Незабудка

– Знакомьтесь, моя подруга Анна, будущий детский врач. А это Сергей – преподаватель в военном училище. Звание – капитан, если не ошибаюсь? – спросила Таня и для подруги добавила: – Это его торт мы тогда слопали.

– В звании не ошиблась, – подтвердил Сергей.

Огонёк заинтересованно посмотрела на нового знакомого.

В толпе курсантов и выпускников-лейтенантов Татьяна заметила светловолосую голову Лукьянова.

«Мерещится?»

– Извините, я вас покину. – Она поспешила туда, где стоял Сашка, боясь потерять его из вида.

– Саша!

Таня схватила юношу за плечо.

– Мы с вами знакомы?

Он увидел, разочарование на лице девушки.

Цвет волос, рост и телосложение было похожим, но это был не Лукьянов.

– Извините, я обозналась. – Расстроенная Таня побрела назад к подруге.

«Идиотка! Откуда мог взяться в Ростове Сашка? Он ведь служит в армии, и уж точно ему не до танцев».

От острого разочарования захотелось забиться в угол и всласть поплакать.

– Милая незнакомка, не грустите. Не откажите будущему офицеру.

Незнакомец протягивал ей руку.

Оказывается, юноша, похожий на Лукьянова, шел за ней. А она, увлечённая своими переживаниями, не заметила этого.

Во время танца они познакомились. Его звали немного странно – Ким. Голос у него был совсем другой, не такой, как у Сашки. Чем больше разглядывала, тем менее он напоминал Лукьянова. Как она могла так ошибиться?

– Я не похож на него? – Ким правильно истолковал её пристальный взгляд.

– Теперь вижу, не очень, – смутилась Таня.

«И пахнешь ты по-другому. Вот и сердце уже успокоилось, перестало колотиться», – подумала она.

– Это хорошо. Не хочется быть чьим-то двойником. И кто этот счастливец? – спросил Ким. – Если не хочешь, не отвечай.

Она вздохнула.

– Просто одноклассник.

– Давайте подышим свежим воздухом на улице, уж очень душно в зале.

Ким нашел молчаливую благодарную собеседницу. Парню предстояло отправляться по месту службы и ему хотелось поделиться с кем-нибудь своими тревогами и радостью. А ей удалось расспросить об армейском быте.

Она нашла Аню и сказала, что её проводит домой новый знакомый. Счастливая подруга не сводила глаз с капитана, только махнула рукой в ответ.

Таня и Ким шли по улице. В тусклом свете фонарей снова показалось: он похож на Сашку.

– Так здорово с тобой общаться. Пока я не уехал к месту службы, составь мне компанию. Приглашаю в муз комедию. Ты согласна? – Он галантно поцеловал ей руку.

Таня вздрогнула: «Сколько можно гоняться за призраками. Была, не была».

– Мне нравятся оперетты.

Она осторожно высвободила руку. Ким явно пытался показать все хорошие манеры, которым успел обучиться в военном училище. Выглядело это немного смешно и старомодно.

Ночью ей приснился Сашка, сидящий на лавочке в каком-то величественном пустом помещении. Она медленно шла к нему, шаги гулко отдавались в тишине огромного зала.

– Не покидай меня. – Он поднялся и двинулся ей на встречу. – Ты нужна мне!

– Это ты ушел, не захотел выслушать, – высказала Таня свою обиду.

– Я всегда рядом с тобой, – грустно произнёс Лукьянов.

– Нет, ты далеко. – Слезы покатились по её щекам, а сердце больно сжалось в груди.

Когда она проснулась, глаза были мокрые от слёз. Перед глазами стоял большой зал с высоким потолком и полом в белую и тёмно-вишневую плитку. И одинокий Сашка. Чувство потери охватило всё её существо.

Что же это такое? Раньше сны становились бальзамом на душу, а сейчас сон принёс печаль и боль.

«Отпусти меня», – взмолилась она в пустоту.

***

– Тебе понравилась «Весёлая вдова»? Не жалеешь, что пошла со мной? – спросил Ким.

– Не жалею. И да, понравилось, – улыбнулась Таня.

Ким, провожая, рассказывал смешные случаи из жизни военных. Она смеялась от души.

– Я буду служить на Дальнем востоке. Сейчас каюсь, что во время учебы тратил время на всякую ерунду. Нужно было ходить в драмтеатр, в филармонию, в цирк, а теперь неизвестно, когда я выберусь со своего острова в цивилизацию.

