Подарок деда Мороза

– Может, тебе помочь?

– Так хочешь на Лёшу посмотреть?

– Хочу, посмотреть… Неужели, кто-то смог растопить твоё ледяное сердце. Коська весь извёлся. Звонит по восемь раз на дню.

– Стоп – покрылась мурашками Ника – ты не Лиза.

– А ты догадлива – рассмеялась собеседница на том конце телефона, уже совершенно другим голосом – учти, Лёша, тебе не пара. Вот выгляни в окно. Он со своей бывшей подружкой обнимается.

Ника отключилась и на цыпочках подошла к окну, осторожно выглядывая.

Внизу, во дворе, и правда, стоял Лёшка, а на нём висела стройная девушка. Рядом стояла ещё одна, совсем девчушка.

В голове у Ники, кто-то, громогласно, расхохотался и мгновенно смолк. Как будто, его отключили.

Ника бросилась в прихожку за своей сумочкой, там, говорил Лёша, лежит её кристалл. Она пошарила в сумке, нашла и стиснула его в ладони. Сразу стало спокойнее, и Ника снова подошла к окну. Но Лёши, там, уже не было. Зато, открылась входная дверь, и появился он, вместе, с девушкой и девочкой.

Ника пригляделась в полумраке прихожей… Женщине за тридцать. А девчушка, ребёнок совсем.

– Знакомьтесь – обратился Лёшка к женщине и ребёнку – моя жена, Вероника. А это – представил он Нике женщину – Надежда и Света. Так получилось, что я, вроде как, спас Свету, а сам вот, пострадал – потрогал он шишку на лбу – Надежда, это мама Светы.

Женщина кинулась обнимать Нику и говорила, говорила, говорила. Из потока её слов, она смогла вычленить одно, Лёшка спас её дочь, а сам попал под грузовик. И они пришли его поблагодарить. Но так, как, они не богаты, то принесли, торт и фрукты.

Ника, опешив, от многословности, повела рукой, приглашая их, пройти в комнату.

Обе, скинув, босоножки, прошли, даже не поискав глазами тапочки. А они там стояли.

– Стоп – решительно сказала Ника, прерывая водопад слов – опять ты?

– Ну я… И что?

Лёшка с недоумением смотрел на Нику и женщину.

Ника показала ему стиснутый кулак. Тот, сообразил сразу. Со стороны же, это смотрелась как угроза. Потому женщина и не поняла этого жеста. Но поняла девчушка. Она подёргала женщину за рукав, заглядывая ей в лицо – у них защитные амулеты.

– Амулеты? – переспросила она, удивлённо и поглядела на сжатые кулаки рук – надо же… Королева с ледяным сердцем, расщедрилась на амулеты? Но мне плевать, я пришла не нападать, я пришла поговорить.

– Говори – разрешила Ника – говори и уходи.

Женщина, улыбнулась – какая смелая девушка, не боишься отправиться вслед за своей сестрой?

– Не боюсь, наши жизни не в твоей власти…

– А в чьей? – удивилась гостья.

– Наши судьбы в наших руках…

– Ты права Вероника – раздался ещё один голос.

Все повернули, на этот голос, головы. У окна стояла Снегурочка. Но вместо, привычной, доброй улыбки, ледяной, застывший оскал.

– Ты учить меня вздумала, кусок льда?

– А поучить тебя следует – раздался ещё один голос, холодный и надтреснутый.

– И ты здесь, старый пень?

Рядом со Снегурочкой проявилась ещё одна фигура в красной шубе с серебряной вышивкой и меховой, красной же, шапке.

– Ты забыла, что печать судьбы ставится при рождении? – спросил он – или твоей наглости и самомнению нет предела. Я тебе запретил появляться в моих чертогах. У тебя есть печать, вот и ставь её. А, что она несёт. Не твоего короткого ума дело. И не суйся в калашный ряд со своим рылом.

От него ощутимо повеяло холодом, и богиня моментально покрылась инеем. А девочка ойкнув, взмахнула рукой и исчезла.

– Смотри-ка, а птичка-то, синяя, так под тобой и ходит, в рот глядит. Чем ты, так её привязала к себе. Племяшку мою.

– Отпусти – прохрипела богиня – всё равно ведь, развоплотить не сможешь.

