Рай для бунтарки

– Я зайду, мисс Диринг? – беззаботно спросил Джаред. – Обо мне можно не оповещать.

– Конечно, мистер Буркетт. Я уверена, ваш дядя обрадуется вам.

На это Джаред только улыбнулся. Мисс Диринг и в самом деле была рада услужить. Пожалуй, надо будет как-нибудь сводить ее поужинать. Пусть сама увидит, насколько это безнадежно – стараться сделать ему приятное. Тогда она развернется на сто восемьдесят градусов и убежит прочь. Для нее это будет лучше всего.

Джаред решительно вошел в дядин прохладный кабинет и закрыл за собой дверь. Здесь действительно было приятно находиться – окна по обеим сторонам просторной комнаты были распахнуты на две стороны, а над головой крутились лопасти вентилятора. Эдмонд любил демонстрировать свое богатство, и его кабинет предоставлял ему такую возможность. Удивительно, но плюшевые кресла и толстый ковер на полу тоже казались наполненными прохладой.

– Как идет бизнес, дядюшка? – начал Джаред. И в ответ получил самодовольную ухмылку.

– Хорошо, все прекрасно. Я слышал, что и у тебя дела идут тоже неплохо, – оживленно заговорил Эдмонд и указал племяннику на кресло по другую сторону письменного стола. – Контракт на новый отель в Вайкики – просто отличная сделка. Я всегда уговаривал Родни заняться строительством гостиниц, но он не отвечал на вызов и предпочитал связываться с домами и небольшими магазинами. Но таким способом имени не заработаешь.

– Вообще-то я не поэтому занялся отелем. – Выражение светло-голубых глаз Джареда было невозможно понять. – Его строительство даст много работы моим людям на продолжительное время.

– Ну, разумеется. Они быстро обленятся, если ты не займешь их делом.

– Совсем нет, – холодно возразил Джаред. – У меня никогда не было с ними таких проблем.

– Тогда ты более удачлив, чем все мы. – Эдмонд насмешливо улыбнулся.

Джаред не собирался с ним спорить. Вера в то, что гавайцы поголовно ленивые неумехи, глубоко укоренилась в его родственнике. И ничто не могло переубедить его в этом.

– Так что привело тебя сюда, Джаред? – поинтересовался Эдмонд. – Что-нибудь важное?

Старший из двоих откинулся в своем кресле. Сходство Эдмонда с отцом всегда поражало Джареда. Дядьке уже исполнилось сорок семь, у него были темно-голубые глаза и волосы песочно-каштанового цвета без единого намека на седину. И ростом он был в шесть футов.

– Я собираюсь взять отпуск, дядюшка, – мягко начал Джаред. – Мне показалось, что тебя нужно поставить об этом в известность.

– Подумаешь, новость! – равнодушно откликнулся тот. – Ты каждый год в самые жаркие месяцы уезжаешь на побережье. Прямо как твой отец. Хотя я тебя не осуждаю. Если бы у меня там была своя земля, я делал бы то же самое. В июне и июле здесь невыносимо жарко.

– Пожалуйста, навести там Малию, если мучаешься здесь от жары. Правда, меня там не будет. Я отправляюсь на материк.

Эдмонд заинтересовался.

– В Штаты? Ну, это другое дело. Забавно, хотя помнится, когда ты отморозил там костяшки пальцев по пути в колледж, то поклялся, что в жизни туда не вернешься.

Вспомнив те зимы, Джаред поморщился. Он так и не смог привыкнуть к морозам.

– Там тоже наступит лето, так что все будет не так уж и плохо.

– Я и сам туда собирался, – задумчиво сказал Эдмонд. – Господи, за пятнадцать лет я лишь один раз выбрался отсюда, и то это была поездка на большой остров, чтобы проинспектировать недвижимость, предложенную в качестве обеспечения. Если бы мне удалось найти помощника, который взял бы на себя часть обязанностей, я бы тоже устроил себе отпуск. Но это, кажется, невозможно. Колби, мой нынешний подручный, на грани увольнения.

Джареду совсем не хотелось обсуждать проблемы компании. Если бы дядюшка только знал, насколько трудно с ним работать, тогда бы ему стало понятно, почему он уволил так много помощников.

– Вообще-то я еду не ради удовольствия, дядюшка. Я уже какое-то время размышляю над тем, чтобы немного вложиться в предприятие на материке. У них там есть что предложить в сфере инвестиций. Железо, строевой лес и сталь, а также банки и верфи, которые, помимо всего прочего, куда крупнее, чем здесь у нас.

