Принц из серебра и золота

Но почему?

Мое сердце колотилось, словно в любой момент собиралось выпрыгнуть из груди.

– Ты откроешь бал по случаю дня рождения короля Люциуса. Ты будешь танцевать для него, совершенно верно. Но не только сегодня. Ты будешь танцевать для него столько, сколько он захочет, даже если это займет целую вечность.

Я встретила его взгляд в зеркале и увидела себя застывшей в нем. Мысленно повторила его слова, пытаясь осознать, и недоверчиво покачала головой.

– Этого не может быть, – прошептала я и посмотрела на свою сопровождающую, которая уже нетерпеливо разглядывала меня. Хэймиш кивнул и быстрым шагом вновь подошел ко мне так, что я почти почувствовала его запах.

«Слишком близко», – все кричало во мне, и я снова отпрянула, наткнувшись на стоящий позади комод.

– Ты будешь танцевать, хочешь того или нет.

– А что, если не хочу? – Я прикусила губу, потому что опять сказала, не подумав. Поздно. Хэймиш схватил меня и притянул так близко к себе, что я ощутила его дыхание на своих щеках. Прижала руку к его груди, но не смогла отодвинуть его. Он слишком силен.

– Ты будешь танцевать! – прогремел он. – Если ты этого не сделаешь, пострадает твой народ. Особенно старуха и метатель ножей. Особенно они. Подумай об этом, София. Я буду их мучить. Поверь мне. Буду мучить их так долго, что они будут умолять меня покончить с ними. – Он не отпускал меня, пока моя сопровождающая с шипением не оттолкнула его. Он ни разу не потерял этой злорадной ухмылки, пока я оказалась полностью разбита внутри.

Я заставляла себя не плакать, но чувствовала, как черты моего лица перестают мне подчиняться. Хрупкая женщина вытолкнула Хэймиша из комнаты. Какой бы хрупкой она не казалась, это выглядело почти гротескно. Он мог бы просто раздавить ее, как и меня.

– Ты сделаешь то, что от тебя требуется, – прокричал он, перед тем как она резко захлопнула дверь. – Иначе, поверь мне… я с удовольствием причиню тебе боль. А пока… наслаждайся временем, проведенным здесь, во дворце, красавица!

Только когда он вышел из комнаты, я медленно начала осознавать… Я должна танцевать для короля. Если я этого не сделаю, пострадает мой народ. Пострадает Элиа. Зан Захрай. Так какой у меня был выбор? Я знала, что могла спасти их – должна спасти, – даже если буду вынуждена танцевать, пока ноги не сотрутся в кровь.

Вскоре ко мне подошла женщина и нерешительно взяла мои скованные руки в свои. Предостерегающе посмотрев на меня, она подняла маленький ключ и открыла наручники. Тем не менее я знала: это был скорее дружеский жест, чем то, что она отпустила меня. Я не буду свободна до тех пор, пока не узнаю, что с моей семьей все в порядке.

Ее взгляд блуждал по моей обнаженной коже, словно она хотела найти мои секреты. Злость и стыд распаляли меня, но она, казалось, не замечала этого, или же ее это не беспокоило. Она, вероятно, делала это чаще, так же обыденно, как и снимала с меня одежду, словно я была куклой в ее руках.

Женщина посадила меня в серебряную ванну и отмыла жесткой щеткой. Как будто можно смыть краску стэндлера. Я никогда не мылась в теплой воде. Это было странно. Жар, пена и свежий аромат, который я знала только по цветочным лугам, жгли мою кожу, пока от нее ничего не осталось. Она натерла меня маслами, которые ударили мне в нос и обожгли глаза. При этом ее пальцы прекрасно знали, что делают. С такими ловкими пальцами она точно могла бы украсть много хороших вещей.

Я задавалась вопросом, кем она была? Что пряталось за ее мягкими чертами, льдисто-голубыми глазами, высокими скулами и тонкими губами? Почему она не разговаривала… и был ли Хэймиш прав в том, что она попросту не могла? Неужели она лишилась языка? Неужели король наказал ее?

Ее взгляды становились напряженнее. Громче, чем каждое слово Хэймиша, которые еще звучали у меня в голове.

Я должна танцевать для короля.

Если я этого не сделаю, с моей семьей произойдет что-то ужасное.

Я произносила слова в своей голове до тех пор, пока они не вернулись вместе с другими мыслями.