– Не смогу – согласился он – но спрячу, на тысячи лет во льдах. А печать, найдётся, кому ставить. Мало ли, там – он, мельком, посмотрел на потолок – забытых и захудалых божков.

– Отпусти…

– Я тебя отпущу, а ты опять за старое. Кто научил тебя ломать печати судеб и вмешиваться в то, что тебе не по силам? Однако же, ты вмешиваешься. Богиня смерти?

– Не-е -т – просипела она – Ро-ок. Отпусти-и-и…

– И этот здесь – усмехнулся дед Мороз – и что он обещал, в обмен на твоё служение, власть? Которой, у тебя отродясь не было.

– Да-а, над душами обречё-о-онных, отпусти. Обещаю не приду больше в твои чертоги.

– Ты мне это уже сотни раз обещала. Ладно, отпущу, я добрый, летом. Но закрываю своею силой, данной мне вечными льдами и стужей хаоса, печати судеб душ, находящихся под моей защитой, и в моих чертогах .

Мороз взмахнул своим посохом и, с круглого навершия слетели синие искорки, ударив богиню в грудь. Та, даже не испугалась, лишь с досадой проследив за их полётом.

– А Року передай. Слаб он со мной тягаться. И если сунется ко мне, не пощажу, как и тебя. Уходи.

Богиня исчезла. А на паркете собралась небольшая лужица воды.

Лёшка посмотрел на деда – а мы у вас, просто, приманка? В ваших разборках.

– Ну, вроде того – не стал отнекиваться он – нам было интересно, кто же научил эту богиню, ломать печати судеб. На это способны, лишь богиня смерти и несколько богов из древнего пантеона, да ещё и полубог, полудемон, Злой Рок. Но Смерть, женщина правильная, зря никого не забирает. Сначала, просматривает печати, а уж потом… И про неё мы подумали в последнюю очередь. А вот, про Рока, вообще забыли. Он всегда был одиночка. Сам себе на уме. А тут с судьбой связался, у которой, что и есть, так это печать. Зачем ему? Непонятно.

– Понятно – подала голос Ника.

Все головы повернулись к Веронике. Лицо снегурочки после исчезновения богини, замечательным образом преобразилось. И перед Лёшкой и Никой, снова, стояла улыбчивая и красивая девчонка, Снегурочка.

– Понятно, что? – с интересом посмотрел на неё Мороз.

– Понятно, что ему нужна Синяя Птица. Неуловимая птица удачи.

– У него, что, чего-то не хватает? – засомневалась в её словах Снегурочка – нафига ему удача? На меня его чары, даже усиленные, всё равно не действуют.

– Нам всем, всегда, чего-то не хватает… – ответила с улыбкой Ника – я вот, счастлива с Лёшей, но нехватает маленького пищащего, родного свёрточка, с глазками Лёшки, ротиком, который бы, причмокивая, припадал к моей груди… Ведь ты Снегурочка, тоже, иногда, об этом мечтаешь… Или я не права? Твоему деду? Ну не знаю… Может, внимания королевы. А Лёшке? Лёша сам знает.

– Та-ак – протянул Мороз, кивнув словам Ники – значит, птица удачи… Но… Или, я чего-то не понимаю, или, совсем, стар стал. На кой она ему? Он что, хочет, что бы она ему яйцо снесла и высидела?

– Деда? – посмотрела на него укоризненно Снегурочка.

Дед перевёл взгляд на внучку – ты-ы?

– Она, она – проявились из воздуха ещё одни очертания высокого силуэта, на голове, нет, как мы привыкли видеть в фильмах о Снежной Королеве, короны. Лишь скромная ледяная диадема, усыпанная миллионами мелких прозрачных камешков. Белоснежные волосы свободно спадают за плечи. Высокий воротник голубого платья, выглядывающего из-под пальто, покрыт морозными узорами. Лицо… Лицо прекрасно… Но застывшее, в своей ледяной красоте.

– Эта пташка, моя племянница – продолжала Королева – очень сильная богиня, в своём предназначении, конечно. И если она, кого-то клюнула в темечко, или ещё куда, даже со зла, то удача уже никогда не отвернётся от того. И тот, всегда, добивается своей цели. Понял, старый? А Рок добивается нашей внучки, уже тысячи лет. Этого, только ты не замечаешь. Над ним, да и над тобой, все боги смеются.

