Великий Партион. Восход

– Что из себя представляет партион как таковой? Является ли образ искусного воина, члена элитной организации, владеющего арсеналом боевых приемов и ментальных практик, тем самым истинным воплощением Слуги Геры? Отнюдь нет. Развитая боевая мощь партиона – это лишь вынужденная мера для распространения ценностей, что несет в себе Храм Геры. Оттачивая свои физические навыки, формируя инструментарий для поддержания Порядка, мы забываем о том, что этот самый Порядок под собою подразумевает, забываем глубинные истины, которые лежат в основе зарождения герапартиона как такового. Осознание хрупкости жизни, многообразия её форм, умение распознать и увидеть то, что необходимо защитить и сохранить – вот наши ориентиры. Милосердие без сентиментальности, лидерство без самодурства, сила без насилия – вот те принципы, которые наряду со многими прочими должны руководить мотивами партиона…

Али прилежно писала ещё четверть часа, после чего её стало безудержно притягивать к поверхности стола. Ручка безвольно выпала из ладони, которой она автоматически подпёрла голову, а глаза сомкнулись. Она мирно дремала, пока кто-то не потряс её за плечо. Али прислушалась к бубнёжу цинны:

– Друзья мои, далее идёт описание образа Слуги Геры без каких-либо приобретенных навыков партиона. По мнению первых партионов, даже такой субъект ближе к идеалам герационов, чем неуязвимый, но бездуховный воин. Сейчас наше время заканчивается, но завтра мы с вами обсудим все аспекты…

Слава Гере, конец! Разлепив веки, Али вышла в коридор и двинулась в сторону класса ментальных практик. Там она увидела странного молодого человека, с которым познакомилась предыдущим вечером на лестнице. Кажется, его зовут Кевит и он, видимо, из Образовательного отдела. Почему же он тогда не носит знак партиона? Студенты набивались в комнату и рассаживались за столы, окружённые с обеих сторон скамьями. Когда всё стихло, Фосент вышел в центр и сказал:

– Приветствую, друзья. Сегодня мы будем отрабатывать ментальный блок первого уровня.

Капля радости разбавила сумрак, сгустившийся в сердце Али: этому она уже когда-то обучалась.

– Первый уровень подразумевает, что вы находить в спокойном эмоциональном состоянии. В таком случае контролировать свои мысли относительно легко. Итак, попробуем. Сосредоточьтесь. Старайтесь перевести свой ментальный поток на задворки сознания. Наблюдайте картину, но не вовлекайтесь.

Едва ли Али поняла бы что-либо из этих инструкций, если бы не уроки Лиссона! Она определённо припоминала азы этого простого приёма. Кевит переходил от стола к столу, садился напротив локеров и пытался пробить их ментальные блоки.

– Здравствуй, – сказал он, добравшись наконец до Али. – Как твоё настроение?

Али сделала то, чему её учил в детстве охранный партион: стала разглядывать лицо собеседника, пуская свои мысли по краю сознания.

– Вижу, что первый уровень тобою уже пройден, – улыбнулся Фосент и, хитро улыбнувшись, добавил:

– Как думаешь, Альберти скучает по тебе?

Али моргнула и уставилась на Кевита. Буря эмоций, которая только и ждала повода, чтобы прорваться наружу, закручивалась вихрями негодования в её душе.

– Не отвлекайся на провокацию, – предупредил Кевит, но Али его не слушала. Всё, что происходит с ней – несправедливо! Она не хочет быть ни локером, ни юнгером, ни партионом!

– Ты проходишь стадию отрицания, – констатировал партион. – Бесполезная трата времени. Герационы уже всё решили.

Позабыв о ментальном блоке, Али гневно воззрилась на молодого человека.

– Считаешь, жизнь жестока по отношению к тебе? – прочитал Кевит мысль Али, фоном дребезжавшую в голове. Да, она так считает! На её короткий век и так выпало немало, а тут ещё этот герапартион!

– А что ты скажешь о Клютике? – осторожно спросил Фосент. – Всю свою жизнь он был рабом – это ли справедливо?

– Я не виновата, что родилась в королевской семье!

– Но и он не виноват, что родился в нищем спекторианском племени. И тот, с кем происходит несчастный случай, тоже ни в чём не виноват.

– Да, но моё присутствие здесь – не случайность: какие-то там герационы решили, что вправе портить мне жизнь!

– А почему ты считаешь, что они её «портят»?

