Адель и 40 оборотней

Екатерина Бакулина

Адель и 40 оборотней

Глава 0. Забегая вперед

Один из нас умрет. Останется здесь навсегда.

Только бы не я, светлые боги! Только бы не я…

Колени дрожат.

Я прячусь у Халле за спиной, а Халле сам боится.

Он тихо рычит, пригнув голову, чуть подавшись назад, когда взгляд твари-стража мельком касается его. Этот страх сильнее любого оборотня. Страх перед демонами, перед тварями, пришедшими с той стороны. Все боятся. Весь наш маленький отряд, каждый из этих опытных, прошедших огонь и воду бойцов, готов сейчас поджать хвост и забиться в самую глубокую щель, лишь бы не встретиться с тварью взглядом.

У твари ослепительно-голубые глаза, словно прозрачные камни, светящиеся изнутри.

Тварь-страж похожа на человека, но сходство обманчиво. В том, как тварь двигается, как говорит, нет ничего человеческого. Обычные, правильные черты лица, нос с легкой горбинкой, тонкие губы… и несколько рядов мелких, словно рыбьих зубов. Когда тварь скалится – пробирает дрожь.

Резковатые, неуловимо-неправильные, вывернутые движения и непропорционально длинные тонкие пальцы.

Прямо перед тварью, посреди пещеры, стоит Олин, ротный командир наших оборотней. Стоит ко мне спиной, я вижу крупные капли пота, блестящие на его шее, ему тоже страшно, конечно.

Где-то в глубине пещеры капает вода. Кап-кап… с каждой каплей уходит время.

– Решай скорее, мое терпение на исходе, – страж смотрит Олину в глаза, не мигая. И Олин тоже смотрит не отводя взгляд. – Один навсегда останется здесь, остальные будут свободны. Очень щедрое предложение, если помнить о том, что нужного человека ты убил. Но я приму вместо него жизнь другого, на твой выбор. Поторопись, если будешь медлить – умрут все.

Олин молчит. Я вижу, как поднимаются и опускаются его плечи, вдох-выдох. Оборачивается, обводя взглядом нас всех, хмурится еще больше. Глаза у него голубые, как у твари.

Я тихо всхлипываю, не удержавшись, хватаю Халле за руку, еще больше отступая ему за спину. Халле не позволит меня отдать. Если подумать, я, наверно, самая никчемная здесь, маг-недоучка… Даже Галерт уже успел показать себя и завоевать уважение этих парней, а я… обуза.

И все же, я не верю, что Олин выберет меня.

Страж ждет.

– Командир! – кивает Олину Майтек. – Давай, что ли, тянуть жребий? Так-то все равно не решить, а ты…

– Нет, – резко обрывает Олин.

Снимает с плеча карабин, кладет на камни. Снимает часы. Потом рядом кладет длинный нож. Хлопает себя по карманам… достает зажигалку, сигареты, запасную пачку с патронами.

– Командир?

– Заткнись! – сухо говорит он.

Стаскивает с ног ботинки.

Он делает это так спокойно, без всяких эмоций, что я даже не сразу понимаю зачем.

– Ну, – говорит Олин стражу. – Я выбрал. И что дальше?

Страж ухмыляется, обнажая бесчисленные зубы.

– Выбрал? – словно удивляется он. – Хорошо. Тот человек, которого ты выбрал, должен снять с себя всю одежду, подойти к Синему Камню, – кивает на мягко искрящуюся колонну в центре, – и прикоснуться ладонями. Как только коснется и руки врастут в камень, жертва будет принята, ворота откроются для вас. Для него же… быстрой и легкой смерти обещать не могу, не обессудь. Мы развлечемся.

Олин судорожно сглатывает, кадык дергается.

И все же, без колебаний расстегивает ремень. Стаскивает с себя рубашку, потом штаны, снимает все. Равнодушно. В полной тишине.