– Но ты ведь не сможешь отсюда контролировать свои деньги, – заметил Эдмонд.

– Это правда, – согласился Джаред. – Но этого и не потребуется, если вложить деньги в уже существующую фирму. Я буду просто сидеть здесь и подсчитывать прибыли.

При упоминании о прибылях голубые глаза Эдмонда загорелись.

– Откуда в Штатах планируешь начать?

– С Восточного побережья – с Нью-Йорка или Бостона.

– Хороший выбор, – задумчиво согласился Эдмонд, побарабанив пальцами по столу. – А сколько собираешься взять с собой в поездку?

Джаред помолчал, прежде чем ответить.

– Пятьсот тысяч.

Чуть не поперхнувшись, Эдмонд выпрямился в кресле.

– Парень, ты что! Это же почти вся наличность, которая имеется у тебя в распоряжении.

– Я знаю. – Джаред легкомысленно улыбнулся.

– Может, обойдешься половиной этого?

– Я не собираюсь терять деньги, дядюшка, – уверенно заявил Джаред. – Я собираюсь их делать.

– И все равно…

Джаред поднял руку.

– Если ты считаешь неразумным поступком вложить всю мою наличность, которую я с лихвой верну за год, почему бы тебе самому не инвестировать немного? Скажем… сто тысяч? Они будут в безопасности, потому что я дам на них свои гарантии.

Эдмонд решился моментально.

– Так как ты обеспечиваешь гарантии, я дам тебе половину. Но ты оставишь мне такое же количество для покрытия.

– Согласен. – Джаред мысленно усмехнулся.

На это он даже не рассчитывал. Теперь если вдруг Джаред потеряет все деньги в запланированном им предприятии, он не потерпит крах. А впереди у него еще будет целый год или даже больше, чтобы расплатиться с дядькой. Джаред понимал, что Эдмонд помогает ему из жадности, но ведь все равно помогает! Если бы еще он знал, в каком деле он оказывает помощь!

– Когда тебе потребуется наличность?

– Мой корабль отходит через пять дней, в воскресенье.

– Так скоро?

– Все мои дела в порядке, дядюшка. Единственное, что еще нужно сделать, – быстренько сгонять на Сансет-бич и попрощаться с Малией, – озорно усмехнулся Джаред. – Вы ведь присмотрите за ней, пока меня не будет?

Эдмонд слегка удивился.

– Она же останется не одна, а со всеми этими вашими старыми родственниками. Вряд ли я ей понадоблюсь.

– Ну, вы же знаете, что ей нравится проводить зиму в городе. На северном побережье в это время года бывает слишком много штормов.

Эдмонд заволновался.

– Послушай, Джаред. Шторма не приходят раньше октября или ноября. Сколько ты собираешься оставаться на материке?

– Честно говоря, не знаю. Три месяца, четыре… Заранее ведь не скажешь. Возможно, полгода. Вы же не хотите, чтобы я действовал наспех? Потребуется время, чтобы сделать инвестиции, а потом нужно убедиться, что нашим деньгам ничего не угрожает.

Эдмонд вздохнул. Джаред прекрасно понимал, что ему не хочется брать на себя ответственность за Малию. Временами его младшую сестренку получалось выносить лишь с большим трудом, а сейчас, когда ей вот-вот исполнится восемнадцать, за ней был нужен глаз да глаз.

Джаред усмехнулся про себя. Он никогда бы не доверил сестру заботам Эдмонда, но его веселила мысль о том, что дядька будет думать, что отвечает за юную девушку. Разумеется, все заботы и защита Малии лягут на Леонаку Наихе. Только зачем давать дядьке возможность соскочить с крючка, сообщив ему о том, как будут обстоять дела в действительности?

Джаред с удовольствием отметил появившееся на лице Эдмонда выражение испуга.

Глава 3

Нанеки Капуакеле услышала стук подъезжающего по Беретания-стрит экипажа и подбежала к окну, чтобы посмотреть, кто там. Полдень миновал совсем недавно, для возвращения домой Джареда было еще рано. Однако это оказался он. Джаред вылез из коляски и двинулся к дому по обсаженной цветами дорожке.

Как он напоминал Нанеки ее покойного мужа Пени! Такой же высокий, похожий на молодого бога, двигающийся величаво, подобно воинам древности. Пени Капуакеле был бы великим вождем, живи он в древние времена. Он мог бы стать правой рукой короля Камахамаха, помогая тому объединять острова.

