Хроники Пальмирро. Миссия «Гекта»

Иван Лебедин

Хроники Пальмирро. Миссия «Гекта»

Курт, чертыхаясь, тащился вверх по одному ему известной тропе, расположенной поодаль от дороги. Впрочем, то, по чему он карабкался, мало напоминало тропу, скорее совершенно непригодный для пешехода склон с бугрящимися корнями вековых деревьев.

Сучья то и дело пытались лишить его клока густых светлых волос. Бесчисленные, повсеместно роящиеся мошки так и старались поселиться в его голубых глазах. Непрерывно отплевываясь и мотая головой, Курт лавировал между особо опасными участками.

Он шел по оставленным им же знакам, таща за пазухой увесистого кролика. В этот момент он искренне благодарил родителей за высокий рост и крепкое, спортивное телосложение. Будь он чуть ниже и хотя бы чуть слабее, ему не удавалось бы дотягиваться до нужных сучьев корней. А уверенный подъем вверх сменился бы очень зрелищным кубарем.

Это уже был второй раз за месяц, когда ему приходилось карабкаться к замку местного правителя. Впрочем, здесь все, кому выпало счастье обладать хотя бы одной деревней, считали своим непременным долгом отыскать самый высокий в округе утес, холм или гору. И все для чего? Чтобы выстроив там хотя бы смотровую башню, осесть в ней с гордостью, оседлавшей насест, домашней птицы.

Этому правителю повезло. У него было целых пять деревень, отчаянно стремившихся казаться небольшими городками. Впрочем, все городки и деревни на этой планете, Сохха, были довольно культурными. Электричество, водопровод и канализация, как базовые признаки, стремящегося к прогрессу, общества уже существовали. При этом Сохха была до зевающей скуки мирной планетой. За все ее существование на ней не было ничего даже отдаленно напоминающего войну. Здесь не было интриг, не было каких-либо значимых событий. Все, о чем могли спорить местные правители, так это: у кого уродила лучше гречиха или чьи поросята жирней. Единственным, кто хоть как то выделялся, был Дафтур – один из местных правителей. Фигурой он был довольно посредственной. Но на фоне остальных деревень, его владения развивались весьма прогрессивно. Если считать прогрессивным движение улитки, которая, желая более сочных листьев, монотонно ползет вверх. При этом, на фоне остальных, грызущих то, за чем не требуется особо карабкаться, она выглядит истинным гением прогресса. Вот только, на фоне всего остального мира она такая же улитка, как остальные. И как бы интенсивно она не ползла, ей не разогнаться даже до скорости сухопутной черепахи.

Словом, наблюдение за однообразной жизнью местных жителей Сохха наводило на Курта такое уныние, что он старался себя развлекать, как мог. И вот из-за одного из таких своих развлечений ему и приходилось сейчас тащить за пазухой упитанную, пушистую зверюгу. А ведь раньше, когда он только первый раз прибыл на Сохха, ему показалась идея таких подвижных точек наблюдения крайне забавной! Нет, он не был разочарован полученным результатом, и по-прежнему одобрял свой креативный подход к процессу наблюдения. Но… последнее время его начала искренне раздражать необходимость частой замены.

Раньше он наведывался на планету реже, чем раз в полгода. Теперь же его посещения Сохха заметно участились. И всякий свой визит ему приходилось волочить по склону какую-то живность. И если бы только ее! Помимо зверья, Курт неизменно пер очень тяжелый чемодан с инструментами.

Последний раз точка наблюдения продержалась полтора месяца. Курт тогда посчитал, что время работы точки сократилось до неприемлемо короткого срока! Ха! Как же он был наивен тогда!

Как выяснилось сегодня, полтора месяца было очень долгим сроком!

Всего пару недель назад, считая, что наконец-то обнаружил идеальный вариант, он разместил прибор слежения в рогах священной, посылающей своему хозяину удачу, коровы. Место ему казалось невероятно превосходным! Корова жила в замке более десяти лет, и все эти годы ее чтили, даже поклонялись! Ее рога оплетали лентами и цветами. Она была вхожа во все помещения. Никто не смел ее прогнать, как бы старательно она не усыпала горячими лепехами свой путь. Ей была доступна даже спальня правителя! И везде стояли ясли со свежей, сочной, луговой травой.

