Моему другу. Первая книга стихов

Моему другу

Первая книга стихов

Владимир Алексеевич Алексеев

© Владимир Алексеевич Алексеев, 2021

ISBN 978-5-0053-0813-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Моему другу

Эта книга написана вместо письма,потому что за окнами снова весна,даже если зима, или осени ржавь,или лета жара – неизменно представь,закрывая глаза, иль зашторив окно,что на нашей Земле это время одно,проникая ладони и лица,словно сердца биение длится.

«Свойственна людям потерянность…»

Свойственна людям потерянность.Разум наш в поисках мечется.Небо готовит к потерям насИ к обретению Вечности.Небо готовит нас к лучшему,Нет в нём причины неравенства:То, что в итоге получим мы,Нами навек избирается.08.01.2021

Первый снег

Александре Одриной

Мы ждём перемен

ЦойЛипнет небесное крошево к каблуку.Чуешь подошвой: пророком был Цой в подземке.Город похож на нугу, на рахат-лукум,сладко припудренный тонкой пыльцой позёмки.Лебеди белых акаций – аркады шей.В сумерки города парк убегает пего.Почерком сна приснежится на душесветлобезмолвная1 сказка первого снега.Ни колдовства бубенцов, ни следов подков —шум новогодний не вносится резво в зиму.Сумрачной стражей дородных снеговиковне охраняется праздник, в страну ввозимый.Только у дома на входе – снежинок шлейф,шелест, вихрящийся ворох, шальная негалёгких касаний – и каждому по душесветлобезмолвная сказка первого снега.

Как по небу, по земле2

По осенним городам, по бульварам и садам,по серебряной листве, мною виденной во сне,по холодным мостовымс одиноким постовым,я иду-иду к тебе,как по небу, по земле.То ли крылья у менявырастают среди дня,то ли ветер за спинойзаодно теперь со мной,То ль от вешнего теплаэта улица светла,сердцу весть передалато, что ты меня ждала.ПРИПЕВ:Где-то там, где весна цветёт,где сияющий дождь идёт,где шагаешь навстречу мнетолько ты по земле,тёплой земле,знаю сердцем, что где-то там,где – пока что не знаю сам,небо кончится,очень хочется —прикосновением к тебе.Хрупкий иней на листве,так недолгий по весне,станет тонкою росой,не небесной, а земной.А по небу облакавсё плывут издалека,те, что в дымке голубойпрежде встретились с тобой.ПРИПЕВ:Где-то там, где весна цветёт,где сияющий дождь идёт,где шагаешь навстречу мнетолько ты по земле,тёплой земле,знаю сердцем, что где-то там,где – пока что не знаю сам,небо кончится,очень хочется —прикосновением к тебе.

Азбука Брайля

Пальцами чуткими над бугорками событийПамять скользит, запинаясь за каждую малость.Сколько неведомых скоро случится открытий,Сколько на эти открытия меры осталосьВремени, сил, любопытства по-детски простого,Доброжелания ближних, терпения козней.Нет ничего, кроме Лика начального Слова,Как ни читай, хоть дурашливей будь, хоть серьёзней.Слеп книгочей, оттого шевели́т он губами,Не замечая ответной реакции присных.Жизнь нескончаемо пишет на Азбуке БрайляСлепорожденно от зрячих сокрытые смыслы…

«Берег моря. Край материка…»

Берег моря. Край материка.Шторм – в пяти шагах не докричаться.А Земля не так уж велика,Чтобы нам с тобой не повстречаться.На пути – не гжель, не хохлома,Грохот волн обрызгивает плечи.Знай, что сердцу крепкие шторма —Слабое препятствие для встречи.Будет день ярчайшей тишины,Пусть не завтра, пусть не слишком скоро,Потому что люди рожденыНе для битвы, а для разговора.Для простых бесед сотвореноИ до срока спрятано когда-тоНеба земляничное виноНа столе лучистого заката.Прошлое изгладится тогда,И для сердца вспомнится едва ли,Для чего мы долгие годаВновь и вновь упрямо затевалиС морем не шутейную игру,Шли на рифы, миновали мели,Как гудели снасти на ветру,Как валы о палубу гремели.Верь в круговороте будних делПразднику с усталостью во взоре,Ведь без веры в этот дальний деньНепреодолимо жизни море.

