Бонни и Клайд. По другую сторону закона

Федя ухмыльнулся и пожал плечами. Мол, ничего не знаю.

Я только раскрыла рот от удивления и перевела взгляд на Слуцкого. А тому, кажется, вообще было без разницы. Работа сделана и хорошо. А кто ее сделал – совершенно не его дело.

– Да вы меня насильно заставили следствию помогать! Между прочим, из-за вас я без зарплаты и работы сижу! А выходит, что не следствию, а Черному помогаю?!

Негодованию моему не было предела. Под откровенно смеющимися взглядами мужчин я пыхтела и закипала как электрический чайник.

– Да знаете что… Секретарш себе нанимайте, а не невиновных граждан! А ты, Чёрный… Я целый день крутилась, а он чаёк распивал и сигареты покуривал. Иди в задницу!

– Только если в твою, – хмыкнув, мужчина попрощался с подполковником и пошел из кабинета.

– Ах ты! – топнув ножкой по деревянному полу, я посеменила следом. – Ты лентяй и обманщик. Не хочу с тобой больше общаться, не то что помогать.

– И не надо. Ты сегодня работы сделала недели на две вперед, – сказал Федя и закурил сигарету.

Мужчина курил и курил очень много. Минимум раз пять за день он выходил из кабинета и возвращался с запахом крепкого табака.

Я никогда не курила, но встречаться с курящими мужчинами приходилось, так что эта вредная привычка не слишком раздражала.

Однако в этом человеке меня почему-то раздражали даже сигареты.

– Ко мне сегодня придут друзья, – объявил Федя, по пути в дом. – Мне нельзя говорить, что ты сейчас помогаешь следствию, так что по официальной версии ты моя девушка.

– И что от меня требуется? Играть дурочку, которая безумно в тебя влюблена?

– Нет, никого играть не нужно. Сиди у себя в комнате и не отсвечивай. Если парни тебя увидят, точно раскусят, что никакая ты не моя девушка.

– Слишком хороша для тебя? – самодовольно фыркнула я.

– Ага.

До дома мы добирались молча. Я делала вид, что действительно обижаюсь на Федю, а он, кажется, этому был только рад. За день мужчина несколько раз тяжело вздыхал после моей пустой болтовни.

Может быть, будет эффективнее не молчать, а говорить без умолку? Такое наказание для него куда хуже.

В доме Феди к вечеру был идеальный порядок. Все блестело чистотой и пахло ромашкой, вещи были разложены по местам, приготовлена вкусная еда.

Вот мне бы так жить! А-то обычно придешь с работы и начинаешь… Пол помыть, цветы полить, одежду постирать, еду приготовить.

– Ко мне придут в восемь. Будь добра, к этому времени уйди к себе, – напомнил Федя и, даже не раздевшись, пошел ужинать.

Я последовала его примеру. Закатала рукава рубахи, помыла руки и наложила себе полную тарелку запеченных овощей с какой-то рыбой.

Любительницей правильного питания я никогда не была. Да и какое правильное питание, когда живешь в деревне? Молоко домашнее жирное, соседи салом угощают, мама то и дело зовет на пироги.

– Так вкусно! А я думала, что еда на пару жутко пресная и противная.

– Попробуй не думать, – буркнул Федя. – Тебе это не идет. Да и не получается…

Я показала мужчине средний палец и продолжила трапезу.

Конечно, чтобы не докучать Феде и его друзьям, к восьми часам я скрылась за дверью своей комнаты. Примерно в это же время на первом этаже раздались мужские голоса и громкие приветствия.

Что ж, пусть радуются, пока есть такая возможность. Если Федя думает, что он победил, поспешу его разочаровать.

Я принялась приводить себя в порядок: сделала легкий макияж, подчеркнув длинные от природы ресницы, волосы уложила на одну сторону при помощи невидимок, надела шелковый халатик.

Когда собиралась, зачем-то захватила с собой красивый комплект белья и эту дорогую, но ненужную вещь. Видимо собиралась соблазнять майора!

Но планы изменились. Будем не соблазнять, а выводить из себя.

Подмигнув собственному отражению в зеркале, я сунула ноги в мягкие розовые тапочки и поспешила спускаться вниз.

Еще на лестнице я услышала громкий хохот и мужские голоса. Судя по всему, компания отдыхала на кухне. Туда я и отправлялась.

– И он как заводит справа… – один из присутствующих что-то рассказывал, активно жестикулируя, но, как только я появилась в столовой, замер с открытым ртом.

