Хранители времени

Наталья Еремеева

Хранители времени

Осень мокрыми пальцами хватает меня за руки, то завывая ледяным ветром где-то в верхушках деревьев, то бросаясь под ноги, словно пытаясь остановить ночную путаницу. Но я упрямо иду вперёд по тёмному неприветливому лесу. Луна освещает голые ветви деревьев, отбрасывающие причудливые тени. Я вздрагиваю и ускоряю шаг. Почти полночь.

Под ногами шуршат листья, воздух пахнет скорыми морозами. Темно. Я чувствую дорогу и могу идти даже с закрытыми глазами. Уже совсем скоро.

Выхожу на опушку леса и оглядываюсь. Кажется, пришла. У самых деревьев темнеет небольшая изба из чёрных мокрых брёвен. Выглядит мрачной и заброшенной. Подхожу ближе и останавливаюсь, глядя в пустые глазницы окон. Чувствую, что кто-то из недр избы внимательно смотрит на меня. Ёжусь под этим пристальным взглядом и прикасаюсь ладонью к холодному бревну. В тот же миг что-то меняется. Короткая вспышка, отдаётся болью в кончиках пальцев. Узнала!

Дверь со скрипом открывается, и я вхожу внутрь. Комната встречает меня запахом затхлости, холодом и темнотой. В лунном свете, пробивающемся сквозь давно не мытые окна, виднеется паутина в углах. Колченогая мебель выглядит жалко и убого. С печи недобро сверкает изумрудными глазами огромный чёрный кот.

Со вздохом развожу руки в стороны, закрываю глаза и взываю к дремлющей Силе. Сначала слабый, поток энергии всё быстрее бежит по венам, смешиваясь с кровью, взрываясь в моей голове разноцветными фейерверками. Медленно обхожу комнату, касаясь пальцами поочерёдно каждой стены. Чувствую, как оживает пространство вокруг и начинает твориться волшебство. Потом открываю глаза и удовлетворённо киваю.

Комната преобразилась. На побелевших стенах уже нет столь раздражающей меня паутины. Стёкла в окнах чисты, и за ними виден величественный лес. На столе красуется скатерть кроваво-красного цвета, на полу дорожки в тон скатерти. На лавке – пара маленьких подушек. Кот на белоснежной печи уже не злится: сидит, умывается, даже прищурился, демонстрируя спокойствие и благожелательность.

Хлопаю в ладоши, и в печи разгорается пламя. Комната небольшая и прогревается быстро, уже не напоминая обветшавший от времени склеп. Дрова, испарившие влагу, которая царила в избе долгое время, уютно потрескивают, навевая сон. Но спать не время. Безмятежная атмосфера придаёт уверенности в себе, я собираюсь с мыслями, вспоминая всё, чему меня учили. Остаётся совсем мало времени, скоро мы все должны встретиться, но до того нужно ещё кое-что подготовить. Хотя, пара минут у меня есть.

За окном начинает накрапывать дождь. Луна скрывается за тучами, и становится темнее. Кожей чувствую, как избушку со всех сторон обволакивают тьма и холод. Поэтому прежде, чем что-либо начинать, следует полностью привести в равновесие своё собственное состояние, а потому с удовольствием завариваю в большой кружке глинтвейн, усаживаюсь на лавку и, обхватив ладонями горячие бока кружки, вдыхаю волшебный аромат. Магия уже наполняет меня настолько, что, кажется, стекает с кончиков пальцев, чуть искрясь и потрескивая.

«Ещё минутку», – говорю себе, подмигиваю коту и делаю глоток обжигающего напитка. Волна тепла захлёстывает тело, напрочь стирая желание поспать. Вот теперь, пожалуй, пора. С сожалением отставляю кружку в сторону и встаю из-за стола.

На улице по-прежнему завывает ветер, ледяной дождь капает, не собираясь прекращаться, но меня не пугает непогода. Скидываю обувь и смело выхожу за дверь.

****

Стекают секунды в Великую Пустоту, открывая призрачную дверь между мирами. Ночь волшебства, когда уходит в небытие последний день октября, ворожит, перемешивая судьбы живых и мёртвых, прошлого и будущего, света и тьмы. Я держу в руках мерцающие нити, склонив пред ними голову, и ощущаю, как по ним течёт энергия всех ныне живущих на земле. Приходя из Вечности и в Вечность уходя, нити эти сплетают жизни людей, соединяясь в дивные узоры, образуя тончайшее полотно невероятной красоты. Всматриваюсь во вспыхивающие и гаснущие звёздочки на этом полотне, и сердце в очередной раз замирает от невероятной красоты. Вздыхаю и опускаю руки. Полотно невесомо падает на землю, рассыпаясь мириадами искорок.

Дождь прекращается. Сквозь рваные облака вновь проглядывает Луна.

Подхожу к старому дубу, возле которого притулилась избушка и, присев, на ощупь собираю жёлуди. Мокрые и холодные, они обжигают ладони притаившийся в них Силой. В очередной раз поражаюсь тому, как из маленького семени вырастает огромное могучее дерево. Ощущаю Силу, спиралью скрутившуюся внутри жёлудя и готовую вырваться наружу. Пора!

Поднимаю взгляд на ночное светило и киваю сама себе. Кидаю первый жёлудь в сторону, мысленно отпуская всё плохое, что случилось со мной и миром. Словно штормовая волна накрывает берег и отползает обратно в море.

Следом летит второй жёлудь. Это закрывается дверь для несчастий в будущем. Это утреннее солнце проглядывает сквозь молодую весеннюю листву. Утром становятся легче переживания прошлого дня.