– Но есть же, ещё богиня Любви? – вставила свой вопрос Ника.

– О, эта мадам, весьма и весьма, не постоянна. Помните поговорку – от любви до ненависти, один шаг… Это про неё – ледяно хохотнув, ответила Королева – не думаю, что на неё следует полагаться и уповать. И Рок это знает. И ему нужна богиня судьбы, что бы та уговорила птицу на один, всего лишь один, поцелуй… Или клевок – снова холодно улыбнулась повелительница стужи – всё-таки, хоть какой-то, но шанс.

– Брр – встряхнулся Мороз – опять не понял. Ну, даст Рок, власть Судьбе над душами обречённых, она уговорит птицу и дело сделано. Так в чём проблема? Какой шанс?

– Эх, старый, старый… Не понимаю, за что я тебя полюбила… За тупость твою непроходимую, наверное. Не даст он ей власть. Ты закрыл печати судеб в своих владениях. Так давно уже поступили и другие. Она всем уже поперёк горла. Поэтому, она не выполнит того, о чём он её просил. А значит, её нужно, опять учить ломать печати и твою защиту. А это не просто, научить того, кто просто необучаем. У него-то самого, это получается, походя, в этом его предназначение. Но только для себя. Таков закон богов. И преодолеть его никому не по силам.

– Погоди-ка, кажется, я понял – округлил глаза дед – богиня ломала судьбы людей в моих, наших, северных чертогах. Но души ей не подчинялись, слишком она слаба. И чтобы получить власть над этими душами, кто-то должен был их просто ей подарить, или передать. И тогда, подпитываясь от этих душ, она бы, Судьба, со временем, стала сильнее. А душ, за тысячи лет она исковеркала не мало, наивно веря, что сможет обуздать их сама, в попытке стать сильной. Но все они уходили к другим богам, кто быстрее всех подсуетился. И Рок терпеливо ждал своего часа и отчаяния богини. А сейчас, пришло его время, богиня пришла к нему и они заключили сделку. И все исковерканные души, силой Рока, она отправляла ему. И подкопив их, он должен будет по окончании сделки, ей их подарить.

– Ну, наконец-то – устало вздохнула Королева – но есть и другой путь добиться нашей внучки. Это украсть любовь. В нашем случае, мы поставили свои печати на Алексея и Веронику, ещё во младенчестве. В надежде, что они встретятся… Или встретятся их дети, внуки. И нам повезло. Так вот, если Рок сможет украсть их любовь, а он способен на это, правда, я не знаю, как он станет действовать, а потом подарить эту любовь нашей внучке, то Снегурочка пойдёт, ради него, на всё. Даже на развоплощение.

– Ну, уж нет – возмутилась Снегурочка – из-за этого козлорогого?

– Любовь зла – констатировала Королева, со всё с тем же ледяным смешком – полюбишь и козла.

– Я все силы положу, что бы этого не случилось – горячечно воскликнула девчонка и по её лицу потекли капельки влаги.

Дед, заметив это, бросил во внучку толику стужи. И таяние Снегурочки прекратилось.

– Держи себя в руках, внучка – бросил он ей – растаешь, мне опять, тебя по крупицам собирать, забыла, как через костёр прыгала?

– Помню, деда, спасибо…

Дед склонил голову, принимая благодарность.

– И… И что нам делать? – спросила Ника, по щекам, которой текли настоящие слёзы.

– Пока, не знаю – ответила Королева – но слезами горю не поможешь, помнишь такую народную мудрость? Слёзы приводят к унынию, апатии и, в конечном итоге, к поражению. Вытри нос и будь готова к битве за свою любовь. А наша внучка, всегда, невидимо, будет с вами. Это ведь в её интересах. Она, хоть ещё, и не полноценная богиня, но силы в ней достаточно. Ну и нас, она, может позвать в любую минуту. Пошли, старый – повернула прекрасное лицо Королева к Морозу – уделю тебе внимания. А то я, тут, слышала, что ты бесхозный дед, бродящий по миру, с внучкой и котомкой, на палке – рассмеялась она так, что с потолка повалил снег – а ты, всё-таки, что не говори, а Король.

– Пошли, дорогая – снова, кивнул дед головой, соглашаясь. И в его глазах засветились озорные огоньки.

