Метаморф. Трилогия

– Ты прекрасно знаешь, что это невозможно, – жёстко прервал его старец. – Мы не можем стариться и умирать, как обычные люди. Мы можем только искусственно менять свой облик в соответствии с временем.

– Я бы нашёл способ прервать своё бессмертие, – устало прошептал связанный маг, прикрывая глаза.

– Бред! Впрочем, разговор сейчас не об этом. Разговор о наказании. Великий Магистр уполномочил меня дать тебе выбор.

Старец помолчал секунду, обдумывая что-то своё, и продолжил:

– Тебе даётся право выбрать одно из трёх придуманных мной наказаний. Первое. Тебя навечно замуровывают в пирамиде, оставив функционировать лишь сознание. Второе. Ты отправишься в бездну космоса, эдакой ледяной статуей, вечно дрейфуя вокруг одной из мёртвых планет Вселенной. Как сам понимаешь, это тоже не сахар, ведь сознание и в этом случае останется при тебе. Нужны тебе такие, с позволения сказать, приключения? – усмехнулся палач в бороду. – И третье…

Он сделал многозначительную торжественную паузу и с гаденькой улыбочкой продолжил:

– Ты самолично уничтожишь все следы своего пребывания в этой реальности и… возвращаешься в Орден полностью реабилитированным. Я подчёркиваю – все следы, абсолютно…

– Есть ещё четвёртый вариант, – криво усмехнулся Волшебников. – Я сейчас оттаскаю тебя за бороду, и вы оставите меня в покое навсегда.

– Всё шутишь? – зло ощерился старец. – Ну-ну… кстати, твой земной отпрыск сейчас надёжно заперт в коконе Преобразователя фантазий и смею заверить, что его приключения в том мире будут ужасные. С тобой или без тебя, я всё равно стеру все следы твоего пребывания здесь.

– Только посмейте его тронуть! – грозно зарычал Волшебников, напрягая мышцы. Но сил порвать верёвки не было.

Представитель ордена магов надёжно блокировал его магическую силу.

– А что ты нам сделаешь? – расхохотался довольный старец. – Вот сейчас я переброшу тебя… скажем, в созвездие Альфа Центавра, а потом и мальчонкой твоим займусь. Да ты не бойся, он даже не заметит твоего отсутствия. Один сеанс гипноза и он получит новую личность в этой реальности… и проживет свою жизнь, как обычный человек. Как видишь, я очень гуманен.

Волшебников скрежетал в бессилии зубами.

«Пора!»

Метаморф прыгнул в форточку, мягко приземлившись кошачьими лапами на паркет.

– А это кто тут у нас? – с лица старца слетела глумливая улыбка, и он внимательно вгляделся в большого чёрного кота. – О! Да у нас оборотень в гостях!

Присвистнул он, вставая с табурета.

– Это не просто оборотень, – раздался спокойный голос Волшебникова. – Это мой второй сын.

– Ну-у… неужто ты экспериментировал с ДНК? – старец, удивлённо вскинул брови. – Ещё одно нарушение запрета. Ты же знаешь, что генетикой у нас разрешено заниматься лишь ближнему кругу Великого Магистра.

Он укоризненно и даже сочувственно посмотрел на преступника.

– Ну что ж… начнём, пожалуй, с твоего мутанта.

Старец поднял руку, намереваясь произнести какое-то заклинание, но чёрный кот неожиданно стал увеличиваться в размерах, приобретая образ громадного медведя гризли. Колдун удивлённо смотрел на эту метаморфозу.

– О! Да ты, я гляжу, времени зря не терял! Твой оборотень имеет две ипостаси!

Он щёлкнул пальцами. Но ничего не произошло. Лишь медведь, встав на задние лапы, угрожающе заревел. Старец поражённо осмотрел свою руку.

– Мой второй сын имеет множество ипостасей. И, кстати, магия в его присутствии не действует.

– Ты, я вижу, хорошо подготовился, – злобно прошипел старый маг. – Ну да и я не вчера родился. А ну, молодцы, задайте-ка этому коту-переростку жару.

Големы синхронно двинулись на медведя, набычив лбы. Гризли махнул лапой, и один из клонов отлетел к противоположной стене, в щепки разнеся книжный шкаф. Он так и застыл там большой сломанной куклой. Второму голему удалось подойти ближе и обхватить медведя руками. Началось противостояние мышечных масс. Старец азартно потирал руки и громко подбадривал своего протеже.

