Дело Энди Гутова

– Спасибо, капитан! – проглатывая кусок беляша выдавил я.

– Вы я как понял у станции?

Да, пирожок кушаю…

– Кушайте пирожок и никуда не уходите…я буду через двадцать минут…отбой.

– Отбой, – согласился я с молчавшим телефоном.

Беляш закончился быстро. Я сиротливо смотрел на поток входящих и выходящих, в надежде увидеть Энди. К моему удивлению, я вскорости увидел знакомое лицо. Женщина с большой сумкой вышла из чрева. Посмотрев по сторонам и заметив меня пошла прямо ко мне.

– Это ты? – сказала она подойдя ко мне.

– Я, – согласился я, силясь вспомнить откуда я ее знаю.

– Помнишь меня? – спросила она.

– Не совсем…

– Сто рублей одалживал?

– Одалживал, – мгновенно вспомнил я.

– Ну дак…, – женщина полезла в сумку и достала кошелек, – прими!

Удивленный я взял сто рублей. Очень странный день.

– Дзянькую, – сказала дама, развернулась и ушла.

– Спасибо, – только и смог сказать я.

Мой вид наверное напоминал греческую статую. Капитан Вишневский стоял напротив меня, а я его не узнавал.

– Голову напекло? – повторил он свой вопрос.

– Представляете…, – прошептал я, – я в метро дал бездомной сто рублей… а она сейчас мне вернула долг…это какой о нонсенс!

– Я о таком случае слышу впервые, – признался капитан, – но видно есть и свои исключения… ладно, вперед!

Пройдя по служебному удостоверению сбоку от турникетов, мы стали спускаться по эскалатору вниз.

– Данные хранятся месяц…потом на них производится новая запись… так что шанс есть…вспомни время…хотя бы приблизительное…

– Десятое июня…четырнадцать часов дня…примерно…

– Отлично!

Спустившись в низ, мы быстро оказались в дежурной комнате полиции. На стене висело несколько экранов, каждый из которых был разбит на девять квадратов. На удивление качество изображение было отменным. Объяснив дежурному, что нам нужно мы стали ждать. Введя в регистратор дату и время на экран вывелось изображение.

– Пожалуйста..смотрите, – сержант показал рукой на монитор.

На экране была видна лента, которая поднималась на верх. В основном люди стояли спокойно, иногда кто то ускорял шаг.

– Преступника ловите? – спросил сержант.

– Пока не знаем, – признался капитан.

– Понимаю…подозреваемый…

– Типа того….

Я внимательно смотрел на монитор. На меня надвигалась масса людей. Непрерывный поток лиц. Какие же мы все разные. Это как мы думаем, что китайцы все на одно лицо. Так же и они думают, что мы все одинаковые. Но мы все очень разные. И самые разные собрались в метро.

– Хорошо видно? – спросил сержант.

– Отлично, – ответил за меня капитан.

– Японские камеры…не китайские, а настоящие японские…

– Говорят сейчас российские есть, – сказал я, будучи патриотом российской продукции.

– Если бы здесь стояли российские камеры, вы бы видели только силуэты…, – усмехнулся сержант.

–Ну как…Энди не видно? – спросил капитан, уставший слушать наши трения.

– Не видно, – признался я.

– А время точное? – спросил сержант.

– Вроде бы да…, – ну может на пол часа раньше…я же точно не засекал…

– Отлично! – сержант сделал новый ввод параметров, – смотрите.

Я практически приник к экрану. В какой то момент мне показалось, что я увидел знакомое лицо с бородой.

– По моему…я его тогда видел, – предположил я, – вот этого мужика с бородой!

– Он!– обрадовался полицейский останавливая воспроизведение.

– Нет! Это не Энди…Энди будет скоро!

– Пошли дальше! – сержант снова оживил изображение.

Я смотрел во все глаза и тут я увидел вбегающего в кадр Энди.

– Стоп! Вот он! – я ткнул пальцем в экран.

Капитан отодвинул меня в сторону. Энди, собственной персоной, как я и говорил. Я смотрел на моего приятеля и не верил своим глазам. На стоп кадре было видно, что Энди глубоко взволнован.

– А ну ка…, – капитан Вишневский отодвинул меня в сторону, – он?

Вишневский тоже ткнул пальцем в экран. Сержант смотрел на нас без особого понимания, но с должным уважением.

– Террорист? – прошептал он.

