Слабым здесь не место. Истории. Высшее благо, высшее зло

– Именно поэтому мы и пришли в Расад-Пад, – не растерялся Тархельгас. – Хотели обновить все необходимые бумаги.

– Тогда вы идете не в том направлении. Здание заказчика находится в другой части города.

– Видно, заплутали в переходах здешних улиц.

– Раз так, – мужик нисколько не поверил словам Тархельгаса, – мы проводим вас к уполномоченному по предписаниям и узнаем кто есть кто.

Подобное осложнение было Тибурону не по душе, однако и хвататься за меч, когда убийство могло пробудить его истинную натуру, он не хотел. Верил, что сможет выкрутиться, не потакая своим желаниям.

– Тогда показывай дорогу, – выдержав паузу, с легким оскалом ответил ему волколак.

* * *

В здание уполномоченного по предписаниям они завалились всем скопом, и если вид Тархельгаса и Кары вызвал у заказчика лишь легкое раздражение, словно его отвлекли от важных дел, то вот тощему мужику с амбалами он оказался, мягко говоря, не рад.

– Мне нужно подтверждение на этих двоих людей, называющих себя охотниками – требовательно и со всей наглостью начал коротышка, протиснувшись меж волколаков. – Они утверждают…

– Какого котла ты вообще здесь забыл, крысеныш? – с полным презрением в голосе перебил его заказчик.

– Мне нужно…

– Да срать я хотел, что тебе нужно. Забрал своих подручных и свалил отсюда.

Подобное унижение при своих людях, да еще в присутствии охотников, едва ли не вызвало у крысеныша приступ ярости, но тот по какой-то причине решил не угрожать заказчику.

– Я хочу напомнить тебе, Сэридах, что уполномочен городом поддерживать здесь порядок, отлавливая беглых рабов. А у нас тут налицо одна из ачим баэль, без бумаг и ошейника.

– Пошел вон отсюда, крысеныш, – глотая гласные и почти шипя, отмахнулся заказчик, – иначе случится так, что мои охотники найдут твое тело на территории тех самых рабов, которых ты так ненавидишь. А если тебе что-то надо от этих двоих, – кивок в сторону волколаков, – то жди за дверью.

– Пожалеешь ты об этом, Сэридах, – предупредил он, начиная закипать от злости.

– Я уже жалею, что вообще начал разговор с тобой. В доме уполномоченного по предписаниям у тебя нет власти, так что выметайся.

Крысеныш еще какое-то время пытался придумать, что ответить заказчику, но перебрав все варианты и оставшись ни с чем, развернулся, прошел мимо Тархельгаса и Кары и, со злости выбив дверь, вышел на улицу.

Уполномоченный по предписаниям не стал дожидаться, пока в комнате повиснет тишина, и, едва грохот стих, поднялся из-за стола.

– Угораздило же вас напороться именно на Бэг Рада. – Он взял тряпку и вытер испачканные в чернилах пальцы. – Дорвался до власти только благодаря тому, что в детстве один из господ, который периодически пользовал его плоть, научил того сносно читать. Теперь мнит себя образованным и творит котел знает что. Не мог упустить шанса и не поставить его на место, – мужчина сложил тряпку и положил на стол, – так что простите за спектакль.

Заказчик, если судить по меркам котлов, был ухожен, опрятно одет, и видно, что всячески следил за своей одеждой и внешностью в целом. Бородка аккуратно подстрижена, волосы намыты и зачёсаны набок, а на штанах и сапогах не было и намека на грязь. Могло показаться, что он никогда и не выходил за пределы города, оставаясь только среди людей и всех благ, которыми одаривала цивилизация, но наметанный глаз Тархельгаса видел в нем охотника, достаточно хлебнувшего из котлов. Заказчик не расставался с оружием даже в здании и носил его так, чтобы в случае чего пустить заточенный металл в дело. Это лишь подтверждалось его твердой поступью, в которой читалась некая напряженность, позволяющая атаковать стремительно и в большинстве случаев смертельно.

Однако при всем своем прошлом убийцы он оказался достаточно умен и изворотлив, чтобы оказаться по другую сторону от охотников и начать предписания выдавать, а не выполнять.

Заказчик подошел к волколакам и, дыхнув в руку, представился, протянув ее вперед.

– Сэридах Роимхэ.

