Мой адмирал

Но мир не без добрых людей – останавливается старенький небольшой УАЗик, или как их там называют, выглядывает оттуда парень и спрашивает: «Вам куда?» – Я объяснила, что в аэропорт. – «Вот эти все вещи – ваши?» – «Да, – говорю, – к сожалению, это всё мое». – «А куда летите?» – «В Нижневартовск». – «А зачем?» – «Чтобы денег подзаработать».

А все предыдущие меня спрашивали только об одном – сколько я заплачу, и просили такие деньги, которых у меня с собой просто не было. А этот парень бесплатно загрузил нас со всем скарбом.

Привез в аэропорт, помог закинуть вещи на движущуюся ленту, и я все последние деньги, за перевес багажа, там и оставила. Может быть, этот добрый человек, который встретился нам на пути, когда-нибудь прочитает мою книгу. Я очень благодарна этому парню, дай Бог ему здоровья.

Тюменский Север

Летели мы очень долго, но в конце концов прилетели. Мужу, который нас встречал на машине, пришлось с нашими одиннадцатью тюками делать несколько рейсов из аэропорта и обратно, пока он всё перевез.

«Мостоотряд-69», где мы теперь жили и работали, находился не в самом Нижневартовске, а приходилось еще от города пилить несколько километров. Это был такой барачный поселок. Климат в Нижневартовске условно пригоден для проживания – там не хватает кислорода. Он окружен болотами и особенно летом от них идут страшные испарения. Становится совершенно нечем дышать, поэтому детей стараются оттуда вывезти. И ещё всё время донимает маленькая вот эта мошка, комарье, москиты. А вообще там очень холодно: в сентябре уже снег, в мае – ещё снег. Мы на демонстрацию ходили в тулупах!

Папа Кости, мой муж, работал заместителем главного инженера, начальником ПТО (производственно-технического отдела), а я была заведующей строительной лаборатории качества. В 80-м году везде по городу были растянуты лозунги «Качество в период перестройки решает всё». Работа была ответственная, и я, честно говоря, очень волновалась, потому что была с ней не особенно знакома. Поэтому мне пришлось уехать на два месяца в Екатеринбург, который в те времена назывался Свердловском, для того чтобы закончить в Политехническом институте курсы заведующих лабораторией качества, получить документы и полной знаний вернуться на свою работу.

А поселили нас в Нижневартовске в небольшую двухкомнатную квартиру, в которой раньше жил другой хозяин. Хозяин уехал, а собака осталась.

Квартира с наследством

Так она у нас и прижилась, эта собака. Звали ее Лиза. Сначала мы очень ее боялись, но потом постепенно привыкли и подружились. Она была здесь старожилом – переходила от одного хозяина к другому. Первоклассник Костя учился в третью смену с трех часов дня, а дочка – в первую, поэтому они не могли составить друг другу компанию. Но Костя был под присмотром лайки Лизы – она провожала его в школу, ждала и приводила обратно домой. Первое время мы тоже его встречали, а потом поняли, что он же может запросто прийти домой с собакой.

В нашем поселке был маленький клуб, в котором проводили разные встречи, но в основном крутили фильмы. И Костя, как правило, первый ходил разведать со своими одноклассниками и Лизой, что там дают интересного. Они всё подряд смотрели, а если одобряли, то уже мы с мужем в воскресенье шли на проверенный.

Спасибо котятам и щенятам!

Оказывается, не только в сказах всякие коты в сапогах добывают своему хозяину принцессу и замок, в жизни тоже запросто случаются подобные чудеса.

Надо сказать, у нас всегда жили собаки и кошки. Доставшаяся нам по наследству вместе с квартирой в Нижневартовске лайка Лиза за год, наверное, раза три приносила щенят, причем все они были разной породы и обитали у нас дома, потому что на улице же – лютый холод. Кошку Анфису Косте подарили ребята во дворе. И в какой-то момент так совпало, что и у собаки щенята, штук пять, и у кошки котята – ну, может, чуть поменьше. Жили они в специальных уютных гнездах, которые я им сшила.

