Взгляд. Лица и события от Памира до Кремля

С 1924 по 1925 г. Рахимбоев – секретарь Временного организационного бюро ЦК КП(б) Узбекистана, член Революционного комитета Узбекской ССР. В 1926–1928 гг. он находился в Москве в качестве слушателя курсов марксизма-ленинизма. В 1928–1929 гг. Рахимбоев избирается председателем Правления Центрального издательства народов СССР, в 1929–1933 гг. – Председателем Комитета советских национальных меньшинств Народного комиссариата просвещения РСФСР. В 1933–1937 гг. Рахимбоев становится Председателем Совета Народных Комиссаров Таджикской ССР, а с января 1934 года также одним из председателей ЦИК СССР.

Рахимбоев был награжден несколькими орденами, в том числе орденом Ленина и орденом Красного Знамени. Однако, несмотря на все свои звания и ордена, летом, в августе 1937 года, был освобожден от должности председателя СНК Таджикской ССР, исключён из рядов ВКП(б) и арестован в Сталинабаде, а затем заключен в московскую тюрьму в Лефортово. 7 мая 1938 года по приговору Военной коллегии Верховного Суда Рахимбоев был расстрелян в Бутово. А через 18 лет, в 1956 году, он был посмертно реабилитирован и восстановлен в партии.

Абдулло Рахимбоев имел могущественных покровителей и мог бы поставить национальные интересы выше своих личных. Он встречался и с Лениным, а затем, после смерти Ленина, имел поддержку Сталина. Его статус и положение давали возможность праведно служить своей родине. Но он избрал другой путь. Вы, конечно же, скажете, что с высоты сегодняшних лет легко давать оценку лидерам тех очень страшных и судьбоносных лет. Но когда я сравниваю двух лидеров, представителей наших народов, живших почти в одно и то же время и оба имевших самых могущественных покровителей, – Гафурова Бободжона и Рахимбоева Абдулло, то, думаю, имею право быть разочарованным Абдулло Рахимбоевым, человеком, который при всех своих огромных для того времени ресурсах и возможностях все-таки избрал путь предательства интересов своего народа.

Есть много вопросов, касающихся того времени, ждущих до сих пор своего ответа. Однако ответ на один вопрос, почему Сталин поддерживал Абдулло Рахимбоева, ясен, и он может стать ключом, который поможет раскрыть многие другие тайны той эпохи. Думается, основная причина того, что Сталин какое-то время поддерживал Рахимбоева, кроется в том, что Рахимбоев был одним из ключевых представителей Компартии в процессе сталинского размежевания, так называемого «топорного разделения» Средней Азии.

Хотя есть и другие предположения. Возможно, в каком-нибудь пыльном архиве существуют документы, которые помогут приподнять завесы и пролить свет на эту темную историю. Может быть, та папка Бободжона Гафурова с «досье Абдулло Рахимбоева» еще лежит где-то и дожидается нашего внимания и анализа. Однако очевидно одно, что почти все действия Абдулло Рахимбоева проистекали из геополитических интересов самих большевиков.

Таджики в пасти дракона

Начало XX века было ознаменовано напряжёнными конфликтами интересов по разделению мира между сильными державами планеты. Особенное напряжение было между Англией и большевиками по вопросу контроля над Средней Азией. Царская Россия обладала в Иране и богатством, и властью. Но переговоры между Англией и властью большевиков заставляют СССР игнорировать свои интересы в этой стране. Так как при поддержке Великобритании в Тегеране победил Реза Пехлеви – и был провозглашен королем Ирана.

Большевики жертвуют всеми богатствами (недвижимостью) царской России в Иране, а взамен получают полный контроль над Средней Азией, и почти без войны. В этих условиях создание государства таджиков в историческом сердце Персидской цивилизации в Средней Азии не отвечало интересам большевиков. Слово паниранизм было выдумано пантуркистами, чтобы оправдать свое существование перед большевиками. Подавление паниранизма посредством пантюркизма становится негласной целью национальной стратегии Советского Союза. Разгром паниранизма означал устранение оснований для Ирана претендовать на центры персидской цивилизации в Средней Азии. «В Средней Азии нет таджиков!» – ясно, что это громкое заявление Абдулло Рахимбоева было продиктовано интересами и национальной геополитикой большевиков, которые продвигались под руководством Сталина. Абдулло Рахимбоев был всего лишь физическим рупором этого заявления, необходимым горлом, сквозь которое прозвучало такое, по всем канонам совершенно несуразное, бредовое, абсурдное, ложное, порочное, несправедливое дикое утверждение, абсолютно не соответствующее действительности.