– Хуже…, – так же шепотом ответил капитан, – покойник…

– Понятно, – пожал плечами сержант.

– Распечатать можно?– спросил капитан.

– Пожалуйста, – через пол минуты сержант вручил капитану распечатанное фото.

– Надо же…как живой, – улыбнулся Вишневский, – это точно он?!

– Точно, – взирая на фото ответил я.

– А скажи сержант, – капитан почесал голову в поисках мысли, – а можно запрограммировать систему таким образом, что когда человек оказывается на видео, то тут же фиксируется и звенит сигнализация!

– Вообще то можно…но я не умею.

– А кто умеет?

– Сменщик мой наверное умеет…но лучше всего умеют специи с компании которая занимается технической поддержкой…они эту систему монтировали и лучше них ее ни кто не знает.

– Телефон! – скомандовал капитан.

– Минуту ждать, – сержант полез в стол.

– Хорошо было бы определить где он садился в метро, – задумчиво произнес Вишневский.

– Значит вы его теперь будете искать? – спросил я.

– Значит, что твоего Энди теперь вся полиция Москвы будет искать!

Взяв из рук озадаченного сержанта номер телефона обслуживающей организации, капитан попросил переписать изображение Энди в отдельный файл. Сержант быстро исполнил просьбу.

– Мы пошли, – сказал капитан, – спасибо за помощь.

– Это наш долг помогать коллегам…

– Удачи! – Вишневский хлопнул коллегу по плечу и мы удалились.

Поднявшись наружу, я заметил что Москву посетили сумерки. Шел десятый час. Вспомнив про мясо, я посмотрел на пакет. Мясо растаяло и превратилось в желе.

– Мне пора домой…жена ждет из магазина…., – потряс я пакетом перед глазами капитана, – отмечать мою выписку из больницы будем…

– Давай, – капитан пожал мне руку, – будут новости позвоню.

– До свидания…

Домой я несся почти в припрыжку. Забежал в подъезд, посмотрел по новой привычке по сторонам и вызвал лифт. Врагов пока не было.

Глава 7

Следующая неделя прошла спокойно. Моя голова пришла в полный порядок. Ева продолжала работать над дизайн-проектом домика для артиста и его семьи, я же созванивался с газетами и журналами с целью размещения своего материала о филателистах – мошенниках.

Капитан единожды позвонил мне и сказал, что отчасти мои подозрения оправдались. Так называемые филателисты действительно печатали на цветных лазерных принтерах любые марки и продавали их по всей стране. Причем центр этой пирамиды был не в России, а в одной из стран Европы.

– А преступника нашли? – спросил я капитана, – который мне по башке дал дубиной.

– Пока нет…но мы ищем.

– А…Энди?

– Потом…некогда.

Ева восприняла мое расследование скептически. Отчасти я могу ее понять, это же не подделки картин Рембрандта или Шагала. Здесь как говориться действует интенсивный путь развития. Рисовать же одну картину с той точки зрения, что бы продать за несколько миллионов, это как известно экстенсивный путь. Мне даже стало жалко этих муравьев филателистов, которые что бы заработать на хлеб с маслом, должны пахать не разгибаясь.

Наконец газета «Комсомольская правда» решила купить у меня материал. Пятнадцать тысяч рублей на дороге не валяются, но это была не та цифра которую я ожидал отхватить в столице. Однако с чего то надо начинать, и как в любом деле начало всегда приносит крошечные дивиденды. Это потом, когда я стану известен как Отар Кушанашвили, мне будут платить сотни тысяч рублей за колонку. Я буду носить клетчатый пиджак, красный шарф, брюки в полоску и настоящие ботинки от Gucci.

С небрежным видом я купил толстушку в киоске. Моя заметка заняла чуть больше половины полосы. На фоне различных, в основном кубинских, марок была почему то статуя Свободы в терновом венце. Моя информация была полностью переделана и теперь получалось, что центр Филателистической мафии был в Нью-Йорке. Приводились даже высказывания служащих управления «Ф» службы внешней разведки. По их данным оборот фальшивых марко во всем мире доходил до пяти миллиардов долларов. В тот же момент пропищал сотовый телефон и сбербанк сказал мне, что на мой счет было зачислено пятнадцать тысяч рублей.

Всего в этот день я купил пять газет с моим материалом. Когда я принес газеты Еве, она поцеловала меня в щеку.

– Умничка!

– А мне и деньги капнули на счет! – показал я на сотовый телефон.

– Еще раз умничка! – Ева поцеловала меня еще раз.