– Здрасьте, – ошарашенно произнес другой, явно фокусируя свое внимание на моем халатике в области груди.

– Парни, знакомьтесь, это моя девушка Аля. Любимая, ты же плохо себя чувствовала? – хоть голос Феди был спокойным и даже заботливым, его взгляд, устремленный на меня, сжигал дотла. Как бы не пришлось расплачиваться за свою выходку…

– Да, мне действительно нездоровилось. Вы уж простите, что я в таком виде, – как бы извиняясь, я пожала плечами и потуже запахнула халатик. – Даже в порядок себя не привела… Просто очень чаю горяченького захотелось.

– Идём на кухню, я помогу тебе его заварить.

Федя взял меня под руку, осторожно на первый взгляд. Но на самом деле схватил так, что у меня, кажется, хрустнули кости.

Мужчина зашел на кухню, включил чайник и злобно шепнул мне:

– Чего ты выперлась? Я же попросил.

– Любимый, ну что ты такой напряженный? – проворковала я, повисая на плече мужчины. – Будь любезнее со своей девушкой, на нас все-таки люди смотрят.

Я лучезарно улыбнулась и полезла за кружкой. Но не учла, что стояла она на верхней полке шкафчика.

Наверное, у меня слишком высоко приподнялся халат, обнажая то, что обнажать было не нужно. Потому как мужчина положил свою широкую ладонь мне на ягодицу.

Инстинкты подсказывали, что нужно развернуться, скинуть с себя эту лапищу и хорошенько врезать Феде по морде. Но ведь я сама заварила эту игру и поступить так, подставив мужчину дважды за вечер, просто не могла.

– Давай не при гостях, Любимый, – проворковала я, оглядываясь на мужчин за столом в надежде, что при товарищах Федя не станет позволять себе лишнего.

– Не переживай, они не станут подсматривать.

Взгляд мужчины стал хитрым. Глаза сощурились. Губы сложились в самодовольную ухмылку, а на щеках выступили очаровательные ямочки.

Можно было продолжать разглядывать Федю, но я предпочла позаботиться о своей сохранности и безопасности. Начала пятиться назад, потому как мужчина напирал на меня.

Когда попой я почувствовала шкафчик кухонного гарнитура, поняла, что отступать дальше некуда. Федя посмотрел на меня с победным видом хищника, который загнал свою жертву в ловушку.

Его руки крепко схватили меня за попу, и я оказалась прижата к мужчине. От неожиданности даже не успела выставить ладони вперед и теперь нос к носу была рядом с Федей.

Пока я с недоумением пялилась на мужчину, он пожирал взглядом мои полуприкрытые губы и сминал ягодицы до боли.

– Задница шикарная, – хищно шепнул Федя мне на ухо и, воспользовавшись временным замешательством, накрыл губы теплым поцелуем.

Я не сразу сообразила, что произошло. От удивления распахнула глаза, встретившись со смеющимися зелеными глазами напротив.

Федя целовал не горячо и напористо, как было положено первому поцелую с брутальным мужчиной, а осторожно и трепетно.

Наверное, будь он более резок, я бы все-таки влепила ему пощечину, наплевав на его товарищей в столовой. А так, поддавшись нежному порыву, неожиданно для самой себя ответила на поцелуй.

Мягкие губы последний раз коснулись меня, язык прошелся по зубам, оставляя легкое послевкусие табака, и Федя отстранился.

Я стояла недвижимо, ощущая как пальцами мужчина до сих пор сжимает мою попу, и не знала как реагировать на происходящее. Наверное, стоило бы продолжить играть влюбленную пару…

– Кажется, чайник закипел, любимая, – хитро улыбнувшись, сказал Федя.

– Чайник закипел, а я даже не нагрелась, – шепнула в ответ на ухо из вредности. – Целуешься посредственно.

– Стерва, – долетело тихое ругательство вслед.

Я заварила себе чай, прихватила в комнату пачку шоколадного печенья из запасов Феди и, попрощавшись с присутствующими, упорхнула на второй этаж.

Даже не знаю удался ли мой план. Я хотела отомстить Феде за его колкие слова и вывести на эмоции. С одной стороны, мне это удалось.

А с другой, я была облапана и расцелована им! А это в мой план уж точно не входило….

– А целуется он и впрямь так себе, – сказала я в воздух.