– Тибурон Тархельгас. – Он ответил на приветствие, и на мгновенье показалось, что заказчику знакомо это имя. Хотя с той же вероятностью охотник мог и ошибаться. – Это Кара Кэйсинг.

– Очень приятно. – Сэридах поздоровался и с волчицей. – Так чем я могу помочь своему брату. Или, – он перевел взгляд на девушку, – услуга нужна сестре-охотнице, которая действительно является полукровкой. Крысеныш не соврал.

– Неужели это так заметно? – удивилась Кара, ведь обычно ее родство удавалось легко скрывать. Внешностью она больше походила на отца или, лучше будет сказать, на его сестру.

– Вы в Расад-Пад. Сюда стекаются люди со всех земель уайнэ, и кровосмешение здесь норма. Вот только плоды любви таких союзов все равно принадлежат кому-то и остаются рабами, – быстро пояснил Сэридах и вернулся к сути вопроса: – Так в чем ваша проблема?

– Мне нужно обновить документы, – Тархельгас достал окровавленный сверток и протянул его заказчику, – а на мою спутницу необходимо оформить все бумаги и присвоить печать, чтобы она по праву считалась охотницей и могла выполнять предписания.

– Есть какие-либо свидетельства ее освобождения от служения хозяевам, которые ее приобрели?

– Мной никто не владел, – сухо ответила волчица, недовольная услышанным вопросом, – и рабского ошейника я никогда не носила.

– Оу, – Сэридах заметил ее напряжение, – у меня не было желания оскорбить тебя. Просто пытаюсь разобраться. Получается, мы имеем полукровку ачим баэль без документов на освобождение, желающую стать охотником, хотя закон Лагигарда запрещает подобное, когда человек не может доказать свои права на свободу.

– Это проблема? – теперь уже насторожился Тархельгас.

Сэридах перевел взгляд на Тибурона, сжимая в руках его бумаги, и, выдержав паузу, вдруг ухмыльнулся.

– В котел законы богатеев из столицы, – заказчик развернулся и, подойдя к столу, рухнул в кресло. – Если ты за нее ручаешься, я все оформлю.

Сэридах достал новый бланк, взялся за перо и сперва принялся переписывать документы Тархельгаса.

Волколаки переглянулись, на что Кара безмолвно пожала плечами, не зная, как реагировать на услужливость уполномоченного по предписаниям.

Произошедшее с легкой руки можно было назвать удачей. Видно, бывший охотник повидал за свои луны столько, что на дух не переваривал законную власть и пытался ее обойти. А зная на своей шкуре, каким опасным делом приходится заниматься охотникам, всячески помогал им и ограждал от людей, подобных Бэг Раду.

– Дай сюда свою печать, – велел Сэридах, на что Тибурон снял с пояса метку охотника и бросил ему. Заказчик ловко поймал ее в полете и, взглянув на обратную сторону, сначала проверил личный номер с прошлыми записями, а потом переписал цифры на чистый бланк.

Тогда-то перо Сэридаха остановилось в первый раз. Он над чем-то задумался и, не поделившись мыслями, поспешил продолжить дальше, но после нескольких строк поднялся из-за стола. Подойдя к громоздкому шкафу у стены и недолго порывшись в скоплении свертков, он по номеру печати Тархельгаса отыскал нужный, чтобы вновь вернуться к столу.

Развернув его, Сэридах, не убирая пальца от записей, стал изучать заметки, часть из которых переносил на новый бланк для Тибурона.

– Что-то не так? – волколак напрягся, наблюдая за работой Сэридаха.

– Все в порядке, – попытался убедить его уполномоченный по предписаниям. – Тебе же известно, что в документах заказчики должны отражать все выполненные работы. Так вот здесь, – он указал пером на старые документы, – много пробелов. Хочу заполнить. Знаешь, не люблю беспорядок. А еще на тебя есть несколько доносов от наших глаз касательно нарушений по заказам. Я спишу их за неимением веских улик.

Подобное великодушие со стороны Сэридаха удивило Тархельгаса. Сложно было поверить в бескорыстность людских поступков, особенно в котлах. Однако заказчик продолжал свою работу, не отвлекаясь от бумаг.

Остановился он чуть позже на одном из номеров и, уже не собираясь заканчивать, отложил перо в сторону, вчитываясь в отчет.

– Работаешь на износ и всегда успешно, – отметил Сэридах, отдавая Тархельгасу должное. – Поправь меня, но судя по предписаниям и методам работы, ты тот, кого называют Отрубателем Голов?

