Х.А.Б.А.Р.

Медленно поднимаясь, ощупывая руками все вокруг, стараясь не создавать шума, он стал подкрадываться к источнику света. Босые ноги давали полную картину, что находилось на полу. Крошево мелких камушек, с попадающимся битым стеклом, которое так и норовило уколоть, ворох смятой бумаги покрывали пол темного помещения. Крадясь, как кошка нащупал предмет, напоминавший старый огнетушитель. Подобрав его, он подкрался к уже видневшейся в отблеске луча двери.

Дверь была деревянной и судя по перекошенному полотну и старой, краски, лохмотьями сползающей с почерневшей от влаги древесины. Но открыть без шума её не получилось, дверь протяжно заскрипела ржавыми петлями. Выбора не было, выпрыгнув в проём замахнулся, приготовившись дать отпор любому кто возникнет у него на пути.

– Ёксель-моксель, так ведь и со страху помереть можно или того хуже – дернулся незнакомец за столом, хватаясь за длинный ствол охотничьего ружья, – Вы уважаемый нудист пулю в живот схлопотать хотите?, – добавил тот, недовольным хриплым голосом.

– Приехали, – только и смог выговорить Илья. И отбросил ржавый огнетушитель на пол. Тот негромко звякнул покатившись по бетонному полу.

– Ты паренек часом не маньяк? С какой психушки сбежал? – улыбнулся хозяин комнаты, – в Зоне едрит-мадрит, практически голым шарахаешься, – хихикнул он.

Мужичек, сидевший за столом, был одет в потрепанный ватник советского образца, надетый на практически новую форму красной армии с соответствующими нашивками времен 30-х годов. Незамысловатый прикид, давно нестриженная борода да потрепанная заячья шапка ушанка на голове. Хитрые глаза поблёскивали в свете керосиновой лампы. Всем своим видом он показывал свое превосходство, говоря кто тут хозяин.

– Собственно говоря, пару минут назад, хотя сомневаюсь, что пару минут, был дома в Новосибирске, собирался спать, вот видимо уже сплю, а вы моем сне, только какой то жутковатый и реальный, совсем замерз. Но в эту версию, как то не очень верится, видимо злую шутку со мной сыграл «ночник» мой, – задумчиво сказал Илья, лучше бы я его продал от греха подальше.

– В Зоне и не такое случается, ну да ладно разговоры на потом, приодеть тебя надо, а то как то срамно с тобой разговаривать, да и тебя уже от холода потряхивает, – почесав макушку, сказал дед поднимаясь.

Меня кстати Палычем люди зовут. – Протянул он руку здороваясь.

– Илья, – Запнулся я. Подумав сказал свой позывной, присвоенный на службе, – Инд.

Получилось как то коряво, в памяти нахлынули воспоминания предшествующие появлению этого странного позывного.

В «учебке» не любил затягивать с прохождения рубежа или выполнением очередного задания и всегда лез первым, чтобы потом по раньше свинтить в тир.

Вот и в очередной раз, проявляя чрезмерной рвение, меня остановил старшина: – Стоять! Горячий Финский парень.

Повернувшись к замершей шеренге остальных бойцов, старшина обратился к аналитику спецгруппы.

На тот момент боевые группы состояли из офицера, разведчика-следопыта, снайпера, пулеметчика, штурмовика и аналитика. Наш аналитик еще тот знаток – ходячая энциклопедия. Ему бы в шоу эрудитов участвовать, а он после окончания университета, сам попросился в исследователи новообразованной Зоны отчуждения. К ученым его не определили, так как профильное образование было техническим, а не биологическим или на худой конец химическим, вот и не нашел он другого выхода, как проникнуть за периметр в составе вооруженных сил. Там его и определили в аналитика группы специального назначения, при условии что он подтянет параметры физической подготовки.

– Так, – обратился старшина, – горячий штурмовик у нас больно, как бы дров не наломал. Что скажешь боец, может позывной «Холодный» ему определить?

В группе послышались смешки, мол «сосулькой» или «снежком» назвать. Аналитик на минуту задумался и как запрограммированный выдал:

– Будет он ИНД.

– Это почему? – удивился старшина.

– А чтоб ни кто не догадался, – улыбнулся тот. ИНД потому, что он еще в «учебке» жизнь новобранцу спас, которому на стрельбище прострелили артерию. А индивидуального пакета для перевязки с собой не было, ИНД по простому, так наш Илья своими ручищами рану зажал, так и пер бойца на себе до лазарета.