Ева с жадностью прочитала статью. Посмотрела на меня с уважением. Прочитала еще раз.

– Отличная работа! – похвалила она меня.

– Здесь пятьдесят процентов вранья! – не выдержал я, – я ни с кем со службы внешней разведки не общался!

– Это не важно…потом пообщаешься.

– Я все же должен с редактором поговорить…

– Поговори…только не ругайся…они платят, а это самое главное…

–Я буду сдержан…

– Смотри мне! Шерлок!

Я набрал номер редакции и когда ответили попросил Маргариту Смирнову. На том конце о чем то совещались, кто то чего то доказывал.

– Смирнова…слушаю! – раздалось в телефоне.

– Это Шишкин!

– Сын? – спросила Маргарита.

– Почему сын?! Просто Шишкин… корреспондент…

– А…Алик…привет! Ну как тебе материал? Надеюсь ты не весь тираж скупил…

– Не весь… Маргарита…у меня вопрос…

– Я даже знаю какой…

– Зачем! Зачем надо было в материал привносить то, чего я не писал!

– Дорогой мой! Мы пишем для людей…а людям нужна сенсация…учись работать по столичному…да мы немного преувеличили…но зато пошли отзывы! Нас уже поблагодарили за бдительность из прокуратуры…из полиции звонили и даже из несуществующего подразделения «Ф»! Еще немного и ты станешь звездой! Ну если все я пошла…и кстати ждем твоих репортажей! Бай!

– Бай, – успел сказать я прежде чем раздались гудки.

Ева подошла ко мне. Вздохнув она обняла меня и погладила по голове.

– Мой несчастный, – прошептала она, – ты разговаривал очень корректно. Ну не обижайся на них…это же их газета! Им лучше видно как себя преподнести…ну согласись…ну прости их!

– Если ты просишь…прощу…

– Я думаю, что после твоей публикации встанет весь рынок филателии в России…

– А зачем людей обманывать?

– Бедненький, – Ева продолжала меня гладить, – как мы людей любим…

– Прежде всего я люблю правду! – прошептал я.

– Предлагаю сходить на Красную площадь…

– Зачем? – удивился я.

– Из всех мест Москвы, только на Красной площади осознаешь, что ты в самом центре России… в ее сердце. Мне очень нравятся ее стены, памятники… там же голову Степану Разину отрубили!

– Его четвертовали…

– Тем более…потом там можно встретить артистов…художников…пошли!

– Ну хорошо, хорошо… я в принципе готов…

– Я быстро оденусь! – Ева отошла в сторону.

Через двадцать минут мы выходили из подъезда. Через пол часа были уже на Красной площади. Брусчатка, по которой был копытами конь Жукова во время парада победы в сорок пятом. Мавзолей Ленина, в который не было очереди.

Для начала мы прошлись вдоль Кремлевской стены. В ней были захоронены почти все самые видные деятели бывшей эпохи. Скорее всего и нынешние деятели окажутся в ней. Это очень символично. Это преемственность власти и место ее бытия.

– Какой серьезный Сталин, – сказала Ева, показывая на монумент над могилой бывшего вождя.

– Серьезнее некуда…, – согласился я.

Сказать по правде, стоять рядом с могилой вождя народов мне было очень неуютно. Было ощущение, что в тебя целятся из крупнокалиберного пулемета. Причем и в голову и в спину. На постаменте лежали гвоздики.

– Противоречивый человек, – сказала Ева, – и страну поднял и миллионы людей уничтожил.

– Пошли Ева, – попросил я, видя как на нас косится пожилая женщина, положившая очередной букет.

– Ходят тут разные, – прошипела женщина нам вслед, когда мы удалились, – провокаторы американские!

– Идем лучше к Минину и Пожарскому! – взмолился я.

Потратив на Красную площадь полтора часа, я с облегчением ушел с нее. Все же надо как в армии, подальше от начальства и поближе к кухне. В ЦУМ мы решили не заходить, так как из всех товаров этих бутиков мы могли себе позволить лишь носовой платок и то заплатив за него почти всю мою первую московскую выручку.

Домой мы пошли пешком. Вот ночью, мне Москва нравится больше чем днем. Тонкий ветерок овевает чресла, разгоряченные дневным маревом. Машин на дорогах гораздо меньше. Многочисленные кафешки, и прочие забегаловки манят к себе обрывками песен.

