Земляне: Поединок. Возмездие. Жажда жизни

«Хм… растём, однако, – ухмыльнулся я мысленно, – а вот если бы я влил в его жабий рот немного больше эликсира, то сейчас у зелёного человечка я, наверное, в божествах бы ходил».

Иронизируя по поводу боголепства, высказанного окрегом в мой адрес, я не забывал о деле – вставил деструктор в большую вертикальную выемку, а правую руку вложил в маленькую. Какая-то субстанция обволокла мою ладонь, потом кожу слегка защипало, затем этот агрегат тихо пискнул, и всё закончилось.

Вся это недолгая процедура немало подняла мой внутренний тонус. Теперь я уже не чувствовал себя совершенно беспомощным существом, которое зачем-то лезет к могущественным обитателям иного пространства. Нет, теперь я был воином, который шёл, чтобы наказать наглых мерзавцев, что посмели явиться непрошеными в мой дом и вели себя там как бандиты – беря в полон или уничтожая моих сородичей. Казалось, даже кровь по жилам потекла быстрее, хотелось немедленно перенестись в Статис-камеру и надрать задницы всем находящимся там Окрам. Пусть в том пространстве деструктор действовал не в полную силу и на небольшие расстояния, но всё же это оружие. А значит, у меня теперь имеется реальный шанс даже в чужом мире одолеть двух пусть и могущественных, но живых существ. Ведь за мной, правда, и ещё одно преимущество – элемент неожиданности.

Я давно решил, что в Статис-камере миндальничать не буду – как увижу Окров, сразу же стану бить на поражение. Это раньше, до своего первого посещения шлюзового отсека, я думал хоть одного Окра захватить в плен, чтобы устроить ему допрос с применением эликсира, но теперь нет. После совершенно жутких ощущений всего лишь от рассеянных выхлопов чужого пространства я уже очень сомневался, что смогу в таких, прямо говоря, убийственных условиях справиться хотя бы с одним Окром. Оставалось одно – мочить гадов сразу, не вступая ни в какие диалоги. Ведь ментально они могут быть на порядок сильнее окрегов, тут уж не помогут никакие мои хвалёные инстинкты, ни военные навыки. Мгновенно возьмут мозг под контроль, да так, что даже пискнуть не успею. Нет уж, Окры, конечно, знают много, и упускать таких языков жалко, но жизнь – она дороже.

Вытащив деструктор из программатора, я несколько задумался. Иду на серьёзное задание, а оружие моё даже не пристреляно, непорядок – мои армейские наставники этого никогда бы не поняли. Вздрючили бы за такую безалаберность по первое число. Никого бы не волновало, что я подробно узнал у окрега, как обращаться с деструктором – как целиться и какую кнопку нажимать, чтобы привести его в действие. И что очень надо спешить и время поджимает. Я даже слово в слово знал, что на это ответил бы самый интеллигентный из моих командиров Дылда: «Не торопись, там, наверху, принимают круглосуточно, без перерывов на обед и перекуров». А потом, криво усмехаясь, добавил: «Что русскому сначала хорошо, то ему потом и плохо». Да, надо хотя бы разок стрельнуть из деструктора. Но где найти мишень? Ни в один из предметов, находящихся в шлюзовом отсеке, стрелять нельзя – отключится всё на хрен, вообще ни в какую Статис-камеру не попадёшь. Остаётся окрег, но не могу – он стал мне дорог, что ли, к тому же, глядишь, пригодится в чужом пространстве. Если прямо сказать, я уже и к креггам особой злости не питал. Понял, что они, так же как и зелёные человечки, на самом деле были зомбированы Окрами. Вот где истинные враги, а эти бедолаги – просто рабы, пихающие за какие-то жалкие минуты в саду удовольствий. Вот если бы здесь появился Окр, я с огромным удовольствием нажал бы пусковую кнопку деструктора. Вот чёрт, что же делать?

Я посмотрел на часы, до момента появления очередной смены инопланетян в Статис-камере оставалось немногим больше пяти минут. Портал переносит туда мгновенно, но перед этим существовала задержка в тридцать две секунды. Так меня проинформировал окрег, когда я узнавал у него, как действует портал. Ещё он сообщил, что портал осуществляет доставку в Статис-камеру автоматически, через тридцать две секунды после того, как объект переноса ступит на рабочую поверхность установки. Задержка вызвана тем, что перенос – дело чрезвычайно энергозатратное, и дополнительное время требуется для накопления необходимой энергии, чтобы произошёл импульс пробоя.

