Варяг. Я в роду старший

С воином посолидней, с Прастеном или Хаги Маленьким, подначка не сработала бы. А этот может повестись. Одно дело, когда ты на плевок в рожу можешь ответить смертельным ударом, а совсем другое – когда тебя лишают этого удовольствия.

Сергей убрал ладонь с меча, будто бы отказываясь от драки, но на самом деле перемещая руку поближе к колчану:

– Чего ждешь, нурман? Давай, руби меня. Сейчас твоя сила! Со мной вы вчетвером управитесь, да только и на вас управа найдется! Ох и далеко вам тогда бежать! А тебе, Траин, – насмешливый взгляд на Геллирсона, – тебе и вовсе худо будет! Станешь из сына ярла извергом без отчества! Тронь меня – и ты изверг!

Да, именно так. Императив. Чтобы никаких сомнений. Конечно же, Геллир не откажется от единственного сына. В самом худшем случае заплатит верегельд и отправит к нурманской родне, от варяжских глаз подальше.

Но Траин – мальчишка, да еще и на адреналине. Драться он способен в любом состоянии, а вот здраво рассуждать – нет.

Проняло парня. Растерялся. Даже пару шагов назад сделал.

Глядя на него, попятился и Клеп.

Все. Группа поддержки временно изолирована.

Теперь – оскорбление…

– Хочешь меня зарубить, Гест? Давай, попробуй! Возьми меня, стервь[3]!

И рывок в освобожденный Клепом проход, увеличивая дистанцию и активируя рефлекс преследования.

Есть! Оскорбленный Гест не дал сбежать своему обидчику, бросился вдогонку, на ходу вытаскивая меч…

Но извлек только до половины…

Сергей всё продумал заранее. Просчитал не только свои действия, но и то, что сделает противник. Вплоть до движения. Выхватить лук и наложить стрелу – одно мгновение. Сергей сделал это еще в повороте. И выстрелил вполнатяга, экономя доли секунды, чтобы Гест не успел среагировать. И тот не успел. Всё получилось идеально. Стрела прошила предплечье нурмана, продырявила далекую от совершенства кольчужку и увязла в поддоспешнике, не достав до живота. Слабенький выстрел с дистанции в десять шагов. Сергей пожертвовал силой ради скорости, зато попал, куда хотел. Куда и планировал.

А вот нурману – сюрприз!

Гест с изумлением уставился на пришпиленную к броньке руку. Потом на Сергея, с новой стрелой на тетиве.

– Ты в меня выстрелил!

– Ага! – охотно согласился Сергей. – Ты, Гест, видать, с мирными больше воевать привык. Думал, я буду стоять и ждать, пока ты меня зарубишь? А я тебе не баран сонный, я – воин из дружины княжича Рёреха! Ну так кто из нас дурак?

Целью этого монолога был не Гест. Одной правильно выпущенной стрелы хватило, чтобы Гест осознал изменившийся расклад. Без руки, без возможности пустить в ход оружие, под прицелом наложенной на тетиву стрелы… Нет, в этой ситуации Гест не станет очертя голову бросаться на противника. Он понимает, что достать Сергея точно не сможет и даже пробовать не станет.

А вот младший братик его, который тоже всё слышит, попробует непременно. Он ведь так и стоит с мечом в руке. Пару минут назад старший брат не дал напасть на Сергея. Зато теперь – самое время. Тем более что Сергей на него даже не смотрит.

В прошлой жизни Сергей просчитывал куда более опасных противников, командуя сотнями воинов. В битве всякое бывает. Как ни планируй, а что-то пойдет не так. И это «не так» тоже должно учитываться. И на такой случай у Сергея имеется Машег.

Валь поступил именно так, как Сергей и планировал. Даже лучше, потому что не просто пустил в ход меч, но даже подготовил атаку. Предварил удар броском метательного ножа. Отличная связка. Сергей повернет голову, реагируя на движение… Нет, от ножа Сергей, скорее всего, уклонится, но это не спасет. Метательный нож, левой рукой, с пяти шагов – в лицо. И практически одновременно сбоку мечом по шее.

