Ветер Дивнозёрья

Она задумчиво вертела в руках рыжее перо.

– Что делать будешь, дивья царевна? – спросил Яромир, когда молчание затянулось.

Тайка пожала плечами:

– Ну а что тут сделаешь? Семья есть семья. Я только перед тем, как идти в Навь, хотела бы убедиться, что у Пушка все в порядке. Где, говоришь, эта пещера находится?

– Я сам тебя провожу. Ну, если ты, конечно, не против…

– Не против! – расплылась она в улыбке. – Тогда сходим завтра?

Было приятно, что Яромир не просто поставил ее перед фактом, а все-таки спросил. Так, глядишь, скоро научится не решать за других.

– Хм, и куда это вы собрались?

На галерею выглянул Лис, и Яромир сразу напрягся, набычился. Весь его вид, казалось, говорил: «Принесла же нелегкая…»

Тайка тоже не обрадовалась бесцеремонному вторжению Кощеевича. Что у дивьих, что у навьих людей, похоже, не было ни малейшего представления о личных границах.

Поэтому она не постеснялась огрызнуться:

– Не твоего ума дело!

– Очень даже моего. – Лис переступил порожек и прикрыл за собой дверь. – Боюсь, этот тип готов отправиться хоть к черту на кулички, лишь бы не говорить с сестрой. Ну скажи ему, ведьма! Когда между союзниками нет согласия, союз может в любой момент рассыпаться, как карточный домик. Это наша слабость, которой Доброгнева непременно воспользуется.

– Незачем было вообще приводить сюда предательницу, – буркнул Яромир. – Вот уж точно: хуже навки.

– Радмила не из тех, кто остается в стороне, когда другие творят историю. Начнет действовать по своему разумению и непременно влипнет.

– Ага. Как в случае с тобой.

– Не самый приятный пример, но в целом подходящий, – нехотя кивнул Кощеевич. – Хуже всего, что вы с ней одного поля ягоды.

И ведь тут даже и не поспоришь, подумала Тайка. Брат с сестрой оба упрямы, не слушают доводов разума и всегда поступают по-своему… Похоже, Яромир тоже это понимает, оттого и бесится еще больше.

– Сказал поговорю – значит, поговорю. Совсем не обязательно напоминать мне об этом так часто.

– А когда? Может, прямо сейчас? Чего откладывать-то? А мы пока с ведьмой потолкуем… – Лис подмигнул Тайке, и Яромир, побледнев, сжал кулаки.

Ох, только бы до драки не дошло! К счастью, дивий воин сдержался, только процедил сквозь зубы:

– Пошел. Вон.

– Уже и спросить нельзя… – начал было Кощеевич, но Яромир с вызовом шагнул вперед, и чародей замахал руками: – Все, ухожу, ухожу!

Тайка дождалась, пока он закроет дверь с той стороны, и с облегчением выдохнула:

– Вот заноза! Он же нарочно тебя подначивает.

– Знаю.

– Тогда зачем ведешься?

Яромир не ответил. Постоял еще немного, глядя на догорающий закат, и вдруг заторопился:

– Пойду я тоже. И ты не задерживайся. Утро вечера мудренее.

И не ушел, а сбежал даже. Странный какой-то, обиделся, что ли.

Закатное зарево погасло, и на небо вышла луна – теперь уже совсем полная. Тайка положила руки на перила и подперла подбородок ладонями. Было немного странно вот так стоять и смотреть на притихший город, похожий на декорации к любимым сказочным фильмам детства, вдыхать доносящийся из царского сада терпкий яблочный дух, слушать мелодичный перезвон хрустальных листьев, видеть над головой такие яркие и совсем незнакомые созвездия…

Она сорвалась в чужой край очертя голову – по зову сердца и велению судьбы, – всей душой надеялась, что поступила правильно, но все же испытывала сомнения: а что, если они не справятся? Доброгневу одолеть – это вам не кикимор по огороду метлой гонять. Вдруг она никогда больше не вернется в родное Дивнозёрье, не увидит Никифора, Марьяну, Аленку?..