Я переступаю босыми ногами по стылой земле, начиная свой танец. Раскидываю жёлуди по кругу: ровно двенадцать штук. Каждый из них несёт в себе особый смысл, энергию, а соединённые вместе они начинают творить волшебство. Ворожу, не замечая промозглости и ледяного дыхания ветра.

Третий жёлудь – для привлечения счастья. Говорят, что счастье не купишь, но его всегда можно подобрать на улице. Четвероногое пушистое, например. Следующий – для воздушных снов и светлых мечтаний. Бабочки с прозрачно-переливчатыми крыльями как воплощение чудес.

Мои движения становятся всё быстрее, сливаясь в единый вихрь. Волшебство уже готово свершиться, и я вливаю всё больше Силы. Осторожно, чувствуя, что одно неверное движение может разрушить всё, добавляю ещё немного энергии. Волшебство готово сорваться с кончиков пальцев. Двенадцатый жёлудь летит в траву, открывая дверь между мирами. Полночь.

Волшебство срывается с ладоней, обретая силу, свершаясь, рассыпаясь огненными звёздами по траве. Колени подгибаются, и я мягко оседаю на землю. Сознаниеуплывает, но успеваю заметить, как появившиеся тени подхватывают меня под руки и куда-то несут. Темнота.

****

Это было давно. Так давно, что имена Прародителей давно стёрлись из памяти людей, лишь традиции Предков сохранили хрупкий призрачный мост, соединяющий прошлое с будущим. А без прошлого будущее не живёт. Иду по этому мосту, пристально вглядываясь вперёд. Или назад? Мир раскрывает передо мной свою историю.

Это было давно. Тогда Предки наши жили в гармонии с Матушкой-природой. Они славили мудрость её, хранили и жили в гармонии с миром и самими собой. Мир был полон света и счастья.

Долго это продолжалось или нет – доподлинно никому не известно, но предания говорят, что постепенно всё изменилось. Мир становился другим медленно и незаметно, многое было предано забвению, но кое-что удалось сохранить. Древние традиции, ворожба Предков передавались из поколения в поколение, из уст в уста, сохраняя призрачный мост с Прародителями.

Когда-то давно, в незапамятные времена, сплетала Мокошь нити судеб, создавая дивной красоты узоры жизни. В Велесову ночь ровно в полночь выходила она на опушку дремучего леса да любовалась трудами своими, а после – совершала обряд на год уходящий и год грядущий. И был это не развесёлый обряд встречи новолетия, а таинство перехода на следующую ступень жизни, когда открываются врата в Великую Пустоту и мёртвые могут свидеться с живыми.

Открывала Мокошь дверь неприметную, приходили Прародители к своим детям земным, встречалась с Хранителями времени: Мораной да бабой Ягой. Вершилось волшебство по всей земле. Живущие же предпочитали не выходить в эту магическую ночь из домов, крепко-крепко запирая двери на засовы, но вместе с тем зажигая свечи и ставя их в окна, чтобы Предки смогли найти путь. Лишь опытный ведун умел вершить обряд с двенадцатью желудями, не боясь ни разгула нечистых сил, ни призрачного моста, пройдя по которому можно было кануть в Великую Пустоту.

Много воды с тех пор утекло, позабыли люди смысл традиций, однако сам обряд кто-то помнил, иначе не существовало бы и самих людей. Шёпот Предков не даёт умереть памяти поколений, но и до древних знаний нам пока не достать. Каждый человек несёт их в себе, не понимая этого шёпота. И останутся знания тайной до тех пор, пока кто-то из нас или наших потомков не раскроет свою силу, дабы полностью познать и не побояться заглянуть в себя, чтобы разобрать и понять этот тихий шёпот. До тех пор…

Так и сохранилась странная развесёлая традиция раскидывать жёлуди в полночь между двумя осенними месяцами, да вырезать странные рожицы тыквам. Последнее же совсем не наша традиция, но многим нужен лишь повод повеселиться.

Единицы помнят истинное прошлое. Среди них – я. Когда-то здесь была моя Прапра…

****

– У тебя получилось, – скрипучий голос выдёргивает меня из забытия. Тёплый воздух острыми иголочками впивается в руки и ноги, заставив вздрогнуть. Обнаруживаю себя на скамье в избушке и, морщась, сажусь. На меня смотрит старуха с длинными седыми волосами.

– Благодарю, бабушка Яга, – киваю, принимаю из её рук кружку с ароматным травяным настоем и погружаюсь в воспоминания.

– Это судьбы всех, – тихий шёпот успокаивает и баюкает.

Снова вижу себя маленькой девочкой, которая разглядывает прозрачную переливающуюся ткань. Женщина аккуратно кладёт полотно на мои руки, и я вскрикиваю от неожиданности: нити начинают ярко светиться, переливаясь лунным светом.

– Ты готова, – женщина качает головой, вздыхает и кладёт ладонь на мой лоб, – Мокошь приходит в мир. – После этого она исчезает, рассыпаясь миллионом звёзд, а я стою, перебирая нити полотна, и почти плачу.

Уже позже подошли Мара и баба Яга, которые провели меня через все инициации, чтобы я стала полноправной Хранительницей времени наравне с ними. Мара, ведающая дорогой в междумирье, Яга, хранящая Врата в Пустоту, и я, держащая в руках нити судеб всех живущих: Хранители времени и традиций великих Предков. И в самую страшную Ночь Перехода именно мы встречаем и провожаем мёртвых к живым, мы проводим души в светлый Ирий, мы храним тайну Врат междумирья и сохраняем древние обряды, соединяющие череду поколений.

Уже давно нет той испуганной девочки, и не раз ещё я приду в эту ночь в мир живущих, пока не найду кого-то, кто сможет сменить меня в бесконечной череде новолетий. И тогда начнётся другая история, но расскажу её уже не я.