Бриз

Позабудь отношения и дела,Перейди на словарик от «Брось!» до «Брысь!»Прогуляйся по берегу дотемнаТам, где волосы треплет солёный бриз.Там, где в море подался высокий мол,Где песчаною пеной вода шуршит,Где кораблик, несомый по воле волн,Так похож на собрата твоей души.Крики чаячьи сорваны на ветруСловно спелые смоквы в саду времён.Так поймай же отчаянье налету,И пойми: это счастье сдано в ремонт.Шестерёнки почистят, маховики,Весь от копоти выморочный стимпанк,И опять ты увидишь из-под рукиЧудо-солнце, похожее на тимпан.Белый парус окажется под рукой,Всё, что было вдали, шевельнётся близ.Хочешь – выбери бурю, хочешь – покой,О себе не напомнит солёный бриз.Но его, неприметного, выбирай,Пусть он мягок и скромен, почти что нем.Так и всякий, кто нам возвращает рай,Ничего для себя не просит взамен.06.01.2021

«До пробужденья птиц – такая тишь…»

До пробужденья птиц – такая тишьПеред рассветом в середине лета.Роса на травах. На крыльце стоишь,И кажется: коньки далёких крыш —Вулканы берегов над бездной светлой.

Ты – капитан в безвестности морской,

В ладонях у седого океана.

Не пробуждённой местности покой

Лоскутья солнца силой колдовской

Преображают в жар событий рьяно.

Уже скрипит просёлком колесо,

Далёкий лай и кнут пообочь стада

Разъяли тишину. Ну вот и всё.

Умытый день благую весть несёт:

Трудись как прежде, а мечтать не надо.

Такое аниме

Ни бе, ни ме, такое аниме,Душа скорбит и клонится к испугу.А будущее вяжет макрамеИли стучит коклюшками по кругу.Мережки тянет, вышивку крестомСменяет хитроумным оригами.Вы – не о том, а я опять о том:Мы понапрасну мним себя богами.Нет, не взойдёт картошка в борозде,Где сорняки не полоты от века.Спасенье человечества – в труде,И творчество – отрада человека.

Ассоциации к Ты

Ты – это Крест Иисуса,и двое при нём:со щитом римский сотник,и любимый Христа ученик Иоанн.Ты – это столик под тентомночного кафе, возле столика – двое,и кто-то уходит,а кто-то, привстав, остаётся.Ты – это устье колодца в пустыне,и ковш,и верёвка,чтоб чистой воды почерпнуть.

«Зажигаются бакены на реке…»

Зажигаются бакены на рекеПо ночному фарватеру фонари.Хорошо путешествовать налегке.Если грустно, с рекою поговори.Где на отмелях сонных шуршит троста,Где на берег песчаный бежит волнаУ закатного русла душа проста,Не замедлит послушать тебя сполна.Разбегаются кольца из-под рукиУ законов невидимости в плену,И водою колеблемые малькиФейерверком метнутся на глубину.Неподъёмная тяжесть канет с плеча.Проскользнёт нехорошее вдоль виска.Утопает бесследно твоя печаль,Утопает навечно твоя тоска.Нам такая отрада дана – смотретьНа текучие воды ночной реки,В ней горят, словно искры в степном костре,Зажигаемых бакенов огоньки.От волны до волны – тишины концерт.Понимаешь: не вечны и боль, и гнёт.Шорох волн – словно древняя вязь в кольцеСоломона-Царя: «И это пройдёт!»

«Душистый чай из закопчённой кружки…»

Душистый чай из закопчённой кружки,Стреляющие сполохи костраНа свявшем мхе, на высохшей опушке,Где до утра гундосит мошкара, —О, юности растраченные пряди,Вы зрелой сединой наделеныНе будете. И записи в тетрадиНе дорастут до голоса страны.Но для души, что канула с разбегаВ мерцающий времён водоворот,Жива навеки та ночная нега,И песня та, что указует брод.То мокрым лугом, то по стылым плавням,То отмелью, где коротки шажки,Выходим мы к раздумию о главном,К родным сердцам, которым мы близки,К приятному рассвету без похмелья,С чириканьем и писком первых птах,К тем облакам, что стелятся кудельюНад миром наших прав и наших плах.Так пусть стихи, которые мы правим,Сгорят, подобно юности, в костре,Вершина жизни – привыкать к бесправью,И петь с листа, подобно мошкаре,Восславить час прихода и ухода,Когда, непостижима и стара,Останется лишь мудрая природаЛечить и нежить раны от костра.