– Не расстраивайся, ты же не всю жизнь будешь находиться на острове, – утешала Таня.

– Где ты раньше была? – пробормотал он.

– Жила в одном с тобой городе, – хмыкнула Таня.

– Мне так жаль, что нет времени, я бы попробовал сразиться с призраком твоего одноклассника, – вдруг прозорливо сказал Ким. А так. Прощай, Танечка!

Он уходил по улице, а ей не хотелось его окликать.

Ночью, лежа в постели, перестала обманывать себя. Только с Лукьяновым она ощущала, волнение, восторг, огонь в крови. Его поцелуи похожи на волшебство, от них кружилась голова, и сбивалось дыхание. Сашка – её половинка. Как теперь жить, понимая, что без него она неполноценна. Судьба подарила ей драгоценное чудо: любовь, единение, понимание, а потом всего лишила. Душа не хочет принимать суррогаты того чувства и отторгает их.

***

Мягкая молодая трава не колола босые ноги. Она несла букетик полевых ромашек и улыбалась спутнику. Лукьянов держал во рту травинку. Потом выбросил её и притянул Таню к себе. Он целовал, а его губы пахли нежным травяным соком.

– Я скоро вернусь к тебе, – шептал он. – На самом деле, мы никогда не расставались.

Они присели под раскидистый дуб. Сашка лёг на землю и положил голову ей на колени. Таня перебирала руками его волосы. Какая-то птица с желтым хохолком прилетела и села на ветку над ними. Вместо пения она залихватски свистнула, рассмешив их. Громкий смех вспугнул птицу.

Утром Таня проснулась, ощутив прежнее состояние счастья.

«Я точно сумасшедшая живу во сне, и ничего с этим не поделаешь. Такая видно уродилась», – смирилась она.

***

Ему приснился громадный железнодорожный вокзал. Он сидел на деревянной скамье в зале ожидания. Откуда-то он знал, что от него навсегда уезжает Таня. Кафельный пол в помещении был уложен шахматными клетками. Они неприятно пестрили и вызывали раздражение белыми и густо-красными пятнами. Лукьянов морщился от яркого контраста. На сердце стыла боль. Она шла к нему, и каждый шаг ударом отзывался в его душе.

Бум – больше никогда он не увидит её улыбку.

Бум – не ощутит сладость губ.

Бум – не увидит её удивительных глаз.

– Не покидай меня! – словно стон вырвалось у него.

Губы Тани дрожат, в её глазах стоят слезы.

– Я с тобой, всегда рядом. – Его рука тянется и ощущает пустоту. Он оглядывается вокруг. Её нигде нет. Душа падает в бездонную пропасть тоски.

Сашка проснулся.

«Жаль, что он не курит. Какой тяжелый сон, та же боль в груди, как два года назад. Что это с ним? Когда же он забудет её? С этим нужно что-то делать!»

Следующая ночь принесла облегчение. Василек вернулась и гуляла с ним по опушке леса. Сочная трава холодила босые ноги. Снова безбрежное счастье наполняло его душу. Он рвал ромашки и отдавал их Тане. Она несла уже целый букет, время от времени прижимала его к лицу, вдыхая аромат цветов. Нос и щеки пожелтели от пыльцы, он стал осторожно губами снимать её с лица Василька.

– Ты вернулась, – прошептал он Тане на ухо, пачкая его пыльцой.

– Я поняла: мне нужен только ты. – И, не мигая, долго смотрела на него.

«Солнце светилось в её зрачках, или это в них сияла любовь? Ну вот, другое дело, – проснувшись, подумал Сашка. – Она снова со мной. Я чуть не потерял ее».

И тут Лукьянов окончательно осознал, что принимает сны за реальность.

«Таких идиотов, как я ещё нужно поискать», – разозлился он.

ГЛАВА 26

«Все-таки я молодец, что выбрала фармацевтическое отделение: учиться на два года меньше, чем на любом из других факультетов медицинского института. А главное – не надо переживать, как правильно поставить капельницу, сделать укол, определить диагноз. Таня становилась хладнокровной в критической ситуации, но в повседневной жизни оказалась не способна сделать укол, а тем более любой разрез на коже. Прокол вены вгонял её в состояние паники. В школе она любила химию и биологию. Когда на первом курсе началась биохимия и фармакология, она почувствовала себя в своей стихии. Ей нравилось буквально всё: практические и теоретические занятия. Главной мечтой Тани было создание лекарства с минимальными побочными эффектами.