Классная связка. Безупречная атака с короткой дистанции против лучника, который целится не в тебя.

Хорошим воином мог стать этот парень… Если бы знал весь расклад.

Но он – не знал.

Сергей спустил тетиву, одновременно уклоняясь от ножа.

Нож тем не менее попал. Даже в такой локальной и короткой схватке невозможно предусмотреть всё.

Нож попал. Но не в Сергея, а в бабу, торгующую курами.

К счастью, не острием, а плашмя. Что не помешало бабе издать почти ультразвуковой вопль.

А вот стрела Сергея – туда, куда она и должна была попасть.

Сергею не пришлось разворачиваться навстречу новому противнику, потому что стрелял Сергей не в Валя, а в Геста. Последний – тоже ожидаемо – среагировал на атаку брата: перехватил меч левой рукой, обратным хватом, и… грохнулся наземь, получив стрелу в ступню.

А Валя «стреножил» Машег. Тот самый неучтенный фактор, о котором нурманы не знали.

Машег даже учел, что Сергей старается не убивать противников, и сам убивать не стал: остановил Валя нелетально, но действенно. Стрелой в колено.

Валь завопил. Для бронебойного наконечника на такой дистанции кости – не преграда. Через коленный сустав стрела прошла насквозь. А это больно. Очень.

Минус два.

Третьим оказался Клеп. Дренг замахнулся топором. Не то чтобы уверенно. Скорее имитируя угрозу, чем реально собираясь ударить. Надо полагать, сработал рефлекс «защищать своих».

Окрик Траина «Клеп, нет!» запоздал.

Стрела в руку и через полсекунды – в ногу. Машег на такой дистанции мог стрелами комаров сбивать, не то что конечности дырявить. Минус три.

Трое из четверых – на земле.

Клеп пытается встать, но не очень получается, хотя Машег, оценив «пылкость» атаки, стрелял аккуратно: ни кости не задеты, ни артерии.

Гест – даже не пытается. Глядит снизу очень злобно.

Валь… Валь вопит, держась за древко стрелы.

Красота. Глянешь – душа радуется.

А что у нас Траин?

Глядит недобро, но лезть в безнадежную драку не пытается. А если полезет, Машег уложит его рядом с приятелями.

Местные стражники…

Тоже остались в ролях наблюдателей. Логично. Если два отрока только что выиграли со счетом 3:0 у профессионалов, то ополченцам-любителям ловить нечего.

Да и незачем.

Сергей усмехнулся. Сунул лук в налуч.

Валь перестал вопить. То ли охрип, то ли устал. Сидел в пыли, подвывал тихонько.

– Я тебя не трогал, – сказал Сергей Гесту. – Ты сам полез. Любишь, видно, со своими воевать.

– Ты мне не свой, варяг! – по-нурмански процедил Гест. – Я тебя убью!

– Давай! – Сергей встал над ним, поглядел сверху. – Сказал – делай!

Может, и неплохо, если хирдман полезет в драку. С двумя такими дырками он Сергею не противник, а вот когда подлечится, может быть трудно.

Честно говоря, Сергей не очень представлял свой нынешний уровень поединщика. Упражнялся он на клинках только с Харальдом и знал, что ярл с тремя такими управится, даже без берсерочьего бонуса.

– А может, со мной рискнешь?

Сергей обернулся…

Вот же!

Как они сумели?

Двое. Нурманы. Чужие, незнакомые. И матерые. Откуда только взялись? Что особенно неприятно: один из них левой рукой сжал плечо Машега. И судя по всему – крепко. Хузарин, конечно, лицо держит, но по глазам видно – больно. А главное, стрелять он сейчас точно не сможет.

– Не люблю я таких, как вы, – брезгливо заявил второй нурман. – А кого я не люблю, те в Мидгарде не задерживаются. Обычно я таким пальцы обрубаю. Чтоб там, наверху, знали, кто они есть. Но ты, мелкий, не нравишься мне меньше, чем этот чернявый. Потому дам тебе шанс, – нурман сбросил с плеча швыковое копье: – Беги, мелкий.