«Не жалей догоревших творений…»

Не жалей догоревших творений,Пусть листы будут снова белы́:Нам достанет костра озарений,Да простого тепла от золы.Если сердцем слова не хранимы,Пусть убогая их наготаНевесомо проносится мимо,Ткань живого огня напитав.Эта ночь – очищения ради,Эта блажь – не охота на ведьм,Если собственной страсти тетрадиБудут в пламени ясном гореть.Инквизитора доля сурова:Разделяя с землёй небеса,За чужое неверное словоИз растения чурку тесать.Жизнь поэтов по сути другая —Жить, земное в небесном любя,Никого, ничего не сжигая,Кроме части фальшивой себя.

Плиоцен

Давай себя переоцениватьШкалою строгой плиоцена,На пепел слов себя нацеливать:Не всё, что пишется, бесценно.Бесценно только то, что полностью,Наперекор свинцу и стали,Живою памятною поросльюВ душе вседневно прорастает.Что ввечеру по ставням стукаетВишнёвой веткою расцветшей,Но не докукою, не скукою —Непобедимой силой вешней.Что позабудется, да вспомнится,Как забытьё ни укрывает,Всё, от чего светлеет горница,И горечь сладкою бывает.Не фраза, выловлена ситечкомИз густоты словесных сливок —Порою хриплое, осипшее,Порою вовсе молчаливо,Такое слово не кончаетсяВитиеватым дымом печки.Такое слово не прощается,В котомку брошено за плечи.Таких даров нельзя отцеживать,В них живо всё, легко и цельно.К чему себя переоценивать?Не всё, что пишется – бесценно.

Дом моего отца

Отец, прости меня, если можешь,В небесном, далёком твоём далеке.Ты больше рыбы не потревожишьУдою в крепкой твоей руке.Твой дом не сдержать надёжным запорамОт разграбленья запойных душ,И твой топор, украденный вором,Ушёл от дел в дремучую глушь —Не срубит сруба, не сладит баньки.И где-то теперь гармошка твоя?Душа, подобная самобранке,Свернулась, взошла в иные края.Твой сад зарос, и для яблонь школаЗаглохла в споре диких ветвей,И не тревожат с пасеки пчёлыЦветы окрестных росных полей.Твой старый кот без догляда сгинул,Тропа к крылечку позаросла,И нет прощального взгляда в спину,Совета нет в делах ремесла.И только ласточки копошатся,Всё так же смотрят из-под стрехи,И сердце помнит рукопожатьеТвоей широкой, сильной руки.

Как ходили леного

Гдовский район, по старинке – Ленобласть,нет здесь теперь ни своих, ни чужих.Помнишь, в деревне «ходили леного» —в танце цвела деревенская жизнь!Супрядки, пахота, сев и зажинки —всё представляет собою танцор!Не современного танца ужимки —перед глазами стоит до сих пор!Пусто в деревне. Но снова и сновавижу, как в центре села на кругуматушка с батюшкой «ходют леного»,а повторить ничего не могу…

Пора сенокосов

Пора сенокосов. На небе обилие радуг.То ливни, то вёдро. Вольготная жизнь без оглядок.Пора сенокосов. И пар от нагретого телаПо росному лугу, по речке, по стёжке растерян.Пора сенокосов. Любовь, словно в давнем ЭдемеПомимо рассудка, помимо великой идеи.Пора сенокосов. И в каждой травинке – по солнцу.Ковёр сеновала душицей и клевером соткан.Пора сенокосов. Не сон ли, не бегство из явиВеличит земное, цветными рассветами славя?Край неба с востока то бледно-сиренев, то розов.Застывшее время. Святая пора сенокосов.

Две липы

Июль ураганами умалишённымиЧертил на дорожной пыли.Две липы гигантских цветущими кронамиУстало коснулись земли.Две липы столетние, будто бы вечные,Каких не увидишь вокруг,Светильники светлых цветов многосвечныеСклонили в ромашковый луг.Был ливень с грозой, и в бору корабельнаяПод ветром сгибалась сосна.В лишайниках лешие белыми бельмамиГлазели на мир дотемна.Но бор отшумел под грозою и выстоял,Под елью и я переждалВысокого грома раскаты и выстрелы,Потоками плещущий вал.Я вышел к опушке. Парило и жарило.От луж и ручьёв духота.Дышала земля воспалёнными жабрамиИ глинилась пеной у рта.Умчалась стихия, почти что бесследная,Её извинить я готов.Осталось поверженным облако светлоеВчера недоступных цветов.Должно быть, под почвою время немалоеГудел колокольный удар.Шмели осмелевшие в липовом маревеИскали напрасно нектар.Но я оборвал в свою торбу заплечнуюДушистую лёгкую кладь.От неба упавшее солнце беспечноеЕдва ли грешно собирать,Чтоб после, в оконце морозное выглянув,От чая вдохнув медовей,Увидеть себя в этом облаке липовомЕщё не умерших ветвей.