Пени умер. Ушел навсегда. А Джаред был живой. И такой, как Пени – гордый, надменный, полный сил. Не важно, что он не чистокровный гаваец, каким был Пени, и что в нем текла только небольшая доля гавайской крови. Она сама была хапа-хаоле – наполовину белая, наполовину гавайка. Но сердце у Джареда было гавайское, и сила его – тоже. И он принадлежал ей, заняв место потерянного ею Пени.

Нанеки провела рукой по густым черным волосам, расправила розовую с белыми цветами муумуу[2]. Ей захотелось, чтобы сейчас на ней был надет простой саронг, чтобы он облегал ее бедра и подчеркивал длину изящных ног. Только такую одежду она носила, когда жила с Малией за городом. Но здесь, в городе, Джаред не мог позволить ей одеваться настолько откровенно, потому что в его дом на Беретания-стрит приходило множество посетителей.

Когда Джаред открыл дверь, Нанеки уже стояла на пороге, желая поприветствовать его. Она была высокого роста и грациозно двигалась. Ей требовалось поднять глаза всего лишь на пару дюймов, чтобы встретить его взгляд.

– Привет, Страстный Цветок.

Нанеки улыбнулась. Так Джаред называл ее, когда они оставались одни, а у него было хорошее настроение. Но такое бывало не часто, у него хватало забот.

– Что-то ты сегодня рано, Иалека. – Она называла Джареда гавайским именем, как делало большинство его местных друзей.

– Да, рано. – Перейдя в просторную гостиную, он кинул свою соломенную шляпу с широкими полями на ближайший стул. – Тебе не трудно приготовить мне ромового пунша?

Нанеки заколебалась, ее любопытство росло.

– Ну, так почему ты вернулся раньше?

Сев на край софы, он откинулся на спинку и заложил руки за голову.

– Сначала дай выпить.

Нанеки пожала плечами, будто ей все равно, затем торопливо вышла из комнаты и уже через минуту вернулась с высоким стаканом ледяного пунша в руках. Подойдя к длинной барной стойке у дальней стены, она добавила в стакан щедрую порцию рома и протянула напиток ему. Он сразу отпил половину стакана, отставил его, потом привлек Нанеки к себе и усадил на колени.

Она захихикала и, уткнувшись лицом в его шею, принялась слегка покусывать ее.

– Так вот почему ты вернулся. Тебе нравится заниматься любовью?

Джаред удовлетворенно вздохнул и через тонкую ткань муумуу сжал ее округлую грудь. Ему будет очень не хватать Нанеки. Она была прекрасной любовницей, нетребовательной, к тому же всегда под рукой. Ни на что не жаловалась, за исключением тех случаев, когда он отправлял ее за город вместе со своей сестрой.

Она была приемной дочерью его поварихи, экономки и дальней родственницы Акелы Каману, этой великой гавайской женщины, которая растила Малию с момента ее рождения. Она вырастила и Нанеки, забрав к себе, когда ее бросила мать-гавайка из-за того, что отцом ребенка был хаоле – белый мужчина. Нанеки стала ближайшей подругой Малии. Она была всего на год старше ее, а выросли они в одном доме. Потом Нанеки начала прислуживать Буркеттам.

Он и пальцем не дотронулся бы до нее, если бы она не была вдовой. Ее рано выдали замуж, но ее семейная жизнь продлилась всего три месяца. От этого брака у нее осталась дочь, а маленькой Ноелани требовался отец. Когда-нибудь, в недалеком будущем Джареду придется найти Нанеки другого мужа. Это был эгоизм чистейшей воды – держать ее при себе.

Он подумывал о том, чтобы жениться на ней самому и воспитать Ноелани. Маленькое двухлетнее создание уже называло его папой. Но Нанеки слишком любила своего Пени Капуакеле. И даже мертвый он всегда будет рядом. А Джаред никогда не женится на женщине, у которой была большая первая любовь. Он понимал, как это может отразиться на браке. Он знал, как это отразилось на браке его родителей.

Джаред нежно поцеловал Нанеки в губы, потом повторил более решительно. Подхватив женщину на руки, он поднялся и начал подниматься по лестнице, чтобы отнести ее к ней в спальню. Там он опустил ее на кровать. Нанеки через голову сняла свою муумуу, единственную одежду, бывшую на ней, и кинула ее на деревянную спинку в ногах кровати. Легла на спину и призывно вытянулась, прикрыв черные глаза. Ее полные губы были слегка приоткрыты.