Так. Стоп! Тайка с негодованием отмела упаднические мысли и быстро прошептала, будто убеждая саму себя:

– Все будет хорошо! Мы победим.

Она скрестила пальцы на удачу.

Пускай ее слова не имеют такой волшебной силы, как у Лиса, но все-таки она тоже немножко ведьма. И не зря же существует поверье, будто ветер запоминает все сказанные вслух мечты, надежды, пожелания добра и худа, – потому-то и говорят: не бросай слов на ветер. Уж где-где, а в Волшебной стране этого точно делать не следует!

Когда ее вконец одолела зевота, Тайка отправилась к себе – выспаться и впрямь стоило. Тем более что в царских теремах, несмотря на волшебные светильники из перьев жар-птиц, было довольно темно: даже книжку на ночь не почитаешь. Это тебе не электрические лампочки…

Она взбежала по деревянной лесенке, уже предвкушая, как плюхнется на пуховую перину. Но не тут-то было! У дверей комнаты Тайку дожидался – кто бы вы думали – Лис. Причем вид у него был донельзя встревоженный.

– Эй, заблудился, что ли? Тебе царь что велел? Без личины по дворцу не ходить.

– Так меня никто не видел. Есть кое-какие новости, ведьма.

– Я дико хочу спать. – Она снова зевнула. – Твои новости не потерпят до завтра?

– Может, и потерпят, а может, тревогу бить пора, – Кощеевич, похоже, не шутил.

Ну елки-палки, ни днем, ни ночью нет покоя! Тайка сплела руки на груди:

– Ну, выкладывай!

– Ты только не волнуйся, ладно?

– Лис, я уже достаточно волнуюсь. И твои хождения вокруг да около совсем не помогают успокоиться.

– Ладно, тогда я просто задам вопрос: ты в Яромире не замечала ничего странного?

Нет, он издевается, что ли? Или навьих чародеев не учат говорить коротко и по существу?

– Не замечала. Ну разве что он чаще стал со мной соглашаться. Думаешь, его кикиморы подменили?

Смешок вышел нервным, да и шутка была не очень.

– Ну, можно сказать и так.

– Лис, я тебя сейчас сама убью, если ты не начнешь говорить прямо!

– Ничего не выйдет, я же бессмертный, забыла? Да не смотри ты волком! Ишь, научилась у своего дивьего приятеля… Я думал, надо как-то поаккуратнее намекнуть, подготовить. Эх, никто не ценит моих усилий… Ладно, вот тебе вся правда: примерно четверть часа назад я собственными глазами видел, как Яромир превратился в летучую мышь и повис под потолком у себя в комнате. Не веришь, так в замочную скважину загляни. Понимаешь, что это значит?

– Не может быть! – У Тайки внутри все похолодело. – Мара Моревна же обещала!

– А ты всем веришь, ведьма… Эх, святая простота! Кстати, сегодня как раз полнолуние. А царь, помнится, настаивал, чтобы мы подождали еще три дня. Очень подозрительно, – Лис придержал ее за плечи, не давая сползти по стеночке. – Если хочешь знать, неконтролируемые превращения при полной луне для молодых упырей – обычное дело. Потом они уже учатся перевоплощаться когда захотят. Это я тебе как эксперт говорю – спасибо дорогому папе с его «упыриными фермами». А вот еще что странно: мышь-то – белая, никогда таких не видел…

Лис говорил что-то еще, но Тайка его уже не слышала. В висках билась оглушительно-жуткая мысль: неужели Яромир все-таки стал упырем? Нет, пожалуйста, только не это!

Глава шестая. Дом для коловерши

Тайку никто не предупреждал, что в Волшебной стране спать спокойно ей не придется. Из-за тревожных новостей она заснула только под утро, а на рассвете в дверь постучался Яромир:

– Вставай, дивья царевна! Коловершья пещера ждет.