Грибы с картошкой

Священнодействие августа:Жарить с картошкой грибы.Жирно-сметанные нагустиСлизывать с жадной губы.Блюдо с лучком и морковкою,Маслицем, солью – чуть-чуть,Пробовать ложкою ловкоюТак, что нельзя отдохнуть.Шляпки от маленьких беленьких,Жёлтых картошек пласты,Пуговки рыжиков меленькихСветятся из темноты.В тёмных тонах – подосиновик,Веер лисичек кудряв.Блюдо, к столу подносимое,Веет шептанием трав,Мхов кропотливой опекою,Пряностью прелой листвы.Чудо с запёкшейся пенкоюРазве не кушали вы?Из-под изысков зажаренных —Повар, искусством гордись! —Сковорода обнажается —Чёрный Малевича диск.

Далёкое от зноя

Бабье лето – словно бы расплавЗастывает стонущим кристаллом,Отразился мир в щемяще малом,Паутинок нити распластав.Словно солнце плачущей весныПовернула камера обскура:Так же стылым ветром сводит скулы,Так же тени в небо влюблены,Но вблизи – не майская жара,Не садов цветение хмельное:Бабье лето далеко от зноя,Бывшего незыблемым вчера.Там, за горизонтом, снег зимы,Скачущие всадники метели,И пьянящий дух смолистой ели,Что с мороза в дом приносим мы.Вроде бы к предзимью на путяхВдосталь для души тепла и света,Но снежинкой прожитого летаБронзовеет зябнущий сентябрь.

Сливовая осень

Подобен сливе запотевшейОстывшей осени бокал.Сентябрь сизые бокаЛиствой опавшей запотешил.Повсюду яркий карнавал,Засилье масок паутинных.Ночной мороз в размокших глинахХрустальный сон наколдовал.Довлеет бледно-сизый цветОсенне-зябкого тумана.Туман в диковинные страныРазмытый устремляет следПо колеям дорожных складок,По хрусталям застывших вод,И цвета сливы небосводСлегка горчит, но больше сладок.

Лето уходит

Травы в канавах сохнут.Лето идёт на убыль.Катится к лесу Солнце,словно червонный рубль,выроненный неловкостарческою рукою.Веток чугунных ковка,выгнутая у кровельдомиков на закате —ржавчиною задета,памятью о расплатеза безмятежность лета.Речки живые струизябких ветров студёней,омутная остудадень ото дня бездонней.В прошлое нет отмычек —взвесить венком на водах.Ропщет пугливый сычикв чаще о непогодах.Нынче едва отыщешь,хмель разводя руками,сумрачное кострищес мокрыми угольками.Папоротник поблекшийникнет к дороге торной.В лиственной сказке брешидень ото дня просторней.Мокнут у троп звериныхчастенькие берёзки,тоненькие рябины.В сосенках светят броскорыжики медью красной.В нитях древесных кросенгаснет дневная ласка.Лето уходит. Осень.

День осени

С утра легла холодная роса,свернувшись в капли в листиках манжетки.К восходу дня проснувшихся блаженныхприветствовали птичьи голоса.Скрипели петли, звякало ведро,сухой голик шуршал по доскам пола,а небо было сумрачно и голо,единственное облако-пероначало буквы тщилось написать,но замерло, не разбирая литер;студёный ветер слёзы ночи вытер,просохла серебристая роса.Обабком словно гвоздиком прибилоктябрь мох под старою берёзой.Мы вместе, по-осеннему серьёзны,отправились с лукошком по грибы.А там, в лесу, такая тишина —затихла даже сказка листопада,и нам была за поиски награда —чащобная таинственность одна.Мы принесли с опушки горсть маслят,пожарили в чугунной сковородке,а за окном пиарил день короткийс ушедшим летом сумрачный разлад.

Осенние утра

По осени рассветы молчаливы,Все голоса сентябрь унёс на юг.В саду холодном свяли листья сливы,Остался нам один печной уют,Остались только отсветы отрады —Смотреть, берестяной плетя букет,Как огненные пляшут саламандры,Отбрасывая тени на буфет,Следить в окно сквозящие по кронамЛучи лениво движимого дня,Края которых ловит неуклонноШирокого заката западня.Не ждать зимы, не вспоминать о санках,Поставленных в заснеженную клеть,Шагая вдаль притихшими лесами,О летней кутерьме не сожалеть.Сквозь стёклышко заглядывать всё режеТуда, где в дымке – детства острова,И сливовое свежее вареньеС высокой полки редко доставать.

