Белогор. Миротворец

Глава 8

Мои бойцы шныряли по лагерю, стаскивая в кучу всё, что нергальцы успели награбить в заброшенном городе. И эта часть операции мне очень даже нравилась. Золото, драгоценные камни, ювелирка, какое-то диковинное оружие – из похода мы вернёмся, если вернёмся, о-о-очень обеспеченными людьми. Рузер и Первый, один из помощников Карильона, тщательно пересчитывали добро, и записывали всё в специальную тетрадочку. Шесть гномов во главе со Стампом собирали железо, тоже стаскивали его в кучу, но уже свою, отдельную. А Суркул придирчиво перебирал железо. Стучал по нему пальцами. Даже лизал и покусывал. И выбирал из огромной кучи мечи, кинжалы, и откладывал бережно рядом с собой. Агель же приказал нести ему все манускрипты, книги и вообще любую бумагу и всё, похожее на амулеты. И перед ним тоже уже высилась небольшая куча добра. Его магичество что-то там читал, выбирал. Иногда громко вскрикивал и смеялся. В общем, был занят, как никогда.

Дети леса эны, а в частности Айя с братом Уйром деятельно помогали моим бойцам в грабеже, надеясь, что и на их долю что-то перепадёт. Надеялись не напрасно. Мы давно сблизились с темнокожими остроухими жителями леса. Можно даже сказать, что подружились. Потому, по возвращению они честно получат свою долю добычи. Заслужили. Мой десяток личной охраны тщательно связывал пленных, тех, которые нам сдались в лагере, и других, пригнанных ргхаками. Всего у нас набралось сорок пленных. Остальные были настолько тупы, что при задержании пробовали сопротивляться, и ргхаки, не особо мудрствуя, просто убивали идиотов. А я, как и принято главному командиру – работал больше всех. То есть, контролировал, изредка покрикивал, грозно хмурил брови и притоптывал ножкой. Всё это, естественно, сидя в кресле с чашкой кофе в одной руке, и трубкой в другой. Должны же быть хоть какие-то бонусы у меня от столь тяжёлой работы!

Когда кофе был выпит, а трубка выкурена, меня обуяла жажда деятельности. Я подозвал Яга, и потребовал привести первого пленного. Естественно, самого забитого и незаметного. Такие быстрее рассказывают. А высший командный состав может долго ломаться и кочевряжиться. Когда пленного привели, первый советник Тайной канцелярии Прет Карильон тут же возник из ниоткуда и встал тихонько за моим креслом. Я недовольно покосился на барона, но промолчал. Пусть его. Такая уж у него работа.

– Ну, рассказывай, любезный, кто ты такой, и что тебе понадобилось в славной столице?

– Я Козэн, ваша милость, – кидаясь на колени, заговорил пленный. – Обычный воин непобедимой Армады славного императора Басмана! Нам сказали идти, мы и идём!

– О, как! – тут же заинтересовался я, – И кем повелевает император Басман?

– Как же? – залепетал Козэн, – Могучий и Сиятельный Император повелевает Нергалом! Его мощь велика, и простирается сразу на три королевства из двенадцати!

– Барон, – с ленцой обратился я к Прету, – Вы б записывали!

Карильон лишь молча указал головой на Второго, который, сидя на корточках, что-то стремительно строчил в книжицу. Я восхищённо кивнул, и вновь повернулся к пленному:

– Какими королевствами управляет ваш император?

– Нергалом, со славной столицей Катгый, а ещё Кочеленом и Дингезом, – ответил пленный, умудрившись даже на коленях гордо распрямить плечи. – Но придёт время, и под крыло нашего Императора придут все королевства. Особенно когда мы добудем…

Тут пленный испуганно умолк, и вжал в плечи голову.

– Ну-ну, – поощряюще улыбнулся я нергальцу, – Не стесняйтесь, друг мой.

Увидев, что нергалец не собирается продолжать, я сделал голос ещё более мягким:

– Козэн, уже через несколько минут я буду невероятно опечален. Сказать, почему?

– Почему? – прошептал нергалец.

– Видите этого скромного дружинника, стоящего рядом с вами?