– Так себе, так себе! – раздалось над ухом, и на моё плечо кто-то опустился.

Сказать, что я испугалась – не сказать ничего.

Сердце на несколько секунд остановилось и ушло в пятки, в рыжей шевелюре, наверное, появилось несколько седых волос.

– Пернатый, ты чуть не стал единственным свидетелем смерти молодой девушки от инфаркта, инсульта и шока одновременно, – сказала я большому попугаю, расшагивающему по моему плечу как по жердочке.

Да, в открытую дверь ко мне в комнату влетел самый обыкновенный попугай. Точнее сказать, обыкновенным он не был.

Здоровенная птица с мощным клювом и ярким опереньем. На красном теле виднелись и синие, и зеленые, и даже желтые перья. А маленькие глазки смотрели на меня с таким умным видом…

Как он только голову умудрился наклонить, чтобы на меня заглянуть.

– Как, интересно, тебя хозяин зовет? Может Кеша? Кеша хороший, Кеша хороший, – я попыталась погладить птицу по голове, но тот взлетел, крыльями растрепав мне все волосы, и опустился на другое плечо.

– А-р-р-р-р-сений хороший, А-р-р-р-р-сений хороший! А-р-р-а! А-р-р-а!

– Птица говорун. Отличается умом и сообразительностью. Ну Арсений так Арсений. Будешь печенюшку, Арсений?

На прикроватной тумбе я раскрошила половинку своего лакомства для попугая и, когда тот удобно устроился для трапезы, улеглась на подушки, чтобы посмотреть телевизор.

С Арсением мы отлично провели вечер. Он слупил почти две целых печеньки и прошелся по мне туда-сюда несколько раз. Еще попугай повторял фразы из ящика, которые мог произнести.

В общем, с ним было весело.

Около двенадцати, когда я уже собиралась спать, предварительно приняв душ, на лестнице послышались шаги.

Федя поднялся на второй этаж и заглянул ко мне в комнату. Точнее оперся о дверной косяк, скрестил руки на груди и с застывшей на губах ухмылкой уставился на меня.

– Печенюшку будешь? – как ни в чем не бывало спросила я, протягивая мужчине последнюю половинку печенья.

Он хмыкнул, губами забрал сладость у меня из рук, нарочито касаясь пальцев, и, ничего не сказав, ушел из комнаты.

За ним, точно по команде, вылетел Арсений.

Интересно, что это была за немая сцена? Затишье перед бурей?

Ох, наломала же я дров, похоже….

Глава 3

– Аля, просыпайся, – меня разбудил громкий крик из коридора.

Глянула на время. Только шесть часов утра.

– Еще пять минуточек, – протянула я лениво и закуталась с головой под одеяло. Но почти тут же была развернута из него одним резким движением.

– Быстрее! Нужно на место происшествия, – Федя нависал надо мной в белой майке и с зубной щеткой во рту.

– Какое происшествие? – как ошпаренная я вскочила с кровати, совсем позабыв, что сплю в пижаме, состоящей из коротеньких шортиков и тонкой майки. – Кража? Похищение? Насилие?

– Убийство, – совершенно серьезно ответил Федя и, припечатав ладонью мне по попе, вышел из комнаты. – У тебя десять минут на сборы. Если не будешь готова, приду и заберу в том виде, в котором будешь.

– Грубиян! – бросила я вслед, потирая саднящую от удара попу. – Но убийство – это интересно.

Я даже задумалась на несколько секунд, чтобы представить, как мы с Федей прибываем на место преступления. Там все перетянуто красно-белыми лентами, повсюду полиция.

Он показывает свое удостоверение, и мы с важным видом подходим к трупу. Весь такой в луже крови…

Так, стоп! У меня всего десять минут. Нужно одеваться.

Я быстро кинулась умываться и приводить себя в человеческий вид.

Из шкафа достала первое, что попалось под руку – синие джинсы скинни и какую-то простенькую белую футболку. Не должна замерзнуть, кажется, на улице было тепло.

– Федя, я готова. Ты где? – я заглянула в комнату мужчины и обнаружила его в трусах и майке около шкафа с одеждой. Выглядел он… Совсем не как я представляла.

Нет, конечно, крепкий и сильный даже под одеждой. Но совсем не похожий на полицейского что ли…

– Покорми Арсения, я сейчас.

Клетка попугая была прикрыта каким-то покрывалом. Только я откинула его в сторону, птица радостно крикнула:

– Доб-р-р-р-р-ое утро! А-р-р-р-сений п-р-р-р-оснулся!