Тибурон подумал, прежде чем отвечать, чувствуя неладное, но понимал, что врать было бесполезно. Заказчик и так понял, кто он.

– Все верно, – охотник подтвердил его слова.

Теперь уже Сэридаху стоило подумать об удаче, которая внезапно свалилась на него. Мужик откинулся на кресле и взглянул на Отрубателя Голов с его спутницей.

– Вы ведь понимаете, то, что я собираюсь сделать для нее, не совсем законно?

– И сейчас ты предложишь нам выполнить для тебя некое поручение, которое поможет закрыть на это глаза, – ожидаемо предположил Тархельгас, и теперь их разговор больше походил на то, как на самом деле совершались сделки в котлах. Услуга за услугу. – А как же болтовня про законы богатеев и помощь брату по ремеслу?

– Так бы оно и было, – чуть ли не поклялся Сэридах, которого, можно сказать, задели слова Тибурона, – не будь ты тем, кем являешься. Если Отрубатель Голов поможет мне в одном деле, то поверь, я в долгу не останусь.

Тархельгас напрягся, прикидывая варианты. Он пришел в город не за заказом и браться за убийство не собирался, как бы не было велико желание, но и подвергать Кару лишнему риску не хотел. Даже если придерживаться старых принципов, то охота за жертвой все равно была сопряжена с возможностью лишиться контроля, однако в случае успеха у девушки появятся нужные документы, и в котлах, в которых еще осталась власть Лагигарда, у нее не возникнет проблем касательно происхождения.

– Ладно, выдавай заказ.

– Тархель… – вмешалась Кара, но охотник жестом попросил ее не вмешиваться.

– Дело в том, – Сэридах не торопился выкладывать все разом, – что заказ не совсем заказ.

– То есть это не убийство?

– Скажем так, если не вмешаться, оно будет. Весьма влиятельный человек Расад-Пад лишился некой важной вещицы, и полетит много голов, если он не вернет желаемое в кратчайшие сроки. Представь его благодарность тому, кто поможет ее найти.

– Это не ремесло охотника, – теперь Тархельгас уже не был готов так быстро согласиться на условия Сэридаха. В охоте все достаточно просто. Стоило лишь найти жертву и без разбирательств снести ей голову. Однако, когда оказываешься вовлеченным в такого рода поиски, смертей вне предписания сразу становится больше.

– То, что вы хотите получить от меня, тоже не работа заказчика, – напомнил Сэридах. – В противном случае Бэг Рада, ожидающий вас за дверью…

– Ты играешь с огнем, раз решил шантажом добиться от Отрубателя Голов желаемого, – перебил его Тархельгас, едва перейдя на рык, но сделав шаг, был схвачен Карой за руку. – Последний человек, который решил мне угрожать, лишился всего. Я убил его детей, от армии оставил недобитый, перепуганный сброд и в конце снес ему голову, на глазах у всей деревни. То был Эсгладос Грайсион – глава клана Последнее Слово. Уверен, что хочешь закончить как он?

Сэридах Роимхэ едва не вжался в кресло под напором взгляда Тархельгаса, который если бы не его спутница, возможно бы, уже взялся за меч. Однако заказчик и сам когда-то был охотником, прекрасно зная, что с противником всегда нужно оставаться предельно спокойным и не поддаваться на угрозы, как бы реальна не оказалась возможность их исполнения.

– Я не Эсгладос Грайсион, – до Сэридаха доходили слухи о событиях в Высохшем Русле, но он уже давно привык не верить трепу простого люда, – и тебе не угрожаю. Лишь хочу дать достаточно мотивации, помочь мне, чтобы я помог вам. Повторюсь, будь на твоем месте другой охотник, моя услуга была бы бескорыстной. Но глупо не воспользоваться возможностью, когда на пороге оказался человек твоего типа.

– И какого же?

– Чье имя говорит само за себя, – откровенно ответил Сэридах. – Помоги мне, и тогда я оформлю документы для твоей спутницы так, что в ее свободе и происхождении никто не усомнится. Жизнь с чистого листа, без груза прошлых ошибок.

– Почему именно я? – задал вопрос Тархельгас, не дослушав заказчика, распинающегося в попытках продать себя.

– Малаитрих Даона управляет делами одной из четырех банд, что промышляют торговлей рабами в Расад-Пад. И охотников он не жалует. Пусть мы не законники, но все же имеем отношение к власти Лагигарда, поэтому помощи с моей стороны он не примет. А вот Отрубателя Голов будет готов выслушать.