Никто не остановит его. Страх перед тварью парализует. Да и если остановят, если не он – то кто-то из нас. А никто больше не готов вот так…

На это невозможно смотреть. Но и не смотреть невозможно, завораживает.

Без одежды Олин кажется еще крупнее – огромный белый волк, белые волосы, яростно сверкающие голубые глаза. Руки заросли шерстью по локоть, такой густой, что золотистая кожа едва проглядывает. На плечах кожа белая сама по себе, не успела загореть, и шерсти почти нет, под кожей проглядывают вены, а вот грудь и живот тоже в шерсти все сплошь, и…

Олин раздевается спокойно, не отворачиваясь, на все условности ему и без того плевать. Словно один в пещере. Складывает одежду в стопку, аккуратно.

Раздевшись, не колеблясь ни мгновения, идет к Синему Камню и прямо сходу прижимает к нему ладони. Не думая. На выдохе.

Зажмуривается.

Я тихо вскрикиваю, уткнувшись Халле в спину, не могу на это смотреть. Чувствую, как Халле тоже напряженно вздрагивает, ждет. Все ждут, что будет дальше. Грома, грохота, волшебного света и отворившихся дверей на свободу.

Долго…

Но ничего не происходит. Совсем ничего.

Олин… я открываю глаза, вижу, как он стоит и не понимает тоже. Растерянность… Проводит ладонью по гладкой поверхности Камня из стороны в сторону, отрывает руку и прижимает снова. И ничего. Камень не принимает.

Поворачивается к стражу.

– Какого хрена? – голос совсем глухой, чуть вибрирует. Олин еще не верит.

А страж вдруг смеется. Самозабвенно, трясясь всем телом, разевая пасть, выставляя напоказ ряды тонких, словно иглы, зубов, едва не захлебываясь от смеха.

Олин делает шаг в сторону от Камня. Еще сомневаясь, не в силах поверить, что его так жестоко обманули, он переступает с ноги на ногу. Верхняя губа дергается, открывая клыки. Тихий утробный рык.

Страж смеется, довольно жмуря голубые глаза.

– Какого хрена, я спрашиваю? – рычит Олин.

Ярость. Он из последних сил пытается держать себя в руках, но видно, как черты лица плывут, вытягиваясь… меняются плечи, шерсть стремительно покрывает тело…

– Ты не понял, – говорит страж, и его смех обрывается резко, словно и не было. – Я сказал – мне нужен человек. Я приму человеческую жизнь взамен. А ты пес. Дурная кровь. Ты мне не интересен, – он довольно хмыкает. – Хотя ты так забавно готовился.

– Твар-рр!

Олин рычит и рык переходит в рев, раскатистый, оглушающий, что дрожат своды. Еще мгновение, и он срывается, прыгает, оборачиваясь налету.

И тут же отскакивает, словно натолкнувшись на невидимую стену. Кувырнувшись через голову, разбивая нос в кровь, снова становясь человеком. Распластавшись на камнях. Оглушено затихая.

– Хватит! – говорит страж. – Один раз я прощу тебе. За храбрость. Но если бросишься снова – умрут все. Я сказал, мне нужен человек. С тобой, не считая твоих псов, пришли четверо. Выбирай, кто из них останется. Я приму любого из них. И не дергайся больше.

Олин встает на колени, тяжело дышит. Мотает головой, пытаясь прийти в себя.

Потом поднимает на нас глаза, обводит взглядом. Утирает капающую из носа кровь и сплевывает.

Видно, как прямо до хруста сжимает зубы, глухо и грязно ругается. И вдох-выдох, это дается ему нелегко. Невероятным усилием собирается…

– Сюда, все четверо. Будете тянуть жребий, – говорит он, и резко, рывком вскакивает на ноги.

Отходит в сторону, поднимает с камней и натягивает штаны.

Самообладания ему не занимать.

– Майтек, давай спички, – говорит Олин. – Пусть тянут.