Ох и нехороший у него взгляд. Аж в животе пустеет. Будто в глаза смерти неизбежной заглянул. Да, именно так. Сергей знал. Он – заглядывал.

Подросток внутри буквально оцепенел. А вот воевода… Нет, тоже напрягся. Таких не бояться – неестественно. Но для воина страх – не преграда, не слабость, а инструмент. Может и сил прибавить… При правильном использовании.

Ну же, Варт Дерзкий, соберись. Соответствуй своему прозвищу[4].

– Я тебе не тюлень, чтоб от копья бегать! – по-нурмански, напряженно, произнес Сергей. – Я – Вартислав Дерзкий из хирда белозёрского князя Стемида. А кто ты, любящий убивать в спину?

Нурманы переглянулись.

Видимо, ожидали другой реакции.

И убивать Сергея не спешили.

– Хорошо по-нашему болтаешь! – похвалил тот, что держал Машега. – И шутишь ловко. Вроде обидно сказал, а спросить с тебя еще обиднее выйдет.

Второй чуть усмехнулся. Но, как оказалось, не словам Сергея.

– Здешний конунг еще слабее, чем мы думали, раз люди его меж собой дерутся, – сказал он. Сказал негромко. Но Сергей услышал.

И не только Сергей.

– А это уже наше дело, дан! Тебя не касается!

Надо же, Гест подал голос.

Даны, значит. Впрочем, на общий расклад это никак не влияет.

А Гест – молодец! Сергей на мгновение пожалел, что вывел Геста из строя так основательно. В конфликте с чужаками Гест пригодился бы. Говнюк он порядочный, но точно не трус.

Хотя против этих и десяти Гестов маловато будет. Первый точно не меньше хольда по уровню. А второй, похоже, вообще без уровня. И рисуночки у него на тыльных сторонах ладоней особые. Не такие, как у Харальда, но тоже наверняка со значением. Берсерк он, что ли?

Но в любом случае спуску чужим викингам давать нельзя. Покажешь слабость, точно умрешь. Гарантированно. И умрешь трусом.

– Назови себя! – с вызовом потребовал Сергей. – Хочу знать, с кем буду сражаться!

– С чего бы такому, как я, называть свое имя такому, как ты? – ухмыльнулся первый дан.

– С того, что ты только что бросил мне вызов. «Рискнешь со мной» – не твои ли слова? – напомнил Сергей. – Что это, если не вызов? Назовись, дан! Чти обычай!

– Ого! Да ты и впрямь Дерзкий! – дан осклабился. – Что ж, будь по-твоему. Я – Тови, сын Торви. До недавнего времени хёвдинг Кнуда-конунга, а ныне – свой собственный. И я ценю храбрость, даже если это храбрость мертвеца. Назови свое последнее желание, Вартислейв. Может, ты хочешь выпить пива перед смертью? Так и быть, я подожду.

Значит, даже не хольд, хёвдинг. Это подразумевает наличие собственной команды. И не из одного человека. Интересно, здесь ли остальные? И где их корабль? Как-то не верится, что такие крутые вояки пришли пешком.

– Теперь я вижу, что ты – человек чести, Тови Торвисон, – подпустив в голос уважения, произнес Сергей, изучая нурмана и понимая, что дела совсем плохи.

Если поединок с Гестом Сергей еще мог выиграть – благодаря случайности, использовав какой-нибудь из приемов, заимствованных у ромеев, – то с этим никакое чудо не поможет. Сергей с такими дрался в прошлой жизни. Дрался и побеждал. Но в этой ему до такого еще лет пять расти. Если эти пять лет у него будут.

– Мое желание таково: ты отпустишь моего брата, – он указал на Машега. – Отпустишь живым.

– Будь по-твоему, – легко согласился дан. – Живым. Но мой друг Дёрруд обещал отрезать ему пальцы, а я не могу отказать тому, с кем десять лет делю палубу. Но я добр: это будет только один палец. Большой палец на его левой руке.