– Значит так бойцы, на задании у штурмовика позывной «ИНД», при обращении в части можно по имени. – Приказным тоном сказал старшина.

Воспоминания прервал голос отдававшийся эхом от стен.

– Ты что уснул что ли? Вот и я об этом, имени своего больше не вспоминай, примета плохая в Зоне своим именем называться, она живая, может к себе прибрать – хитро прищурился дед.

– Но только какой ты нафиг ИНД, ты блин Индеец, и звать тебя буду только так.

Дед взял керосиновую лампу со стола и пошел по коридору.

– Пойдем, пороемся в закромах, может что и подберем тебе по размеру.

Тянувшийся коридор был метров десять и заканчивался массивной гермодверью. На противоположной стене была всего одна дверь. Краска со штурвала облезла, на было видно что её часто открывают. Палыч крутанул штурвал и толкнул дверь вперёд, на удивление она даже не скрипнула. Внутренняя поверхность двери сохранила своё покрытие и казалась совершенно новой, резиновые уплотнители и даже серая краска были без намека на старость.

Внутри помещения в три ряда стояли стеллажи с табличками и инвентарными номерами. Ящики, стоявшие на стеллажах, были однотипными и напоминали оружейные. Подобные я уже видел в дальних углах склада прапорщика заведующего материальной частью базы «учебки». Потолок комнаты отличался, вместо побелки, которая кое где сохранилась в других помещениях, потолок комнаты был черным и выглядел прокопченным.

– Когда я впервые наткнулся на этот бункер, был очень озадачен, так как если провести линию по земле, он как раз под моей сторожкой расположен, только вход дальше, почти у забора. Я и не знал про него раньше, случайно наткнулся на старые чертежи моего помещения и обнаружил, что есть помещения ниже уровня земли. Обрадовался, что удачно нашел не только место, где могу безопасно переждать разные неприятности, но и что найду «сокровища» давно минувшей страны. Так сказать привет из своего Советского детства. Вход был в холме и зарос мхом, пришлось поработать лопатой прежде чем добрался до гермодвери, а потом еще и с ней намучался.

Этот бункер был законсервирован после 50-х годов, о чем говорят бирки на стеллажах. Правда при открытии я чуть коньки не откинул, от страха конечно, когда я впервые крутанул штурвал он вырвавшись из рук с грохотом ударил об бетон увлекая меня вперед. Дума все, конец мне пришел. В общем видимо в комнате разница давлений была, – иронично с видом профессора бухтел дед.

– А я то думаю, что за фокусы, кругом разруха, а тут все так хорошо сохранилось, – улыбнулся я. Вот от сюда и следы копоти от огня, который выжег весь кислород в комнате и погас, законсервировав вакуумом всё содержимое комнаты. Нам в школе на уроке физики такие фокусы учитель показывал.

– В общем смотри тут на полке обмундирование, правда только летнее, тут сапоги, как у меня – и Палыч показал на свои хромовые офицерские сапоги, – моя гордость, сносу им нет, таких больше не выпускают, – загрустил он, – в общем похозяйничай тут, там еще в последнем ящике винтовки есть «Мосинки», только патронов у меня к ним нет, а те что есть негодные, осечку дают.

– Пойду чайку заварю. – Поставив светильник на ящик стеллажа, дед вышел из комнаты. Послышалось жужжание и в коридоре промелькнул луч света. Надо же я таких фонарей с детства не видел.

Трясясь от холода открыл крышку ящика, и стал рыться в подбирая себе комплект обмундирования. Чтобы хоть как то утеплиться надел два комплекта нижнего. Оторвав пару полос ткани, сделал подобие портянок, намотал на голень отрез, как отец в детстве показывал, и одел сапоги.

Все это время, весящий на запястье телефон, мешал и больно стукал то по ноге, то по руке. Наконец закончив разбираться с ящиком с одеждой, я попробовал включить телефон. Экран моргнул и осветил помещение, сообщение требовало зарядить разряженный телефон, а признаков сети и вовсе не было. Ладно, с этим позже разберемся.