Нергалец испуганно повернул голову и взглянул на моего телохранителя Эриуса – дюжего свирепого охотника Пустоши, в последнюю очередь выглядевшего скромным. Тот, увидев взгляд Козэна нахмурился, отчего его свирепое, пересечённое огромным застарелым шрамом лицо, ещё больше исказилось. Нергалец быстро перевёл взгляд на меня, и тягуче сглотнул, отчего кадык дёрнулся на его тощей шее, будто мячик пинг-понга на ракетке. Я понимал южанина. Сам иногда вздрагивал, когда видел лицо своего охранника. Дождавшись, когда нергалец кивнёт на мой вопрос, я продолжил всё так же спокойно и размеренно:

– Если вы будете молчать, или надумаете соврать, мне, к моему огромному сожалению, придётся через минуту приказать ему начать вырывать у вас ногти и зубы.

Увидев, как побледнел и покрылся испариной Козэн, я продолжил:

– Рвать ногти и зубы он будет по очереди, чтобы вы не привыкли к однотипной боли. Вначале ноготь на вашем указательном пальце правой руки. Взгляните на ваш ноготь! Быть может, вы видите его последний раз, – сказал я часто задышавшему Козэну. Когда южанин посмотрел на свои связанные руки, я продолжил: – А после этого он сразу же вырвет у вас зуб. Вырвет с хрустом. Жёстко. И очень-очень больно. Скорее всего, зуб сломается, осколки его будут терзать вашу десну ежесекундно, и болеть от каждого вздоха.

Воображение у южанина оказалось замечательным, по щекам нергальца бесконтрольно покатились слёзы вперемешку с потом. Руки дрожали, и весь он как-то обмяк и скукожился.

– Но, не успеете вы свыкнуться с этой болью, как Эриус выдернет вам второй ноготь. Но уже с указательного пальца левой руки. И тащить ноготь, как вы понимаете, он будет не торопясь.

Эриус переступил с ноги на ногу, и нергалец судорожно вздрогнул.

– Вы меня понимаете? – спросил я нергальца, и, дождавшись его кивка, продолжил участливым тоном: – Поверьте, ни мне, ни, тем более, Эриусу это не доставит никакого удовольствия. Вы мне верите?

Козэн часто закивал, всем видом показывая, что верит! Верит истово и рьяно. До всей глубины души!

– Я даже буду сочувствовать вам, но, увы! – я театрально развёл руки в стороны: – Я не могу иначе! Интересы любимого государства требуют, знаете ли. Преданность короне. Честь дворянина. Впрочем, мы итак разболтались. Причём я, а не вы. Если вкратце, то когда мы выдернем у вас все зубы и ногти, естественно, поливая вас время от времени водой, так как от боли вы часто будете терять сознание, мы начнём отрезать от вас кусочки вашего тела…

– Не надо, – сипло прошептал Козэн.

– Что? – переспросил я, будто не услышав.

– Не надо, пожалуйста! – прочистив горло, ответил южанин. – Я всё расскажу!

Я порывисто вскочил с кресла, и в радостном порыве подошёл к нергальцу и присел перед ним на корточки:

– А вы настоящий молодец, друг мой! – я участливо положил руку на плечо пленного: – Поверьте, вы избавите от страданий не только себя, но и нас. При этом, о том, что вы нам расскажете, не узнает ни одна живая душа в ваших южных королевствах! В этом я вас уверяю! Все остальные пленные далеко, и что здесь делается, никто не видит и не слышит.

Козэн часто закивал и быстро-быстро заговорил. О том, что их экспедиция уже третья. Что прибыли они по морю, на двадцати галерах. Что главная их задача – отыскать корону последнего Императора людей, и доставить её Басману. Второй быстро писал в своей книжице, фиксируя признания южанина, а я продолжал слушать и одобрительно кивать. А нергалец, воодушевляясь, рассказывал о тех, кто возглавлял экспедицию. О племяннике жены императора молодом Тависе – тот самом юноше в шлеме с перьями. О его помощнике – злобном и завистливом Юлэре, отбирающем у воинов заслуженные трофеи. А потом долго рассказывал о южных королевствах и их порядках…

Глава 9

После исповеди Козэна первый советник Тайной канцелярии в восхищении покачал головой:

– Герцог! Клянусь вам, это было бесподобно! Ни разу не ударив, не начав пыток, вы сумели развязать язык солдату! Это что-то с чем-то! Я вас прошу – по возвращению в Лесанию – преподайте несколько уроков нашим специалистам!

– Ну, право же, барон, вы льстите мне, – я шаркнул ножкой, не вставая, впрочем, с кресла. А после повернулся к Эриусу: – Друг мой, ведите-ка сюда следующего пленного. Пожалуй, того самого, с перьями на голове!