У меня холод сворачивается в животе, сводит до боли. Я одна из этих четырех. Но я не могу сделать и шага. Я не могу… Паника наваливается разом. Я не могу!

– Не трогай Адель! – говорит Халле за меня. – Не смей трогать ее! Пусть тянут без нее!

Олин поворачивается к нам и вытягивается, резко, словно от удара.

– А то что? – глухо говорит он. – Попытаешься помешать, и я сверну тебе шею.

– Я не отдам ее! – рычит Халле, подаваясь вперед.

Против Олина у него ни единого шанса, Олин его убьет. Халле понимает это, но не отступит все равно. Он совсем мальчишка, упрямый и горячий мальчишка, хотя тут дело даже не в возрасте, а в опыте.

Олин все равно поступит так, как решил, этого не изменить.

Вижу, как плечи Халле напрягаются. Еще немного…

– Не надо, – я кладу ему руку на плечо. – Не надо, Халле. Пожалуйста. Я буду тянуть жребий, так будет честно. Моя жизнь в руках светлых богов… не бойся за меня. Все хорошо.

В хорошо я не верю. Я сама ужасно боюсь, но… не надо. Если сопротивляться – будет только хуже. Олин не виноват. Тварь не выпустит нас, другого пути нет. Нас четверо, и мне повезет… Не такие уж плохие шансы.

Делаю шаг вперед на подгибающихся ногах. Халле еще пытается рыкнуть у меня за спиной.

Вижу, как вытягивается у Олина лицо, из белого становясь каменно-серым.

Вижу, как еще двое мрачно выходят вперед. Стрелки, минеры, да вот, геологи, как Кенек – всегда только люди. И маги тоже.

А вот нашего мага, Галерта, я не вижу.

– Галерт, сучий хвост! Иди сюда! – требует Олин. – Быстро!

– Ты не посмеешь, капитан! – истерично вскрикивает Галерт из угла. – Ты не посмеешь так поступить со мной! Тебе нужен маг! Кем ты меня заменишь? Этой пигалицей? Серой мышью? Дурой-первокурсницей, которая самого простого заклинания навести не может? Вот ее и отдай!

Олин кривится.

– Ублюдок, шушака тебе в зад, – устало говорит он, но сил спорить не осталось. – Твой жребий последний. Что останется, то и твое.

– Да тебя расстреляют, если узнают, что ты сделал! – кричит Галерт.

– Ну и отлично, – говорит Олин. – Рой, тяни первый.

В здоровенных пальцах Олина зажаты четыре спички, одна из них короткая.

Рой тоже не маленький для человека, но рядом с волком он смотрится неуклюжим подростком. Подходит, ковыляя, словно на деревянных ногах. Долго стоит, часто моргая, глядя на Олина, потом на нас всех.

– Давай уже, – говорит Олин.

Рой неуверенно протягивает руку, берет… долго не решается, а потом вдруг резко дергает, из середины. Несколько секунд смотрит, ему нужно время осознать…

– Длинная… – шепотом говорит он, покачнувшись. – Длинная! У меня длинная, капитан!

Почти всхлипывает.

– Хорошо, – ровно говорит Олин. – Кенек? Давай.

Тот подходит и быстро, не раздумывая, выдергивает свою спичку.

И только потом нервная дрожь накрывает его.

– Длинная! Видели все? – объявляет громко, поднимая списку над головой, хочет сказать еще, но голос вдруг срывается. – Вот! Вот…

И, отойдя на пару шагов в сторону, садится на землю, обхватив голову руками. Длинная…

Осталось две.

Олин облизывает губы. Молча смотрит на меня.

Моя очередь.

Халле пытается задержать меня, но я заставляю его отпустить. Не надо. Все будет хорошо.

Меня так трясет, что просто невозможно. Тошнота подкатывает и темнеет в глазах.

Я подхожу.

Слышу, как Халле рычит у меня за спиной. Мой защитник.