Быстро сбросив с себя одежду, Джаред лег к ней на узкую кровать. Когда он губами снова нашел ее губы, то провел рукой по шелковистой коричневой коже, которую так хорошо знал, по большим, полным грудям, а потом его рука спустилась к узкой талии. Нанеки была крепкого сложения, сказывалось то, что она уже много лет постоянно плавала в океане. Поэтому можно было не переживать, что его сильные руки вдруг невзначай сделают ей больно. Она очень подходила ему. А сейчас ждала, раздвинув ноги, чтобы он сразу в нее вошел.

И приняла его в себя целиком без остатка. Джаред сдерживался изо всех сил до тех пор, пока она первой не достигла пика наслаждения, а уж потом дал себе волю. Выплеснув свою страсть, он рухнул на нее. Его голова легла ей на плечо.

– Тебе нужно сполоснуться, – тихо сказала Нанеке, проводя кончиками пальцев по его вспотевшей спине.

Промычав что-то нечленораздельное, Джаред перекатился на спину, увлекая Нанеки за собой. Теперь она лежала на нем. В комнате стояла невыносимая жара. Через открытые окна помещение заливало послеобеденное солнце. Воздух был неподвижен, ни ветерка. Надо было отвести ее в какую-нибудь пустующую комнату на другой стороне дома, в одну из тех, куда солнце смотрит по утрам, а после обеда в них стоит прохлада.

Нанеки никогда не спрашивала его о том, почему он не занимается с ней любовью в своей собственной спальне, которая располагалась напротив. Джаред был рад, что ему нет нужды защищать свое право на уединение. Очень не хотелось оказаться в ситуации, когда нужно просить женщину освободить его постель, после того как он закончил с ней, но любовь к одиночеству вскоре вынудит его так поступить. Для него было намного проще выскользнуть из постели после всего и уйти, оставив женщину.

Когда Нанеки отправилась в ванную, Джаред задумался, не связано ли это желание уединиться с теми ужасными кошмарами, которые иногда заставляли его рыдать по ночам. Похоже на то. Ему никогда не хотелось с кем-нибудь поделиться этими живыми воспоминаниями.

Джареду казалось, что женщины, которых он знал прежде, не относились к нему как к настоящему любовнику. Он приходил к ним только тогда, когда испытывал вполне определенную потребность в них и никогда не привязывался к ним. Он был осторожен в выборе, не имел ничего с девственницами и обходил стороной публичные дома, заботясь о своем здоровье. Вдовы – вот был его главный выбор. Да еще известные своим беспутным поведением дочки некоторых знакомых, которые привыкли получать то, что хотели. Ничто не приводило его в ярость так, как насмешка, и ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем демонстрация женщине, что с Джаредом Буркеттом шутки плохи. Он считал, что ему очень повезло в том, что никакой женщине не удалось обрести над ним власть. Джаред знал, что любовь может сделать с мужчиной, насколько разрушительной она может быть.

В один прекрасный день он, наверное, женится на Дайне Каллан. Они никогда не говорили об этом, но Джаред полагал, что она ждет его. Они были друзьями, не любовниками, и Джаред надеялся, что все-таки найдет себе женщину более страстную, чем Дайна. В свои двадцать пять девушка была мила, тиха и непритязательна. И еще не влюблялась. Джаред в этом не сомневался и именно поэтому рассматривал Дайну в качестве возможной жены.

Леонака, Джаред и Дайна в детстве были неразлучной троицей и вместе росли на северном побережье. Двое друзей знали, как вывести Джареда из его сумрачного настроения. Но жениться на Дайне? Ах, решится ли он на это когда-нибудь? Это будет словно жениться на святой, и он не был уверен, что долго это вытерпит. Джаред даже ни разу по-настоящему не обнял ее, только по-дружески. Как он сможет заставить себя заняться с ней любовью? Но наверняка она – та самая, которая ему нужна. С Дайной в его жизни не будет раздоров, ну только если он сам их не учинит.

Нанеки вернулась в комнату.

– Вода готова, большой босс.

Она все еще пребывала в игривом настроении, поэтому Джаред спросил:

– Составишь мне компанию?

Нанеки кивнула и потянула его из постели, но отпустила сразу, как только он, выпрямившись, сел.

– А почему еще ты вернулся так рано, Иалека? Я никогда не видела тебя дома в такое время, кроме как когда мы жили за городом.

Джаред вскочил и шлепнул ее по заду.

– Сейчас примем ванну, а потом начнем укладывать вещи.

