Почти как в Мексике

Елена Кралькина

Почти как в Мексике

Однажды вы сделаете для меня все, что ненавидите. Вот что значит быть семейством.

Джонатан Сафран Фоер

1

Петр Константинович Потапов поставил точку, распечатал текст, положил его в конверт и запечатал. Потом переписал текст на флешку и удалил его с компьютера. Теперь все. Завтра утром приедет приемная дочь Вероника, любимая Никуша. Петр Константинович улыбнулся – хоть в чем-то в жизни повезло. Он передаст конверт и флешку дочери, она сделает все так, как он ее попросит. Сделает, даже если его уже не будет в живых.

Откуда взялись мысли, вернее, уверенность в том, что он скоро уйдет в мир иной, Петр Константинович не знал. Всю жизнь был материалистом, а теперь, на старости лет, записался в прорицатели. Откуда такие мысли? Почему? Эти вопросы казались Петру Константиновичу совершенно неуместными. Знает он, просто знает, и все тут. До завтрашнего вечера Петр Константинович дотянет, это он тоже знает, а потом… Как Бог даст. Послезавтра из Америки должен прилететь лучший друг Гришка. Сколько же лет они не виделись? Не меньше десяти, никак не меньше. Хорошо бы дожить до его приезда! Им с Гришкой уже много лет, жизнь прожита, прошлое давно ушло. Пора, наконец, поговорить откровенно и прояснить некоторые сокровенные детали их жизней. Тем более, что прошлое может вмешаться в жизнь их детей Никуши и Максима.

Почему Потапов прожил свою жизнь так нелепо? Каверзный, нелицеприятный вопрос, но, хочешь не хочешь, перед лицом вечности на него надо отвечать. Почему вся жизнь у Петра Константиновича прошла как у чеховского Сорина: «…хотел жениться – и не женился; хотел всегда жить в городе – и вот кончаю свою жизнь в деревне…» Почему? Да потому, что он всю жизнь стоял в стороне и не ввязывался в драку, хотел быть незаметным и никому не причинять неудобства. До недавнего времени Петру Константиновичу казалось, что это совершенно правильно. А вот сейчас, оглядываясь на прожитую жизнь, он сильно подозревал, что за всеми этими мерехлюндиями «не причинять неудобств» пряталась банальная трусость. С самим собой-то надо быть честным.

Всю свою сознательную жизнь Петр Константинович любил Катю. Уже около двадцати лет ее нет в живых, но забыть ее Потапов так и не сумел. Все самое светлое в жизни у Петра Константиновича связано с ней, с Катей. Еще с Никушей и Максимом, конечно, но дети – это другое. Катю он любил, как женщину. Сходил с ума, мечтал, ложился спать и просыпался с одной мыслью о ней. Почему Катя не стала его женой? Очень просто, сначала у него не хватило смелости начать за ней ухаживать: стеснялся, краснел и бледнел при встречах. Потом у него не хватило нахальства отбить ее у лучшего друга Гришки, причем даже тогда, когда он узнал, что она несчастна с Гришкой и любит его, Петю. Свой самый большой грех в жизни Потапов совершил тогда, когда не настоял, чтобы Катя после той, их единственной и неповторимой ночи, ушла от Гришки к нему. Вот она трусость во всем блеске: боялся выглядеть предателем в глазах друга, не хотел скандалов и разбирательств. Что греха таить, вздохнул с облегчением, когда узнал, что Катя забеременела и родила сына Максима Григорьевича.

Петр Константинович тогда сильно согрешил, и Бог наказал его: он ослепил его разум и не подал знака, что Максим на самом деле его сын. Катя промолчала. Наверное, не хотела навязываться… Прозрение пришло только этой зимой. Петр Константинович шел по улице и вдруг увидел впереди силуэт своего отца. Что-то неуловимое в походке, в том, как мужчина поворачивал голову, заставило сердце Потапова биться быстрее. Он догнал мужчину и с удивлением узнал Максима, сына Кати и Гришки. Как такое могло быть? После гибели Кати Максим жил в семье бабушки и дедушки в соседней квартире, на одной лестничной площадке с Петром Константиновичем. В детстве Максим часто захаживал в квартиру к Потаповым поиграть с Никушей, позже стал частым гостем самого Петра Константиновича. Уже много лет два-три раза в неделю они с Максимом разыгрывают пару партий в шахматы, естественно, обсуждают политику, жизненные перипетии, работу, и, что удивительно, как правило, сходятся во мнениях. И это несмотря на разницу в возрасте. Как такое могло случиться, что Петру Константиновичу за все эти годы ни разу не пришло в голову, что Максим на самом деле его сын?

