bannerbanner
Наследство разрушительницы
Наследство разрушительницы

Полная версия

Наследство разрушительницы

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
9 из 12

Львов отключил телефон и кивнул Свете.

– Все. Сейчас он приедет и приступит. А ты съездила бы домой за ее фотографией. По нашим описаниям может и не найти.

– Хорошо, – заторопилась Света и одним глотком допила кофе. – Ну, Ариша, создала нам такую проблему. Спасибо тебе, Эдик.

– Не за что, – усмехнулся Львов. – Когда найдем твою подругу, скажи, что с нее причитается.

– Что причитается? – не поняла Света. – Что ты имеешь в виду?

– Ночь любви с нее причитается, – хохотнул Львов. – Понравилась она мне очень. Так и передашь.

– Передам, – улыбнулась она. – Ты ее только найди. Света метнула взгляд на Глеба, но тот, безмятежно глядя в тарелку, поглощал пирожное.

23

Арина открыла глаза и увидела белую стену. Перевела взгляд в сторону, потом в другую. Везде белым-бело. Единственная темная точка – розетка с тремя отверстиями. Арина попыталась сосредоточиться на ней, но не смогла. Розетка почему-то поплыла в сторону и раздвоилась. Арина чуть повернула голову, и розетка вернулась на место. Голова была тяжелая, веки болели. Арина провела языком по сухим губам. Еще раз скосила глаза вправо и увидела мигающие разноцветные лампочки какого-то прибора. Его провода уходили под ее одеяло. Господи, она же в больнице!

Арина вдруг все вспомнила. Черный саркофаг, зеленоватый туман, падающие камни и удаляющийся голос Игоря. Господи! Что с ней произошло? Арина попыталась под одеялом пошевелить пальцами рук. Пальцы двигались. Теперь ноги. Она согнула их в коленях, и это движение не укрылось от полной молодой женщины в белом халате, которая что-то внимательно высматривала на экране прибора.

– Наша больная пришла в себя! – Женщина улыбнулась и подошла ближе. – Прекрасно! Как мы себя чувствуем?

Она говорила по-русски с легким акцентом. «Я же в Израиле, – вспомнила Арина. – А где Игорь?»

Женщина поправила одеяло и вопросительно взглянула на нее, ожидая ответа.

– Голова болит.

Сухие губы едва шевелились. Женщина заметила это, взяла с тумбочки пластиковый стаканчик с водой, одной рукой приподняла голову Арины, а другой поднесла стаканчик к губам. Напившись, Арина вздохнула свободнее.

– Голова пройдет, – решительно сказала женщина. – Вы, можно сказать, легко отделались.

– Сколько я была без сознания? – прошептала Арина.

– Сутки. – Женщина погладила Арину по руке. – Но вы не беспокойтесь. Никаких серьезных повреждений у вас нет. Ни внешних, ни внутренних. Просто небольшой шок.

– А где Игорь?

– Кто? – Медсестра бросила взгляд на прибор и переключила какой-то тумблер.

– Парень, который был со мной в пещере.

– Не знаю. – Медсестра вернулась к кровати и подоткнула подушку, уложив голову Арины чуть повыше. – Здесь, в коридоре, сидит мужчина. Он очень ждет вашего пробуждения. Сейчас я его предупрежу.

«Игорь», – улыбнулась Арина. Значит, у него все в порядке. И он здесь. Он ждет ее пробуждения. Он ее спас, как настоящий рыцарь на белом коне. Арина вспомнила тепло его губ, его руки на своем теле. Жаль, что им помешало землетрясение.

Медсестра вышла из палаты. Арина огляделась, нет ли поблизости зеркальца. На кого она сейчас похожа? Без макияжа, непричесанная, в ужасном больничном халате. Увидит ее Игорь такой и пожалеет, что спас.