Заглянула к нам как-то комиссия из Мостоотряда, ахнула и громко подумала: «Это же какой-то кошмар! Две маленькие комнатки, да еще кошки с собаками гнездятся и ползают по коридору, некуда ногу поставить. Надо им жилплощадь побольше дать». А на наше счастье, как раз главбух уезжала на Большую землю по окончании контракта. Профсоюзный комитет и говорит: «А давайте тогда Хабенских сюда переселим, а в их квартиру – тех, кто заново приедет». Так мы и получили благодаря кошкам и собакам трехкомнатную квартиру.

Костя вообще страшный кошатник – очень любит кошек. А собак особенно.

Константин Хабенский

Я не кошатник. Совсем не кошатник. Ну абсолютно не кошатник! Сердце мое отдано собакам!

Контейнер прибыл, доставить невозможно

Не было в городе Нижневартовске ни железной дороги, ни причала – причал мы только строили. Летом-то суда ходили, но как только Обь замерзала, всякое снабжение города останавливалось.

Когда мы приехали, то наивно полагали, что вскоре подоспеют и все наши вещи. Но нет, наш контейнер с холодильником, диваном и всем прочим из квартиры добрался до города Новосибирска, и оттуда нам пришла телеграмма: «Ваш контейнер прибыл, но доставить его сейчас невозможно – Обь замерзла. Ждите начала судоходства».

И мы целый год жили без своих вещей. Кровати у нас были с панцирной сеткой, как когда-то в пионерских лагерях, на кухне вместо стола красовались строительные козлы, я их прикрыла клеенкой, которую отдали соседи, табуретки и два маленьких письменных стола, позаимствованные из Красного уголка, – вот вся наша мебель. Кто-то из отъезжающих подарил нам еще маленький холодильник. Вот так мы и жили целый год до прибытия долгожданного контейнера.

Первая покупка на Севере

Одной из самых первых вещей, которую мы купили на севере, было пианино. Кто-то уезжал из поселка и дал объявление в газете: «Продается подержанное пианино». Наверное, оно так вот от одних к другим и гуляло. И мы купили это пианино и везли его на черной грузовой огромной машине, а Валера Козинцер, наш большой друг, сидел в кузове и играл Рахманинова. Так они и ехали к нам через весь город – грузовик, в нем фортепиано и звуки музыки. Мне кажется, это очень кинематографично.

Но надо сказать, что иногда поездка в грузовике – это красота и искусство, а иногда – риск.

Не садись в машину к незнакомцам

Строили мы причал на реке Обь, а на работу, с работы и на обед нас возили вахтовым методом. Однажды освободилась я с работы чуть раньше обычного и решила отправиться домой самостоятельно. Вышла на трассу и проголосовала, чтобы меня подбросили на попутке хотя бы до Нижневартовска. Затормозил огромный КрАЗ, залезла я с божьей помощью на такую высоту, поехали и разговорились с водителем. Я рассказала, что мы здесь совсем недавно, работаем в Мостоотряде. Водитель меня спрашивает: «А когда вы собираетесь уезжать?» Я ответила, что года через три, потому что у нас подписан контракт. И я интересуюсь: «А вы когда собираетесь?» И слышу радостный ответ: «Через месяц. Всего ничего отсидеть осталось». Я, конечно, испугалась, но виду не подала и, слава Богу, добралась домой без приключений.

Зато дома уже мне от мужа попало, потому что кто его знает, какой мог остановиться водитель и куда бы решил меня отвезти. Действительно, в наших краях жили и работали в основном заключенные.

«Вот дом, в котором живет предместком»

Вообще, народ в нашем Мостоотряде был прекрасный. Приехали молодые ребята с семьями, были среди них и москвичи, и ленинградцы, и киевляне, и краснодарцы, и калининградцы. Жили мы, что называется, большой дружной семьей. Договаривались, к примеру, что в понедельник ужинаем у Козинцера. Он всё готовил, а мы приходили. А на следующий день ужинаем у нас, и тогда я на весь большой коллектив должна была сварить постные щи, драники какие-нибудь поджарить и всех пригласить. Вот так мы всю неделю ходили в гости от одних к другим. Было весело – конечно, была гитара и песни Визбора, Клячкина, Городницкого, Окуджавы. И всегда с нами были все дети.