Али в бешенстве сжала челюсти. Что этот юный «мудрец» о себе возомнил? Как он смеет указывать ей, что ей чувствовать?

– У меня было всё: дело жизни, друзья, дом. Теперь нет ничего!

– Как категорично… А ты уверена, что это твоё «всё» – не пустышка?

О чём это он?

– Давай подумаем, что могло бы случиться, не явись к тебе герацион, – сказал Кевит, облокачиваясь на стол. – Что если искусство вскоре наскучило бы тебе?

– Это невозможно.

– Твои «друзья» затягивали бы тебя в омут светских тусовок, уверяли бы, что кризис – это нормально, подпитывая твоё честолюбие и самомнение, – не обратив внимания на её ответ, продолжил Кевит. – Что если всё то, что видится тебе сейчас как «счастье», было бы лишь его отблеском?

Али, опешив, уставилась в серые глаза собеседника, а он не умолкал:

– Ты бы продолжала жить жизнью богатой наследницы – пустой жизнью бесцельной скуки, скрашенной легкодоступными развлечениями. Дружба с Альберти на деле оказалась бы лишь подростковой привязанностью двух травмированных девочек. Твои друзья продолжили бы засасывать тебя в круговорот надуманных драм и истерик, которые заполняли бы тягучий вакуум безделия. Это была бы жизнь лёгкая, беззаботная и абсолютно… невыдающаяся.

– Да как вы смеете?… – воздух, заряженный негодованием, с трудом покинул лёгкие Али.

Откуда ему столько известно о её жизни? Откуда он знает про Академию, про её друзей, про Альберти?! Али уже собралась потребовать ответы на эти вопросы, но Кевит неожиданно смутился и поспешил удалиться. Завтрак переварился, и пришло время для физических нагрузок. Разговор с Фосентом отнял у Али часть энергии, которая была ей так необходима, чтобы выдержать нескончаемый «первый» день. Не предвидя ничего хорошего, она переоделась в серую спортивную форму и кроссовки. Группа из десяти человек размялась на лужайке и направилась к полосе препятствий.

Вот уж где Али почувствовала себя полнейшим лузером! Её пошатнувшееся в ранние годы здоровье дало о себе знать: скелет был хрупким, а мышцы скудными. Её согруппники: маленькие коренастые южные спекторяки, их крепкие северные соседи, гармонично сложенные тирианцы, жилистые эвийцы и представители других народов – без труда справлялись с начальным уровнем нагрузки, установленным Оаро. Тем временем конечности Али дрожали от непривычного напряжения, а светлокожее лицо пылало жаром.

– Флюгистон, работай, не сдавайся, – подбадривал тренер.

– Принцесса! – издевательски крикнул плотный мальчишка лет двенадцати и толкнул её в бок. Еле державшаяся на рукоходе Али соскользнула вниз и больно ударилась о землю.

– Давай, вставай, в начало! – скомандовал ей Оаро.

Эта пытка, казалось, не кончится никогда. Когда Али добегала второй километр, её лёгкие разрывало от жгучей боли, лицо превратилось в горячую пульсирующую массу, а одежда промокла насквозь.

– Ну и рожа у неё! – сказала на финише одна из спекториячек, с которыми Али беседовала за завтраком. Почти вся группа засмеялась. Только маленький чернявый Клютик и насупленная Бассин не улыбнулись, а нахмурились. После занятия Оаро подошёл к судорожно дышавшей Али.

– Флюгистон, я просмотрел твою карту здоровья. Ты серьёзно болела в детстве – это плохая новость. Обычно к нам попадают крепкие ребята и мы не проводим никаких обследований, но тебе лучше зайти в медицинский кабинет завтра утром.

После обеда группы локеров-«старожилов» разошлись по своим целевым занятиям, а новички, вроде Али, отправились на пробные уроки по разным предметам, где им предстояло определиться со своими интересами. На первый день были назначены уроки по дисциплинам Исследовательского отдела, в которых Али была отнюдь не сильна. Её не интересовали ни смарткомы, ни точные науки. Тестируя локеров, цинны заносили данные в анкеты учащихся, и Али была уверена, что не получила ни единого плюса в список своих «сильных сторон». После ужина она вернулась в свою комнату, рухнула на кровать и, как и обещал Оаро, тут же уснула.

Глава 9. Прозрение второго дня

– Никаких серьёзных отклонений нет, – констатировал доктор-цинна на следующее утро, когда Али в сопровождении партиона-тренера пришла в медицинский кабинет. – Есть небольшая мышечная дистрофия, телосложение в целом хрупкое, но это не является противопоказанием для физических нагрузок.