Девочки, приходя из поликлиники, рассказывали о своих удачно поставленных диагнозах, совпадающих с лечащим врачом. Ира-маленькая собиралась специализироваться в области хирургии. Она с увлечением рассказывала об ампутации конечностей, удалении органов, удачных швах, заставляя бледнеть и зеленеть Таню. Её мутило от одних разговоров об этом.

– Зачем ты вообще пошла в медицинский институт? – спрашивала Кучер, видя, как коробит подругу от подробностей хирургических операций.

– Думала, я сильная.

– Ты сильная, но слишком жалостливая: боишься нанести даже маленький вред, – утешала Ира. – Лекарства тоже кто-то должен создавать, не всё можно отрезать, – засмеялась подруга. Она быстро переняла специфический юмор хирургов.

Аня собиралась стать педиатром. Рыжую девушку обожали буквально все дети. Она могла одним прикосновением успокоить плачущего ребенка. Как радар настраивалась на эмоции и боль малышей. Казалось, Огонек говорит на их языке и интуитивно понимает, как помочь крошечным больным. Первые три года медицинский институт давал общее для всех врачей образование, но уже к концу второго курса многие студенты знали, какую специализацию выбрать.

***

– Пахнет шоколадом, чувствуешь? – Лукьянов вдохнул воздух.

Они шли по городу-саду: вокруг цвели магнолии и множество ярких, ранее невиданных ими цветов. Город, в котором из всех предприятий была только кондитерская фабрика и большое количество санаториев, домов отдыха, пансионатов, и правда, пах шоколадом. Множество извилистых дорожек из цветного дикого камня пересекали его в разных направлениях. Здесь все ходили по дорожкам пешком, среди множества цветущих лиан и кустарников, любуясь экзотическими растениями.

– Я не буду пить эту воду. От неё разит тухлыми яйцами, – протестовала Таня, отталкивая Сашкину руку с кружкой.

– Закрой нос и быстро выпей. Запах исчезнет через две минуты, – уговаривал он.

– Потом этой гадостью будет пахнуть изо рта, – не сдавалась она.

– Будь хорошей девочкой, пей, это очень полезная минеральная вода. Можешь закусить этим, – Сашка протянул цветок магнолии.

Проснувшись, Василек долго ощущала запах магнолий в общежитской комнате. Интересно, существует ли на самом деле чудо-город, в котором она гуляла с Лукьяновым во сне.

Ответ на этот вопрос она получила неожиданно быстро.

В начале июля после экзаменов подруги смогли выделить три дня на экскурсию в Пятигорск. Девушки осмотрели домик Лермонтова, походили по музеям и решили на электричке съездить в Железноводск.

Сойдя с поезда, сразу ощутили необычный запах.

– Чем это так замечательно пахнет? – удивилась Ира-маленькая.

– Ванилью и шоколадом, – Таня сразу узнала аромат. – Так веет и от кондитерской фабрики, и от цветков магнолий, их здесь множество.

«Вот он город из её сна».

– Пойдемте, я покажу вам сказку.

Подруги переглянулись, они знали за ней эту странность: узнавать места, в которых она не бывала раньше.

Почти всё оказалось как в том сне. Цвели магнолии, порхали разноцветные бабочки. Дорожки из красивого камня петляли среди диковинных растений. От бюветов с минеральной водой несло также отвратительно, как она помнила: не было только Сашки.

– Тань, признайся честно, ты ясновидящая? – полюбопытствовала Аня.

– Нет, но когда-нибудь я всё объясню, – сказала она и тут же поправилась. – Может быть…

***

После похода на бал в офицерский клуб Аня изменилась окончательно, вернее стала прежней, милой и доброй девушкой. Старая обида больше не довлела над ней. Огонек полюбила. Её чувство оказалось взаимным. Всё происходило стремительно. Через месяц после знакомства Сергей предложил девушке выйти за него замуж.

На свадьбе подруги Ира-маленькая поймала букет невесты, пыталась вручить его Тане, но та вернула его со словами:

– Нет уж, поймала, значит, букет твой. Быстрее выходи замуж, надоели вы мне. Пристрою вас – гора с плеч, – пошутила она.

– Эх, хотела сделать сюрприз, ну да ладно. Месяца через три я больше не буду Ирой Кучер. У меня будет красивая фамилия: мадам Ланская. – Она отвесила шутовской поклон и осталась довольна произведенным эффектом.

Подруги захлопали в ладоши.

Невеста решила сказать тост.

