Неживая земля. Воитель

– Нет, – сказал Игорь, проматывая запись второй раз. – Видно только, как парень с матерью вернулись домой, вот Телефонист возвращается, время – двадцать семь минут после полуночи. Ну а дальше уже приехал патруль, вот вы с группой, – обратился Игорь к Елизарову. – Вот мы. И все. Днем в квартиру никто не заходил и не выходил.

– С каждой минутой все интересней и интересней, – постарался улыбнуться Андрей. – У вас что? – обратился он к криминалисту и медику.

– Эмм… Хочу вот с чего начать, – затушив сигарету, начал медэксперт. – Думаю, вы заметили, что тела убитых находятся на стадии гниения, наступающей только на третий-четвертый день. Это видно по гнилостной венозной сети на неповрежденных участках тела. Но мы знаем и видим по записи, что еще вчера мужчина был жив, и этот факт вызывает у меня некоторое недоумение.

– Мы ведь ту же аномалию заметили и с телом контролера? – уточнил Андрей.

– Да, очень похоже.

– По нему результаты экспертиз еще не готовы?

Алексей выронил пачку сигарет. На его лбу выступил пот, взгляд заметался. Опустив глаза, он потянулся за сигаретами. Андрей заметил, что руки медика дрожат, как бывает после тяжелого морального истощения. Осталось впечатление, будто Алексей хотел сказать что-то, но в последний момент передумал.

– Нет. Результаты будут готовы завтра, максимум – ко вторнику, – ответил медэксперт и снова закурил.

– А из-за чего могло произойти ускоренное гниение? – спросил Игорь.

Алексей выдохнул дым. Андрей посмотрел на него, и ему показалось, что смэшник избегает его взгляда.

– Этому могут способствовать внутренние факторы, например, очаг серьезной инфекции в организме. Но даже при этом лишь в самых идеальных условиях для развития гниения только первые признаки проявляются через десять-двенадцать часов.

– Что за контролер? – поинтересовался Елизаров.

– Да свалился прошлой ночью на нашу голову, – выдохнул Андрей. – Там, конечно, все поскромнее, чем здесь, но примерно то же самое. Алексей Владимирович, что-то еще?

– Как было уже сказано ранее, – продолжил медэксперт, – повреждения наносились на месте обнаружения тел. Положение тел мужчины и женщины после наступления смерти не изменялось. На теле мужчины видны множественные проникающие ранения, нанесенные колющим предметом диаметром шесть-семь миллиметров. То же самое и с лицом. Смерть наступила приблизительно восемнадцать часов назад.

Андрей задумался: «То есть примерно в три часа ночи. Где-то четыре часа после того, как обнаружили тело контролера».

– А вот с этим сложнее, – Алексей пролистал на камере фотографии и остановился на трупе женщины. – Похоже, мягкие ткани, внутренние органы брюшной полости и кости грудного отдела отсутствуют. Мне не удалось прощупать даже позвоночник. При этом на теле нет никаких видимых повреждений, – он глубоко затянулся и выдохнул сигаретный дым. – Никогда ничего подобного не видел. Судя по неповрежденным участкам тела, женщина также умерла часов восемнадцать назад, но нужно проводить вскрытие, чтобы определить причину смерти.

– Да уж, темное вам дело досталось. Чертовщина какая-то, – сказал Елизаров.

Андрей был согласен с коллегой, но промолчал.

– Хорошо, на сегодня все. Спасибо всем. Давайте по домам, – сказал Кравцов.

Они попрощались. Игорь закрыл ноутбук и вышел вслед за криминалистом и медэкспертом. Андрей остался наедине с Елизаровым.

– За сутки второе подобное убийство. Здорово, правда? – безрадостно улыбнулся Андрей.

Елизаров подошел к нему. Они немного помолчали. За вымазанным кровью окном Петербург окутывал пасмурный вечер.

– Знаешь, мне хочется верить, что все это неспроста, – сказал Елизаров.

– Почему это?

– Потому что некоторые люди просто не заслуживают жизни. Ты сам это знаешь. Правда, их и людьми-то сложно назвать. Это звери, чудовища. И для этой твари приговора лучше быть не может. Сколько невинных жизней он отнял? Сколько судеб сломал? А мне теперь нужно звонить и объяснить родным, что их дочь, жена, мама больше не придет. Мне плевать, кто устроил здесь бойню. Просто еще большее зло поглотило другое зло. И если быть честным до конца, я рад, что оно явилось сюда до нас с тобой, и надеюсь, мразь эта умерла не слишком быстро. Женщину жаль, но в ее гибели виновен только этот подонок. А мальчишку мы найдем, не сомневайся.

