Старфайер

– Я следую своим принципам. Мы договорились, что будем играть вместе, ради этого и ехали сюда. Отступаются лишь трусы и посредственности. Я такой, Джеймс?

– Мальчики, – подала голос Марни, – вы оба просто чума. Сесть к вам в тачку – было лучшим решением в моей жизни.

Сандерс устало вздохнул, оглядев подружку.

– Вспомни, – продолжил Итан. Он смотрел Сандерсу прямо в глаза. – Вспомни Сида Тернера. Как он начинал? Он жил в дешевом отеле. В номере с тараканами и клопами. У него была койка, стол и стул. Он играл каждый день много часов. Все говорили: «Сид, ты теряешь время, найди работу, живи обычной жизнью». Что стало, если бы он согласился? Отложил гитару и надел униформу? «Скримерс» бы не существовало, а Сид не прославился на всю Юту!

– И не погиб, – Джеймс посмотрел в окно.

– Это неважно. Сгореть живьем или стать живым мертвецом, бесконечно жалеть и думать: «А если бы у меня были яйца».

– Чего ты от меня хочешь? – Сандерс перестал делать вид, что пейзаж за окном его забавляет. Даже его голос изменился, стал нервным. – Иди, не упускай свой шанс, я это переживу!

Итан громко и основательно выдохнул:

– Я не соглашаюсь на то, отчего мне тошно. Если им не нужны мы оба, значит, это не подходит и мне одному. Знаешь, когда мой старик разбил гитару, я сначала злился. Хотел вмазать ему в ответ. Но потом подумал: это произошло неслучайно. Все происходит неслучайно.

– Боже, – протянула Марни.

– Думаешь, это знак? – спросил Джеймс.

– Решай сам.

– И что теперь? По домам? Обалденное путешествие к своей мечте!

– Не знаю, – буркнул Итан. – Может быть, и не нужно уезжать? Соберем собственную группу?

Но Джеймс лишь рассмеялся. Когда тебе негде жить, создание собственной рок-группы – это последнее, о чем можно задуматься.

***

Денег оставалось впритык. Итан вернулся в свой номер и достал «Старфайер». Красный корпус блестел на солнце, струны манили к ним прикоснуться.

Итан так раньше не играл. Так протяжно и грустно. Игра лечила. Уносила прочь из старенького номера, прочь от скрипучей кровати и последних смятых бумажек в кошельке. Уносила в мир чистого звука.

Стив позвонил через несколько дней, когда у Охэнзи оставалась последняя двадцатка. Он звучал недовольно.

– Мы посовещались и решили, – сказал он, – что клавишник нам тоже нужен. Новый материал, сам понимаешь. Так что вы приняты оба. Ждем вас сегодня в три на репетицию.

На несколько мгновений Итану стало сложно дышать от волнения. Он взял паузу и удовлетворенно улыбнулся:

– Нам нужны деньги.

На том конце провода тоже замолчали.

– Сколько? – наконец сдавленно спросил Стив.

Итан пожал плечами, словно собеседник смог бы увидеть это движение:

– Нам негде жить. Из гостиницы придется выехать уже завтра.

В трубке снова все стихло. Затем сдавленный, загруженный и не очень довольный голос пробасил:

– Я обо всем договорюсь. Собирайтесь.

Джеймс недоуменно смотрел на Итана.

Звонок застал их в холле гостиницы, где, помимо пары драных кресел и аквариума, стоял шахматный стол. Сандерс отвлекся от партии с Марни. Играла она все равно плохо.

– Нас взяли, – сказал Охэнзи, – нас обоих взяли! Сворачивай эту хрень, – он кивнул на шахматную доску, – нужно ехать на репетицию.

– Вау! – воскликнула блондинка. – Невероятно! А я говорила, что Джеймс круто сыграл, его нельзя было не взять.

– Стив сам мне позвонил, сказал, что передумал, клавишник будет нужен группе, так что…

Впрочем, Джеймс не выглядел радостным.Он передвинул коня, поставив «шах» Марни.

