История татар Пензенского края. Том 3

В 1911 г. в д. Бигеево проживало 1137 жителей при 221 дворе и 70 семей приезжих, всего 430 душ мужчин и женщин. Земли на семью было также относительно мало – по 2,6 десятины. Рабочего скота и того меньше – 0,7 голов на хозяйство. Механического или современного инвентаря ничего не было, кроме 10 железных плугов. Было в деревне 3 мечети, 2 татарские школы[25].

Уместно еще вспомнить, что весь XVIII в. характеризуется в истории Пензенского края усилением феодальной эксплуатации крестьянства. Принудительный, бесплатный труд крестьянина в хозяйстве земельного собственника (барина) назывался барщиной. Широкое распространение она получила еще во второй пол. XVI – первой пол. XIX в. Барщина исчислялась либо продолжительностью отработанного времени, либо объёмом работы и производилась личным инвентарем крестьянина. Такая повинность заключалась в обязательном труде крестьянина вместо денег оброчной подати (налога). Но при этом в нечерноземных районах помещики переводили своих крестьян на оброчную систему, поскольку в условиях скудности земель выгодней было получать с крестьян оброк, а не барщину. Возраст мужчин, привлекаемых к работе, был от 18 до 55 лет, и работа летом длилась по 12 часов. Размер барщины в XVIII в. увеличился с трех до четырех-пяти дней в неделю. Ответственность несло все крестьянское общество, из которого крестьянин не имел права выхода. Крестьяне, разумеется, не могли платить подати и одновременно отрабатывать барщину. Но сборщикам налогов предписывалось собирать у крестьян подушную подать со всей строгостью с применением силы. Однако недоборы составляли более трети окладной суммы и эти недоимки быстро росли.

Карта межевания с указанием д. Бигеево 1778–1797 гг.

Так, в одном из трудов профессора и члена Саратовской учёной архивной комиссии А. А. Гераклитова описан следующий способ взимания недоимок с крестьян: «Административное управление Саратова было в лице воеводы, который присылался из Москвы…Земской староста во всех хозяйственных делах города и близлежащей местности был представителем всех жителей, обязанных каким-либо повинностям в пользу государства… Источников жалованья служилых людей были общественные рыбные, лесные и др. промыслы, подати и разного рода сборы с посадских торговых и приезжих людей. В случае неудовлетворительного поступления в земскую избу этих сборов, взыскание недоимок производилось посредством правежа, который состоял в том, что недоимщика выводили на площадь и в присутствии воеводы наказывали розгами до тех пор, пока он сам или кто-либо из сострадания к нему не уплатит числящийся за ним недоимок или хотя бы ее части. В последнем случае праваж откладывался на следующую неделю, и так до тех пор, пока недоимка не будет уплачена сполна. Еще не успевали зажить раны, как недоимщика снова ведут на площадь для новых терзаний. Такие, еженедельно повторяющиеся сцены правежа недоимок по приговорам губных старост, естественно, ожесточали нравы жителей Саратова и без того уже видевших жестокие расправы среди окружающих диких кочевников. При таких условиях саратовцы не замедлили заимствовать свободное и скотское отношение к семье, грубое и жестокое отношение друг к другу, и все, что только услаждало и удовлетворяло грубые страсти»[26],[27].

Указ от 31 января 1718 г. о принуждении для работ по заготовке корабельных лесов на нужды флота «брать Казанской, Нижегородской и Воронежской губернии и Симбирского уезда служилых мурз, татар, мордву и чуваш без заплаты» сильно ударила по социальному статусу служилого нерусского приписного населения (лашманов). Одновременно с живущего далеко от лесов населения было предписано взимать денежный сбор. Вскоре служилые татары были низведены до положения податного населения (государственных крестьян).

