Изумительная Страна Снергов

– Флора, не производи за столом всякие глупые звуки, – сказала мама. Накануне вечером она была в гостях – вела беседы с возможными будущими мужьями. Домой мама пришла очень поздно, и у неё болела голова.

– Там была ещё белка, – продолжала Флора. – Она забралась на дерево. Мама, ты хотела бы уметь забираться на деревья?

– Не говори с полным ртом, Флора, – сказала мама.

– А ещё там был голубь на одной ножке. – Флора не умолкала. – Как ты думаешь, мама, куда делась его вторая нога?

– Не набивай себе рот горошком, Флора, – сказала мама. – Леди так не делают.

– И ещё, – не останавливалась Флора, – там был человек, который играл на скрипке. Люди подходили и клали монетки в его шляпу. Я тоже хотела положить монетку, но мадам сказала: non[1]. Можно мне завтра вернуться и посмотреть, там ли он ещё?

– Флора, – сказала мама, – разве ты не можешь помолчать? Ты сводишь меня с ума.

– Но, мама, он был такой худой и выглядел таким голодным. Я думаю, ему нужно купить еды. Думаю…

– Флора, мне нет никакого дела до того, что ты думаешь. Мне нет никакого дела до уток, белок, голубей и людей со скрипками. ПЕРЕСТАНЬ РАЗГОВАРИВАТЬ!

Родителям следует с осторожностью выбирать слова.

Флора уставилась на лицо матери, искажённое от злости и головной боли, и сделала то, что от неё просили. Она перестала разговаривать. Она не произнесла больше ни слова – ни в тот день, ни на следующий, ни через следующий, ни когда-либо после. Даже когда к ней пришли и сказали, что «Титаник» столкнулся с айсбергом и затонул и что её мать с новым мужем ушли вместе с кораблём на дно океана, – Флора не издала ни звука.

Её прочие родственники очень встревожились из-за того, что им придётся принять столь странного и молчаливого ребёнка. Так и получилось, что Флора, никому не нужная и нечаянно безродная, оказалась в «Солнечной бухте» – причём в тот же самый день, что и Пип.

В то первое утро, когда они стояли бок о бок перед мисс Ваткинс в её длинной чёрной юбке и каждый чувствовал себя очень одиноким, дети тесно прижались друг к другу, и это чувство близости так и осталось между ними.

– Они освоятся, – с надеждой сказала тогда мисс Крипнинг. Она всегда так говорила, если дети попадали в затруднительное положение. – Освоятся. Со временем.

Время шло. Дни превращались в недели, недели – в месяцы, и всё же новые сироты в приюте «Солнечная бухта» так, кажется, и не усвоили важность соблюдения правил.

Мешок с овощами был очень тяжёлый. На тропинке было мало места, чтобы Пип и Флора несли мешок меж собой, поэтому им пришлось тащить его – мешок волокся за ними по неровной земле.

– В любом случае овощи пойдут в суп, – резонно заметил Пип. – В сущности, мы даже сделаем полезное дело, если немного помнём их.

«Смотри!» – Флора беззвучно указала на море.

Из-за мыса показалась вереница небольших лодок, а внизу, в бухте, навстречу им двумя длинными шеренгами шли сироты «Солнечной бухты», мальчики и девочки порознь. С тяжестью на душе Пип и Флора смотрели со скалы, как лодки швартуются к причалу и в них забираются дети. Они видели, как посадкой командовала мисс Ваткинс – высокая угловатая фигура, стоявшая в дальнем конце пристани. Были там и господин Грибблстоун – полы учительской мантии развевались на ветру за его спиной, – и мисс Крипнинг в её соломенной шляпе. Они сновали туда-сюда, как пастушьи собаки, сгоняющие отставших овец. Лодочники в полосатых жилетах погрузили тяжёлые корзины с угощением для пикника, затем швартовы были отданы, и лодки развернулись носами к острову Ту́пиков.

Они становились всё меньше и меньше и были уже довольно далеко, когда воздух раскололся от оглушительного «БУМ!». Чайки завопили и умчались в небо.

– Это «Мертвячка Дорис», – сказал Пип. – Значит, уже двенадцать часов.

«Мертвячкой Дорис» называлась пушка на «Летучем голландце». Из неё стреляли в направлении моря каждый день ровно в полдень. Капитан Вандердекен строго придерживался расписания.

– Всегда ожидайте неожиданностей, – говорил Капитан, который любил часами наблюдать за морем в подзорную трубу. – Никогда не знаешь, кто там может появиться!

Волоча за собой овощи, дети поплелись дальше. Чайки уже успокоились после полуденного залпа «Дорис», и снова воцарилась тишина – пока дети не добрались до скалы, которая возвышалась над следующей бухтой, той, где покачивался «Летучий голландец», стоявший на якоре.

– Раз – два, три! Раз – два, три! – Это был голос Капитана Вандердекена – голос столь сильный, что он перекрывал даже самый шумный шторм в море. – Раз – два, три! Дуйте, мои морячки, дуйте!

Команда «Летучего голландца», она же духовой оркестр, репетировала. Все играли, возможно, одну и ту же мелодию, но не все в одном и том же темпе. Звук был такой, что казалось, будто стадо металлических коров мычит под бой большого басового барабана.

Флора выпустила мешок и прижала руки к ушам. Пип ухмыльнулся.

Опустившись на землю, он подполз к краю скалы и заглянул вниз. Там, на берегу, маршировал духовой оркестр. Его возглавлял Капитан, отбивавший такт своей медной подзорной трубой. За ним шёл, шатаясь, матрос Поллок, согнувшийся под весом барабана.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Нет (фр.).