– Поезжай один, – сказал он.

– Что? Нас обоих взяли! Все сложилось, как мы и хотели!

– Это тебя взяли, – возразил Сандерс, – я там не нужен. Пристроили за компанию. – Он опустил голову.

Марни перевела взгляд с Итана на Джеймса, после чего коснулась плеча клавишника.

– Тебя взяли, значит, ты нужен.

– Это все ради Итана, – Сандерс одернул плечо, стряхнув руку девушки.

– Начинается!– недовольно протянул Охэнзи, и выражение радости, присутствовавшее на его лице всего несколько минут назад, вновь сменилось мрачной задумчивостью. – Ведешь себя как баба.

– А ты вел себя как мужик, когда закатил истерику на прослушивании?

– Это был вопрос принципа! Ты никогда не понимал.

– Мальчики! – вмешалась блондинка. – Может быть, еще и подеретесь? Джеймс, Итан прав. Ты должен выступать в группе.

– Правда, надо соглашаться. Нам обоим. Вместе.

Джеймс молчал. Он подтолкнул пальцем сначала коня, затем пешку, ферзя, и фигурки упали на доску, издав приглушенный деревянный стук.

– Я должен тебя уламывать? – не выдержал Итан. – Ведь это ты прожужжал мне все уши про фестиваль! Нас взяли, какого хрена ты отступаешь?

– А что бы ты сделал на моем месте? – спросил Сандерс. – Каково это: выступать в группе, где ты по блату? Терпимый балласт.

– Лео сказал, что ты крут, а Стив – недоносок, по нему сразу видно! Ты себя ведешь, как кусок дерьма, Джеймс. Сиди тут, пока не выгнали, а я пошел собираться.

Он вышел из холла, направляясь в свой номер.

– Давай, беги за ним, – зло процедил Сандерс.

Но девушка осталась. Какое-то время они молчали, но Марни заговорила первой. Ее голос звучал тише, чем обычно и казался более нежным и вкрадчивым:

– Ты думаешь, что облажался, что ты хуже Итана, но это не так.

Джеймс поднял на нее недоверчивый взгляд. Он напоминал обиженного ребенка, пытавшегося понять, как родители собираются заслужить его прощение на сей раз? Дадут конфету? Отведут в парк развлечений?

– Я слышала, как ты играл, и это было здорово. Не думай о себе хуже, чем ты есть. И Стив отказал тебе из-за формата. Он слишком боится облажаться, приняв что-то новое. Ты должен выступать и показать всем, насколько ты крут!

Она взяла руку Джеймса в свою и пристально посмотрела ему в глаза. В помещении вдруг стало очень тихо, а когда ее полушепот исчез, лишь секундная стрелка на часах отсчитывала мгновение за мгновением. Рука девушки была очень теплой, а чайные глаза, густо накрашенные тушью, смотрели с невероятной надеждой.

– Думаешь, мне стоит согласиться? – подал голос Сандерс.

Он тоже шептал, не в силах говорить громче.

– Да, – подтвердила блондинка, – если не хочешь сделать это ради себя, то сделай ради меня?

Она смущенно опустила глаза, и мерное «тик-так» вновь пронеслось по комнатушке.

– Хорошо, – Джеймс положил вторую руку на ладонь девушки. – Хорошо, Марни. Думаю, ты права.

Глава 5

– Мы как-то уже выступали в этом гадюшнике. Года полтора назад, – Лео рассказывал новичкам о клубе «Ультра». – Та еще дыра, но народу здесь обычно полно, и концерты устраивают часто. Чуваки нажираются в сопли, и им вообще плевать, кто и что играет, лишь бы качало. Телки бывают ничего, но без спецодежды лучше не рисковать. – Лео с насмешкой подмигнул Итану, но тот не отреагировал.