Под драку

По мехам, а потом – в скулу!Заиграй, гармонист, «под драку»!Пусть развеется по селуГрусть-тоска земляков поддатых!Кто в крапиву, кто в бузину,Кто с моста в бурливую реку.Эту Родину помяну —Как пропоицу и калеку,Эту Родину обойму,Словно камень кладки без стыка,Сам упав под ту бузину,Ненапившийся горемыка.Буду видеть зов облаковВ неизбывной июльской сини,Без простынок, без тюфяков —Пусть душа от земли простынет,Ноги – в сено, башка – в росу,И не так, как Авелю – Каин,Сам себе я в дар поднесуМоей Родины вещий камень,Тот, что там, на сердце, болит,Будь ты трезвый, или поддатый,Тот, что так, без уст, говорит,Словно голос Бога: «Где брат твой?»

Русским за границей

Замечательное явление:В эмигрантский опыт дерзанийАрмянин привносит Армению,И еврей привносит Израиль.Но венцом не избушки – терема,Будь то Брайтон или Тирасполь,Неподъёмно России беремяДля отдельных русских диаспор.Эмигрантской души спокойствие —Если племя твоё под боком,Только нам без России свойственноОщущать себя одиноким.Если даже род соплеменниковНаселяет сто десять улиц,Это – луг с цветением временным,А Россия – наш вечный улей.Так повсюду о нас заметили:С именами, только без отчеств,Рассыпаемся по планете мыМноготочием одиночеств.Без рубахи ли, с капиталамиУезжаем, – везде с дорогиОщущать ночами усталымиПринадлежность к стране далёкой.Мы всегда – не часть человечества,Нераздельная часть России.Выносимо всё из Отечества.Без России – невыносимо.

На Жёлтой реке

На Жёлтой реке желтолицых людей миллионы,Вода в беспокойном потоке мутна и желта,А ночью Луна через тучи стучит воспалённо,Как будто цыплёнок, явившийся в свет из желтка.Я так же стучал бы: «Впустите обратно в Россию!» —Заклятие это в среде эмигрантов старо.Но жёлтые руки теряют последние силы —Не то что винтовку, не в силах сдержать и перо.Я старый поэт, мне до неба осталось немного,И жёлтые буквы дождями стекают в строке,Чтоб кануть безвестно вдали от родного порога —Близ хижины бедной на жёлтой реке Хуанхэ.

Издалека

Я спросил эмигранта, седого, как лунь, старика,аккуратно прикрывшего строгим начёсом плешины:«Хорошо вам любить нашу родину издалекаи указывать нам, где в любви мы своей согрешили?Хорошо вам смотреть через озеро прожитых летна чужих берегов позабытую райскую сказкуи судить – от чужих поражений до чуждых побед —всё, из наших краёв получившее в мире огласку?»Но спросил я не в голос – зачем обижать простеца,под опекой детей целовавшего землю у трапа —простеца-пришлеца с молодящимся цветом лица,с белозубой улыбкой отменно весёлого Трампа?А потом он уехал – ведь наша страна широка! —на мосты в три версты, на высокие башни дивиться.И всё так же над ней к Абакану плывут облака,оттеняя зарницами наши землистые лица.Был – и не был как будто у трапа седой эмигрант.Отдохнула земля от шагов напряжённых и шатких.Из далёких краёв вся любовь – это только игра,ни к чему осуждать и судить о её недостатках.

Сакартвело

Моим друзьям в Грузии,

საქართველო

Не частично, а всецелоПогружаюсь в звоны полдня.Колокол о СакартвелоВозвещает мне сегодня.Там диктаторская злобаУгашает дух народа,Но и всё же – гамарджоба,Строгость гор и рек свобода,Ты, что песней одарила —Глубже слова, дольше эха,Солнцем ярче мандарина,Звонкой радостью – без смеха.Мир, где шире века – сердце,Зависть душу не занозит,Где старик святое детствоСердцевиной сердца носит.Край, в котором спят святые,С другом истинным не страшноПить из глиняной бутылиСветлый опыт дней вчерашних…Что могло б, когда б мы в силеИзменять реальность были,Статься? Мы гмадлобт-спасибоСтолько лет не говорили!Право древнее присловье:«Рац магига Давитао…»!3Но одной Христовой КровьюНаши связаны составы,Нас одно Христово ТелоНа века соединило,Оттого мне СакартвелоСловно имя брата мило.2009