Елизаров дружески хлопнул Андрея по плечу и вышел. Размышляя над его словами, Кравцов еще какое-то время смотрел в окровавленное окно, а когда собрался уходить, взгляд его остановился на электронных часах, поставленных на холодильнике. Они остановились и показывали время два часа пятьдесят семь минут. По коже Андрея пробежал неприятный холодок. Очень захотелось поскорее уйти отсюда, убежать из этой мрачной, темной квартиры как можно дальше и больше никогда не возвращаться.

Захлопнув дверь, Кравцов бросил ключи на комод. Дома было тихо и пусто. И уже давно. Снимая обувь, Андрей подумал, что неплохо бы завести собаку или кота, но с его ненормированным режимом работы запертый в стенах четвероногий друг скорее умрет от тоски, чем от голода. Ведь это только в кино и книгах следователи ходят-бродят, рассуждают. А в реальной жизни есть сроки, руководство, дежурство согласно графику и огромное количество бумажной работы.

Андрей вспомнил приятеля, который уволился из правоохранительных органов и устроился в банк. Впоследствии он говорил, что и не знал, будто, оказывается, можно и жить по-человечески; приходить и уходить с работы как положено, выходные вместе с семьей проводить, да и несравнимо меньше нервотрепки. Но Андрей не смог бы стать юристом-консультантом в банке или кем-нибудь еще. Он любил свою работу, хорошо знал ее и чувствовал себя на своем месте, но оказалось, что за все в жизни приходится платить.

Горячий душ уносил накопившуюся за день усталость. Но стоило закрыть глаза, и Андрею виделись вспышки фотокамеры из украшенной кровью квартиры Телефониста. Он слышал выкрики журналистов. Ему казалось, они смеются ему в спину, а их лица в тени превращаются в уродливые, звериные морды. Перед глазами плыли жуткие кровавые узоры на стенах и среди них следы детских ладоней. В памяти возник обезображенный мертвец с вывернутыми наружу ребрами. Он повернул голову и смотрел на Андрея отвратительными черными дырами вместо глаз. В них начала пузыриться кровь. Мертвец дернулся и зашевелился на окровавленной постели. Его руки с искривленными пальцами опустились в раскрытую грудную клетку, в гниющие внутренности. Мертвец поднял голову, будто стараясь заглянуть себе внутрь, и из его рта вместе с кровью вырвался чудовищный вопль.

Андрей открыл глаза и еще долго стоял под горячей водой, прогоняя прочь тяжелые мысли. Потом закрыл кран и потянулся за полотенцем.

Надев уютные домашние штаны, он на минуту остановился у зеркала и подумал, что со своими широкими от природы плечами, хорошим ростом и двухдневной щетиной еще вполне неплохо выглядит. Вспомнился план поездки на дачу и возможность пригласить кое-кого с собой. Это его приободрило, и он направился на кухню. Заученными за несколько лет жизни в одиночестве движениями Кравцов достал из холодильника остатки провианта, разогрел на сковороде отваренные макароны с колбасой и потер сверху сыра. Усевшись за стол, глотнул кефира и включил телевизор, сразу же переключая надоевшие пародийно-юмористические передачи. Часовая стрелка приближала конец суток. Разделавшись с ужином, он выключил телевизор и подошел к окну.

Пугая раскатами грома, по небу катилась свинцово-черная волна грозовых туч. И в этой поглотившей город темноте Андрей вдруг с новой силой ощутил, насколько он все-таки одинок и как тоскливо на сердце. Хотелось с кем-то поговорить. С кем-то близким, кто выслушает, поймет, утешит или просто поддержит добрым словом. Он посмотрел на часы – родителям звонить уже поздно. Пролистав контакты в мобильнике, Андрей горько улыбнулся, понимая, что больше поговорить-то и не с кем.