Второму голему удалось подойти ближе и обхватить медведя руками. Началось противостояние мышечных масс.

– Давай! Намни ему кости! Ломай его! Ломай!

Видно было, что Метаморфу приходится тяжело, несмотря на всю его медвежью силу. Голем тупо сжимал стальные объятья. Послышался хруст костей. Старец торжествующе завопил, потрясая в воздухе кулаками. Но вдруг медведь стал вновь менять очертания. Его тело принялось удлиняться и вытягивается. И вот уже голема обвила плотными кольцами громадная анаконда. Её треугольная голова мерно покачивалась, а по телу пробегали судороги, сжимая кольца с мощностью многотонного пресса.

Голем, выпучив глаза, стал хрипеть и задыхаться. Из его рта побежала зелёная сукровица. Он последний раз дёрнул головой и, обмякнув, затих. Змеюка повернула голову в сторону старца.

– Стой! – в ужасе закричал тот, пытаясь вжаться в стену от неотвратимо надвигавшегося змеиного торса. – Прикажи своему уроду остановиться, иначе ты никогда не увидишь сына в живых. Только я знаю, как вытащить его из кокона!

– Ошибаешься, – Волшебников грустно смотрел на перепуганного карателя Ордена магов. – Мой второй сын только что оттуда, и он сможет извлечь ребят.

Волшебников замолчал.

– За мою любимую… – тихо проговорил он минуту спустя. Хлёсткий удар хвоста анаконды потряс стены дома.

– Отец, нужно спешить! Программа преобразователя дала сбой. Там сейчас такой кавардак! Такие приключения! Что за жизнь детей я ручаться не могу.

– Да-да… идём, скорее! – Волшебников вышел из ступора, в который его привело кроваво-красное пятно на стене. Всё, что осталось от незадачливого палача. – Нужно определить неисправность на месте.

Спасение

Дикий Билл сидел в салуне и пил незнакомый напиток под названием «квас».

«Странно, – вяло думал он. – Система раньше никогда не предлагала им пьянящие напитки. Это было строжайше запрещено Программой. Стоп! Какой программой?! Я Дикий Билл, охотник на вампиров, и сегодня я упустил одного из кровососов. Поэтому и надираюсь в гордом одиночестве».

– Приветик, – подсела к Биллу красивая девочка с голубыми глазками и роскошными рыжими волосами. – Как тебя зовут?

– Я Дикий Билл… слыхала, небось?

– Ой! Как же не слышать… конечно, слышала! Ты самый знаменитый охотник на вампиров! Нашему городу несказанно повезло, что такая знаменитость соизволила снизойти до нас.

– Приветик, – подсела к Биллу красивая девочка с голубыми глазками и роскошными рыжими волосами. – Как тебя зовут?

Дикий Билл гордо задрал нос.

– Кстати, а я знаю, где живёт очень страшный вампир, – продолжала тараторить девочка. – Каждую ночь он похищает по одному ребёнку и начисто выпивает у него всю кровь до капельки. А ещё он…

– Что?! – перебил знаменитый охотник девчонку. – В моем городе безобразничает какая-то нежить?! А ну веди меня немедленно туда! Я покажу этому кровососу, как детей обижать!

– Ага, – закивала девочка. – Пошли, тут недалеко.

Дикий Бил вышел из салуна, пошатываясь от выпитого кваса. Девочка взяла его под руку и повела по безлюдной улице.

«Куда все подевались?» – думал Дикий Билл, оглядывая тёмные окна домов.

Казалось, будто город внезапно полностью вымер. Даже собак не было слышно. Тишина стояла мёртвая.

– Послушай, – обратился охотник к девочке. Ему вдруг подумалось, что он даже имени у неё не спросил. – А где все жители вашего города?

– Вампира боятся, – махнула она рукой. – Вот и попрятались кто куда.

– А ты разве его не боишься?

– А кого мне боятся? Самой себя, что ли? – рассмеялась девочка.

И только тут Дикий Билл заметил, что изо рта у неё торчат два острых клыка.

«Вампирша!» – вихрем пронеслось у охотника в голове, и он попытался выхватить из-за пояса осиновый кол.

Но девочка уже крепко оплела его руками, и страшные вампирские клыки стали неотвратимо приближаться к его шее.

***

Белая Ведьма видела, как из салуна, где уже битый час торчал её волколак, вышла парочка и, взявшись под руки, пошла в темноту улицы.