Дверь открылась. На пороге стоял профессор Парусников. Арина замерла. Зачем он здесь? Почему он решил проведать ее, а не Игорь? Где Игорь? Какое-то дурное предчувствие толкнуло в грудь и перехватило дыхание. Неужели с Игорем плохо? Она же видела, как огромный камень ударил его по плечу. Он упал, но поднялся, чтобы помочь ей. Значит, он был ранен?

Парусников развернул стул, придвинул его к кровати и сел, глядя на Арину с лукавой улыбкой. «С Игорем все в порядке, решила она. – Профессор не стал бы так улыбаться, если бы было плохо».

– Здравствуйте! – сказал профессор и зачем-то покосился на дверь, плотно ли она прикрыта.

– Здравствуйте, Анатолий Георгиевич! – кивнула Арина. Ее вдруг начал бить мелкий озноб, и опять дала о себе знать боль в веках.

– Здравствуйте! – повторил профессор, еще раз оглянулся на дверь и добавил: – Арина.

Арина замерла и вцепилась в одеяло, словно профессор мог попытаться его сорвать.

– Игорь мне все рассказал, – с лица профессора сошла улыбка. Он глядел сурово и осуждающе.

– А что с Игорем? – тихо спросила Арина.

– У него перелом плеча и сотрясение мозга, – вздохнул профессор. – Ну и шок, конечно. Он в больнице в Тель-Авиве. Он несколько часов бредил. И все время повторял ваше имя. А когда пришел в себя, ему пришлось рассказать мне все. И объяснить, почему он вас называл Ариной.

Профессор придвинул стул ближе к изголовью кровати.

– Как вы могли пойти на это? – спросил он возмущенным шепотом. – Вы, взрослая и разумная девушка. Лететь по чужому паспорту! Да еще куда? В Израиль! В страну, которая очень серьезно относится к своей безопасности! Вы понимаете, что могли оказаться в тюрьме?

Арина кивнула. Конечно, она понимает. Она все понимает. Но как она могла отказаться? Ведь Игорь так просил ее поехать. И клялся, что все будет в порядке. И, кстати, не обманул. Две границы она перешла.

Профессор будто прочел ее мысли об Игоре. Он смерил Арину хмурым взглядом и сказал все тем же шепотом театрального злодея.

– Мой разговор с Игорем на эту тему еще впереди. Сейчас он слишком слаб, но когда выйдет из больницы, ему придется дать мне ответ, как он мог так меня подвести?!

– Анатолий Георгиевич! – попыталась возразить Арина, но профессор не стал ее слушать.

– Что? Что Анатолий Георгиевич? Не хватало мне ко всем моим проблемам еще оказаться под следствием. По обвинению в организации нелегальной эмиграции. А вам надо лежать и молчать. Потому что статья о незаконном пересечении границы очень серьезная. И наказание там нешуточное. И совсем не условное.

Арина испугалась. Раньше рядом с ней был Игорь и ей не было страшно. Теперь она одна. Что ей делать? Она не хочет садиться в тюрьму. Ни в России, ни в Израиле.

– Что будет со мной? – тихо спросила она, бросив взволнованный взгляд на дверь.

– Вы отправитесь домой. В Москву, – ответил Парусников. – Сейчас вас выпишут, и Раджад отвезет вас в аэропорт. Вы улетите на том же самолете. И по тем же документам. Помните, вы зарегистрированы в больнице как Люба Азарова. Не проговоритесь!

Арина кивнула.

– Раджад проводит вас до самолета. Постарайтесь пройти паспортный контроль без проблем. И здесь, и в Москве. Паспорт Любы отдадите Игорю после его возвращения в Москву. Только, умоляю вас, не потеряйте паспорт.

– Конечно! – кивнула Арина. – Не потеряю. Вы извините меня, Анатолий Георгиевич!

– Да, ладно. – Парусников махнул рукой. – Только бы все благополучно закончилось.

Он похлопал Арину по руке и поднялся со стула.

– Скоро вам принесут одежду. Будьте готовы. Раджад будет ждать вас внизу.

