Как красна девица от счастья убегала

Наталия Шлыгина

Как красна девица от счастья убегала

Поехали!

Ночкой тёмной, по тёмным лесам-по крутым берегам бежала сломя голову красна девица Велимирушка, только пятки сверкали. Не боялась она ни волка серого, ни лешего, ни разбойников с большой дороги-ну почти. Гораздо страшнее была ее беда.

Круглая луна освещала узкую тропинку, кожаные сапожки неслышно ступали по рыжей траве, косу красавица наспех заколола вокруг головы,-сначала хотела совсем обрезать, но потом подумала, что такого позору семья ей точно не простит. За плечами висела ладная заплечная сумка, со в спешке собранными вещичками, за поясом в тисненых ножнах покоился ладный кинжал (подарок двоюродного брата, привезенный из дальних стран-вот, пригодился).

Несмотря на прохладную осеннюю ночь, девице было жарко, – даже пришлось скинуть овчинковый кафтан и кое-как примостить его к остальному скарбу. Оставшись в рубахе и кожаных портах, Велимира пуще прежнего пустилась бежать, хоть погони было и неслышно, нужно было добраться до охотничей избушки как можно скорее и поспать хотя бы пару часов.

Ах, да, девица бежала не одна, впереди несся лучший друг и защитник,-Дан. Голубоглазый, светлой масти… кобель породы лайка. Ну не могла она его оставить-хоть режь, да и не так страшно бежать из родного дома. Дан был умничкой и зря голос не подавал, хозяйку слушал и был, пожалуй, лучшим из возможных на тот момент спутников.

До охотничьего домика скоро добрались, сил еле хватило на то, чтобы принести охапку дров из поленницы, затопить печку, повесить сушиться насквозь мокрую рубаху и без сил рухнуть на покрытую старой рогожей лавку. Дан свернулся калачиком под лавкой и оба тотчас уснули.

Велимире снился форменный, самый жуткий в мире кошмар. Как будто её, напудренную, завитую и нафуфыренную, ведут под венец, вместе с Дубыней, а он скалит свои жёлтые зубы в мерзкой улыбке, жмурит глазки и ухмыляется в “козлиную” рыжую бородку. Нарядные батюшка и матушка улыбаются, свекровь, Горимира Ждановна, довольно щурит хитрые глаза,-конечно, такую невестку в дом отхватила, теперь за работу и платить не надо. Свадебный пир горой, и противный Дубыня лезет целоваться, брат и сестра участливо вздыхают, но ничем не могут ей помочь.

–Моя теперь, посуду мыть пойдёшь и порты стирать!-гогочет жених.

–Сживу со свету!-громко объявляет свекровь, и нарядная толпа кричит-“горько”, потные Дубынины руки хватают её за талию, в курчавой бороде застряли крошки пирога, а мясистые губы тянутся целовать…

–Неееет! – Велимира в ужасе вскакивает с лавки, больно удавшись лбом об перекладину. Верный пёс голодными глазами смотрел на хозяйку.

За окном светало и пора было снова двигаться в путь.

–Ты прав, -протянулась Велимира,-неплохо бы подкрепиться.

Наскоро нарезав хлеб и вяленого мяса себе и псу и запив завтрак ключевой водой, красна девица пустилась в путь-дорогу дальнюю, не забыв “замести следы”-убрать остывшие угольки.

Идти было легко,-солнышко светило, утро было по-осеннему прохладное, но согревала тёплая овчинка, Дан бежал впереди, бодро виляя хвостом,-красота же! Нет, всю жизнь ей этот увалень испортил, вот кому она мешала, а? Что это за глупые стереотипы, в конце концов?!

Велимира вновь и вновь переживала события последней недели…

Нужна она была, собственно, не за красивые глазки, и бежать ей и впрямь было от чего.

Девушка она для своего времени и положения была… необычная.

В тридевятом ведь как? – Девка должна за прялкой сидеть, борщ варить да ждать-дожидаться жениха пригожего под крылом родителей. Так оно до сих пор и было. Учить девочек отдавали неохотно-нечего, мол, будущую жену портить, а то будет ещё мужа поучать, как максимум-в школе пару лет удавалось посидеть, да и сами ученицы быстро заскучав, бросали это дело. В общем, очень традиционно все было.