– Ты сейчас решил пошутить? – Тархельгас, принявший Сэридаха за человека достаточно умного, теперь в этом усомнился. – То есть твой план заключается в том, чтобы послать нас к тому, кто видеть нас не желает, и уповать, что он не прикончит нас?

Затея была провальной, и влезать в разборки работорговцев Тибурон не желал, прекрасно понимая, чем все может обернуться. Однако почему-то он все же задал заказчику еще один вопрос.

– Что конкретно украли?

– Нечто весьма ценное.

– Ты даже не знаешь, – дошло до охотника.

– Никто не знает, но я хотя бы в курсе о факте самой кражи.

– Тархель, – к нему обратилась Кара, которой надоело молча наблюдать за тем, куда двигался разговор. – Нас просят найти непонятно что для человека, который наживается на бедах моего и не только народа, в городе, где уже к утру мы станем мишенью. Ты ведь понимаешь, насколько это опасно? Первая же стычка, и работорговля для этого города станет несущественной проблемой. – Волчица смотрела ему в глаза, умоляя одуматься и не браться за заказ. – Отдадим меня тому ублюдку на улице, а потом я просто сбегу.

– Я не угрожаю, – вмешался Сэридах, услышав план спутницы Отрубателя Голов, – лишь предупреждаю, но если вы просто сбежите, то вашу проблему это не решит. Бэг Рада объявит девушку в розыск, тебя, – кивок в сторону Тархельгаса, – назовет соучастником, после чего в большие города и маломальские деревушки путь вам будет заказан. Остается только вариант вернуться в вольный котел, но подозреваю, кланы не будут рады вашему возвращению.

– Добьем недобитых. Опыт имеется, – заверила заказчика Кара, и Сэридах по звериному взгляду девушки сразу понял, почему охотник взял ее себе в спутницы. – Заберемся в горы, – волчица уже опять заговорила с Тибуроном, – и забудем о законах людей.

Тархельгас не хотел идти против просьбы Кары. Готов был ее послушаться, но не хотел рисковать девушкой лишь из-за того, что мог потерять контроль.

– Прости, я не хочу тебя терять и не привык бегать, – со всем пониманием ответил он и тут же обратился к Сэридаху, став тем охотником, которого боялись бандиты по всем трем котлам. – Пиши какую хочешь расписку, но сделай так, чтобы Бэг Рада отстал от нас пока мы в городе.

– Сделаю, – оживился уполномоченный по предписаниям.

– И мне нужно предписание, по которому я могу взяться за дело. Без факта убийства я работать не стану.

– Уже. – Сэридах достал из потайного отделения стола бумаги и положил их на край. – При попытке ограбления, предположительно вором, был смертельно ранен один из людей Малаитриха Даона. Свидетелей я подобрал. Люди они проверенные, так что проблем не возникнет. Если он допустит тебя до поисков, полномочия на охоту есть.

Сэридах так хотел угодить местному работорговцу, что написал поддельное предписание заранее, продумав все детали, и теперь только ждал, когда ему подвернется нужный исполнитель.

– Так как нам придется задержаться в городе, – говорил Тархельгас, изучая детали заказа, – понадобится дополнительный металл на расходы. На очаг, еду, подкуп и одежду, в конце концов.

– Дам десятку серебряных.

– Четырнадцать.

– Двенадцать и возьмешь мой старый плащ. Он в том шкафу.

– Двенадцать, твой плащ и четыре серебра сверху, если я узнаю имя вора, – продолжал торговаться охотник. Он не собирался убивать человека, который не забирал чужой жизни, но цену себе набить был должен. – Наши новые документы ты выдашь, когда мы вернем украденное, вне зависимости от того, поймаем мы человека или нет.

Сэридах был готов пойти на такие траты и подобные условия, если ему удастся войти в доверие к Малаитриху Даона. Заказчик, недолго думая кивнул и продолжил заполнять расписку Кары для Бэг Рады.

– По рукам.

Тархельгас убрал предписание за пазуху и, скинув со спины сумку, а следом и щит стража, стянул с себя и пропитанные кровью, оборванные тряпки. После он подошел к шкафу заказчика, откуда достал старый плащ Сэридаха, который оказался многим лучше того, что Тибурон носил во время его охоты с Балесом.