– Варт! Не надо! – крикнул Машег. – Лучше…

Закончить хузарин не успел.

В правой руке Тови появился нож, которым он молниеносно чиркнул под подбородком Машега.

Но дан перерезал не горло, а всего лишь подбородочный ремешок шлема. Шлем полетел наземь, и раньше, чем он упал, хузарину прилетело по затылку рукоятью ножа.

Пальцы-клещи разжались, выпустив плечо друга, и Машег осел наземь.

А в следующий миг нож в руке дана сменился на меч.

– Иди сюда, маленький храбрец, сейчас я вырежу твое дерзкое сердечко!

Сергей вытянул из ножен саблю. Никаких шансов. Но теперь в его смерти будет хоть какой-то смысл.

– Стоять!!!

Нурманов на ярмарке прибавилось.

Геллир-ярл. А чуть позади – Траин. Сергей и не заметил, как тот смылся. А теперь очень вовремя привел папу. Хотя нет, не он. Он бы не успел. Это местный отрок подсуетился.

С Геллиром – с десяток тяжело дышащих воев. Учитывая, что эти мужи способны пробежать пару километров, даже не запыхавшись, Геллир со товарищи ну очень торопились успеть к началу представления.

И если на одно они уже опоздали, то второе…

Второе, похоже, откладывалось.

Или приобретало больший масштаб.

Сергей увидел еще двоих чужаков типично нурманской внешности. И можно не сомневаться, с кем пришли эти громилы.

– Ни шагу, Вартислав! – рявкнул Траинов папаша. – А ты даже и не думай, дан! Я – Геллир-ярл. Мой родич Стемид-конунг – хозяин здешних мест. И он ценит этого мальчишку. Убьешь его – заплатишь моему конунгу сто марок серебром!

– Сто марок! Ха! Может, я, Тови Торвисон, шесть лет водивший хирд для конунга Кнуда, столько и стою, Геллир-ярл! Но не этот малыш. Тем более он сам меня вызвал. И я даже пообещал ему кое-что сделать, когда его убью. Однако если он тебе так дорог, то можешь выкупить его жизнь, скажем… за двадцать марок.

– А ты не обнаглел, Тови-хёвдинг? – Геллир многозначительно погладил оголовье меча.

Но из ножен доставать не стал. И Сергей чувствовал: драться Геллир не собирается. А ведь в бою он бы вряд ли уступил Торвисону. Неужели это спутник хёвдинга произвел на него такое впечатление? Или…

Или. Вон еще парочка. В полной боевой готовности.

Похоже, ярл с самого начала видел, что у наглого дана есть компания.

– Ну почему же? – ухмыльнулся Тови. – Двадцать – очень хорошая цена. Если мертвого ты оценил в сто, то за живого я мог бы попросить и больше. И только из уважения к тебе я готов сойтись на семнадцати.

– Десять! – отрезал Геллир. – Десять марок. Столько мой конунг готов заплатить тебе, если ты готов служить ему до окончания холодов. Десять тебе и полмарки ежемесячно каждому их твоих хирдманов. У тебя же есть хирдманы, хёвдинг? Или эти семеро молодцев – всё, что осталось от твоего хирда?

Так, а почему семеро? А, вон та тройка мужей у загона с живностью – точно не смерды, хоть и пытаются выглядеть неопасными: серые шерстяные плащи с накинутыми капюшонами, никакого оружия… на виду. Но под плащами оно точно имеется.

Ярл крут. Углядел то, на что Сергей не обратил внимания.

– У меня сильный хирд, ярл! – с гордостью сообщил дан. – И каждый в нем умеет обращаться и с веслом, и с оружием. Даже не сомневайся. Но полмарки в месяц – это маловато.

– Еще кормежка и по две меры пива каждому ежедневно! – поднял ставку Геллир. – И еще бочонок на всех раз в десять дней! Вот такой! – Геллир показал руками размер бочонка.

Хёвдинг вопросительно поглядел на своего спутника, тот чуть двинул плечом. Мол, сам решай.