Он коротко кивнул ей и сделал шаг к двери.

– Анатолий Георгиевич! Парусников остановился.

– А как саркофаг? Вы его вскрыли?

Профессор помрачнел и покачал головой.

– Увы! Землетрясение нарушило целостность саркофага. Мы, конечно, его вскрыли, но он оказался пуст. Так что, все мои надежды рухнули.

Он неловко пожал плечами, и Арине показалось, что в его глазах блеснули слезы.

– Саркофаг не был пуст, – быстро проговорила она.

– Что? – Профессор вернулся к кровати. – Что значит «не был пуст»? А что в нем было?

– Туман. – Арина вспомнила темный каменный мешок и легкую струйку из-под каменной крышки. – В саркофаге был туман. Он был теплым, даже горячим. И светился зеленоватым светом.

Профессор смотрел на нее и с каждой секундой все больше мрачнел.

– Арина, что с вами?

– Со мной ничего, Анатолий Георгиевич, – горячо зашептала Арина. – Я не сошла с ума. Я все хорошо помню. Сверху падали камни. Меня отрезало от Игоря. Я осталась около саркофага. И вдруг его крышка сдвинулась, и оттуда пошел этот туман. Он светился зеленым. Он окутал меня со всех сторон. И он вошел в меня, этот туман. Он заходил прямо через кожу. Со всех сторон.

Арина замолчала. Молчал и Парусников.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил он.

– Хорошо, – кивнула Арина. – Голова немного побаливает, а так… Ничего. Но я не сумасшедшая. Я видела этот туман. И он вошел в меня.

Профессор кивнул.

– Я попрошу врачей проверить еще раз все ваши показатели, – сказал он после паузы. – Но говорить им о зеленом тумане не буду. И вас прошу сохранить это в тайне. Договорились?

Арина кивнула.

– Не обижайтесь, Арина, но, если из-за проверок вас оставят в больнице еще на два-три часа, наш самолет улетит. И вам придется возвращаться в Москву обычным рейсом. А там пограничная проверка совсем иная. Это не в наших с вами интересах. Согласны?

Арина кивнула еще раз.

– А можно мне перед отъездом увидеться с Игорем?

Профессор помолчал, словно взвешивал какие-то варианты, потом вздохнул.

– Нет, Арина. Игорь в больнице. Незачем его беспокоить. Да и вам лучше поскорее уехать. От греха подальше. Раджад довезет вас до самолета. Увидитесь с Игорем в Москве. Он вернется совсем скоро.

Арина засопела носом, чтобы не заплакать, но слезинки все-таки выкатились из глаз и стекли по щекам на подушку.

– Простите меня, девочка, – сказал профессор, отводя глаза. – Но вы не осознаете всю серьезность ситуации. Нашей с вами ситуации. Поверьте: чем быстрее вы доберетесь до самолета и окажетесь в нем, тем лучше. Вы не обижаетесь на меня?

Арина покачала головой.

– Не обижаюсь.

– Ну и отлично. – Парусников погладил Арину по голове. – Счастливого вам пути! И до встречи в Москве.

– До встречи!

Дверь закрылась, и Арина расплакалась по-настоящему. Слезы безудержно текли по щекам, и она промокала их краем одеяла. К такому бесславному концу поездки в Израиль она явно была не готова.

24

Глеб встретил Эдика Львова в приемной. Мужчины пожали руки, коротко обнялись, хлопнув друг друга по спинам, и пошли в кабинет. Проход по коридорам телеканала, видно, произвел впечатление на Львова.

– Да-а, – проговорил он, садясь в предложенное кресло. – Круто тут у вас. Иду по коридору, а навстречу Яблонская. Идет, и никто на нее внимания не обращает. Автографы не просят, под ноги не бросаются.

– Ты, надеюсь, тоже не бросился? – спросил Глеб, явно польщенный реакцией приятеля.