Велимира же с детства отличалась живым умом, рано выучилась читать, в сельской школе училась вместе с мальчишками, где и научилась себя защищать. Была единственным выпускником академии женского пола при царском дворе(правда, обучалась она заочно, приезжала сдавать экзамены, преподаватели молча дивились её знаниям-к концу обучения она владела, без малого, пятью языками свободно и ещё тремя разговорно). Так что с красным дипломом она получила предложение непосредственно от главного придворного ученого-работа заключалась в изучении, переводе, толковании и переписывании ценных книг, некоторую работу можно брать на дом, с другими книгами можно работать исключительно в хранилище под надзором, а хранилищ таких в тридевятом было много, – царь Берендей сам любил книги и всячески поддерживал учёных мужей. Признав, что есть девица, что многих из них премудростью превосходит, государь повелел взять ту на службу и назначить приличное жалованье.

Красна девица была этому очень рада и усердно трудилась над фолиантами, сама себя обеспечивала и очень надеялась, что её замуж никогда не погонят. Между тем годы шли и подружки одна за другой выскакивали замуж. Женился старший брат, и старшая сестра вдруг стала замужем… Велимира с внутренним содроганием ждала сватов, из деревенской девчонки она давно превратилась в голубоглазую красавишну с волной льняных волос, однако всеми силами отваживала докучливых женихов, чуть ли не букетами лупила. Одного неуемного ухажера, как-то пристроившегося теплым майским вечером под её окном и под треньканье балалайки завывающего душераздирающую серенаду, пришлось даже окатить ледяной водой из тазика.

–Скажи спасибо, что не помоями! -крикнула она вслед удирающему матом кавалеру, – кота мартовского приятнее слушать!

Женихов стало больше, и тогда девушка придумала выход, -стала загадывать загадки, и настолько хитрые, что ни один из них разгадать не мог, – по вздыхает, голову почешет, плюнет под ноги и уйдёт, а Веля ему только вслед по улыбается и на работу идёт.

А уж сколько мамочек и бабушек приводили как бы невзначай ей на «смотрины» своих отпрысков под любым предлогом-то матушке крынку молока передать, то просто на чай их с собой брали. Заканчивалось чаепитие, как всегда, без невесты-та быстренько сматывалась к себе в светелку и запирала её на засов.

Родители только вздыхали, но насильно дочь замуж отдавать пока не решались,-больно норовом крута, не вышло бы чего, но долго так продолжаться не могло, – младшая хоть и сильная и независимая уродилась, а третий десяток пошел, надо было срочно что-то делать…

Тем страшным днём она пришла домой раньше обычного,– работу сдала быстро и домой отпустили пораньше. Уже с порога поняла, что дело плохо,– в гостиной комнате за столом сидела непривычно много народа,-нарядные отец с матерью, старшая сестра Голуба стояла у печки, закусив губу и подавала ей глазами какие-то знаки, золовка Зоя стояла рядом и злорадно глядела на Велю (с этой девицей ни Веля ни Голуба так и не подружились),у окна сидел муж Голубы Борислав ( с чего бы он выходной в академии взял, сегодня же будний день?) и старший брат Влас ( отложил, стало быть, торговое плаванье, купчик наш) и весело смотрели на сестру. Племянников выпроводили играть во двор.

–Поздравляю, сестренка,-таинственно сказал Влас,-хорошие новости для тебя.

–Ккакие это?-похолодела та, а мозг лихорадочно работал,-как бы выкрутиться на этот раз?-но ничего путного на ум как на зло не приходило.

–Переодеться, дочка,-засуетилась матушка, -скоро гости придут.

–Не буду я переодеваться! Я никого не жду!

В этот момент дверь открылась и в проёме показалась дородная мадам, увешанная красными бусами в три ряда и в расписном сарафане, а поверх накинута соболья душегрейка, и как говорится, на ногах красные сапожки… Окинув тяжёлым взглядом всю семью, Горимира Ждановна покрепче сжала расшитую бисером кисешку. Братья разом перестали хихикать.

–Здравы будьте, хозяева,! -завела она зычным голосом.

Вслед за боярыной появился огромный рыжеволосый детина в парадной красной рубахе и сапожищах с подковами, еле поместившийся под потолком из-за бычьей комплекции. Дубыня (а это был именно он), ещё громогласней всех по приветствовал и задержал взгляд на пытавшейся слиться со стеной Мире да так и не сводил больше своих телячьих глаз.

– Плохо дело,– подумала жертва мероприятия.

