Вы за обновлённый СССР?

Ну вот прелюдия к серьёзному разговору позади. Кэт, видя, что Шурпет никак не решится, начала первой.

– Шурпет, есть возможность открыть легальный массажный салон, один прямо здесь, можно недорого арендовать часть подвала и второй на Арбате, есть вариант по некоторым квартирам-коммуналкам. Можно для их жильцов купить другое жилье и переселить. Я уже с риэлтерами договорилась, мило проворковала Кэт.

– Только не в подмосковный лес чтобы их переселили или на кладбище, не дай Бог, встрепенулся Шурпет.

– Ты согласен, ура !, захлопала, радостно, в ладоши и начала прыгать на кровати, Кэт.

– Шура, с тобой хочет переговорить один мой старый знакомый, он известный режиссёр, у него задумка снять про нас фильм, продолжила она ворковать.

– Про кого, «про нас»?, настороженно спросил Шурпет.

– Ну про нас, «жриц любви», потупив глаза тихо проворковала Кэт.

– Про бля..дей? Ну нихр…на себе, наш кинематограф опустился, – взорвался возмущённо Шурпет.

– Ну, чего ты, так грубо? Там будет всё красиво. Я уже читала сценарий и с девочками-актрисами встречалась. Я там буду официальным консультантом. Съёмки будут и тут и в Ленинграде и даже в Швеции или Финляндии, – начала Кэт уговаривать Шурпета.

– Ладно, только ради тебя, – махнул рукой Шурпет, согласившись.

– А, что ты хотел Шурпет, рассказать?, – наконец спросила Кэт его сама.

Шурпет вкратце поведал Кэт свои проблемы.

– Да Шура, ваш век закончился, грустно констатировала Кэт очевидное.

– Но и новые возможности появились, продолжила Кэт.

– Шура, тебе нужно срочно свои остатки дела продавать и выводить от туда деньги. Для начала можно всё вложить в расселение коммуналок в центре Москвы. Уже разрешено приватизировать любое жильё, «по деловому» выкладывала свои соображения Кэт.

– С этим режиссёром тоже, я интересно пообщалась. На его, эту порнуху, госкино не даст ни копейки. Но народ на это будет валить в кинотеатры и день и ночь. Вон, что творится если там в каком ни будь кино пол сиськи покажут, продолжила Кэт

– Будет просить денег. У него уже своя студия. Нужно будет всё чётко с ним выяснить, как ты вернёшь вложенное и какой будешь иметь процент с проката, вещала деловым тоном Кэт.

***

Как ни странно, но как раз в это же время под Киевом, происходил разговор на похожую тему.

– Здравия желаю товарищ Генерал, отчеканил чётко «по уставному» с отданием чести, Саныч, в кои то веки был в форме.

– Привет Саныч, подчёркнуто «по граждански» ответил ему Генерал.

– Принёс проигрыш, сказал весело Саныч, ставя на столик на веранде дачи, бутылку любимого генеральского коньяка.

– Ни кто и что?, – с интересом посмотрел на Саныча, Генерал.

– Вы товарищ Генерал присядьте, шутливо проявил заботу Саныч.

– Что, всё так плохо?, – присаживаясь полусерьёзно поинтересовался Генерал.

– Ну, по крайней мере смешно, оригинально, неожиданно, но полезно, напустил интриги Саныч.

– Не томи, выкладывай, скомандовал Генерал.

Саныч начал излагать из далека.

– Вы помните недавние события на АЭС и там нам помощь оказала некая Елизавета?, – спросил для начала Саныч.

– Конечно помню, горячая дивчина, ты же нас знакомил?, – обрадовался хорошим воспоминаниям Генерал.

– Ну так вот она же входит в круг «наших», которые мы с вами рассматривали в плане нашего спора?, – уточнил Саныч.

– Ну конечно входит. Она же тебе продолжает помогать и вообще такими «кадрами» не разбрасываются. Привезёшь её как ни будь снова. Нужно с народом чаще общаться, – закряхтел Генерал довольно.