– Что ж, это отличная новость! – бодро вскрикнул Оаро. – Значит, Флюгистон, будешь пока идти по облегчённой программе, отдельно от остальных.

Али кивнула, старательно скрывая досаду. «Отдельно от остальных» ничего хорошего не предвещало. Пропасть между ней и другими локерами лишь углубится! Оаро однако выполнил своё обещание и не нагружал Али сверх нормы, и после занятия она даже почувствовала приятную бодрость. После обеда настал черед боевых упражнений в Большом тренировочном зале. Тренер приказал группе разбиться на пары. Несмотря на то, что всем новичкам, как и Али, нечем было похвастаться, именно она осталась без партнёра – никто не хотел тренироваться с хилой «принцессой». Али враждебно оглядывала косившихся на неё подростков и детей, не заметив, как в зал вбежал Клютик.

– Фу ты, вот это я объелся на завтрак! – громогласно сообщил он. Все засмеялись, а мальчишка как ни в чём ни бывало встал напротив Али. Он воинственно сжал тренировочную трость, которая имитировала одну из конфигураций мультитула – плазменный меч. Али усмехнулась. Мелочь пузатая с деревянной палкой! Но делать нечего – придётся драться с маленьким спекторияком!

Она пошла в атаку на мальчишку, стараясь применить показанные Оаро приёмы. Выходило слабо и коряво. Вот она – физическая немощь во всей красе! Как это унизительно, что ей приходится заниматься именно тем, для чего она менее всего приспособлена! Али и не заметила, как стала вкладывать в движения накопленные эмоции – негодование, возмущение и злобу на герационов – чтобы хоть как-то подпитать иссякавшие силы. То, что мелкий Клютик никак не желал сдаваться, злило ещё больше. Движения мальчика хоть и были грубые и хаотичные, но сыпались с такой скоростью и энергией, что Али никак не удавалось хотя бы задеть его концом своей палки.

Неожиданно Клютик изловчился, поставил Али подножку – и она полетела на пол. Он победоносно загорланил, а спаринговавшие вокруг них локеры засмеялись. Али тяжело поднялась, отмахнувшись от галантно протянутой мальчиком руки, швырнула палку на пол и вышла из зала. Покрытая испариной, с дрожащими руками, она застыла в прохладном коридоре. Какого чёрта она вынуждена заниматься всей этой чушью?!

Раздался шорох, и Али резко обернулась к окну: там, в небольшой нише слилась со стеной угрюмая Бассин.

– Ты что там затаилась? Почему не в зале?

– Мне там не нравится, – буркнула девочка, ничуть не смутившись строгого тона Али. – Не одна ты не любишь драться.

– Если ты хочешь поскорее покинуть это место, то не стоит пропускать тренировки, – ядовито сказала Али не столько Бассин, сколько самой себе.

– Я не хочу его покидать. Мне тут хорошо.

– Что же тут хорошего? Голые стены, невкусная еда и дурацкие занятия!

– Тут безопасно и есть, где спрятаться, – возразила Бассин. Маленький плотно сжатый рот и густые насупленные брови делали её похожей на маленького недоверчивого зверька. – Здесь за мною не охотятся арики.

– Кто такие «арики»?

– Мы так зовём тех, что прилетают с Тира и крадут наших людей.

– Рабовладельцев?

Бассин кивнула. Гнев Али стремительно улетучивался. Ей, как и всему остальному Межпланетному Союзу, конечно же было известно о печальной судьбе недавно открытого Спектра-5. Но как же далека была она от тех страшных вещей, которые там происходили! Равно как Бассин не была знакома с обыденностью принцессы Бастийской, так сама она не могла вообразить, какого это, когда с тобою обращаются, как с товаром. Подумать только, для маленькой спекториячки покой и безопасность Дворца на Герацее – это воплотившийся идеал счастливой жизни!

– Поверь мне, в мире есть места получше этой дыры! – сказала Али, но Бассин лишь глубже вжалась в нишу.

Дверь в зал открылась, и на пороге показался рассерженный Оаро.

– Флюгистон, что за истеричное поведение? А ну-ка, марш обратно!

Али вдруг осенило: если она сдастся сейчас, то остаток жизни проведёт в этих серых стенах. А что если когда-нибудь она дойдёт и до того, чтобы довольствоваться ими, как Бассин? Отдышавшись, она вернулась в зал и увидела Клютика, задумчиво ковырявшего своей палкой кроссовок.

