Двадцать пятая Руна. Хроники Паэтты. Книга VI

То и дело взгляд мастера Теней против воли устремлялся на юг, словно пытаясь преодолеть многие десятки миль водного пространства и достичь палатийского берега. Но будь берег Паэтты даже в десяти милях отсюда, его было бы не разглядеть из-за туманной дымки, стелящейся по горизонту. Увы, в ближайшие месяцы ему придётся считать подобное хорошей погодой…

А ещё на этом проклятом острове всегда было ветрено. Кол не мог припомнить ни дня, когда воздух был бы спокоен и неподвижен здесь. Ветры дули постоянно – то чуть более тёплые со стороны Серого моря, то куда более пронизывающие – с севера, с бескрайних ледяных полей Тайтана.

Но надо отдать должное дикарям – живя всю жизнь среди этих ветров, они неплохо научились справляться с ними. Их одежды шились из шкур местных медведей и волков таким образом, что не давали ледяному воздуху проникать к телу. Разумеется, у Кола была теперь такая одежда, и сейчас, стоя на этом ветродуе, он почти не чувствовал холода. Меховая шапка, похожая на большой капюшон, спускающийся на спину, так чтобы не дать ветру ни малейшего шанса, довершала его облик, и сейчас даже близкие друзья с десяти шагов не признали бы его, приняв за келлийца.

– Не думала, что здесь кто-то есть.

От этого голоса, прозвучавшего столь внезапно, Кол едва не подпрыгнул. Он затравленно обернулся. В двух шагах от него стояла Герцогиня, одетая в изящный меховой наряд, который вряд ли мог обеспечить должную защиту от холода. Более того, даже он был распахнут у горла, приоткрывая незащищённую кожу. Ветер трепал волосы Герцогини, не прикрытые шапкой. Судя по всему, от стужи её оберегало какое-то колдовство, потому что никак иначе объяснить столь легкомысленный наряд было нельзя.

– Простите, – пролепетал Кол, непроизвольно пятясь, хотя позади был лишь парапет, в который он и уткнулся. – Я сейчас уйду.

– Нет, зачем же? – произнесла Герцогиня, не делая ни шага вперёд, словно боясь спугнуть робкого гостя. – Оставайтесь, составьте мне компанию.

– Хорошо, ваша светлость, – Кол судорожно кивнул и застыл, не зная, что делать дальше.

– Я иногда прихожу сюда, чтобы полюбоваться видами, – проговорила Герцогиня, подходя к парапету рядом с Колом.

Она изящно опёрлась на него, чуть наклонившись вперёд, и с удивительным, несвойственным ей чуть мечтательным выражением лица стала разглядывать раскинувшееся под ней море. Пряди её волос бились на ветру, то и дело попадая на бледное лицо, и тогда Герцогиня изящным движением убирала их, впрочем, ненадолго.

Кол стоял, ни жив, ни мёртв. Сердце бешено колотилось, дыхание перехватило, а в голове стоял какой-то шум, заглушающий все окружающие звуки, кроме её голоса. У него было странное ощущение, будто бы всё это происходит во сне. Даже волны Серого моря, казалось, вдруг замедлились, словно превратившись в масло.

– Со временем начинаешь понимать и ценить красоту этих мест, – помолчав несколько минут, тихонько заговорила Герцогиня. – Природа здесь сурова, но… честна, – запнувшись, она наконец подобрала нужное слово. – А вы что думаете по этому поводу, мастер Кол?

– По мне здесь слишком мрачно и холодно, ваша светлость, – с некоторым усилием заговорил Кол. – Мне больше по нраву природа моих родных мест.

– А я родилась в глухих лесах неподалёку от Симмерских болот, – внезапно произнесла Герцогиня, и голос её прозвучал как-то совершенно тепло и доверительно, будто они были старыми приятелями.

Кол, не удержавшись, взглянул на прекрасную собеседницу. Впервые он видел её такой. Герцогиня словно скинула свою ледяную броню и казалась сейчас такой естественной, такой… близкой… Впрочем, и это могло быть не более чем игрой. Однако сердце Кола затрепетало от внезапного прилива чувств. Именно сейчас, без своих откровенных нарядов, с этим слегка задумчивым выражением лица, в котором в этот момент не было ничего царственного, она была особенно желанной, потому что внезапно из недосягаемого идола, мифической богини вдруг превратилась в смертную женщину.