Тайка заикнулась про «позавтракать», но оказалось, что дивий воин уже собрал запасы и перекусить можно будет в дороге.

– Бегом, пока Вьюжка не передумал! Я его еле уговорил нас отвезти. А на коне добираться – в два раза дольше.

Пока они летели на белокрылом симаргле, Тайка постоянно оборачивалась: все искала упыриные приметы, да так и не нашла. Клыков у Яромира не отросло, руки были теплыми, солнечный свет если и вызывал беспокойство, то дивий воин его хорошо скрывал. Она пыталась прислониться ухом к груди, чтобы послушать, бьется ли сердце, но за свистом ветра ничего не разобрала. Может, Лис пошутил? Надо улучить момент и нарвать в полях дикого чеснока, чтобы уж наверняка убедиться.

К самой пещере Вьюжка идти отказался, и девушка его понимала: хотя на морде и не осталось царапин, а ухо снова стояло торчком (наверное, Яромир подлечил), память о неудаче была еще слишком свежа. Тайке хотелось надеяться, что эти дикие коловерши только собак к своему укрытию не подпускают, а к людям отнесутся более благосклонно. Но она все равно оробела, заглянув в темную пустоту холма.

– Эй!

Эхо трижды повторило: «Эй… Эй… Эй…» Никто не ответил, но в пещере что-то зашуршало, и Яромир положил руку на рукоять меча.

– Кого ты там рубить собрался? – фыркнула Тайка. – Летающих котиков?

– Может, там целые летающие тигры. – Дивий воин слегка смутился.

– А такие бывают?

– У нас – нет. Но, может, это какой-нибудь залетный тигр с Востока.

Она округлила глаза:

– Из Нави, что ли? Я от Лиса ничего такого не слышала.

– Дальше, за Навьим царством, есть и другие земли, еще более странные. Наш мир больше, чем ты думаешь. И, кстати, мне не нравится, что вы часто болтаете с Лютогором. Сейчас он на нашей стороне, но вот увидишь: ветер переменится, и он переметнется.

– Мы не можем знать этого наверняка.

– Такие люди ищут только своей выгоды и ради этого идут по головам.

– Да, он накосячил. Но и ваш царь – я имею в виду прадедушку Ратибора – был тоже не подарок. А Лиса извиняет хотя бы то, что он все делал ради мамы.

Яромир закатил глаза:

– Ты слишком наивна. У нас говорят: святая простота.

– Ой, а в этом вы сходитесь: Лис вчера сказал мне то же самое. – Тайка не без злорадства отметила, как вытянулось лицо дивьего воина. – И как вам не надоело друг на друга наговаривать?

– Что он тебе про меня наплел? – Яромира аж передернуло.

Тайка отмахнулась:

– Да так, фигню всякую. Я хочу, чтобы вы оба перестали друг про друга гадости говорить. А то как в детском саду!

– Мое дело – предупредить, – вспыхнул дивий воин.

– Ну, считай, что предупредил!

– Не уверен, что ты меня услышала. Но ладно. Не будем больше к этому возвращаться.

Кивнув, она снова повернулась к пещере:

– Пушок, ты здесь? Ау! Это я, Тайка!

– Нет тут никакого Пушка! – раздался очень сварливый голос. – Пшли отседа! Занято!

– Не беспокойтесь, на вашу пещеру мы не претендуем. Просто ищем друга.

Девушка попыталась раздвинуть плети дикого винограда, чтобы разглядеть собеседника. В следующий миг ей пришлось уклоняться от летящей в голову репы.

– А я говорю: проваливайте! Он не хочет вас видеть.

– Ага, а сами сказали, что его нет. Соврали, значит. Думаю, и сейчас врете. Пушок меня никогда бы не бросил!

В нее полетела еще одна репа. К счастью, мимо.

– И я его не брошу!

Метание овощей превратилось в настоящую бомбардировку, поэтому Тайке пришлось спрятаться за камнем.

– Это похоже на похищение! – выкрикнула она, а гадкий коловерша рассмеялся в ответ:

– Если не уйдете, получите тыквой! И в тыкву!