– Э-э-э… Извини… Так, это, продолжим?

Маленький спекторияк вскинул голову, и его напряжённое лицо засветилось.

– Было круто! – выпалил он радостно.

Али осторожно подняла свой инвентарь. Да, она в самом начале пути, но, делать нечего, придётся собраться и… одолеть для начала Клютика.

Вечером в дверь комнаты Али робко постучали. Она ожидала увидеть на пороге кого-то из спекторианских детей, но вместо этого её взгляд упёрся в спокойные серые глаза.

– Васса Фосент?

Молодой человек выглядел немного смущённым и подавленным. Али позволила ему войти.

– Я хотел бы извиниться за то, что наговорил тебе вчера. Я не хотел вторгнуться в твоё личное пространство – лишь приободрить.

– Вышло не очень, – Али возмущённо фыркнула. – Думаете, людям нравятся, когда другие беспардонно раскладывают по полкам их личную жизнь?

Кевит смутился ещё больше.

– Да, иногда я и впрямь тороплю события…

– Ладно, проехали, – сонливость уже вовсю накатывала на Али, и едва ли она чувствовала в себе запал выяснять отношения дальше. – Я уже не злюсь на вас, васса Фосент!

– Зови меня по имени. Я бы хотел, чтобы ты видела во мне друга.

– Звучит стрёмно: как будто бездомный пёс просится в дом, – произнесла Али и тут же смутилась сама. Как грубо прозвучало!

– Возможно, так и есть, – усмехнулся парень. – И, тем не менее, псы – одни из самых верных спутников человека во всех трёх мирах.

Али сонно улыбнулась. Слава Гере, не обиделся!

А на третий день произошло то, чего она вовсе тайком ожидала.

Глава 10. Дочь Иды Гвайдона

Во второй половине дня локеров-новичков привели в комнату симуляции полётов, где стояли высокотехнологичные агрегаты, имитирующие кабины различных видов транспорта.

– Ну что, посмотрим, что покажет дочка Иды Гвайдона? – подмигнул Оаро, когда они забрались в один из симуляторов. Партион-тренер ещё не закончил ей объяснять устройство пульта управления, а Али уже активировала программу. Что может быть легче, чем управлять кораблём? Отец начал тренировать её чуть ли не раньше, чем она научилась ходить. Если бы она могла вырезать из памяти всё то зло, что он ей сделал после, то полёты приносили бы ей такую же радость, как в детстве. Увы, жизнь не переписать… Али вспомнила разговор с Бассин и постаралась избавиться от ненужных эмоций. Надо показать, на что она способна!

– Гера моя, Флюгистон, да ты талант! Вот и мы и нашли твой конёк! – провозгласил Оаро, выбираясь из кабины. – Да через полгода среди партионов-пилотов за тебя битва развернётся!

Успехи Али не остались незамеченными – в глазах её одноклассников зажглись любопытные огоньки. Она могла поспорить, что многие из них лишь мечтали показать подобный результат. За ужином друзья-фрузонцы Фолькорра и Рокка, проигнорировавшие её в первые два вечера, подсели к ней за стол и стали рассказывали о том, как любят пересматривать гонки с участием её отца.

– Ну так как, будешь метить в Лётный? – спросил Фолькорра, требовательно впиваясь в Али колючими глазками.

– Да подожди ты! – усмехнулся Рокка, толкая друга в бок. – Али только приехала, дай ей прийти в себя.

– Я ещё об этом не думала. Я мало чего знаю обо всех этих отделах.

– В отделе Авиации авторитетом пользуется только самая верхушка, – со знающим видом выдал Фолькорра, манерно оттопыривая мизинец на руке, в которой он держал чашку с кокао. – Надо рассчитывать на Первый Круг, как минимум.

– У Али есть все шансы попасть к крутому мастеру, – фыркнул Рокка.

– А в какой отдел хотели бы попасть вы? – спросила Али, отводя разговор от собственной персоны.

– В Большую Тройку, разумеется, – ответил Фолькорра, небрежно отпивая из стакана.

– Он имеет в виду Военный, Разведывательный или Охранный отделы, – расшифровал Рокка, укоризненно глядя на приятеля.

– А почему именно в эти?

Фолькорра ухмыльнулся. Али показалось, что он наслаждается тем, что знает гораздо больше неё.

– Считается, что именно эти отделы – как бы сказать? – определяют всю политику герапартиона, – объяснил Рокка.