Меня тогда очень заинтересовал вопрос, откуда вообще берётся на летающей тарелке энергия, даже пожертвовал парой драгоценных минут, чтобы получил у окрега эту информацию. К сожалению, он многого не знал, хотя и был техником этого ковта. Сообщил только, что у них на ковте имеется синтезатор аксионов, который и даёт энергию кораблю. Синтезатор использует тёмную материю, запас которой они пополняют на Селене каждые сто пятьдесят часов, если оперировать местными временными отрезками. Селеной инопланетяне называли нашу Луну. Оказывается, на невидимой стороне спутника Земли у инопланетян была база. Именно туда отправлялись все пленённые земляне. Зачем это было нужно и что дальше происходило там с людьми, окрег не знал.

И ещё очень интересный факт я узнал от инопланетянина. Выяснилось, что он появился на свет на этой самой Селене в так называемом питомнике и никогда в жизни не видел планеты, на которой возникла и сформировалась его раса. В его представлении даже не было такого понятия – родная планета. Он искренне полагал, что создателями окрегов, впрочем, так же как и креггов, являются Окры. А внешние отличия объяснял так: это нужно было Окрам, чтобы функционалы лучше выполняли свои обязанности. И весь его внутренний мир и устремления были направлены на то, чтобы как можно лучше выполнять эти самые обязанности, знания о которых были в него заложены ещё в питомнике. Хотя нет, вру, было ещё одно страстное желание – хоть на мгновение оказаться в саду удовольствий.

Ограниченным типом, однако, оказался этот инопланетянин. Интересов, кроме как заслужить одобрение Окра, – никаких. Даже личной жизни не было. Никаких представлений о противоположном поле. Словом – полное отсутствие женского присутствия в их питомнике натолкнуло меня на мысль, что парень явно появился из пробирки. Эти сволочи, Окры, специально разводят этих ребят, чтобы те выполняли всю грязную работу в нашем пространстве. Но, что интересно, инопланетяне воспринимают всё это как должное. Ведут себя как роботы, хотя имеют такие знания и данные, что человечеству даже и не снились.

Один дар телепатии чего стоит. А какие обширные знания о тёмной материи. Я вот вроде не дурак, интересуюсь новейшими достижениями земной науки, а слышал про эту тёмную материю только то, что она во Вселенной имеет массу на порядок больше, чем привычные для нас материальные объекты, включая звёзды, пылевые облака и чёрные дыры. Земная наука всё ещё не может даже теоретически представить, что такое тёмная материя, а эти, казалось бы, ограниченные типы – используют её вовсю. Взять тот же аксион. Я где-то читал, что это самая лёгкая из теоретически возможных субатомных частиц, а у этих инопланетян тут стоит синтезатор, который запросто клепает эти самые аксионы, которые являются для нас всего лишь порождением воспалённых мозгов гениальных физиков. Нет, положительно, если всё удачно сложится и я сдам эту летающую тарелку властям, те одним джипом не отделаются. Буду требовать Нобелевскую премию.

Вот такие мысли терзали мою бедную голову в то время, когда шёл по направлению к выходу из шлюзового отсека. Да, я решил выйти на первый уровень и уже там испытать деструктор. Благо за закрытым люком было много мишеней – останки тех креггов, которых я подавил гравихлыстом. Заодно посмотрю, как поживают мои друзья. Пять минут – гигантский срок, можно и деструктор испытать, и кое-какие указания мужикам дать. Тем более что я уже почти привык находиться под воздействием Ра-излучателя, вот, мысли начали разные бродить в голове, да и двигаться стал вполне прилично.

Мысленно скомандовав люку открыться, я вышел на первый уровень. И первое, что бросилось в глаза, как мои мужики ловко так улепётывали подальше от открытого входа в шлюзовой отсек. И что самое приятное, все они двигались на своих двоих. Даже Саня. Он, видимо, уже вполне восстановился, коли так энергично сваливает от этого страшного открытого зёва в чужое пространство. Мой мозг уже освоился, и я начал спокойнее воспринимать мультяшные фигуры своих друзей. Крикнул мужикам, что всё нормально и скоро я отправлюсь за скальпами Окров. Но они – ноль эмоций, как будто ничего не слышали. А когда остановились, отбежав подальше от входа в шлюзовой отсек, и обернулись ко мне, я по изменению углов наклона треугольников, находящихся внутри тетраэдра, который обозначал их головы, понял, что ребята пытаются мне что-то сказать. Я тоже абсолютно ничего не слышал. Тогда мне стало ясно, что поле Ра-излучения, которое генерирует обруч, совершенно непроходимо для звуковых колебаний нашего пространства. Ву-а-ля – придётся мужикам обойтись без моих ЦУ.