Положение крестьян, особенно с началом царствования Петра I, а затем и в последующее время представляло собой очень печальную картину. Статистические данные свидетельствуют о том, что около половины крестьянских хозяйств в сер. XVIII в. находились на барщине, еще около 20 % – частью на барщине, частью на оброке, остальные – до 36 % – на оброке. Крепостные крестьяне были обычным товаром, об их продаже объявления свободно публиковали газеты. Крепостная душа без земли стоила 10 руб., ребенок – 10 коп., а цена борзого щенка достигала иногда трех тысяч руб. Приведём пример одного из характерных объявлений того времени:

«Продаётся малый 17 лет и мебель».

«Продаётся 11 лет девочка, 4 кровати, перины».

Объявления о продаже дворовых людей и 3 девушек 14 и 15 лет «всякому рукоделью знающе»

В связи с этим стоит отметить, что даже в нач. XX в., согласно наблюдениям В. Г. Коро

голодающим, в 1907 г. ситуация в деревне стала заметно хуже: «Теперь (1906–1907 г.) в голодающих местностях отцы продают дочерей торговцам живого товара. Прогресс русского голода очевидный»[28].

По окончании этого раздела хотелось бы упомянуть о горькой до слез судьбе маленького Габдуллы Тукая, которого дважды отдавали на воспитание в чужие семьи, поскольку родственники сироты были не в состоянии его прокормить. Сам Г. Тукай вспоминал: «Ямщик остановился на Сенном базаре и стал выкрикивать в толпу: „Отдаю ребёнка на воспитание, кто возьмет?“. Из толпы вышел мужчина, забрал меня у ямщика и как приемного сына привел домой». Но и эта семья через два года была вынуждена мальчика вернуть: «Мое возвращение для домочадцев, считавших, что навсегда избавились от меня, явилось полной неожиданностью. Вскоре дед и бабушка, потерпевшие неудачу устроить меня в городе, задумали найти семью в деревне. Каждого, кто проезжал мимо, спрашивали, нет ли у них желания взять в семью сироту».

Бигеево в годы Советской власти

Серьезные перемены в жизни Среднего Поволжья были связаны с приходом к власти партии большевиков. Архивные материалы дают возможность исследовать большинство татарских селений и увидеть все те трудности и проблемы, с которыми столкнулись проживающие в них жители. Советское государство, приняв на себя обязательства в деле восстановления всего народного хозяйства, одновременно приняло обязательство контроля над теми процессами, которые происходили в деревне. Властью на местах стали областные, губернские, уездные, волостные Съезды Советов. Депутаты избирались населением прямым открытым голосованием на избирательных собраниях, на многопартийной основе, независимо от вероисповедания, национальности, пола, оседлости и т. п. При этом избирательных прав были лишены лица, прибегающие к наемному труду и живущие на нетрудовой доход. Также не имели избирательных прав и права быть избранными частные торговцы, духовенство, бывшие полицейские, осужденные за преступления и душевнобольные.

Список членов волостных и сельских советов Бигеевской волости Кузнецкого уезда в ноябре 1920 г. (ГАПО, Ф-р. 1521, оп. 1а, д. 28)

Куряев Мухит. – председатель волостного совета

Юмаев Х, Агеев У., Аитов Т. – члены волостного совета

Козин М. (? неразбор.) – председатель Бигеевского сельсовета

Еникеев А. – товарищ председателя

Члены сельсовета:

Еникеев Ю., Акчурин А., Чекаев А., Уйбиков У., Козин М., Чавкин Я., Матказин И., Козин Х., Агишев Х., Сатаев А., Еникеев И., САтаев С., Еникеев Ю. Ш., Агишев Ж., Еникеев Ю. М., Матказин У., Абдулвялитов У., Сатаев Ш., Давыдов И., Мансуров Х., Еникеев Х.