– Только не говори, что никогда не слышала про Эвийскую Коалицию! – мерзко ухмыльнулся Фолькорра.

– Тихо ты! – Рокка огляделся.

Бояться было нечего: оголодавшие локеры, стуча посудой, активно поглощали ужин и создавали достаточно шума для приватной беседы. – Лучше это название лишний раз не произносить.

– Поясни, – заинтересовалась Али.

– Ну… Это как бы… неофициально. В общем, тебе известно, что сейчас у нас нет Великого партиона?

– Нет, – ошарашенно ответила Али.

Действительно, Оаро рассказывал ей об отделах, но и словом не обмолвился о главе герапартиона.

– Он исчез, – развёл руками Рокка. – Говорят, он ушёл вглубь Сердца Геры и скрывается там.

– Значит, теперь всё решает Высший Совет? – спросила Али.

– Это вряд ли, – надменно возразил Фолькорра, и его глаза возбуждённо сверкнули. – В герапартионе всё решают Каракон, Ри и Леон.

Али судорожно вздохнула – эти имена ей были хорошо известны. Как только она стала взрослеть, придворные учителя стали потихоньку посвящать её в то, с кем ей, как будущему политику, предстояло иметь дело. Все три упомянутые персоны принадлежали к могущественным южновалирийским кланам. Семейство Каракон правило островом Циппин на юге Эвийского архипелага и владело крупнейшим клементоновым концерном «Эва-Валирион». По некоторым оценкам, Караконы являлись богатейшими людьми планеты. Семейство Ри входило в правящую верхушку Южного Материка, и Али даже припоминала самого партиона-политика – как представитель герапартиона в Консилиуме, он часто мелькал в СМИ, и его знали даже малосведущие обыватели. Ну, а уж «эти Леоны»! О них-то Али рассказали в первую очередь!

– Хек Каракон – глава Военного отдела, Кета Леон заправляет Разведкой, а Лотта Ри – лицо герапартиона в Межпланетном Совете. Эти трое считаются самыми влиятельными партионами, – подытожил Рокка.

– Их и зовут Эвийской Коалицией, – сказал Фолькорра, довольно улыбаясь. – Если и впрямь хочешь чего-то добиться, следует метить в их отделы.

– А почему Охранный отдел не входит в Коалицию? – поинтересовалась Али.

– Потому что его глава Сивик Подрис – северный спекторияк.

Али пожала плечами. Всё это так сложно и запутано!

– Авиационный отдел на подхвате у Большой Тройки, этакий середнячок, – продолжил разглагольствовать Фолькорра, отвалившись на спинку стула. – Если хочешь большего, мало лётных навыков, надо поднимать рейтинг по ментальным и боевым дисциплинам.

Радость Али от утренних успехов в симуляторе полётов сдулась. Не желая больше общаться с фрузонцами, она вышла прогуляться по территории Дворца. Одна из уютных дорожек привела её на небольшой галечный пляж с тихой заводью. Али села на берегу, обхватила колени руками и стала наблюдать за закатом Локуса.

Три дня – ничтожный отрезок в человеческой жизни. И за столь малое время эта самая жизнь может перевернуться с ног на голову. Три дня прошло с тех пор, как всё в жизни казалось понятным и предсказуемым. Три дня прошло с тех пор, как она покинула стены Академии. Три дня прошло с тех пор, как она обсуждала будущие эскизы с Альберти. Вот бы поговорить с ней сейчас! Та бы нашла правильные слова, чтобы успокоить её. Что Альберти чувствует сейчас? Осознала ли она так же, как и Али, что их дружбе пришёл конец? Али здесь – на Герацее, а Альберти – на Валирионе, и не будет ни единого шанса увидеть её в ближайшее время. С Герацеи едва ли можно сбежать, а Альберти не сможет сюда прилететь, даже если очень захочет.

С воды набегала вечерняя прохлада. Отпустив колени, Али обхватила руками свой торс. Может, удастся представить, что это кто-то из друзей обнимает её сейчас? Нет, совсем не то. Собственные объятия не греют. Она вдруг почувствовала, что больше не одна и, обернувшись, увидела Кевита.

– Замёрзла?

– Нет, – соврала Али.

Ей хотелось побыть одной.

– Я сейчас, – Кевит отошёл, а через некоторое время вернулся с охапкой веточек и сухого мха. Разложив всё это на сухом месте, он сел рядом, поднёс руку к кучке, и та вспыхнула сама собой.

– Что за фокусы? – вскрикнула Али.