И, тем не менее, он не нашёлся с ответом. Кол молчал, опасаясь, что если откроет рот, то из него польются совсем не те слова, которые следовало бы произнести.

– Вы глядите на меня так, будто я удивила вас этим признанием, – рассмеялась Герцогиня. – Могу лишь вообразить, какое представление обо мне бытует в ваших краях! Полагаю, вы были очень удивлены, впервые увидев меня?

– Я был бесконечно удивлён, ваша светлость, – хриплым голосом подтвердил Кол. – Я и представить не мог, что вы… такая…

– Пожалуй, приму это как комплимент, – вновь засмеялась Герцогиня.

Они вновь замолчали. Внезапно покрасневший Кол отвернулся, чтобы скрыть смущение, а Герцогиня словно бы вновь погрузилась в созерцание игры, что вели свет и тень на бушующей поверхности моря. Мастера Теней так и подмывало улизнуть, но он понимал, что это будет совершенно невежливо, а потому он продолжал пялиться вперёд, не видя ничего перед собой и ощущая себя полнейшим болваном.

– Вы, помнится, обещали рассказать, почему избрали себе такое имя, – вдруг прервала молчание Герцогиня.

Кол точно помнил, что ничего такого не обещал, но это не имело значения. Он буквально млел от того, что эта прекрасная женщина, кажется, искала общения с ним и интересовалась им. И он был покорён её неожиданно простой манерой общения, когда она не только не выдерживала дистанцию, как это бывало обычно, а даже напротив – явно стремилась навстречу.

Поэтому он, слегка запинаясь и путаясь в словах, рассказал свою незамысловатую историю, которая, однако же, неожиданно произвела громадное впечатление на Герцогиню.

– Значит, вас назвали в честь Кола? – заметно волнуясь, проговорила она.

Нынешний мастер Кол, немало удивлённый тем, что Чёрной Герцогине известен рядовой легионер, сгинувший десятки лет назад, подтвердил это. Более того, судя по всему, эта странная женщина знавала также и господина Танисти, хотя его имя вызвало у неё куда меньше волнения. Тем не менее, она принялась расспрашивать о нём, чуть улыбаясь тому, что узнавала.

Затем, видимо, уже не в силах остановить бег ностальгических мыслей, она задала вопросы и о Командоре, которого упорно продолжала именовать просто Вараном. Однако здесь Кол мало что мог рассказать Герцогине. Хоть его и называли не иначе как любимцем Командора, на самом деле он видел его лишь раз в жизни и почти ничего о нём не знал, кроме нескольких явно полуправдивых легенд, что ходили о нём.

Сейчас Герцогиня выглядела совсем уж непривычно. Она даже раскраснелась от волнения, хотя, быть может, виной тому был жгучий ветер. Её восхитительные огромные тёмные глаза буквально лучились, и она, слушая незамысловатые рассказы Кола, подалась в его сторону, так что их лица разделяло лишь около фута.

Прежде он ещё не видел её так близко, и теперь имел возможность убедиться, что она столь же прекрасна вблизи. На её коже не было и следа пудры и белил, коими так любят злоупотреблять перезрелые кокетки в Латионе, забивая ими свои морщины. Нет, Герцогиня и вблизи, при солнечном свете, всё также выглядела едва ли на двадцать пять. И в волосах её, чёрных и густых, не было видно ни единой серебряной ниточки. Глядя на неё, так легко было забыть, что возрастом она годится ему, Колу, в матери, а то и бабушки.

Сейчас Кол как никогда сожалел, что не удосужился побольше разузнать о своём, как выяснилось, весьма неординарном тёзке у мастера Танисти, потому что он видел, как живо Герцогиня интересуется его судьбой, но, к сожалению, сведения, коими владел мастер Теней, были весьма скудны. Папаша Плинн чаще вспоминал их совместные армейские будни, а мастер Танисти всегда довольно неохотно говорил на эти темы. Впрочем, говоря откровенно, и сам юный Сан Дорлин не особенно горел желанием разузнать что-либо поподробнее.

– Как удивительны и причудливы хитросплетения Судьбы! – задумчиво произнесла Герцогиня, когда Кол пересказал всё, что знал, едва ли не по второму разу. – Благодарю вас, мастер Кол, что оживили во мне воспоминания о давно минувших днях! Эти имена, которые, как мне казалось, навеки исчезли из моей жизни, внезапно вернулись вновь. Да, теперь я понимаю, почему Варан прислал именно вас…

И внезапно она одарила Кола таким необычным взглядом, что у того ослабели колени.