– Доброе, доброе. Сколько ему давать-то?

– Насыпь полную чашку, – бросил Федя, выбегая из комнаты. – Жду тебя у машины.

Я положила попугаю порцию пшена, оттряхнула руки, окинула оценивающим взглядом комнату хозяина дома и поспешила на первый этаж.

Спальня у Феди, кстати, совсем как моя комната. Разве что цвета немного потемнее.

– Какая холодища, – пожаловалась я, присаживаясь в машину.

То ли погода решила резко смениться, то ли в шесть утра никогда не бывает слишком тепло, но температура за окном сегодня не радовала.

В хлопковой футболочке я успела промерзнуть, пока бежала до машины.

– Господи, где же я так накосячил? – Федя одновременно ударил по газам и стянул с себя джинсовку. – Держи. Хватит на сегодня одного трупа. Не хватало тебе замерзнуть.

– Спасибо.

Хоть я и не намекала, завернуться в джинсовку, пропитанную теплом человека, было очень приятно. Я согрелась за считанные минуты.

Судя по картине за окнами машины, мы ехали куда-то в частный сектор. Здесь начинались самые дорогие коттеджи, отстроенные совсем недавно. Откуда только у людей деньги на такие дворцы?

Мы припарковались у ворот одного из таких особняков. Трехэтажный коттедж с колоннами и огромной территорией рядом.

– За такие хоромы я бы тоже кого-нибудь пригрохнула, – сказала, запрокидывая голову, чтобы рассмотреть дом.

– Отлично, есть первый подозреваемый.

На пороге дома нас встретил мужчина лет пятидесяти в белой рубашке и черных брюках. Учтиво кивнув, он оказал нам на второй этаж и сказал проходить в первую комнату направо.

– Тут даже дворецкий есть?! – от удивления я чуть не присвистнула.

– Аля! – Федя резко затормозил. Не ожидая этого, я продолжила движение и врезалась в его широкую спину. Чуть нос себе не сломала! – Предупреждаю: не суй свой курносый нос куда не надо. Ты здесь не на законных основаниях, ты здесь, потому что я не могу отпускать тебя от себя. Так что притворись мебелью.

Федя щелкнул меня по носу и первым вошел в комнату.

– Притворись мебелью! Всегда мечтала оказаться без работы и играть тумбочку.

Я тоже вошла в комнату. Но почему-то трупа, лежащего в луже крови, не обнаружила.

В помещении, больше похожем на бальный зал, сидели четверо людей, убитых горем, и лежала одна молодая девушка, над которой нависал миловидный старичок лет шестидесяти.

– Доброе утро. Хотя не такое уж и доброе… Майор Чёрный, криминальная полиция. Где специалисты?

– Здравия желаем, товарищ майор, – как по команде из смежной комнаты вышли двое полицейских в форме, а за ними мужчина в медицинском халате.

– Здорова. Какие новости?

– Убийство произошло между четырьмя и пятью часами утра. Судя по всему, отравление. Не могу говорить с полной уверенностью, но присутствует запах миндаля.

– Цианид, – заключил Федя. – Я осмотрю труп. Аля, побудь тут. Селезнёв, присмотри, – кивнув на меня одному из полицейских, мужчина скрылся за дверью. Я только глубоко вздохнула и осмотрелась по сторонам.

На диване лежала молодая девушка лет двадцати. Она была очень бледной, уставшей. Мужчина, который крутился рядом с ней, все время проверял ее давление и измерял температуру.

За столом сидел мужчина лет сорока, его лицо выражало полное безразличие. Рядом с ним женщина того же возраста с красными заплаканными глазами.

Тихо всхлипывая и поджимая ноги под себя, на меня глазела девчонка лет пятнадцати. Она выглядела печальнее остальных. Рядом с ней, пытаясь успокоить, сидел парень очень на нее похожий. Может быть, близнецы?

Все присутствующие были в спальной одежде. Судя по всему, трагедия застала их во сне.

– Что тут произошло? – тихо спросила я у полицейского, чтобы присутствующая семья не слышала.

– Хозяин дома, бизнесмен Коровин, был отравлен. Труп обнаружила молодая жена, когда проснулась. В этот момент в доме были двое его детей: дочь и сын, и внук с внучкой. Прислуга, судя по показаниям, прибыла позже известия о смерти.

– Драматично, – заключила я.