Король с королевой исчезли, растворилась и их внучка. Лёша и Ника остались одни.

Алексей притянул к себе подругу, обнял и прошептал в ушко – помнишь, я тебя никому не отдам.

Ника благодарно к нему прижалась. Но на глаза попались стрелки настенных часов.

– Ой – пискнула она, высвобождаясь из рук будущего мужа – шесть скоро, макароны, котлеты, чайник…

Лёшка разжал руки и та, выпорхнув, унеслась на кухню. Алексей пошёл следом.

Вдвоём они быстро нашлёпали котлет, обильно заправив фарш давленым луком и чесноком. Сковородка уже скворчала маслом, пока они занимались мясом, на плите закипела вода в кастрюле для макарон. Ника, оставив, котлеты и макароны на Лёшку, схватилась за недомытую вчерашнюю посуду.

К приходу мамы, всё было, готово. Жалко, что Лёшка её не встретил. Но мама и не обиделась.

– Я, когда вышла с работы и не увидела ни твоей, ни своей, машины, то сразу поняла, заняты. И скорее всего, друг другом – рассмеялась она, легко и свободно – а тут Петрович, нарисовался с Кларой. Оказывается, специально ждали. Вот, это вам, к свадьбе – протянула она, стоящим растерянно, Лёше и Нике банковскую карту и конверт.

– Что это мама? – взял карточку Лёшка и повертел в руках.

– Я и сама не знала… Но Петрович объяснил. У твоего отца с ним, они ведь друзья, был небольшой бизнес. То самое транспортное предприятие, где теперь, ты и работаешь. Никто не знает, что Петрович и отец, а теперь, ты, совладельцы. Только где-то на самом верху. Я в этом не разбираюсь. А это твои накопления, за шесть лет. Так распорядился отец, в реанимации, перед смертью. К нему, тогда, никого не пускали, даже меня. Но Петрович, за взятку, провёл нас. Я тогда, ничего не соображала и не слышала, что шептал Николай, твой отец. А Петя, просто кивал, и плакал.

Мама хлюпнула носом, но быстро взяла себя в руки, прогоняя воспоминания.

– О, как у вас пахнет. Котлеты? Я быстро, только переоденусь и умоюсь – проговорила она, справляясь с собой – а в конверте какие-то документы – добавила она, сунув конверт Нике.

Через два дня, воскресенье, вечером.

Высокого парня, в очках, чернявого и при полном параде, в галстуке и всё такое. С цветами. Лёшка заметил сразу. Таких, тут, просто, больше не было.

Он усмехнулся про себя – ну-ну, Костик, ваша лошадь тихо ходит.

Облокотился о капот своего "Кукурузера" и стал наблюдать за ним, комментируя происходящее, Нике по телефону.

– Ты не встревай – решительно и жёстко проговорила она в трубку. И в голосе её прорезались властные нотки отца – я сама. Я должна сама, ты же понимаешь, по-другому нельзя.

Через несколько минут из центральных дверей торгового комплекса появилась и она, весело щебеча с Катей. Но лицо, при этом, оставалось сосредоточенным, несмотря на улыбку.

Парень ломанул девушкам наперерез, протягивая цветы. Ника, тут же, спряталась за спину подруги, и цветы, оказались перед носом Катерины. Та, подняла на него глаза, она не доставала ему даже до плеча, потому ей пришлось задрать голову. Но быстро сориентировалась и хапнула букет, просто выхватив, его из руки опешившего парня.

А со стоянки, переваливаясь, как завзятый моряк, спешил её парень. Огромный, как айсберг.

– Что-о? – прорычал он, наступая на Костика – моей Катьке, цветы? Да я тебя, ссу…

Но надо отдать должное, Константину, он, сделав шаг назад, не растерялся и прорычал в ответ – ты кто такой? Проблем ищешь?

– А ты устрой мне проблемы – послышался рык в ответ.

Но вмешалась Ника.

– Костя, Витя, не надо. Эти цветы, Ты нёс мне? – посмотрела она на раскрасневшегося парня.

Тот кивнул и протянул руку к Кате за цветами. Девушка, тихо хихикая, отдала. И Костя протянул их Нике. Но Вероника не взяла, отстранившись от букета.