Казалось бы, такой корове определенно ничего не грозило. Кроме, разве что, весьма нескорой смерти от сытой старости. Ан нет! Владелец замка, Дафтур неожиданно постановил превратить старушку в жаркое. И корова, которую венчали золотоносной, из повсюду сопровождающей своего хозяина госпожи замка, в одно мгновенье, стала просто мясом. А священным животным стал невероятно откормленный белоснежный кролик.

Теперь же Курту предстояло изымать из черт и где оказавшихся рогов сомнительно ценные данные о последней встрече Дафтура и остальных семи самых влиятельных правителей планеты.

С большой долей вероятности, та встреча ничем не отличалась от десятков предыдущих, где ничего особо и не обсуждалось. Народ лишь пил, ел и веселился. А потом… просто засыпал моськами в салатах. Вот только… Курт не мог вернуться на Пальмирро без данных.

Также ему нужно было поменять утраченную точку наблюдения на новую. Что означало: заменить кролика правителя тем, что он тащил за пазухой.

Кролик, которого он нес, был идентичен кролику во дворце, за одним исключением. Кролик Курта не появился на свет в результате непрерывной любви кроличьих мамы и пары. Это был искусственно созданный, внешне и внутренне идентичный обычному кролику организм. За одним исключением: в глазах кролика находилось два прибора слежения, с высоким разрешением, собирающие видео, аудио и прочую информацию. Раз в два месяца информация передавалась на орбитальный спутник, откуда направлялась непосредственно на Пальмирро.

На Пальмирро информация обрабатывалась и анализировалась множественными компьютерными программами, прежде чем попадала к, отвечающему за ее сбор и хранение, специалисту.

Изначально задача Курта состояла в плановом техосмотре всех, имеющихся на планете, точек наблюдения. А их на Сохха был не один десяток.

К счастью для него, большинство точек обслуживалось автоматически, специальными дронами. А значит, нуждалось даже в контроле над процессом исключительно формально. Но вот особые точки наблюдения… Да, их было немного. Однако, они требовали к себе такого пристального внимания, что техобслуживание без непосредственного участия человека было попросту неосуществимо.

Тем не менее, как бы не была сложна особая точка, обычно ее обслуживание не было таким уж трудно выполнимым заданием. Для свободного доступа к каждому из приборов слежения на Сохха у Курта был специально разработанный, гарантированно успешный план.

Например, в данном замке он числился чистильщиком вентиляционных шахт, что позволяло ему находиться в любом из помещений, не привлекая к себе никакого внимания.

Теоретически, он мог соблюдать еще большую секретность, пользуясь костюмом оперативника, как большинство его коллег. Но Курт не видел в нем необходимости. Вот уже пять лет как он прекрасно со всем справлялся, не вызывая вопросов у жителей, обслуживаемых им планет.

Его миссии не были опасными, как у многих других его соотечественников. Он даже не брал с собой более грозное оружие, чем шокер. Да и то, шокер был для Курта скорее источником резервной энергии, чем средством защиты.

*

Беспрепятственно добравшись до замка, он отодвинул решетку и, усердно работая щеткой, пополз внутрь широкого воздуховода.

Толкая перед собой чемодан и поддерживая внутри куртки безэмоционально дожидавшегося своей участи кролика, Курт полз по внутристенному лабиринту.

У него было не много оборудования. По сути, он пользовался исключительно наладонником. Но в нем было все, что было ему необходимо: от сканера и базы данных до связи с кораблем.

Первым делом, Курт обнаружил рога, причем там, где меньше всего планировал их встретить! По его мнению, рога, пусть и в недавнем прошлом, но все же священной коровы, должны были оказаться где угодно, но только не в комнатушке дворника. Впрочем, для него лично данное было плюсом. Пробраться в никем не охраняемую крохотную кладовую было намного легче, чем в кишащий слугами и охраной дворцовый зал или кабинет.

Местонахождение священного кролика также было известно. Оставалось лишь его заменить. Но желательно после изъятия передатчика из рогов. Вряд ли кролик правителя окажется таким же податливым, как сидящая за его пазухой копия. Поэтому будет куда проще подменить его, когда вопрос с датчиком в рогах будет решен.

