Бесчувственные. Цена Свободы

Ну почеееему? Почему я не сдохла?! Почему так? Я даже еще не знаю ничего, но догадываюсь! Прошу! Прошу! Нет, умоляю, Господи! Хотя бы раз в жизни услышь меня! Взываю к тебе! Пусть они будут на месте! Ноги! Мои ноги! Почему я ничего не чувствую?!

Не слушая никого, не отдавая отчета их словам, взвыла! Взвыла в новом приступе, стараясь хоть как-то выплеснуть свою боль. Даже мне этот вой показался пронзающим, душераздирающим.

– Мммммммм, – замычала громко и затряслась в истерике.

От невыплаканных слез, которые копились во мне всю жизнь. Казалось, именно для этого момента. Для этого момента я берегла их.

Всю мою душу выворачивало наизнанку от происходящего. Казалось, от сюрреалистического сна.

За что ж ты так со мной? За что ты меня так не полюбил? Знал наперед, какая будет черная и гнилая моя душенька?

Слезы катились из прикрытых глаз. И в этот момент казалось, что в прозрачной влаге сверкает вся моя боль, вкладываемая в мою душу годами. Режет острым клинком от слез сетчатку, раздражая глаза еще больше до покраснения.

– Успокойся. Мы все тебе объясним. Слышишь? – внятно, и даже как-то грубо проговаривал мне Тим на ухо, но я не отреагировала ни на его хриплый голос, ни на то, как расползалась боль в моей груди, мгновенно почувствовав, как погружаюсь в пучину тьмы.

Да… там мне самое место. Там мне хорошо.

***

Не до конца придя в себя, плавающе, с усилием воли обглядывала комнату, в которой находилась. Не в его квартире, и слава богу. Палата… больничная палата. Теперь ясно, откуда был этот оглушительный звук.

Скосила глаза вниз на себя, и увидела кучу присоединенных к себе проводов, датчиков. Жуть!

Перевела внимание себе в ноги, и облегченно выдохнула. Видно. Ноги видно под тонкой белой накидкой. Не отрезали.

«Но это не означает, что ты теперь нормальная. Теперь ты – дефектная!».

– Пришла в себя? Надеюсь, истерики больше не последует?

Напряглась всем телом от его вкрадчивого голоса. Если так можно выразиться в моем случае. Но мозг судорожно сжался от его приглушенных холодных ноток. От того, как, не видя его еще, почувствовала источаемую им власть и могущество. Неужели голос имеет столько цветов? Неужели, не смотря на тихую тональность, можно ТАК говорить? Вкладывать, передавать такие эмоции?

Я даже не заметила его. Стоял у окна, отвернутый от меня. Обращаясь ко мне, даже не соизволил повернуться. Чертов придурок! Ничтожество! Гори в аду! Если бы не ты! Если бы ты мне не встретился, всего это можно было избежать!

Стараясь хоть как-то собрать мысли в кучу и привести башку в порядок, скосила глаза за его спину в окно. Золотисто-оранжевый свет заката окрашивал красками горизонт. Заливал палату в красочный цвет.

– Я позову твоего доктора. И мы спокойно все обсудим. Сейчас!

Он наконец-то удостоил своим вниманием. Повернулся ко мне, пряча руки в карманы джинсов.

Одет, как молодой парнишка, а на лицо выглядит, как потрепанный бомж. Волосы, казалось, отрасли еще сильнее, и, судя по их виду, он запустил руку в них уже не раз.

Сколько я была в отключке?

Не заметила, как он тихо покинул мою палату, как вернулся обратно не один. Закрыла глаза в желании испариться, отключиться от внешнего мира. Никого из них не видеть. Остаться один на один сама с собой. Немного подумать и проанализировать, как, черт возьми, мне жить дальше!

– Здравствуйте, девушка. Простите, имени я вашего не знаю. И человек – ваш знакомый, не осведомлен!