– Рад служить, ваша светлость, – брякнул он, мгновенно пожалев о сказанном, поскольку это действительно было неимоверно глупо.

– Меня зовут Солана, – неожиданно проговорила Герцогиня, улыбнувшись как-то совершенно открыто и тепло. – В частных беседах вы можете обращаться ко мне по имени.

– Хорошо… ваша светлость… – пробормотал Кол, чувствуя, что земля уходит у него из-под ног.

Герцогиня легко рассмеялась, и смех этот был подобен музыке, что разливается над владениями Арионна. В этот момент Колу тоже хотелось плакать и смеяться одновременно. Он уже больше не владел собой, осознавая, насколько он сейчас, должно быть, жалок и смешон, но ему было плевать. Ему было плевать на всё, кроме этой женщины. Сейчас он не был мастером Теней, он забыл о существовании Гильдии, Командора и Крохи, и всего мира за пределами этой ветреной площадки. Если это лишь колдовство – плевать! Оно столь восхитительно, что если Герцогиня и впрямь приворожила его, то Кол мечтал лишь о том, чтобы так продолжалось и впредь.

– Как по-вашему, мастер Кол, я привлекательна для своих лет? – томно взглянув ему прямо в глаза, проговорила Герцогиня.

– Вы… прекрасны, моя госпожа… – облизав внезапно пересохшие губы, выдохнул мастер Теней.

– Мне кажется, или вы неравнодушны ко мне? – игриво улыбнулась Солана, подавшись вперёд, так что между их лицами осталось не более нескольких дюймов11.

– Я схожу по вам с ума, государыня, – очертя голову, признался Кол.

– Я так и думала, – и её губы прильнули к его губам.

– А что, если я просто околдовала вас, мастер шестого круга? – гипнотизируя его взглядом своих громадных бездонных глаз, прошептала Герцогиня, когда поцелуй наконец прекратился.

– Тогда я прошу лишь об одном – никогда не снимайте своих чар! – пылко, словно незрелый юнец, прошептал он в ответ.

Солана вдруг выскользнула из его объятий, и на мгновение сердце Кола перестало биться – он решил, что всё это было лишь игрой.

– Пойдёмте вниз, мастер Кол, здесь слишком холодно, – она протянула ему руку, а выражение её лица сулило мастеру Теней неземное блаженство.

***

Спальня Герцогини была почти столь же огромна, как её тронная зала. В центре её располагалась гигантских размеров постель, на которой при должной сноровке можно было бы, пожалуй, разместить целый взвод солдат. Но сейчас на ней были лишь два человека.

Герцогиня нисколько не стеснялась своей наготы. Она не пыталась прикрыться от нескромных глаз Кола, который буквально пожирал её взглядом. Томно потянувшись, Солана чуть шевельнула пальцами, и тут же раздался тонкий мелодичный звон, словно где-то легонько потрясли хрустальным колокольчиком. Едва ли не в ту же секунду в спальню вошла служанка. Кол, чертыхнувшись, поспешно натянул на себя одеяло, тогда как Герцогиня даже не сменила позы.

– Сорглит, вина, – тихонько проговорила она, не удостоив служанку и взглядом из-под полуприкрытых век.

Та, склонившись, мгновенно исчезла, словно была лишь фантомом, вызванным чарами Чёрной колдуньи, и вернулась всего через минуту, неся поднос с бутылкой и двумя бокалами весьма тонкой работы. Поставив поднос прямо на необъятную кровать, служанка ловко разлила вино по бокалам, которые протянула своей госпоже и её заметно смущённому гостю, и тут же удалилась.

Герцогиня, сделав пару глотков, поставила бокал на пол и снова откинулась на подушки. Кол же едва ли не залпом осушил свой бокал и почувствовал сильное головокружение, словно выпил уже не одну бутылку.

– При случае передай Варану, что он прислал отличный подарок, – вновь сладко потянувшись, промурлыкала Солана.

– Подарок? – Кол всё ещё плохо соображал после произошедшего. – Что вы имеете в виду?

– Тугодум! – рассмеялась Герцогиня. – Сложно догадаться? Уж во всяком случае, не это вино – его мне доставляют из Пунта.

Кол вспыхнул – намёк Соланы ошарашил его.

– Вы хотите сказать, что Командор послал меня сюда…

– Для того, чтобы ты совратил его бывшую? – фыркнула Герцогиня. – Очень в этом сомневаюсь!