На стеллаже с оружием, обнаружились винтовки, завернутые в пропитанную в смазке бумагу. Взяв кусок ветоши от портянок, протер «Мосенку» от смазки и присоединил штык старого образца. Как говорится «пуля дура, а штык молодец». Старшой говорил, муштруя нас и заставляя отрабатывать штыковой бой: – «Штык – это тот буфер, который спасает вашу жизнь, ни какая тварь не дотянется до вас и сможет перегрызть вам горло пока в руках штык».

Порыскав по комнате и не найдя ни чего интересного вышел в коридор закрывая дверь. Остановившись в коридоре и поставив светильник на пол, сделав пару выпадов. Почувствовав, что совсем согрелся, двинулся в сторону отблесков свечи.

Дед уже по хозяйски сидел на стуле и ножом колол большой кусок сахара. На столе стояли две железные кружки, тарелка с наколотыми кусками сахара.

– Ну вот, другое дело, совсем на человека стал похож. Присаживайся чайку попьём, – приглашающим тоном сказал он и махнул на табуретку, – что думаешь делать, тут останешься «проходящих» сталкеров ждать или сам надумал двинуть?

– Хорошо весточку родителям отправить, что жив, здоров, а то как три дня из армии вернулся, а тут такое. Стариков жалко. У меня есть телефон, но почти разряжен, впрочем какая может быть связь в Зоне, пожалуй только спутниковая, да и не везде берет – сказал я потягивая горячий чай.

Заваренный Палычем чай был душит и очень крепок, после первых же глотков я почувствовал как по телу прошла волна тепла, да и бодрил он. Голова прояснилась, мысли роились и требовали действовать.

– Если игрушки своей не жалко, то смогу помочь, но этот фокус проходит только один раз, так как после этого от любого устройства остается только воспоминанье и куски оплавленной пластмассы, – хитро улыбнулся Палыч, поглядывая на мой сотовый.

– Сдаётся Палыч, тебя раньше Дед Морозом звали, одни подарки, вот только еще не Новый год. Что делать то нужно?

– Думаю, ты уже понимаешь, что позвонить не получится, но СМС или её часть уйти в сеть успеет. Так что кратко черкни сообщение и пойдем, – с видом знатока сказал Палыч.

Что же написать, – задумался я. Чем проще, тем лучше: «Меня перебросило в зону, я у Палыча, как выберусь к периметру позвоню, не беспокойтесь, жив, здоров». Прочитал еще раз.

– Готово, – я протянул телефон Палычу.

Пройдя по коридору ближе к выходу мы заглянули за потрескавшуюся и местами прожженную дверь, вторую дверь от той, где я очнулся.

– Входить не будем, – дед показал на притаившуюся в противоположном углу небольшую «Электру».

Время от времени по стенам проходили небольшие разряды электрических щупалец дотягивающихся до двери. Дед немного прицелился и швырнул мобильник в центр аномалии, резко закрывая дверь перед моим носом. Несколько секунд и звук напоминающий работу трансформатора прервался резким хлопком, дверь дрогнула, но устояла. Запахло горелой краской, пластмассой и озоном.

Хорошо, что меня закинуло не в эту комнату, – подумал я, вытирая холодный пот рукавом.

– И как понимать? Это такое развлечение телефоны в «электру» бросать? – с кривой улыбкой спросил я.

– Толком объяснить не смогу, я научной деятельностью не занимаюсь. Есть ученые у них и спрашивай. Такой фокус видел однажды, когда по просьбе старого товарища провел через рыжий лес «научников» к их новой базе. Рацию они по дороге «потеряли», пуля угодила в нее, за одно угробив проводника. Связаться им надо было, чтобы обеспечили встречу и расчистили к базе подходы от ходячей нежити. Я еще спросил и не жалко такую дорогой аппарат в «Электру» бросать, но лаборант объяснил зачем это все. Конечно, всего я не понял, не силен понимаешь в научных терминах, но фокус с передачей информации запомнил, – с умным видом сказал Палыч поднимая вверх палец.

Оставалась только надеяться, что мое послание дойдет до адресата.

Глава 3

Всеволод сидел в раздумьях. Было глупо полагаться на то, что Илья сам выберется из Зоны отчуждения и мне не придется туда ехать. Чтобы вернуть его домой придется не только лететь к ближайший к Зоне аэропорт, но и пересечь границу барьера.

– Я купил билеты, машину оставляю у вас. Дядь Ген отвезешь меня утром в Толмачево? – спросил я.

– Мы тут с матерью денег тебе с собой собрали, думаю пригодятся, а утром конечно отвезу, – Озабоченно сказал дядя Гена.