– Не бросился. Хотя очень хотел. Я бы ради такой женщины…

– Остынь, – перебил Глеб, но тут же добавил. – Хотя… Нет ничего невозможного для настойчивого, напористого и знающего, чего он хочет, мужчины.

– И главное, имеющего средства для обеспечения своих желаний, – добавил Львов.

– Это верно, – согласился Глеб. – Так что, могу тебя ей представить. Хотя… У нее уже есть покровитель.

– Я его знаю?

– Его все знают, – улыбнулся Глеб. – Михаил Семенович Иваненко.

– О-о! – Львов задрал подбородок кверху и надул щеки. – Это серьезно!

– Серьезно, – согласился Глеб. – Хотя… И здесь я опять могу повторить ту же фразу. Нет ничего невозможного для настойчивого, напористого и знающего, чего он хочет, мужчины.

– Нет, – Львов покрутил головой. – Ссориться с Иваненко я сейчас не готов.

– Да? – удивился Глеб. – А что у тебя с ним?

– Если он выиграет конкурс на покупку порта «Северный»…

– А он его выиграет, – перебил Глеб.

– Надеюсь, – кивнул Львов и продолжил: – То я, возможно, буду вести часть строительных работ. Портовые сооружения, здание морского вокзала, гостиница. Объем работ – сам понимаешь.

– Понимаю, – Глеб смотрел на приятеля немигающим взглядом. – С самим уже встречался?

– Нет еще. Но мне обещали организовать встречу.

– Кто обещал?

Львов замялся. Ему явно не хотелось отвечать на вопрос.

– Спрашиваю не из любопытства, – резко сказал Глеб. – Просто могу в этом деле помочь.

– Ты? – Глаза Львова округлились. Он явно не ожидал такого поворота событий. – А что у тебя с ним за дела?

– Он хочет купить половину акций канала. И обхаживает меня со страшной силой.

– Так продай!

– Что ты говоришь! – Глеб закрутил головой, и этот жест должен был символизировать нелепость предложения. – Канал, между прочим, приносит прибыль. И неплохую. Почему я должен ею делиться с чужим дядей? С какого рожна?

– Так дядя-то какой! – усмехнулся Львов. – Всем бы такого дядю. Потребуй в обмен долю в каких- нибудь его бизнесах. Получишь намного больше, чем отдашь. Я бы на твоем месте не раздумывал.

Глеб помолчал, посмотрел приятелю в глаза, в которых читалась откровенная зависть, потом покачал головой.

– Я телевизионщик, Эдик. Я знаю только это ремесло. А все эти ваши порты, терминалы, стройки, трубы, бензин… Это не для меня. Вот в чем проблема.

Львов промолчал, и в его взгляде можно было прочесть, что он готов понять приятеля, но не согласиться с ним.

– Но тебе встречу я готов организовать, – продолжил Глеб. – Пока он вокруг меня крутится, мне это сделать довольно просто.

– Я был бы тебе очень благодарен, старина, – снисходительная улыбка сошла с лица Львова, и он заговорил совершенно серьезно. – Ты бы сделал для меня большое дело.

– Договорились, – кивнул Глеб. – Вернусь из Берлина и сразу этим займусь.

– Ты надолго летишь?

– На три дня. Завтра вылетаю, в воскресенье буду обратно. Кстати, в следующую субботу у нас праздник. Десять лет каналу. Будет большая вечеринка. Вот на ней я тебя с Иваненко и познакомлю.

– Отлично, – Львов развеселился. – Спасибо тебе, старина!

– Не за что, – отмахнулся Глеб и бросил короткий взгляд на настенные часы. – Что по нашей проблеме? Девушку нашел?

– Как тебе сказать, – из внутреннего кармана пиджака Львов достал конверт. – И нашел, и не нашел. Сейчас все подробно расскажу.

Он достал из конверта три фотографии и разложил их на столе.