Мастер Теней был настолько смущён, что лишь краем сознания отметил тот факт, что между Командором и Герцогиней, по-видимому, что-то было. Но об этом он подумает в другой раз, а сейчас надо как-то спасать остатки достоинства.

– Я так и не думал, – как можно небрежнее пожал плечами Кол, вновь заваливаясь на спину, но почти сразу же повернул лицо к Солане, не в силах оторваться от созерцания её бесподобного тела. Сейчас даже шрамы, испещрившие её кожу то тут, то там, выглядели весьма соблазнительно и казались неотъемлемой частью образа.

– И тем не менее, всё сложилось весьма удачно. Полагаю, этой зимой скучать мне не придётся.

И вновь Кола слегка покоробило подобное, несколько утилитарное отношение к его персоне, однако же, говоря откровенно, не в его положении было разыгрывать какую-то щепетильность. Он и так внезапно заполучил куда больше, чем смел даже мечтать. Если Герцогиня лишь играет с ним – пусть! Остаётся лишь надеяться, что эта игра не надоест ей как можно дольше.

– У тебя кто-то есть в Латионе, Кол? – чуть помолчав, спросила Солана, видя, что мастер Теней не склонен к разговорам.

– Никого.

– Жаль… – усмехнулась Герцогиня, вновь подхватывая с пола бокал.

– Это ещё почему? – искренне озадачился Кол.

– Любой женщине лестно, что она всё ещё пользуется вниманием мужчин, – пояснила Солана тоном, по которому нельзя было определить, говорит ли она серьёзно, или же вновь потешается над неловким любовником. – Но когда ради тебя изменяют любимой – это лестно вдвойне.

– Что ж, простите меня, государыня, – усмехнулся в ответ Кол, радуясь в душе, что он, несмотря на всё то, что происходило сейчас, ещё сохранил какие-то остатки сарказма. – Обещаю, что в следующий раз я обязательно обзаведусь возлюбленной, и, вернувшись к вам, буду бессовестно ей изменять.

– О, – насмешливо изогнула бровь Герцогиня. – Кто-то становится слишком самоуверен! Ты думаешь, что у нас будет «следующий раз»?

Кол едва не поперхнулся, решив, что зарвался, но, перехватив взгляд Соланы, понял, что вновь попался на её игру. И всё же, говоря откровенно, в глубине души его жила неуверенность. Глядя на бесстыдно раскинувшуюся перед ним прекрасную женщину, которая, к тому же, была ещё и величайшей колдуньей, а также и правительницей свирепого непокорного народа, Кол осознавал, сколь ничтожен он в сравнении с ней.

Да, сейчас она – наверное просто от скуки – приблизила его к себе, по сути, сделав своей игрушкой. Но это ведь не могло продолжаться долго! Может быть, будь он Командором, или каким-нибудь великим магом, то ещё мог бы рассчитывать на что-то, а так… Он всё ещё слишком робел перед Чёрной Герцогиней, и понимал, что с этим надо что-то делать, если он действительно надеется продержаться в её любовниках хотя бы до весны.

И однако же сейчас он не нашёлся с ответом. Единственное, на что его хватило – кривоватая ответная ухмылка. Возможно, Солана ждала чего-то большего, но на данный момент ни на что большее он не был способен.

– Во времена моей молодости мастера Теней были порешительнее, – рассмеялась Герцогиня. – Увы, в этом мире всё мельчает… Ладно, видно придётся мне всерьёз заняться твоим воспитанием. А ну-ка, иди сюда!..

И она, отбросив бокал в сторону, кошкой скользнула к Колу, оказавшись на нём верхом. Если мастера Теней и задели слова Герцогини, через мгновение это перестало быть важным.

Глава 9. Симмер

Кол и сам не знал – счастлив ли он. С одной стороны, он обладал женщиной, просто помыслить о которой ещё недавно показалось бы ему крайней степенью заносчивости. Солана была не просто шикарной женщиной – она была Чёрной Герцогиней, и это добавляло отношениям куда больше вкуса, чем какие бы то ни было специи и приправы могут украсить вкус кушанья. Кол был охотником, который, обычно добывая лишь куропаток и бекасов, внезапно, сам не понимая, как это у него вышло, подстрелил эллорского дракона.

И в этом как раз была обратная сторона этой сверкающей монеты. Досадное, унизительное ощущение собственной неполноценности неотвязно прицепилось к мастеру Теней. Действительно ли он был охотником, заполучившим в качестве трофея дракона, или же он был ещё одной головой волка в череде других таких же голов, висящих в охотничьем зале Соланы?