«Ой! Так это же он, оборотень… с какой-то незнакомой девочкой идут рука об руку. Немедленно за ними. Фу… как она к нему прижимается… так же идти неудобно. А он словно не волколак, а побитая собачонка на поводке, послушно плетётся рядом с ней. Интересно, кто тут кого завлекает? – возмущённо думала Белая Ведьма, ревниво наблюдая за ними. – Остановились. А это ещё что такое?! Она ж к нему обниматься лезет! И целоваться! Ах, ты…»

Стрела вылетела из арбалета и зависла в сантиметре от лица рыжеволосой девочки-вампирши, клыки которой уже почти сомкнулись на Владькиной шее острым капканом.

– СТОП ИГРА! – раздался знакомый голос Метаморфа.

И всё покрылось белой дымкой.

Мы не бросим тебя Юлька!

Друзья вновь оказались в своём тайном убежище.

«Которое как оказалось, уже не было таким тайным. Но об этом ребятам знать совершенно необязательно», – думал Метаморф, наблюдая за их появлением.

Владька стоял с перекошенным от страха лицом, всё ещё загнув голову набок в ожидании смертельного укуса. Юлька застыла в позе спортсменки, готовой дать быстрый старт. Её лицо было злым и решительным.

Владька икнул.

– Ик. М-Мет. А меня сейчас чуть вампирша не сожрала. Это так по сценарию было задумано? Такие должны были быть наши приключения?

– Я бы этой рыжей все волосы повыдирала, – буркнула Юлька, заметно расслабляясь. – Жаль, добраться до неё не успела.

– Весь сценарий создаётся вашей фантазией, – улыбнулся Метаморф. – До определённых пределов, конечно.

– Это что, Владька, значит, ты сам нафантазировал эту рыжую… рыжую… – Юлька от возмущения даже задохнулась.

– Да никого я не фантазировал, – замахал руками Владька. – Она сама явилась.

– Так я тебе и поверила, – Юлька упёрла руки в боки. – А ну, признавайся: кто она? Из какой школы?

– Да не знаком я больше ни с кем, кроме тебя, – Владька даже попятился от такого напора.

– Брейк! – рассмеялся Метаморф. – Мы не можем контролировать систему, и она воспроизводит всё по своему усмотрению, хотя и заимствует для построения сценария некоторые ваши фантазии в качестве создания шаблона приключения.

– Значит, он всё равно мечтал об этой рыжей девочке, – не отступала Юлька. – А впрочем, мне всё равно. Пусть дружит с кем хочет.

И она, гордо задрав подбородок, отвернулась в сторону.

– Вот что, Владька, – Метаморф посерьёзнел. – Кажется, мы снова переезжаем.

– Переезжаем? – Владька изумлённо уставился на друга. – Куда? Когда?

– Уже сегодня.

Юлька резко обернулась, услышав слова Мета.

– Но… но… я не хочу никуда уезжать!

– Так надо, Влад, – строго сказал Метаморф. – Так решил отец.

Владька понурил голову, но больше ничего не сказал.

– А как же я, – пискнула Юлька, растеряно глядя на мальчиков. – Вы меня бросаете? Её огромные глаза наполнились слезами.

– Ну что ты, – ласково сказал Метаморф. – Мы будем видеться с тобой, когда ты только этого пожелаешь. На вот, возьми…

Мет подошёл к девочке, протягивая ей серебристое колечко.

– Что это? – всхлипнула Юлька, размазывая по щекам накатившие слезы.

– Это? Волшебное колечко, что же ещё? Его специально для тебя сделал наш отец. Как только перекинешь его с правой руки на левую, так и окажешься там, где мы будем тебя ждать. Ведь наши приключения ещё не окончены.

Метаморф подмигнул девочке, и успокоенная Юлька сразу же натянула кольцо на правый безымянный пальчик.

– А теперь пора домой! – сообщил Метаморф.

И друзья, взявшись за руки, вышли из пещеры.

Метаморф и инопланетяне

Стеклянный город

Медведь, очнувшись от долгой зимней спячки, с трудом ворочался в берлоге. Он сердито рыл лапой талый снег, который вперемешку с ветками, шишками, листьями и другим лесным мусором спрессовался в грязную плотную массу. Медведь глухо ворчал на собственную неуклюжесть в этом громоздком теле. Наконец, он проделал достаточно широкое отверстие и выбрался наружу.

Весна встретила «хозяина тайги» тёплым ласковым солнышком и весёлой трелью птиц. В желудке косматого зверя заурчало. Он хлопнул себя по брюху и, поморщившись, подумал: «Голод не тётка, пирожка не подсунет. Пора восстанавливать силы…».