Зимой, придя домой, Петр Константинович сразу достал альбом с фотографиями. Вот фотография отца, а вот фотография, где они в молодости вдвоем с Гришкой. Все же очевидно! У Максима нет ничего общего с Гришкой. Гришка – улыбчивый толстячок, а Максим – копия отца Потапова – долговязый, немного сутулый мужчина без грамма лишнего веса. Так же серьезно смотрит из-под бровей. Перед Петром Константиновичем во весь рост встал вопрос: «Что делать?» Объясниться с Максимом или нет? Храбрости у Потапова на объяснение не хватило. Ограничился тем, что стянул у Максима зубную щетку и отдал на генетическую экспертизу. Результат не оставил сомнений, правда, к тому времени их у Петра Константиновича и без экспертизы не осталось.

Объясниться с Максимом Петр Константинович не смог, но и оставить его в неведении тоже было неправильно. Потапов решил написать сыну и рассказать, кем была для него его мать и как он жалеет о том, что не сделал того, что должен был сделать. На прощение сына он не рассчитывал. Каждому должно воздаться за его грехи по справедливости.

Неделю назад к Петру Константиновичу приходил Игорь Зуев, человек из прошлого. Игоря Потапов не любил. Слишком скользкий, циничный нахал. Такие, как он, всюду лезут без очереди, глупостями, что могут помешать другим, не заморачиваются. Игорь огорошил Петра Константиновича сообщением, что он биологический отец Никуши. Более того, он утверждал, что Катю и Ирину, бывшую жену Потапова и мать Никуши, убили. Пришел якобы потому, что боится за Никушу и Максима. То, что Максим – сын Петра, Игорь откуда-то знал.

Петр Константинович сразу позвонил Гришке и настоятельно попросил срочно приехать. Гришка отнесся к словам Игоря очень серьезно и посоветовал вызвать Никушу в Москву. К несчастью, Максим только-только уехал в Питер на конференцию.

2

Вероника в очередной раз посмотрела на часы. Время поджимает, поезд ждать не будет. Все вещи собраны, сто раз проверено, лежат ли в сумке паспорт, банковские карты и ключи. Все на месте, можно ехать, только проклятый кот куда-то запропастился. Не просто убежал, а спрятался, почуял, вражья сила, что придется куковать в переноске. Кота Вероника взяла на передержку, выручила подружку Наташку. Вероника клятвенно пообещала Наташкиным детям, Сане и Людочке, что будет сдувать с Мурзика пылинки все время, пока они будут загорать в Турции, и честно собиралась выполнить обещание. Только, как водится, судьба приготовила им с котом испытание. Позвонил отец и попросил срочно приехать к нему в Москву. Бросить кота на произвол судьбы, т.е. оставить на попечение соседа дяди Леши, Веронике не позволила совесть. Дядя Леша – человек хороший и художник отличный, только…, правильно, злоупотребляет и сто пудов должного ухода Мурзику обеспечить не сможет. Вероника решила взять кота с собой в Москву. Папа даже обрадовался, что у него будет четвероногий хвостатый гость. До последнего момента все складывалось удачно, и вот теперь, перед самым отъездом, кот пропал. Вероника пошла на крайнюю меру – достала сметану и положила коту в миску. Послышался шорох, и негодяй мгновенно материализовался в непосредственной близости от лакомства. Девушка не растерялась и, несмотря на вопли кота, схватила его и затолкала в переноску.

У Вероники был грех: она всегда находила повод для беспокойства, поэтому всю дорогу на вокзал нервничала, переживала, сначала, что опоздает, а потом, что кот будет орать в поезде, и ее высадят на ближайшей станции. Удивительно, но в поезде кот присмирел и заснул. Неужели так перестук колес подействовал? Вероника расслабилась. За окном мелькали деревья, полянки, речушки, деревеньки. Особенно Веронике нравилось, когда поезд проезжал мимо леса. Солнце так красиво освещало причудливые ветки деревьев. Почему-то Веронике казалось, что в архитектуре сосновых веток есть что-то восточное, изысканное. Березы тоже были очень красивыми. Только-только начался июнь. Листва была еще совсем молодой, изумрудной. На полянках цвели лютики. Лепота! В такие дни хочется жить, сердце замирает в ожидании умопомрачительного счастья, которое ждет не дождется за поворотом… Вероника осадила себя. Девушка любила и хорошо знала поэзию. Она напомнила себе строки Тютчева:

И что ж от долгого мученья

Как пепл, сберечь ей удалось?