– Мой детектив сутки работал как бешенный. Раздал взяток на сумму, которую я даже называть тебе не буду, но достал записи со всех нужных нам камер. Ее нигде нет. Ни на одной стоянке. Ни под землей, ни на земле. Она не садилась ни в одну машину, ни в один автобус, ни на один мотоцикл. И все же он ее нашел…

Львов подтолкнул к Глебу фотографии, лежащие на столе. На них были изображены Арина и Игорь, идущие по терминалу аэропорта.

– Несколько камер в зале отлетов засекли ее с парнем. Судя по времени на камерах, они шли в сторону грузового терминала. Мои люди обыскали терминал. Но ничего не обнаружили. У терминала есть своя парковка. Записи с ее камер мы тоже получили. Но ничего не нашли.

– Так. – Глеб бросил фотографии на стол. – Значит, она была в аэропорту. Это раз. Шла в сторону грузового терминала. Это два. И где-то там она исчезла. Так?

– Получается, так, – Львов пожал плечами.

– Из грузового терминала вылетают самолеты?

– Вылетают, конечно. Почтовые, грузовые. Примерно в то время, когда она была в аэропорту, оттуда вылетели три рейса. Все за рубеж. Грузовой рейс в Лондон, рейс DHL в Йоханнесбург и спецрейс в Тель- Авив. Но на эти рейсы она попасть не могла. Там пограничный контроль, без заграничного паспорта не пройти.

– А может, ее в каком- нибудь ящике вывезли? – предположил Глеб. – Увидели красивую бабу. Опоили. Или дали чем-то по голове. Засунули в ящик и погрузили в самолет. Возможный вариант?

– Возможный, – кивнул Львов. – Каждый ящик, конечно, проверяют перед тем, как закрыть. Но… Все может быть. Как ты говорил? Нет ничего невозможного для мужчины, который знает, чего хочет?

– Для настойчивого и напористого мужчины, – добавил Глеб. – Значит, теперь все дело в том, найдем ли мы этого напористого молодого человека.

Он взял со стола фотографию и вгляделся в лицо Игоря.

– Хорошо хоть не кавказец, – сказал Глеб и вернул снимок на стол.

– Хорошо, – согласился Львов, но тут же возразил. – Хотя среди наших такие отморозки встречаются. Всему Кавказу фору дадут.

– Найди ее, Эдик. Прошу тебя! – Глеб сложил руки на столе и поднял глаза на приятеля. – Жена очень переживает. Они дружили с детства. За одной партой сидели в своем этом Мухосранске.

– Найду, – пообещал Львов и собрал фотографии со стола.

– Никуда этот парень не денется. Крупный план лица у меня есть. Если он из блатных, должен был где-нибудь засветиться. Если начинающий или залетный, пойду в полицию. Лети спокойно в свой Берлин, а я сделаю все, что надо.

– Спасибо тебе, дорогой! – Глеб встал и протянул руку. – Извини, что не предлагаю выпить. Мне нужно бежать. Вещи еще не собраны.

– Понимаю, – Эдик кивнул и пожал руку Глеба. – Выпьем после твоего возвращения. Надеюсь, будет за что.

Он пошел к двери, но на пороге остановился.

– Слушай. А ничего, что я ее пытался трахнуть? Светка не обиделась?

– Не обиделась, – рассмеялся Глеб. – Светка против того, чтобы ее убивали и за границу в бордель продавали. А против того, чтобы трахнули, она не возражает. Ей давно пора серьезного покровителя завести. А-то жила здесь в Москве полгода с каким-то идиотом. Он ей даже работу найти не смог. Так что ты, старина, ее только найди, а дальше – твои проблемы. Делай, что сможешь.

– Не беспокойся, – кивнул Львов и вышел.

25

Такси остановилось у металлических ворот, за которыми мгновенно появился настороженный охранник. Кого это принесло? Водитель обернулся и взглянул на пассажирку.

– Приехали, девушка.