Непроизвольно приподняла бровь и открыла глаза, ловя его безэмоциональный взгляд. Равнодушно пожал плечами, словно говоря: «имени твоего я и вправду не знаю».

Но мысли все притупились, стоило мне услышать врача, который начал рассказывать, что произошло со мной. Чего лишилась. Что ожидает теперь меня. Какая после всей трагедии может поджидать меня жизнь, даже если смогу вновь встать и ходить на своих двоих. Вернуть свой голос.

Сука. Если только поднимусь на ноги. Если! Я тебя выпотрошу, как последнюю свинью. Зарежу тебя, чечен. Этого я так не оставлю!

Услышав хлопок двери, разлепила веки, мгновенно ловя черный взгляд. Внимательный! Хочет разгадать мою реакцию на сказанное, мои дальнейшие действия.

А какая тут реакция? Что он хочет увидеть? Я и так, еще не слыша всего, обо всем догадалась. До сих пор от понимания всего не могла перевести дыхание, задыхалась.

Терпкое и горькое послевкусие осталось на языке после лекции врача. Словно это я все сказала. Словно это я закопала себя.

Такая знакомая холодная тишина разливалась между нами. Та, которая пронзает все тело, наполняя дрожью. Тишина, которая вселяет в меня благоговейный ужас. Тишина, которая заставляет кровеносный орган в панике оголтело биться.

Ненавидела его за то, что порабощает себе. За то, что от одного его взгляда колючего заставляет дрожать. Чувствовать! Бояться! Склонять голову перед ним! Заставляет сдаться, и не сметь противостоять ему! Только у него! Только у него так получалось! Только он так мог! И за это лютой ненавистью ненавидела его.

Прищурил опасно глаза и залип на мне какое-то время. Не отводила своих, побуждая его высказаться. Пусть! Пусть уже до конца добьёт! Пусть наживую сдерет оставшиеся лохмотья мяса, приросшего к костям.

Оказавшись рядом, поставил стул возле моей койки. Враждебно скосила на него взгляд, не тая ни одну из своих эмоций.

– Я тебе сейчас в общих чертах обрисую, что будет дальше! – сидя на стуле, подался ко мне, властно шепча.

Как же… конечно! Начинай! Теперь-то ты можешь творить все, что только пожелаешь. Но знай, сука, до поры до времени. Пока радуйся, сила на твоей стороне.

Чича, она всегда была на его стороне. Даже когда ты была целой и невредимой. Что ты, по сравнению с этим толстокожим бычарой?.

Шумно выпустила из себя воздух и иронично усмехнулась, глядя в его глаза. Даже если не могу говорить, даже если не могу ходить и не могу дать ему отпор, это не означает, что я буду безвольной рыбой! Даже у той же рыбы есть свобода! Что бы ни сказал, не сломаешь меня! Уж точно не ты! Жизнь? Жизнь – сука, каждый раз нагибает меня раком! А ты? Ты заебешься!

Потеряла нить мыслей, когда услышала рядом тихий, неприятный мужской смех.

– Ты еще даже не знаешь, что я тебе скажу, а уже ненавистно испепеляешь меня глазами. А знаешь, – усмехнулся и откинулся на спинку стула. Широко расставил ноги, словно его яйца до колен и мешают ему нормально, по-человечески сесть. – Я рад! Рад, что ты молчишь.

Втянула в себя побольше воздуха и зажмурила глаза.

Успокойся! Он тебя выводит на эмоции. А как бы я рада была, если бы ты сдох, ну, или хотя бы исчез! Растворился из моей никчемной и убогой жизни.

– Прекрати! Я не издеваюсь. Я о другом хочу сказать. Мы, наконец-то, можем друг друга услышать. Я – спокойно высказаться, и не получить в ответ брань. Ты, возможно, понять, услышать. Тебе ведь все то время, что была у меня, главным было ответить. Отразить словом или действием. Ты никогда не задумывалась о смысле фраз, которые я тебе говорил.