Единственное, что я смог сделать, это как-то внушить ребятам, чтобы они не лезли в командный модуль, для этого указал рукой на красный круг на обшивке пола и указательным пальцем помахал у себя перед носом. Треугольники во всех тетраэдрах как будто взбесились – на меня обрушилось море их немых вопросов. Чтобы показать, что я ничего не слышу, я руками похлопал по ушам, потом покачал головой, а затем указательными пальцами прижался к обручу на голове. Мельтешение треугольников продолжалось, но я посчитал совершенно недопустимым терять время на объяснение прописных истин. Нужно было заняться совсем другим делом, ради которого я в первую очередь и вышел из шлюзового отсека.

И я начал выполнять основную задачу. Снял висящий на плече деструктор, навёл его на лежащие метрах в трёх от меня останки крегга и нажал на пусковую кнопку. Никакой вспышки, отдачи и прочих эффектов не было, но бесформенная кровавая куча куда-то исчезла. Оружие действовало, и именно так, как и информировал окрег – что особо целиться не нужно, что это интеллектуальное оружие само берёт прицел и разлагает на атомы выбранный объект целиком, если его объём не превышает пяти кубических метров. С большими объёмами мог справиться только установленный на ковте, стационарный деструктор.

Убедившись, что оружие действует, я посмотрел на часы. До момента загрузки в портал переноса в Статис-камеру оставалось всего полторы минуты. Помахав ребятам рукой, я повернулся и направился обратно в шлюзовой отсек. В тот момент, когда за мной захлопнулся люк, для меня исчезла вся прошлая жизнь с её многочисленными стремлениями и надеждами. Оставалось только одно – предстоящая задача, которую любой ценой нужно выполнить. Я стал биороботом – никаких мыслей, только функции, которые нужно непременно осуществить.

Глава седьмая

Зайдя в шлюзовой отсек и закрыв за собой люк, я скомандовал окрегу следовать за мной. Забравшись на подиум, служащий поверхностью портала переноса в Статис-камеру, стал наблюдать за поведением инопланетянина, как он секунд пять стоял неподвижно, переваривая моё распоряжение, а потом медленно двинулся в сторону площадки переноса. Я уже стал волноваться, успеет ли он за оставшееся время залезть на подиум. Но всё обошлось, он успел. И даже ответил при этом на мой мысленный вопрос:

– Дуче, – именно так звучало его имя, – а как мы в Статис-камере найдём Окров?

Ответ прозвучал буквально в последние секунды перед переносом. И был он безапелляционно коротким:

– Окров искать не надо, они сами появятся немедленно после нашего появления.

Я, инстинктивно реагируя на возможность возникновения опасности, вскинул деструктор и приложил палец к пусковой кнопке. Едва ощутил её прикосновение, как перед глазами помутнело, и я будто начал падать в бездонный чёрный колодец. Время остановилось, казалось, это будет длиться бесконечно. Хорошо, что в своё время я немало прыгал с парашютом, в том числе и ночью, а то, ей-богу, психика не выдержала бы такого испытания.

Осознание себя как личности произошло внезапно. Вдруг раз – и сознание просветлилось, перед глазами появился свет и хоть какие-то ориентиры. Правда, свет был странноват – цветовой его спектр постоянно менялся. То казалось, что всё освещено кроваво-красными лучами, затем вспышка, и окружающий мир мгновенно становился фиолетовым. Ориентиры тоже были какие-то непонятные. Во-первых, они постоянно меняли свои очертания и поэтому казались слегка размытыми; а во-вторых, в поле моего зрения не было ни одной прямой линии. Да что там, линии, привычных статичных объёмных форм будто не существовало – вокруг беспорядочно двигались какие-то пузыри, постоянно меняющие форму. Взгляд отдыхал только на фигуре окрега. Слава богу, что я его взял с собой, был бы один, от таких видений в течение первой минуты появления в Статис-камере точно бы двинулся рассудком.