– Обязательно привезу. Да она и сама по Вашему первому свистку прилетит, хохотнул Саныч. Подумав уважительно про Генерала: «Седина в бороду, бес в ребро» и продолжил:

– Так вот приходит Лизка на днях ко мне с бизнес-планом, как там на Западе называют технико-экономическое обоснование проекта. Всё по всем правилам. Сама призналась, что ради дела создала группу разработчиков из моих «рыночников», и она значит с этой «группой», как она их назвала: «члены моего кружка», трудились не покладая чего-то там и выдали вот это бизнес-предложение. А именно организовать сеть массажных салонов с «интим услугами по согласию». Никакой проституции. Плата только за массаж, баню, помывку там и так далее. Ну, а если нашему советскому парню там понравилась наша комсомолка, а ей этот, наш, советский парень. то почему бы и нет? Совет, как говорится, да любовь, вот такая, "яровая", как в народе у нас говорят. И даже штатное расписание уже у неё на десять салонов заполнено и адреса, где это всё можно и нужно разместить есть. И даже два адреса, на выбор, для так называемого, флагманского Салона, Лиза подобрала. Это две больших бани. Одна на проспекте Победы, а другая на пл. Льва Толстого. Мы, правда, на эти адреса смотрим с другим прицелом. Хотим там, в одном из этих мест, наш Банк разместить. Но ничего. Нам одного места пока хватит, резюмировал Саныч.

– Одобрил почин?, – "по-отечески" спросил Генерал.

– А как же. По другому проигрыш не признал бы, хохотнул Саныч.

– Молодец Лизка ! И ты тоже. Такие кадры нашёл, можно сказать, в навозе и взрастил, хлопнул одобрительно по столу Генерал.

– Да, конечно, жалко, что я прав оказался. Но это закономерно. После торговли оружием и наркотиками, проституция стоит на третьем месте по доходности. А так как, первые виды запрещена у нас полностью и строго, то остались вот эти секс услуги. А за ними порно фильмы ещё пойдут. Спорим?, – вошёл в азарт Генерал.

– Нет смысла, спокойно ответил Саныч.

– Я намерен всё таки инициировать коммерческий проект серьёзного дела. Есть у меня на примете человечек, продолжил Саныч.

– Ты про акционирование наших Холдингов и Объединений?, – уточнил Генерал.

– Нет, это уже идёт, а я хочу затеять серьёзные научные разработки в области ядерной энергетики, по созданию полностью безопасного способа получения ядерной энергии, – посвятил в свои планы Саныч, Генерала.

Глава 4. Идеологический фронт

– Даааа, воооо время, – думал я про себя, наблюдая, как меняют очередную вывеску.

– Хотя папа и говорил, что никто, ни кого, не торопит и даже сроков нет никаких. Эта вывеска с украинским названием учреждения или магазина, или улицы может себе висеть, пока сама не отпадёт. Но нет. Не успели принять новую Конституцию, где все языки отменили, вернее отменили на государственном уровне, а так хоть обговорись на них, так все стали избавляться от всех надписей на украинском. В школе ученики пишут заявление и отказываются от обучения на украинском. Я лично не тороплюсь. Я то знаю зачем они это делают. Украинский они и так знают в достаточной мере, а вот двойку за невыученное стихотворение или диктант они получать не хотят.

– Ну такой у нас тут народ, хотят быть «святее Папы». В Киеве все поголовно на русском разговаривают. Будто их туда прямо из Москвы прислали.

– Я лично, против всех крайностей. Пусть и вывески себе висят, и кто хочет изучает украинский язык и читает книги. Для меня лично, всё равно на каком языке хорошая книга написана. Но есть области в жизни, где действительно нужен один государственный язык, и у нас в СССР, это русский. На нём написаны правила дорожного движения и все книги по устройству автомобиля, по которым мы учимся на уроках «Вождения» в школе. А тут, я недавно, летом, опростохвостился. Решил блеснуть своими знаниями перед абитурой в общежития меда в Киеве. И давай им там втолковывать про «лужные металлы». Вижу, совершенно не понимают о чём это я. Ну я им и показываю их в таблице Менделеева. Они ещё больше смеются и говорят, что это щелочные металлы. Вот, у нас, по-украински, на химии они «лужные» и как тут двум учёным химикам общий язык найти? Ха-ха.

– Но пока в школе сказали, что это всё будет с нового учебного года, а нас оно вообще не касается, так как мы в 10 классе.

– И вообще, на 70-м году Советской Власти русский должны уже знать все. Даже 100 летние бабки, не говоря про более молодых.

– Мы с Ленкой, вовремя наших с ней «занятий», на русском общаемся вообще-то, ха-ха.