Боль, злую боль ожесточенья,

Боль без отрады и без слез!

Четверостишье, как будто, было написано про нее, Веронику. Солнечные дни, счастье – это не для нее. Почему так ужасно сложилась ее жизнь? С самого детства Веронику никто не любил. То, что ее не любит мать, девочка поняла очень рано. Вероника старалась, очень старалась вести себя так, чтобы мать могла ею гордиться. Она надеялась, очень надеялась, что мать полюбит дочку, но все усилия Вероники оказались тщетными. Сейчас, будучи уже взрослой женщиной, Вероника понимает, что мать родила ее исключительно, чтобы заставить любовника на ней жениться. Но, как говорится, не прокатило! При таком раскладе Вероника превратилась в тяжелую обузу, о чем мать не уставала ей напоминать. Несколько раз Вероника пыталась представить себе, как сложилась бы ее жизнь, если бы ее биологический папаша, Игорь Валерьевич Зуев, все-таки женился на матери. При любом раскладе получалось, что это вообще был бы конец света. Мамочка, роди меня обратно. Отказ жениться на Ирине, матери Вероники, не мешал Игорю Валерьевичу систематически посещать любовницу. Дочку он в лучшем случае не замечал, в худшем дразнил: по имени практически никогда не называл, обзывал Плаксой. Это Веронике было очень обидно: она прилагала титанические усилия, чтобы в присутствии материного друга не плакать. Про себя она звала его Тараканище и мечтала, чтобы, как в сказке Чуковского, прилетел воробей и склевал Игоря Валерьевича. Наверное, в детстве Вероника была жестокосердной, но, что поделаешь, из песни слов не выкинешь. Все же иногда в жизни маленькой Вероники проглядывало солнце. Случалось, мать отвозила ее на выходные к своей коллеге, тете Кате Веселовой, у которой был сын Максим. С мальчиком у Вероники был полный консенсус. Максим, конечно, бывало, задавался и даже пытался командовать девочкой. Как же иначе, Максим был мальчишкой, да еще на целых два года старше. Вероника с лидерством своего друга была категорически не согласна. Она старалась ни в чем ему не уступать и принимала участие во всех его делах: лазила на крышу сарая и один раз даже взяла в руки лягушку. Максим это оценил.

В семье у Веселовых Веронике было очень весело и интересно. Дядя Гриша, папа Максима, всегда рассказывал что-нибудь смешное и частенько принимал живое участие в ребячьих шалостях. Удивительно, но тетя Катя никогда ребят не ругала, только смеялась, когда они шкодили. Частенько к Веселовым приезжали их друзья и коллеги: Петр Константинович и Вера Иосифовна. Обычно дядя Гриша с Верой Иосифовной уходили гулять, а Петр Константинович читал ребятам книжки и рассказывал удивительные истории. Веронике очень нравились истории про подвиги Геракла, а Максим предпочитал рассказы о древних войнах и планетах Солнечной системы. Он знал все их названия, а Вероника никак не могла запомнить, как называются спутники Марса. Это было очень досадно.

Все счастье кончилось в один день, когда тетя Катя погибла. Произошел трагический несчастный случай: тетю Катю кто-то толкнул, она упала и попала под машину. Максима в приказном порядке забрала к себе бабушка, хотя он был вовсе не против остаться жить вдвоем с отцом. Если бы Максим остался с отцом, у Вероники была бы еще надежда бывать у Веселовых, а так… Бабушка у Максима была дамой с характером, еще бы – народная артистка и жена главного инженера большого оборонного предприятия. Подкинуть ей на выходные Веронику Ирине было не по чину. Увидеться с Максимом Веронике удалось только на дне его рождения. Вот это была сказка. В огромной квартире, где теперь жил Максим, был настоящий рояль, и бабушка Максима, Степанида Кузьминична, на нем играла и потрясающе пела. Вероника не заметила, как стала подпевать. Бабушка Максима это услышала и заявила, что у нее хороший слух – надо учиться музыке. Степанида Кузьминична сказала это не только Веронике, но и Ирине, которая сопровождала дочь. Ирина сделала вид, что не слышит, но Степанида не привыкла к тому, что ее не слышат. Успокоилась только тогда, когда Ирина дала клятвенное обещание, что отведет дочку в музыкальную школу. Вероника была на седьмом небе.