Организация крестьянских хозяйств – это была одна из первых задач, которая с регулярной последовательностью стояла на повестке дня у Советов. По своей сути эта тема содержала всю форму функционирования народного хозяйства, а именно – как будет происходить продуктообмен, налогообложение, государственная помощь селу и т. д. Одной же из наиболее приемлемых форм хозяйствования стало кооперирование, которая уже имела в России давние традиции. Сельское хозяйство до периода коллективизации было представлено двумя секторами: социалистическим (коммуны, совхозы, сельхозартели, ТОЗы) и мелкотоварным, частнособственническим, занимавшим в то время господствующее положение. В 1918–1920 гг. Совнарком РСФСР и местные органы власти выделили артелям, колхозам и коммунам значительное количество денежных средств и предоставили им бывшие помещичьи имения. Сельскохозяйственные же кооперативы рассматривались как кулацкие. К концу 1920 г. в стране число коллективных хозяйств возросло до 11750 с числом в них членов до одного миллиона чел., в 1922 г. это число достигло до 22000, а к 1925 г. – 55000.

Протокол собрания с повесткой дня о регистрации устава с/х товарищества «Трудолюбие» в с. Бигеево,1922 г. (ГАПО, Ф-р. 603, оп. 1, д. 1)

После выхода декрета ВЦИК «О сельскохозяйственной кооперации» началось возрождение кооперации, но одновременно многие существующие артели и колхозы, тем не менее, распадались. Вскоре были определены основные направления сельскохозяйственной кооперации. Основные усилия сосредоточивались на развитии закупочных и сбытовых операций. Кроме того, отдельные крестьянские хозяйства и мелкие сельскохозяйственные кооперативы объединялись в единые структуры и становились тем самым универсальными сельскохозяйственными товариществами, наделенными кредитными функциями. Они также производили хранение и первичную переработку сырья, оказывали своим членам помощь денежными средствами, при этом возрождались молочные, животноводческие, земледельческие и другие направления.

Так, в Уставе сельскохозяйственного Товарищества «Трудолюбие» в с. Бигеево были прописаны основные цели и права подобных образований. Говорилось, что Товарищество ставит целью содействие своим членам в ведении, повышении производительности и доходности своих хозяйств. Снабжать их семенами, с/х машинами, орудиями и племенными животными. Были предусмотрены меры по устройству опытных полей, садов, ферм, пасек, посадочных питомников и т. д., а также прокатные, зерноочистительные и сортировочные пункты и сооружения для орошения. Создавались кассы взаимопомощи на случай смерти, болезни, пожара, падежа скота и других бедствий. Кроме того, открывались библиотеки и читальни, проводились различные конкурсы и аукционы. Например, в земельном товариществе в с. Бигеево был создан комитет крестьянских обществ взаимопомощи (ККОВ). Для выработки проекта по землеустройству создавались группы населения из бедняцких, середняцких, зажиточных, красноармейских и других хозяйств. Они решали вопросы стоимости землеустроительных работ, возложение полной или частичной помощи на государство, предоставлением ссуд и банковских кредитов, составлением проектов землеустройства и т. д.

Устав сельскохозяйственного товарищества «Землероб» в с. Адельшино Неверкинской волости, 1921 г.

Период «военного коммунизма» в России был установлен в 1918–1921 гг., когда Советская Россия вступила в полосу гражданской войны и иностранной интервенции. В этих условиях были несколько свернуты введенные после октября 1917 г. демократические конституционные нормы. Прежде всего, стояла цель перед новой властью обеспечить победу в этой войне и ликвидировать капиталистические элементы в стране. Эта политика включала изъятие ценностей у паразитирующих классов, объявить всеобщую трудовую повинность, национализацию промышленности, а также ввести продразверстку, подразумевающую обязательную сдачу излишков хлеба и некоторых видов других сельхозпродуктов. Надо заметить при этом, что государственная монополия на торговлю хлебом была введена ещё Временным правительством в марте 1917 г. Боль шевики установили твердые цены на изымаемые у крестьян хлебные излишки и ужесто чили меры в борьбе со спекуляцией. Так, и колхозы получили норму обязательной сдачи хлеба по фиксированным ценам, остальное оставалось в их распоряжении. Общее собрание определяло количество продуктов, подлежащих для продажи государству или на рынок, а всю остальную массу урожая и продуктов ее животноводства распределяло между членами артели по трудодням.