Весенние проталины открыли его взору сухую траву и едва пробивающуюся сквозь неё молодую поросль. Медведь скривился в недовольной гримасе. Утолять голод травой и корнями вместо пирожков ему не хотелось.

Конечно, если бы он был настоящим медведем, то, не задумываясь, начал бы рыться в земле, выискивая съедобные корешки и щипая молодую травку. Или даже принялся бы «охотиться» на мышек и кротов… с голодухи-то всё пойдёт впрок. Но в том то и дело, что проснувшийся в берлоге лесной житель не был медведем. Он был иной сущностью. Он являлся Метаморфом, созданием, способным воплощаться в любую живую форму любого существа, обитающего на планете Земля.

Сотворённый некогда великим магом для защиты своего сына, Метаморф был верным другом и суровым защитником Владислава Волшебникова до тех пор, пока тот внезапно не исчез неведомо куда вместе с отцом. Их исчезновение было таким неожиданным и бесследным, что даже сверхъестественные способности и чутьё Метаморфа не смогли ему помочь понять, что же произошло с его обожаемым Создателем и маленьким другом.

Мет подозревал, что к исчезновению его друзей мог быть причастен некий «Орден Кудесников» из параллельной реальности. Он даже пытался проникнуть в некоторые из них, чтобы попробовать найти пропавших друзей. Но после нескольких попыток Мет понял, что это бесполезное занятие, так как подобных параллельных реальностей в Мироздании существуют многие миллиарды, и чтобы обыскать их все, потребуется вечность.

С тех пор прошло несколько веков, если измерять время человеческими мерками. Мет отдалился от людей и, приняв сущность медведя, начал вести одинокий образ жизни в лесной чаще, изредка посещая людские поселения, чтобы добыть себе нормальное пропитание… особенно весной. Ну не мог он привыкнуть к ежедневному медвежьему рациону… за исключением времени, когда приходила пора ягод и мёда.

Наконец, он проделал достаточно широкое отверстие и выбрался наружу.

Вот и сейчас Метаморф, ощутив зверский голод, (ведь впадал-то он в спячку, как самый настоящий медведь), решил податься поближе к людям. Пройдя несколько десятков километров по лесу, он выбрался на опушку и втянул ноздрями воздух. Где-то рядом было человеческое жилье. Отчётливо пахло свежеиспечённым хлебом, квасом и ещё чем-то неуловимым, но явно съедобным. Желудок протестующе взревел, ощутив столь соблазнительные запахи. И медведь двинулся на них, словно сомнамбула.

Нюх привёл его на окраину какого-то города, окружённого высокой стеной, сделанной из тёмного непрозрачного стекла. Метаморф покачал своей большой косматой головой и начал меняться. Теперь он принял форму гигантского паука и быстро полез по стене, высота которой поражала даже его воображение. Края стены, казалось, скрывались в облаках.

Метаморф полз по гладкой поверхности несколько часов. Солнце уже начало садиться за горизонтом, когда передние лапы паука коснулись верха ограждения.

Задумчиво посмотрев вниз, Метаморф решил ускорить процесс преодоления преграды и начал отращивать себе крылья… вернее, сменил форму паука на тело летучей мыши. Хлопая кожистыми крыльями, он рваными кругами понёсся к земле.

К тому времени, когда крылатое существо достигло поверхности, уже наступила ночь. Точнее, темнота была лишь по краям города, а центр человеческого поселения был освещен яркими фонарями и рекламными щитами, которые отражались от высоких стеклянных зданий тысячами мерцающих бликов. У Метаморфа зарябило в глазах от такого ослепительного разнообразия световых гамм стеклянного города.

Между домами суетились люди. Они, словно муравьи, беспорядочно сновали по узким улочкам, торопясь каждый по своим важным делам. Стеклянные лифты с огромной скоростью взлетали и опускались по стенам стеклянных домов, которые, впрочем, не были полностью прозрачными.

В общем, жизнь кипела и бурлила. Однако он заметил одну странность: все люди были очень маленького роста. Они либо карлики, либо… Да, так и есть! По городским улицам бегали взад-вперёд одни лишь дети!

Метаморф тяжело вздохнул. С тех пор как он был среди людей, многое изменилось. И, по его мнению, не в лучшую сторону. Но судить о человеческой жизни он, в общем-то, не имел права, потому что уже давно не был их частью. Хотя иногда ему всё же приходилось с ними контактировать, например, как сегодня.