– А то, что сделали Регионы, вместо республик, я считаю – очень хорошо. Никто теперь никуда не выйдет и СССР не развалит, – здраво решил я, подведя итог своим размышлениям.

***

Размышлял о многом и Саныч:

– В прошлом, 1985 году, прошёл очередной съезд КПСС. Это был тогда бенефис одного артиста – нового Генсека. Чего он там только не наобещал. По квартире, отдельной, каждой семье к 2000-му году. Тут даже не знаешь, что было проще, Хрущову в 56 году пообещать в 80-м коммунизм или вот по квартире. Нет, в принципе, если не вдаваться в детали, это вполне возможно. Только вот опять страдает, как всегда, идеология и элементарная справедливость. Например, человек житель деревни и у него уже есть свой дом, который он построил сам. Государство ему только мешало. Вначале не давало ему участок, потом не разрешало слишком большой и высокий дом строить. Не говоря про отсутствие в свободной продаже нужных стройматериалов. И вот дом у него уже есть и тут он узнаёт, что если бы он был без дома, то ему бы по этой программе дом построили бы. Не такой правда, как у него, а типовой. Как на соседней улице. Вот и доказывай потом такому человеку что-то про идеологию и справедливость.

– Нет, конечно, всему есть объяснение. И этому человеку тоже. Например, ему обещают в 2000-м, а он живёт сегодня и сейчас ему хочется своё жильё. Поэтому для таких как он и существует индивидуальное жилищное строительство. И на 1986 год такого жилья строится половина от всего нового за год. А согласно этой программы будет сведено до 3-5 %.

– Но, это не главное. Главное, это принятие новой Конституции.

Всё это роилось у Саныча в голове.

Он вспоминал, как это всё тяжело давалось и ещё не всё закончилось.

– Слава Богу, Партии, Ленину, что всё позади. На всенародном референдуме или, проще говоря, голосовании, народ почти единогласно проголосовал ЗА, по вопросам:

1. Вы за обновлённый СССР?

2. Вы за новую Конституцию СССР?

– Теперь идёт процесс приведения всего и вся в соответствие с Конституцией.

– Процесс этот не быстрый. Никакой штурмовщины тут не может быть.

– Идёт постепенный демонтаж национального деления страны. Все республики упразднены, как и национальности.

– Страна поделена по экономической целесообразности на 15 Регионов.

– Наш теперь называется Юго-Западный Регион и включил в себя дополнительно бывшую Молдавию. На севере мы теперь граничим с Западным Регионом, который включает в себя бывшую Белоруссию, Прибалтику и часть областей РСФСР, и с самым главным Регионом СССР – Центральным, который включает в себя и Москву. С ним же мы граничим и на Востоке.

– Никакого нет национального деления, ни в советских, ни в партийных органах.

– Например, наша «контора» называется Управление КГБ СССР по Юго-Западному Региону.

– Министерства «понизили» до Департаментов министерств по ЮЗР, а ЦК КПУ, переименовали в ЦК КП ЮЗР. Непривычно. Но главное суть.

– Упразднили так же все национальные образования внутри республик. Теперь это просто области.

– Принята Программа по стиранию национальных различий на основе общих интересов и стремления построить справедливое общество. И вообще, – мы интернационалисты !

– Главными тезисами её стали, взаимопроникновение и стремление приобрести моноэтнические признаки на основе Кодекса строителя Коммунизма.

– Главы всех легальных религиозных конфессий СССР подтвердили соответствие этого Кодекса всем основным заповедям их религий.

– Для стирания различий будут приняты меры по усилению миграционных процессов в СССР. Введена программа поощрения к переселению, с выплатой подъёмных, обеспечением жильём, работой, учёбой, льготами при поступлении в ВУЗы. Принята программа по недопущению дальнейшего роста городских мегаполисов, особенно Москвы, Ленинграда, Киева. Там будет действовать демотивационная часть, а именно ограничение для жителей этих городов в поступлении в ВУЗы, а при их окончании, обязательное распределение в отдалённые районы с высоким уровнем национализма.

– Наконец дали нормальное определение этого термина, который по сути своей является ни чем иным, кроме, как желанием группы людей придерживаться определённых правил поведения и жизни, говорить на определённом языке или диалекте, иногда это отягчено радикальным религиозным убеждением в исключительности своей нации. Короче, обычные пережитки бытового уровня.