Было семь вечера и через полчаса в клубе «Ультра» начинался первый концерт обновленных «Драпировщиков». Лео вел новичков в святая святых – гримерку и рассказывал о местных достопримечательностях. По слухам, однажды в «Ультре» тусовались парни из «Аэросмит». Правда, это было до того, как они стали мировыми звездами.

И,если Итан не особо задумывался о том, какие телки будут и почему стены клуба обильно разрисованы граффити с изображениями гениталий, то Сандерс испытал культурный шок. Он не мог не спросить у Лео:

– Почему мы играем здесь? Я думал, ваш уровень выше.

– Ага, – равнодушно отозвался Лео, открывая банку пива, которая ответила громким пшиком. – Только деньги не пахнут. Или ты думал, что попал в «Ганз энд Роузес»? Где платят, там и выступаем. К тому же, Стив сказал, что нужно сыграться. Репа – это одно, концерт – другое. Будет все окей – будут нормальные клубы.

В гримерке стоял старый темно-синий диван, который повидал много. Об этом можно было судить по мутным засохшим пятнам от блевотины и белесым разводам от чего похуже, потертостям и дырам в обшивке. На потолке низко висела лампочка, о которую постоянно ударялись головой. Свет был грязно-желтым и как бы подчеркивал общую атмосферу андеграундного дна. А напротив дивана расположилось громоздкое зеркало и ящики. Рядом с ними Итан поместил футляр своей «Старфайер». Он разминал пальцы перед концертом, тихонько наигрывая знакомый мотив.

– Вот дерьмо! – воскликнул Джеймс. Он задел лампочку. – Ну и как тебе? В Сент-Джордже клубы и то приличней!

Итан отвлекся и поднял взгляд на друга:

– Какая разница, просто играй.

– Я к тому, что здесь небезопасно. И Марни сейчас в зале. Может, увести ее? Вдруг к ней кто-нибудь пристанет?

– Конечно, пристанет, – буркнул Итан, возобновив игру. Но больше он не смотрел на Сандерса.

– И ты считаешь, что это нормально? Итан!

– Я репетирую, – рыкнул тот, – а если ты так переживаешь за блонди, не нужно было ее звать!

Сандерс хотел уйти, громко хлопнув дверью, но опасения, что от этого весь клуб развалится на части, перевесили.

***

– Привет, детка! Я Рей.

– Энджела. – Блондинка за барной стойкой улыбнулась парню, подсевшему к ней.

Рей показался ей обычным бритоголовым работягой, немного туповатым и таскающим по выходным железо в зале.

– Угостить тебя пивом?

– Да, пожалуй, – с готовностью закивала Марни.

– Энджела, значит? Клевое имя! А ты здесь одна, Энджела?

На этот вопрос она уже давно заготовила ответ:

– Нет. Мой парень сегодня выступает.

Рей немного замешкался, но протянул бармену деньги за два пива.

– Да? Серьезно? И кто он? Интересно глянуть, кто ухлестывает за такими красотками.

– Гитарист, – Марни улыбнулась, – самый горячий из них.

– Вот как, – с сомнением кивнул Рей, – а может, забьем на него? Я тоже на гитаре могу и вообще много чего могу.

Но она усмехнулась.

– Серьезно, пошли потанцуем?

– Нет, спасибо, – Марни отпила немного пива.

– Да брось ломаться, я же вижу, что понравился тебе.

– Не льсти себе, чувак!

Рей нахмурился:

– Значит, пить за чужой счет тебе нравится, а отрабатывать – нет?

– Ты идиот? – впрочем, твердости и наглости в голосе поубавилось. – Я тебе не проститутка, так что отвали!

– Только с тобой, крошка, и только на танцпол. Ну, пойдем, просто потанцуем, пока не начался концерт, и есть место.

Бритоголовый Рей схватил ее за руку.

– Эй, пусти! Я же сказала, что не хочу!

– А бухать за мой счет хочешь? Отрабатывай!