Да и вообще, Курт предпочитал решать вопросы по мере их усложнения. То есть самые трудновыполнимые задачи он всегда оставлял на «десерт». А при замене нового священного животного ему предстояло достать принесенного с собой длинноухого. Затем активировать его функции и убедиться, что тот стал вести себя как обычный живой кролик. А уж после этого изъять имеющегося после чего, уворачиваясь от бешеных ударов лап, уволочь его в вентиляцию. И все это, насколько предупреждал его сканер, под внимательным взглядом повелителя, а может и его слуг…

Мда… задачка выглядела чрезмерно авантюрной. А значит, Курту предстояло импровизировать. В такие моменты ему весьма бы не повредил напарник, но… когда напряжение спадало, он вновь приходил к выводу, что все проходит столь гладко именно потому, что он один. Не говоря уже о том, что два, вывалившихся их воздуховода, чудака с щетками выглядят куда страннее, чем один.

*

Выползя из, располагающегося на уровне пола, отверстия воздуховода, Курт сразу же заприметил, висящие на стене, рога. Судя по всему, дворник не разделял сменившегося мнения своего хозяина о животном. А если и разделял, то не столь рьяно.

Еще раз взглянув на наладонник, чтобы исключить возможность незваных визитеров, Курт изъял из чемодана набор инструментов. Разложив их на полу, он нацепил на глаза прибор для работы с ничтожно малыми предметами и принялся колдовать над невидимым невооруженным глазом отверстием в пористой кости.

Заполучив крохотный передатчик, Курт бережно убрал его в специальное отверстие чемодана. После чего, ловко водрузив рога на место, вернулся в недра воздуховода.

С первой частью миссии было покончено. Далее ему предстояло добраться до места нахождения кролика. А затем чем-то отвлечь внимание зрителей, чтобы те были заняты другим и не заметили, как он проворачивает свой фокус с кроликом… без шляпы.

Просто заявиться в покои правителя он не мог. На этот счет было официальное правило, четко регулирующее кому и когда можно входить в спальню Дафтура. Да и вообще в любое помещение, где в тот момент находился правитель.

А раз так, ситуация должна быть совершенно нестандартной, чтобы за такой проступок не только не наказали, но и вообще не обратили на него внимания.

Добравшись по лабиринту воздуховода до нужной комнаты, Курт застал кролика за поеданием сочной морковки. Активно пережевывая корнеплод, священный зверек немедленно перемещался к следующему, лежащему на полу, лакомству. А позади него оставалось красноречивое подтверждение того, что морковка весьма неплохо перерабатывается пушистым организмом.

Следы тут же устранялись горничной. То была женщина средних лет, в нахлобученном на голову чепчике с кружевными оборками, длинными настолько, что почти скрывали ее лицо. Вооружившись метлой, совком и тряпкой, она не сводила глаз с непрерывного производителя удобрений.

Сам Дафтур сидел в кресле и, почесывая внушительных размеров живот, заинтересовано, таращился в окно, выходящее во внутренний дворик.

Курт не мог видеть, что именно привлекло внимание правителя, но судя по данным сканера, за мальчонком, стащившим из кухни кусок пирога, по двору носилась полная дама в фартуке.

Несмотря на увлеченность Дафтура процессом погони, Курту было рано покидать воздуховод. Отведя взгляд от решетки, отделяющей его от комнаты с правителем, он достал податливого кролика, и, положив его рядом собой, принялся возиться с наладонником.

Первым делом, Курт вывел на экран прибора всю сеть точек наблюдения на Сохха. Затем скрыл все стандартные, оставив лишь специальные. После чего определил ближайшие к нему. Их оказалось всего две: шныряющий в небесах сокол, да умственно отсталый, временами неуклюжий, толстяк-свинопас. Подопечные свинопаса принадлежали Дафтуру. И правитель был более, чем доволен усердным, пусть и туговатым на ум, слугой. А так как тот был исполнительным, отзывчивым и очень сильным, то его услугами пользовались многие в замке. Даже горничные частенько обращались к свинопасу, когда им нужно передвинуть что-то тяжелое. Например, мебель во время генеральной уборки.