О чём умолчал Александр Сергеевич

Для чтения с эстрады

Было все и празднично, и просто.Детская мечта – что сон целебный.Мальчик строил терем из берёсты,Девочка была его царевной.Терем оказался не по чину,Но стучал топориком упрямо,Строил дом из дерева мужчина,А жена готовила и пряла.Только дом тот многих покоробил:Не в свои невежа метит сани! —Рос из-под топорика корабльПод берестяными парусами.Коли зависть в душу забёрется,Семь змеиных шкур сползают с тела!Загорелся парус из берёсты,Вспыхнули бревенчатые стены.Всю-то жизнь одну тянули лямку,И не те под старость стали руки.Выстроил старик себе землянку,Выстругал корыто для старухи.Все как прежде: не было корысти,И глядел он молодо и дерзко,И качалась лодочка в корытеС парусом берёзового детства.4

У больничных палат

1.

У больничных палат на нагретый подсолнечный склон

Из надувшихся почек весна хлорофиллом плеснула,

Перебив хлороформа унылый казённый канон,

Оживив на прогулке твои пожелтевшие скулы.

Здесь негромки часы. В них по тихому часу печаль.

Умирать, засыпая – почти засыпать, умирая.

Посмеёшься невольно над тем, что когда-то мечтал,

Вместе с Богом присев на завалинке вечного рая.

Для того и мечты, чтоб когда-то отречься от них,

И сквозь все наслоения главные вызнать приметы

Неудавшейся жизни, единый билет для двоих

Выдававшей на кассе до Стикса, и дальше – до Леты.

Ты себя проводил, провожая в бессмертье друзей.

Ты уже попрощался на тризнах и в письмах с собою.

Отчего же весна неизбывностью светлой своей

Возвращает тебя, словно после контузии, к бою?

Ты берёшься опять за забытое в спешке перо.

Хороша остановка, когда в ней – пути перемена.

Этот тост – за болезнь. Выздоравливать вредно порой.

В абсолютном здоровье былое туманно и немо.

Лишь на грани рассудка, в бездонную высь заглянув,

И на нервную почву свою опрокинувшись навзничь,

Как младенца в корыте, свою искупаешь вину,

И приемлешь, что есть, понимая: иного не надо.

2.

У бессонниц своя, параллельная с жизнью, забота.

Кто пытался уснуть, осознал бесполезность попытки.

Как уснувший богат! Для блаженства нужна ль позолота?

Нежеланнее сна – золотые вещицы и слитки.

Что скопил, что сберёг – самому в этот час бесполезно.

Перед Вечностью вставшим себя ощущаешь средь ночи.

И покажется жизнь не историей долгой болезни, —

Одинокой строкой, что невнятных рецептов короче.

У окна постоять, покурить, если вредной привычки,

Несмотря на прещенья седых эскулапов не бросил.

Не любое «нельзя» своеволию дарит отмычки,

Остаётся одно: между Пушкиным выбрать и Бродским

Не вернётся былое в бессонную явь от лекарства,

Да и в будущем вряд ли покой обретёшь от леченья.

От всего на Земле временами дано отрекаться,

Здесь одно одиночество не признаёт отреченья.

3.

Улиссом ли, улиткой на листе

Растения, склонённого над грядкой,

В блаженной ли животной немоте,

В брожении словесной браги сладкой —

Ты путник в этом мире дел и слов,

До той черты, что с именем известна

Элладе – Геркулесовых столпов,

Психее – хвори, с жизнью несовместной.

Будь благодарен за печаль и путь,

За парус и весло, волну и небо.

За дерзость до границы досягнуть

И за возможность попрощаться нежно;

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

светлобезмолвная – слово придумано для конкурсной версии сти- хотворения на сайте Литсеть.ру моим добрым другом, соратницей в командной борьбе, поэтом и музыкантом Александрой Анатольевной Одриной

2

песенный текст, написанный на мелодию томского композитора Бориса Викторовича Кардаша

3

если кто не знает, начало пословицы: «Во всём, что случается с Да- видом, виновата его голова»; საქართველო, Сакартвело – Грузия; гамарджоба – «здравствуйте!». Читать стихотворение следует с по- правкой на время его написания. Надеюсь, со временем всё переменится к лучшему.

4

Первое стихотворение, читанное автором с эстрады лет 25 тому назад