Дальше было хуже.

–У вас товар-у нас купец, -боярыня завела длинную речь, расписывая своего сына во всех красках, убеждая всю Велину родню, что ей без эдакого счастья вообще никак, как за каменной стеной за ним будет, и даже с работы уйти не придётся.

–Велимирушку не обидим, пусть трудится для новой семьи как для старой, а в остальное время по хозяйству справляться будет да мужа обихаживать,-милостиво разрешила она.

–Как же, батрачить на вас, буржуев, как лошадь домовая, да ещё эдакое счастье ублажать по выходным! -думала про себя Велимира, внутренне закипая.

Тут Дубыня бухнулся на одно колено, чуть не проломив пол, прижал кувалдообразные руки к сердцу и произнёс заветное:

– Предлагаю тебе руку и сердце, краса не наглядная, будь моей навеки, осчастливить тебя хочу!

От перспективы эдакого счастья Велимире дурно стало. Она обвела взглядом родню, бледную маму и сестру и сурово сдвинувшего брови отца, притихших братьев и, собссна, потенциальную свекровь и сказала два слова:

–Прибейте сразу!

…

Удирать пришлось под покровом ночи, взяв самое необходимое,-рюкзак с вещами, медальон заветный, увесистый кошель и увязавшегося следом пса.

Веля не сомневалась в необходимости побега, но и не собиралась уходить куда глаза глядят, – не для того она карьеру строила, был у неё один план по освобождению, но нужно было сначала добраться до столицы, и бежать придется по-партизански, у этой самой Горимиры Ждановны, местной большухи, все в округе схвачено было, мигом любой извозчик скрутит и за вознаграждение доставит беглую невесту, да и Дубыня, небось, со своими дружками снарядили погоню,– на лошадях и по большой дороге, не пешком же они пойдут, – на это и был её расчёт,– по лесам до столицы срезать можно довольно много верст и дня за три вполне добраться…

–Чем я им всем помешала, а? – вопрошала она на ходу Дана,– никого не трогаю, работаю потихоньку, какой от меня, как от жены толк, а? Правильно, никакого, бытовуха-это не моё, все это кухонное рабство, угнетение женщин, вот что это!

Долго ли, коротко ли, шла она лесами дремучими, на ходу философствуя, и обеду пришла к озеру глубокому, круглому и чистому, даже дно видно, и песочек такой белый-белый и ракушки причудливые раскиданы.

–О, вот и есть где искупаться,-обрадовалась девица.

Ноги горели от долгой ходьбы, вода была по-летнему теплая, а Велимира, -девушка закаленная, не привыкшая долго грязной ходить, разведя на берегу костерок, оставив Дана на берегу сторожить вещи, она в рубашке рыбкой нырнула в озеро и быстро поплыла вдоль берега, и чем дальше она плыла, тем мутнее и мутнее становилась вода, и начались какие-то камышовые заросли, она вдруг больно налетела мизинцем на что-то острое, аж искры из глаз посыпались, вода в этом месте едва доходила до шеи. Чертыхаясь, Веля подняла со дна увесистый булыжник и уже хотела со зла запустить его подальше, как вдруг услышала заливистый хохот.

В нескольких шагах от скрывавших ее камышей, по пояс в воде стоял и поил коня статный добрый молодец,-все как положено, очи ясные, кудри русые, косая сажень в плечах, восемь кубиков на торсе(она пересчитала, все на месте), загляденье, в общем,-Веля так и застыла с булыжником в руке,-прям её и все тут. Нет, она вовсе не была мужененавистницей, просто кавалеры попадались неподходящие,-то задохлики, самодовольные самцы и маменькины сынки то… Дубыни, в общем, а тут прям её типаж, только один неприятный факт портил эдакую лепую картину…

Рядом с богатырем, тоже по пояс в мутной воде крутилась нагишом какая- то… фифа, хихикала и игриво брызгала его водой, не переставая о чем-то весело трещать звонкими голосом. Добрый молодец смотрел на неё как замороженный и только кивал её шуткам. Велимира с грустью признала, что та была настоящая красавишна.