В одном архивном документе приводится протокол собрания Бигеевской волости, где выступающие докладывают о том, что знают про наличие хлеба у кулаков, спекулянтов и зажиточников: «Мы сделали в этом отношении ошибку тем, что отпускали кулаку промышленные товары за деньги. А кулак продает излишки хлеба на рынке и на эти деньги он покупает в кооперативе товары. Я думаю, что кулаку и зажиточнику нужно отпускать товар за хлеб». Следующий выступающий на этом же собрании говорил о контрольных цифрах по селам, о том, что дача контрольных цифр по дворам целесообразнее, поскольку эта мера позволит изъять у кулака все излишки хлеба: «А то получается так, что малая контрольная цифра (норма, примеч. автора) будет только прикрывать хлебные излишки у кулака».

Первоначально перераспределением изъятой у кулаков земли, оборудования и инвентаря в пользу деревенской бедноты, которые были объединены в коммуны и товарищества, осуществлялись комитетами бедноты (комбедами). В нач. 1919 г. они слились с сельскими и волостными советами, когда из них были изгнаны кулаки. В ряде населенных пунктов действовали ударные агитгруппы, а в результате их действий в некоторых районах Кузнецкого округа было раскулачено 14–15 % крестьянских хозяйств.

Протокол собрания граждан с. Бигеево с повесткой дня об организации «Красного обоза» и займа для индустриализации, 1929 г. (ГАПО, Ф-р. 603, оп. 1, д. 32)

Забота об инвалидах, сиротах, беспризорниках, стариках, нуждающимся семьям красноармейцев и т. д. лежала на сельхозартели или коммуны. Создавались повсеместно фонды помощи, которые вводились в действие, когда ситуация с продовольствием становилась опасной. Кроме того, выдавалось продовольствие в колхозные столовые, школы, ясли и детские сады. Было принято распоряжение Волостного исполкома, которое обязывало все сельсоветы, сельские крестьянские комитеты и агропункты о защите интересов бедняцкого населения, которая могла выражаться в виде материальной поддержки, помощи в культурно-бытовой жизни. Также говорилось о необходимости создания семенного и хлебного фондов, регистрации аренды земли и заключения договоров, обеспечения бедноты различными льготами и кредитными средствами.

Коллективные хозяйства (колхозы) обладали очень большой автономией, как хозяйственной, так и управленческой. В их введение были детские ясли, школы, медпункты, социально-культурные объекты и многое другое. Ранее советской властью была организована и усовершенствована система социальной защиты детей-сирот и произведена работа с беспризорными детьми, угрожающие размеры стали особенно ощутимы после революции 1917 г. Гражданская война повлекла за собой хозяйственную разруху, голод, эпидемии и т. д. Новая советская власть включилась в обустройство социального обеспечения детей и передачи всей ответственности государству. Предпринятые меры и создание всевозможных комиссий, наркоматов и советов по защите детей позволили к 1925–1926 гг. значительно сократить число беспризорных детей.

В документе «Отчет и сведения о деятельности волостных комиссий по борьбе с детской беспризорностью за 1926 г. Описи опекунских дел» приводится постановление народного суда по делу сирот Акчуриных о взыскании с жителя с. Бигеево Акчурина Насыра в пользу дочери по 5 руб. в месяц. Но более подробно тематику опеки детей и борьбы с беспризорностью мы затронем в другой главе этой книги (ГАПО, Ф-р.1257, оп.1. д. 109).

В конце 1920-х гг. вся территория Кузнецкого района составляла 326249 га, из них 44,2 % занимала пашня и почти столько же (42,54 %) – лесная природная зона. Остальная площадь состояла из неудобной земли, усадеб, сенокосов, выгонов, дорог и др. Эти условия в целом позволяли успешно развивать животноводство. Население района – 122281 чел. (25263 хозяйства) по социальному составу состояло преимущественно из середняков (58 %), 2,3 % были зажиточные хозяйства, 0,73 % – кулаки. Бедняцких хозяйств было также много – 35,2 %, и около 1 % – батраков[29].