Яромир не сдвинулся с места. У его ног Тайка увидела много порубленной на половинки репы. Дивий воин усмехнулся:

– Какое непочтительное отношение к еде! Пушок точно упал бы в обморок, если бы это увидел.

Похоже, происходящее его забавляло. А вот Тайке ситуация казалась глупой и совсем не смешной:

– Мы просто хотим поговорить, – попыталась она воззвать к здравому смыслу, но в ответ получила ехидное:

– А мы не хотим! Вы собакой пахнете.

– Но мы же люди, разве не видно?

– Людей мы тоже не любим. Вообще никого не любим, хе-хе-хе!

Тайка закатила глаза:

– Понятно, открыт новый вид: коловерши-мизантропы.

– Кем ты нас назвала?! – Из темноты послышалось фырканье и угрожающее клацанье когтей по камню.

– А вы Пушка спросите. – Тайка не удержалась от ядовитой усмешки. – Он объяснит. Целую лекцию прочитает.

– Но тогда он узнает, что вы здесь.

– Вот именно!

У нее прямо руки чесались поймать этого пернатого негодяя и задать ему хорошую трепку.

На некоторое время воцарилась тишина. Незримый коловерша погрузился в раздумья, и Тайка осмелилась высунуться из-за камня. Как раз для того, чтобы услышать вердикт:

– Нет, все-таки в тыкву надежнее!

Они с Яромиром переглянулись, пожали плечами. Переговоры явно не задались, этот тип внутри холма оказался на редкость упрямым, если не сказать тупоголовым. Но Тайка не могла отступить. Она была почти уверена, что дикие коловерши удерживают Пушка силой.

Она решила попробовать зайти с другой стороны – опять шагнула прямо к проему, гордо вскинув подбородок:

– Эй, а вы вообще знаете, кто я? Между прочим, вы живете на земле моего дедушки-царя. А я – царевна и требую, чтобы меня пропустили!

– У нас свой старейшина, – фыркнули из темноты. – И царь дивьих людей нам не указ. А пещера наша. У нас эта… как его? Суре… вере… нитет!

– Это вам Пушок сказал?

Нет, ну правда, откуда коловершам знать такое слово?

– Не твое дело, двуногая!

Пф, еще и обзывается.

– Ладно. – Тайка на ходу придумывала новые лазейки. – Если мне нельзя увидеть моего друга, может, старейшина согласится нас принять? Раз уж он суверенный правитель, то мы – уполномоченные послы из Дивьего царства.

Она сделала знак Яромиру, чтобы тот вложил меч в ножны, и дивий воин нехотя подчинился. Наверное, и сам понял, что мирные послы не должны размахивать оружием направо и налево.

– Тут, признаться, загвоздочка выходит, – наконец вымолвил их озадаченный переговорщик. – Старейшина-то наш и есть Пушок.

Яромир, заслышав такую новость, аж присвистнул, а Тайка ахнула:

– Это с каких пор?!

– Дык со вчерашнего вечера. Мы его на совете племени выбрали. Потому что он умный и знает про этот суре… вре… нитет.

– Ага. – Кажется, до Тайки начало доходить. – То есть раньше вы все-таки были царскими подданными?

Вот пострел рыжий! Всего на сутки пропал, а уже революцию устроил!

Незнакомый коловерша ненадолго задумался, потом пробурчал:

– Да какие ж мы подданные, если царь даже не знает, что мы тут живем?

– Ты правда хочешь политической сознательности от котика? – шепнул ей Яромир, и Тайка, не удержавшись, хихикнула: и правда, чего это она?

А вот о чем непременно стоило спросить:

– Погоди, если Пушок у вас теперь за главного, кто ему вообще может что-то запретить?

Из темноты на нее вытаращились два круглых желтых глаза, и коловерша с почтением прошелестел:

– М-мамочка.

– Прости… кто?

– Ну, наша мама.

– Погоди, так вы что, братья?