Она оживилась.

– Мы возвращаемся домой?

– Ты возвращаешься. Ты приехала в Гонолулу сделать кое-какие покупки, а осталась здесь на три месяца. Как ты это объяснишь, когда вернешься домой?

– Акела знает. Она счастлива, что я забочусь о тебе.

Джаред заворчал.

– Малия не знает.

– Малия моя подруга. Она никогда не подумает обо мне плохо. – Нанеки слегка усмехнулась.

– Не важно. Я не хочу, чтобы она узнала, – нахмурился Джаред. – Ты это понимаешь, Нанеки?

Она кивнула, но снова предостерегла его:

– Ты портишь Малию. Не даешь ей повзрослеть. – Когда глаза у него сверкнули сталью, быстро добавила: – Но я все понимаю. Пойдем.

Настроение у Джареда поменялось.

– У нас больше нет времени на игры, Нанеки. Мы выезжаем рано утром. К пятнице мне нужно вернуться в Гонолулу. В воскресенье я отправляюсь на материк.

– Как тогда, когда ты уехал в колледж?

– На этот раз я еду по делам.

– Надолго? Ты пропустишь летние месяцы в Сансете?

– Да. Но попытаюсь вернуться к Рождеству.

Девушка постаралась скрыть разочарование.

– Это очень долго.

Подойдя к ней, Джаред чмокнул ее в щеку.

– Пока меня не будет, ты начинай подыскивать себе нового мужа. Ноелани требуется отец.

Нанеки усмехнулась.

– А когда ты женишься? Я так и не увижу, как ты едешь в церковь.

– Сделаю это на днях.

– Женишься на мисс Каллан? Мне она нравится. Я ничуть не против делить тебя с ней.

Недовольно вздохнув, Джаред потянул ее за собой в ванну.

– Просто запомни, что я тебе сказал. Начинай искать себе мужа.

Глава 4

Контора Нэда Догерти обосновалась в южной части Бостона. Это была даже не контора, а просто комнатушка над таверной. В нее втиснулись расхлябанный письменный стол, два стула и шкаф с папками. Сидя напротив рыжего человечка, Джаред уже начал жалеть, что оказался здесь. Он был готов ко всему, но не к такому.

Нэд оценил дорогой сюртук Джареда, исходящую от него ауру силы и отметил острый взгляд его безжалостных серо-голубых глаз. Этот человек привык получать то, что хочет, и Нэдом овладело предчувствие, что с ним он тоже получит желаемое.

– Честно вам скажу, мистер Буркетт, что не ожидал еще раз получить от вас весточку. И уж конечно не рассчитывал на встречу с вами. Должно быть, ваш бизнес настолько серьезен, что заставил вас преодолеть длинный путь с Гавайев.

Джаред решил быть откровенным. Если этот человек сумеет довести до конца то, что он хочет, тогда можно будет расщедриться на солидный гонорар.

– То, что я запланировал сделать в Бостоне, очень важно для меня. – Джаред обвел взглядом помещение конторы. – Но я совсем не уверен, что вы сгодитесь для этого, мистер Догерти.

– Пусть месторасположение и размеры моего офиса не вводят вас в заблуждение, – защищаясь, ответил Нэд. – У более крупных розыскных фирм более крупные расходы, и они выставляют своим клиентам более крупные счета.

– Вы работаете один?

– Если требуется, я беру помощников. – Откинувшись на спинку стула, Нэд улыбнулся. – По вашему подозрительному взгляду я понимаю, что вы сомневаетесь во мне. Позвольте заверить вас, что я еще ни разу не разочаровал своих клиентов. Чем бы я ни занимался – расследованием деятельности фирм, поиском пропавших людей, возвращением сбежавших жен, – я всегда добивался положительных результатов. Я даже помог решить проблемы, возникшие в связи с несколькими убийствами.

Это не произвело впечатления на Джареда.

– Мне нужна не только информация, мистер Догерти, но и возможность формировать общественное мнение.

– У меня есть кузен, а также несколько друзей, которые работают для газет.

– Я должен стать хорошо известной персоной, и за очень короткое время. Примерно за месяц.

– Никаких проблем, мистер Буркетт.

– Тогда ладно, я дам вам шанс, мистер Догерти. Но я не люблю испытывать неудовольствие.

Угроза была очевидной, и Нэд почувствовал, как у него по спине пробежал холодок. Он передернул плечами, сбросив его.

– Мне крайне любопытно, как вы меня нашли, мистер Буркетт. Вы раньше бывали в Бостоне?