Профессионал во мне порывался помочь всем этим людям. Поговорить, успокоить, смягчить первый шок. Но было нельзя.

Все они были шокированы и убиты горем.

Однако среди них был и тот, кто горем был убит меньше остальных. Убийца.

От мысли, что в этой комнате находится человек, на чьих руках еще не остывшая кровь, меня передернуло. Я сделала шаг в сторону Селезнёва.

Из комнаты, в которой находился труп, вышел Черный.

– Что ж, уважаемые и не очень присутствующие. Могу сказать, что среди вас есть убийца, – по комнате прокатились тяжелые вздохи. Молодая девушка заплакала еще сильнее. – Кто находился в момент убийства с погибшим?

– Я, – голос подала та самая девушка, которая до этого момента лежала в кровати.

– Наверное, Коровина? Молодая жена…

– Да.

– Давайте на допрос. Где я могу расположиться? – Коровина побледнела и, мне показалось, чуть не упала в обморок. Я тут же подлетела к Феде и дернула его за руку.

– Ты с ума сошел? Она же в таком состоянии! Проснулась рядом с трупом мужа.

– И что мне прикажешь делать?

– Начни допрос не с нее. Дай девушке прийти в себя.

– Нет, нет, я могу дать показания. Думаю, у меня есть, что сказать следствию.

Нас расположили в кабинете погибшего. Федя сидел в кресле, а я ютилась рядом на небольшом стульчике.

Меня вообще не должны были допускать до допроса, но я дала честное слово, что буду сидеть тихо. Так что мне предоставили место.

Первой в кабинет в сопровождении врача вошла Коровина. Мужчину попросили покинуть помещение, а девушка, ослабленно откинувшись на диванчик, осталась.

– Начнем, гражданочка. Где Вы были в момент убийства?

– Спала, – судорожно начала Коровина, сминая ткань пижамы. – Я проснулась, кажется, в половине шестого, чтобы попить воды. И… Он не дышал.

Девушка заплакала. Я не могла сдерживать свои порывы помочь ей и, кинув жалостливый взгляд на Федю и получив одобрение, перебралась к ней на диван.

Приобняла ее и погладила по руке, от чего девушка, кажется, немного затихла.

– Что было накануне вечером?

– Да, это самое важное. Каждый вечер мы с мужем пили чай. Я пошла на кухню, налила нам в кружки заварку из чайничка и долила воды. Принесла поднос с кружками в комнату. А потом отвлеклась. Мне, кажется, написали. Да, косметолог подтвердила время моей записи. Когда я вернулась, чтобы пить чай, муж пил из моей кружки.

– Из Вашей? – уточнил Федя.

– Да, да. У нас разные кружки. Я стараюсь не пить много чая, поэтому у меня очень маленькая кружка. А у мужа обычная. Он никогда не брал моей кружки, а тут…

– Выходит, он выпил чай из Вашей кружки и отравился? – от удивления я чуть не подавилась воздухом. – Это её хотели убить!

– Аля, без предположений. Кружки уже помыты?

– Нет, нет, – замотала головой девушка. – Мы всегда оставляем их до утра и, спускаясь на завтрак, отдаем в кухню. Они стоят в комнате, там никто ничего не трогал.

– Мы отдадим их на экспертизу. Что-то еще вечером случилось?

– Нет, кажется, нет. Мы допили чай и легли спать. Я сплю очень чутко, если бы муж куда-то вставал, я бы услышала.

– В таком случае, Вы свободны.

Девушка кивнула, поблагодарила меня за поддержку и покинула кабинет. Я вернулась к Феде за стол.

Мужчина что-то записывал на черновиках с задумчивым видом.

– Что скажешь?

– Думал, что арестуем ее. У нее был самый сильный мотив. Убить мужа и получить все наследство в свои руки. Но, если она говорит правду об этой путанице с кружками и в ее чашке действительно обнаружится цианид…

– То кто-то из детей хотел убить ее, чтобы не делиться отцовским наследством.

– Что тоже логично. Судя по всему, Коровин женился совсем недавно. Старый богатый мужчина находит себе молодую жену, которой по закону без завещания полагается все наследство. Кому такое может понравиться?

– Если яд обнаружится в кружке, – начала я размышлять, – это очень странно.

– Почему? Отравить человека в большой семье можно, только подсыпав что-то конкретно ему. Не в общее же блюдо лить отраву.