– Я замужем, Костя. И я ничего тебе не обещала. Твои фантазии, это только, твои фантазии. У меня есть муж, скоро будет ребёнок. Я даже, не предлагаю тебе остаться друзьями. Мы чужие люди. Прощай. И не звони.

Ника твёрдо смотрела парню в глаза.

Тот безвольно опустил руки – но Ника?

– Костя, я всё сказала, не заставляй меня повторяться.

Она резко повернулась и пошла к выделяющемуся среди других машин внедорожнику.

Лёшка без улыбки открыл ей дверь.

Но тут, его окликнул Виктор.

– Ба, Лёха… А я смотрю, тачка знакомая.

Он подошёл и облапал Алексея. Подошла и Катя.

– А я знала, что та встреча, не будет последней – смешливо, проговорила она – быстро вы…

– А чего тянуть, Кать? – улыбнулся ей Алексей – влюбился вот, и женился. А Ника, у меня вообще, просто чудо.

Выпрыгнула из "Крузёра" и Вероника, прижавшись к Лёшке.

– Может, отметим где-нибудь, в тихом месте – предложил Лёшка.

Виктор замялся… Но неожиданно сделал шаг в сторону и выкинул ногу. Лёшка даже растерялся, не успев блокировать удар. Но нога пронеслась мимо. И за Лёшкиной спиной послышался сдавленный вскрик.

– Удачно, это я попал – констатировал Виктор – не то что, тогда в клубе… Если бы не ты, Лёха… Уделали бы меня.

Леша с Никой развернулись. Рядом с ними присев, скрючился Костя.

Виктор глядя на него, спросил – ты чего крался-то? Нельзя к пацанам сзади, так подходить.

– Я поговорить – хватая ртом воздух, проохал Константин – с Никой.

– Кажется, Костя, я тебе уже всё сказала. Я замужем и отвали. Достал уже – ледяным голосом снежной Королевы ответила Вероника.

– На красивую жизнь потянуло… "Крузёр", деньги… – не унимался тот.

– Потянуло – зло рассмеялась Ника – деньги, шмотки, заграничные курорты. Дворец в Эмиратах. Ты всё это можешь мне предложить? А Я хочу быть Королевой. Любимой и любящей Королевой. Прощай. Поехали ребята – обернулась она к Виктору и Кате – посидим немного, а то завтра, опять Королеве на работу.

– Э-э… – снова промычал Виктор.

– Ты слышал? – рассмеялся Лёшка, глядя на Виктора – деньги, шмотки… Поехали, мажор угощает.

Катька округлила глаза – это правда?

– Какой, нахрен, правда – возмутился весело Виктор – Лёха автомеханик, слесарит, вон там, за углом, он мне пару недель назад, двигун делал. Работает, как часы. А «Кукурузер» этот, старше меня. Рули Лёха, я за тобой, с получки рассчитаюсь.

Костя уже оклемался и стоял на подгибающихся ногах, выпучив глаза на Лёшку.

Ребята отъехали, а он, так и остался стоять на автостоянке, с букетом в руке, провожая глазами внедорожник и, не первой свежести, "Тойоту" Виктора.

Трудовая неделя для Ники, тянулась тягостно и долго. Для Лёшки же, дни пролетали незаметно. Он, сидя на больничном, поменявшись с мамой машинами, что бы не жечь, много, драгоценной горючки. Каждое утро, отвезя Нику на работу, летел на маминой малолитражке, за город, к будущему тестю, на дачу. Помогать со строительством. Вечером, Нику забирала мама, делая крюк по городу. Но это ей было даже в радость. Она чувствовала себя нужной детям. Лёшка приезжал поздно, немного уставший. Целовал маму и Нику, ужинал и уходил спать. Чуть позже, после кухонных дел, к нему присоединялась и Ника. Костя, больше не появлялся. И ребята успокоились.

В пятницу, Лёшка закрыл больничный, отнёс его Петровичу.

– В большие начальники не рвёшься? – спросил тот с хитрецой, прищурив глаз.

– Нет, не рвусь, Пётр Петрович. Меня всё устраивает. Вы же тоже, не рвётесь.