Пока телохранитель ходил за начальником южан, я достал трубку и успел её раскурить. За этим занятием меня и застал юный пленный, племянник жены императора Басмана Тавис. Выглядел Тавис примечательно. Лет восемнадцати-девятнадцати. Нескладный, но достаточно жилистый и крепкий. Росту среднего. Лицо узкое, вытянутое, и нижний подбородок торчит вперёд, как ковш на экскаваторе.

Эриус одним движением поставил Тависа на колени. Тот лишь поморщился, но смолчал. Зато я сразу же вскочил, и подошёл к южанину:

– Вставайте, мой друг! – вскричал я, и с нарочитой укоризной посмотрел на телохранителя: – Дворянина! На колени! Да как ты смеешь? Скройся с глаз!

Эриус невозмутимо пожал плечами и пошёл к своему десятку.

– Вы уж не обращайте внимания на этого мужлана, – вздохнул я, – Никакого воспитания! Учишь их, учишь! Воспитываешь. А только отвернёшься, они уже пакость сделали! Ваши такие же?

Сбитый с толку Тавис, машинально кивнул головой.

– Вот и я о чём! – воодушевлённо воскликнул я, и выдвинул челюсть вперёд на манер Тависа: – В мире так много невежества и тупости! Хорошо хоть есть мы, дворяне! И мы, как цвет человечества, просто обязаны держаться друг друга. И блюсти дворянскую честь везде и повсеместно!

Тавис, увидев мою выдвинутую челюсть, пристально посмотрел на меня, подозревая в коварстве или издёвке. Но я максимально искренне смотрел на нергальского дворянина, и сумел развеять его сомнения.

– Простите, сэр, с кем имею честь говорить? – я уже поднял Тависа с колен, и даже участливо стряхнул пылинку с вымазанного грязью камзола: – Видно, что судьба столкнула меня не с абы кем, а действительно с настоящим дворянином! Благородство и смелость так и веют от вашего лица.

– Э-э-э-э-э, – растерявшийся Тавис, ожидавший избиений, быть может, пыток и казни, ошеломлённо переводил взгляд с меня на барона Карильона, тоже включившегося в мою игру и всем своим видом показывавшего, что и он де, разделяет моё негодование.

– Хотя о чём я? – покаянно воскликнул я, – Как я могу спрашивать имя и титул, не представившись сам?

Я хлопнул себя ладонью по лбу, отчего пленный вздрогнул, и церемонно поклонился южанину:

– Белогор, герцог Мораты, граф Пустоши, барон Лерена и Барума к вашим услугам!

Южанин испуганно моргнул, и пролепетал:

– Бе-бе-логор? Тот самый? Кар…? – а потом, спохватившись, взял в себя в руки и представился: Ви-виконт Тавис!

– Рад знакомству, виконт! – я резко выхватил нож, отчего Тавис вздрогнул. Но я лишь неторопливо разрезал верёвки на руках южанина. А затем церемонно представил Прета: – А это, барон Карильон, мой верный друг и соратник.

– К вашим услугам! – поклонился Прет.

– К вашим услугам, – вернул поклон виконт.

– Господа, – я хлопнул в ладоши, – Раз уж судьба была невероятно благосклонна и позволила столь блистательным дворянам встретиться в этом Мерралом забытом уголке, предлагаю отужинать! Виконт, вы не против?

Тавис поднял отвисшую челюсть и мотнул головой, показывая, что не против. Тут же мои бойцы принесли столик, и споро уставили его тарелками с едой, положив возле тарелок вилки с ножами. Я жестом предложил садиться, и, лишь наполнив три серебряных кубка вином, церемонно произнёс:

– За дворян, оплот этого мира!

– За дворян! – хором повторили Карильон и Тавис.

Пока мы ели, я рассказал пару забавных анекдотов. Посетовал на вольнодумство крестьян и упавшие цены на урожай. Тавис, поглядывая, как я орудую вилкой, пытался подражать, и у него это неплохо получалось. Карильон, по своей постоянной привычке, вилку даже в руки брать не стал, и ел, как привык, держа мясо в руках. Тавис пару раз с неодобрением посмотрел на Прета. Заметив, что барон отвернулся, а виконт смотрит на меня, я лишь досадливо поморщился, показывая, что и мне манеры барона не сильно по душе.

Поев, я откинулся на спинку кресла и обратился к южанину:

– Виконт, будь на вашем месте кто-то другой, а не дворянин, от которого за лье разит благородством, – при этих словах Тавис ещё больше распрямил свои узенькие плечики, и даже попытался выпятить вперёд грудь, – Я бы уже отдал приказ к пыткам. Сами понимаете, здесь мы оказались в противоборствующих лагерях.