И это еще не все сюрпризы, которые преподнес ей вечер. Оказывается, теперь Максим жил на одной лестничной площадке с Петром Константиновичем и Верой Иосифовной. Они были просто соседи, а не муж и жена, как раньше думала Вероника. У Петра Константиновича дома было огромное количество книг и потрясающая модель парусного корабля. Вероника просто глаз от него оторвать не могла. Петр Константинович перечислил названия всех мачт. Максим названия уже знал и показал Веронике бушприт. Она тогда дала себе честное слово, что завтра же возьмет книгу в библиотеке и выучит все про корабли еще лучше Максима!

На дне рождения Максима среди гостей был и Игорь Валерьевич. Оказывается, он работал помощником дедушки Максима. На Веронику он в гостях даже не посмотрел, но домой их с матерью подвез на своей шикарной машине. Дома Веронику сразу положили спать, она задремала, но быстро проснулась от громких криков матери, которая ссорилась с любовником. Игорь Валерьевич не уступал матери и тоже громко на нее орал.

– Даже думать забудь об этих глупостях! Хочешь так же, как Катька, на тот свет отъехать? Хоть бы раз о Плаксе подумала! Куда она без тебя – в детский дом? – Вероника вся сжалась, неужели мать может умереть, как тетя Катя, и тогда ее отдадут в детский дом? Как тогда жить?

– Ты что, совсем сволочь, если сдохну, неужели о девчонке не позаботишься, все-таки родной отец?

– Я тебе сто раз говорил, на языке мозоль заработал, что на данном этапе вы с Плаксой в мою жизнь не вписываетесь. Помрешь – Плакса, как миленькая, в детский дом поедет, я пальцем не пошевелю. Мне свою жизнь устраивать надо. Я как Петька с Гришкой с серебряной ложкой во рту не родился, мне самому крутиться нужно, чтобы в люди выйти.

– Сволочь! И как же ты собираешься в люди выходить? С твоим-то свиным рылом и в калашный ряд намылился!

– Намылился и, прошу не беспокоиться, прорвусь. С рылом-то у меня как раз проблем нет. Девки вокруг табунами ходят, бери – не хочу. Ты – яркий пример. Грех не использовать, что Бог дал. Я жениться решил на хорошем тесте с деньгами. Уже нашел кандидата, он обещал мне с бизнесом поспособствовать, если я его златокудрую дочурку – дуру ублажу.

– Ты что думаешь, я твоему золотому тестю фотку Плаксы с приложением генетической экспертизы не доставлю? – мать засмеялась.

– Дура, – судя по звукам, папаша отвесил матери пощечину, – будешь мне мешать – под забором окажешься. Будешь слушаться – в дамки выйдешь. Я для Вас с Плаксой хороший вариант придумал. Ты должна выйти замуж… за Петьку.

– Я? За Петьку? Ты что, сдурел?

– Дура и есть дура. Ты сегодня в гостях была? Петькину квартиру с домработницей видела? Денег у него куры не клюют, зарплата большая, а куда бабки тратить, он понятия не имеет. Ты-то быстро им применение найдешь. Станешь Петькиной женой, будешь со сливками общества общаться. Одна Степанида чего стоит. Если Петька Плаксу удочерит, он ее ни при каком раскладе не бросит. Образование даст, в люди выведет. Петька не нам чета, ответственный, и с Плаксой вроде общий язык нашел. Я со Степанидой уже парой слов перекинулся, обещала помочь.

Папаша «Тараканище» оказался провидцем. Папа Петя не бросил Веронику даже тогда, когда умерла ее мать. Нет у Вероники человека ближе, чем папа. Господи, как же страшно его потерять!

3

С самого утра нетерпение увидеть дочь зашкаливало, а время тянулось нестерпимо медленно, поэтому Петр Константинович поехал на вокзал заранее. Он понадеялся, что изучение ассортимента газетных киосков и сувенирных лавок поможет скоротать время. Он сильно ошибся. Представленные товары мало заинтересовали Потапова, более того, оставили неприятное чувство, что издатели книг и производители сувениров считают население нашей страны дебилами, пошляками и людьми с отвратительным вкусом. Наконец, Петр Константинович дождался – к платформе подошел поезд, который привез дочь.