– Да нет же. Она сказала, что кружки до сих пор стоят в комнате. Или они уже идеально чистые, или убийца слишком глуп.

– Склоняюсь к первому варианту.

Следующими в кабинет входили остальные члены семьи. Но никто из них не сказал ничего интересного. Все как один говорили, что поужинали и разошлись по своим комнатам спать.

Хотя, собственно, это логично.

До экспертизы доказать или опровергнуть что-то было невозможно. Федя запросил записи со всех камер видеонаблюдения в доме за последние сутки, распорядился, какие вещи нужно отдать на экспертизу, и поручил закрыть комнату Коровина и его жены.

Мы уехали из дома. Семья должна была оставаться в распоряжении полиции до прояснения обстоятельств.

Кажется, расследование начинается…

– Едем домой досыпать или сразу на работу? – спросил Федя, заводя машину.

– Я вроде выспалась. Только голодная жутко…

– Половина восьмого, – констатировал мужчина, глядя на часы. – Кафешки еще закрыты. Из магазина что-нибудь устроит?

– Хочу сок и глазированный сырок.

– Ну поехали за соком…

Скоро мы были в центре около только что открывшегося супермаркета. Набрали вчерашних булочек, глазированных сырков, конечно, шоколадку и литр яблочного сока. Я настаивала на томатном, но Федя назвал меня извращенкой.

В это время в городе было многолюдно.

Водители, опаздывающие на работу, сигналили друг другу на светофорах, пешеходы спешили поскорее перейти дорогу. От посторонних глаз невозможно было укрыться даже в тихих улочках или в парке.

Федя припарковал машину недалеко от отделения полиции, заглушил ее и достал еду.

– Прямо как в фильмах, – отхлебывая сок из горлышка, сказала я. – Только там полицейские едят пончики, а мы булочки.

– Много мучного вредно.

– А сколько ты ешь сладкого – это полезно!

Мы перекусили в машине, дождались половины девятого на часах и не спеша отправились в отделение полиции.

В помещениях еще царила тишина. Редкие дежурные, еще не слинявшие по домам, как сонные мухи бродили по коридорам.

– Какие планы на день? – бодро уточнила я, уже по привычке устраиваясь на компьютерном столе.

– Для начала дождаться результатов вскрытия и экспертизы, – без предупреждения Федя вдруг резко дернул меня со стола за талию и поставил рядом с собой. – Не имей привычки так сидеть.

Не успела я оправдать свое поведение, как по моей попе шлепнули. Достаточно сильно и хлестко.

Потерев место удара, я с грозным видом уставилась на Федю, который смотрел на меня и ухмылялся. Гад такой.

– В следующий раз дам пощечину! Я не из тех девушек, которые позволяют лапать свою задницу.

– Ради такой задницы готов и получить, – раздался горячий шепот над ухом, и я ощутила, как мою попу сжали две сильные руки.

Одарила Федю презрительным взглядом, но угрозу свою почему-то в жизнь не воплотила. Трусиха.

– До обеда нужно найти все материалы по семейке Коровина. Потому что в два у тебя назначена встреча с бывшим мэром.

– С Ухтманским?! – от удивления я подскочила с места и выпучила глаза.

– С ним самым. Взятки брал, взятки давал, из бюджета воровал. Только доказательств никаких. Нужно чистосердечное признание. Справишься?

– Мне нужно его личное дело с какими-нибудь косяками, – с видом профессионала заявила я.

– Дуй в архив. Забери там документы, которые для меня приготовили, и попроси документы по мэру.

Согласно кивнув, я вышла из-за стола и пошла в архив.

– Стоп! – остановилась в дверях. – А почему снова я?

– Иди уже!

Архивом в отделении полиции назывался небольшой кабинет с огромным количеством книжных шкафов. Здесь царили пыль и бардак.

Руки так и чесались все разобрать и сложить в алфавитном порядке, но каждый раз я напоминала себе, что это не моя обязанность.

Полицейские, которых периодически закидывали для работы в архив, как-то справлялись и даже в этом хаосе находили определенные закономерности.

– Привет, – сегодня здесь сидел подчиненный Черного из криминального отдела. – Федя сказал, что есть какие-то документы для него. И еще мне нужно дело Ухтманского.

– Привет, привет. Вот тут пачка, остальное сейчас принесу, – мужчина выдал мне кипу документов, а сам скрылся где-то между полками. – Повезло, конечно, Черному. Такая напарница и помощница в одном лице.