Так что, толстяк был более, чем приближен к замку, а значит, его появление во внутренних помещениях вопросов бы ни у кого не вызвало.

Но для Курта свинопас не был простым человеком. Он был искусственно созданной биологической формой. Самой первой попыткой Курта создать собственную точку наблюдения во времена его учебы в аспирантуре. Первой и самой опасной. Опасной потому, что на Пальмирро было четкое правило, запрещающее создание людей. Это приравнивалось к клонированию. И наказание за проступок было крайне грозным.

Все инженеры планеты были об этом осведомлены и четко соблюдали закон. Но Курт… Курт всегда был любопытен к новому. Ему было интересно не просто создать искусственного человека, но и превратить его в живую точку наблюдения. Он не мог воссоздать полноценный человеческий мозг, но ему это было и не нужно. Самой главной целью для Курта было создать существо, идентичное человеку, но которым можно было управлять. Причем дистанционно, с помощью наладонника. Прекрасно понимая как он рискует, но надеясь, что проводить тщательную ревизию на Сохха никому и в голову не придет, Курт не стал изымать толстяка с планеты. И вот теперь наступил момент, когда тот мог пригодиться.

Передав ряд команд свинопасу, Курт притянул к себе, развалившегося в воздуховоде кроля и стал ждать результатов своего плана.

Визг оглушил двор, когда, вырвавшиеся из загона, пять свиней начали, все сваливая и разбрасывая, носиться по двору. Запыхавшаяся дама в фартуке прекратила погоню за юрким мальцом и, не забывая посыпать бранью, расправившегося с пирогом, негодника, включила в свой список неблагодарных остолопов еще и свинопаса.

Дафтур заинтриговался настолько, что, встав с кресла, приблизился к окну. Но, к неудобству Курта, горничную не интересовал наружный тарарам. Прикипев взглядом к пятой точке пушистого питомца, она с таким сосредоточением продолжала следить за кроликом, словно смысл всей ее жизни заключался, в, выпадающих на начищенный до блеска, деревянный пол, кругляшах.

Требовалось что-то еще. Простое и изящное. Способное привлечь внимание горничной и одновременно с этим не оказать ни малейшего воздействия на правителя.

На Пальмирро, родной планете Курта, было множество приспособлений для подобных ситуаций, но его чемоданчик был слишком мал, чтобы вмещать в себя более мощное, и соответственно, более габаритное оборудование.

Курт попробовал подманить кролика к вентиляционной решетке с помощью специально припасенных в чемодане, на подобный случай, лакомств.

Однако, кушанья, призванные воздействовать на священного питомца подобно тому, как валерьянка опьяняет котов, совершенно себя не оправдали.

В этот момент одна из свиней и, пытающийся удержать ее за куцый хвост, свинопас ввалились в покои Дафтура. Данное действие шло полностью в разрез с изначальной задачей, которую возлагал на свинопаса Курт. Однако оно помогло.

До того неожиданное и молниеносное происшествие мгновенно привлекло внимание людей и перепугало кролика, который, предпочтя оказаться как можно дальше от активной свиньи, в три прыжка оказался у вентиляционной решетки.

Воспользовавшись удачным моментом, Курт открыл решетку и ловким движением подменил любителя морковки, после чего, прижимая к груди беснующуюся, священную тварь, пополз вглубь воздуховода.

Кролик был откровенно возмущен неподобающим его персоне обращением. Он кусался, колошматил лапами, вырывался. Курту потребовалось множество усилий, чтобы усмирить ушастого. Кое-как умудрившись сделать кролю укол успокоительного, Курт пополз к выходу из замка.

*

Оказавшись за пределами замковых стен, Курт вернулся на безлюдную тропу и двинулся вниз, где в нише из корней, поваленных бурей деревьев, прятался небольшой звездолет.

Сложив зеленоватые крылья, корабль, практически сливался с окружающей его чащей. Звездолет не был предназначен для межгалактических перелетов. Но Курту это и не требовалось. Три, контролируемые им, планеты находились в той же галактике, что и его родной Пальмирро. И все они были настолько спокойны и безопасны для оперативника, Курт с легкостью обходился без боевого крейсера-носителя. Да, и сопровождающие материнский корабль истребители, находящихся на орбите лишь для того, чтобы моментально прийти на помощь, были ему не нужны.

