Предначертание. Том III

Дополнительную тревогу во мне порождали откровения Жеки. В частности, меня порядочно обеспокоила новость о том, что майор Миронюк спит и видит, как бы снова вытащить на свет божий перипетии давно минувших дней, а потом устроить допрос с пристрастием главному фигуранту этого неоднозначного дела. Хотя я и выступала в роли потерпевшей стороны, мое поведение еще в те далекие годы явно показалось следователю довольно странным, но я настолько прочно стояла на своей позиции, что Миронюку так и не удалось подловить меня на нестыковках. Тогда я приложила максимум усилий, чтобы убийство в поселке Строителей не ассоциировалось с именем Эйнара, и, похоже, мне это великолепно удалось, но однажды моя хитрость непременно должна была вскрыться. Надо отметить, что и у меня накопилось немало вопросов к следствию – к примеру, под какой бы личиной не маскировался Топор, дактилоскопическая экспертиза безусловно преподнесла Миронюку удивительный сюрприз, но громкий скандал был оперативно замят. Во всяком случае, никто из соседей так и не узнал, что рядом с ними проживал настоящий маньяк, безнаказанно потакающий своими извращенным прихотям в подвале собственного дома. А ведь на месте преступления работала группа опытных криминалистов, наверняка заинтересовавшихся помещением под лестницей, да и майор Миронюк был обязан инициировать отдельное расследование, но почему-то предпочел не развивать бурной деятельности, будто ему настоятельно порекомендовали не увлекаться чересчур смелыми теориями. Что-то здесь было нечисто, поэтому моя версия с ограблением коттеджа упала на благодатную почву и получила одобрение сверху, притом, что при необходимости ее запросто можно было разгромить в пух и прах при помощи элементарной логики.

Нечто крайне подозрительное продолжало твориться и теперь. Не в меру болтливый Жека дал Миронюку карты в руки, но тот не спешил воспользоваться появившимися в его распоряжении козырями, как если бы ему наглухо перекрыли кислород при первой же попытке поднять из небытия старое дело. Либо я серьезно недооценивала бравого майора, и на этот раз он осторожно пошел обходным путем, не посвящая в детали никого из начальства. Всего-то и нужно было, что втихаря получить доступ к архивам и применить дедуктивный метод, а уже потом проводить параллели и устанавливать причинно-следственные связи. Если расследование, а точнее, доследование Миронюка не было санкционировано, а скорее всего, именно так всё и происходило, прислать мне повестку он, естественно, не мог, однако, это вовсе не умаляло степени риска. Пока я толком не понимала, насколько велика нависшая надо мной угроза и не накручиваю ли я себя понапрасну, но сонм плохих предчувствий неумолимо кружил в воздухе. Я перебирала самые различные варианты, и меня обуревало всё большее волнение, способное в любое мгновение спровоцировать паническую атаку. Дерзкий замысел Стеши всецело зиждился на том лишь допущении, что Эйнар пойдет на любые уступки, только бы я не оказалась в эпицентре скандала, но, если Миронюк передаст в НСБ почерпнутые в беседе с Жекой факты, спецслужбы тут же возьмут меня под колпак. Дальше – хуже: ко мне будет приковано пристальное внимание компетентных органов, а заодно пострадают и мои близкие, мечтающие навсегда забыть тот нескончаемый кошмар, которым обернулись мои отношения с Эйнаром. А вдруг по касательной заденет Джулса и его родителей? Или Симку с Антоном? Да мало куда может зайти бурная фантазия НСБ-шников, если у них хватило воображения придумать Эйнару откровенно безумную биографию, а затем внушить подавляющему большинству населения, что несчастные пограничники стали жертвой буйнопомешанного сослуживца? Как только Эйнар узнает, что меня принудительно втянули в подковерные игры, он несомненно попытается всячески дистанцироваться от нашего подросткового романа и предпримет всё возможное, чтобы меня не коснулись отголоски Хонгшаньской драмы. На этом фоне Игорю Маркелову вряд ли удастся разговорить Эйнара, и мы получим диаметрально противоположный эффект, существенно усложняющий задачу для линии защиты. Искусственно созданный ажиотаж вокруг своей персоны я уж как-нибудь переживу, а при соответствующей психологической подготовке с временными сложности успешно справится и мое непосредственное окружение в лице родственников и друзей, однако, главный рычаг давления на Эйнара неизбежно потеряет актуальность.