Тайка заулыбалась. Все-таки Пушок нашел потерянную семью. Да так быстро! Это ли не чудо?

Коловерша угукнул, как филин. Должно быть, это означало «да».

– Послушай, я понимаю вашу радость. И вашу настороженность тоже. Но мы с Пушком росли вместе. Так что я тоже ему, можно сказать, сестра. Если он решит остаться с вами, я пойму и не буду возражать. Но позвольте мне с ним хотя бы попрощаться!..

На этих словах Тайкино сердце сжалось, а на глаза навернулись слезы. Наверное, Пушок и впрямь решил остаться с родными. И не предупредил, зная, что она будет плакать, уговаривать… Но пусть уж объявит о своем решении сам, а не прячется за спинами сородичей. А она попытается принять правду, какой бы горькой она ни была. Потому что Пушок, как никто другой, заслуживает счастья.

– А ну поклянись всеми пряниками этого мира! – подозрительным тоном потребовал коловерша.

И Тайка, приложив руку к груди, сказала:

– Клянусь.

– Ну, тогда заходите, что ли.

Девушка достала из кармана фонарик и шагнула в темноту.

Пушков братец оказался таким же рыжим, только размером поменьше – на тигра точно не тянул.

– Как тебя зовут? – Она присела на корточки. – А то столько говорили, а так и не познакомились. Я вот Тайка. А это – Яромир.

– Мое имя – Солнышко, – важно поклонился коловерша. – Следуйте за мной, господа двуногие послы!

И как помчался! Тайка за ним едва поспевала.

Кое-где свод пещеры понижался настолько, что ей приходилось пролезать на животе. Наконец Солнышко юркнул в какую-то особенно узкую щель. Яромир с сомнением посмотрел ему вслед:

– Боюсь, дальше мне не пролезть, дивья царевна. Я, увы, не коловерша.

– Значит, я пойду одна, а ты дождись меня здесь.

Дивий воин насупился, явно желая возразить, но, увидев покрасневшие глаза Тайки, буркнул:

– Ладно. – И небрежно смахнул слезус ее носа. – Но, коли не вернешься до вечера, имей в виду: мы с дружиной тебя из-под земли выроем. В прямом и переносном смысле.

Тайка кивнула и протиснулась в кошачий лаз. Немного оцарапала плечо, но это мелочи. Главное, что Пушок жив-здоров и они скоро увидятся!

Солнышко вывел ее в круглый зал, укрепленный извилистыми корнями деревьев. Повсюду – словно норки на ласточкином берегу – виднелись круглые отверстия со сплетенными из лозы дверцами. Они напоминали крышечки для корзинок, из которых кое-где торчали любопытные усатые мордочки. Когда Тайка на них смотрела, коловерши прятались, но все равно сверкали из-за прутьев круглыми глазищами. Некоторые были совсем еще… котятами? птенцами? Интересно, как называются дети коловершей?

Солнышко подвел ее к самой большой норе:

– Тебе туда. Это гнездо старейшины. Только, смотри, ничего там не порушь, дылда!

– Уж как-нибудь постараюсь.

Тайка встала на четвереньки, с осторожностью приоткрыла дверку и поползла. Вскоре она оказалась в небольшой уютной комнатке. В полный рост здесь встать не получалось, зато сесть – вполне. Весь пол был устлан мягкими подушками и пледами, на отполированном древесном спиле, заменявшем стол, красовались всякие разносолы: нарезанные овощи и фрукты, пирожки, вяленый окорок и даже кружка с квасом. На одной лежанке у стены, укрывшись крылом, спала маленькая белоснежная коловерша с черными, будто бы в носочках, лапками. Вторая была пуста, но, приглядевшись, Тайка обнаружила на подушке еще одно знакомое рыжее перо. Пушок только что был здесь, куда же подевался?

Она задрала голову: ну точно, в потолке дыра, ведущая наверх. А Пушок… вот дурачок – в этой дыре застрял. Тайка увидела болтающиеся в воздухе мохнатые лапы и недолго думая дернула их на себя.