– Какая тебе от этого выгода? – задала вопрос Кара, обращаясь напрямую к заказчику, с единственным желанием впиться клыками ему в лицо за то, что он втянул их в свои разборки. – Что ты получишь, когда в друзьях у тебя окажется работорговец?

– Жизнь лучше той, которую имею сейчас, – честно ответил Сэридах. – Пойми, подобные связи откроют двери, что прежде были закрыты. Совсем иные возможности. Для охотников, приходящих ко мне, появятся новые заказы, куда прибыльнее прежних, и, возможно, им придется меньше бродить по лесам и рисковать своими жизнями.

– Они будут прислуживать торговцу живыми людьми, – осуждающе напомнила волчица.

– Не все так держатся за принципы, как ты, девочка, – осадил ее заказчик. – Я был одним из вас и по себе знаю о голоде, который мучает тебя, пока ты слоняешься от деревни до деревни в поисках жертвы или заказа. Мне знаком холод ночевок по пристанищам, огонь схватки и страх, одолевающий тебя в лесах в кровавый лун. Если у меня есть возможность оградить хоть часть охотников от подобного, то я готов заключить сделку с кем угодно. Без разницы, работорговец он или держащий власть от имени Лагигарда. На деле они ничем не отличаются друг от друга.

– Один лишь платит тебе процент куда больше, – в укор заметила волчица.

– Альтруизм, по мне, – признак больного рассудка.

Тархельгас, до этого в разговор не вмешивающийся, примерив новый плащ и накинув поверх щита сумку, продолжал придерживаться нейтралитета.

– Ты закончил с бумагами? – Он подошел к столу заказчика.

– Да, – недовольно ответил Сэридах, отведя взгляд от наивной девчонки.

– Серебро, – тут же потребовал охотник, забирая со стола временные документы Кары и свою печать. – Где нам найти Малаитриха Даона?

– Он владеет заведением по подпольным боям в шумном квартале. – Заказчик снял с пояса кошель и, достав оттуда восемь серебра, кинул мешочек Тибурону. – Арена под очагом Свиное Ухо.

Больше информации у заказчика, по всей видимости, не было, поэтому и Отрубатель Голов, не тратя время попусту, решил сразу взяться за поиски.

– Обманешь меня или не выполнишь условия сделки, – с голосом, больше присущим духу котла, проговорил Тархельгас, – я убью тебя, но сделаю это так, чтобы перед смертью ты понял, почему люд складывает обо мне небылицы.

После охотник развернулся и направился к выходу, уводя за собой Кару.

4

Прочитав расписку, выданную заказчиком, Бэг Рада был вынужден отпустить охотников, прежде предупредив, что не выпустит их из города, пока ему не предоставят настоящие документы, а не эти временные бумажки.

При всем желании послать крысеныша, Тархельгас молча оставил его вместе с двумя амбалами, и они с волчицей двинулись в сторону шумного квартала.

Шли молча до самого Свиного Уха, и Кара, негодующая после разговора с заказчиком, одновременно злилась на Тибурона и в то же время отчетливо понимала, почему он взялся за предписание. Дело было не в одержимости охотника, когда им завладевала маниакальная идея по любому поводу, а в его желании защитить ее. Не дать в обиду ни при каких условиях, даже если это означало потерять контроль над собой.

– Почему ты не позволил мне показать печать охотника, которую дал еще в вольном котле? – Кара решила прервать молчание, прекрасно зная, что Тархельгас первым разговор не начнет. – Я думала, она на то и нужна.

– Подобный блеф сработает лишь там, где Лагигард лишился своей власти. В городах на манер Расад-Пад стоит лишь сверить номер на печати с архивом уполномоченного по предписаниям, – Тархельгас раскрыл плащ и, сняв знак охотника, показал его обратную сторону, по ободу которой шли цифры, – то сразу станет понятно, кому она принадлежала до этого. Мы могли подставить себя, ведь даже само наличие краденой печати – основание для казни, если так постановит суд. Хотя обычно охотники быстрее добираются до вора и сами решают эту проблему.

– И ты забыл мне об этом сказать, когда мы оказались в центральном котле? – поразилась Кара?

– Крепость Близнецов, шахтерский городок, Эсгладос и скитания по горам, – буднично перечислил Тархельгас. – Тогда я о краденой печати не думал.

Тут волчице пришлось согласиться, что проблемы у них были куда серьезнее, чем забота о какой-то безделушке. Вот только спустившись в Расад-Пад, охотник мог и предупредить о такой несущественной вещице, которая могла приговорить ее к смерти.