– Годится, – Тови, сын Торви, вбросил клинок в ножны.

«Как-то он быстро согласился, – подумал Сергей. – Не похоже на нурмана. Мог бы еще поторговаться».

Нет, еще не согласился.

– Кормежка должна быть такая, чтоб мяса на всех было вдоволь каждый день! – потребовал дан.

– Это Гардарика, Торвисон! – усмехнулся Геллир. – Если тебе нужно мясо, ты идешь в лес и берешь свое мясо. Кабана, лося, медведя!

– Медведя? – заинтересовался второй дан. – Они зимой спят.

– Ничего, разбудишь. Но учти: сидеть в тепле вам не придется. Конунгу нужны ваши мечи, а не ваши желудки!

Сергей тоже убрал саблю в ножны.

Стороны договорились. Смерть, похоже, откладывалась.

Или нет?

Геллир кивнул кому-то из своих: помогите раненым. И направился к нему.

– Отрок Вартислав, – произнес он, глядя на Сергея сверху вниз. – Я б тебя, пожалуй, в гридни опоясал. Уж очень ты опасен. – И лязгнул металлом в голосе: – Особенно для своих!

Сергей сделал шаг назад, чтоб не задирать голову, глянул вправо: как там Машег?

Норм. Около друга уже суетилась какая-то девка. Хорошо быть красавчиком.

Но Геллир ждет ответа.

– Когда меня хотят убить, я защищаюсь, ярл, – сообщил Сергей по-нурмански. – Но не убиваю. – И добавил весомо: – Если речь идет о своих.

– А я слыхал, что Гест тебя угостить хотел…

– Так он сказал, – подтвердил Сергей. – Но насколько мне известно, хмельного в здешних чащах не подают. А вот железом угостить можно запросто. Я скажу так, Геллир-ярл: это угощение мне тоже по вкусу, но лишь когда угощаю я, а не меня.

– А малыш хорош!

Дёрруд. Ловко. Сергей узнал о том, что дан за спиной, когда тот заговорил.

– Язык у него побыстрей меча, – согласился Геллир. – А уж дерзок!

– Так он себя и назвал: Дерзкий, – Дёрруд хлопнул ладонью по затылку Сергеева шлема. По-дружески, но как доской приложил. Даже в шее что-то хрустнуло.

Какие, однако, любопытные татушки у него на руках. Незнакомые, но явно что-то означают, а не просто защитные руны.

– Это не я, – пробормотал Сергей, покрутив головой. – Ярл Харальд Скулдисон дал мне прозвище.

Геллир, Тови и Дёрруд переглянулись.

– Харальд Берсерк, сын ярла Скульди? – уточнил Тови.

– Я не слыхал, чтобы его называли берсерком, но не встречал никого, кто убивает быстрее.

– Харальд Скулдисон, – пробормотал Тови. – А я слыхал, он служит конунгу роман в Микльгарде.

– Так было, – подтвердил Сергей.

Хотелось бы еще знать, в каких отношениях Харальд с Тови и Геллиром? Не факт, что друзья. Только-только всё налаживаться стало. Не испортить бы.

– Так было. Но он вернулся.

– Что еще ты знаешь о Харальде? – быстро спросил Тови.

– Он служил конунгу киевскому Хельги, а когда я видел ярла в последний раз, намеревался идти на родину.

Вряд ли эта информация как-то повредит Харальду. Ярл будет дома раньше, чем она достигнет берегов Дании.

– Они?

– У Харальда-ярла – пять кораблей.

– Ого! С пятью кораблями ему впору не ярлом, а сёконунгом называться. Надо полагать, на румах у него не самые плохие бойцы?

– Думаю, когда придет их время, пирующие за столом Одина потеснятся, чтобы освободить место тем, кто отправил их в Валхаллу.

– Говоришь, будто скальд, – похвалил Тови, а его спутник хмыкнул вполне одобрительно. Сергей выбрал верный тон.