Ощущение того, что он – лишь игрушка для заскучавшей волшебницы, не отпускало его. С беспощадной самокритичностью Кол понимал, что живи Солана в Латионе, у него не было бы ни малейшего шанса даже на то, чтобы она просто взглянула в его сторону, не говоря уж о чём-то большем. Даже будучи о себе довольно высокого мнения, Кол не мог не понимать со всей очевидностью собственной заурядности в сравнении с Герцогиней. Она – одна, тогда как таких как он – тысячи.

На самом деле, и сама Солана подливала масла в огонь. С циничностью всемогущей женщины, прожившей, к тому же, уже весьма долгую жизнь, она, не таясь и не стыдясь, упоминала о своих предыдущих фаворитах и даже фаворитках, как о чём-то самом собой разумеющемся. Иногда к случаю, а иной раз и безо всякого повода она принималась вдруг вспоминать тех, кто делил с ней ложе прежде.

Колу ничего другого не оставалось, как слушать всё это, делая вид, что его это нисколько не задевает. Однако же, он был порядком удивлён, когда узнал, что Солана большей частью предпочитала женщин мужчинам. Как правило, это были молоденькие дочки местных ярлов, изредка – смазливые служанки. Герцогиня сама признавалась, что все её отношения длились совсем недолго, и были не более чем развлечениями. Причём мужчины задерживались в её фаворитах обычно ещё меньше, так что Кол с тоской загадывал – будут ли они ещё вместе к началу весны?

В общем, выходило так, что он – не более чем экзотическое блюдо для Чёрной Герцогини, что уже пресытилась местной стряпнёй. И это, признаться, весьма ощутимо било по самооценке. Ему не хотелось питать никаких особенных иллюзий по поводу своего положения, но полностью справиться с этим он не мог. Солана целиком завладела его душой, и где-то в глубине этой пленённой души теплилась надежда, что его история может получиться иной, чем у всех тех бедолаг до него.

Кстати говоря, их разговор время от времени столь же легко и непринуждённо мог вдруг переключиться на Командора – Герцогиня, видимо истосковавшаяся по подобному общению, иногда бывала весьма разговорчивой. Так Кол узнал, что совсем короткое время Командор, которого тогда звали Вараном, также был любовником Соланы.

– Он приехал ко мне через год или два после окончания войны, – буднично рассказывала Герцогиня, когда они лежали в её огромной постели, где вообще проводили значительную часть дня. – И пробыл здесь два месяца. В эти два месяца мы не выбирались из спальни, – усмехнулась она. – Ну а затем он уехал, поскольку не мог надолго оставить дела. И до твоего появления он оставался единственным моим любовником с материка.

Прошло уже несколько недель с того памятного дня, когда они встретились на вершине башни, но Кол по-прежнему не мог до конца избавиться от своего благоговения перед этой женщиной. Глядя на её свежее упругое тело, так легко было позабыть, что она была ровесницей его отца. Но даже лёжа обнажённой в смятой постели, Солана не переставала выглядеть царственно. И потому он по-прежнему взирал на неё не только как любовник, но и как подданный.

Вроде бы Герцогиню это раздражало. Во всяком случае, она неоднократно отчитывала Кола за его излишнее раболепие, несвойственное, по её словам, мастеру Теней шестого круга. Сам Кол тогда отшучивался, что не дозрел ещё до шестого круга, и тогда неизменно в разговоре всплывало имя Варана. Солана не упускала случая напомнить, что тот в возрасте Кола был уже «самым настоящим» мастером шестого круга, безо всяких натяжек и допущений.

Естественно, подобные сравнения ранили мастера Теней, но он, конечно, предпочитал держать это в себе. Во-первых, не хотел, чтобы Солана со свойственным ей цинизмом начала бы бередить эти раны, что удавалось ей отлично. А во-вторых, разумеется, была субординация, и Кол никогда не позволил бы себе вслух и в чьём-либо присутствии выказать хоть малейшее неуважение к Командору Гильдии.

Было и ещё одно, пожалуй, даже более болезненное сомнение, что постоянно глодало душу Кола. Солана, несмотря на почтенный возраст, оставалась весьма страстной женщиной, так что иногда казалась просто ненасытной. И Кол в глубине души опасался, что ему не удаётся в полной мере удовлетворить её потребностей. Он старался как мог, но боялся, что этого всё-таки недостаточно, и эти опасения глубоко уязвляли его. Однако в открытую спросить об этом у Герцогини он, разумеется, не мог.