– Вот только этого не хватало, деньги и вам пригодятся. А вот от домашних харчей не откажусь, сальца с сухарями, да пару ломтей от гуся вяленного, – наклоняясь к уху дядь Гены подмигивая добавил, – да фляжку самогона своего положи.

Дядька крякнул, и не чего не отвечая пошел собирать харчи.

Оставалось определить есть ли, излучение от артефактов, которые лежали в сарае. Не долго думая, я пролистал «желтые» страницы, где и нашел упоминание об искомом. Позвонив, заказал доставку курьером. К обеду коробка с дозиметром была у меня в руках. Инструкция была незамысловата и проста, прибор тоже не отличался «наворотами», одна кнопка вкыл. и выкл. и маленьким дисплеем, но больше и не надо.

Как ни странно фон был в пределах нормы, но когда я отделил часть артефактов из общей кучки, прибор разорвался жалобной трелью, уровень радиации зашкаливал. На этом эксперименты решили прекратить. Не долго думая, мы положили все подрагивающие артефакты в оружейный сейф. Как сказал дядь Гена – «до лучших времен».

Свободное время еще оставалось и я решил посвятить освоению информационных ресурсов, нужно изучить то с чем мне придется столкнуться. Как не банально звучит, но согласно описанию «Зоны отчуждения» из «интернетных» страниц задача предстояла практически невыполнимой.

Конечно пафосное рассуждение, как герои из кинофильмов говорят: – «когда речь идет о жизни и смерти не приходится думать об опасностях подстерегающих человека на каждом шагу». Но я не киногерой, все же, как подумаю, что мне придется пройти бесчисленные аномалии, орды мутантов, бандитов потерявших человеческий облик и много чего еще, так бросает в озноб от страха, но на то мы и люди, чтобы бороться со страхами.

Вывод был недвусмысленным – Зона гарантированно «успокоила» не одну сотню людей и чтобы выжить необходимо семь раз подумать, а потом действовать.

Рано утром дядь Гена отвез, на своей старенькой «Ниве» в аэропорт. За шумом большого количества людей и гула турбин самолета не отчетливо слышался голос, вещавший о посадки на рейс. На последок мы обнялись. Сумку сдал в багаж, когда проходил регистрацию. Прождал посадку на рейс битый час с удовольствием сел в кресло самолета и не заметил, как задремал.

Это сейчас Всеволод был ведущим юристом одной из нефтяных компаний. Для этого пришлось пройти свой путь.

До того, как нефтяные компании начали экспансию на Север, их поселение еще не было современным индустриальным городом. Он родился в поселке «вахтовиков». Между повседневными делами все детство проводил в лесу, рыбачил и охотился с местными хантейскими ребятишками. Любил тайгу, чувствовал её мощь и силу, которая наполняла его своей безграничной энергией. На охоте больше чем необходимо его семье не добывал. И не понимал тех, кто ради спортивного интереса убивал лосей, медведей и разную живность наполняющую окрестную тайгу. Сверстники аборигены научили стрелять из лука и «мелкашки». Отец с малого возраста научил стрелять из ружья и ставить силки, капканы. В повседневной жизни приходилось общаться и с уличной дворовой шпаной, общение с ними отложило и свой отпечаток на него. Пользоваться финкой и рогаткой он умел мастерски.

После окончания средней школы, родители отправили его учится в областной город. На тот момент это было навязчивой идеей родителей, чтобы их сын стал большим человеком, а не шастал по тайге, как его сверстники. Сева не понимал, зачем ему это, но перечить родителям не стал и поехал поступать в университет. Как оказалось уровня знаний хватило, чтобы поступить и сдать экзамен. Но в большом городе он был как загнанный зверь, в свободное от учебы время долго не мог найти себе занятие. Пока не наткнулся на вывеску – «Восточные единоборства». Надпись, гласившая о наборе в школу боевых искусств ему ни о чем не говорила, так как у них в поселении о таком и не слышали, просто понравилась картинка с изображением красивого сверкающего лезвия и тигра. К ножам он относился, как обязательному предмету, без которого не выжить в условиях тайги, поэтому красочный профиль стали не мог оставить равнодушным.