Понимаю, что Олин стоит передо мной опустив руку, едва не спрятав ее за спину. Из разбитого носа все еще течет кровь, тяжелая алая капля по губам, по подбородку, капает на голую грудь. Подбородок у Олина мелко дрожит, хоть он изо всех сил пытается справиться, до хруста стиснув зубы.

– Моя очередь, – шепотом говорю я, голос почти не слушается.

Его глаза стремительно темнеют, из голубых становясь почти черными. И дикая паника там на дне…

– Олин… – шепотом говорю я, одними губами, неслышно. – Можно, я попробую?

Он делает глубокий вдох и протягивает жребий мне. Его пальцы дрожат.

Когда я тянусь к нему, он на мгновение, задержав дыхание, закрывает глаза.

Глава 1. Мой первый день, майор Уолеш и оборотни

– Вот, мои документы.

Я положила папку на стол. Было немного не по себе. Майору Уолешу, начальнику гарнизона, все это явно не нравилось. Он хмуро взял, открыл, полистал немного.

Потом закурил очередную сигарету.

У него в кабинете страшно накурено. Дежурный, провожавший меня, начинал страдальчески морщиться еще на подходе к кабинету, а сейчас, стоя за моей спиной, все порывался чихнуть и зажать нос, у него слезились глаза. Но дежурный – оборотень, они совсем не выносят сигаретного дыма, а майор – человек. Как и я. По мне – так бывало и хуже, особенно в курилках госпиталя…

– Вы хотите сказать, мисс Йонаш, что мы отправляли запрос на квалифицированного боевого мага, а прислали вас? И что с вами делать? Что там вы успели закончить?

– Первый курс, – сказала я. – У меня должна быть практика по работе с энергетическими потоками…

– Еще раз, мисс Йонаш, у нас нет возможности для прохождения практики, нет опытного наставника для вас. Вообще ничего для вас нет. Да и желания возиться с вами тоже, признаться. Чуть больше месяца назад наш штатный маг пропал в горах, его так и не шли. Мы подали запрос, чтобы прислали кого-то на замену. Но по какому-то недоразумению прислали вас.

– И что же мне делать?

– Я бы посоветовал ехать домой, здесь вам делать нечего.

Я не могу вернуться. Если мне без всяких объяснений откажут в практике, я не получу зачет, и что же делать тогда? Как я объясню все это? Даже если с объяснениями. Я добиралась сюда больше недели, это жуткая дыра. Неделю обратно… Там будут разбираться… и даже если направят еще куда-то, у меня почти не будет времени показать себя. После экзаменов и до начала второго курса всего два месяца, и две недели из них уже прошло.

К тому же, денег у меня совсем нет. Билеты туда и обратно куплены от деканата, по запросу. На дорогу в одну сторону я еще худо-бедно наскребу, но что делать потом? А если меня лишат стипендии, скажут, что я сама виновата?

Нет уж.

К тому же, я читала, что здесь в горах древние кхайские стоянки, как раз по моему профилю, энергетические потоки, остаточные фантомы… Я ведь подготовилась, знала, куда еду. Здесь можно найти много интересного. Я же чувствую, недавно тут что-то произошло, фон до сих пор неспокойный! И разобраться что именно – такая удача! Да, я повернута на учебе… тем более, что это дается мне не легко.

– Я не могу уехать, – сказала так твердо, как только могла. – Иначе меня могут оставить без зачета и стипендии. Вам же все равно нужен маг? А пока вы отправите новый запрос, пока кто-то приедет – пройдет время. Может быть, у вас есть какие-то несложные дела для меня? Меня учили сканировать местность, определять потоки, ставить щиты, даже метать огненные шары могу.

– Огненные шары, – майор страдальчески сморщился. – И от какого уровня воздействия сможет защитить ваш щит? Какого радиуса?