Из документа видно, что из работников сельского совета середняками были Мансуров А. Х. и Еникеев Д. У., а Гафуров И. И. числился бедняком. Все они имели «низшее образование» (ГАПО, Ф-р. 603, оп.1, д. 213)

В целях структурного преобразования всей экономики были также приняты соответствующие меры и в сельском хозяйстве. Первый пятилетний план (1928–1932), как известно, был разработан на основе Директив XV съезда ВКП (б) в целях развития идей долгосрочного плана ГОЭРЛО. Главной задачей пятилетки состояла в индустриализация страны, наращивание военной и экономической мощи за максимально короткие сроки, превращение страны из аграрно-индустриальной в развитую индустриальную державу. А также – увеличение средств производства, рост тяжелой и легкой индустрии, транспорта и сельского хозяйств и коллективизации значительного числа крестьянских хозяйств. В итоге за короткий период были построены угольные шахты в Донбассе и Кузбассе, Днепрогэс, металлургические заводы в крупных городах Урала (Уралмаш), Липецка и Норильска. Также построены тракторные заводы в городах: Сталинград, Челябинск, Харьков, Нижний Тагил (Уралвагонзавод). Построены автомобильные заводы: ГАЗ, ЗИС. Введена в эксплуатацию Туркестано-Сибирская железная дорога. Как итог промышленность в стране начала развиваться стремительными темпами и очень скоро ее валовая продукция превысила уровень 1913 г. в 3 раза и страна вышла на 2-е место в мире по машиностроению, выплавке чугуна и добыче нефти и 3-е место по производству электроэнергии. В 3 раза выросло производство тяжёлой промышленности и в 20 раз – машиностроения, ликвидирована безработица, введено в строй более 1500 промышленных предприятий.

В Пензенском регионе курс на сплошную коллективизацию начал осуществляться с 1929 г. Темпы создания коллективных хозяйств осуществлялись излишне ускоренными темпами, которые повлекли определенные перегибы в осуществлении коллективизации. Партийные и советские органы надеялись быстро решить этим, прежде всего, зерновую проблему, которая к тому моменту резко обострилась. Колхозное строительство значительно опережало темпы поставок тракторов и другой сельхозтехники, что повлияло на неустойчивый уровень введения хозяйствования. Ввиду отсутствия у крестьян средств на покупку сельхозтехники, в 1929 г. были организованы машинно-тракторные станции (МТС).

Протокол общего собрания граждан с. Бигеево совместно с колхозниками «Кызыл иль» (председатель – Козин, секретарь – Еникеев) о проработке вопросов о льготах для колхозников, 1930 г.

Так, на одном заседании собрания колхозников в с. Бигеево в 1930 г. после доклада Гафурова о чистке рядов колхозников от колеблющихся и создания специальной комиссии по этому поводу был поднят вопрос о сборе задатка за трактор и покрытия задолженности по нему. Причиной задержки оплаты возлагалось на кулацкие хозяйства и их агитацию, и поэтому было решено провести ударник по сбору средств на покрытие долга и направить свою агитацию против кулацкой части через «бедняцкую, батрацкую и середняцкую силу».

2-я пятилетка 1933–1937 гг., в свою очередь, поставила задачи догнать и перегнать ведущие державы мира по развитию промышленности. Цели и задачи были просты, но очень сложны в реализации: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут» (И. В. Сталин). Народ с небывалым энтузиазмом откликнулся на этот призыв и очень скоро СССР стал крупнейшей промышленной державой. Национальный доход и промышленное производство в итоге увеличились в 2 раза, объемы сельского производства – в 1.5 раза. Было введено в строй более 4500 промышленных предприятий. Первые пятилетние планы формировались с целью быстрой индустриализации страны. Всего было 13 пятилетних планов. Но эта работа проходила в острой борьбе против троцкистов и правой оппозиции, планы которых существенно отличались от намеченного курса, целях и методах достижения.