– Я хочу выпить за нашу Таню. Именно она способствовала тому, что я вышла замуж, а Кучер нашла будущего мужа. – Огонёк оглядела удивлённые лица гостей и продолжила речь: – С сумками, полными еды, она привела к нам Виктора. Торт ей подарил мой будущий муж Сергей. Только Ира-большая самостоятельно нашла себе спутника жизни, – засмеялась Аня. – Давайте поднимем бокалы за нашу Василёк, за её удачные походы в магазин.

Таня смотрела на них: на Иру-маленькую, на довольную Аню, держащую за руку своего капитана, на Иру-большую с мужем и маленькой дочкой – и была счастлива. Она подняла свой бокал, салютуя подругам.

ГЛАВА 27

Шел 1991 год. Останавливались фабрики и заводы, не выплачивались пенсии и зарплаты. Появилось множество рынков. Страна стала одним большим базаром. Колхозы и совхозы разваливались на фермерские хозяйства и бесхозные земли.

Институт лихорадило. Занятия продолжались, но чувствовалась растерянность старых профессоров и педагогов. Старшее поколение с ужасом наблюдало слом всех ценностей, которыми они гордились и жили. Студенты с легкостью, свойственной молодежи, следили за этим разрушением. Так несмышленые дети с любопытством любуются пожаром, не осознавая последствий.

Прекратилось финансирование лабораторий и научных центров. Появившиеся новые русские быстро сообразили, что рынок лекарств – золотая жила. Они стали закупать лекарства за рубежом. Зачем тратить деньги на разработку новых препаратов и платить за это ученым, если проще и дешевле перепродавать купленное.

Таня не представляла, куда она пойдет работать после окончания института. Оставалось надеяться, что за три оставшихся года учебы что-нибудь в стране изменится к лучшему.

Молодости несвойственно унывать – студенты и не унывали, тем более что впереди лето, каникулы.

«Съезжу к родителям, и если повезет, узнаю о Сашке», – решила она.

***

– Какой ты большой! – Таня обняла, фыркающего, как ёжик, мальчика. – Сколько тебе лет?

– Я не маленький. Мне три года, – заявил Ваня.

– Извини, но ты слегка загнул. Три тебе будет в конце февраля, а сейчас только сентябрь, – она сдержала смех, чтобы не обидеть брата.

– Ты привезла конфет?

– Забыла, но сейчас схожу в магазин и куплю. Зато я привезла машинки. – Взяв малыша за руку, повела показывать подарки.

Анна Ивановна наблюдала, как дочь играет с Ваней. Таня оторвалась от постройки дороги из картона для новых машин брата.

– Мам, я прогуляюсь по поселку, может встречу кого из одноклассников. – Таня взяла сумку. – Заодно в магазин схожу. Что тебе купить, братик? – спросила она Ваню.

– Большую шоколадку, – ответил брат.

Таня остановилась на пороге и скептически посмотрела на малыша. – А тебе не вредно?

– Нет. Мне и мама даёт конфеты, и папа даёт, – доложил малолетний интриган, вызвав бурю возмущений этим заявлением у Анны Ивановны. Оставив мать выяснять, когда это папа давал ему шоколадку, Таня вышла из комнаты.

«Вот хитрая молодежь подрастает», – подумала она, направляясь со двора. Хорошее настроение брат ей обеспечил.

Родная улица показалась узкой и маленькой.

«Вот уж, действительно, в детстве деревья были большие».

– Васильева, ты? Глазам не верю! – услышала она знакомый голос.

Навстречу ей шагала по-прежнему красивая Лариса, но что-то в её улыбке, глазах было не так.

– Здравствуй. Решила родителей проведать? – вежливо поинтересовалась Таня, с удивлением заметив горькие складки у рта, припухшие глаза и нездоровую желтоватую кожу.

– У тебя есть немного времени, – решилась Ледовская на что-то. – Давай посидим в кафе, выпьем кофе.

– Я в магазин… – начала Таня.

– Пожалуйста, – попросила Лариса.

Это было не просто необычно для Ледовской просить – это было странно.

В полупустом кафе тихо играла музыка. Девушки молча, пили кофе. Наконец, Лариса, вздохнув, сказала:

– Прости меня за ту выходку с письмом. Это я виновата, что вы расстались с Лукьяновым.

Если бы в солнечный день грянул гром, Таня удивилась бы меньше.