Арина кивнула. Приехали. Она опять вернулась к Светке. Бездомная, безработная и без копейки денег. Полностью зависящая от подруги. Золушка, карета которой превратилась в тыкву сразу после встречи с принцем. Дура, размечтавшаяся об алых парусах и витязе на белом коне, а получившая вместо этого камнем по голове во время землетрясения, которого никто, кроме нее и Игоря, даже не почувствовал. Как ей могло так не повезти? Почему Бог, или кто там сидит на небесах, так несправедлив к ней? За что? Она ведь никогда не делала ничего плохого. Не воровала, не шлялась по мужикам, даже особо не врала. Нормально училась, потом работала. Почему одни получают все, а ей достается с небес лишь камень по голове? А может быть, никакой Бог тут не при чем? Может быть, все дело в ней? Может, она просто ни на что не способна? Не может самостоятельно решить ни одну проблему. Все, за что берется, рушится и превращается в говно. Неужели это ее планида и так будет всегда? Как же ей жить дальше? Ведь не будет Светка решать ее проблемы до конца дней.

Арина подняла глаза на водителя.

– Подождите одну секундочку. Сейчас вам заплатят… …Специальный рейс МЧС России из Тель- Авива приземлился в аэропорту Домодедово десять часов назад. Паспортную проверку и в Тель- Авиве, и в Москве Арина прошла без происшествий. Спрятала паспорт Любы Азаровой поглубже в сумочку и вышла в зал ожиданий.

У окошка справочного бюро ее ждало разочарование. Рейсы на Дальний Восток вылетали из аэропорта Шереметьево. Но это полбеды. Между аэропортами ходили специальные автобусы, и девушка из справочного бюро быстро объяснила ей, как эти автобусы найти. Хуже было то, что на ближайшие рейсы она никак не успевала, а потом рейсов ни в Благовещенск, ни в Хабаровск не было четыре дня. Значит, четыре дня ей придется проторчать в Москве. Узнав адрес ближайшей гостиницы, Арина вышла на площадь перед аэропортом и села в такси.

У стойки гостиницы ее ждало еще одно разочарование. Ночь в самом простом номере стоила 120 долларов. За три ночи надо было заплатить 360. Арина достала из кошелька всю наличность. От полученных от Глеба пяти сотен осталось 420. «Вот что значит шикарная жизнь с поездками на такси и пирожными в аэропорту», – подумала Арина. Она быстро прикинула. Билет до Хабаровска – 150 долларов. Эти деньги неприкосновенны, и их надо отложить. Остается 270. А ведь еще надо как-то питаться три дня и добраться до Шереметьево. Нет, позволить себе номер Арина явно не могла. Она отошла от стойки и села в удобное кресло, пытаясь привести мысли в порядок. Какие у нее есть варианты? Во-первых, она может снять гостиницу только на две ночи. Это обойдется ей в 240 долларов. Оставшейся тридцатки хватит, чтобы добраться до Шереметьево и провести третью ночь там, в зале ожидания. Арина уже было решила так и сделать, но в последний момент остановилась. А деньги на автобус из Благовещенска или на поезд из Хабаровска? А если ей придется провести в Хабаровске ночь? Нет, она не может так рисковать. Оставался один выход – ехать в Москву и искать там гостиницу подешевле. Конечно, мысль провести три дня у Светы зародилась в ее голове. Но эту предательскую мысль Арина решительно прогнала.

В этот раз она не станет прибегать к помощи Светы, а все сделает сама. Она позвонит подруге только из Углегорска, чтобы сказать, что у нее все хорошо. Приняв решение, Арина вернулась к стойке и попросила дежурную вызвать ей такси.

Выстояв небольшую очередь в службу городской информации, Арина получила длинный перечень дешевых гостиниц. Она села на скамеечку в ближайшем сквере и развернула список, пытаясь сообразить, какая из гостиниц расположена ближе всех. На молодого человека в джинсовом костюме и яркой оранжевой рубашке, следившего за ней от стойки службы информации, она обратила внимание, только когда он присел рядом с ней.