– Рад, что не убил тебя, Дерзкий, – заявил Тови. – Сдается мне, ты из тех, с кем не скучно посидеть за столом. С удовольствием послушаю историю Харальда Берсерка на пиру, который нынче устроит нам гостеприимный Геллир.

Хороший заход. Вроде и не просит, а не откажешь.

Ярл кивнул. Мол, будет тебе пир. Даже не поинтересовался, сколько у дана людей. И дан, надо отметить, тоже об этом – ни слова.

На месте Геллира Сергей бы точно насторожился.

Нурманские вожди поклонились друг другу. Чисто символически.

Тови отошел к своим, которых оказалось даже не семь, а девять. Двоих не заметили ни Геллир, ни Сергей. А ярл вновь занялся Сергеем.

– Рёрех попросил присмотреть за тобой, если встречу, – сообщил он. – Сказал, ты задержался, чтобы отыскать друга. Уж не того ли, что вот там милуется с девкой?

О! Машег очухался. Быстро. И времени не теряет. Или это девкина инициатива? По виду она из свободных.

– Да, его, – подтвердил Сергей. И сразу взял быка за рога: – Он ранил твоих дренгов, защищая меня. Так что мне за него и отвечать!

– Ответишь, – кивнул Геллир. – Княжич на службе у Хельгу добычи набрал столько, что с бортов его кораблей воду ладонью зачерпнуть можно. Там ведь и твоя доля есть?

– Есть, – подтвердил Сергей. – Мы славно повоевали, ярл. И с хузарами, и с ромеями. Велика удача Хельгу Киевского, на всех хватает! И мне, и ему, – кивок в сторону Машега, который как раз воздвигся на ноги с помощью новой подружки, оказавшейся на полголовы выше хузарина и раза в полтора крупнее. Встал и вертел головой. Сергея искал, надо полагать.

– Хельгу-конунг…

Это опять Торвисон нарисовался.

Так, стоп. Не надо портить Геллиру охмурение союзника.

– Слыхал я, на следующий год с ним вместе в вик пойдем, – быстро добавил Сергей. – Со Стемидом сговорено.

Геллир глянул на Сергея и подтвердил без малейшего колебания:

– Так и есть. Пока твердо не решено, но, думаю, опять к ромеям.

Сергей был уверен: врет ярл. Но врет уверенно.

– Добрая весть, – проявил лояльность дан. – Пойду своим скажу о твоем угощении, Геллир-ярл.

– Тови-хёвдинг, я нечаянно твоего человека обидел! – вовремя вспомнил Сергей. – Убийцей в спину назвал…

Такие вещи лучше не откладывать, сразу проговорить. Нурманы обиды не забывают. Выберут момент, когда вся сила за ними, и предъявят.

– Да какая ж это обида! – демонстративно удивился Тови. – Поняли, что шутишь ты. А Дёрруд убийца и есть. Так его прозвали, когда он бился за Олафа-конунга. Дёрруд разит врагов без промаха хоть в спину, хоть в брюхо. Не бойся, Вартислейв, один у тебя долг: славная история, которую ты нам поведаешь нынче на пиру.

Имя он запомнил. И об обиде вряд ли забудет. Но сделает вид, что забыл. Пока ему это выгодно.

А вот этот точно молчать не станет. Ишь как спешит. Можно сказать, вприпрыжку. С копьем вместо костыля.

– Ярл! – еще издали закричал Гест. – Я требую жизнь этого щенка! Кровь за кровь! Я требую!

– Слышишь, Траин, он требует, – сказал ярл сыну, который все это время стоял рядом, но благоразумно помалкивал. – Что ж, когда твой хускарл требует, его следует хотя бы выслушать. Однако сначала все же спрошу я: скажи мне, Гест, есть ли у тебя сто марок серебром?

– Нет, – Гест растерялся. – А почему ты спрашиваешь?

– Такую цену я назвал Тови-хёвдингу за жизнь этого отрока. Думаешь, ты лучше Тови Торвисона и тебе положена скидка?