Охотники тем временем уже обогнули очаг Свиного Уха, подойдя к распахнутому настежь подвалу, откуда тонкий слух наофалгеа улавливал взбудораженные крики людей. Тархельгас замер у входа, не торопясь спускаться по лестнице к арене, где проходили бои.

– Ты чем-то обеспокоен? – спросила Кара, не понимая, отчего Тархельгас медлит.

– Отсутствием охраны на входе, – был ей настороженный ответ. – Подобные бои не совсем законны, а Малаитрих Даона даже не посчитал нужным поставить людей, чтобы они не пускали кого попало. Он либо отчаянно глуп, либо с ним считаются настолько, что никто не решается вмешиваться в его дела. И меня не устраивают оба варианта.

– Боюсь, теперь у нас не совсем есть выбор, – подметила волчица. – Тебе доводилось с ним пересекаться?

– Не думаю. Во всяком случае, не лично. Может, было несколько заказов на его людей, а так я знаю о Даоне не больше, чем рассказал заказчик.

Кара выдохнула, набираясь сил, не видя смысл оттягивать неизбежное.

– Тогда подозреваю, самое время с ним познакомиться.

Волколаки начали спуск по направлению разрастающегося шума подпольных боев, и пройдя в глубь каких-то сто шагов, вышли к арене, которую окружало столько орущих людей, что с трудом можно было различить двух ачим баэль, избивающих друг друга на потеху публике.

Всюду шум. Крики. Одни делают ставки, отдавая последний металл, другие рьяно болеют за своего бойца, так, словно от победы зависит не жалкий выигрыш, а их жизни. Хотя, в отличие от местных, для двух истекающих кровью рабов на арене так оно и было. Происходящее больше напоминало сборище обезумевших псов в кровавый лун под стенами крепости Воющего Ущелья, а не разумных существ, способных вести разговор.

– Люди, – разочарованно и презренно произнесла волчица. – Только они могут лишить свободы себе подобных и так измываться над ними.

Тархельгас ничего не ответил, занятый тем, что изучал толпу, высматривая местную охрану, которой здесь уже оказалось в достатке. Они никак не вмешивались в происходящее, в основном находясь у арены для того, чтобы в случае драки между зрителями, разнять глупцов и вышвырнуть прочь, прежде избив до такой степени, чтобы другим и в голову не пришло начать выяснять тут отношения.

Метод, судя по всему, был действенный, потому как едва между двумя мужиками накалялась обстановка, охране стоило лишь подойти к ним, и распаленные чужим боем зрители тут же успокаивались.

– Ты не согласен? – Кара выдернула Тархельгаса из собственных размышлений.

– Людям нужна не свобода, а контроль, – ответил ей охотник, прикидывая варианты отхода и сколько охраны им будет противостоять, если что-то пойдет не так. – Они ищут его в каждом из своих проявлений.

– Издеваешься? – Кара не поверила, что охотник говорит всерьез.

– Люди сбиваются в группы и отдают право решать за себя другим. Ограничивают себя законами, создавая видимость безопасности, перекладывая ответственность в чужие руки.

– Неужто ты и себя причисляешь к таким людям?

– Я волколак, а наофалгеа по своей природе не свободны, – рассуждал Тархельгас, продолжая наблюдать за толпой. – Раб луна, голода и гнева.

– Но это не выбор. Ты сам сказал, что такова наша природа.

– Однако волколаки сами решают вступить в стаю и признают власть вожака, который бы контролировал их злобу и говорил, что делать, за кем охотиться, где спать и какие постулаты выполнять.

– Именно поэтому я и покинула стаю.

– Отчаяние сподвигло тебя, ведь ты не захотела терпеть обман и надеялась на другую свободу после укуса. – Тархельгасу не стоило напоминать о причинах, по которой Кара осталась одна. – Однако я думал, мы говорили о людях в общем, а не о волколаках в частности. Что же касается тех двоих на арене, то предложи им работать за еду и пару медяков, отдавая все остальное, чтобы процветал их наместник, мэр или король родной страны, они с радостью согласятся, лишь бы не биться голыми руками насмерть. Они предпочтут добровольное рабство, чтобы вновь не оказаться на арене. И так со всеми людьми, которых ты здесь видишь. Они служат системе, чтобы не занять место ачим баэль.