– Но мы не воевали с вами! – воскликнул виконт.

– Да, это так, – я с сожалением развёл руками: – Но вы воевали с нашими союзниками. А союзнический долг обязан чтить каждый дворянин!

– С союзниками? – с недоумением переспросил Тавис.

– С залызами, – любезно пояснил я ему. – Наша королева заключила с ними союз, а потому, когда вы начали их убивать, нам не оставалось ничего, кроме как выполнить союзнические обязательства!

– С этими животными? Союз? – удивился ещё больше южанин.

– Тсссс! – я заговорщически приложил к губам палец. – Воля королевы священна. И уж если от её имени заключён союз, не нам это оспаривать. Хотя…

Я подкатил глаза, показывая, что если и не оспариваю, то уж не одобряю точно. Тавис покивал понятливо. Ещё был. Козэн два часа рассказывал нам с бароном, за что виконта из столицы отправили практически в ссылку – начальником экспедиции, которую должен был возглавить обычный тысячник. Наш Тавис был убеждённым шовинистом, если можно так выразится, и считал, что дворяне – высшая раса. На почве этих убеждений наш южанин вступил… не в г..вно, хотя лучше бы уж туда, а в кружок таких же вольнодумцев. И всё бы ничего, но вольнодумцы даже власть императора считали недостаточным поводом ущемлять права дворянства. До заговора дело не дошло, но и разговоров хватило для того, чтобы зачинщиков схватили и казнили прилюдно как покусившихся на священную власть. Остальных отправили кого на каторгу, кого в ссылку. Тависа спасло лишь родство с женой императора. Он был единственным и горячо любимым племянником Ослеки – жены императора. Та похлопотала за неразумного дитятю, и император смилостивился, отправив Тависа не на каторгу, как остальных великовозрастных любителей крамолы, а в экспедицию, дав шанс искупить вину и послужить родному государству. Но Тавис, при этом, так и остался ярым шовинистом от дворянства, отчего все его подчинённые прилично натерпелись за время похода. Подробно узнав о пикантной особенности, я и решил сыграть на этой слабости виконта.

Покивав, виконт горько скривился, и ответил:

– Да уж, кто мы такие, чтобы оспаривать волю их величеств?

– Мы дворяне! – веско произнёс я, покосившись на Прета.

– А только на дворянах и держится королевская и императорская власть! – добавил Карильон.

Глава 10

Глаза виконта лихорадочно блестели. Южанин явно изрядно захмелел. Ещё бы, в обычное вино ему по моему приказу подливали настоящий самогон двойной перегонки. Я специально распорядился ещё в Лесании взять пять литров с собой.

– Господа, – восторженным голосом проговорил виконт, – Как я рад, что встретился с вами! И что мои мысли созвучны вашим!

– Дворяне и должны думать в унисон! – пафосно проговорил Карильон. Он тоже изрядно захмелел. Или делал вид, что захмелел, каналья. – Мы, виконт, уже с ума сходили от скуки, и тут такое счастье – встретить благородного человека!

Увидев посмурневшее лицо виконта, барон быстро поправился:

– Конечно, обстоятельства у нас не очень счастливые, но счастье, что с вами ничего не случилось, и мы можем с вами беседовать! Война – дело непредсказуемое. Вам ли не знать?

– А с вашей храбростью, виконт, – добавил я, – Могло случиться так, что сейчас мы могли и не разговаривать! Вы единственный из всех, кто не испугался и готов был биться до последнего, несмотря на превосходящие силы!

Лицо Тависа разгладилось, и он, чуть заплетающимся языком произнёс:

– От вас, господа, слова похвалы слышать втройне приятно!

– И чего неймётся нашим правителям? – сокрушённо спросил я. – Нас отправили, не пойми куда! Вас тоже! Вот взять нас с господином бароном. Неужели нам не лучше бы было на коне, с копьём наперевес, ну или с мечом на худой конец, мчаться впереди строя на врага и добывать себе славу? А вместо этого кормим комаров в этих лесах да болотах.

– Вот я тоже говорил тётушке, – с пылом воскликнул Тавис, – Зачем императору эта чёртова корона? Ну ладно корона, он собирается весь юг покорять, и корона последнего императора была бы, может, и кстати. Но зачем ему этот, Меррал его забери, посох Виза?

У Карильона сверкнули глаза, а Тавис резко захлопнул рот, поняв, что проболтался.