Перехватив кролика, Курт достал из чемодана небольшой брелок и провел по нему большим пальцем руки. В тот же момент часть обшивки стекла вниз, преобразовавшись в ступени трапа и открыв доступ на борт корабля.

Внутренняя часть судна не превышала более пятидесяти квадратных метров. Кресло пилота было вплотную придвинуто к приборной панели, окруженной широкообзорным, передним иллюминатором.

Остальную часть судна занимало, прикрепленное к полу и стенам, оборудование для обслуживания точек слежения, а также снаряжение для миссий.

Поместив спящего кролика в большую клетку, Курт сел в кресло пилота и, улыбнувшись мыслям о том, что он скоро увидит Пальмирро, оторвался от поверхности Сохха.

Он не так долго отсутствовал, но десять дней без НЕЕ для Курта казались вечностью… ОНА – Карина. Дочь мужа его матери от первого брака. Его сестра не по крови. Его мечта, его надежда. Он влюбился в нее с самой первой встречи и жутко злился, когда родители твердили, что они брат и сестра.

А Карина… Темноволосая, голубоглазая красавица Карина с тонким, гибким станом и пухлыми, алыми губами… Она словно не замечала того, какой пожар при виде нее пылает в каждой клеточке тела Курта. Она называла его братом и ни разу не давала повода подумать, что когда-то может стать иначе.

А он как послушный, преданный теленок вот уже более десяти лет ходил за ней, как на привязи, не смея заявить о своих чувствах. Даже во время учебы, вместо шумных вечеринок и активных знакомств с жаждущими экспериментов студентками, он мчался домой. Туда, где ждала его сводная сестра. И Курт готов был делать все так, как она хотела, и что она хотела. Он угадывал все ее желания, исполнял капризы и… ничего не получал взамен. Разве что только, ни на сантиметр не приближавшиеся к исполнению, мечты.

Курт, конечно, мог оправдать свое одиночество тем, что и Карина все эти годы ни с кем не встречалась. Но это было слабым утешением. Сводная сестра была еще очень молода. И он с ужасом думал, что может наступить такой момент, когда он придет домой и застанет ее с другим.

Поэтому Курт обслуживал скучные планеты рядом с Пальмирро. Поэтому всегда, неистово нервничая, спешил домой.

Лишь ворвавшись в увенчанную шпилем, круглую башню, и застав ее там за книгами и одну, он мог выдохнуть. Но, к сожалению, лишь до следующего отлета.

Было ли его поведение глупым? Скорее всего. Курт сам называл себя полным идиотом. Но ничего не мог поделать. Карина была его неизлечимой болезнью. И с каждым годом болезнь только обострялась.

*

Пальмирро был очень старой, даже древней планетой. Огромная, больше всех известных народу Курта планет, она гордо вращалась вокруг белой звезды, Цейры. И белоснежные лучи Цейры, преломляясь в атмосфере гиганта, окружали Пальмирро короной теплого, зеленого цвета.

За время существования своей расы жители Пальмирро научились жить очень долго. Причем настолько, что некоторые из ныне живущих были ненамного моложе самой планеты. Они, а также все последующие поколения, называли себя Летописцами.

Некогда у них было иное имя, но оно, за ненадобностью, стерлось в глубинах веков. Летописцы были одной из первых, если не самой первой расой, появившейся в этой части вселенной. По крайней мере, они не знали расы моложе себя, хотя доподлинно знали все обитаемые планеты в ближайших галактиках.

Будучи много старше остальных рас, они на столетия опередили известные им миры по техническому развитию. И это позволяло им делать то, что они считали своим прямым долгом. А именно: вести летописи всех остальных планет, наблюдая за рождением и гибелью цивилизаций и тщательно фиксируя все основные, по их мнению, моменты.

Огромные архивы электронных носителей информации наполняли высоченные башни Знаний. Хранящаяся там информация тщательно собиралась, изучалась, архивировалась, сопоставлялась и хранилась, хранилась, хранилась, свидетельствуя обо всем, когда-либо происходившем в доступных Летописцам для исследования мирах.

