матч по футболу в английской премьер-лиге.

«Блин, одни болельщики вокруг, плюнуть некуда. Надо будет у Вадьки при случае поинтересоваться, что там за событие такое вчера было. Живешь вот так, как дурак, и не знаешь, что там в футбольном мире творится».

Проход и так был довольно узкий, а спины парней, обсуждавших матч, так и вовсе его перекрыли, от слова совсем.

«Фанаты чертовы. Нет, лучше пошел этот футбол куда подальше».

– Парни, позвольте пройти? – после безуспешной попытки попасть внутрь, попросил я.

Те подняли на меня глаза, как будто только заметив.

– Э?

«Вот дебилы. И что непонятно? Человек в туалет хочет».

Сделав дурацкую морду, я улыбнулся им в ответ.

– Что? Что такое? – спросил я, чуть покачиваясь от выпитого алкоголя. – Вы в проходе стоите, пройти мешаете. Очень писать хочется.

– Пошел отсюда, придурок, – явно провоцируя, отрезал один из них. – Алкашня.

«Это он себя или меня обозвал?»

– Козлы всякие ходят, мешают нормальным людям разговаривать, —обернулся он к своему товарищу, явно ища одобрение.

«Ага, типа здесь я у него дома и без спроса в спальню поперся».

Никак вслух не комментируя это в принципе странное замечание, я локтем отодвинул говорящего в сторону и проскользнул в тускло освещенное нутро туалета. Терпеть дальше было уже не в моих силах. Дверь захлопнулась, отсекая громкие звуки, доносящиеся из бара у меня за спиной.

«Фух, наконец-то. Нет, но почему в общественных туалетах такой нестерпимо синий цвет освещения? Раздражает, а не успокаивает, как по идее должно быть задумано. Может, для того чтобы не засиживались?»

Сделав свои дела, я подошел к раковине помыть руки и увидел, как открылась дверь, пропуская парней, стоявших возле входа.

«Ага, похоже, у нас неприятности».

В тусклом свете уборной было видно, что ребята настроены решительно, и я им очень сильно не понравился, за что сейчас они, похоже, намерены меня наказать. Особенно, тот, первый и самый активный.

Хмель начал резко испаряться из моей головы.

– Чего надо, парни? – резко и агрессивно обратился я к ним, так как знал, что в таких ситуациях лучше сразу расставить точки над i. Из жизненной практики я знал: если драки не избежать, то бей первый, – и твердо решил исполнять эту непреложную истину.

– Борзый, да? Ничего и никого не боишься, да? – сказал разговорчивый, с удовольствием поддерживая нашу беседу, выдвинувшись вперед своего товарища. Я ласково улыбнулся в ответ, с интересом оценивая противника.

Сбитый вбок нос, модная под горшок прическа и маленькие настороженные глазки. Правую бровь пересекает большой светлый шрам, полученный, очевидно, в какой-то драке. А может, и в детстве: в детском садике лопаткой от соседки по кровати получил, кто знает. Мощная, спортивная, коренастая фигура, пылающие яростью глаза.

«Ого, а ты у нас, похоже, спортсмен-драчун, ну, или любитель. Не повезло мне, пожалуй, – отрешенно подумал я. – Ладно, тогда с тебя и начнем».

Он явно был лидером и, очевидно, представлял опасность.

«Ох, и не хочется-то как… А вечер перестает быть томным».

– Сейчас посмотрим, какой ты борзый, – продолжал тот. – Что затих, обосрался от страха? – явно подзадоривая самого себя, продолжил он после паузы.

«Ничего я не затих, просто выжидаю подходящего случая. Да и что переться вперед паровоза?»

Второй, попроще и похудее, опустив руки вниз, неловко прятался за спину товарища, и было видно, что он испытывает неудобство от развивающейся ситуации.

«Так-так, учтем на будущее. С тобой, дружок, будет попроще. Но вот твой товарищ, ох, не прост. Пожалуй, поздоровее меня будет».

– Да пошел ты в жопу, – лениво бросил я, спиной прислоняясь к холодному кафелю туалета. – Уже успел задолбать, дебил, хотя и знаю тебя всего лишь пару минут.

– А-а-а… – с тупым выражением лица протянул тот.

Мандража как такового не было, да и выпитый алкоголь притуплял ощущение опасности. Лень – это да, это есть. Ну, с другой стороны, какая здесь опасность? Дадут в крайнем случае пару раз по морде, одежду попачкают, не привыкать. Драться мне приходилось, хотя надо признать, что не особо любил это дело.

«Ну что же, пора начинать, пока сам не схлопотал».

– Зацени, что имею, – сказал я, широко раскрывая сжатую ладонь левой руки, и, отведя ее в сторону, в тот же момент со смаком впечатал кулак правой в скулу приблизившегося ко мне наглого крепыша со шрамом.

«Ух. Рука сразу заныла и онемела. Да, давно по груше в спортзале не стучал. Отвык, однако».

– На, – на выдохе добавил в корпус с левой.

Мой противник покачнулся, но не упал.

«Ни фига себе, качок!»

И, тут же сориентировавшись, он впечатал с размаху мне в ответ.

Я попытался отклониться, и это практически удалось, но выпитый алкоголь сыграл свою роль.

Кулак противника достал меня в скулу, затем еще раз.

Все поплыло перед глазами, закрутилось колесом: кафель, белые расплывающиеся лица, коренастая фигура… и больше ничего не помню. Наступила темнота.

Глава 4

Очнулся я в своей квартире, на любимом диване, застеленном постельным бельем. Попробовал пошевелиться и застонал. Потрогал скулу.

Не понятно ничего. Вроде как везде больно. О, как все плохо-то.

Голова не то чтобы болела, она раскалывалась буквально на части, плюс ко всему, меня явно подташнивало.