Конечно! Проще говорить в одно рыло. Проще, когда тебе не могут ответить. Хотяяя… для него всегда играло роль только его мнение и желание. И не важно, молчу я или говорю. Он всегда будет прав во всем. И это печально. Для таких, как он, существует одно главное – Я! Я хочу! Я решаю! Я считаю! Я так сказал! Я, Я, Я, Я!!! Его эго родилось впереди него.

– Послушай! Посмотри на меня!

Вздохнула устало, но сделала то, чего он желал. Раз решила выслушать, значит, так тому и быть. – Я не хочу больше ссор, скандалов между нами. Ты можешь мне довериться? Я тебя в прошлый раз просил – не мешай! И все у тебя будет хорошо! Ну так с того момента ничего не поменялось. Я все сделаю, но ты вновь встанешь, заговоришь. Но один, без тебя, я не смогу в одиночку. Мне помощь твоя нужна. Тебе твоя помощь нужна.

Ядовито наградила взглядом. Мне даже со стороны на себя не нужно было смотреть, чтобы сказать, каким презрением остужаю его пыл.

Снова пожалел убогую и несчастную? Довериться? Кому? Тебе, что ли? Тебе? Ты в своем уме, долбоеб? Или у тебя память, как у рыбы? Ты хоть помнишь, как мы познакомились? Что ты делал и как обращался со мной, пока я была у тебя? Как в последнюю нашу встречу я летала в твоем кабинете?! Как в тот день опустила перед тобой голову, снося все?! В одном только желании, чтобы избавиться от тебя! Для чего? Для чего тогда я это сносила?

«И то, когда ты добилась освобождения, убегая, почувствовала сильную боль… из-за него!». Плевать! Секундное и ошибочное чувство! Ничего незначащее!

– Как же с тобой сложно. – Пробубнил измученно. Наклонился, упирая локти в колени и зарылся пятерней в волосы, что-то обдумывая.

Вела взглядом за его движениями в волосах, за его застывшим взглядом, за несвойственно бледным видом на смуглом лице. И как никогда сейчас захотелось схватить его за затылок и повырывать все волосы на башке. И не только! И бороду ощипать, как какого-то чванливого петуха!

– Я все равно сделаю. Даже если будешь противиться. Чич?

Сглотнула от его обращения. Никогда так не обращался. Никогда так не произносил мое имя. Всегда с угрозой, предостережением, дичайшим холодом. А тут… по-человечески, что ли. Виновато скользнул взглядом по мне, от того и поморщилась. Только не это! Он, вмиг разгадав, о чем думаю, произнес поспешно, громко:

– Да блядь, не жалею! Не жалею я тебя! Была бы другая, развернулся и ушел! Не пожалел бы! Не привел бы в свой дом насильно! Ты думаешь, я постоянно такой благотворительностью занимаюсь? Мне делать нехуй по-твоему? Но мне в первый раз в жизни захотелось помочь! Тебе! Понимаешь? Да, я ошибся! Да, я такой! Да, накосячил! Но я о том и толкую тебе. Дай шанс исправить всё. Дай помочь!

Смотрела на него во все глаза. Что он несет?

– Я всю жизнь к людям так относился.

Не отрывали взгляд друг от друга. Он словно исповедуется, а я и рада. Я ведусь! Но он в эту секунду такой настоящий.

– Кроме родных. Они для меня – все!

Ну, в этом я успела на своей шкуре убедиться.

– Ты первая. Первая, перед кем показал себя. Не у тебя одной куча проблем. Не у тебя одной жизнь не сахар. Не только ты можешь себя вести, как тебе того захочется, заблагорассудится. У всех есть две стороны. Черная и белая. Ты познакомилась с моей черной. Давай теперь с белой, а? – пытливо уставился на меня, словно после его слезливого монолога у меня появится голос.

– Согласна?