Пальмирро был гигантской библиотекой, способной научить и предостеречь любую молодую расу. Но учить – означало вмешиваться, пускать развитие цивилизации по другому пути. Это нарушало бы эксперименты. Сводило бы на нет результаты наблюдений. И Летописцы никогда не вмешивались. Было ли это правильным?

Когда еще во времена школьной учебы Курт задал этот вопрос своему отчиму, Алоису, тот ему ответил просто: «У вселенной свои планы и не стоит их нарушать. Вселенная не любит, когда вмешиваются и имеет привычку мстить…». Курт принял эти слова за чистую веру, ведь отчим точно должен был знать, о чем говорил, ведь он был одним из Вершителей, то есть правителей Пальмирро.

Но насколько бы Курт не доверял ответу отчима, данного ответа ему было недостаточно, и Алоису пришлось развить свою мысль:

«– Ты можешь ошибаться в том, что правильно, сынок. Но так уж есть, что без одного не бывает другого. Гибель одной цивилизации может служить колыбелью для другой. Не тебе решать, кто более достоин жить.

– А если просто помочь им? Дать технологии?

– И они немедленно превратят их в оружие, уничтожив друг друга. Молодые миры должны познавать все самостоятельно. Получать технологии, когда они будут к этому готовы.

– Но у нас множество примеров, когда именно их собственные изобретения их и уничтожили! – возразил Курт.

– Это был их выбор сынок. Их судьба. Мы же должны все зафиксировать и наблюдать, не послужит ли выбранный ими путь уроком или благодатной почвой для кого-то другого.

– Но мы же видим, что по большей части не служит…

– Тем не менее, мы-то существует. А мы были первыми. Изначальными. Нас никто не обучал и не останавливал. Наша жизнь – сугубо наш выбор и не наше право навязывать свою волю другим. Даже если нами двигают самые благородные побуждения».

*

На Пальмирро не было материков, как таковых. Множественные острова всяческих форм и размеров равномерно разбавляли зеленую гладь океанов. Не было также на планете и городов. Даже на самых крупных из островов Пальмирро. Впрочем, они были и не нужны.

С незапамятных времен Летописцы любили ощущение свободы. И вряд ли спустя века они ощущали бы себя комфортно в каменных джунглях плотно подогнанных друг к другу домов. Тем более, что в этом не было необходимости. Пальмирро никогда не был густо заселен. Дома Летописцев разделяли такие большие расстояния, что по пути к соседу можно было вдоволь нагуляться по, бескрайним лугам, полям, а иногда и лесам.

Размеры и формы жилищ также не ограничивались ничем, кроме воображения их владельцев. Строительство домов не требовало средств, как на остальных планетах. Главным критерием был комфорт, проживающей в доме, семьи.

Здесь были и всевозможные башни, и бунгала, и огромные замки, и искусно отделанные пещеры, вход в которые пролегал через изысканные гроты.

Больше нигде не существовало такого многообразия жилищ, как на Пальмирро. И Курт внутренне очень этим фактом гордился. Даже периодически летал над планетой просто для того, чтобы полюбоваться временами причудливыми, но не лишенными изящества формами домов. Но сейчас ему было не до того. Он отсутствовал несколько дней и сначала должен был убедиться, что Карина находится там, где должна и в ее жизни ничего не переменилось.

Взяв курс на высоченную башню Знаний, на шпиле которой красовалась, сияющая в сгущающихся сумерках, руна, Курт пошел на посадку.

*

Взволнованно взбежав по лестнице на первый этаж башни, Курт буквально натолкнулся на идущую в том же направлении Карину.

– Курт! – обрадованно воскликнула девушка и, заключив его в крепкие объятья, подарила сводному брату поцелуй в щеку. – Как твои успехи? Впрочем, можешь не рассказывать! – Карина улыбнулась. – Я видела твой трюк с кроликом по монитору. Мне понравилось, – с открытой улыбкой, добавила она.

– Тебя допустили к наблюдению? – спросил он.

– И к наблюдению, и к проверке аналитик перед передачей их Вершителям, – гордо добавила Карина, выпуская его из объятий.