Гром разгневанного неба раздался над засыпающим Петербургом. Ветер застучал в окно, и Андрей впустил его, вдыхая ночной, пахнущий дождем и грозой воздух. Его сильное сердце взволнованно застучало в груди. Он больше не сопротивлялся ожившим воспоминаниям и снова видел те долгие, южные ночи, которые проводил с женой в старой летней беседке среди цветущих белыми цветками яблонь и вишен. Ему казалось, он и сейчас слышит шепот деревьев, утопающих в серебряном звездном свете, шум летнего дождя и рокочущего вдали грома. Они бесконечно болтали о какой-нибудь ерунде или просто, прижавшись друг к другу, чувствуя тепло любимого человека, смотрели вдаль, поверх полей, начинавшихся за старым садом, в бездонную глубину разбушевавшегося неба. Как же он любил ее жизнерадостный, звонкий смех, когда обнимал сильно-сильно, зарываясь лицом в густые русые волосы. Какая нежность была в глазах любимой после долгих горячих поцелуев. В целом мире не было никого счастливее, чем они.

«Как же давно это было. И как мне вас не хватает», – с болью подумал Андрей, отправляясь в спальню.

С тяжелым предчувствием надвигающейся беды Андрей брел сквозь серый ливень по разбитой дороге мимо покосившихся, ржавых фонарей. Он преследовал уродливое нечто, мелькавшее где-то впереди размытым пятном. Жалобно завывая, мимо Андрея проносились угрюмые, горбатые тени. Обжигая холодом, ветер сбивал его с ног. Но он снова вставал и шел вперед, не сводя глаз с оскалившихся разбитыми окнами домов, откуда доносилась знакомая детская песня и пробивался яркий солнечный свет. Туда же направлялось уродливое нечто.

– Андрей, его нигде нет! Я чувствую, случилось что-то страшное! – хватая его за руку, кричала Вероника. От слез тушь расползлась по ее лицу, превратив в уродливую маску. – С ним что-то случилось!

Обернувшись на крик супруги, Андрей увидел, как позади него все рушится, исчезая в бездонной пасти голодной черной бездны.

Он бежит. Он знает, что должен опередить уродливое нечто, должен все исправить. Андрей врывается в здание, пробивается сквозь лабиринт дверей. Он помнит их все наизусть. Он не заблудится. Детский, напевающий песню голос уже совсем близко. В этот раз все получится, он придет первым! Последняя дверь. Из-под нее виден дневной свет. Андрей вламывается внутрь и видит маленького мальчишку. Подняв голову, ребенок смотрит такими похожими на его собственные глазами и, улыбаясь, протягивает руку. Андрей касается ее, чувствует тепло детской ладони, но в этот миг уродливое, бесформенное нечто с горящими злобой глазами появляется за спиной мальчика и с голодным, жутким воем забирает с собой во мрак.

Черная бездна позади Андрея разразилась криком ужаса и горя. Окружающий мир взорвался, разлетаясь миллиардами частиц, хаотично изменяясь, словно неправильно собранная сумасшедшим слепцом мозаика:

…в щепки разлетается дверь, один из офицеров спецназа падает на холодный пол заброшенного склада…

…Андрей заходит в палату роддома и видит сияющую от счастья Веронику с маленьким живым комочком на руках. Он садится рядом с женой и нежно целует в щеку, не решаясь взять сына на руки…

…слышен нечеловеческий крик и стрельба. Из-под огня выносят раненого офицера…

…Саша Кравцов заходит в раздевалку детского садика и, надевая штаны, что-то возбужденно рассказывает папе…

…стоя на коленях, скрученный двумя офицерами спецназа, проклинает всех пойманный Андреем и вышедший на свободу убийца. Один из бойцов берет его за волосы и поднимает голову. Рядом лежат расстрелянные тела его сообщников…

…после школьной линейки первоклассник Саша бежит по коридору в костюме с черной бабочкой и огромным ранцем за спиной. Жена держит Андрея под руку и, улыбаясь, машет сыну…

…убийца смотрит на Андрея нечеловеческими, полными звериной злобы и ненависти глазами. Из орущего рта вместе с проклятиями и слюной вылетают сгустки крови. Андрей, готовясь увидеть самую страшную картину в своей жизни, проходит в соседнюю комнату…

…Вероника греется на пляже, а Андрей с сыном сидят у моря и строят песочный замок. Саша смотрит в небо и задает тысячи самых разных вопросов…

…на полу, пристегнутое наручниками, лежит измученное детское тельце. Из другой комнаты слышны вопли убийцы о том, как он мучил ребенка. Андрей встает на колени и дрожащими руками переворачивает сына на спину…

…песок на пляже темнеет, превращаясь в зловонное болото. Море выходит из берегов, обрушившись высокими волнами. Саша и Вероника беспомощно кричат под водой. Пожирая, черное, глубокое дно затягивает их. Андрей плывет вниз, изо всех сил пытается дотянуться до них, но воды становится все больше…