Уровня воздействия? Я знаю, что если кинуть в мой щит камнем – то камень отскочит. Но ничего более серьезного, никаких замеров пока не делали. Пулю он вряд ли остановит, я уж не говорю про магию. А радиус… я могу, конечно, показать руками – вот как-то так, но, думаю, это будет выглядеть жалко.

Мне нужно остаться, а потом я разберусь.

– Мы пока не проводили замеры, – сказала я. – А еще, знаете, я уже закончила училище, правда немного другой специальности, я травница. Вам не нужен помощник в медицинскую часть? По крайней мере, пока не придет ответ на запрос, куда мне ехать дальше. Я могу помогать и тихо писать свою отчетную работу… тут у вас очень интересные места с точки зрения энергетики… Я не буду мешать. А потом вы просто дадите мне характеристику?

Я ведь не требую ничего такого?

И больше всего надеюсь, кормить меня тоже будут, а то я всю стипендию на книжки потратила… не слишком благоразумно.

– Училище? – майор хмуро полистал мое личное дело. – Подождите, так сколько вам лет?

Знаю, на вид мне едва пятнадцать, метр с кепкой в прыжке, тощая как подросток, дурацкие кудряшки, с которыми я ничего не могу сделать, все лицо в веснушках. Но я не ребенок.

– Двадцать четыре, – сказала я. – После училища и до академии я три года работала в Киванском госпитале.

Выпрямилась изо всех сил, стараясь хоть чуть-чуть солиднее выглядеть.

Майор тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула, разглядывая меня. Потом кивнул дежурному.

– Косака ко мне свистни, скажи срочно, – сказал он. – Скажи, ему мага прислали.

– Слушаюсь! – дежурного как ветром сдуло, скорее подышать, на воздух.

Я невольно заулыбалась.

– Ладно, – сказал майор. – Оставайтесь пока, мисс Йонаш. Я отправлю запрос, потом решим, что с вами делать. Сейчас ваш командир придет, все объяснит. В медчасть нам помощников пока не надо, у нас спокойно, и вообще тут волки, по большей части, а они… как бы сказать, не особо болеют. Но вот как раз энергетик – можете пригодиться. Вас, кстати, волки не слишком смущают? Я имею в виду, что работать придется в сугубо мужском коллективе, где почти одни волки. Лучше скажите сразу, а то будете потом бегать, жаловаться, что к вам парни пристают. А к кому им еще приставать, если у нас женщин почти нет?

Вот в этом месте я честно напряглась.

– А они… – даже не знала, как сказать. – Вы хотите сказать… что мне придется…

Я судорожно перебирала в голове, как надо вести себя с оборотнями.

Майор усмехнулся, глядя, как я краснею.

– Они хорошие, в целом, парни и не обидят. Главное, не провоцировать их слишком явно. Если что, жалуйтесь Косаку, он разберется. И советую, не стесняться и не затягивать с жалобами, все конфликты и недопонимание лучше решать сразу, тогда не будет проблем. На Косака, если уж что, жалуйтесь мне… хотя, – он хмыкнул каким-то своим мыслям, – на него пока никто не жаловался.

Я кивнула. Ладно… как-нибудь переживем. Я, все же, не девочка… да и ничего не будет, это так, разговоры. Ну, кому я нужна? Честно говоря, к мужскому вниманию совсем не привыкла, с моими-то данными… Но тут своя специфика…

– Кормят у нас по расписанию, так что будьте внимательны.

Я кивнула.

Майор хотел сказать что-то еще, когда открылась дверь.

– Мага прислали? – радостным басом громыхнул с порога человек.

Оборотень. Здоровенный, я аж попятилась от неожиданности. И седой. Косматая белая бородища и такие же косматые волосы, так, что и лица-то толком не разглядеть, тем более с моего ракурса, я ему едва по грудь. Старый вояка? Это он мой командир?

– Мисс Йонаш, знакомьтесь, это капитан Олинар Косак, будете работать с ним.

Капитан, наконец, глянул вниз и заметил меня.