Одно хорошо, похоже, что я у себя.

Ну, как, в своей квартире. Все в этом мире относительно. Это я так ее называю, а на самом деле снимаю у своей тетки за очень символическую плату.

Тетя три года назад уехала на заработки в Англию, разочаровавшись жизнью в Литве, вечно растущими ценами, дороговизной товаров и их качеством в магазинах, а также отношением людей друг к другу, а особенно, к ней родимой.

«Да и вообще, хочется посмотреть цивилизацию, – сказала она моим родителям перед самым отлетом, – а не это захолустье».

В общем, спорный вопрос, конечно. Вильнюс, столица Литвы, типа центр Европы. По-моему, совсем даже ничего, жить можно. Ну да ладно, хозяин, в принципе, барин, в этом случае хозяйка, естественно.

Хотя, как подозреваю, на самом деле во всем было виновато ее очередное разочарование на личном фронте.

Молодой и довольно наглый повеса, почти мой ровесник, может, на пару лет старше, который обхаживал даму в возрасте (я имею в виду мою тетю) более года, вдруг неожиданно пропал из ее жизни, уехав на постоянное проживание в Штаты, а заодно прихватив и все тетины накопления, оставшиеся после очередного мужа, а также некоторые драгоценности, которые хранились в декоративной шкатулке, стоявшей на буфете.

Вызванная на место преступления полиция ничего не могла поделать.

Пожилой, уставший от жизни следователь, то и дело во время допроса потерпевшей снимавший и обратно надевавший очки из квадратного черного футляра, купленные, похоже, в «Лидле» (я такие очки пару недель назад там видел), с большими залысинами и в мятых заляпанных джинсах, только беспомощно развел руками, сообщив, что разыскиваемое лицо уже отбыло за границу на постоянное место жительства.

– Конечно, – сказал он, – мы сделаем запрос о его розыске и взыскании с него украденных ценностей, но Америка – это не Евросоюз, и ничего хорошего ожидать не следует. Так что лучше о них забыть.

Как будто и без него не понятно, что денежкам и цацкам можно со спокойной совестью сказать: «Гуд бай».

Вот гаденыш-то. Встретил бы, прибил на месте. Но тетка тоже хороша. Нельзя же быть такой доверчивой.

Так вот, после этого происшествия она засобиралась в Лондон к подруге, которая там проживала уже более десяти лет. А через два месяца, строго наказав мне следить за квартирой, плохих баб не водить, много не пить, укатила в Англию, где и обитает уже около трех лет.

Таким образом мне и досталась в безраздельное пользование довольно неплохая двухкомнатная квартирка площадью 55 квадратных метров, полностью обставленная антикварной мебелью, а главное, в самом центре Вильнюса, по улице Диджиои. Это действительно настоящий центр города и туристическая Мекка. Соседи спокойные, в своем большинстве интеллигентные пенсионеры и несколько семей иностранцев, которые снимают апартаменты в этом довольно недешевом районе Вильнюса.

Для молодого человека, не обремененного ни семьей, ни другими какими-либо обязательствами, такая квартира была просто находкой и золотым дном. Не скажу, что я тяготился жизнью с родителями, но ощущение свободы, когда я вырвался из-под их опеки, вскружило мне голову и наполнило жизнь дополнительными яркими красками. Ну, кто не мечтал в свои двадцать с хвостиком лет вести независимую, не обремененную никакими заботами жизнь?

Так вот, сейчас я проживал там абсолютно один и, естественно, строго выполнял все тетины советы.

Много не пил, а если и пил, то не у себя дома, за квартирой присматривал, плохих девушек не водил. А они у меня, кстати, все хорошие и красивые. Что еще? С соседями здороваюсь, взносы коммунальные плачу регулярно, недавно даже на реновацию дома давал, музыку громко не слушаю. Да что там громко, если и слушаю, так только через наушники. Короче, мечта, а не квартирант.

Девчонки бывают. Редко, правда, но, как и упоминал ранее, все они у меня хорошие.

Правда, иногда наутро, приходилось им, бедным, брать пылесос в ручки, тряпочки с химикатами и прибираться у меня, типа, по совместительству и оказанию шефской помощи.

Ну, а что поделаешь, если я, как уже говорил, довольно ленив по своей природе. Кроме всего прочего, в таком использовании женского труда я не вижу ничего плохого или зазорного. Да и им это, как бы, и нравится. Хотя, может, я и не прав, кто там разберет?

Проснувшись сегодня, я попытался сесть на своем диване и невольно скривился от сильной боли, пронзившей многострадальную голову.

Однако неслабо приложили. Последние события в туалете бара я помнил отчетливо.

Кроме всего прочего, от меня шел сильнейший запах перегара. Такой выхлоп, что даже сам чувствовал, ужасно хотелось пить.

Ну да, сушнякус обыкновениус. Интересно, когда я так успел налакаться? И почему ничего не помню дальше? Как драка-то закончилась, как домой добрался – ничего не помню, пленка оборвана.

Нет, мама права, с пьянкой пора заканчивать, симптомы уж больно нехорошие.

Я с трудом повернул голову, шея затекла от неудобного положения.

– О-о-о-о-о… – застонал я, заметив на прикроватной тумбочке полный стакан томатного сока. Я схватил его правой рукой и потянул к губам. – Хорошо.

– Хы-хы-хы, – я поперхнулся и закашлялся, поспешив и сделав большой глоток, и только сейчас заметил сидящую рядом, возле журнального столика, на моем же пуфике, молоденькую рыжую девчонку с короткой стрижкой мальчишки-тинэйджера и насмешливыми зелеными глазюками, которая с интересом зоолога-экспериментатора, как за забавной зверушкой, наблюдала за мной.