…он отстегивает Сашу от батареи и берет на руки. На лицо малыша капают слезы…

…Андрей видит, как мальчик растворяется в непроглядном мраке. Андрей пытается дотянуться до супруги, видит застывший страх в ее глазах, но, обессилев, ее руки опускаются, и темная бездна забирает ее…

…оставшись один, Андрей беспомощно барахтается в холодной темноте. Крик сына все еще доносится из глубины. Андрей пытается отыскать его, но перед ним всплывает изуродованный мертвец. Из его ран сочится кровь и растворяется вокруг причудливыми узорами. Он смотрит на Андрея отвратительными черными дырками вместо глаз и ковыряется руками во внутренностях, стараясь отыскать что-то…

«Сердце! – кричит мертвец плачущим голосом сына. – Папочка, он сожрал мое сердце!»

Андрей проснулся и включил у кровати на тумбе маленькую лампу. Тяжело дыша, несколько минут он просто молча лежал, прогоняя обрывки тревожного сна. Потом достал из ящика бережно хранимую фотографию жены с сыном, положил рядом с собой, заботливо укрыл одеялом, выключил свет и постарался заснуть.

Глава 4. Майя

К ночи ливень разошелся с новой силой. За окном стемнело. Майя включила светильник, окутавший кухню уютным, приглушенным светом. Девушка забралась на стул у окна и обхватила коленки шерстяными рукавами свитера. Он казался слишком велик для нее, но зато был таким родным и теплым. Майя коснулась щекой колючей ткани.

«Папа…» – подумала она.

Прошло больше двух месяцев, как его не стало. Майе хотелось заплакать, но сил на слезы больше не осталось. Тяжелая боль утраты отступила лишь недавно, а вместо нее внутри осталась пустота. Серая и холодная. И каждый день с наступлением вечера она поглощала Майю, разрастаясь изнутри. Ни разговор с безутешной мамой по телефону, ни переписка с друзьями не могли остановить это наползающее чувство необъяснимого страха и тревоги. В последние годы они были очень близки с отцом, и, когда его не стало, Майя вдруг ощутила себя совсем маленькой и беззащитной. Ей хотелось сейчас, чтобы рядом оказался кто-то родной, кто укроет в надежных и крепких объятиях, спасет от одиночества, успокоит и скажет, что все будет хорошо. Раньше этим кем-то был отец, и его уход стал тяжелым и неожиданным потрясением.

«Папочка…» – вновь подумала Майя и вытерла рукавом влажные глаза.

Плакать больше нельзя. Теперь нужно быть сильной. Потому что жизнь продолжается, и она совершенно равнодушна к слабости и слезам. Но быть сильной – это так трудно без надежного и крепкого плеча в большом и чужом городе, где никому до тебя нет никакого дела.

В небе раздался гром. Майя всегда любила грозу и дождь. В такие вечера они напоминали ей о детстве. Она положила руки на кружку с любимым манговым чаем. Ладони ощутили приятное тепло.

«Завтра все изменится. Все будет хорошо», – твердо решила Майя.

Допив чай, она выключила на кухне свет и ушла в комнату. Не снимая папин свитер, легла, накрылась одеялом, но тревожные мысли еще долго не давали заснуть. Сон пришел лишь глубокой ночью. Шум дождя за окном принес издалека и наполнил сновидения светлыми, дорогими сердцу воспоминаниями из детства.

Нежные утренние лучи Солнца сквозь занавески проникли в спальню Майи, робко коснулись ее лица. Девушка улыбнулась во сне и крепче обняла мягкую подушку. На мобильном зазвенел будильник. Майя на ощупь нашла смартфон и отключила. Она решила еще чуточку понежиться в постели под проникшим в комнату солнечным светом, но вспомнила, что с сегодняшнего дня решила изменить свою жизнь. И начать такой день нужно с зарядки! Сонно подтянувшись, девушка встала, заправила кровать. Свитер она сняла, бережно сложила и убрала в шкаф. Надела длинную футболку, сделала несколько упражнений и ушла в ванную.

Приведя себя в порядок, Майя вошла в кухню, включила чайник. Раздвинув шторки, приоткрыла окно и впустила приятную свежесть утра. Ворвавшийся ветер осторожно, будто хотел поправить, коснулся ее густых каштановых волос. Радуясь солнцу и оживленным звукам давно проснувшегося города, девушка улыбнулась.