Не долго думая он спустился в цоколь здания. В подвальном помещении воздух был спертым, слышались короткие крики. Люди разного возраста «махали» палками, пытаясь, как показалось Севе, посильнее ударить противника, но к удивлению Севы напарник того легко парировал удары или уходил от них четким и коротким движением. Одну стену покрывали поддоны досок, местами истыканные до дыр, пол покрывал ровный слой матов. Обувь стояла у порога. Так он и стоял, переминаясь с ноги на ногу пока к нему не подошел человек в черной одежде, похожей на пижаму или халат явно маленький по размеру, как подумал Сева, так как рукава и штанины у него были короткими.

– Ты заниматься пришел или поглазеть? – Обратился он к Севе.

– Я на плакате видел, – замялся Сева, – набор в школу боевых искусств, на ножах тут учат драться?

–Ты на ножах пришел драться, – улыбнулся тот.

– В общем, я умею, немного, – добавил от, замявшись и делая паузы между слов.

– Я тренирую всех желающих, – задумчиво произнес тренер, – давай разувайся, пойдем, покажешь, на что годен.

Тренер выкрикнул, что то на незнакомом языке и все остановились, отходя в стороны. Получив деревянный нож, я покрутил его в руке, обычная заточенная палка. Жестом тренер показал куда пройти и мы встали напротив друга-друга.

– Бей, – крикнул он.

Выписывая «уркаганскую восьмеру», я сделал выпад, намечаясь ткнуть палкой в нижнею точку, в районе почек, но не точки ни тренера уже не было. Он стоял сбоку и чуть левее меня, прижимая к моему горлу деревянный нож. Как же так, я даже не успел среагировать. Но мои мысли были оборваны.

– Внимание! Смотрим продолжение, – обратился он к присутствующим ученикам, – я намеренно остановил движение, чтобы вы увидели правильную стойку, продолжаю.

Он слегка нажал «ножом» на горло и я повалился на спину, так как потерял равновесие, за моей спиной под коленом на пол корпуса стояла согнутая в колене его нога. Я кувыркнулся, хорошо приложившись о маты пола. Но кроме движения рукой он не менял положения. Выходило, он мог убить меня и положить одним ударом. Одно слитное движение и все. Как же так, не мог прийти в себя лежа на полу, до этого все понятия сводились на том, чтобы угомонить чрезмерно прыткого, ткнув его в «мягкое место». Тут же все направлено на мгновенное уничтожение «врага».

Я остался в этом секции надолго, часть стипендии отдавал тренеру, как оказалось деньги он брал не себе, а платил аренду зала. У людей бывают разные увлечения, кто то сидит за компьютером, кто то марки собирает, а тренер был увлечен боевыми видами искусств, но не эстетическими, а практическими. В свободное время от основной работы он свои приобретенные армейские знания отдавал мальчишкам, втолковывая им в голову понятия о чести и доблести, что каждый из нас человек, который если будет нужно встанет на защиту Родины или семьи.

За годы учебы в университете проведенное время в полуподвале не прошли даром. Тренер научил рукопашному бою, фехтованию на мечах и ножах, метению ножей. Он считал не основным умение правильно запустить нож в противника. Часто повторял новичкам: – «только глупец выбросит свой нож в противника, оставив себя безоружным, врагов может оказаться больше, чем вы ожидаете». Да и нож человеку прошедшему обучение был не обязателен, его мог заменить любой предмет, а ручка это будет или ключи от квартиры не имеет значение.

Из дремоты вывел голос бортпроводника.

– Внимание приведите спинки в вертикальное положение, наш самолет идет на посадку, температура в аэропорту + 10 С. – Прогундосил динамик над креслом.

Сойдя с трапа самолета, чуть не присвистнул, вот это разница у нас еще зима, а тут весна полным ходом. Небольшие клочки оставшегося снега растекались ручейками по поверхности бетонной опалубки края взлетной полосы. В аэропорту получил багаж и направился к выходу, но вспомнив, что у меня нет наличности, подошел к банкомату и снял в часть сбережений мелкими купюрами рублей и крупной частью в валюте. Стараясь не светить полученную сумму, распихал наличность по внутренним карманам сумки.

На расчет по карте в такой «дыре» можно было не рассчитывать, тебя просто не поймут или скорее пошлют, куда по дальше.

Посмотрев по сторонам и убедившись, что ни кого не заинтересовал, направился к стоянке маршруток. Выходя из здания дорогу преграждали надоедливые таксисты, предлагая домчать с ветерком в любую точку области, но после фразы: – «Спасибо меня встречают», к моей персоне теряли интерес, автоматически переключаясь на выходивших следом граждан.