– Ты поступила тогда некрасиво, но в том, что мы расстались, нет твоей вины. Если бы Сашка верил мне, и я была нужна ему, он не ушёл бы. Тогда Лукьянов не верил ни одной особе женского пола. Мне кажется: он просто не дорос до настоящих отношений. – Она сама не понимала, что говорит, но знала: это правда. – Нельзя людей заставить расстаться, если они сами этого не хотят.

Лариса слушала её задумчиво. Впервые Таня видела её неехидной и злой, а какой-то несчастной.

«Да что с ней такое происходит?»

– Васильева, я не знаю, что делать? Мне не хочется жить… – Лариса, некрасиво скривившись, заплакала.

– А ну, пойдем отсюда. – Таня обняла её за плечи и повела в парк напротив кафе.

– Полтора года назад, в мастерской я делала свою машину. Тогда и познакомилась с одним механиком. Не прошло и месяца, мы стали близки. – Лариса всхлипнула, давясь слезами. – Я не понимала, что полюбила его. Думала просто развлечение. Ну, какая любовь в восемнадцать лет! Студентка первокурсница. Вся жизнь впереди.

Говоря эти слова, она зарыдала безутешнее.

Таня достала из кармашка сумки носовой платок, дала его собеседнице. Ледовская вытерла слезы и с тоской в голосе продолжила:

– Сергей старше меня на шесть лет. У них на двоих с другом автомастерская. Окончив автодорожный техникум, они решили заняться небольшим бизнесом. Теперь это легально разрешили. Он живет над гаражом, а зарабатывает в месяц столько; сколько мне отец дает в неделю. Я решила: Сергей мне не пара. Пока всё не зашло слишком далеко, нужно бросить его. Я ещё училась в школе, когда дедушка познакомил меня с внуком своего друга. Что тебе объяснять – это другой уровень, другие деньги. У него своя квартира на весь этаж. Дом-дача с бассейном под Краснодаром. Мои институтские подруги от зависти локти кусали. В общем, в начале второго курса я вышла замуж за Эдуарда.

Вечеринки, клубы, всякие презентации – это заинтересовало на первое время. Не скрою, увлеклась, о такой красивой жизни когда-то я и мечтала. Забросила учёбу, мои экзамены стали оплачиваться. Поездки за рубеж для меня и Эдика его отец организовывал постоянно. Всё новое увлекательно. Родителей безденежье не коснулось. Они над всеми. Чиновники не потонули в реке перемен. Это особая закрытая каста. Но спустя шесть месяцев… каждый вечер мне хотелось напиться, чтобы не чувствовать прикосновений мужа. Я так и не смогла забыть Серёжу; то, что считала увлечением, оказалось серьёзнее. Стала чаще выпивать, тем более что мой милый супруг тоже уважал это дело. Кроме денег, тряпок и сплетен, говорить с ним было не о чём, и не хотелось. По-моему, он тоже возненавидел меня, как и я его. От постоянного раздражения спасал только алкоголь. Неделю назад я проснулась и увидела в зеркале жуткое, опухшее лицо. Поняла, что иду по стопам своей матушки, – горько посетовала Лариса. – Четыре месяца я пила почти каждый вечер.

– Ну, и в чём проблема? – не поняла её Таня. – Совершила ошибку, исправляй: ты молода, красива…

– Не только с замужеством я совершила ошибку: ни бухгалтером, ни экономистом быть не могу, с души воротит… – Скривилась Ледовская.

– Ты стала счастливей от того, что живёшь в огромной квартире, одеваешься у модельеров? Тебе принесли счастье, курорты, вечеринки, клубы? Нет. Тогда вернись мысленно в то время, когда действительно была счастлива, и подумай. Может тебе достаточно крыши над головой, простой еды и любимого рядом. Если достаточно, наплюй на мнение подруг, деда, отца – тебе жить. Это твоя жизнь. А вообще, Лариса, ты дизайнер и визажист от природы. Я очень удивилась, когда узнала, что ты поступила на экономическое отделение. Ты же терпеть не могла математику. Я завидовала твоему умению: увидеть, подчеркнуть самые лучшие черты во внешности человека – это твой талант. Ты счастливая.

– Счастливая… Я завидовала тебе и Женьке, даже Калитиной. Вас любили родители. Вы были для них особенные, а я ребёнок на час, игрушка. Меня показывали гостям, хвалились, а потом выпроваживали, чтобы не мешала развлекаться. Как-то на улице увидела: Анна Ивановна утешает тебя и целует разбитый локоть. Чуть не умерла от зависти.