– Право, виконт, – успокаивающе сказал я, – Какие между нами могут быть секреты? Тем более, мы пришли сюда с теми же самыми приказами.

Виконт с удивлением посмотрел на нас:

– Вы тоже ищете корону и посох?

– Увы, – я развёл руками, – И если бы только их. Но если вы поклянётесь молчать, я вам расскажу.

– Я готов поклясться своей жизнью и жизнью матери! – пылко воскликнул Тавис.

– К чему громкие клятвы, виконт, – я сделал вид, что обиделся, – Слова дворянина вполне достаточно!

– Даю вам его, – виконт прижал правую руку к левой половине груди.

Карильон с опаской посмотрел на меня, но я наступил на его ногу под столом, и барон успокоился.

– Кроме короны и посоха мы ищем… – я заговорщически оглянулся, и перешёл на шёпот, отчего виконт склонился ближе ко мне: – Установку «Град»!

– Клянусь, что эта тайна умрёт вместе со мной, – прошептал виконт, и тут же добавил: – А что это за установка?

– Наши маги, которые вечно копаются в свитках и книгах вычитали, что в старой столице есть волшебное устройство под названием «установка Град», – я врал хоть и шёпотом, но вдохновенно и с огоньком. – Она похожа на старый сундук, но обладает ужасающими свойствами. По команде владельца оттуда вылетают сразу сорок огненных джинов, которые уничтожают всё на расстоянии нескольких лье! Говорится, что такая установка может уничтожить целую армию!

– С ума сойти! – проговорил потрясённый Тавис, – Почему же император не знает об этом?

Я лишь пожал плечами, показывая, что не знаю причины.

– И вы знаете, где она находится? – спросил виконт.

– По нашим сведениям, в одной из трёх башен, – заговорщически сообщил я южанину. – Но, увы, мы взяли слишком мало людей, и не можем пробиться через охраняющих Установку Град джиннов. Но это секрет, друг мой!

– Конечно-конечно! – закивал виконт. И тоже зашептал заговорщически: – Секрет на секрет – посох Виза, по нашим сведениям, может находиться в здании старой магистратуры прямо под фонтаном!

– Про посох мы знаем, – небрежно отмахнулся Карильон, хотя я даже услышал, как яростно скрипнуло перо второго, прячущегося в палатке, – У нас такие же сведения. А вот по короне очень расплывчаты.

Виконт махнул очередную чарку, и вдруг яростно выпалил:

– Господа! Я знаю, где корона! И пусть уж лучше она достанется вам, чем этому урюку Басману!

– Виконт! – воскликнул я, – У нас приказ не возвращаться без этой Мерралом проклятой короны, и я думал, мы сгниём в этой глуши! Если вы нам поможете – даю слово дворянина, что вы и ваши люди будете отпущены домой!

Южанин гордо вскинулся:

– Герцог! Я вам сообщу это безо всяких условий! Секрет на секрет. А вы вольны поступать так, как сочтёте нужным. Я признаю, что мы проиграли и в плен попали по своей вине. Потому всецело в вашей власти!

– Я от своих слов не откажусь, – стараясь пьяно растягивать слова, покачал я пальцем перед лицом виконта. – И барон свидетель моего слова!

– Герцог, вы настоящий дворянин и аристократ! – совсем разомлевший виконт пьяно прослезился, и выпалил: – По нашим сведениям корона спрятана в старом королевском парке, в часовне Каты – богини войны!

Карильон тут же подлил виконту вина с самогоном, южанин залпом выпил бокал, и, икнув, завалился набок. Нергальский организм не выдержал зелья двойной перегонки, перемешанного с вином. Мы с бароном переглянулись, и я увидел, что Карильон не менее трезв, чем я. Он деловито склонился над виконтом, проверил пульс, послушал дыхание. Поднял веко кичливому дворянину, и произнёс:

– Готов! До утра не очнётся!

Я подозвал Яга и приказал отнести виконта в лагерь к остальным пленным, а ко мне позвать вождя ргхаков.

– Неужели мы поймали с вами золотую рыбку, барон? – ухмыльнулся я.

– Герцог, если мы найдём все эти вещи, это будет не просто удачей, это будет настоящей победой! – барон старался, но не мог скрыть торжественную улыбку. – И во многом благодаря вам, хитрый, циничный и лицемерный пройдоха!

– Сами вы такой же, барон, – сказал я, и мы оба весело расхохотались.

– Что будем делать с нергальцами? – спросил Карильон.