Забитая разношерстным народом маршрутка тридцать минут «ползла» до города. По дороге из разговоров молодых людей и без умолку тараторивших бабушек ненароком узнал интересующую меня информацию.

Молодые люди одетые ровным слоем натовского камуфляжа, увешанные различными «гаджетами» выглядели, как будто только что вышли с подиума показа модной одежды в стили «милитари». Называли они себя «вольными бродягами» ничуть не стесняясь, хвалились, как безжалостно будут истреблять мутантов и выводить радиацию водкой. Только начать они собирались со второго, посетив бар «Радионуклид», который со слов парней находился на самом отшибе города, практически рядом с блокпостом периметра.

Бабульки, в простых незамысловатых косынках, видимо ехали с дачного поселка, так как обсуждали последние новости, как кооператива, так и города.

– Страшно стало выходить из дома, – причитала одна.

– Понаехали со всей страны, проходу нет. – Да и Бог с ними лишь бы не находили по утру их мертвыми в подворотни вместе с дохлыми облезлыми собаками, ужас просто и куда администрация смотрит – продолжала вторая.

– А на дачи завелись двухметровые сорняки, которые ни чем не вытравишь. – Да и не говори, продолжала первая, – из птиц остались только вороны, да и те дохнут, прям на лету.

Отвлекшись на свои размышления, я еще раз разложил пункты первоочередных дел и перечень необходимых закупок. Но все по порядку. Для начала схожу в бар «Радионуклид». Наверняка там есть люди, которые были за периметром и у них можно узнать, что за «фрукт» Палыч и самое главное, где его искать.

Маршрутка остановилась на автовокзале. Зайдя в здание, запер свой нехитрый скарб в ячейку камеры-хранения, предварительно захватив немного наличности и направился на привокзальный рынок. Дабы не выделятся из толпы, прикупил китайский спортивный костюм и ветровку из болоньевой черной ткани. Шуршала она изрядно, но продавец утверждал, что она фирменная и водонепроницаема. Конечно не стал с ним спорить, отдал за неё пятьсот рублей. Для виду поторговавшись за спортивный костюм, отдал две тысячи за все, взяв на скидку китайские «тапочки», которые гордо назывались «кедами». За импровизированной занавеской переоделся и пошел в сторону ближайшей шашлычной, которая выходила к дороге. На дороге тормознул проезжающую убитую «шестерку».

– Шеф до бара довезешь? – спросил я у паренька. Тот кивнул и за пятнадцать, минут пока мы ехали, я узнал от водителя жизненную историю не только его, но всей его многочисленной семьи. Таксиста можно было назвать – «человек радио», за поездку он не замолкал ни на секунду. Расплатившись и уже уходя, он меня окликнул, протягивая кусок бумаги:

– Возьми визитку, если понадоблюсь, звони. Да и совет напоследок – коньяк в баре не бери, они его сами гонят, а водка хорошая не паленая, за горилку местный контингент голову на раз свинтит.

– Спасибо за совет, удачи. – Кивнул я и направился в бар, убирая визитку в карман.

Народный умелец постарался и вывеска «Радионуклид» красовалась вырезанными из дерева огромными буквами украшенными обысными лампами, часть из которых не горела и надпись читалась как «Ранид». Возле входа на земле, прислонившись к стене, сидел потрепанного вида мужичок. Голова моталась из стороны в сторону, видимо количество выпитого не позволяло ему встать, по причине постоянного «землетрясения».

Войдя обнаружил двух дюжих охранника, бандитской наружности, взгляд которых был направлен на посетителей в баре. Увидев меня один хмуро покосился на мой «прикид», но не чего не сказал. Вид у меня конечно был не ахти, но одежда была новой и к тому же чистой. Охрана быстро потеряла ко мне интерес.

В небольшом помещении бара стоял сизый дым. Разношерстные компании занимали часть столов, массивные столешницы и скамейки занимали почти все пространство. Монотонная музыка едва заглушала гомон собравшихся в баре. С лева от входа, больше напоминавшая блок-укрепление, выполненное из массивных деревянных балок, высилась барная стойка. Вот к ней я и направился по выщербленному полу заведения. Присев на прибитый к полу барный стул обратился к угрюмому бармену. Выражение его лица напоминало клыкастую морду, один в один похожую на огромную голову кабана-мутанта висевшей над стойкой.