– Но если эти явления приобретают воинствующий характер с элементами насильственного подавления инакомыслия и запугивания окружающих, решивших избавляться от ксенофобского поведения, то это уже нацизм и фашизм, которые осуждены Нюренбергским трибуналом. А их приспешники и проповедники преследуются по закону.

– Конечно, в горных или в степных аулах и кишлаках со своим укладом, это проводить и трудно и скорее всего бесполезно, но вывозить оттуда, любым способом, новое поколение можно и нужно. Просто этот процесс сейчас приостановился. Хотя 70 лет назад там было полное мракобесие и только радикальные действия заставили считаться с женщиной и дали ей возможность снять паранджу, пойти учится и работать.

– А вражда не то, что между народами, между двумя сёлами доходила до смертельной. Сейчас, в преддверии 70-летия Советской Власти, этого нет и в помине, но бытовой национализм ещё есть. И вот эту мину замедленного действия нужно ликвидировать.

– Самое смешное, вспоминал Саныч, – на Западе пытались протестовать против упразднения у нас национальностей и республик. Особенно США в этом гаме громче всех вопили. У них, оказывается, до сих пор, на содержании, живут «правительства в изгнании» Прибалтийских государств. Насколько я помню, из истории, их никто не выгонял и стран этих не захватывал. Просто там их парламенты в 1940 году проголосовали за вхождение в СССР, а теперь народы СССР почти единогласно проголосовали за новую Конституцию, где нет деления на республики.

– И вообще, США постоянно с гордостью заявляют, что они самый большой "плавильный котёл наций", и у них нет национальностей, а все американцы и язык один – английский.

– А теперь СССР будет самым большим "плавильным котлом наций" нам Земле. Ха-ха.

С этой весёлой мыслью, Саныч переступил порог кабинета Генерала.

– Здравия желаю товарищ Генерал, поздоровался Саныч.

– И тебе не хворать, «по-дружески» ответил Генерал.

– Ну что там докладывают с мест?, спросил Генерал.

– Да в целом всё тихо. Есть шевеления в среде интеллектуалов. Готовят акцию. Намечена на 9 марта, в день рождения Шевченка. Суть всей акции, это выйти ко всем памятникам Шевченка, где они есть и после возложения цветов начать петь его стих «Ще нэ вмэрла». В некоторых местах готовят петлюровские желто-синие знамёна, коротко доложил Саныч.

– Ну нормально. Что мы готовим, поинтересовался Генерал.

– Дабы сбить националистическую и просто протестную волну и настроения, сразу после принятия Конституции во всех школах и ВУЗах объявили о переподготовке всех преподавателей украинского языка, по их желанию, на любой другой предмет или профессию. У нас есть больше полугода до начала следующего учебного года, когда большая их часть будет высвобождена. Параллельно организовываем кружки любителей украинской литературы и поэзии. Начали проводить открытые чтения. Выделяем на это помещения и залы. По разнарядке все школьники, студенты и работники предприятий и учреждений по графику их будут посещать. Будем начинать вспоминать всех украинских деятелей, даже Грушевского, Петлюру и Махно. Уже открыли архивы для их сторонников и противников. Разрешено проводить мероприятия для таких вот деятелей, с озвучиванием не менее двух точек зрения, желательно противоположных. Что касается 9 марта, то будут проведены и официальные возложения цветов и чествования. Наша задача не допустить нарушения общественного порядка и очернения советского строя и действительности. И, конечно, фиксация всех нарушений и нарушителей. На всех таких мероприятиях будет вестись видео- кино- съёмка, закончил доклад Саныч.

– Неплохо, похвалил Саныча, Генерал и продолжил, – нужно, во-первых, показать всем, что украинский язык не запрещён, а наоборот, высвобожденные ресурсы направлены на его широкую популяризацию, глубокое изучение, с вовлечением широких масс населения, второе, выбить из рук националистов право единоличного представления и трактовки истории страны, её исторических деятелей, особенно такого светоча мировой литературы, как Шевченко, третье, не допустить вовлечение в протестные настроения, особенно на языковой основе, широких слоёв населения, с этой целью выявлять и нейтрализовать националистических активистов, в плоть до лишения их гражданства СССР и высылки в любую страну по их выбору, но за их счёт. Шире использовать положительный опыт наших товарищей по соцлагерю. Там перед открытием границ, вначале выявили и выслали с лишением гражданства и права въезда, большое количество диссидентов и просто нарушителей порядка и спокойствия граждан. А за разжигание межнациональной розни, в том числе и против СССР, некоторых судили по уголовным статьям. По предварительной договорённости, всех таких осужденных соцстраны будут направлять в наши ИТУ. Сейчас при открытых границах, свои уже границы закрыли все соседние и не только капстраны. Мы для начала тоже вышлем всех наших недовольных с лишением их гражданства и права обратного въезда, а затем откроем свободный въезд и выезд с соцстранами, закончил своё наставление Генерал.