Копна огненно-рыжих волос спадала по покатым плечам, очи ясные с блюдца размером так и сверкали на ЕЕ молодца…

Веля уж было собралась тихонько попятившись, отползти назад, дабы не смущать сладкую парочку, но в это время рыжеволосая тихонько поманила богатыря за собой, в темную воду, и тот, оставив коня, медленно пошёл за ней, погружаясь все глубже и глубже… Тут Рыжая мёртвой хваткой вцепилась ему в грудь и все болтала, болтала, уводя на глубину…

Вдруг позади красавицы на солнышке блеснул мощный… хвост.

–Русалка!-ахнула Веля.

Раздумывать было некогда,-не могла же она дать столь бесславно погибнуть такому… экземпляру.

Рука сама собой замахнулась, и пресловутый булыжник сослужил-таки последнюю службу,– со всего маху кометой влепился рыжей бестии прямо в лоб. Велимира как никогда гордилась собственной меткостью.

Богатырь тоже быстро сориентироваться,– мощным ударом в челюсть отправил нечисть в нокаут, и та всплыла, как говорится, брюхом кверху, а жертва обольщения в мгновение ока оказался на бережку и оттуда пытался углядеть свою спасительницу, стуча зубами.

–Кто ты, покажись!,-кричал он,– коли старый человек, дядей будешь мне навек.

Велимира от этого фольклора расхохоталась. Встав в полный рост, так, чтобы из камышовых зарослей её было видно по шею этому любителю дамских прелестей, она со смехом ответила ( чтобы знал, кто его спас, уж больно хорош собой был) :

– Я хоть красная девица, но не про тебя сестрица!

–Как зовут тебя, красна девица? -парень наконец ухватил повод, пытаясь разглядеть её, но к воде предусмотрительно не подходил.

–Прощай, любитель русалок!

И Веля нырнула обратно в темную воду, оставив добра молодца в растерянности переминаться с ноги на ногу, пора было поторапливаться, вдруг русалка оклемается, а то про все на свете с этим красавчиком забыла!

Сердясь на саму себя, она за пару минут добралась до «своего» бережка, постукивая зубами, переоделась в сухое и даже накинула овчинку.

Костёр быстро сушил мокрые волосы, Дан лежал рядом, положив морды на лапы, а рядом с ним лежал какой-то серый клубок.

– Это заяц! Данчик, живеем, какой ты умница, как здоровый зайчище! – она стала гладить четвероногого друга по холке, и ей стало немного стыдно. Пока легкомысленная хозяйка заглядывалась на смазливого парня, верный пёс раздобыл на обед зайчатинки и тихонько лежал, ожидая, когда же легкомысленная хозяйка изволит обратить на него внимание.

Пришлось задержаться.

Выпотрошенный, посоленный и натертый ароматными травами заяц аппетитно покрывался хрустящей корочкой, медленно поджариваясь на импровизированной вертеле. Запах стоял такой, что у Велимиры заурчал живот.

      Дан давно расправился с потрошками и теперь тоже не отводил взгляд от лакомства.

С зайцем оголодавшие беглецы расправлялись так, что за ушами трещало, Велимира было принялась за очередной ароматный кусок, как вдруг Дан настороженно зарычал, смотря куда-то за спину хозяйки.

Та одним движением вытянута кинжал, крутанулась на месте и чуть было не всадила его неведомому врагу в ляжку.

Подняв глаза, она увидела ЕГО.

Насмешливое глаза глянули сверху вниз и задержались сначала на рассыпавшихся волной волосах, а потом на куске мяса.

–Ещё раз добрый день, красавица!

В близи он был ещё красивее. Велимире стоило большого труда взять себя в руки.

– Благодарствую, красавица, что спасла меня от смерти лютой! -богатырь присел на корточки, -можно у вашего костра согреться?

–Ну грейся,– Веля подвинулась,– Дан, спокойно!

Пёс успокоился, поближе сел к хозяйки, отгородив её от незнакомца, но свою порцию кроля не выпустил и продолжал есть, то ли урча, то ли рыча.

– Меня Красолюб зовут, можно просто Крас, а тебя как величать, красна девица?

Красавчик уселся напротив и устремил на нашу героиню мужественный взор, как он так смотрит, вроде и нас неё, а вроде мимо, и взгляд такой… задумчивый-задумчивый. Велимира даже за беспокоилась-не запачкала ли губы вкусным мяском-да нет, вроде чистые.

–Велимирой меня величают! -чинно ответила она и с чувством собственного достоинства продолжала есть.

–Может, угостишь? -хмыкнул Красолюб.