– Это что? – искренне удивился он.

– Ты хотел энергетика? Вот, получи. Мисс Адель Йонаш, студентка Дорноха, приехала к нам на практику, исследовать энергетические поля. Своди ее сегодня посмотреть, ты все равно собирался.

Оборотень моргнул. Глаза у него синие-синие.

– Гэри, ты издеваешься? Нахрена мне студентка? Да что я с ней делать буду?

– Ты не знаешь, что делать с симпатичными студентками? Совсем заработался? – язвительно и явно с подтекстом. – Ладно, Лин, бери что дают, у меня другого мага нет и, судя по всему, будет не скоро. У них там что-то напутали и прислали ее. Я отправлю запрос, разберемся. Пока – что есть. Она энергетик, должна хоть что-то соображать. Своди ее на свою аномалию, пусть посмотрит. Хуже не будет все равно.

Косак молча смотрел на меня сверху вниз, переваривая услышанное. И я, вместо нормального мага, его явно не устраивала.

– Слушай, Гэри, да куда я ее в горы потащу? Да она загнется там…

– Вот и смотри, чтобы не загнулась. Отвечаешь за нее. Забирай. Определи куда-нибудь, покажи как у нас тут все. Вещи вон ее захвати. Это не обсуждается.

Косак сердито засопел… с субординацией у них тут, похоже, не очень… Но спорить, все же не стал.

– Пойдем, – буркнул он, и подхватил мою сумку. – Ох, мать твою… да что тут у тебя? Камни?

– Книги, – так же сердито буркнула я.

Глава 2. Новые ботинки и стейк с кровью

Косак шел по коридору, задумчиво помахивая моей сумкой, словно она совсем ничего не весит. Я едва поспевала за ним, вприпрыжку.

– Пойдем, отведу тебя к Марийке, она даст ключи, – говорил он. – Располагайся пока. Ужин у нас в семь, лучше не опаздывай, а то эти проглоты сожрут все, тебе не достанется. Вечером, после ужина, в горы идем, и ты с нами, раз Уолеш сказал, что время терять. Может, увидишь что… м-мм, как маг, – он хмыкнул с иронией.

Да, на мага я не тяну.

– А в горы во сколько? – уточнила я.

– В восемь. И… это, знаешь, оденься потеплее, у нас ночью очень холодно. Куртку или что у тебя есть? Ботинки удобные, и, главное, без каблука. Поняла?

– Э-ээ…

Штаны и теплая кофта у меня, допустим, есть, а вот ботинок нет. И даже не потому, что я такая беспечная городская дурочка, хотя и это тоже. Но мои единственные ботинки, в которых я ходила всю зиму, окончательно развалились буквально за пару дней до поездки сюда. Остались только вот эти босоножки. Они удобные… и каблук совсем маленький, я в них везде хожу.

– Что? – не понял Косак. – На каблуках своих будешь дома прогуливаться, сколько угодно. А тут ты шею свернешь.

– У меня нет ботинок, – сказала я.

– В каком смысле?

– Совсем нет. Только это.

Оправдываться бессмысленно, я отлично понимаю, как это выглядит. Признаться, что у меня банально нет денег, и летом тепло, а к зиме я надеялась подкопить стипендию и купить-таки новые ботинки… ужасно стыдно. Я ведь не думала, что тут все серьезно будет, думала, как обещали, дадут немного потренироваться на полигоне…

Косак так смотрел на меня, что казалось – сейчас вернет майору обратно.

– Совсем сдурела? – поинтересовался он. – Ты хоть понимаешь, куда приехала?

Я поджала губы. Что мне сказать?

– Мне удобно в этих босоножках. Это ведь мое дело, правда?

– Нет, не твое, – холодно сказал он. – Ногу подвернешь, мне тебя обратно тащить. Нахрена оно? Так… – вздохнул, поскреб свою седую бородищу. – В хозчасть сходи, пусть найдут тебе на время ботинки. Какой размер?