«Как эхо», – подумала я. Эхо, которое никогда не стихнет. Закончив, женщина завернула меня в полотенца, которых до этого касался Хэймиш. Я тут же почувствовала себя грязной, и мне захотелось мыться до тех пор, пока на мне не останется ничего от его ауры. Она заметила мой дискомфорт и позаботилась о новом нижнем белье, которое, к счастью, мне разрешили надеть самой.

Мокрые пряди все еще свисали на лоб, пока сопровождающая затягивала меня в корсет. Тюрьма, которая становилась все теснее. Шнур за шнуром. Каждый с яростным рывком лишал меня воздуха.

– Что за? – с трудом произнесла я и сжала руки в кулаки.

На мне было белое платье, перевязанное вокруг талии золотой лентой. Юбка волнами обвивалась вокруг моих ног.

Если я покружусь, она расцветет. Женщина разгладила складку на юбке, подергала тут и там, потом потянула меня на стул, что стоял перед зеркалом.

Стол был заставлен бутылками, хрустальными бокалами и вазами. Из-за давления корсета мне было особенно трудно сидеть так, чтобы ребра не впивались в легкие.

– Когда мы закончим? – прошептала я, не ожидая ответа, как вдруг она приложила пальцы к тонким губам.

– Молчи.

Я поняла это, не услышав от нее ни слова, и печально проглотила свое горе, грозившее перерезать мне горло.

Что случилось с Элиа? А с Зан Захрай? Осуществит ли Хэймиш свою угрозу, если я не сделаю так, как он хотел?

Она расчесала мои волосы и закрепила их на затылке. Чаще всего я оставляла волосы распущенными или же заплетала их в косу, которая лежала на моей груди. Сегодня они затянуты в пучок. Я наблюдала за ее руками в зеркале и удивлялась их мастерству.

Она припудрила шею, покрывая длинные царапины, оставленные ногтями Зан Захрай на моей коже. Они выглядели почти как произведение искусства, ложились на мои плечи, словно голые ветви, чтобы защитить меня. Сверкающий порошок заставлял их сверкать, как гнездо сороки. Я заставила себя не обращать внимание на обжигающие слезы, что скапливались под моими веками.

Когда она закончила, ее пальцы порхали вдоль руки, пока не нашли мои запястья. Слегка сжав их, она повела меня к двери.

– Ступай.

– Уже нужно идти? – Она не ответила.

Я как будто стояла рядом с собой. Наблюдала со стороны, как шагаю по залу в платье принцессы и выхожу в темный коридор. Там нас встретили стражники с застывшими лицами, наполовину скрытыми серебряными масками. Они были похожи на выпуклые зеркала. Я видела в них свои печальные глаза.

– Иди, – сказали мне руки Безымянной, когда та передала меня одному из стражников, который протянул мне руку в перчатке. Я боязливо искала ее глаза, которые смотрели на меня ледяным взглядом. Неподвижные, почти безжизненные.

– Следи за тем, что делаешь.

Все, что я сделаю, они прочувствуют на себе. Все, кого я люблю.

Рука охранника ощущалась, как еще одни оковы, из которых невозможно выскользнуть. Наши шаги эхом отдавались по коридору.

Где-то здесь должны находиться Элиа и Зан Захрай.

Где-то здесь, запертые в темнице из серебра, золота и меди.

Все, что бы я не сделала, они почувствуют.

И вспомнила, как Хэймиш жаждал этого. Я поклялась себе, что не дам ему шанса. Груз на моих плечах не мог стать еще больше.

16

София

Выложенный черной и белой плиткой зал сверкал в золотом свете. Подсвечники сияли на светлых стенах, по которым тянулись красные гобелены. Мой взгляд беспокойно блуждал по залу. Здесь было на что посмотреть.

Украшенные драгоценностями колонны. Окаменевшие побеги, простирающиеся до самого потолка и устремленные к огромной люстре, размер которой, вероятно, был больше, чем шатер Зан Захрай на рыночной площади. В конце зала я увидела обрамленный аркой трон королевской семьи, на котором сидел человек. Мои колени подогнулись, пока я наблюдала за ним из своего укрытия.

Его кожа сияла, как свет люстры. Черные волосы убраны назад и собраны на затылке элегантной лентой. А его черный костюм, покрытый мелким звездообразным узором, напомнил мне бескрайнее ночное небо над пустошью. Длинная ткань стекала по его туловищу вниз к ногам, до самого пола, где расползалась, словно вуаль.