Майя приготовила легкий завтрак и заварила манговый чай. Потом включила ноутбук и зашла в интернет проверить почту. Сделав глоток, она пробежалась по заголовкам новостей: «У известной телеведущей украли сумку», «Участница популярного телепроекта выходит замуж…», «Скандал в семье певца…». Дальше Майя читать не стала.

«Неужели это кому-то интересно?» – подумала девушка, клацнув по ссылке входящих писем.

Она ждала ответов на разосланные в крупные компании резюме, но ничего важного в ящике не нашлось. Только надоевшая реклама и оповещения о лайках и комментариях ее фотографий в соцсети знакомыми и незнакомыми парнями. Майя безразлично удалила письма, отодвинула ноутбук в сторону, включила телевизор и оставила музыкальный канал, где как раз шел клип одной из ее любимых норвежских групп. Завтракая, она услышала звонок мобильника. Сходив за смартфоном, девушка вернулась в кухню.

– Привет, – ответила она.

– Привет, Майка! Я боялась, ты еще спишь, – радостно звенел голос Ники.

– И не смирившись с этим, ты решила меня разбудить.

Подруга засмеялась и осторожно спросила:

– Скажи лучше, как ты себя чувствуешь? Ты вчера ушла так рано.

– Со мной все хорошо, Ник. Честно. Просто захотелось дома побыть одной.

– Ну да, я понимаю. Кстати, мне вчера Влад про тебя все уши прожужжал. Я еле отделалась от него, – вспомнила Ника, надеясь немного приободрить подругу, но Майя не придала этому особого значения.

– По-моему, зря ты так, – сказала Ника, тут же сменив тему. – Слушай, какие у тебя планы на вечер? Давай по магазинам прогуляемся.

Майя задумалась. Эта была неплохая идея. Все лучше, чем сидеть дома в такую хорошую погоду. Она уже хотела согласиться, но ее прервал звонок в дверь.

– Ой… – сказала Майя и вспомнила, что с утра к ней должен прийти гость. – Черт, я и забыла совсем. Ник, ко мне пришли. Я тебе потом перезвоню.

– Кто это к тебе так рано?

– Да парень один. Вчера почти среди ночи позвонил по поводу комнаты, – ответила Майя, убегая переодеваться в домашнее платье.

Если честно, она была рада подвернувшемуся случаю отделаться от болтовни подруги.

– Парень? Интересно. Расскажешь потом, как все прошло. Если с магазинами не надумаешь, то мы к тебе вечером заедем, может быть.

Не успев придумать отговорку, Майя согласилась:

– Хорошо, я тебе перезвоню, – ответила она и положила трубку.

Девушка на несколько секунд задержалась у зеркала, подбежала к двери, посмотрела в глазок и открыла. Перед ней стоял высокий, приятной внешности молодой человек. На вид не старше тридцати лет. На нем были темно-синяя футболка, подчеркивающая крепкое тело, джинсы и кроссовки. Он приветливо улыбнулся, и Майя сразу обратила внимание на его зеленые, прямо изумрудные глаза. В них не было ничего, что бы могло ее хоть немного испугать или оттолкнуть. Только усталость, какая бывает после долгой дороги.

– Доброе утро, – сказал он. – Меня зовут Артем. Я звонил вам вчера по поводу комнаты. Мы договорились встретиться.

– Да, проходите, – пригласила Майя.

Он вошел, снял обувь и остановился в прихожей. Майе это понравилось. Она терпеть не могла людей, которые в гостях ведут себя как дома.

– Туда, – показала она.

Комната оказалась маленькая, но уютная. Окно выходило прямо в небольшой двор. Возле окна стояли письменный стол и кресло. Слева в углу располагался старый раскладной диван с лакированными ручками, застеленный зеленым махровым одеялом. На нем сидели несколько печальных, старых мягких игрушек. Напротив дивана у стены стоял небольшой, заставленный книгами стеллаж.

Молодой человек прошел к окну, и Майя смогла хорошо разглядеть его со спины. Она украдкой взглянула на широкие плечи гостя, его сильные руки. На левом запястье девушка увидела необычный, гладкий на вид и абсолютно черный браслет, а над воротом футболки, на шее с серебряной цепочкой сложный, искусно выполненный орнамент.

«Интересно…» – подумала Майя, понимая, что ей хотелось бы узнать, как татуировка выглядит целиком.

– Вай-фай есть, да? – обернувшись, спросил Артем.

– Да-да, – кивнула Майя.