Мы взяли по стакану кофе. Я – капучино, Ева – лоте. Наслаждаясь прогулкой мы медленно шли по улицам, проспектам и бульварам. В результате мы подошли к нашему дома около двенадцати часов ночи.

– Как мне здесь нравится, – прижавшись ко мне пробурчала жена.

– Может бросить все к чертовой матери и перебраться в столицу? – выпалил я.

– Дурачек…, – усмехнулась Ева, – если мы продадим наши хоромы, то нам хватит лишь на квартирку в пригороде…

– Но нам ведь ни кто не запретит гулять по столице! Это же общие места…общие музеи…общие церкви…общая Москва – река…

– Потом поговорим…не сейчас…

– Так всегда…потом…не сейчас…а решать надо именно сейчас! Не потом, а сейчас!

– Все, все, все, – Ева вырвалась из моих объятий, – тебе нельзя волноваться… у тебя голова…

Дома мы открыли бутылочку мартини. Прекрасный напиток, который почему то не могут повторить в России. Как и ром и джин и те же виски. Ночь подвела черту этому насыщенному дню.

Глава 8

Телефон заверещал в три часа ночи. Открыв глаза я ничего не мог понять, лишь озирался по сторонам, пока до меня не дошло, что кто то звонит.

Схватив ненавистный аппарат, я посмотрел на номер звонившего – не определился, я поднес телефон к уху и пробурчал только одну фразу, наиболее подходившую для данного времени суток.

– Какого черта!

В ответ сплошная тишина. Я прислушался, нет, ни единого звука. Глухая, ватная тишина.

– Вы что…издеваетесь? – стараясь не разбудить Еву, прошипел я.

Ни слова. Я начал формулировать новую мысль, для чего раздул щеки и выпучил глаза, но на том конце отбились.

– Гад! – стукнув со злости телефоном о тумбочку, я завалился спать.

Но это проснуться легко, а уснуть после того как твой сон потревожен, чрезвычайно не просто. Рядом мирно сопела Ева. Я же лежал и смотрел в потолок. Это уже становится привычкой. Бывает конечно, у меня и раньше бывало, что звонит незнакомый человек, называет тебя другим именем, но потом извиняется и исчезает навсегда. Не знаю почему, но этот звонок мне ужасно не понравился. Был еще один звонок, в тот день когда я увидел Энди. На тот я не обратил внимания, потому что был под впечатлением.

– Чего не спишь? – вдруг спросила Ева.

– Как ты догадалась? – удивился я.

– Шишкин, ты слишком громко сопишь и сжимаешь от злости руки в кулаки…

– Да придурок какой то позвонил…весь сон прошел! – попытался оправдаться я.

– Ошиблись номером…

– Не думаю…

– Да ладно тебе Алик…не выдумывай теорию заговора! Все гораздо проще…

– А почему тогда телефон не определился…

– Многие так делают…чего удивительного…

– Между прочим уже второй раз…

– Я думаю в этой стране обязательно кто то кому то позвонил не по тому номеру и его номер при этом не определился! Спи!

– Постараюсь…но если этот чудак мне позвонит еще раз – я подам заявление в полицию, и пусть они там разбираются!

– В последнее время ты что то много заявлений в полицию подал…тебе не кажется это странным?!

– Подожди…я встретил покойника в метро…мне дали палкой по голове…потом я опознал филателиста и вычислил мафию…а еще нашел доказательства существования Энди…и это по твоему странно?!

– Ну хорошо… так сложились звезды, признаю…а еще в Москву переезжать собрался, мы всего здесь около месяца а ты и с покойным Энди встретился и в больнице побывал…

– Сама же сказала – звезды это…а не Москва…

– Если переезжать, то лучше сразу в Америку, – вдруг предложила Ева.

– Это тебя твоя подруга заразила… а кем я работать там буду? Машины мыть или посуду?

– Будешь корреспондентом русских изданий…в Нью-Йорке их много!

– В Нью-Йорке корреспондентов еще больше…нет уж…я хочу в Москву…

– Ладно, спокойной ночи! Москвич!

– Доброе утро…ночь закончилась….

– Еще темно и даже петухи не поют!

– Я смотрю у тебя прекрасное настроение?

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что много слов и мало дела!

– Это какого еще дела…Шишкин?

– Эротического, – сказал я и полез под ночнушку жены в поисках груди.

– Какой же ты приставучий…как репейник!