Последнее время Потапов общался с Никушей только по скайпу. Сейчас, когда он увидел девушку вживую, Петр Константинович поразился, насколько она сделалась похожей на красавицу мать: те же правильные черты лица, огромные зеленые глаза, каштановые волосы. Только Ирина, покойная мать Никуши, всячески стремилась подчеркнуть свою красоту, а Никуша старательно прятала. Зачем она это делает, Потапов не понимал. В его представлении каждая девушка по определению должна была хотеть выглядеть красивой. Никуша – просто аномалия какая-то: начало лета, все устали от темной зимней одежды, всем хочется надеть на себя что-то яркое, а дочка нацепила на себя серую хламиду, даже глазки не подкрасила. Потапов давно хотел посоветоваться с каким-нибудь психологом на тему странного отношения девушки к своей внешности, но не собрался. Не собрался точно так же, как не собрался сделать еще массу важных вещей в своей жизни. Петр Константинович оборвал себя, не время заниматься самобичеванием, пора помочь с вещами Никуше. Она вытащила из вагона не только большой чемодан, но и переноску с котом. Какая дочка ответственная, обещала позаботиться о Мурзике и держит слово – в Москву котяру привезла.

Вероника как увидела отца, так кинулась к нему на шею. Как она по нему соскучилась! Раньше папа обязательно приезжал на выходные к ней в Потаповку, а в последнюю зиму забастовал. Стало подводить здоровье. Вероника очень боялась, что отец плохо выглядит, сильно одряхлел, но ничего, Петр Константинович смотрелся бодрячком. Девушка немножко успокоилась. Надо не давать воли своим нервам, дурные предчувствия – это все ерунда.

Дома Мурзик пулей выскочил из переноски и куда-то спрятался. Искать его Вероника не стала, захочет есть – объявится. Как и предполагала Вероника, папа накупил ей целую гору одежды. Естественно, на свой вкус и вкус соседки Веры Иосифовны. Отвлеченно, все вещи очень красивые, только Вероника чувствует себя в них некомфортно. Она много раз объясняла отцу, что последнее дело – украшать одеждой ее посредственную внешность. Это все равно что прикидываться молоденькой девушкой в восемьдесят лет. Папа слушал дочку, кивал, но уже много лет гнул свою линию. Что поделаешь, надо порадовать единственного родного человека, поэтому Вероника не стала упрямиться: перемерила все обновки и осталась в голубом платье с белым воротничком, которое понравилось отцу больше всего.

За обедом Вероника пересказала Петру Константиновичу все последние потаповские новости. Папа сначала слушал внимательно, а потом Вероника почувствовала, что он все глубже и глубже уходит в себя. Вот этого Вероника боялась больше всего. После двустороннего воспаления легких, которым она заболела, когда училась в шестом классе, Веронику по совету врачей отправили жить в семью старшего брата Петра Константиновича в Потаповку. Воздух там намного чище, чем в Москве. С тех пор Вероника так и живет в пригороде маленького города Потаповска. Два года назад умер сначала дядя Никита, а потом его жена – тетя Тоня. Вероника помнит, что за пару месяцев перед смертью они оба отгородились от суетной жизни, жили как бы за стеклом в своем уже далеком от окружающих мире. Неужели то же самое происходит и с папой? Нет, пережить за такое короткое время еще и смерть папы Вероника не сможет. Все-таки она не железная.

После обеда отец пригласил Веронику в кабинет. Некоторое время Петр Константинович сидел молча, собирался с духом, а потом огорошил дочь такими вещами, от которых у нее закипел мозг. Как такое может быть? Как может Макс быть биологическим сыном папы? Почему тетя Катя ничего не рассказала папе? Разве можно было так с ним поступить? Папа ни в чем не виноват. Он действовал совершенно правильно, разве он мог разрушить семью своего лучшего друга. Что же получается – теперь у папы есть родной сын, а она – ненужная приемная дочь? Наверное, папа срочно вызвал Веронику в Москву, чтобы сообщить, что ей надо уехать из дома дяди Никиты. Куда же ей деваться? От этих мыслей у Вероники на глазах навернулись слезы, но она вовремя вспомнила, что она не Плакса.

– Папа, а что будет со мной? Я могу еще немножко пожить в доме дяди Никиты? Думаю, я смогу найти себе съемное жилье в течение месяца. Тебя это устроит?

Петр Константинович сначала очень удивился, а потом расстроился.

– Никуша, зачем тебе съемное жилье? Ты что, решила, что я не достоин твоей любви? Ты что думаешь, что я совсем никудышний человек? Я так тебя люблю, не бросай меня, пожалуйста! Мне не так много осталось.

Вероника поняла, что она по обыкновению неправильно истолковала папины намерения и сильно его обидела. Девушка расплакалась и обняла отца.