Список членов Бигеевского сельсовета, 1936 г.

Бурные процессы происходили и на селе, хотя колхозы испытывали огромные организационные трудности в период своего становления. Надо было начинать все «с нуля», не имея при этом достаточного опыта. Первые колхозы не были государственными предприятиями, а были ассоциациями частных лиц. В нач. 30-х гг. колхозами часто называли все формы совместного хозяйствования, а сельхозартель в этот период стала единственной формой колхозов в сельском хозяйстве.

К сер.1930-х гг. ситуация на селе стала быстро налаживаться. Но значительное число колхозов все еще продолжало испытывать трудности, а часть прежних саботажников смирилась и взялась за работу, но другие, как это видно из документов, прятали зерно и срывали план по сдаче зерна государству. В тех колхозах, которые в значительном количестве не выполняли план по сдаче зерна и не выдавали своим работникам положенную продукцию по трудодням, уполномоченные ходили по дворам и проверяли, есть ли зерно у крестьян, происхождение которого они не могли объяснить. В противном случае такое зерно, разумеется, изымалось, а остальные продукты – сало, картофель, свеклу, лук и т. д., которое он вырастил сам, не забиралось в силу закона. Впрочем, нередко крестьянин являлся в сельский совет и просил собрание рассмотреть его жалобу на изъятое зерно. Если же было изъято неправомерно, то все возвращалось.

Протокол собрания с. Бигеево от 5 января 1930 г. с докладом об итогах Пленума ЦК ВКП (б) о поднятии сельского хозяйства по намеченному пятилетнему плану

Анализ архивных документов показывает, что Неверкинский район и расположенные в нем татарские села преимущественно являлись сельскохозяйственными, населенные крестьянами-колхозниками, кулаками и единоличниками. Колхозы же в районе были организованы, как мы знаем, в 1929–1930 гг., и на протяжении семи лет отставали от общего уровня роста колхозов в области. Сельскохозяйственные кампании (хлебопоставки, весенний сев, осенний сев и зябь) систематически не выполнялись. Но в 1937 г. район имел высокую урожайность и полностью рассчитался с государством. Было засыпано необходимое количество семян, а колхозы приобрели 13 грузовых автомашин и выдали каждому колхознику за трудодень по 7,5 кг зерна. При этом в протоколах собраний отмечалось, что трудовая дисциплина в колхозах сознательная, отношение к государственной собственности значительно улучшилось. Выросли кадры трактористов, комбайнеров, шоферов. Появились первые стахановцы, как в промышленности, так и в сельском хозяйстве.

26 марта 1936 г. был вынесен на обсуждение в заседание пленума Бигеевского сельсовета проект конституции 1936 г. В прениях выступили Акчурин Абдрахман, Акчурин Юнус, Гафуров Исмаил И. (председатель сельсовета) и др. В своем выступлении Акчурин задался вопросом о том, что в проекте конституции говорится о запрете арестовывать (нарушителей закона) никого без решения суда или санкции прокурора. «А как быть в случае, – спрашивал он, – если какой-либо злоумышленник произвел кражу, убийство и т. д., а в деревне нет прокурора? Если его не арестовать, то этот преступник может совершить еще преступления и скрыться?»

АГИШЕВ Мунир Хасьянович

(14.04. 1932–02.03. 1994), родился в с. Бигеево. Главный архитектор г. Казани (1971–1990), зам. председателя Правления Союза Советских Архитекторов ТАССР. В 1956 г. окончил архитектурное отделение Азербайджанского политехнического института. Был направлен на работу в г. Дзержинск Горьковской области. В 1957 г. переехал в Казань. В должности гл. архитектора г. Казани осуществлял руководство по реализации Генплана г. Казани, утвержденного в 1969 г. Одновременно с 1966 по 1980 г. преподавал на кафедре архитектурного проектирования КИСИ. Автор проектов по г. Казани: здание Консерватории, здание пригород. Железнодорожного вокзала, здание гостиницы «Татарстан».