– Да подавись своим сраным пивом! – крикнула Марни и выплеснула содержимое кружки на бугая.

Бармен усмехнулся, несколько посетителей достали мобильники, приготовившись заснять что-то интересное. Лицо Рея за минуту передало целый спектр эмоций: от шока до ярости. Марни поняла, что перегнула палку и резво выскочила из-за стойки, пытаясь смешаться с толпой на танцполе.

Она видела, что навязчивый знакомый поднялся и последовал за ней, но толкучка, начавшаяся примерно на середине партера и усилившаяся при приближении к сцене, помогла блондинке успешно затеряться. Она попыталась протиснуться вперед, то и дело напряженно мотая головой в поисках своего обидчика.

Она немного расслабилась, когда свет в зале погас, делая ее практически невидимой. Зажглись прожекторы на сцене, выключилась музыка, и на несколько минут в клубе воцарился лишь беспорядочный рой голосов. Затем на сцену вышли «Драпировщики». Лео широко улыбался публике, та встретила фронтмена прерывистыми аплодисментами и несколькими пьяными криками.

Марни полностью переключила свое внимание на сцену, она вцепилась взглядом в Итана, который, в отличие от нового коллеги, никому не улыбался и разместился с правой стороны. Позади него стоял Джеймс.

– Вы готовы зажигать?!– кричал Лео в микрофон, и зал отзывался приглушенным гулом.

Тогда солист приложил руку к уху, изображая, что он прислушивается:

– Я вас не слышу! Еще раз! Я хочу, чтобы вы закричали так громко, как только сможете! Вы готовы зажечь с нами?

На сей раз зрители откликнулись охотнее. Марни и сама едва не оглохла от нескольких парней, оравших прямо у нее над ухом. Вверх поднимались руки, кто-то расплескал пиво, кто-то свистел, кто-то снимал на мобильник.

– Отлично! – удовлетворенно крикнул Лео. – Тогда мы начинаем!

Он откинул назад волосы и дал знак барабанщику:

– Раз! Два! Три! Четыре!

Итан с нетерпением ждал этого момента и, едва барабаны задали ритм новой песне, «Старфайер» мощно вступила в строй первым аккордом. Итан немного волновался, но пальцы слушались его безупречно – как никогда раньше. Он исполнял свою партию, полностью погружаясь в музыку, в гармонию голоса, ритма и звука. Это чувство Итан мог бы назвать магией, которая зарождалась в его сердце, растекалась по рукам и передавалась залу.

Уже после концерта на выходе из клуба музыкантов окружила стайка поклонниц.

– Лео, ты супер! – пищали они.

– Ты и ты, – он ткнул пальцем в брюнетку и рыжую, – хотите прокатиться со мной в бар?

– Дааа! – хором завопили они, оставив остальных девушек с недовольными гримасами.

– Не расстраивайтесь, – Лео сладко им улыбнулся, – в следующий раз, крошки.

Но горевали они недолго. Одна из девушек прицепилась к Итану. Он выглядел совершенно уставшим и незаинтересованным, но когда фанаток это останавливало?

– Ты так классно играл! Я стояла в первом ряду прямо рядом с тобой! Покажешь мне свою гитару?

– Нет, – кисло ответил Итан.

Марни, прорвавшаяся к гитаристу через толпу малолетних куриц, резко отпихнула девицу.

– Шла бы ты отсюда уроки делать!

– Чего? Я совершеннолетняя! – взбрыкнула та, затем ее тон вновь стал соблазнительным, а обращалась она к Охэнзи. – И мне все-все уже можно.

– Как жаль, что мне еще нельзя.

Марни его поддержала, окончательно добив конкурентку:

– Вали отсюда! Не видишь, ему не до тебя?

Девушка недовольно фыркнула и смерила Марни уничтожающим взглядом, но уже через минуту протискивалась к Джеймсу, который до сих пор не подержался ни за одну девичью задницу.

– Спасибо, – Итан слабо улыбнулся.