Я почти не обратила внимание на огромный трон, на котором он сидел, потому что его красота затмевала все вокруг. Теперь я знала, как он выглядел. Самый могущественный человек в королевстве. Он был молод и лучезарен, и к тому же просто потрясающе красив.

Король Люциус поприветствовал своих гостей снисходительным кивком головы. Я поймала себя на мысли, что хотела дотронуться до его золотой короны. Хотела дотронуться до него… Вместо этого вцепилась в юбку, надеясь, что момент, когда я должна буду подойти к нему, никогда не наступит. Я не могла перестать смотреть на него. Не могла перестать задаваться вопросом: «Почему именно я должна танцевать для него».

Пришли какие-то люди. Женщины в широких юбках с искусно поднятыми прическами делали такие изящные реверансы в знак преданности, что юбки образовывали широкие дуги вокруг них. Мужчины же были одеты в серебряные костюмы, так сильно контрастирующие с их темными волосами. Гербы висели на их груди. Они, должно быть, пользовались большим уважением в этом обществе. Все они выглядели празднично.

Глаза Яны округлились бы, увидь она эти наряды. Я знала, что власти королевств навешивали на себя множество украшений. Но меня изумляло то, насколько они были изящные и красивые. Мне хотелось потрогать блестящие украшения и присвоить себе тот или иной сверкающий камень. Я навсегда останусь маленькой сорокой Зан Захрай.

Я схватилась за тугой корсет, желая сделать один-единственный вздох. Еще вчера мне хотелось выглядеть, как они. Сегодня – хотелось почувствовать себя самой собой.

Приветствие сопровождалось плавной музыкой, наполнявшей весь зал, словно в каждом углу стоял музыкант, играющий на своем инструменте. Я остановилась за занавесом над лестницей, которая спускалась в середине зала.

Отодвинув занавес, попыталась заставить свое нервное сердце биться медленнее. Сколько раз я ждала своего появления за разноцветными полотнищами, не интересуясь, что обо мне подумают зрители? Я даже не могла вспомнить, каково это – танцевать не на сцене.

Но здесь все было по-другому. Я пыталась успокоиться, глубоко вдыхая и выдыхая. Тоскуя по своему якорю, своей опоре. Я никогда не должна была танцевать без своего инструмента. Я даже не знала, как это делается. Краем глаза я заметила приближение Безымянной. Она держала в руках что-то блестящее, что мгновенно заставило меня забыть о моей нервозности.

– Мой бубен! – воскликнула я и подбежала к ней. Смогла различить легкую улыбку на ее губах, которая, однако, быстро испарилась. – Не могу танцевать без своего бубна, – объяснила я и по своему тону услышала, как близка к истерическому смеху. С неким пренебрежением она остановилась рядом со мной, словно ждала, когда ее позовут.

Последняя пара встала за занавесом, бросая изучающие взгляды в нашу сторону. Затем звонкий голос эхом разнесся по комнате, представив их как князя Громманта и его супругу, княгиню Элиану.

Следующей была я. Безымянная схватила меня за локоть своими маленькими руками и потащила к проему тяжелого занавеса. Она провела пальцами по моей руке. Вопросительно, а может, и с небольшим сочувствием посмотрела на меня.

– Ты нервничаешь?

– По мне так заметно?

– Немного, – ответила мне ее улыбка, которая снова сползла с ее губ, когда она поправила пряди на моей вычурной прическе. Но она осталась в синеве ее глаз. – Ты справишься.

– Я надеюсь, – произнесла я, сделала глубокий вдох и кивнула самой себе. Бубен обжигал мои холодные пальцы.

Непривычная музыка утонула в следующем объявлении звонкого голоса, что заставило меня застыть. Голос был растянутым и искаженным. Мое сердцебиение вышло на первый план и заглушило все остальное. Безымянная кивнула мне и слегка подтолкнула к занавесу.

Неуклюже я оказалась в центре внимания. В одно мгновение все взгляды устремились на меня. Я встретила их с такой нервозностью, какой никогда раньше не чувствовала, и тяжело сглотнула, продвигаясь по ковровой дорожке от лестницы до трона, где меня уже ждал король. Опустив веки, я шла, пытаясь успокоить свое все учащенное сердцебиение. Но с каждой новой мыслью становилось все хуже.