Раздалось приглушенное:

– А ну отпусти! – Пушок вылетел, как пробка из бутылки, и вытаращился на нее. – Тая? А ты-то здесь откуда? – И тут же понизил голос: – Тс-с, мама спит!

– Ну привет, старейшина. – Хоть Тайка и не собиралась его упрекать, а обида все же мелькнула в голосе. – Неплохо устроился, я смотрю.

– Ой, прости, что не предупредил. Если честно, я потому и пытался в вентиляцию пролезть. Надо же тебе сообщить, куда я подевался, – затараторил коловерша, опуская взгляд. – Понимаешь, тут так все завертелось. Я и оглянуться не успел. Мама, брат, Тучка-вонючка тоже тут. Я тебе рассказывал про Тучку? Нет. Это подруга детства моя. Ох, как мы с ней цапались! А теперь такая красотка, я чуть не влюбился. Или влюбился все-таки? Еще не решил, наверное. Эх, жалко, папа не дожил…

– Значит, у вас тут теперь суверенитет, да?

Ох, кто бы научил, как сладить с чувствами, чтобы комок не подкатывал к горлу. Вообще-то, наверное, стоило посочувствовать Пушку: он, бедолага, только-только узнал, что отца больше нет. Но на язык, как назло, прыгали совсем другие слова.

Пушок понурился:

– Да я ляпнул, не подумав, а они подхватили. Мы вчера перебродившей черники наелись, ну, меня и понесло. Знаешь, как у Сеньки бывает? Голова кругом, на душе радостно, а язык чепуху мелет. Ну, ребята и решили, что я умный и обаятельный.

– Ну, с этим-то никто не спорит. Скажи мне, умный и обаятельный, что ты теперь делать собираешься? Помнишь еще, зачем мы сюда вообще прилетели?

Ой, кажется, она слишком раскричалась. Белоснежная коловерша дернула ухом и подняла голову:

– Так. А это еще кто?

– Мама, я тебе сейчас все объясню! – заволновался Пушок. – Это Тая. Помнишь, я рассказывал.

– А, девочка из Дивнозёрья. – На Тайку смотрели внимательные желтые глаза. Ох и тяжелый был взгляд у Пушковой матушки. – Ну здравствуй, ведьма. Я Соль, старейшина этого племени.

– Погодите. А этот рыжий тогда кто? Солнышко сказал, что Пушка вчера избрали. Соврал, что ли?

– Бывшая старейшина, – спохватившись, поправилась Соль. – Ушла на покой по собственной воле. А мой старший сын теперь за нас всех в ответе. Я его живым уж не чаяла увидеть… Солнышко мое.

Впервые голос ее потеплел, и Пушок, перепрыгнув на мамину кровать, пояснил:

– Это меня когда-то звали Солнышком. Пушком-то Василиса окрестила, когда я в Дивнозёрье попал. Думал, все мои погибли. Мы ведь тогда с жар-птицами воевали так, что перья во все стороны летели. А их насылал сам Кощей, между прочим. Я пытался вернуться даже. Прилетел, а никого нет, только земля выжженная. Ух, и горевал я тогда. И рассказать некому было. Никто ж меня не понимал, как ты. Муркаешь, жалишься, а все без толку… Эх! В общем, оказалось, что они просто спрятались. Нашли эту пещеру, закрылись от птиц и от людей да так и жили. А когда старый Каштан помер, мама вместо него старейшиной стала.

– А с папой что сталось? – Вопрос сорвался с языка раньше, чем Тайка задумалась о его уместности.

– Это все жар-птицы проклятущие! – всхлипнул Пушок. – Ух, я бы им! Ну, глядишь, еще найду ту, которая…

Он замолчал, а мать погладила его лапкой по голове:

– Месть ничего не решает, сынок. Главное, мы теперь в безопасности. Живем скрытно, еду добываем под покровом ночи в соседних деревнях, и никто о нас не знает. Если, конечно, не считать твоей подруги.