Она от такой наглости опешила – жизнь ему спасла, к костру пустила, а он уже харчей требует, а потом к печке прикует, ну и что, что красивый, дашь палец, как говориться…

– Самим мало, может, тебя ещё и спать уложить!

Красавчик попытался пошутить, но напоролся на строгий девичий взгляд.

–Куда путь держишь, суровая девица?

–Не ваше дело, к царю иду, по важному вопросу!

–О, так нам по пути, я тоже путь во дворец держу, проводить тебя могу, лес темный, люди лихие бродят, да и быстрее доберемся, чем ты на своих двоих бродить будешь…

–Ага, до первой русалки!

– С кем не бывает, – Красолюб легкомысленно пожал плечами.

Велимира сомневалась недолго, ей стало немного его жалко, она даже угостила богатыря куском зайчатинки и совершила большой подвиг, -под напором аргументов уселась на лошадиный круп позади него,– нет, он великодушно предложил ей место впереди себя, но сидеть и краснеть оттого, что этот обольститель дышит ей в спину…не хотелось. Пришлось терпеть издевательскую тряску без седла.

Дан демонстративно обходил нового знакомого стороной, держался рядом, иногда показываясь между деревьями. Ехали молча и быстро, так что к вечеру преодолели добрых 2/3 пути.

Переночевать остановились в очень странно пустом трактире, пожилая серьёзная хозяйка хмуро смотрела на странную парочку.

Красолюб не нашёл ничего умнее чем брякнуть:

–Жена она мне, тетушка, размести нас на постой.

–Знаем мы таких жён! Позорники! – процедила тётка и кинула ключ на стол.

Велимира покраснела как свекла и поспешно сказала:

–Извините, мы просто в ссоре, Вы мне отдельную комнату дайте, я заплачу, а то боюсь, прибью его! – добавила она сквозь зубы.

–Мне-то что, деньги только платите! – попытка восстановить репутацию не удалась.

И на стол полетел ещё один ключ.

–Собачку покормите хорошенько! – на стол поверх оплаченного лёг серебряный кругляк. Крас молча удивлялся такому транжирству.

–На друге не экономлю! -кивнула ему Веля.

–Сделаем, гости дорогие! – хозяйка подобрела, – Меня Нежа зовут, идите ужинать.

Покормили путников на славу- сначала подали запеченного поросёнка, студень из севрюги, потом пироги с клюквой, блинков (с икрой!), и горячего малинового киселя, а потом хозяйка поднесла молодцу кружку хмельного меду.

Веля кушала красиво и с аппетитом, не забывая краем глаза поглядывать на своего спутника, но тот сидел настороженный и хмуро, без аппетита, ковырял деликатесы.

Наконец она не утерпела.

–Эй, ты чего?

– Деньгами бы не отсвечивала, вот чего! – прошептал богатырь, брезгливо понюхал мёд и незаметно вылил его в кадку с цветком.

Велимира надулась.

–Почему это?

–А потому это! Не видишь, куда мы попали, – он обвел рукой каменные стены, сплошь увешанные красивым оружием.

–В гостиницу, ты сам нас сюда привёз!

– Дурак потому что… ладно, где наша не пропадала, – он крепко сжал её руку,– значит так, краса ненаглядная, сейчас делаем вид, что помирились и топаем в одну комнату, приставать не буду, не волнуйся, объясню все там.

Он рывком встал из-за стола, изображая захмелевшего, притянул ничего не понимающую девушку за талию, смачно чмокнул в щеку, потом громко поблагодарил хозяйку за кушанья, и нетвердой походкой стал подниматься по лестнице.

Как только за ними захлопнулась тяжёлая дубовая дверь, и «супруги» оказались в богато убранной спальне с медвежьей шкурой на полу и здоровенной кроватью с красным покрывалом, Велимира сбросила с себя его руку и зашипела:

–Какого лешего! Поесть не дал!

Крас пропустил ее справедливое негодование мимо ушей.

–Слушай меня, времени у нас мало, попали мы с тобой, уж прости, не знал, куда везу.

– Да куда мы попали-то?!

–А сама как думаешь? Конюшня огромная, а лошади-ни одной. И постояльца – ни одного. За то все стены увешаны оружием и кормят как на пиру, то есть, как на убой, ты думаешь, в придорожных гостиницах такую еду дают?

– Это разбойничье логово! – ахнула Велимира,– ночью разбойники приедут и возьмут нас тепленькими! Бежать надо!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.