Как он посмотрит на меня? Понравлюсь ли я ему?

Путь к нему оказался короче, чем думала. Я остановилась перед возвышением тронного зала и посмотрела на длинную черную ткань его костюма, не смея поднять взгляд. Услышала тихий смех, а затем громкое покашливание с другой стороны – предупреждение, после которого меня обуял страх. Еще до того, как мне напомнили, я в знак преданности поклонилась так, что моя юбка поцеловала пол.

Я все еще не смотрела на него. Не могла.

– Дорогие друзья, – я услышала бархатный голос, похожий на ксилофон. Приятный, но при этом твердый. – Я хотел бы представить вам моего почетного гостя.

Я видела, как король протягивает мне руку, на которую я нерешительно посмотрела. На ней были кольца с красными камнями, вспыхивающие на свету, когда движение его руки будто звало меня к себе.

Идем, София.

Я неосознанно сделала шаг вперед, но застыла, когда тихий шепот прошелся по рядам придворных. Я встретилась с их серебряными глазами, которые, казалось, раздевали меня до костей, задаваясь вопросом, сделала ли я что-то неправильно.

Идем, София.

Я повернулась к протянутой руке и проследила за тканью его рукава до подбородка. Увидела его губы, растянутые в улыбке. В такой красивой улыбке, что я забыла, как дышать. Его губы двигались почти гипнотически. Пока он, как в замедленной съемке, произносил мое имя.

– София.

Сквозь мое тело прошел удар. Кровь застучала в ушах, а я хватала ртом воздух. Он произнес мое имя так мелодично, что меня охватило чувство, будто я сама неправильно произносила его все эти годы.

– София Рей Линн, наследница странствующего народа, стэндлеров. – Ропот знати становился все громче, их перешептывания на фоне медленно начинающейся приятной мелодии. Скрипка сопровождалась тихими голосами, повторяющими мое имя:

Идем, София, София, София…

Король еще раз повторил движение руки, и я снова неосознанно сделала шаг к нему. Невольно подняла взгляд и посмотрела ему в глаза.

Серебряные. Как и у других медных жителей, они имели странный блеск, такой же серебристый, как сама луна. Но они отличались. Лишали меня воздуха. Бродили по моему лицу, будто могли полностью изучить меня. Будто они могли читать меня так же пронзительно, как взгляды стэндлеров.

Это было изумление? Разочарование? Быстро разорвала связь, перекладывая бубен из одной руки в другую. Я не могла распознать истории на его лице, что сводило меня с ума. Жар поднимался по моей шее. Но он не отводил взгляд. Я чувствовала его, растворяясь перед ним. Никогда не ощущала себя такой… такой беспомощной и при этом такой желанной.

– Рад, что могу полюбоваться тобой вблизи. Ты должна знать, что я впечатлен твоим танцем. И очень доволен, что сегодня вечером ты станцуешь для меня. Для всех нас! – сказал король и торжественно вскинул руки.

Я не могла не восхищаться им внутри себя. Его движения были такими грациозными и точными, как у хищной кошки. Преисполненные величия и важности, что я не могла противиться тому, чтобы подойти к нему еще ближе.

Когда вступила мелодия, я неосознанно подняла руки. Мой бубен зазвенел под звуки великолепной скрипки, которую чуть позже начала сопровождать арфа. Это звучало восхитительно. Но еще прекраснее был взгляд, которым одарил меня король. Он откинулся на трон и сложил свои изящные руки на коленях. Я видела блеск в его глазах. И только это заставило меня покрутиться. Изумление пронеслось по рядам, когда я пустилась в пляс. Скрипка определяла темп. Она стала быстрее, в то время как арфа – медленнее на три четверти такта.

Мой бубен подстраивался под мелодию – звенел, как монеты в кармане моей юбки, которые я украла вчера, пока золотые глаза не осудили меня. Тут же я споткнулась о собственную юбку и покачнулась. Успев поймать себя на очередном повороте, но не сумев вернуть ту легкость, которая только что покорялась мне.

Что если Этан где-то поблизости?

Что бы он сказал, если бы увидел меня перед королем? Расскажет ли он ему, что я паршивая воровка?