Джаред слегка расслабился.

– Нет, ваше имя я узнал от одного из друзей по колледжу здесь, в Штатах. Он рассказал одноклассникам забавную историю о том, как его дед нанял вас, чтобы следить за своей пожилой женой, которую он – это в семьдесят два-то года! – подозревал в неверности.

Нэд рассмеялся, испытав облегчение.

– Я хорошо помню того пожилого джентльмена. Это был самый необычный случай, над которым мне пришлось поработать.

– Думаю, да. Но я запомнил ваше имя, – признался Джаред. – Уже тогда я знал, что когда-нибудь вы мне пригодитесь.

– Ну что ж, мистер Буркетт, я не сомневаюсь, что мы сумеем завершить то, что вы наметили, если вы расскажете мне о ваших планах.

Глаза Джареда холодно блеснули.

– Мне нужна информация о Сэмьюэле Барроузе, в особенности о его деловых интересах, размерах его состояния и всех его сбережениях. Я хочу знать об этом человеке все – о его связях, о его семье. А также о его планах на будущее, о том, как он работает, о его слабостях и привычках.

Нэд кивнул.

– Потребуется, наверное, недели две, чтобы вы получили все, что вам нужно. Так как сбор информации – дело вполне обычное, я не вижу каких-либо проблем.

– Отлично! Теперь о популярности. Над этим нужно начать работать немедленно. Как я уже сказал, я хочу, чтобы обо мне узнал весь город. Нужно, чтобы обо мне заговорили в самых высоких банковских кругах, прежде всего в кругу Сэмьюэла Барроуза.

Малорослый детектив, взяв в руки блокнот и перо, перегнулся через стол.

– Тогда мне нужны какие-нибудь факты о вас.

Джаред усмехнулся.

– Миллионер с Западного побережья Джаред Бурк прибыл сюда, чтобы инвестировать собственные деньги. Больше вам ничего не следует знать.

– Не понимаю.

Джаред поднялся.

– А вам и не нужно понимать. Имя и факты, которые я дал сейчас вам, – фальшивка. Я не хочу, чтобы узнали мое настоящее имя. Но я собираюсь инвестировать определенные суммы, если обстоятельства сложатся благоприятно. Вы могли бы порекомендовать мне хорошего юриста.

Любопытство Нэда возросло.

– Значит, вы хотите стать человеком-загадкой?

– Именно.

– Хорошо. – Нэд обошел стол, чтобы обменяться рукопожатием с клиентом. – Через пару дней я сообщу вам имя юриста. Где можно вас найти?

– Этим утром я зарегистрировался в отеле «Плаза» как Джаред Бурк.

* * *

Поездка назад в отель оказалась очень приятной. Джаред приказал кучеру сначала сделать небольшой круг по городу. Погода была свежей, семнадцать градусов в начале июня для Бостона – даже тепло, но, конечно, прохладно по сравнению с Гавайями. Джаред понадеялся, что не задержится здесь надолго, в особенности из-за зимних холодных месяцев.

Карета въехала в район Бэк-бей. Когда Джаред увидел табличку с названием Бикон-стрит, он напрягся всем телом. Какой из этих высоких домов принадлежит Сэмьюэлу Барроузу? Впрочем, не важно какой. Джареда скоро пригласят посетить этот дом. Он завяжет знакомство с Сэмьюэлом Барроузом. А потом каким-то образом, в какой-то момент уничтожит его, разрушит его жизнь. Убить его – это слишком просто. Джаред хотел, чтобы Сэмьюэл еще пожил жизнью сломленного человека, чтобы понял, что произошло и почему.

Он вспомнил, когда первый раз услышал имя Сэмьюэла Барроуза от матери. Ему исполнилось семь лет. Жизнь была прекрасна. Вместе с матерью они жили за городом, пока отец занимался бизнесом в Гонолулу за несколько миль от них, частенько навещая свою семью.

Джаред и Леонака только-только начали учиться выполнять свои обязанности, помогая обрабатывать сахарный тростник. Однако долго они не выдерживали и сбегали на пляж, где встречались с Дайной. Пляж был их игровой площадкой, доски для серфинга – их игрушками. Как-то, когда Джаред улизнул один, он увидел на пляже мать, которая шла рука об руку с высоким мужчиной, которого он не встречал раньше. Тем же вечером он спросил мать, кто был тот хаоле – белый. Мать рассказала, что это был Сэмьюэл Барроуз, старый друг из Бостона, откуда она приехала.