По совокупности объективных признаков складывалось впечатление, что сейчас я шла по лезвию бритвы, и минимальное отклонение от заданного курса неминуемо вело к сокрушительному провалу. Я не могла смириться, что все мои старания помочь Эйнару вот-вот обернутся прахом, и внутренний дух протеста настойчиво толкал меня на борьбу с этой возмутительной несправедливостью. Второго шанса заставить Эйнара срочно скооперироваться с Маркеловым скорее всего уже не выпадет, и как бы мне не претил грязный шантаж, предложенный Стешей в качестве базового стержня наших целевых установок, я была просто обязана извлечь из этой двусмысленной ситуации все возможные преимущества. Но для того чтобы осуществить задуманное, мне необходимо было избавиться от грызущих мою душу подозрений, и сделать это следовало немедленно, а иначе мне придется объясняться уже с сотрудниками Национальной Службы Безопасности.

Несколько минут я нервно вертела в руках мобильник, но страх напороться на НСБ-шников довольно быстро придал мне недостающей решимости. Я нашла в телефонном справочнике нужный номер, и, дождавшись ответа, попросила:

–Здравствуйте! Будьте добры, соедините меня, пожалуйста, с майором Миронюком.

ГЛАВА XXIII

Мне повезло, и Миронюк оказался на месте. Правда, соединяли нас непростительно долго, и за это время я успела себя основательно накрутить. В голове у меня лихорадочно сменялись мысли, и несколько раз я с невероятным трудом удерживалась от того, чтобы малодушно положить трубку и оставить свою неоднозначную затею прежде, чем точка невозврата будет окончательно пройдена. И всё же я нашла силы не отступать назад, хотя у меня до сих пор отсутствовала твердая уверенность в целесообразности совершаемого поступка. Но я кожей ощущала, как у меня за спиной застыл в нетерпеливом ожидании гость из параллельной реальности, и, если я сейчас нажму отбой, призрак тут же набросится на меня с упреками, а я уже и так была не в состоянии выносить звуки регулярно звучащего в ушах голоса, который давно выступал зловещим предвестником стремительно надвигающегося сумасшествия. Мне срочно требовалось разрубить многочисленные гордиевы узлы, пока те не затянулись у меня на шее, но страх перед очередным погружением в мрачную пучину прошлого предательски мешал мне сосредоточиться, и к тому моменту, когда Миронюк ответил на мой звонок, от волнения я успела с ног до головы покрыться липким потом.

–Миронюк! Алло! – загруженный работой следователь явно не рассчитывал сходу нарваться на продолжительное молчание, а судя по раздраженным интонациям, ему меньше всего хотелось выслушивать мое неуверенное сопение, – говорите!

–Это Рина…, – кое-как выдавила из себя я, но быстро сообразила, что мои слова обладают критическим минимумом информативности, и поспешно добавила, – Ноябрина Смородская.

Теперь уже существенно опешил сам следователь, и, хотя его профессиональная сфера деятельности предусматривала молниеносную реакцию на подобные ситуации, пару секунд полной растерянности я Миронюку безусловно обеспечила. Дальнейшее развитие событий прямо зависело от моей расторопности и, кое-как преодолев охвативший меня ступор, я решительно заявила:

–Давайте сегодня встретимся. Думаю, нам есть, что обсудить

–Хорошо, – невозмутимо согласился Миронюк, довольно быстро справившийся с изначальным ступором и одной лишь фразой умудрившийся перевести нашу беседу в исключительно конструктивное русло, – если интуиция меня не обманывает, вы, похоже, не горите желанием посетить отделение. Пообедаем вместе? Или предлагайте свои варианты…

–Скажите, куда и во сколько мне подъехать, – не стала изобретать велосипед я, – с удовольствием разделю с вами трапезу.

–Знаете кафе «Лилия» на Сербина 35? – уточнил следователь, – я буду там в промежутке с часу до двух. Вас это устраивает?

–Вполне, – одобрила выбор Миронюка я, искренне надеясь, что вышеупомянутое заведение общественного питания выгодно отличается от пивбара, где мне довелось провести незабываемые мгновения в компании Жеки – я обязательно приду.

–Тогда договорились! Извините, Ноябрина, мне необходимо вернуться к делам, – осторожный следователь благоразумно свернул общение по служебному телефону, и я прекрасно понимала, почему он старательно избегает случайной огласки. Фактически мы оба шли в обход закона, и у каждого из нас имелись для этого свои веские поводы, равно как нам одинаково не внушала оптимизма перспектива разоблачения. Так вышло, что мы с майором Миронюком были связаны единой цепью, и пусть наши интересы вращались в разных плоскостях, возможность плодотворного сотрудничества не стоило резко сбрасывать со счетов, причем, как продемонстрировало моментальное согласие следователя на встречу, он не меньше моего жаждал разобраться с белыми пятнами, даже десять лет спустя по-прежнему не позволяющими ему обрести покой.