Она лишь пожала плечами:

– Может, возьмешь меня личным вышибалой?

– Увы, мне нечем тебе заплатить.

– Натурой? – выпалила она.

– Посмотрим. Извини, я жутко вымотался, так что поеду отсыпаться, но ребята собираются в бар, иди с ними.

– Вообще-то я тоже устала и хочу вернуться в гостиницу.

– Что ж, – Итан оглядел блондинку, – составишь мне компанию. Я вызову такси.

Марни улыбнулась и взяла его за руку.

Глава 6

Утро нового дня было солнечным. Не беззаботно-солнечным, как часто бывает по воскресеньям, нет. Тяжелое и жаркое утро, полосующее город палящими оранжевыми лучами. Оно встретило Охэнзи словами:

– Мы не включим твою песню в сет-лист фестиваля.

Репетиция не могла начаться уже двадцать минут как. Солнце рвалось в грязные окна студии. В воздухе стоял прелый запах пота, помещение давно не мешало бы проветрить, вот только музыканты были заняты другим.

– Это еще почему? На последнем концерте ее хорошо приняли.

– Еще раз говорю, нет! – Лео запустил пальцы в распущенные светлые волосы. – Она слишком длинная, слишком вычурная, слишком.

Итан слушал его и с каждым новом словом хмурился все сильнее.

– Какая, ну?

Он выдохнул и устало посмотрел на Охэнзи:

– Короче, она не подходит. Сыграем то, что публика уже знает.

– Серьезно? Терри, – Итан дернул басиста, – ты так согласен? Тоже считаешь, что моя песня – дерьмо?

– Нет. Но я думаю лучше не рисковать. Мы согласовывали сет-лист заранее. Две песни «Скримерс» и одна наша. Проблемы с организаторами нам не нужны.

– Я не понимаю, чем плоха моя песня? Почему нельзя взять ее? Вы так решили? Вы все?

Итан оглядел коллег по группе.

– Сандерс! Ничего не скажешь?

– Терри прав, – Джеймс опустил голову, – давайте начнем репетицию.

– Вы молчите? Так решил Лео. Набрал посредственных песен, а хороший материал отсеял. Ты не должен решать это один!

– Ит, – Джеймс, схватил его за локоть, – это не последний фестиваль. Так будет лучше.

– Знаешь, Охэнзи, – Лео вскинул подбородок, по форме напоминающий старую ржавую лопату в сарае дома в Сент-Джордже, – у нас есть контракт. Организаторы ждут, что мы уложимся в тайминг, и мы в него уложимся! А все остальное подождет, даже если это было написано тобой. Так что играй по правилам. По нашим общим правилам. Все, парни, начинаем!

Лео дал команду, и музыканты разошлись по своим местам. Итану ничего не оставалось, кроме как последовать их примеру.

***

В день фестиваля ветер, словно фен, разносил жаркий воздух. Итан готовился к выступлению. Он настраивал гитару, когда к нему подошел Сандерс. Судя по его взволнованному лицу и беспокойно бегающим туда-сюда глазам, он очень нервничал.

– Я до сих пор не верю, что мы смогли это сделать! Я уже чувствую себя рок-звездой!

– Как играть, Джеймс? Вы вычеркнули лучшую песню из всех, что я когда-либо писал, и добавили вместо нее попсу.

– Ты преувеличиваешь, – пожал плечами тот, – вычеркнули всего лишь на один концерт. Просто не думай об этом, отыграй и все, идет?

Итан лукаво улыбнулся в ответ, из-за чего Сандерс вперился в него внимательнее.

– Играть? Я планировал раздолбать гитару прямо на сцене, раздеться догола и откусить голову Лео. Как ты думаешь, это прославит нас сильнее?

Джеймс недоверчиво улыбнулся:

– Так держать!