– Что ж, меня все устраивает. Можем сейчас подписать договор, и, если вы не против, я сегодня же вечером заеду.

Майя сомневалась, все еще не уверенная в том, что ей это нужно. Все-таки жить в небольшой двухкомнатной квартире с посторонним человеком станет некомфортно. Теперь не походишь свободно в одном нижнем белье и музыку громко не послушаешь, но денежный вопрос в последние месяцы стоял очень остро. Из всех предыдущих посетителей, желающих за вполне разумную цену арендовать хорошую комнату прямо у метро, этот чудаковатый парень казался самым приличным. К тому же он согласился оплатить полгода вперед.

– Хорошо, – решила Майя, чувствуя, что выносит себе приговор. – Во сколько вечером?

– В пять часов удобно будет?

– Да, нормально.

– Отлично, – сказал гость и подошел ближе к Майе. – У меня к вам есть еще одна маленькая просьба. Не знаю, как вы отнесетесь к этому, впрочем, она даже совсем не обязательная, – парень медлил, подбирая слова, а Майя внимательно смотрела на него, готовая закричать, врезать чем-нибудь тяжелым, вытолкать вон, едва нахал посмеет предложить что-то непристойное.

– Понимаете, я не слишком хорошо готовлю, – он виновато улыбнулся, пожав плечами. – Поэтому за отдельную плату, сколько вы скажете, я хотел бы попросить вас… ну… иногда приглашать меня на ужин.

Майя не сразу поняла, отчего больше растерялась. От вдруг появившейся странной силы в этих удивительных глазах или подобного предложения, но сама формулировка ее рассмешила.

– Я поняла. Хорошо.

– Вот это здорово! Надеюсь, вы готовите лучше меня.

Майя звонко засмеялась от подобной наглости. Ей непременно захотелось доказать, что это действительно так. Она видела, как ее смех обрадовал этого чудаковатого парня. И почему-то Майе захотелось узнать Артема поближе. В его изумрудно-зеленых глазах что-то изменилось. Он еще раз довольно осмотрелся и пошел в прихожую. Пока гость обувался, Майя открыла дверь. Артем вышел, обернулся и, улыбнувшись, посмотрел на нее. Майя заметила ямочку на его левой щеке.

– Тогда до вечера, – сказал он.

– До свидания, – попрощалась девушка.

«Все-таки глаза у него очень усталые, но улыбка приятная, открытая», – подумала Майя и закрыла дверь.

Готовить Майя любила под болтовню телевизора, а вот для уборки, по ее мнению, как нельзя лучше подходила мелодично-тяжелая музыка. Закончив наводить порядок в маленькой комнате, девушка присела на диван и взяла в руки старую плюшевую игрушку. Совсем скоро должен прийти Артем.

«Вроде бы неплохой парень, одет прилично», – подумал она.

Собрав вместе игрушки, Майя отнесла их в свою комнату, спрятала в шкаф и вышла в прихожую. Еще раз убедилась, что ничего нигде не раскидано, все прибрано и чисто. Довольная собой, Майя прошла в кухню и сделала тише музыку. Она вновь зашла в интернет проверить почту, но только посмотрела на часы и закрыла ноутбук. Девушка неожиданно призналась себе в том, что ее интересует только оставшееся до прихода Артема время. С того момента, как он ушел, она постоянно думает о нем, испытывая странное волнение от ожидания встречи. Майя уверяла себя, что связано это с предстоящими изменениями в повседневной жизни, а не какими-то другими чувствами, возникшими вдруг к незнакомому человеку. Но когда наконец-то раздался звонок, девушка поняла, насколько сильно ему рада. Она вышла в прихожую, остановилась у зеркала, поправила волосы, хотя и без этого выглядела очаровательно, посмотрела в дверной глазок и открыла.

– Привет! Как и договаривались – в пять, – сказал Артем.

– Добрый вечер. Проходите.

Артем шагнул через порог, поставил на пол небольшую сумку и закрыл дверь. Его темные, коротко стриженные волосы были мокрыми. От него пахло дождем и ароматом мужских духов. Сердце Майи взволнованно застучало в груди.

– Можно на «ты», – сказал парень.

– Да, конечно. На улице снова дождь? – спросила Майя, не зная, что еще сказать.

– Да. Похоже, ночью будет еще сильнее.

Он снял темно-синее пальто. Майя предложила повесить его на вешалку, чтобы оно высохло. Как и при первой встрече, Артем остался стоять посреди прихожей.