Но вдруг знакомая, спасительная фигура инопланетянина начала стремительно удаляться. Я, как щенок за мамкой, страшно боясь остаться один, бросился за ним. Несколько неловких движений ног, и я с ужасом ощутил, что опять оказался под воздействием гравихлыста. Неимоверная тяжесть повисла на теле, бедные клетки моего организма снова были подвергнуты невыносимой пытке гравитацией. Напрягая все силы, я всё-таки сделал пару шагов, и пытка неожиданно закончилась. Более того, в теле появилась необычайная лёгкость, как будто я покинул Землю и оказался на какой-нибудь малой планете с гравитацией раз в пять меньшей, чем привычная.

Я практически ничего не соображал, однако в каком-то участке подсознания появилась догадка – в этом мире и гравитация вещь не постоянная, не говоря уже о линейных размерах и скорости. А окрег вовсе никуда не бежал, он просто сошёл с площадки и теперь стоит неподвижно, как статуя, и мне просто кажется, что предмет стремительно удаляется, хотя на самом деле за это время он перемещается всего лишь на несколько метров. Вообще-то, и про метры-то надо забыть, не работают здесь все наши представления о единицах длины. Не зря же окрег говорил, что физика в этом пространстве совершенно другая.

Я подошёл почти вплотную к окрегу и проследил за его взглядом. Теперь у него появился вполне осмысленный взгляд, а не то тупое смотрение в никуда, какое я наблюдал ещё совсем недавно, когда мы с ним находились в шлюзовом отсеке. И я, естественно, сделал вывод, что он ожидает появления Окра именно оттуда, куда и был устремлён взгляд. Ни о чём его не спрашивая, сохраняя, так сказать, режим радиомолчания, я направил в ту сторону деструктор и приложил палец к пусковой кнопке.

Всё делал на автомате, подчиняясь заложенной ещё в нашем мире программе. Это было хорошо, потому что сейчас, в таких необычных условиях, я мог совсем потеряться, и носа-то своего не смог бы почесать, не говоря о том, чтобы адекватно обращаться с оружием. Если сказать прямо, я поплыл. Даже чтобы просто держаться на ногах, требовалась напряжённая работа почти всего моего организма.

Скорее интуитивно, чем увидев воочию, я понял, что Окр уже здесь. И в подтверждение этого надо мной прогремел вопрос:

– Что случилось на ковте? Почему сюда явились крегг и окрег вдвоём? По!..

Окончания этой речи уже никто и никогда не услышит. Потому что я, как только увидел сформировавшуюся из тёмной дымки фигуру, тут же нажал на пусковую кнопку деструктора.

В нашем мире, где я испытывал это оружие, находясь в поле Ра-излучения, всё произошло мгновенно и беззвучно, визуально объект воздействия просто исчез, разложившись на атомы. В Статис-камере деструктор сработал по-другому. В этом пространстве, хотя звука тоже не было, после выстрела на том месте, где стоял Окр, произошла ярчайшая вспышка. Хорошо, что я по армейской привычке, при нажатии пусковой кнопки зажмурил левый глаз, поэтому, спустя мгновение после выстрела, хотя бы этим глазом смог увидеть результат воздействия деструктора на Окра. А воздействие было весьма необычное. Громадная фигура, выше окрега раза в три, похожая чем-то на сказочного героя Змея Горыныча, после вспышки превратилась в нечто напоминающее пружину, ростом, вполне сопоставимым с моим зеленокожим проводником, который в этом мире являлся своеобразным измерителем линейных размеров. Всего одно мгновение всё, что осталось от прежнего Окра, стояло неподвижно, а потом эта толстая кривая пружина резво попрыгала в сторону большого малинового пузыря.

Не успел я проводить взглядом это необычное новообразование, как неимоверной силы удар выбил у меня из рук деструктор. Это довольно увесистое, смертоносное оружие, падая, легко сбило с ног стоящего рядом со мной окрега. Машинально я бросил взгляд на бедного зелёного человечка, катившегося по бурой поверхности пола, в этот момент не менее мощный удар и меня сбил с ног. Я тоже покатился по поверхности Статис-камеры, при этом остановиться, зацепившись за что-нибудь, никак не мог. Было не до того, потому что весь организм просто взорвался от адской боли. Это было ужасно! То, что я испытал ранее, когда меня давили гравихлыстом или при первом посещении шлюзового отсека, было просто ничто по сравнению с теперешними ощущениями. Какое счастье, что сейчас я был как зомби – если бы не это спасительное состояние, нестерпимая боль в один миг разнесла бы мой мозг.