По ту сторону закулисья творился настоящий рок-н-ролльный ад: компания зеленоволосых панков, пристроившись вплотную к ограждениям, выкрикивала текст «Рэгдолл», один из них опрокинул стакан с пивом прямо на голову девушки, что стояла позади. Та весело улыбнулась и присоединилась к реву. Сзади было поспокойнее. Издалека чудилось, что люди – крошечные черные точки, пятнающие собой зелень газона – стягиваются к центру. Они образуют грозный гудящий пчелиный рой. Огромное темное движимое пятно, слетевшееся на свет от софитов и больших экранов, установленных по обоим краям сцены.

Мужчина средних лет был одной из таких темных точек. Длинные, почти до плеч, волосы были тронуты сединой, в отличие от темных усов и бороды. Он стоял вдали, вглядывался в самую сердцевину роя и щурился на солнце. Серый взгляд стрелой скользнул к пустой сцене. На нем была темно-коричневая футболка с корявой белой надписью «Скримерс». В правой руке он держал запотевшую банку пива, капельки влаги, должно быть, приятно холодили пальцы. Мужчина сделал глоток и потянулся дальше, к бурлящему темному человеческому пятну.

Народ в середине звал музыкантов, кто-то пританцовывал. При этом все вместе образовали единый большой организм, который клокотал и дрожал в предвкушении настоящего шоу.

Столько слушателей у Итана еще никогда не было. Дыхание остановилось, когда он оказался на сцене. Он стоял и видел, как прямо перед ним это гигантское живое существо кричит и бушует. Он попытался оглядеть весь первый ряд, но не вышло. В глазах людей он видел страсть и надежду. Каково это подвести несколько тысяч слушателей? Он стоял напротив и боялся не справиться с толпой, не приручить ее – это означало бы провал.

– Привет Солт-Лейк-Сити! – Лео закричал в микрофон этому огромному пестрому пятну. Пятно ответило тысячей выкриков, слившихся в колоссальный шум.

– Мы – «Драпировщики», и мы счастливы выступать на фестивале! – продолжал фронтмен, а Итан думал, вслушиваясь в неразборчивый гул: «Мы приручим тебя. Мы сможем». Он перевел взгляд и с нежностью посмотрел на «Старфайер» в своих руках. Лакированный корпус гитары блестел в свете прожекторов.

– Тогда поехали! – крикнул Лео и дал знак барабанщику.

– Раз! Два! Три! Четыре!

После финального отсчета грянули ударные, и «Старфайер» Итана ворвалась в людской гул, смачным запилом разрезая воздух на части. Лео бегал по сцене, перемещался от одного конца к другому и выбегал на «язык».

Стоило ему приблизиться к краю сцены, как все это большое человеческое существо стекалось ему навстречу, выкрикивая текст песни «Скримерс». Итан отчаянно бил по струнам. Он держал не просто инструмент, он держал сам звук, с помощью этого звука он управлял реакцией толпы, как с помощью пульта.

Это чувство кружило голову.

Голоса. Тысячи голосов из самой сердцевины роя сливались в один пронзительный. Если магия и существовала, то она рождалась на рок-концертах. Магия существовала в химии между людьми по разные стороны от ограждений. Она выжигала клеймо на сердце каждого. Она раскаленным железом навсегда оставляла след. Сероглазый мужчина был защищен от этой магии. В его груди творилось нечто иное. Он смотрел на Итана Охэнзи и не мог пошевелиться. Раз, – и парнишка справа грубо задел его локтем, но сероглазый и виду не подал. Два! – и до него долетели брызги. Слева кто-то опрокинул пиво. Он почувствовал тухло-хлебный запах, но продолжал смотреть на гитариста. Какая музыка играла в тот момент для него? Он вцепился взглядом в гитару. Нет, на его сердце никто клейма не оставил. Он не был тронут. В груди трепыхалось, как будто внутри завелось осиное гнездо. Он смотрел на«Старфайер», но не слышал ее. Не слышал больше ничего вокруг.