Иной раз Кол с едва ли не ужасом думал о том, что будет, если в один прекрасный день Герцогиня предпочтёт ему более молодого и сильного Кроху, который куда больше него походил на её предыдущих любовников. Иногда эти мысли так терзали его душу, что мастер Теней в почти фанатичном исступлении думал о том, что в тот день он просто прыгнет вниз с вершины башни. В другое время столь экзальтированные мысли порядком насмешили бы Кола, но сейчас ему было не до смеха…

Так он и жил, раздираемый противоречивыми чувствами. Иной раз он не верил собственному счастью, особенно в те моменты, когда нежился в сладостных ласках Соланы. Но в другие моменты он готов был выть от того, что ощущал себя куклой. Когда Чёрная Герцогиня обнимала его, когда её губы страстно прижимались к его губам – кого в этот момент целовала она в своих мыслях? Мастера Варана, что прислал его сюда? А, может быть, того самого погибшего легионера Кола, которым она была так заинтересована?..

– Как забавно, что тебя зовут Саном, и что ты взял себе это прозвище, – однажды сказала ему Герцогиня. – Об этом во всём мире знают лишь несколько человек, но в некотором смысле тот самый Кол, приятель Бина, являлся одним из важнейших людей во всей истории Паэтты. Можно сказать, что именно он в своё время и породил Чёрную Герцогиню. Он накрепко связан со всей историей Башни, и твоё появление здесь и сейчас представляется мне знаком Судьбы. Кажется, боги предначертали тебе нечто особенное, мастер Кол!

Признаться, мастера Теней подобные высказывания несколько настораживали. Нельзя сказать, что он слишком уж верил в Судьбу и её предназначения, но, с другой стороны, в его жизни было немало такого, во что невозможно было бы поверить, не видь он это собственными глазами. И та убеждённость верующей, с какой произносила эти слова сама Герцогиня, внушали определённое беспокойство.

Какое-то время Кол искренне полагал, что все разговоры Соланы о необходимости борьбы с Симмером были лишь красивым прикрытием её истинных желаний, а именно – покорения Паэтты. Мастер Теней подозревал, что план Герцогини по созданию некоего союза, объединённого целью разгрома Симмерской республики – лишь начало чего-то большего. Ему показали лишь заглавие книги и её первую страницу, но Кол не сомневался, что дальше будет ещё много страниц, пока сокрытых от его взора.

Судя по всему, Герцогиня желала мирового господства. Так Кол думал с самого первого дня, когда она только открыла ему свои планы, и так же он думал и теперь. Однако если поначалу подобная перспектива весьма пугала его, и особенно угнетало, что он принуждён участвовать в этом, то теперь мастер Теней относился к данной возможности куда спокойней.

Если Солана хочет захватить мир – пусть. Тем более, что всё это, судя по всему, случится с санкции Командора, ведь трудно поверить, что он не был в курсе её замыслов, когда посылал сюда своего человека. А уж теперь Кол и вовсе не испытывал и тени сомнений, и готов был помогать Чёрной Герцогине настолько, насколько это будет возможно.

Не слишком-то разбираясь во всей этой магической белиберде, Кол довольно быстро позабыл полупонятные рассуждения Соланы о каких-то манускриптах, орденах магов и войне с Симмером. В его понимании не укладывалась сама возможность того, что кто-то из смертных может всерьёз рассчитывать схватиться с силой, пребывавшей в этом мире с зари времён. Даже Чёрной Герцогине такое неподвластно!

А потому он вскоре упростил для себя план Соланы до такого состояния, чтобы он укладывался в понятные и реалистичные схемы. Разумеется, Солана попытается что-либо сделать с Симмерской республикой, а не с той древней сущностью, что обитала в озере! Но, как мы уже сказали выше, Кол полагал, что борьба с безумными фанатиками – не цель, а лишь средство для хитрой Герцогини, решившей сделаться великой императрицей.

И тем удивительнее для него было убедиться, что Солана нисколько не шутит, планируя настоящую войну с таинственным демоном. Они вообще довольно часто говорили о предстоящем деле, оговаривая какие-то нюансы и пытаясь предугадать возможные проблемы, но вот мотивов Герцогини обычно не касались. И вот когда имя Симмера вновь случайно всплыло в разговоре, Кол, надеясь, что теперь-то Солана не станет скрывать своих истинных намерений, спросил: