Легенда о героях Галактики. Спасти Императора. Космоопера нового тысячелетия

– Благодарю за такие слова, – с величественным высокомерием усмехнулся Райнхард, кивнув головой. – А то мне очень угодно наконец разобраться с тобой, наглец, посмевший обругать мою династию при моих же адмиралах, – его тон продолжал быть весёлым, но теперь стало понятно, что шутить он и не думает даже. – Болеть и умирать, значит? Да не дождётесь, дорогой наш командующий республиканцами, понятно? – улыбка императора осталась добродушной, но в глазах полыхнуло что-то уж совсем другого рода. – Сюда! – скомандовал он, чуть ли не прыжком выбираясь из-за стола и быстро двигаясь по открытому пространству гостиной. – Места тут хватит вполне.

Юлиан, совершенно ошеломлённый происходящим, еле нашёл в себе силы повиноваться. У него просто было недостаточно времени осознать, что всё это – не дурной сон… Император, будто продолжая от души развлекаться, не торопясь чертил своим оружием в воздухе перед собой знаки бесконечности.

– Ну, где тебя носит, олицетворение хаоса и безответственности? – с беззаботным смешком проронил он. – Давай, разбирайся со своим недоразумением, пока у тебя есть такая возможность, или ждёшь, что я передумаю?

Катерозе смотрела на него, как заворожённая, но вместе с тем на её лице начало проступать что-то ещё, вроде понимания неизвестно чего. Юлиан, оскорблённый тем, что её взгляд направлен не на него, поспешил приблизиться к противнику с криком: «К Вашим услугам, сударь!» и скрестить лезвия…

– Вот и славно, – с весёлым смехом отозвался император и атаковал с такой мощью, что Юлиан успел усомниться в своих силах вовсе и окончательно.

– Это тебе за Изерлон, – спокойно сказал Райнхард, не давая перейти в контратаку и как будто даже пританцовывая ради забавы, но от его тона повеяло ледяным холодом, да и глаза будто открыли космическую бездну с сиявшими там звёздами класса О2. – К нашим стычкам перейдём позже немного, – и тут Юлиан всерьёз испугался – по всему выходило, что отбиваться долго он не сможет, а император, похоже, просто решил его хладнокровно убить на поединке – что странного, в самом деле? Простое да изящное решение вопроса – не зря же адмирал Ян избегал чего-то подобного… никакой он дипломат, получается. Император тем временем, похоже, начал уже издеваться над ним, срезав дважды по пряди волос с каждой стороны, а затем – республиканский значок с груди. Внезапно Юлиану показалось, что не грех и сдаться превосходящему противнику, и он, вполне достоверно сымитировав, что подскользнулся, грохнулся на спину. Райнхард вдруг сделал странное движение ногой – он будто проверял, где именно упал противник, и быстро убрал её, не упустив случая пребольно заехать каблуком по рёбрам…

– Ну, и где же прыжок с пола и удар обеими ногами? – с ледяным интересом спросил император, застыв с раскрытой грудью и задранным вверх оружием. – Чего ты ждёшь, в самом деле?

– Но это же будет нечестный приём, – деловито ответил Юлиан, не шевелясь.

– Как будто это кого-то когда-то смущало, – холодно прохохотал Райнхард. – Вот твоего учителя, кстати, точно не смущало – так лихо бортанул меня под Вермиллионом, что у нас это прямая аналогия.

– Это я ему там подсказал, вообще-то, – вежливо сообщил Юлиан, по-прежнему не шевелясь. – Вы уже почти выиграли, но я догадался и влез с пояснениями…

– Та-ак, – с невозмутимым интересом прокомментировал его противник, явно удивлённый, но полностью владеющий ситуацией. – За сообщение спасибо, но мы таки не закончили, ведь ты мне подставился, а это излишняя вежливость. Продолжим, вставай, – он роскошным жестом протянул ему свободную руку, и Юлиан понял, что бессмысленно отказываться. Он молча повиновался, довольный уже тем, что казнь, похоже, отменена. Драться вовсе не хотелось, но и попросить прекратить поединок при Карин он не мог.

– К спине и на пять шагов, – деловито скомандовал тем временем император. – Посмотрим, насколько ты опасен и хитёр.

На этот раз Юлиан не мог решить, получается ли у него эффективно держать оборону, или император снова забавляется. Но вскоре опасения, что его жизнь кончится после очередного изящного движения противника, снова не просто вошли в прежнюю силу, но стали ещё прочнее, чем в первый раз. И оно наступило, изящное движение, но совсем не такое, как он мог ожидать… Райнхард вдруг резко упал на спину, остановившись и обнимая рукоять меча обеими руками – и только то, что он не побледнел при этом, указало вождю республиканцев, что это не странная случайность в схватке, а что-то вполне себе продуманное.

– Ну, чего ты теперь смотришь? – прежним тоном спросил император. – Где удар наповал, я не понял?

– Вы же сами упали, Ваше величество, – с лёгкой укоризной ответил Юлиан, вежливо опустив клинок острием к полу. – Я видел, какой ещё удар наповал, шутите, что ли?

– Ну я же упал у себя на «Брунгильде», верно? – невозмутимо пояснил противник, не шевелясь. – Не будь рядом со мной пары моих адмиралов, да будь ваших людей вдвое побольше, к примеру – я бы недолго защищался сам, логично? – он снова весело расхохотался. – Что ж ты не взял реванш за ту неудачу-то?

Юлиан в ужасе прикрыл глаза свободной ладонью – он наконец понял, что боится.

– Я не хотел Вас убивать, Ваше величество, поверьте, – проговорил он упавшим голосом. – Эта авантюра была лишь для того, чтоб встретиться с Вами, но не более этого.

– Да ну? – вполне себе радостно вскочил на ноги Райнхард. – Разве капитан Шёнкопф тоже так думал? Кабы вы пришли вдвоём, он бы действовал быстрее, разве нет? – он искренне смеялся, но Юлиану было вовсе не до смеха. – Даже если ты сейчас не врёшь, не думаю, что ты бы успел ему помешать меня прикончить.

– Я не позволил бы ему этого! – резко вскинулся Юлиан, резко отняв руку от глаз и положив её на талию. – Не знаю толком, как, но не позволил бы, это точно! Довольно и того, что погиб командующий Ян, не хватало ещё, чтоб и мой император! – последние слова он проговорил так, как раньше позволял себе только молча, когда смотрел на строй имперских кораблей, шепча: «Сегодня или никогда».

Райнхард понял и почувствовал эту искренность, однако всё выглядело так, будто она его вовсе не впечатлила. Он озорно, по-мальчишески присвистнул, вложив в это немалую долю издёвки.

– Да ты вообще чудовище, парень. Используешь людей, отправляя их на смерть ради своих интересов, врёшь им, пользуешься чужой славой, а на деле тебе нужно лишь место поуютнее. Ну да все вы, демократы, такие, вам лишь бы капитал приобрести да невинность соблюсти, – холодно усмехался он в ответ на ужас и растущий гнев противника. – Представляю себе этот сюрреализм – два мятежника дерутся за право распорядиться мной, одному я нужен трупом, а другому – исполнителем его капризов, ага…

– Вы… неправы, Ваше величество! – почти прошептал тот, уже закипая.

– Неужели я похож на идиота, который может поверить в то, что ты говоришь, а? – ехидно спросил император, лучезарно улыбнувшись вновь. – Не нужно меня настолько не уважать, право.

Юлиан понял лишь, что его трясёт от бешенства – и не очень понял, что делает…

– Защищайтесь, Ваше величество! – выпалил он и ринулся в атаку.

– Чудесно! – донёсся до него торжествующий голос Райнхарда. – Наконец-то я свободен от тебя…

Сталь звенела, как ни разу раньше, но весь гневный пыл развеялся уже на второй минуте поединка – а император как будто вовсе не притомился. Ещё через полминуты Юлиан горько пожалел о своей вспышке – а потом и вовсе начал леденеть от ужаса. Каменное лицо противника было непроницаемо, а жестокие удары сыпались так, что хотелось провалиться сквозь землю, только бы это страшное действо прекратилось. Юлиан всё чаще делал ошибки – а противник пока лишь больно лупил его то лезвием плашмя, то позволял себе достать его носком сапожка, однако было слишком хорошо понятно, что на деле пощады уже не будет, и это – лишь безжалостная забава перед настоящей расправой. Велеречивая формула «республиканцы не сгибают колен…» оказалась сейчас пустой фикцией – хотелось грохнуться на пол, обнять сапоги противника и умолять о пощаде. Но там, где-то далеко, за краем горизонта и реальности, была Карин, и об этом помнили оба сражающихся. Юлиан решил ждать, когда всё решится само – и уже примирился с мыслью, что скоро холодный, как глаза его владельца, клинок наконец войдёт в его тело, чтоб положить этому конец. Скорей бы уже… И он не заметил, как случайно подскользнулся и начал падать спиной на пол – уже совсем безотчётно… Полторы секунды, у него почему-то было полторы секунды, оказывается, и он их бездарно спустил, столь сильно напуганный ожиданием смерти! Райнхард отчего-то помедлил это время, снова сделав то странное движение ногой, будто проверяя, где лежит противник, но на этот раз он крепко придавил ему грудь коленом, другим – свободную руку, а своей свободной рукой жёстко заблокировал руку с оружием, лихо замахнулся своим клинком, продолжая холодно и беспощадно улыбаться… Юлиан понял, что это и есть конец. Ему хотелось зажмуриться, но тут ледяную тишину прорезал истошный визг Карин:

– Не-ет, не надо!!! Ваше величество!

Райнхард будто ждал именно этого – а в сущности, так оно и было – и не только остановился, но и удовлетворённо кивнул головой в её сторону.

– Дама права, мне не надо пачкаться, – спокойно сказал он. – А ты с ней согласен?

Юлиан сообразил, что кроме Райнхарда, его лица сейчас никто не видит, и поспешно кивнул.

– А всё же как хочется снести тебе сейчас голову, и проблем нет, – задумчиво проговорил победитель. – Может, всё же так и поступим, а? Всё ж таки эта наша война, верно?

– Я Вам тут не советчик, – сквозь зубы процедил Юлиан. – Увольте.

– А вот это правильно, – весёлым и довольным тоном проговорил император. – Ты мне совсем не советчик, учти. – Катерозе фон Кройцер, – учтиво позвал он, медленно поднимаясь на ноги и опираясь на свой клинок, будто вдребезги уставший, – тут проблема, если дарить ему жизнь ради Вас, то он обидится и впадёт в чёрную меланхолию, так подскажите, как мне поступить.

По полу звонко застучали каблучки – это когда же она успела сменить обувь-то? Но факт остаётся фактом – Карин порхнула к императору и с непередаваемой грацией придворной дамы приложилась к его руке, грохнувшись на колени и уткнувшись чёлкой под пальцы сюзерена:

– Ваше величество, чего уж проще, подарите его жизнь мне, ведь мой отец и был капитан Шёнкопф, так что больше у меня никого и нет, – очень любезно проговорила она.

– Экое у нас сборище сирот получилось, – фыркнул император, и вдруг сделал жест, от которого оба гостя едва не потеряли дар речи – он прошёлся подушечками пальцев по лицу и плечам девушки, как это делают только слепые люди. – Действительно, красотка – да ещё и отец погиб на моём флагмане, дело дрянь. Дарю тебе жизнь этого паренька – всё ж лучше, чем ничего. Смотри не пожалей только об этом в будущем.

– Ваше величество, – не желала униматься Катерозе, – позвольте тогда задать вам один вопрос.

– Только в обмен на услугу, – лучезарно улыбнулся император. – Встань и поддержи меня под локоть, мне тяжело стоять после болезни.

– Слушаюсь, сир, – оторопело выполнила та, не понимая толком, в чём дело.

– А теперь отведи меня к своему креслу и усади туда – я не вижу, где оно, – стало заметно, что он глубоко и тяжело дышит, просто искусно скрывает это, и совсем ужаснувшаяся Катерозе осторожно выполнила указание. Затем, осмелев, провела ладонью прямо перед глазами Райнхарда – зрачки нисколько не шевельнулись, и она поняла, что холодный взгляд императора – это взгляд слепого, чьи глаза открыты.

– Не старайся, – сказал ей Райнхард, очевидно, почувствовав это движение. – Я действительно слепой, это факт – осложнения после болезни у меня ещё не прошли, – он лёг в кресло, как совершенно разбитый усталостью человек, не выпуская, впрочем, клинка из пальцев, только сейчас грозное оружие напоминало скорее трость по своему назначению. – Что за вопрос там у тебя?

– Ваше величество, – Катерозе очень смутилась, но отступать было поздно и невежливо, – это правда, что Вы забрались на трон, защищая свою сестру?

Райнхард тепло улыбнулся и спокойно пожал плечами:

– Конечно, правда – у меня вовсе не было выбора, что делать. А что?

– Да так, мне нужно было уточнить это, для будущей свекрови важный вопрос, – смущённо протараторила она, – в общем, женские споры в моём окружении нередки, а мне важно знать, что говорю.

– И кто же утверждает этот тезис? – с любопытством усмехнулся Райнхард, ему и в самом деле стало интересно.

– Я. Но это, в общем, не важно совсем, – вовсе смутилась Катерозе. – Может, вам ещё что-нибудь угодно?

– Уже да, – неспешно кивнул головой император. – Хочешь свадьбу у меня при дворе, Катерозе? Раз уж твой отец погиб на моём корабле, то я могу и заменить его хотя бы на этот раз, верно?

– Ваше величество! – только и смогла проговорить Карин, молча припав к его руке.

– Значит, да? – спокойно поинтересовался Райнхард. – Ты согласна?

– Конечно, да! – еле выговорила та, задохнувшись от накативших рыданий.