Внезапно боль утихла, а тело наткнулось на какое-то препятствие. Я перевернулся на спину и глянул вверх. Надо мной возвышалось настоящее чудовище, а я всем телом упирался в его нижние конечности. Если бы мы были в нашем пространстве, я бы сказал, что этот монстр произошёл от скрещивания питекантропа и динозавра, а в этом мире чёрт его знает, как на самом деле всё выглядит. Но это было сейчас не важно, сейчас меня обуял ужас от осознания того, что надо мной стоит живой и здоровый Окр, собственной персоной. Как же так? Ведь я же в него стрелял из деструктора и видел, как то, что, собственно, от него осталось, ускакало прочь. Господи, помоги мне не сойти с ума! И сразу же пришла подсказка откуда-то с периферии мозга: Окров то в Статис-камере двое, вот, наверное, этот второй меня и зацепил. И мне, несмотря на испытываемый ужас, немного полегчало.

Чудовище, поймав мой взгляд, видимо, посчитало, что теперь наконец я могу адекватно воспринять его мысль, потому что мгновение спустя меня просто оглушила громогласная фраза (как будто из мегафона проорали тебе прямо в ухо):

– Ничтожество, ты посмел поднять руку на Окра! Ты хоть понимаешь, что совершил? Слизняк, ты, не стоящий и базона из его хитона, осмелился покуситься на бессмертного Окра. О-о-о… как ты поплатишься за это! Я знаю психологию и верования аборигенов. Так вот, ты с этого момента можешь считать себя попавшим в ад. Мучения, которые ты только что испытал, теперь будут вечными. Да, слизняк, теперь ты будешь жить в этом теле вечно, и только иногда физические страдания будут ослабевать, чтобы ты всем существом ощутил иные мучения от совершённого тобой злодеяния. Я найду всех твоих близких, они тоже будут жить вечно. И в те недолгие мгновения, когда твои мозги будут прочищаться от мучительной боли, ты будешь видеть их не менее страшные мучения. И так бесконечно. Ха-ха-ха!

После этого сотрясшего весь мой мозг хохота боль вернулась. Я извивался ужом, пытаясь хоть как-то облегчить физические страдания, но всё было тщетно. Извиваясь на полу и так и этак, я вдруг ощутил всем телом духовой пистолет, лежащий у меня в кармане. Спасибо моим армейским учителям, Дылде и Лису, за то, что дрючили меня по самое не могу. Именно они на уровне рефлексов вдолбили простую истину: «Когда совсем хреново и некуда свалить, если есть из чего, не рассуждая стреляй». Вот я и действовал рефлекторно, вытащил пистолет, снял его с предохранителя и нажал на спусковой крючок.

После первого же выстрела боль пропала, и на меня сверху полилась какая-то жидкость. Но я, пока не отстрелял всю обойму шариков, даже не зажмурился, чтобы уберечь глаза от противных голубых струй, хлеставших мне прямо в лицо. Хорошо, что Ра-поле хранило меня от воздействия вещества этого пространства. Поэтому одна из струй, попавшая прямо в глаз, благополучно собралась в аккуратную лужицу, а потом, когда я уже встал, скатилась, не оставив и следа, с защитной поверхности поля, которым я был весь окутан.

Когда я поднялся, монстр упал, а из его, если можно так назвать, подбородка продолжала вытекать голубая жидкость. Естественно, я подумал, что это кровь и что мне удалось одолеть это, казалось бы, непобедимое чудовище.

«Сволочь, хотел ещё и самых близких для меня людей мучить, да я за своих девчонок любой гадине пасть порву», – злорадствовал я, наблюдая за агонией Окра.

Затем я задумался, каким же образом мне удалось жалкими дробинками завалить такого монстра? Да таким металлическим шариком в лучшем случае можно только голубя подстрелить! Но потом пришла мысль, что это в нашем пространстве дробинка – ничтожная, мелкая пулька, а здесь – чужеродный материал, который вступает в какую-то страшную реакцию с местными молекулами. Может, тут эффект от её попадания похлеще будет, чем в моём мире от крупнокалиберной разрывной пули. Казалось бы, я разрешил эту задачку, но неутомимый, желающий во всём разобраться рассудок снова и снова задавал каверзный вопрос о том, как вообще дробинка могла вылететь из пневматического пистолета? Ведь ничего же не проходит через Ра-поле! Помню, кровь этого монстра попала мне прямо в глаз, но ни одной молекулы её не просочилось сквозь защитное поле.