Метаморф плавно перетёк в образ мальчика (того самого Матвея, который когда-то дружил с Владиславом Волшебниковым) в серебристом, обтягивающем тело костюме и направился в сторону людского потока. Он привык за годы своей жизни среди людей именно к этому человеческому облику и не хотел его менять на другой. Менялась только одежда в соответствии с эпохой.

Матвей слегка понюхал воздух. Съедобным тянуло из огромного приземистого здания, которое было построено в виде куба неправильной формы. Дверь этого здания тоже была кубической и открылась автоматически, как только Матвей прикоснулся к ней. Она бесшумно скользнула вверх, отворив довольно просторный проход.

Внутри помещения, к его большому удивлению, никого не было. Всё пространство занимало грохочущее, свистящее, шипящее оборудование непонятного назначения. Всевозможные шкафчики, колёсики, колбы, клешни, присоски двигались хаотично в различных направлениях, оставляя свободным лишь небольшую самодвижущуюся дорожку посреди громадного зала. Метаморф, чуть помедлив, вступил на бегущую ленту, и его медленно понесло к центру помещения.

В самом центре этого центра находился стеклянный купол, в котором виднелся огромный стенд, сверкающий разноцветными лампочками. Возле стенда в хрустальном кресле сидела девочка лет двенадцати и внимательно следила за перемигиванием огоньков.

Метаморф слегка кашлянул, чтобы обратить на себя внимание. Девочка, бросив мимолётный взгляд в его сторону, вновь уставилась на переливающийся всеми цветами радуги квадрат, прошептав лишь еле слышно:

– Подожди минутку… я сейчас…

Метаморф послушно замер рядом с ней, пытаясь понять, чем же она занимается, кроме того, что сидит неподвижно и наблюдает за перемигиванием разноцветных ламп. Признаться, их мерцание завораживало, гипнотизируя и притягивая взгляд.

Метаморф мотнул головой и прикрыл глаза, изменив их структуру. Вот так, пожалуй, будет лучше. Мелькание ламп больше не оказывало на них гипнотического воздействия, и он начал терпеливо ждать.

Ждать действительно пришлось не дольше минуты. Вспыхнув разом всеми своими огнями, мерцающий стенд, наконец, погас, превратившись в большой тёмный монитор.

Девочка повернулась к гостю, откинувшись на спинку кресла, потёрла глазки и весело спросила:

– А ты кто?

Метаморф тоже улыбнулся и протянул ей руку.

– Я Мет. А ты?

– А я Юлиана… старший оператор продуктового цеха…

Метаморф несколько растерялся. В последний раз, когда он выходил к людям, дети учились в школах, а взрослые работали. В этом же отрезке времени, похоже, всё было наоборот. Сколько он проспал в обличии медведя? Явно не одну зиму…

– А разве у вас дети могут работать? – спросил он, наивно хлопая ресницами, на всякий случай, решив, прикинуться простачком.

– А у вас разве нет? – насмешливо спросила девочка, принимая игру, но тут же весьма серьёзно добавила. – Ты откуда, мальчик? И что делаешь в рабочем цехе?

– Я? Я из соседнего города… а сюда зашёл…, думал, здесь можно взять еды… уж очень вкусно пахнет…

– Здесь? Вкусно пахнет?! – искренне удивилась Юлиана. – Я лично ничего не чувствую, хотя и работаю здесь уже около трёх лет…

«Прокол… совершенно забыл, что человеческое обоняние почти нулевое… надо выкручиваться!».

– Так я просто представил себе запах и подумал, что в продуктовом цехе наверняка полно всякой вкуснятинки и…

– Мальчик! Ты, похоже, не из соседнего города, а с соседней планеты, – перебила его девчушка, строго сдвинув бровки. – Где ты видел, чтобы синтетические полуфабрикаты являлись вкуснятинкой? Если бы тебе нужна была еда, ты бы пошёл в отдел товарооборота… и не говори мне, что в вашем городе не так! На Руси везде так! Быть может, в других странах несколько иначе, потому что их поразила всеобщая деградация, а у нас всегда полный порядок. Слушай, а может, ты откуда-нибудь из Европы к нам приехал? Эмигрант из Германики? Францики? Испаники? А ну колись, давай: кто такой и откуда взялся такой… незнающий?