– Вы позволите? – вежливо спросил он.

Арина пожала плечом. Скамейка не ее, а общественная, и сидеть на ней может любой человек.

– Мне кажется, вы попали в затруднительное положение, – проговорил парень. – И вам некуда идти.

– Никакого затруднительного положения у меня нет, – сухо ответила Арина и отвернулась. – У меня всего несколько часов до поезда. Вот я и сижу.

– И поэтому вы получили в бюро информации список всех дешевых гостиниц в центре Москвы, – улыбнулся парень.

Арина вспыхнула. Что ему нужно от нее? Какое ему дело, какие списки она получает в бюро информации? Арина открыла рот, чтобы ответить наглецу, но парень ее опередил.

– Я работаю в одной из таких гостиниц, – быстро сказал он. – И мог бы вам помочь.

Боевой запал Арины рассеялся, как дым.

– А далеко эта гостиница? – спросила она.

– Рядом. За углом, – парень кивнул куда-то в сторону. Арина только сейчас рассмотрела его. Невысокий, коренастый. Судя по мышцам на руках, заметным даже через джинсовую ткань куртки, спортсмен. Парень смотрел на нее светлыми глазами и улыбался.

– Ну что, проводить вас?

– А сколько стоит ночь в вашей гостинице?

Арина помнила, что ни светлые глаза, ни добрая улыбка не должны лишать ее бдительности.

– Десять долларов – ночь, – просто ответил парень.

Значит, за три ночи – тридцатка. Это ей подходит.

Оставшихся денег ей хватит и на билет, и на любые неожиданности, которые могут возникнуть по пути в Углегорск.

– Ну что, пошли? – Парень поднялся со скамейки. – Вон стоит моя машина…

– А зачем машина? – Арина остановилась. – Вы же говорите, гостиница за углом.

– За углом, – кивнул парень. – Но не бросать же здесь машину. Нет, если вы хотите, мы можем пойти пешком. Потом я за машиной вернусь.

Арина помедлила, еще раз взглянула в светлые глаза нового знакомого и кивнула.

– Хорошо. Поехали на машине.

Отель оказался не совсем за углом, но недалеко. Ехали они не больше пяти минут. Наконец машина остановилась.

– Приехали. – Парень вышел из машины, обежал ее спереди, открыл дверцу Арины и церемонно подал ей руку. – Прошу вас.

Арина огляделась. Машина стояла у обычного жилого дома. На фасаде ни вывески, ни рекламного плаката.

– Ваша гостиница расположена в жилом доме?

– Конечно, – парень дернул плечами, дескать, что в этом удивительного. – Все дешевые гостиницы расположены в жилых домах. Если для гостиницы строят специальное здание, она уже не может быть дешевой.

«Это логично, – подумала Арина. – Это он говорит правду».

Она оперлась на поданную руку и вышла из машины.

– А почему нет никакой вывески? Вы не хотите, чтобы о вашей гостинице знали?

– У нас только закончился ремонт, – ответил парень. – Не успели повесить. Но посетители уже есть. Почти все номера заняты.

Он хлопнул дверцей машины и уставился на Арину.

– Ну что, пошли?

Терзаемая сомнениями Арина молча кивнула. На лифте поднялись на третий этаж. На лестничной площадке две высокие двери. Парень пошел к той, что справа от лифта. Коротко позвонил. Дверь приоткрылась.

– Принимайте, – весело сказал парень. – Еще одну постоялицу к вам привел.

Дверь распахнулась. Арина вошла первой и оказалась в длинном полутемном коридоре. Рядом с входом стоял стол, за которым, видимо и сидел дежурный, открывший им дверь. Этот дежурный смерил внимательным взглядом Арину с головы до ног, потом запер дверь и кивнул.

– Проходите.

Арина остановилась у стола и достала из сумочки паспорт. Но привычных бланков регистрации на столе не было.

На страницу:
9 из 12