До обеденного перерыва оставалось совсем мало времени, а кафе с цветочным названием располагалось на достаточно внушительном расстоянии от моего текущего местонахождения, и, если я планировала успеть к назначенному часу, мне было предпочтительнее поймать такси, а не уповать на график движения автобусов, регулярно подверженный сбоям. Техника имела свойство ломаться, попадать в аварии и застревать в пробках, однако, я не могла полагаться лишь на милость изменчивой Фортуны, и как бы меня не душила жаба, все-таки прибегла к весьма недешевым услугам частного извоза. Уже сидя в такси я достала телефон и долго гипнотизировала мобильник немигающим взглядом, но Джулс мне так и не позвонил. Сообщений в мессенджер он мне тоже не присылал, и неподъемная тяжесть лежащего на сердце груза всё сильнее затрудняла мне дыхание. Я сознавала, что должна позвонить первой, а не вынуждать Юлиана смирять мужскую гордость и унижаться передо мной, но мои пальцы немели от ужаса, когда я невольно представляла, как он сбрасывает входящий вызов и с ненавистью отшвыривает телефон в сторону. Я боялась, нет, не так, я до жути боялась услышать беспощадный приговор всему хорошему, что было между нами за годы семейной жизни, и для моего глубинного страха даже нашлось отдельное название – «развод».

Иногда я невольно задумывалась, а как бы я отреагировала, поведи себя аналогичным образом моя вторая половина. Сразу же разорвала бы отношения? Попыталась бы спасти разваливающийся брак? Цеплялась бы за малейшую возможность склеить осколки вдребезги разбитой вазы? Или пустила бы всё на самотек, чтобы нас рассудило время? У меня однажды уже промелькнула догадка, что Юлиан вдруг остановился, оглянулся вокруг, и его озарило понимание истинной сути происходящего. Мне наш брак был нужен гораздо больше, чем Джулсу, но на протяжении целого десятилетия мой муж свято верил в обратное. Он любил, а я разрешала ему себя любить – я постоянно жила с этим чувством, я свыклась с таким положением вещей и по кирпичикам выстроила гармоничный союз двух родственных натур, базирующийся на взаимном уважении и стопроцентно совпадающих ценностях. Я никогда и близко не рассматривала вероятность того, что Юлиан от меня уйдёт, во мне жило и крепло твердое убеждение в огромной силе его любви, я воспринимала мужа не в качестве свободной и независимости индивидуальности, а скорее видела в нём залог своей психологической стабильности, как если бы Джулс родился на этот свет, лишь только чтобы спасти меня от ночных кошмаров. Могла ли я вообразить, что это у меня не хватит смелости уйти от Юлиана, тогда как у него не возникнет дефицита мужества, если вопрос отпускать меня или нет вдруг встанет ребром?

Я пыталась заглянуть в будущее, чтобы понять, есть ли у нашей семьи шансы уцелеть под сокрушительным натиском неуправляемой стихии, но во всех моих прогнозах красной нитью проходила одна и та же ключевая идея: в первую очередь мне надлежало определиться со своей собственной жизнью, и только потом решить, насколько важное место в ней занимает Джулс. Мой брак трещал по швам вовсе не из-за Эйнара: настоящая причин крушения моего налаженного быта скрывалась во мне самой. В укромных уголках подсознания и поныне тлел негасимый костер запретной любви, и одна крохотная искра породила бушующий ураган пламени. В этом огне догорали мои мечты и надежды, а на выжженном пепелище бродил лишь призрак, чей шепот я так часто слышала у себя в голове. Юлиан стал жертвой моего личностного кризиса, его окутали черные клубы удушливого дыма, и он задыхался в токсичной среде, созданной мною из обрывочных фрагментов далеких воспоминаний. Эта ядовитая вселенная с непригодной для нормального человека атмосферой сформировалась из моих неясных сновидений и постепенно вытеснила собой объективную реальность, но, как ни странно, именно в этом рукотворном аду я ощущала себя невероятно органично. Я не боялась незримого присутствия фантома, меня не пугали его загадочные фразы, я теряла рассудок со вкусом и каким-то нездоровым упоением, а окутывающий меня ореол прогрессирующего безумия рождал бесшабашную отвагу, толкающую меня снова и снова ступать на хлипкий мост и в противоестественном экстазе балансировать над пропастью. И пусть внизу угрожающе щетинились острые камни – меня напрочь покинул чувство опасности, а притупившийся инстинкт самосохранения упорно молчал в преддверии неминуемого падения в разверстую бездну. И всё бы ничего, в конце концов я уже давно достигла того возраста, когда наступает пора самостоятельно отвечать за свои действия, но я ведь тащила на дно еще и множество других людей, поневоле принимающих участие в этой репетиции грядущего светопреставления. Я чувствовала себя эдаким режиссером-диктатором, откровенно бесчинствующим на съемочной площадке и на ходу меняющим амплуа занятых в постановке актеров, а если во мне периодически и шевелилась жалость к незаслуженно страдающим по моей вине исполнителям, я быстро подавляла ненужную слабость. Игорь Маркелов, Симка, родители, Шуваловы, Джулс – все они незаметно превратились для меня в бесправных статистов, покорно играющих заранее распределенные роли, четко прописанные в сценарии моей недрогнувшей рукой. Мое самодурство достигло громадных масштабов и вышло за рамки дозволенного, я неуклонно теряла берега и бурное течение влекло меня прямиком в водоворот. Я слишком далеко зашла, и, поворачивая назад, автоматически сводила на нет все свои предыдущие усилия, а в моем незавидном положении это было бы непростительной роскошью. Я должна была беспрепятственно добраться до Верного, встретиться со Стешей и недвусмысленно обозначить Эйнару свое намерение без сомнений броситься на амбразуру. Да, я планировала сразу же вернуться домой и попытаться восстановить из руин свой привычный мир, однако, я подспудно готовила себя к непростому преодолению возможных препятствий. Совсем неудивительно, что я позвонила Миронюку – принимая во внимание, какое количество чужих судеб я разом поставила на карту, мне ни при каких обстоятельствах нельзя было допускать провала.