Иран отдал себя в объятия англичан, а таджики были отправлены на смерть в пасть дракона. Иран отвернулся от исторических центров персидской цивилизации в Средней Азии. Происками коварных «геополитических стратегов» и руками местных предателей были устранены национальные герои страны таджиков, ее сыны, боровшиеся за выживание своего народа, – Абдукодир Мухиддинов, Чинор Имомов, Шириншох Шохтемур, Нусратулло Махсум, Абдурахим Ходжибоев и сотни других.

Но как Бободжон Гафуров мог узнать, что Абдулло Рахимбоев имел поддержку Сталина? Догадаться было совсем не сложно. Для большевистской власти это была обычная практика – использовать видных представителей народов для достижения своих геополитических целей. Об этом свидетельствуют и жизнь, и смерть Абдулло Рахимбоева. И думаю, в том досье находились именно такие, бесславные сведения о жизни и смерти Абдулло Рахимбоева.

Душанбе – новая столица таджиков

Многие историки и соратники Бободжона Гафурова отмечают, что после его личной встречи со Сталиным против Гафурова обострилась борьба его недругов, искажавших историю таджикского народа, и в то же время непреклонным стало его мужество, исключительным – намерение воссоздать правдивую историю своего народа. Гафуров предпринимает серьезные шаги, чтобы объединить ученых, литераторов, творческую интеллигенцию, в том числе таджиков, живущих в других странах.

Одним из его соратников в этом деле стал Садриддин Айни, живой свидетель трагической истории таджикского народа начала XX века. Однако проблема была в том, что Садриддин Айни жил в Самарканде. Его проживание в Узбекистане, конечно же, было в интересах сил, которые пытались поймать его в сети, недружественные Таджикистану. С другой стороны, и сам Садриддин Айни, как и прочие постаревшие мудрецы старой школы, не хотел менять свой устоявшийся распорядок дня, перевозить на новое место свой письменный стол и «изменить» верным стенам, которые берегли его огромную библиотеку. Это только недавно стало известно, что в тайном подвале своего дома Садриддин Айни прятал от глаз советской власти собрание старинных книг и рукописей. И потому понятно, что уговорить этого патриарха таджикской литературы покинуть дом, к которому он так прикипел, было совсем нелегким делом. Ему казалось предательством оставлять этот древний и такой родной Самарканд, город, который строили его предки, оставившие свои подписи, уникальные оттиски, бирюзовые орнаменты и позолоченные арабески на камнях, в каждой частичке тысячелетних стен его величественных мечетей, исторических дворцов и медресе.

Но он также понимал, что в очередной раз увесистый топор истории ударил по живым корням таджиков и что он должен пожертвовать личным покоем и сделать все от него зависящее, чтобы помочь молодым лидерам еще раз доказать миру, что таджик – это строитель, а не мародер, что он не захватывает чужие земли, но сделает все, чтобы из малейшего уцелевшего корешка былого вырастить пышное дерево своей культуры.

Было что-то заветное в том, что не древние города – Гиссар, Кофарнихон или Куляб были избраны в качестве столицы нового Таджикистана, а небольшое селение Душанбе. Злые силы хотели искоренить таджиков, сделать их манкуртами, оторвав их от родных корней, от их культурных центров Самарканда и Бухары. И действительно, что-то похожее на библейский Исход было в том героическом действе, когда ради сохранения культуры и языка своей нации таджики Самарканда и Бухары массово покидали свои уютные дома и выбирали Душанбе, свой горький Синай, местом нового жительства. Сегодня всех этих героев-изгнанников, каждого и каждую мы обязаны назвать по имени, поклониться им и их (т. е. нашим) предкам, воздать им должные почести! Именно их кровью и потом, их героическими усилиями из каменных плит крепостей и мечетей, разрушенных Красной армией, кирпичик к кирпичику строился Таджикистан и его новая столица. В тех тяжелейших невыносимых условиях задача выживания нации выпала на хрупкие, но мужественные плечи тех исходников-мигрантов-хранителей корней и души народа.

Только одно могло превратить новую таджикскую столицу Душанбе в научный и культурный центр: привлечение из-за рубежа ученых старой школы и деятелей науки и культуры. Для того чтобы таджики вместо своей потерянной страны смогли бы выстроить новый Таджикистан, нужны были не только хлопкоробы, строители, инженеры, но и мастера культуры и культурные институты. Требовалась армия учителей, ученых, литераторов, других деятелей культуры, чтобы они своим словом вдохновили народ на подвиг выживания, чтобы в своей новой стране таджики смогли развивать свои вековые культурные и научные традиции.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.