– Если найдём корону и посох – отпустим! – ответил я первому советнику Тайной канцелярии.

– А не проще убить? – сузив глаза, спросил барон. – Пошли и сгинули. Все до одного! И никто ничего не узнает.

– Я думал об этом, Прет, но есть несколько нюансов, – я стал загибать пальцы: – Первое, о возвращении короны узнают все и сразу. И связать её появление с пропажей экспедиции труда не составит. Потому император итак всё узнает.

Карильон согласно кивнул головой.

– Второе, пусть не сдаются, и продолжают посылать огромные экспедиции за «установкой Град», может, это отвлечёт Басмана от захвата новых королевств, и даст нам возможность отсрочить столкновение с объединённым югом.

Карильон восхищённо цыкнул, и спросил:

– А что за установка такая, герцог? Я от вас впервые услышал о ней.

– Естественно. Потому что её в природе не существует! – ответил я под хохот барона.

Глава 11

Гномы методично долбили мраморные плиты фонтана, а Агель, стоя рядом, страдальчески призывал:

– Аккуратнее, Визом вас умоляю! Аккуратнее!

Гномы молча делали своё дело, не обращая внимания на возгласы мага. Жара даже болтливых коротышек сделала немногословными. Мы же вместе с Карильоном, в отличие от Агеля, предпочли сесть в теньке, где попивали воду. Маг, в отличие от нас, знал про посох Виза, ну и нас просветил. Оказывается, данная штуковина по преданию даже простому человеку давала силу на несколько заклинаний. А силу любого мага увеличивала десятикратно. Так как император Басман, по словам нергальцев, был магом, понятно его желание получить столь ценный артефакт. С посоха мы и решили начать поиски. Вернее, решил Агель, и уговаривал нас со всей своей неистовостью. А так как старая магистратура была ближе, чем королевский парк, мы особо и не спорили. Правда, где сам парк ргхаки не знали, и не могли понять, что именно я от них хочу. Потому я послал отыскивать королевский парк своих элементалов, и в это время спокойно прохлаждался, глядя, как работают трудолюбивые гномы. А потом случилось две вещи одновременно. Гномы пробили вход в подвальное помещение, а ко мне вернулись из разведки элементалы.

– Серж, мы нашли что-то похожее на королевский парк! – пропищал Шиб.

– Но там много часовен, и чья из них богини Каты мы не знаем, – добавил Здик.

– А ещё в парке странные существа, похожие на людей. – заверещал Шиб.

– Всё потом, – махнул я рукой, соскакивая со скамейки, и направляясь к гномам. Уж упустить находку легендарного посоха Виза я не хотел.

Первый советник Тайной канцелярии Карильон пыхтел за мной следом. А гном Стамп, на правах старшего, разогнал пинками своих собратьев, и аккуратно расширял проход. Увидев меня, Стамп предостерегающе поднял руку:

– Разведать бы вначале, вашество!

– Да, – поддакнул Суркул, – Кто его знает, что там внизу?

– Вдруг страсти какие, – пытаясь заглянуть вниз, пробасил Стамп.

– Или ужасы страшные, – пытаясь отпихнуть Стампа, гудел Суркул.

– А не повесить ли мне вас, братцы? – остановившись перед толкающими друг друга гномами, спокойно спросил я. Видимо, мой нейтральный тон остудил гномов, и они отскочили от ямы, вытянувшись чуть ли не по стойке смирно.

– Не надо вешать, вашество, – это Стамп.

– Мы же о вашей безопасности заботимся, – Суркул.

– А вы как всегда что-то не то подумали про гномов, – добавил Стамп.

– А с гномами никто не хочет ссориться, – пробурчал Суркул.

– А повешение двух старейшин на пользу отношениям не пойдёт, – прогнусил Стамп.

Поток слов этих двух пройдох к моему удивлению помог пресечь Карильон. Выслушав словесный поток гномов, он вдруг обратился ко мне:

– Герцог, мы в Тайной канцелярии достаточно просто решаем такие дела.

Гномы разом захлопнули рты и уставились на барона. Тот, ничуть не смутившись, наклонился ко мне, но продолжал говорить достаточно громко:

– Если человек, – сказал он, потом пристально посмотрел на Стампа с Суркулом и добавил: – Ну, или другой разумный, что, впрочем, неважно, очень много говорит, то мы отрезаем ему язык.

– А как же кровопотеря? – тоже глядя на гномов, спросил я у Карильона, – Насколько мне помнится, в языке всякие там вены, артерии. Не умирают разве от кровопотери?