ГЛАВА XXIV

Сегодня мне определенно сопутствовала удача, и благодаря отсутствию заторов на городских дорогах в кафе «Лилия» я прибыла с опережением графика, что позволило мне предварительно сориентироваться в незнакомой обстановке. Навскидку выбор Миронюка произвел на меня довольно положительное впечатления, а, внимательно осмотревшись по сторонам, я уверенно заключила, что в обеденное время это уютное местечко магнитом притягивало к себе сотрудников расположенных поблизости учреждений. В отличие от центра, где основной костяк составляли либо дорогие магазины, либо административные здания уровня самой мэрии, улица Сербина состояла преимущественно из скромных высоток, первые этажи которых практически полностью оккупировал малый бизнес в форме аптек, салонов красоты, ателье и мелких кафешек наподобие «Лилии». Буквально каждый дом пестрел аляповатыми вывесками, зазывающими потенциальную клиентуру, а разномастные пристройки, снабженные отдельными лестницами и в некоторых случаях даже оборудованные пандусами, привносили явный хаос в общий архитектурный ансамбль. Среди этого торгового оазиса затесался сохранившийся еще с советского периода корпус полицейского управления, по всем признакам, сравнительно недавно подвергшийся капитальному ремонту за бюджетный счет. Яркие солнечные лучи отражались в зеркальном фасаде и чуть ли до слез раздражали глаза, но, будучи в плену резко нахлынувших воспоминаний, я при всём желании не могла отвести взгляд, и когда меня, наконец, отпустило, шумно перевела дыхание и опрометью ринулась прочь, чтобы не допустить дальнейшего погружения в бездонную пучину помраченного разума. Однажды я уже была здесь с родителями – отвечала на каверзные вопросы следователя, пряталась в туалете с вытащенным из маминой сумки телефоном и хладнокровно шантажировала Маркелова, с ногами взобравшись на крышку унитаза. В тот день я стала другим человеком, нечто очень важное умерло во мне, а на смену беззаботной юности внезапно пришла взрослая жизнь, наполненная совершенно иным мироощущением, но настоящей птицы Феникс из меня, увы, не получилось. Попытка родиться заново удалась мне только частично, я лишилась чего-то невыразимо значимого, как если бы мне наполовину перекрыли кислород и теперь организм вынужденно запустил своеобразный режим экономии, причем, первыми под сокращение попали чувства, эмоции и способность искренне радоваться простым вещам. Прежняя Рина Смородская обладала детской непосредственностью, в ней горел особый огонь, а ее душа, словно настежь распахнутая дверь, была открыта для новых ощущений, но минули годы и мое сердце более не рвалось из груди. Я жила вполсилы, не расходуя ресурсы и не растрачивая понапрасну нервные клетки, но постоянно ловила себя на мысли, что эта искусственная ремиссия не может длиться вечно. Я добровольно запеленала себя в плотный кокон безразличия и до смерти боялась из него выползти, но час X пробил вне зависимости от моих страхов, и для меня настала пора шагнуть в неизвестность, сколько бы я не отсрочивала этот неизбежный момент.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.