***

Петро Галушка был сильно озадачен. С одной стороны, у него большая радость и ему позволили копаться в архивах даже страшного КГБ, но правда пока 50 летней давности. Но всё равно, сюда полностью попадает «святой» период, для любого свидомого украинознавця, когда существовала не полный год нэзалэжна Украина.

А с другой стороны, сплошное огорчение. Вот они «святые» скрижали истории. А впечатление такое, что это ему, ци москали прокляти, специально подкинули. Ну ни, как не выходил у него образ «святого мученика» из Грушевского, уже не говоря про Петлюру.

Вот его выступления и статьи, вроде всё про нэзалэжну и едыну, а тут договора с поляками, и в итоге отдали им всю Западную Украину. Дальше больше, никаких студентов под Крутами красным ордам не противостояло. Нет, официально эти вояки были студентами, числились в киевских вузах, но на деле это были бывшие пленные австро-венгерской империи. Просто условия их плена позволяли им тут не терять время и получать высшее образование. Гашек, например, спокойно себе жил на улице Владимирской и писал свои произведения. В России, кстати, они тоже выступили против большевиков, но там их никто студентами не называл.

Вот Петлюра, договора с немцами, договора с поляками. А вот призыв громить жидов, так, это всё не то, не подходит. Пропускаем.

Так, давай копнём глубже. Так, где же наши украинские земли? Ага, вот Атлас Речи Посполитой, краковское издание 1904 года. Отлично. Что?!!! Не может этого быть ! Атлас земель русских в составе Речи Посполитой ! Русских ! Зрада-зрадная !, кричал и рвал куцые волосы на своей голове неудачник-украиновед Петро Галушка. Ха-ха-ха.

***

– Ну когда это закончится?, – уже пол часа зло канючила шепотом Ленка, ёрзая на кресле, сидя со мною рядом, в зале нашего районного Дома Культуры.

– А я тебе предлагал пойти на балкон, а оттуда можно было незаметно выскочить и сейчас бы более интересными вещами занимались бы мы с тобою, подсобке оркестра, – подсмеивался я над Ленкой.

– Ага, чтобы меня мой папочка любимый там с тобой застукал и мамке донёс, а та так бы меня ремнём…, я после скандала с этой оргией сидеть не могла неделю, – прошептала мне Ленка.

– Ну, вспомнила грехи молодости, с кем не бывает…, – попытался я это всё перевести на шутку.

– С тобой не бывает, а меня дуру мелкую развели там «на слабо» и пользовались пол года «по кругу» и хорошо, что так закончилось, – грубо прервала меня Ленка.

– Ладно, давай через пять минут за мной, встречаемся в подсобке, – зло буркнула Ленка, поднялась с места и стала пробираться к выходу.

– Ты куда? Леночка, – елейным голоском тихо орала Борисовна с другого конца нашего ряда кресел.

Ленка закатила глаза, типа: «по нужде, не могу уже».

Борисовна осуждающе покачала головою.

– Да, с Нового Года, как взбесились все на почве любви к украинскому языку, – думал я про себя, – нет, вывески таки все поменяли и назад никто старые не вернул, но вот стали всех «гонять» на разные сборища, типа сегодняшнего, где декламируют украинскую поэзию. И не те, кто на это способен, а тупо по разнарядке. Я тоже выучил стих, один, революционный, в простонародье «На майдане возле бани…», ха-ха.

– А ещё было у нас сборище на следующий день после 8 марта. Ничего никто толком не пояснил, в пожарном порядке с утра «поскакали» все стоять в «карауле памяти» возле памятника Шевченка. С трудом в марте цветы раздобыли для девочек, а тут им пришлось их же на следующий день «возлагать» к памятнику.