– Вот состарюсь…стану импотентом и отстану от тебя…

– Не сегодня Шишкин…у меня критические дни начались…

– Всегда так…то не хочу, то не могу, то критические дни…

– Я могу тебе погладить…если хочешь…

– А может еще что то?! – улыбнулся я.

– Не хами Шишкин! Оральным сексом мы уже занимались …я потом отмыться не могла…

– А я в тебя кончать не буду! – сказал я так, что даже сам себе не поверил.

– Эту песню я слышу каждый раз…не смешно.

Может быть я бы и уговорил жену совершить супружеский подвиг, но снова зазвонил телефон.

– Смотри! – сказал я и показал ей, что номер звонившего не определился.

– Дай! – Ева выхватила телефон, – слушаю вас! Алле!

– Ну что там?

– Молчат…

– А ну…, – я поднес телефон ко рту и закричал, – если ты урод еще раз позвонишь…я на тебя заявление в полицию напишу! Понял!

– Отбился, – сказала Ева пожимая плечами.

– Всю ночь испоганили…, – я встал с кровати, – пойду кофе попью…

– Сделай и мне…, – попросила жена, – и бутерброд с сыром…

Включив на кухне свет, я вытащил из холодильника сыр и колбасу. Приготовил в микроволновке пару горячих бутербродов. Насыпал в стаканы кофе и залил кипятком из диспенсера.

– Спасибо, – Ева впилась зубами в кусок хлеба как будто была голодной.

– У тебя зверский аппетит, – заметил я, откусывая свою порцию.

– По ночам человек превращается в животное! Разве не знал? – парировала Ева.

– Интересно а в кого Энди превратился?

– Вот совершенно это ты не к столу сказал…, – Ева поежилась, – я больше чем уверена, что даже найди вы этого человека, которого ты принял за Энди…это будет не Энди!

– А кто по твоему?

– Да кто угодно… Юра…Слава…или Патрик…

– Ага, особенно Патрик!

– Энди мертв… и мы были на его похоронах…

– А может это был не Энди7! – осторожно предположил я.

– А кто?!

– Да кто угодно! – передразнил я жену, – Юра…Слава, или Патрик!

– Не говори глупости…

– А может мне обратится к Энди?

– Обратись…конечно, зайди в церковь, купи свечу и обратись! Там все к покойникам обращаются…

– Да…

– Все, Шишкин! Хватит… меня и так кошмары будут мучить…

– Я все же попрошу капитана разобраться с хулиганом, – сказал я, допивая кофе.

– Хорошо…попроси.

– Спокойной ночи…

– Спасибо…, – Ева нежно вздохнула и отвернулась к стенке.

Через пять минут она уже спала. Я же лежал и думал. Права была Ева, этот месяц в Москве был действительно очень насыщенным. В последний раз я получал по голове в далеком детстве, когда проходил под баскетбольным щитом и на меня сверху рухнул соломенный мяч. В больнице я не лежал, но какое то время просидел дома. И вот Москва. Зачем филателисту было меня убивать, если я не сказал ему, что готовлю разоблачительный материал в газету. Тем более на тот момент я и сам не был уверен, что его кто то купит. Но с другой стороны купленные мною марки все же исчезли. Какую то другую версию случившегося я как не искал, найти так и не смог. Все так или иначе сводилось к нему. Миллиарды долларов на фальшивых марках – это огромные деньги. Тут я пожалел, что не взял марки из Владивостока сюда. Мне было очень интересно, что из купленного мною были всего лишь красивыми цветными фантиками. Что самое смешное, весь расчет мафии сводился к тому, что ни кто не будет искать причину в дешевизне марок. Одно дело когда за марку требуют несколько десятков тысяч долларов, и тут покупатель начинает копаться в ее подноготной. Другое дело когда марки отдают по бросовой цене!

От гордости за себя я даже стал улыбаться. С этой блаженной улыбкой я и уснул.

Глава 9

Не знаю как в Англии по утрам едят овес. Честно, не знаю. По моему нет ничего лучше обычной яичницы поджаренной с салом. Любители добавляют к трем оранжевым глазкам докторскую колбасу, а некоторые даже помидоры. Мне приснилась яичница. Она подрагивала на сковороде, нежась в шкварчащем сале. Я так захотел есть, что когда открыл глаза, поднял голову и посмотрел вокруг себя.

– А где яичница? – спросил я пустоту.

Я даже стал шевелить ноздрями, что бы учуять вкуснейший запах. Оглянувшись к стене, я не увидел Еву.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.