– А зачем? Есть директор, пусть и рулит, на кой, хрен, мы ему, с тобой, деньги платим. Но иногда контролировать надо. И не только его, а ещё и бухгалтерию, отделы всякие. Ну и непонятки разруливать. У нас с тобой, кроме этого наполовину унитарного предприятия, по ремонту городского пассажирского автопарка, ещё шесть станций технического обслуживания и четыре мойки. Ну, ты видел документы. Так что, Лёха, Николы сын, я, хочешь ты, или не хочешь, припрягу тебя по полной. Тебя и моего балбеса. Хватит ему уже, по клубам, баб тискать. Он, конечно, не знает, что я предприниматель, как и ты до этого, но придётся и его посвятить в семейный бизнес. Ты как, не против?

– Конечно, нет, Петрович. Тем более мы ведь с Мишкой друзья. Это в последние недели мы не встречаемся. У меня Ника, а у него, теперь, своя жизнь. Но созваниваемся каждый день. Он всё спрашивает, когда я, опять, стану холостым? – улыбнулся Лёшка.

– А ты? – вперил в него взгляд Петрович.

– Петрович – расхохотался Алексей – ты что психолог? Ты меня тестируешь? Конечно, только, в следующей жизни.

– И это правильно, это по Кратовски. Ладно, короче, в понедельник, как штык. Поедем по объектам. Теперь, они за тобой, компаньон. Даю месяц, что бы вник. И… Это… – замялся Петрович.

– Говори, Петрович – подобрался Лёшка.

– Ладно – махнул рукой он – Галка… Эм… Мамка твоя, сказала, что Ника беременна…

– За две недели? – удивился Лёшка.

– Не перебивай, бабам виднее. Короче, пусть уходит с работы. Ей с сентября в университет, пусть лучше, учится. Или давай к нам. Нашу "прошму", давно пора заменить. Всю документацию запустила. А здесь, под моим приглядом будет.

5

Вечером, за ужином, Лёшка хитро посмотрел на маму и Нику.

– Вы ничего не хотите мне сказать?

– Ты о чём – сделала невинное лицо мама – могу спеть, хочешь, послушать, как кошки орут?

Ника прыснула и подавилась чаем. Лёшка легонько постучал её по спине.

– Значит ничего? – переспросил он, дождавшись, когда Вероника прокашляется.

– Я, кажется – Ника залилась краской – беременна…

– Во-от, и я узнаю это от Петровича.

– От Петровича? – удивилась мама – я Кларе сказала, что это ещё не точно.

– Понятно с вами всё – усмехнулся Лёшка и посмотрел на Нику – на работу, свою, ты больше не пойдёшь. А если не хочешь сидеть дома, Петровичу нужен секретарь. И не спорь – строго поглядел он в глаза подруге.

– Я и не спорю… – потупила глаза Ника – как скажешь… Но дома я сидеть не хочу, Лёш, ну, правда, не хочу…

И, сузив глаза, хитро спросила – а ты рад?

Лёшка сдержал улыбку и ответил вопросом на вопрос.

– Сама-то, как думаешь? Да, рад, конечно – не выдержал он, расплываясь в блаженной улыбке. Хотя, всеми силами, пытался сохранить лицо главы семьи.

В дверях кухни, медленно проявляясь, появилась Снегурочка.

Мама, расширенными глазами глядела на девчонку, а рука потянулась к груди.

– Мама, всё хорошо, не бойся и не пугайся – подскочила Ника и обняла её за шею – это Снегурочка, наша с Лёшей, богиня.

– Нет, время на объяснения – проговорила ледяная принцесса – я ждала, когда вы останетесь одни, но не дождалась. К вам гости, не верьте им, это посланники Рока.

Снегурочка, сбросив, своё пальтишко на свободный стул, оставшись в бежевой, почти человеческой водолазке и тёмной юбке, подошла к окну, сдвинув пару кактусов в горшочках, и взобралась на широкий подоконник. Свесив ноги в красных сапожках.

Мама во все глаза глядела на девчонку, приоткрыв рот.

– Мама – строго попросил Алексей – очнись, возьми себя в руки. Нет, времени на обмороки.

Женщина, после этих слов, закрыла рот и осмысленно поглядела на сына и Нику.

– Встречайте – донёсся с подоконника голос девчонки.

Мама, снова, дёрнулась и обернулась.

Снегурочка весело ей подмигнула.

Из прихожей раздалась переливчатая трель дверного звонка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.