Вслед за первым хитом известной группы заиграл второй, который зрители восприняли так же тепло. И настало время последней песни. Итану нужно было ее просто перетерпеть. Сыграть несколько несложных аккордов, и все. Он ждал начала.

– Это гимн свободе! Всегда оставайтесь теми, кто вы есть! Ничего не бойтесь! Просто идите за вашей мечтой! – кричал Лео.

«Старфайер» вступила. Голос солиста разнесся над залом, пробуждая ответные голоса зрителей. Наконец Лео заткнулся, и в перерыве между припевом и очередным куплетом Итан подался немного вперед. Он ударил последний аккорд припева и принялся его обыгрывать. Он сам до конца не осознавал, зачем решился на это. Словно руки перестали его слушаться и вытворяли то, что сами хотели. Он начал импровизировать и играть соло. Он двигался ближе к центру сцены, чтобы толпе было лучше его видно, и не обращал внимания на озадаченные взгляды других музыкантов, особенно Лео. Тот подбежал к гитаристу и подал знак толпе: поднять руки и аплодировать.

– Соло! – крикнул он в микрофон почти со злостью.

Но для Итана его слова были пустым звуком. Он поймал нужную волну и пытался выжать из момента максимум. Если бы Итан посмотрел на реакцию зрителей, то он увидел, что многие аплодировали ему, некоторые стояли, раскрыв рты, но абсолютное большинство почти замерло, боясь спугнуть музыканта. Так обычно смотрят на Слэша или Стива Вая. Никто никогда еще не смотрел так на Итана Охэнзи. Итан Охэнзи никогда раньше не был столь хорош в импровизации.

Постепенно соло превращалось в знакомый блюзовый мотив, а руки снова свело засохшей краской. Лео широко улыбался, пританцовывал и, как дрессировщик, давал зрителям команды: поднять руки, аплодировать или прыгать. А затем Итан закончил играть, резко оборвав последний куплет. Он был весь в поту. Огромное существо по ту сторону ограждения взревело и откликнулось. Итан опустил гитару и посмотрел на людей. Ему показалось, что эмоции абсолютно каждого человека в зале передаются ему. Он неуклюже поклонился и на подкашивающихся ногах вместе с остальной группой ушел за кулисы.

***

Лео расхаживал из стороны в сторону, измеряя шагами небольшую гримерку. Его ботинки на прорезиненной подошве чуть слышно скрипели.

Итан сидел в кресле напротив и потягивал минералку.

– И как ты это объяснишь? – Лео сморщил нос.

– А что мне объяснять? – Итан закинул ноги на невысокий столик.

– Ты сыграл свою песню назло всем нам. Ты затянул выступление. Организаторам это не понравится, нас оштрафуют, это ты понимаешь?

– Так было лучше, – запросто ответил Итан.

– Лучше было, если бы ты не вякал. Решаешь здесь не ты. Все было согласовано, каждый знал свою роль! – Лео распалялся все больше. Теперь он остановился перед Итаном и уставился на него ненавидящим взглядом.

– Ты должен меня благодарить.

– За что, интересно?

– За то, что я показал им всем настоящий рок.

Ботинки Лео гадко скрипнули, тот рывком ломанулся на Итана, но Сандерс остановил его.

– Эй, спокойнее. Давайте дождемся Стива!

– Отвали, – буркнул Лео и отошел к противоположной стене.

Босс появился часом позже не в лучшем расположении духа.

– Песня им понравилась, – сказал он.

Взгляд шнырял от одного музыканта к другому и остановился на Итане.

– Но следующие три концерта вы играете бесплатно. Нас оштрафовали на то, что мы затянули выступление.

***

Клуб «Джангл» захотел, чтобы «Драпировщики» отыграли в его стенах концерт. Марни отвалила двенадцать долларов за билет. Она надела потертую косуху, которая была на размер больше и прикрепила на воротник брошку в виде пухлых красных губ. Распустила белые волосы, густо подвела глаза. Она прошла к барной стойке и заказала пиво.