А на праздники мой муж писал стихи. Мы год прожили на Севере, и меня избрали председателем местного комитета (предместкомом), а день рождения у меня перед Новым годом, и вот такое забавное стихотворение посвятил мне Юра:

Вот дом,В котором живет предместком.А это собака Лизка,Которая дружит с кошкой Анфиской,В доме,В котором живет предместком.А вот ее дочьАктивистка-артистка,Которая любит собаку Лизку,Которая дружит с кошкой Анфиской,В доме,В котором живет предместком.А вот ее сын Константин,Хорошист-каратист,Который бранится с сестройАктивисткой-артисткой,Которая любит собаку Лизку,Которая дружит с кошкой Анфиской,В доме,В котором живет предместком.А вот их отец, поглощающий никотин,Что не одобряет сын Константин,Хорошист-каратист,Который бранится с сестройАктивисткой-артисткой,Которая любит собаку Лизку,Которая дружит с кошкой Анфиской,В доме,В котором живет предместком.А вот и Она,По случаю праздника украшена.Твое здоровье, выпьем вина,Кроме детей, им – лимона…А собаке и кошке —По вкусной косточке.Так пусть же, как чаша всегда полна,Дом, в котором живет Она.

А вот с продуктами как раз была беда: молоко только восстановленное, его возили в огромных бидонах, и в такие же бидоны разливали сметану – наполовину замерзшую и сметаной она, честно говоря, и не пахла. Картошка, свекла и морковка доходили до нас только в сушеном виде. Мясо и колбасы – по талонам, да и то не всегда. Часто проходил месяц, а я нигде не могла, как тогда говорили, отоварить этот талон. То есть талоны оставались, а продуктов не было. Если кто-то из наших уезжал в командировку на «большую землю», то привозил на всех сливочного масла, молочных сосисок и сыра. И делили всё по-братски, чтобы всем досталось понемногу.

Это же ка-та-фо-ты!

Однажды муж привез из командировки целый ящик сгущенки, на которой я по утрам варила кашу – то рисовую, то манную, крупы там у нас были. Была страшно счастлива, что у меня теперь есть приличное молоко, потому что в магазине оно было только восстановленное и расслаивалось – в бутылке неаппетитно бултыхались лед, вода и такая белая взвесь. Так что ящик сгущенки был настоящим сокровищем.

И вот прихожу я утром в сени взять очередную баночку, а там пусто. Ну как пусто – стоит одиноко на севере диком печальная начатая банка, а в ячейках, в которых должны быть остальные целые баночки, что-то таинственно мерцает разными цветами – и желтым, и розовым, и зеленым…

Что такое?

Какие-то металлические круглые штучки со стеклышками. Занесла домой из сеней ящик, и вежливо спрашиваю у детей – что, собственно, случилось?.. Куда, вообще говоря, подевалась сгущенка?.. И откуда вот это вот всё, непонятно что?

Сдавленным от восторга голосом Костя мне всё объяснил:

– Мама! Ну ты что?! Это же ка-та-фо-ты!

Конечно, всё сразу стало понятно! Я даже слова такого не знала.

– Мама, – продолжал мне втолковывать ребенок, видимо, не замечая на моем задумчивом лице ожидаемого благоговения и радости, – ты представляешь, как мне повезло – у меня целых 12 катафотов!

Я попыталась робко напомнить, что вообще-то эта сгущенка была для того, чтобы готовить кашу, но вовремя сообразила, что вклиниваться сейчас с ностальгическими воспоминаниями бесполезно.

– Ты только посмотри, как они светятся! И желтым, и розовым, и зеленым! – Он стал крутить у меня перед носом этими стекляшками. – Это от велосипедов, – доверчиво добавил он.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Константин Хабенский о благотворительном матче: «Спасибо актерам, которые решились на участие в такой хулиганской затее». Sportweek.org