Метаморф был просто ошарашен потоком слов и обвинений Юлианы. Он растерянно смотрел на неё, пытаясь сообразить, как лучше ответить, чтобы не выглядеть ни полным идиотом, ни пришельцем с другой планеты.

– Я… я из другого времени… – вырвалось у него, и Мет захлопнул рот, сообразив, что сморозил не то, что хотел, но было уже поздно.

– Да ну! – девчонка даже подскочила на своём хрустальном кресле. – Не врёшь?! А как тебя наши хрононавты в наше время сумели протащить? Ведь это строго запрещено законом?

– Ну… я… тихонечко прокрался за одним из ваших… хрононавтов и спрятался… – Метаморф понимал, что чем больше он говорит неправду, тем труднее ему даётся его враньё.

– Спрятался? В хронокапсуле? – недоверчиво посмотрела на него Юлиана. – Да там же один пилот еле-еле помещается! Нет, врёшь ты всё… не мог ты прилететь в хронокапсуле…

Вдруг девочка побледнела, и рука её потянулась к подлокотнику кресла, где виднелась едва заметная красная кнопочка. Её пальчик застыл буквально в миллиметре от неё, готовясь мгновенно нажать.

«Похожа на какую-то тревожную кнопку… плохо дело…»

– Ты… ты… шпион?! Востроух?!

– Какой такой востроух? – Мет понял, что его враньё завело в проблемную ситуацию, из которой лишь один выход – сказать правду. – Я Метаморф…

– Ты мета… кто?

– Метаморф… и я вовсе никакой не шпион! – поспешил он успокоить девочку, заметив, что она уже почти решилась поднять тревогу.

Возможно, её сбивает с толку только то, что она разговаривает со своим сверстником? Как оказалось, в последнем своём предположении он был совершенно прав. Шпионы Востроухов не могли быть детьми. Но об этом он узнал уже гораздо позже.

– Я не шпион, – повторил он. – Не востроух и… не человек… но я не представляю для людей абсолютно никакой угрозы. Ты можешь совершенно меня не бояться.

Метаморф смотрел на девочку таким чистым, ясным взглядом, что она невольно ему поверила. Рука её медленно опустилась на колено.

– Расскажи мне о себе, – тихо попросила Юлиана.

И Метаморф рассказал… всё без утайки.

Он рассказал ей, как его создал один великий волшебник для своего десятилетнего сына, чтобы он был ему другом и защитником. Рассказал об их жизни и приключениях в те далёкие времена, о девочке Юле и их крепкой дружбе. Рассказал о том, как внезапно исчез без всякого следа его друг Владька вместе со своим отцом-волшебником. Как он присматривал за их подругой до самой её смерти. Он был невидимым ангелом-хранителем в течение всей её жизни и наблюдал, как она взрослела, выходила замуж, растила детей…

Но он больше не мог заставить себя вновь появиться перед людьми в человеческом обличье. Слишком тяжело было терять друзей. И в конце концов, Метаморф решил покинуть мир людей и остаться в полном одиночестве, изредка появляясь в человеческих поселениях, чтобы пополнить свой энергетический запас и вкусить человеческой пищи, которая ему так нравилась в былые времена.

При желании он мог бы вообще не питаться, а получать энергию из окружающей среды, но старая привычка регулярно давала о себе знать. Однако в этот раз его организм почему-то дал сбой, и он совершенно не представляет, сколько времени проспал медведем под лесной корягой. Поэтому его познания о современной человеческой жизни оказались равны нулю.

– Как интересно! – прошептала Юлиана, внимательно выслушав его рассказ. – И очень трогательно…

– Ты расскажешь мне о вашем времени, чтобы я больше не попадал в такую дурацкую ситуацию, как сегодня?

– Конечно, расскажу, но не сейчас, – забеспокоилась вдруг девочка, взглянув на небольшой стеклянный шарик в верхнем углу монитора, который медленно наливался лиловым цветом. – Перерыв закончился, и мне необходимо приступить к работе, иначе сюда ворвётся охрана и… в общем, не нужно, чтобы они тебя видели на важном стратегическом объекте. Наши бойцы не всегда сначала разбираются, что к чему, а иногда сразу приступают к ликвидации непонятной угрозы. Впрочем, тебя они уничтожать не будут, пока ты в теле ребёнка. Ведь на все важные объекты беспрепятственно могут попасть только дети, а шпионы востроухов не могут быть детьми. Подожди меня снаружи… только ни с кем больше не разговаривай. Эх, тебе бы вообще стать невидимкой!