Подкладывая в костёр более крупные ветки, Кевит понимающе улыбнулся и объяснил:

– Я использовал лишь Силу Поля.

– Я не знала, что партионы такое умеют, – пробормотала Али, придвигаясь к огню.

Увы, костёр пока ещё не сильно грел.

– Это взаимодействие с физическими объектами высшего уровня.

То приближая, то отдаляя ладонь от огня, Али снова посмотрела на Кевита. Он выглядел так, словно был всего на пару лет старше её.

– Ты тоже можешь научиться подобному, – глядя на закат, спокойно сказал Фосент.

– Уж не знаю, за что браться в первую очередь, – вздохнула Али, вспоминая наставления фрузонцев.

– Когда ты познаешь природу Геры, всё встанет на свои места.

Кевита едва ли можно было назвать полноценной заменой друзьям из Академии, но Али не могла отрицать, что его трюк с огнём отвлёк её внимание от мрачных размышлений.

– А что ещё могут делать партионы? – спросила Али.

Возможно ли, что развести огонь голыми руками – лишь верхушка айсберга? К её разочарованию, Кевит не ответил на вопрос.

– Уже поздно, – сказал он, поднимаясь. – Нам лучше вернуться во Дворец.

Локерам позволялось общаться с внешним миром лишь раз в неделю, и днём позже Али наконец решилась позвонить Стелле. Королева ответила – обыденным официальным тоном – и ничто в её речи не выдало и подобия тех сильных эмоций, которые бастийская правительница пережила на розовой аллее. Али порывалась заговорить с матерью о том, что её действительно волновало – о неясном будущем и собственных метаниях – но так и не смогла найти смелости, чтобы начать.

– Продолжай делать всё, что велят тренеры, внимательно слушай всё, что тебе говорят на занятиях, практикуйся. Сходи в библиотеку и начни изучать труды своих предшественников. Чем скорее ты узнаешь всё об организации, частью которой стала, тем лучше же для тебя, Али. И помни, я с тобой.

«Я с тобой». Что это, крошечная капля реальных эмоций или дежурная фраза? Когда связь прервалась, Али не удержалась и разрыдалась. Она не обсудила с матерью ничего из того, что планировала. Да и как она могла, учитывая сомнительную приватность их разговора?

Позвонить Альберти Али так и не решилась.

Глава 11. «Дар»

К концу первой недели период ознакомительных уроков для новичков закончился и Али получила свой первый «рейтинговый конверт». Как и ожидалось, её успехи оказались более чем скромными, а итоговое расписание включало лишь базовые предметы.

– Не Колла Тарлеон, но сойдёт, – пробурчал Фолькорра, комкая свой отчёт и запуливая им в ближайшую мусорную корзину.

– А кто этот Колла? – тихонько спросила Али Рокку.

– Юнгер Каракона – то есть, самый крутой юнгер.

– Круче мог бы быть лишь юнгер Леона, но он принципиально не берёт учеников, – важно добавил Фолькорра.

Али судорожно сглотнула.

– А у тебя что с рейтингом? – обратилась она к Рокке, желая быстро сменить тему.

– То же самое, что и у Фолькорры. Я бы рад выйти на новый уровень по некоторым дисциплинам, но…

Фрузонец замялся и обернулся посмотреть на сектор преподавателей.

– …с тренировками вассы Оаро далеко не уйдёшь, – бесстрашно закончил за него друг, принимаясь за свой омлет.

– А по-моему, васса Оаро – крутой! – возразил Клютик, энергично прожёвывая завтрак.

– Тебя никто не спрашивает, мелюзга, – беззлобно осадил его Фолькорра и обратился к Али:

– Партионы Большой Тройки вечно уезжают со Смотров недовольными. Считается, что подготовка здесь очень слабая. Без контакта – детский сад.

– Какого контакта? – переспросила Али.

– С Полем Геры, – с набитым ртом ответил за фрузонцев Клютик.

– Но нас же этому учит…, – она сказала было «Кевит», но вовремя осеклась, – васса Фосент!

Фолькорра небрежно махнул рукой. Али нахмурилась: Кевит явно не пользовался во Дворце авторитетом.

– Говорят, что это либо есть, либо нет, как талант, – подавленно сказал Рокка, вздыхая. Краем глаза Али отметила, что Бассин, вяло ковырявшая булочку, мрачно съёжилась в комок. Маленькая спекториячка ни с кем не поделилась результатами своей недели и тщательно разорвала отчёт на мелкие кусочки.