– Папа, ты самый, самый лучший, и я никогда тебя не брошу! Только живи подольше. Я без тебя не смогу.

– Хорошо, хорошо. Я буду очень стараться жить подольше, но, сама понимаешь, решение принимаю не я, этот вопрос в компетенции небесной канцелярии. Надо быть готовыми ко всему. Я подготовил целый ряд документов и завещание, – Потапов достал папку из стола и показал ее Веронике. – Тебе я оформил дарственную на квартиру. Пошлину я оплатил. Мне бы очень хотелось, чтобы ты вернулась жить в Москву, но об этом позже. Все мои сбережения я тоже завещал тебе, а вот дом в Потаповке я завещал тебе и Максиму в равных долях. Тебе одной с домом не справиться. Согласно завещанию, в течение пяти лет после моей смерти Максим не сможет продать свою долю. Потом Вы решите, что делать с домом. Вероника, пожалуйста, не перебивай меня и не плачь! Я должен быть спокоен за тебя. Понимаю, тебе больно слушать о моем уходе, только жизнь есть жизнь. Постарайся меня понять. Я очень боюсь умереть скоропостижно, боюсь, что ты останешься совсем одна, причем в стесненных обстоятельствах, боюсь, что Максим так и не узнает, что он мой биологический сын. Я должен все предусмотреть. С Максимом ты должна мне помочь. Я написал ему письмо, вот конверт. Тебе я даю еще флешку, на случай если с письмом что-то случится. Пообещай, что отдашь письмо и флешку Максиму!

Вероника кивнула.

– Папа, конечно, я все сделаю, как ты хочешь. Только, пожалуйста, не умирай! Максиму я не нужна, я вообще никому не нужна – только тебе.

– Это не совсем так. Девочка, я вызвал тебя вовсе не для того, чтобы рассказать о моем родстве с Максимом. Все, что я тебе рассказал до этого, так, прелюдия. Я просто воспользовался твоим приездом, чтобы решить дела, которые меня волнуют. Боюсь, что следующая часть нашего разговора тебе не очень понравится, но я очень прошу тебя набраться терпения и дослушать меня до конца.

Вероника напряглась. Она подумала, что речь пойдет о ее покойной матери. Все оказалось гораздо хуже, речь пошла о ее биологическом отце.

– Никуша, ты знаешь, кто твой настоящий отец?

– Да, знаю. Некий Игорь Валерьевич Зуев. Я его ненавижу.

– Но он все же твой отец.

– Игорь Валерьевич – мой биологический отец, а не родной. Это большая разница, очень большая.

– Никуша, ты, конечно, права, но жизнь – это совсем не простая штука. Она иногда поворачивается самым непредсказуемым образом. Игорь был у меня неделю назад, и не исключено, что придет завтра. Не морщись, придется тебе с ним встретиться. Я тоже не люблю Игоря, но, если он говорит дельные вещи, то надо его послушать. Я позвонил Григорию в Штаты и попросил его срочно приехать. Дело может быть очень серьезным. Ты ведь знаешь, что твоя мама и тетя Катя работали в архиве. Ты – историк, своими интересами пошла в них. Перед своей гибелью тетя Катя позвонила мне очень возбужденная. Она нашла в архиве какие-то интересные данные о моих предках. Катя отсканировала документы, записала сканы на дискету и хотела мне ее передать. Мы договорились с ней встретиться у входа в метро. Я пришел пораньше, ждал ее и увидел издалека. Катя бежала за парнем, который украл у нее сумку. Она уже почти догнала его, но парень неожиданно перебежал на другую сторону улицы. Катя за ним. Тут загорелся красный свет для пешеходов, и поехали машины. Спастись у Кати шанса не было. – Петр Константинович помолчал. – Игорь считает, что целью грабителя были не деньги, как решили в милиции, а дискета, которую Катя подготовила для меня. На самом деле дискета была не в сумке, а в кармане у Кати. Позже мне отдал ее Гриша. Сама понимаешь, что мне тогда было не до дискеты. Я передал ее Никите и ни разу не поинтересовался, что же там было. Игорь не знает, что дискета где-то у нас в семье, но предполагает, что грабители не получили того, за чем охотились. Думает он так потому, что после гибели Кати некий мистер Х вошел в контакт с твоей матерью и попросил найти в архиве документы опять же о семействе Потаповых. Перед смертью Ирина якобы шла на встречу с этим мистером Х, хотела продать информацию за деньги. Игорь якобы ее отговаривал. Я всего этого не знал.