– Тридцать четвертый, – сказала я.

Не найдут. Это как на ребенка.

Косак выругался.

Он смотрел на меня, пытаясь понять, что со мной такой делать.

А я вдруг подумала не к месту – интересно, сколько ему лет? Сначала, когда он только вошел, мне показалось – совсем старик… ну, пусть не совсем, крепкий такой, здоровенный, но уж точно не меньше пятидесяти. Белые волосы, белая борода, такой заросший… голос хрипловатый. Но сейчас…

– Давай сделаем так, – сказал он. – Сегодня ты отдыхаешь, никуда не идешь, мы сходим сами. Завтра на автобусе… утром будет в девять пятнадцать… ты поедешь в город, купишь себе ботинки. Вернешься на дневном, как и приехала сюда. А в таком виде я тебя в горы не возьму.

– Я не могу.

– Почему? – кажется, у него вот-вот закончится терпение.

Это ужасно стыдно, но…

– У меня нет денег на ботинки, – сказала я. – Совсем.

Косак фыркнул, провел ладонью по лицу.

– Значит, сидишь здесь, – сказал он, и что-то еще неприличное сквозь зубы. – Я не знаю, девочка, зачем ты приехала сюда, но уж точно не работать. Напиши маме, папе, пусть заберут тебя, отвезут домой. У меня нет времени на эту дурь.

Он поставил сумку на пол, развернулся и…

Если я сейчас отступлю, то практика моя накрылась окончательно.

– Подождите! – я догнала, едва не схватила его за рукав. – Подождите! Я приехала работать! Просто так вышло… У меня ботинки развались, а новые… Я буду ходить в своей обуви! Я обещаю, что не буду жаловаться, что буду идти быстро, не буду никому мешать! Мне очень нужна эта работа, нужна практика! Я боюсь, что если будут разбираться слишком долго, то я не успею, мне вовремя не засчитают, и я останусь без стипендии, а мне больше не на что жить. Я не успеваю работать и учиться, я… Если надо, я пойду в вашу хозчасть, попрошу самые маленькие ботинки… да хоть веревкой их привяжу, чтобы не сваливались! Хотите ботинки, будут ботинки. Я найду что-нибудь. Разве это так важно? Я всю жизнь хотела заниматься энергетическими потоками, а тут у вас ведь что-то интересное? Да? Здесь же кхайские могильники рядом! Ведь выброс был? Я даже отсюда чувствую! Я не могу просто взять и уйти!

Да с таким материалом раз в жизни выпадает возможность поработать!

Он стоял и смотрел на меня. Так долго, что я успела почувствовать себя полным ничтожеством.

– И что ты там чувствуешь? – спросил, наконец.

Я чуть выдохнула. Совсем чуть-чуть.

– Вон там, – показала направление, – не так давно был энергетический выброс огромной силы. Там и сейчас что-то происходит. Даже здесь некоторые силовые линии искривляются под напряжением… Я не очень понимаю пока, но если бы увидела ближе…

Очень надеюсь, подойдя ближе я могла бы больше сказать.

Пока я умею только видеть, чувствовать, но еще не всегда понимаю, что это значит. Но даже так…

– И как думаешь, что это? – спросил Косак, уже с интересом.

– Кто-то вскрыл могильник, – предположила я.

Косак облизал губы, нахмурился.

– А денег нет, значит?

– Нет, – призналась я. – Я тут на радостях, что сессию сдала и на практику еду, книжек накупила… а уже потом ботинки совсем развалились… то есть прямо совсем. Я думала, ну ладно, лето как-нибудь прохожу, сейчас ведь тепло. А к осени подкоплю и куплю новые.

– А родители?

Я покачала головой. У меня никого нет. И просто чудо, как я попала в Дорнох, моих способностей едва-едва, на грани, чтобы учиться не за свои деньги, а за государственный счет. Мой единственный шанс, и ошибаться мне нельзя.