– Нет, я так не думаю, – Гест смутился еще больше. – Но он напал на меня, а мой брат…

– Ну если он напал на тебя, тогда ты вправе отомстить, – согласился Геллир. – Сын, ты видел, как было дело. Скажи мне, кто первым взялся за оружие?

– Гест, – ни секунды не раздумывая, ответил Траин.

Какими бы ни были отношения парня с Гестом, а воля отца явно значила для него куда больше. Да и какой смысл врать, если вокруг целая ярмарка свидетелей?

– Не знаю, как теперь и быть, – проговорил Геллир задумчиво. – Я с Вартислава уже и верегельд потребовал, а он, заметь, согласился. Хотя никого не убил. А теперь выходит, ты сам на него напал. И брат твой – тоже. И мой дренг Клеп, которого ты в это дело втянул.

– Клеп поправится, – буркнул Гест. – А брату моему, лекарь сказал, больше не бегать.

– Твоего брата боги наказали, – подал голос Траин. – Он клятву давал: меч на Вартислава не поднимать. И поднял. – И пояснил для отца: – В прошлый Солнцеворот с Вартиславом из-за девки повздорили…

– Вот как? – Геллир нехорошо прищурился. – Ты не говорил.

– Так до крови не дошло, и мы… В общем, мы поладили, а Валь поклялся, что если Вартислав позволит отцовский меч забрать, то он больше этот меч на него не подымет.

– Не может того быть! Врешь ты! – вскипел Гест.

Зря.

– Поганый у тебя язык, Гест! – ледяным голосом произнес Геллир. – Мне такой в хирде не нужен! Забирай свое и иди куда хочешь.

– Мой ярл…

– Я не твой ярл! – рыкнул Геллир. – Прочь пошел! И брата своего, клятвопреступника, забирай!

– Нельзя так! – не сдавался Гест. – Несправедливо! Пусть тогда боги решат, кто прав!

Вот же дурак упрямый. Сейчас ярл выдаст…

Но Геллир оказался расчетливей, чем думал Сергей.

А может, на публику сыграл, то есть на своих людей, что стояли поодаль, но слушали внимательно.

– Справедливости хочешь? Что ж… Варт! Мой бывший хускарл хочет хольмганга с тобой. Понимаю, что ты ему пока что не ровня, потому не буду возражать, если вместо тебя равный ему встанет. Вот хоть Дёрруда попроси. Ему такое по нраву.

У Геста задергалось веко. Тот, кого он недавно звал ярлом, только что обрек его на смерть.

А вот Сергей понял правильно. Еще одна проверка.

– Не надо подмены. Я бы и сам встал против него, Геллир-ярл, только нет чести победить того, кто на ногах не держится и меч поднять не может. Пусть сначала раны залечит, тогда и приходит.

– Слыхал, что сказал Дерзкий? – поинтересовался Геллир. – Теперь убирайся. Я о тебе забыл.

Продолжать спор Гест не рискнул. Может, наконец мозги у него включились. Похромал прочь, а ярл обнял Сергея за плечи и увлек к конюшням, подальше от общих глаз и ушей.

– Ты не тронул моего сына, – сказал он. – Рассчитываешь на мою признательность?

– За что? – Сергей соскользнул вниз, вывернувшись из хвата ярла. Геллир, впрочем, особо и не удерживал. Захотел бы – не отпустил. – Если бы Траин напал на меня, я бы оборонялся, но он повел себя правильно и не пострадал.

– Да ты сам Тор, отец справедливости! – засмеялся Геллир. – На губе только-только пушок проклюнулся, а уже решаешь, что правильно, что нет, и караешь, будто конунг.

– Если я хочу стать конунгом, – нахально заявил Сергей, – то вести себя по Правде должен уже сейчас.

Слово «Правда» он сказал по-словенски, и служивший князю-варягу ярл, несомненно, его понял.

– Лучший способ стать конунгом, Дерзкий, это родиться сыном конунга, – сообщил Геллир. – О твоем отце я такого не слышал.

Сергей ничего не сказал. Только ухмыльнулся. Многозначительно.