Пытаясь отогнать неприятные мысли, я подбросила свой бубен в воздух, чтобы через пол-оборота поймать его снова. При этом снова взглянув на короля, руки которого теперь выжидательно искали мои. Я последовала его призыву, поддалась танцевальными движениям и подбежала к нему. Остановилась прямо перед троном и в ритме музыки сделала медленный реверанс. Я была так близка к нему, что могла бы дотронуться.

– Не останавливайся, красавица, – прошептал он так тихо, что только я могла услышать. Он потянулся к моей руке, которая непривычно холодно обхватила мою. Я испугалась мягкости его пальцев, тянувших меня к нему требовательным рывком. Медленно поднеся мою руку к своим губам, он накрыл ее нежным поцелуем. Сама того не сознавая, потянула его за руку. Я хотела пригласить его на танец, как часто проделывала это с мужчинами. Но этот момент раскололся, как осколок стекла под подошвой ботинка.

Испуганный шепот прошелся по рядам зрителей, прекратилась музыка. Страх охватил меня, когда серебряные глаза короля превратились в ледяные глыбы. Сердце забилось сильнее. Оно, казалось, заглушало все остальное.

Что я сделала? Я хотела отступить, хотела убежать прочь. Но он крепко держал меня. Его рука обхватывала мою, словно наручники, в которые я была закована ранее.

– Ты приглашаешь короля на танец? – спросил он резко и одновременно сдержанно. Мое горло, словно наполнилось пустынным песком, когда я осознала, что совершила ошибку. Подвергла свою семью опасности. За очередную мою наивную глупость они будут наказаны.

Я задрожала, когда нерешительно и с сожалением кивнула.

– Извините, Ваше Величество.

– Не стоит, красавица, – мягко сказал он. – Это не твоя вина. – Он снова опустил свои губы на мою ладонь и посмотрел мне прямо в глаза.

Мои же, наоборот, опустились вниз. Я посмотрела на его длинное одеяние, ниспадающее на пол. Однако там, где должны были быть ноги, увидела только другие ткани, образовывавшие складки.

У короля не было ног!

Я пригласила на танец безногого короля, чем разозлила его! Проследив за моим взглядом, он сжал мою руку так крепко, заставив застонать от боли.

– Эрик, мой дорогой брат, – наконец произнес он, проводя большим пальцем по тыльной стороне моей руки. Его глаза медленно оторвались от меня и устремились вправо.

Рядом с ним стоял мужчина, которого я слишком хорошо знала. Он был одет в праздничный костюм. Блестящий пиджак со светлой рубашкой под ним, которая удачно выделялась на его темном оттенке кожи. Он смотрел на меня с отсутствующим выражением лица – с точно таким же взглядом, с каким однажды отчитывал меня. Я была слишком напугана, чтобы что-то сказать. Растерянно переводила взгляд с короля на мужчину и ненавидела себя за то, что была такой глупой. Что не узнала его.

– Я хочу, чтобы ты потанцевал с этой красивой девушкой. Хочу посмотреть на вас. Как ты знаешь, не стоит отказывать девушке в такой просьбе.

Он промолчал, лишь взял меня за онемевшую руку.

Я посмотрела в его золотистые глаза и тут же прокляла их.

Когда я увидела себя, вспыхнувшей в них, поняла, что он сделал то же самое.

17

София

Рука принца обхватила меня, словно он хотел поддержать, считая, что я разобьюсь в любой в момент. Я бы с удовольствием сделала это. С удовольствием бы разбилась на тысячу осколков.

Я не могла смотреть на него! Слишком много гнева и ужаса кипело в груди, пока он игнорировал меня, делая вид, что ничего не произошло. Что он совершенно не знаком со мной. И так мы танцевали еще несколько песен, а король наблюдал за нами странным взглядом.

Как я могла упустить, что капитан не был обычным медным жителем? Я должна была заметить знаки и правильно их истолковать. По часам должна была догадаться о его статусе. И что гораздо важнее: мне не стоило быть такой невнимательной! Я должна была понять, что с ним что-то не так. Он весь вечер наблюдал за мной. Шпионил. Сам принц! Он притащил меня сюда, чтобы обличить. И он солгал. Солгал так же, как сделала это я.

Ложь вновь покалывала язык, как острая пряность, которая медленно, обжигая, растекалась по нему.

Меня зовут Саманта.

А потом я вдобавок оскорбила самого короля.

Хуже и быть не могло. Оступившись, я врезалась в грудь принца.