Опять этот пронзительный взгляд. И нехороший такой – Тайка сглотнула.

– По-моему, я вам не нравлюсь.

– Я благодарна, что ты давала моему сыну приют и пищу, – сдержанно отозвалась Соль. – Он поведал мне о ваших приключениях, и я убедилась, что они поистине удивительны. И столь же опасны.

– Поэтому вы препятствовали нашей встрече? Боялись, что я его уведу навстречу приключениям?

Тайка сама не знала, зачем спрашивала эти очевидные вещи. Так-то все уже было понятно. Но Соль сумела ее удивить:

– По правде говоря, есть две причины. Одна – что ты теперь знаешь о нашем укрытии. Это плохо. Двуногим здесь не рады.

– О, не беспокойтесь, я никому не скажу! – Девушка повернулась к Пушку. – Скажи ей, что я никогда не нарушаю данного слова.

– Я за нее ручаюсь, мам, – кивнул коловерша.

Но, похоже, Соль это совсем не убедило:

– Рисковать племенем нельзя. Мне самой не нравится это решение, но выбора нет. Твоя подруга останется с нами, ее нельзя отпускать.

Тайку бросило в жар:

– Меня будут искать вообще-то!

– Кто? Твой воинственный друг? – Соль усмехнулась, показав зубы. – Не беспокойся, вас не найдут. Солнышко уже устроил обвал. Потому что мой сын нужен мне здесь, и точка!

– А ты так и будешь молчать и глазами хлопать? – накинулась Тайка на Пушка.

Тот скорбно пошевелил усами, опуская взгляд:

– Прости, Тая. Я очень тебя люблю. Но не могу же я бросить в беде родную мать?

Глава седьмая. Богатырь-коловерша

– Это нечестно! – выпалила Тайка. – Пушок, я все понимаю: хочешь остаться с родными – так оставайся. Но нас с Яромиром запирать – это уже перебор. К тому же совершенно бессмысленный! Есть магия, зеркала, сны, в конце концов. Рано или поздно дедушка узнает, где мы.

Соль, нахмурившись, запустила когти в подушку. Белая шерсть на загривке встала дыбом, и тут Пушок лихо свернул с опасной темы, затараторив:

– Тая, ну давай не будем ругаться, мы же друзья! Сколько плюшек вместе съели, сколько тайн раскрыли, как настоящие следователи! А помнишь, как мультики смотрели, когда ты маленькая была? Особенно тот, классный, про Джинджер и Рокки?

«Да что за пургу он несет?» – сперва подумала Тайка, но в следующий миг до нее дошло. Пушок намекал на «Побег из курятника». И наверняка это было завуалированное предложение удрать. А пока – помолчать и не нервировать маму.

– Да, хорошие были денечки… – Она с улыбкой откинулась на выложенную мхом стену, и Соль спрятала когти, но с опаской уточнила:

– А что такое «мультики»?

Ответить Тайка не успела: в нору ввалился запыхавшийся Солнышко и проорал:

– Мам, двуногий сбежал!

Белая коловерша, вскочив, зашипела:

– Но как?!

– Не зна-а-аю! – заныл младшенький. – Там ни подкопа нет, ничего. Обвал устроили как надо: я сам еле пролез. Не мог же этот дылда превратиться в дым?

– Он такое может? – прищурилась Соль, глядя на Тайку.

– Э-э-э… Нет, насколько я знаю, – ей даже врать не пришлось, да и Пушок поддакнул:

– Ерунда какая-то. Уверен, это Солнышко напортачил.

– А вот и неправда! – обиделся тот. – Ма-ам, ну сходи сама посмотри, если не веришь.

– Присмотри за ней. – бросила Соль через плечо, уже у выхода из норы, и Пушок закивал, словно игрушечный болванчик:

– Непременно!

Как только мать ушла, он бросился к Тайке, обнял ее крыльями и потерся щекой о щеку:

– Мр-р, Тая, до чего же я рад тебя видеть!