Но если я дышу, значит, воздух свободно проходит сквозь Ра-поле. К тому же когда я облегчился перед телепортацией в Статис-камеру, то всю, блин, стену залил напротив портала – значит, это дело тоже проходит сквозь защитное поле. Так почему же пулька не может вылететь из духовушки? Кстати, благодари Бога, Миха, что в кармане оказался именно пневматический пистолет! Огнестрельное оружие здесь не действует, да и всякими-разными и в обычной ситуации безотказными твоими боевыми приёмами борьбы Окра хрен возьмёшь, так что применение пневматики было единственным шансом победить.

Такой внутренний «разбор полётов» был для меня привычен. Обычно после каждого крупного свершения я таким образом заново переживал и анализировал все перипетии произошедшего со мной события и, как обычно, удивлялся, как мне удалось провернуть такое дело. А нынешнее было вершиной всего ранее сделанного. Подумаешь, в Чечне в одиночку завалил нескольких бородачей. Да по сравнению с Окром они – ничто, хотя и до зубов вооружённые. Тогда я считал, что мне крайне повезло и что такое бывает только один раз в жизни. А что же теперь? Нет, не иначе, моими руками сработал сам Господь!

Фу… теперь хоть немного можно передохнуть! Вернусь к мужикам и сразу потребую двойной дозы эликсира. Вообще-то, нет, конфискую, на хрен, все запасы бальзама и выжру их в одиночку! И ещё добавлю из припрятанной в «Ниве» фляжки коньяка. А то не хватит, ведь по любому нужно оставить немного эликсира для получения информации от некоторых находящихся в Статис-камере инопланетян. А ребята мои, эти халтурщики, пусть охраняют мой здоровый сон после релаксации. Дёргаться сейчас всё равно не стоит, а пока буду отходить, пускай изучают управление этим корытом. Нужно для них вывести отсюда свеженького окрега, чтобы консультировал по разным вопросам. В нашем мире волью ему глоточек эликсира и передам в руки Серёги. А сам, наконец, выберусь из этого чёртового летающего блина и устрою пикник на свежем воздухе. Вон недалеко от моей «Нивы», на обочине, растёт хороший такой дуб, под его кроной можно весьма качественно отдохнуть. Поставлю складной столик, разложу надувной матрас и начну качественную релаксацию. Приму на грудь ударную дозу, а потом сразу спать. Что-то слишком притомился я сегодня!

Так я стоял в этом чужом враждебном пространстве и, мечтая о будущих наслаждениях в своём, таком милом, уютном мире, настраивал себя на ещё один рывок. Пусть физически было и муторно, но необходимо хотя бы мельком осмотреть Статис-камеру, найти то место, где сидели в законсервированном состоянии остальные члены экипажа летающей тарелки и заменить моего зелёного проводника на свеженького окрега. Я чувствовал, что Дуче уже скоро будет совсем невменяем. И так зелёный парень оказался гораздо крепче, чем крегги, – и эликсира принял больше, и держится дольше этих человекоподобных бугаёв. Всё-таки метаболизм у разных типов инопланетян здорово отличается. Да при чём тут метаболизм? Понятно же почему в своё пространство я хочу взять окрега? Да по одной простой причине: крегги являются бойцами корабля, а зелёные человечки – это интеллект и знание всех устройств летающей тарелки.

Ещё одна вещь не давала мне покоя. Я очень хотел найти место, где содержатся пленные земляне, как их называли инопланетяне – гуяры. Нет, выводить их наружу и освобождать я не собирался, ведь я не знал, как действует большой портал, и Дуче тоже не обладал такой информацией. А протащить огромное количество народа через малый портал было нереально. Оставалось только глянуть, где располагаются люди, и убедиться, что они хотя бы живы. А освобождать народ будем потом, когда во всём здесь разберёмся. Как информировал Дуче, организмы в Статис-камере могут сохраняться сколько угодно долго, так что ничего страшного, посидят тут несколько дней, а может, и подольше. Ведь если сразу освободить такую прорву народа, у всех нас четверых явно не хватит никаких сил, чтобы их нормально реанимировать после нахождения в Статис-камере. Тут нужно несколько полевых госпиталей и пару вагонов продовольствия, не говоря уже о чистой воде. Целый город напихан в эту Статис-камеру, и даже трудно себе представить, каковы же истинные размеры этого загадочного куска чужого пространства, уместившегося в небольшой объём летающей тарелки.