Согласна ли я? Возможно, я могла бы понять его. Возможно… Вот в этом вся суть. Не зная его с той стороны, которую знала, не помня, что между нами было – возможно, согласилась бы.

Откровенно, я его боюсь. Он страшен. Страшен в том гневе, с которым он со мной расправлялся у себя в кабинете. Я ведь чувствовала его леденящее нутро, которое каждый раз иглами пронзало меня, стоило открыть мне рот или что-то сделать не так. Я как собачка на повадке, а он – мой хозяин. Я как марионетка в руках кукловода. Жертва в руках психа.

Я не желала с ним находиться ни тогда, не сейчас, ничего не поменялось за это время. В таком состоянии, в котором я нахожусь сейчас, оказаться в его лапах, означает пойти на верную смерть. Я не знаю, что этот псих может выкинуть через пару минут. А врач что-то говорил от двух месяцев до двух лет.

«А кому ты нужна? Кто тебе поможет? Что с тобой будет, и где ты окажешься после больницы?». На свалке… живым трупом. А жить так сильно хочется.

– У тебя нет никого. Нет денег. Нет жилья. Ни-че-го. Может, пора отключить свою гордость и хоть раз подумать башкой, что будет с тобой?! А сказать, что будет? Сказать, что, стоит оказаться тебе в какой-нибудь помойной яме обездвиженной, тебя будут ебать во все щели все, кому ни попадя?! – рявкнул на все палату.

С каждой своей фразой заводился сильнее. Повышал звучание и резкость в голосе. Словно знал, о чем думаю. Воспроизводил все мои мысли. Констатировал очевидные вещи. Словно срывал пластырь с незаживающей раны. Не церемонясь, обнажал всю суть. Каждое рычащее слово, как оплеуха, подчеркивало, какое я ничтожество.

Я о том и говорю: с тобой рядом нельзя находиться. Ты неадекватен. Неадекватнее меня! Но, я рада развеять мысли о том, что не пожалел меня. Жалостью отнюдь тут не пахнет. И на том спасибо, Тим…

Прикрыла веки, ловя за хвост одну мысль из многочисленных, крутящихся в башке.

Не так давно я оказалось права. Я сломалась. Вновь сломалась, как когда-то в свои четырнадцать лет. Только сейчас – окончательно и бесповоротно. К тому же, очутилась безвольной и никчемной в лапах больного психопата. Помнится, чего не так давно очень сильно опасалась.

Почему так сложно? Почему всю жизнь? Не какой-то отрезок выделенного времени, а всю, мать его за ногу, жизнь?! Испытание за испытанием… Практически все время приспосабливаться к окружающей меня гнили. Все время задыхаться от происходящего со мной. Каждый раз погружаться на черное дно, где нет ни единого просвета. И вновь вскарабкиваться наверх. Из раза в раз. Изо дня в день. Из года в год. За какие грехи я отвечаю с детства? Как мне было нужно нагрешить в прошлой жизни?

Практически умерла… практически. Но, к сожалению, недостаточно. Авария, клиническая смерть, остановка сердца. Туда за черту сделала шаг, как засосало в болото. Та грань между мирами перемолола и выплюнула меня, как испорченный материал, как пластмасску. Вся жизнь дерьмо, но и этого ей показалось мало.

Как там говорят? «Бог дает человеку столько испытаний, сколько он может вынести»? Так вот… я больше не хочу, не могу. Если существуешь, услышь! Не могу я больше выдерживать все дерьмо, которое ты посылаешь на мои плечи. Устала я… больше не могу.

Стоит ли считать, что это конечная точка моих проблем? Наказание, за все совершенное мной? За убийство больного подонка? Стоит ли надеяться, что этой болезнью искуплю все грехи и отмою свое чернеющее нутро?

Столько вопросов, и ни одного нужного ответа. Но одно знаю точно – если не он, то больше никто не поможет. Только он у меня… или я у него.