– Договорились. Моя сестра поможет тебе с платьем и всем остальным – она неплохо в этом разбирается, – улыбнулся император, но сейчас было заметно, что он и вправду устал, и сильно. – Юлиан, – чуть громче позвал он, – я тебе мог бы позавидовать, не будь я уже счастливо женат. Такую невесту даже в моей империи надо поискать, честно говоря, цени своё сокровище. Подойди уже сюда, вечно тебя где-то носит…

Юлиан подошёл – как только он услышал новость о слепоте императора, он так и сидел на полу, сжавшись в комок от стыда и ужаса. Да и сейчас его не особо смущало, что выглядит он, как побитая собака.

– Я понял всё, Ваше величество, – только и проговорил он, поклонившись.

– Вот и хорошо, если вправду понял, – вроде бы добродушно откликнулся Райнхард. – После поглядим, так ли это. Благодарю тебя за службу – я неплохо размялся, право.

– Вам не следовало этого делать, – с грустью заметил Юлиан. – Как мне теперь жить с этим позором?

– Опять глупости говоришь, – бесцеремонно оборвал его император. – Я просил тебя доставить мне удовольствие, разве ты забыл? Ты выполнил мою просьбу, вот и всё. А болтать об известном теперь обстоятельстве я не просил, так в чём проблема?

– Хорошо, пусть так, но Вы ведь тоже поняли, о чём я, – по-прежнему скорбно сказал республиканец.

– Возможно, – ослепительно улыбнулся собеседник. – Но сейчас я уже устал и попрошу меня оставить. Клинок можешь взять себе на память, и попрощаемся.

– Это… я не могу себе этого позволить, – еле выдохнул Юлиан, сам не свой от нового потрясения. – Простите, но…

– А я могу, – с лёгким вызовом ответил Райнхард. – И хочу, чтоб ты себе позволил…

– Юлиан, ты невежа, от милости императора не отказываются! – вскинулась в полный рост Катерозе. – Простите его, Ваше величество, его доконало известное обстоятельство – меня тоже, к слову. Может, дождёмся, когда оно наладится, и потом устроим свадьбу?

Райнхард сокрушённо покачал головой в ответ.

– Честно говоря, я не знаю, когда оно наладится, Катерозе. После об этом, если можно, а пока…

– Хорошо, хорошо, будет сделано, Ваше величество, – вежливо прощебетала та. – Пойдём, Юлиан, – с апломбом повелительницы добавила она, увлекая за собой своего жениха. Тот молча позволил не только вести себя, но и подобрать оружие, которым дрался, вместе с ножнами – девушка лихо вложила в них клинок и забросила себе за спину. Когда они были уже на пороге, они услышали густой от усталости, но вполне себе мощный голос императора:

– Юлиан! – окликнул он противника, уже уронив голову на грудь и закрыв глаза.

– Да, Ваше величество, – поспешно отозвался тот.

– Юлиан, ты знаешь, почему ты проиграл?

– Так получилось, – только и смог ответить ему растерянный противник.

– Опять глупости, – проворчал император, не шевелясь. – Просто ты – безбожник, а я – нет, вот и весь расклад.

– Возможно, – ошарашенно пробормотал Юлиан – подобное и правда не приходило ему в голову.

– Не возможно, а факт, – жёстко заметил император. – Ты надеешься только на себя, а я уже давно не могу позволить себе подобную роскошь. А теперь подумай о результате – тебе полезно. До встречи, я позову.

– Хорошо, – пробормотал Минц, с трудом понимая, что тупо слушается жестов Карин, и больше ничего. Произошедшее было слишком сильно для того, чтоб он мог делать что-либо ещё, и двери наконец захлопнулись. В холле их уже ожидал озабоченный Аттенборо, но, взглянув на парочку, он решил не задавать никаких вопросов и молча сопроводил их в авто.

5. Драгоценная Екатерина

Катерозе угрюмо молчала весь путь до отеля. Однако её молчание отличалось каким-то внутренним колоссальным напряжением – она была точно взведённая пружина, норовившая нацелиться, кого бы снести при распрямлении. Казалось, что её вполне устраивало пришибленное до неизвестно какой степени состояние Юлиана – никакой заботы о нём она даже не пыталась проявить, заметил про себя Аттенборо. Хмуро глядя в никуда, поглаживая постоянно край ножен с гун-то, всегда ранее весёлая и томная Карин вдруг превратилась в некий сгусток какой-то опасности – будто внутри сидела обойма шаровых молний, норовящих выскользнуть наружу и взорвать всё, что встретят на своём пути. Аттенборо понял, что боится, и решил играть в извечную невозмутимость.

В холле Карин нарушила молчание, но ничего интересного он так и не узнал:

– Пожалуйста, отведи Юлиана в номер и хорошенько накачай вискарём – я же сейчас прибуду, быстро, – вежливо попросила она и двинулась в лавку с бижу и сувенирами для туристов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.