– Потом, значит одни спиной стали вокруг него, а остальные, оставив пространство метра три, обступили тех. Ну пока там возлагали, строились, была суета, а тут никто не знает, что говорить.

Тут прибегает наша преподша с криком «воны йдуть !», кто? непонятно.

Достала сборник стихов Шевченка и начала из него читать, по моему «Садок вышнэвый коло хаты», хороший стих.

И тут мы увидели куцую группку людей, тоже с цветами, я сразу узнал в их «гуще» Оксану. Да, с такими лицами не дни рождения, а поминки справляют. Тут подъехал автобус и из него начал вываливать наш районный оркестр. Ну и как на общественных мероприятиях принято, присутствовала милиция.

Одна экзальтированная, и видно, не местная дама, крикнула в их строну громко одно слово: «Каты»

Те никак не отреагировали и та начала кричать уже понятные слова: «Сатрапы», «Душители».

Ленка, стоявшая тогда рядом со мною, тихо меня спрашивает: «А где коты? и при чём тут сатрапы и душители? Они, что её кота задушили?» Ха-ха.

Я тогда, честно говоря, сам ничего не понял, у нас такого представления отродясь не было. Потом заиграла бравая музыка. Новую группу «возлагающих» пропускали по одному, тоже возложить, но оставаться там и задерживаться не давали им, не понятно от куда появившиеся, очень вежливые молодые люди.

Дама, как мне показалось, попыталась что-то достать из-за пазухи. Но появившейся молодой вежливый человек не дал ей этого сделать и решительно отвёл в сторону автобуса. Потом, в конце, её выпустили.

– Так, что-то я засиделся, пора и мне на выход, подумал я, и воспользовался замятнёй на сцене, быстро выскочил.

Ленка была уже на месте и даже приготовила нам удобное место. Ну как «удобное место», так, стол обычный, там стоит, наверное, бухают на нём наши музыканты-виртуозы. А зачем им ещё нужен стол? Не музыку же они там сочиняют? Ха-ха.

Ленка нашла хорошую и чистую, с виду, шторину, и застелила ею наше ложе разврата в дворце народной культуры.

Конечно, это не номер люкс гостинице «Крещатик», но и не сидеть и не слушать этот тухляк со сцены, под названием «вечер украинской поэзии».

Ленка была «без слов» со мною полностью солидарна, поэтому, без всяких лишних фраз и прелюдий, опустилась на колени и уже активно занималась делом. Я её такой решительной и боевой давно не помню. Если это так на неё украинская поэзия повлияла, то я снимаю шляпу, перед Тычыной или кто там был последний. Ха-ха.

Стол, от украинской поэзии, пострадал больше всего. Он ныл и скрипел, с непривычки, угрожающе качался и бился об стенку. Его давно так качественно не проверяли на прочность. Хорошо, что вторая часть «вечера» была музыкально-танцевальная, иначе все услышали бы, как в недрах дома культуры, кто-то, Ленкиным голосом, репетирует стоны украинской наймычки на панщине, во время отрабатывания оброка в натуральной форме или натурой, ха-ха.

Когда послышались заключительные аккорды музыки на сцене, я решил и наш «концерт» завершать. Тем более, что сюда могли нагрянуть музыканты с вполне естественным желанием поделиться впечатлениями от украинской поэзии за рюмкой чая в их узком кругу. К тому же, встреча с Ленкиным отцом в мои планы не входила совсем. Хотя нужно было бы проставиться. За что? Нужно подумать.

***

На внешнем контуре, как узнал Саныч у Генерала, тоже пошли положительные изменения. Прежде всего по Югославии. Товарищу маршалу Тито была послана аналитическая справка о возможном наиболее вероятном развитии событий после его, Тито, смерти. А именно, описано было всё то, что произошло с Югославией в «том варианте». Конечно, Тито не тот совершенно товарищ, который верит всему, что ему присылают. И он это всё в наглую заказал проверить в США и в ФРГ. Понятно, что там схватились за голову и быстро выяснили «от куда ноги растут». Там ещё не отошли разглашения точных данных по ядерным боеголовкам, а тут снова такая утечка. И ведь не скажешь, что это всё «липа», если это их собственный сценарий развала Югославии. Пришлось, «посыпав голову пеплом» подтвердить реальность. Но американцы не были бы американцами, если бы они тут же не сделали очередную свою глупость. А глупость была в том, что к своему заключению они приложили и свои рекомендации как этого избежать.