Открыла влажные от раздирающих душу мыслей глаза. От безвыходности, которая загнала меня в тупик. От молчаливого согласия, которое взглядом ему показываю. От предвкушающих искр в черных глазах, которые полыхают огнем.

Сбежав от одного больного ублюдка, ты попала к другому. Могущественному, красивому, богатому и до ужаса холодному. Участь твоя, наверное, такая, Чича. Быть жертвой. Упрямишься, пыхтишь, надрываешь пуп всю жизнь. А эта самая жизнь нагибает тебя и, потешаясь, смотрит в твое очко.

Вердикт – жертва! А на каждую жертву найдется свой палач. Мой, к сожалению, сидит сейчас напротив.

– Не пожалеешь, обещаю! – протянул медленно по слогам, улыбаясь, как психопат.

Удачи, Чича! В этот раз игра сложнее будет.

Глава 3

Молодой человек спросил профессора:

– Сэр, зло существует?

Профессор ответил очень неуверенно:

– Конечно, как я уже сказал. Мы видим его каждый день. Жестокость между людьми, множество преступлений и насилия по всему миру. Эти примеры являются ничем иным, как проявлением зла.

На это студент ответил:

– Зла не существует, сэр, или, по крайней мере, его не существует для него самого. Зло – это просто отсутствие Бога. Оно похоже на темноту и холод – слово, созданное человеком, чтобы описать отсутствие Бога. Бог не создавал зла . Зло – это не вера или любовь, которые существуют, как свет и тепло. Зло – это результат отсутствия в сердце человека Божественной любви. Это вроде холода, который наступает, когда нет тепла, или вроде темноты, которая наступает, когда нет света.

Профессор был посрамлен. Имя студента – Альберт Эйнштейн.

Чича

Примерно не могла сообразить, сколько уже времени пялилась расширенными глазами в побеленный потолок. Казалось, он гипнотизировал меня своей белизной, ровностью, высасывал все скверные мысли, которые таились в темных уголках башки и души. До черных летающих мушек перед глазами глядела напротив себя, и не могла отвести взгляд.

Так и с ума сойти можно. Я словно оказалась не в реанимации, а в психиатрической больнице. Неподвижно, молча лежать круглые сутки на больничной койке и пялиться в потолок не было мочи. Для полного сумасшествия и потери себя осталось только начать плеваться.

Я ведь так сильно хотела, чтобы после всего он ушел. Оставил меня ненадолго одну. Наконец-то дал подумать и привести все мысли в порядок. Я понимала, на что согласилась, но я не хотела и не собиралась проводить сутки напролет с ним рядом. Тем более, в одной палате! Слушать, как он с особой нежностью и параноидальным мазохизмом клюёт мой мозг, было каждый раз невыносимо.

После вчерашнего моего согласия ему я дала себе зарок, что следующая моя попытка избавиться от него увенчается успехом. А чтобы избавиться от него, мне, как минимум, для начала нужно встать на ноги. Со вчерашнего вечера я включила режим «холодный расчет». Он хочет помочь, я принимаю вынужденно эту самую помощь, о которой вся моя душа вопит: Она тебе ни в одно место не усралась!

Чича, как ты уйдешь от него? Он ушел примерно пару часов назад… неужели ты уже соскучилась, неужели тебе без него плохо?

Нет! Я только буду рада, если эта сволочь провалится сквозь землю где-то по дороге. Чтобы больше его проклятую рожу никогда не наблюдать.

Какая же ты лгунья, Чича… Оказывается, ты жалкое существо не только по своему нынешнему образу и подобию, но и трусливое животное, которое дрожит от страха, чтобы признать истинную суть своих мыслей. Ты скучаешь! Ты не хочешь, чтобы он покидал тебя! Он нужен тебе! Признайся, слабовольная дрянь!.

Закройся! Закрой свою пасть! Замолчииии! Не смей… не смей навязывать то, чего на самом деле не существует!