Однажды я упросила отца взять меня с собой на хутор Буденный. Отец объезжал поля. Мы еле тащились вдоль свекловичного поля. Солнце палило, как сумасшедшее. Полеводческая бригада работала на прополке. Когда мы подъехали, как раз начался обед, и все пошли отдыхать в лесополосу. Отец осмотрел поле. Калитины пригласили нас с ними пообедать. Такой дружной, весёлой, любящей друг друга семьи я больше никогда не встречала. Позавидовала, а сама строила из себя принцессу.

– Лариса, ты давно выросла – забудь детские обиды. Можешь создать свою семью, такую, о которой мечтаешь, – уверила её Таня.

– Какие мы глупые были в школе! – Лариса вытерла снова набежавшие слезы. – Извини, что-то я расклеилась. Ты сама-то как?

– Как раз тот случай, когда битый небитого везёт. Ты можешь успеть, вернуться к своему Сережке, а я не знаю… – печально вздохнула Таня.

– Мне кажется, у тебя всё будет хорошо. От всей души желаю тебе счастья! – Лариса обняла её. – Опять плачу. Как думаешь Васильева – это возраст? – И лучезарно улыбнулась сквозь слезы.

Вернувшись в Краснодар, Лариса объявила мужу, что подает на развод. Забирает только свои вещи и ни на что не претендует. Пояснила: вернется в свою маленькую квартиру, купленную отцом. Эдуард, услышав, что жена при разводе не будет делить его богатства, от радости даже помог ей с переездом.

В два часа дня во двор автомастерской заехали синие жигули. Из машины вышла девушка в белом платье, безо всяких украшений, в туфлях на низком каблуке. Решительно откинув с лица светлые волосы, направилась к открытой двери гаража.

– Сережа здесь? – спросила она, увидев человека, лежащего под машиной.

На тележке из-под днища машины выкатился чумазый парень.

– Чего тебе? Мало нервы ему потрепала? Шла бы ты отсюда! – разозлился он, разглядев гостью.

– И я тебе рада, – улыбнулась Лариса. – Так, где же он?

– Скоро приедет. Поехал за запчастями.

Парень сплюнул и снова залез под машину.

Послышался звук мотора, во двор въехала белая «Волга». Лариса поспешила выйти из гаража.

Черноволосый, крепкий мужчина удивлённо смотрел на нее.

– Что ты тут делаешь? – поинтересовался он, вылезая из «Волги».

– Я подала на развод и ушла от мужа. Если ты не примешь меня, стану на колени посреди двора и буду стоять, пока не простишь. Я тебя очень люблю! – Лариса всхлипнула и действительно попыталась стать на колени.

Сергей подхватил её и прижал к себе.

– Красавицам не пристало стоять в грязи.

– Без тебя я никто. – Лариса не верила своему счастью. Он дал ей ещё один шанс.

***

Таня в задумчивости шла по улице, находясь под впечатлением от встречи с Ларисой.

«Она завидовала нам, принцесса оказалась несчастной девочкой. Кто бы мог подумать».

Навстречу ей шустро топала крохотная малышка, за ней спешил отец.

– Яна, не выбегай на дорогу, остановись сейчас же!

Таня ловко поймала бегущую кроху, та подняла на неё глаза-вишенки. Кучерявые волосы упали девочке на лоб.

Спасибо, что поймали. Она такая разбойница! – Мужчина оторвал взгляд от дочки и посмотрел на девушку.

– Таня?

– Олег? – она смотрела на стоящего перед ней молодого мужчину.

Он забрал у неё брыкающуюся дочку. Поднял на руки и звонко чмокнул в пухлую щечку. Глаза его светились от счастья. Малышка прижалась к отцу и обняла за шею.

– Ты в гости к родным? Как дела? – поинтересовался Олег.

– В гости. У меня все хорошо. – Таня улыбнулась. Они с дочкой представляли собой забавное зрелище. – Очень на тебя похожа.

– Все так говорят, и я горжусь этим, как дурачок, – Олег подкинул дочку вверх, она весело взвизгнула. – А ты вышла замуж?

– У всех это первым вопросом, – усмехнулась Таня. – Успею, мне ведь только пошел двадцатый год.

Глаза мужчины сузились. Он хотел что-то спросить, но потом передумал.

Тогда тем далеким летом, он помог ей справиться с отчаяньем.

– Долго ещё ты будешь ловить нашу хулиганку? Еда на столе стынет. – Из двора вышла симпатичная молодая женщина. Она с любопытством посмотрела на Таню.