Он на мгновение остановился и пробормотал что-то вроде: «Мужчина ведет», затем поворачивая меня для следующего движения, решая и дальше игнорировать. Но я не выдержала.

Покосилась на него, ожидая, что он посмотрит на меня в ответ.

Безуспешно.

Это уже четвертый танец, который не хотел заканчиваться. Мои ноги ныли в узких туфлях. Я уже чувствовала, как огрубевшая кожа, образовавшаяся за эти годы на ступнях, медленно и болезненно трескалась. Танцевальные пары, составляющие нам компанию, менялись после каждой песни.

Некоторые стояли вдоль украшенных стен, пили вино из витиеватых бокалов и наслаждались праздничной музыкой. Их лица сияли, горели и раскалялись. Настроение продолжало подниматься с каждым новым стаканом спиртного, языки развязывались. Гости обменивались взглядами, дамы веселились возле трона, окруженного какими-то стражниками в серебряных масках и воинами. Они радостно обменивались между собой взглядами, то и дело поглядывая на нас. Некоторые дамы задирали при этом носы, другие – враждебно перешептывались, прикрывая рукой рот. Они, должно быть, бросили взгляд на принца – или на нового короля, который неохотно отвел от нас взгляд и со скукой на лице повернулся к молодой даме, ловко пробирающейся мимо металлических солдат.

Я попыталась принять равнодушный вид, но не сумела скрыть истории на своем лице. Страх, будто что-то могло случиться с моей семьей, теперь так сильно вцепился в меня, что я чуть не забыла, с каким невыносимым мужчиной прямо сейчас танцую.

Началась пятая песня, и я устало вздохнула, когда принц снова кивнул мне и принял новую позу.

– У меня болят ноги, – тихо проворчала я. – Когда мы наконец остановимся?

– Ты же зарабатываешь своими ногами деньги. Я ожидал от тебя чуть больше выносливости.

Я не ожидала, что он в самом деле ответит мне. Ошеломленно смотрела на него, пытаясь подобрать подходящий ответ.

– Эти скучные танцы утомляют меня!

Он равнодушно пожал плечами и продолжил танцевать, будто в этом не было ничего особенного. Еще вчера я находилась в его объятиях. Его глаза практически сжигали меня, так пристально он смотрел. А сегодня он вел себя словно солдат на задании.

Он танцевал, как и говорил. Без взлетов и падений. Я сильно сжала зубы, чтобы не накричать на него. Почему он солгал мне?

– Мужчина ведет, – вновь напомнил мне принц лжи и уклонился от моего взгляда, когда я посмотрела на него.

Сегодня он выглядел иначе. В своем праздничном белом мундире, подпоясанном красной лентой с многочисленными медалями и орденами, он выглядел значительно старше, чем накануне вечером.

– Перестань, люди уже смотрят. – Я снова встретила взгляды молодых, наряженных дам с высокими прическами. По какой-то причине все они напоминали мне Саманту, высокомерную медную жительницу, которая ясно дала мне понять, что думает обо мне и моем народе. Я чуть приподняла подбородок и одарила лживого принца льстивой улыбкой. Он растерянно оглянулся.

– Я буду смотреть столько, сколько захочу, – парировала я, позволяя ему покружить меня. Мне слишком хотелось использовать ритм, чтобы раскачиваться самой. Но медные жители, казалось, выполняли движения согласно мелодии. Мне было непросто следовать за его механическими шагами. Принц пренебрежительно рассмеялся.

– Ты глупа.

– И ты очарователен, принц, но вчера ты нравился мне больше.

– Ты мне тоже, – невозмутимо ответил он. Единственное, чего не хватало, – это его презрительного смеха, чтобы нанести мне еще один удар.

– А ты не планировал, может быть, сказать мне, что ты не обычный солдат, а… проклятый принц?

– Ты не спрашивала, – отреагировал он, пожав плечами. Внутри я кипела от гнева, желая освободиться от его прикосновений, но он держал меня так крепко, что я не могла двигаться.

– Теперь слушай внимательно, маленькая стэндлерка. – Его рука, державшая мою, стала обжигающе горячей. – Не зли моего брата. Иначе пожалеешь. Просто делай то, что от тебя требуется. А сейчас он требует, чтобы мы танцевали. Я могу жаловаться на танцы не меньше тебя. Но я этого не делаю.