Я ни-ког-да не буду по нему скучать! Никогда! Он для меня ничтожество! Даже для такой, как я. Ничтожество! Он не заслуживает к себе хорошего отношения. Ни один мужик не заслуживает!

Не покидал МЕНЯ? Нужен МНЕ?! ХА-ХА-ХА.

Возможно – да! Нужен! Но только, чтобы получить от него выгоду. У меня свои интересы. И только ему подвластно их воплотить.

Да, возможно, я хочу, чтобы он не покидал меня! Так я в этой проклятой клинике, возможно, не сойду с ума! Так хоть какой-то толк от него, хотя бы жужжит над ухом. Так хотя бы он поблизости со мной. Боже, как люди так могут лежать? Как не иметь возможности говорить всю жизнь? Как? За что такая кара? Сейчас я самый натуральнейший овощ. Получеловек. Полужива. Все как-то наполовину у меня.

Ночью, когда поулеглись немного чувства и эмоции, я поняла, что он был во всем прав. Я не имею права оказаться на улице в таком состоянии. Не могу отказаться от его помощи. Пренебречь его ценным предложением. Я не могу на данном этапе сдаться. Просто отступить. Это будет означать, что я проиграла, сдалась. Всю жизнь бороться, и на этом пути споткнуться на очередной кочке и опустить руки. Не могла допустить той участи, которая меня поджидает на улице. Одно слово «насилие» внушает в меня неприкрытый липкий страх.

Для того, чтобы избежать этой участи, мне придется играть по его правилам. Видеть его каждый день. Слушать и делать то, что говорит. Жить, как скажет он. Как захочет он! Ведь получается, теперь он мой хозяин?! Я собственноручно отдала себя в лапы больного подонка?! Чича, Господи, ты собственноручно, будучи в здравии, отдала себя в рабство этому чокнутому!

Но выбора нет. Его просто нет! Только он… он единственный, кто сможет мне помочь. Если не он, я сдохну. А так… сдохну морально. Не страшно, проходили уже. Главное, время. Пройдет время, и он останется позади меня. И я похороню его глубоко в своей голове. Там, куда хода не будет даже мне.

Скосила обезумевший взгляд в сторону двери.

Запах его парфюма почувствовала за версту. Он еще не вошел в палату, но я знала, что он тут, рядом. Через пару секунд явит себя передо мной. Позабыв о том, что одной тут невозможно находиться, начнет бесить меня с новой силой. От одной его наглой рожи хочется скривиться и стереть себе память.

Ненавижу урода! Чтоб тебе… чтоб у тебя член отсох! Явно для тебя это будет весомой потерей. Как подружек своих будешь звать на потрахушки?

Тебя не туда понесло. О чем ты? Может, еще скажешь, что хочешь оказаться в его койке, на месте одной из его шаболд?.

Скривилась от мыслей и сжала зубы так сильно, что испугалась, что они сейчас раскрошатся во рту. Моя злость и ненависть к нему и к себе, которую в данную секунду чувствовала, грозилась задушить меня сейчас.

Стоило только прикрыть веки, чтобы унять хоть как-то внутренний адский пожар, как дверь резко распахнулась. В палату влетел ураган по имени «виновник моего состояния».

Через силу разлепила глаза, тут же натыкаясь на него. Мой взгляд с неохотой, против моей воли, потянулся по его мускулистому, натренированному телу. Волна предательских мурашек побежала по шее и рукам.

Невидимой тенью, но не прячась от людских глаз, за этим… мужчиной тянулся шлейф всевластия, всемогущества, превосходства.

Моргнула пару раз и громко сглотнула, когда по палате растекся мужской голос с хрипотцой.

– Привет! Не долго я?

Стоя на расстоянии от меня, так пронзительно смотрел мне прямо в глаза. Серьезный, отчего-то взвинченный. Снова какие-то проблемы с родными? Казалось, только они и могут вызвать всполохи каких-то чувств в этом бесчувственном. Но в следующий момент задержала дыхание от его вида. Захотелось сжать кулак до хруста, чтобы очнуться, привести себя в чувства.

Нет! Это что, черт возьми, снова со мной происходит?! Все же прошло! Прошло!

Весь мой организм и мозг взбунтовались, когда я увидела, что он не выдержал и расплылся в проклятой улыбке. Белоснежная улыбка украсила смуглое посвежевшее лицо. Широкая улыбка! Он, прежде чем приехать сюда, выпил, что ли?

– Ну, дай хоть какой-нибудь знак.

Медленно двинулся ко мне. Нет. Не делай. Не подходи.

– Давай начнем хоть с чего-то?! Когда я спрашиваю, говорю, ты либо утвердительно моргай, либо издавай звук протеста, ну, или закрывай глаза на продолжительное время. Идет? – его голос пробирался под кожу, как тысяча иголок. Так сильно схоже с его характером, энергетикой, его личным холодом.

Не отрываясь, заглядывала в его черные глаза, которые, почему-то, в один момент оказались совсем рядом со мной. Непозволительно близко. На этот раз глубина его глаз горела чем-то незнакомым мне. Непонятным. Не могла уловить причину его задорного настроения, расшифровать, почему улыбка не покидает красивое лицо.

Он вызывал во мне разнообразные эмоции. Но… но то, что ощущаю сейчас, я хотела бы никогда не чувствовать. Не чувствовать к нему…

Затаив дыхание от его близости, от его вновь незнакомого мне вида, содрогнулась от нахлынувшего желания. Внутренности сжались от волны электричества, которое пронзило разрядами тока. Рвано и шумно выдохнула ему в губы, отчего словила промелькнувший удивленный блеск в чернеющих глазах.

Почему он так близко? – подумалось мне последним остатком мозга. Похоже, и его я скоро лишусь.

Я до одури хочу от него сбежать, скрыться! Вот сейчас соскочить с кровати и убежать отсюда далеко-далеко.

Ты хочешь его. Признайся себе уже, хочешь! Он привлекает тебя, как мужчина! Привлекает своей харизмой и силой! Ты никогда таких мужчин не встречала раньше! Ты всегда перед ним будешь заведомо в проигрыше.

Звучит пиздец глупо! Неужели я горазда на такие мысли?

Встречала! Таких подонков, как он, я встречала много! А про проигрыш рано судить. Вот в конце нашей истории мы вынесем приговор – кто проигравший и слабое звено в нашей цепочке.

Что-то разглядев в моем взгляде и, слава Богу, неправильно истолковав, отступил на пару шагов, а потом и вовсе отдалился на приличное расстояние.

Да! Да, мне не помешает передышка. Что же это такое? Почему, стоит ему оказаться так близко, мое тело предает меня, становится на его сторону, просится в его руки, желает почувствовать жар и ласки его широких ладоней?

– К тебе заходил врач? – кинул мне слова, не оборачиваясь ко мне.

А как я, по-твоему, должна тебе ответить, придурок? Говорить я не научилась еще!!!! А моргать? Кому? Спине твоей?! Дебииил…

Прищурилась настороженно, когда уловила суть.

Ах ты ж, сука! Да ты издеваешься! Значит, началось?

Его тело содрогалось в немом смехе. Он все прекрасно понимал. И даже не сомневаюсь – понимал, что я сейчас при этом ощущаю.

– Милая, я просто шучу. Успокойся. А то у меня мысли начали закрадываться в голову, что ты сейчас, как халк ко мне подлетишь и расправишься со мной за безобидную шутку, – посмеиваясь, иронично произнес, не поворачиваясь ко мне.

Зажмурила сильно глаза от его обращения. Я хотела выжечь это слово из памяти! Хотела потереть виски от усталости, от того, сколько раз мне еще стоит показать и сказать, чтобы не смел ко мне так обращаться.