З.Л.О.

Площадка лежала как на ладони, и он хорошо видел напряженные лица людей, но без капли страха. Вернее, двое опытных сталкеров держали дистанцию, методично отстреливая собак, которые переступали видимую только для людей черту, и довольно результативно. Пятачок уложили. Третий нервничал, крутясь волчком на месте, то и дело, не удержавшись, беспорядочно поливая стаю очередями. Глупо и недальновидно. Во-первых, таким образом скоро закончатся патроны. А в Зоне остаться без боеприпасов равносильно смерти. Во-вторых, он все равно ни в кого не попадал. Собаки словно заговоренные уходили от пуль. Стая слепых чернобыльских псов атаковала слаженно. Вернее, еще лишь взяла в кольцо и кружила, медленно сжимая круг. Такое большое кольцо, трехслойное. Необычное зрелище. Слепые псы редко собирались в такие стаи, в которых насчитывалось больше двух десятков голов. Следовательно, ими управлял чернобыльский мутант: волкодав или контролер. А еще вероятнее, оба одновременно. На присутствие контролера указывал убитый им зомби. Мертвецы – их прерогатива, а собаки – лишь дополнительное звено. Но они много собак не берут в свиту. Выходит, чернобыльский пес приложил усилие. Также необычное сотрудничество.

И никто не знал, что их объединяло, конечно, кроме аномальных возможностей. Хотя эти сомнительные содружества стали появляться все чаще. Контролер или чернобыльский пес считывал информацию с мозга людей и передавал ее слепышам. И те вовремя избегали пуль. Уходили с дистанции выстрела, быстро меняя направление. Опытные сталкеры об этом знали и, не выбирая, стреляли наобум, не думая, в какого пса метятся. Новички тоже теоретически имели сведения, как действовать. Но на деле получалось как раз наоборот. Внешний облик слепых псов не способствовал мужеству. Тупые морды; выжженные дыры вместо глаз; крепкие, поджарые тела, голые, со струпьями свисающей кожи; и челюсти, способные с легкостью перекусить любую кость. Страх кричал, топал ногами, вонзался в сердце, красочно рисуя, какие последствия тебя ожидают, если собачьи клыки доберутся до твоего горла, заставляя паниковать. А, как известно, паника – не лучший советчик в тяжелом положении. В критической ситуации рука должна быть твердой, а ты – оставаться спокойным. И никаких нервов. Бояться ты можешь, когда схватка закончится. Еще один вариант: глаза боятся, а руки делают. Но никак не наоборот.

Страх засосал новичка, палец не отрывался от курка. Еще немного – и он кинется в безумное бегство или, того хуже, подстрелит кого-нибудь из своих. Видно, так же посчитал опытный сталкер: он обернулся, что-то прокричал и, чтобы лучше дошло, отвесил молодому подзатыльник. Вразумление возымело действие: тот наконец-то перестал палить почем зря. «Первая вылазка», – счел Беспалый, усмехаясь. У него было мнение, что жуткий ужас на людей намеренно наводит контролер или чернобыльский пес. Они создают вокруг людей поле, усиливающее страх. На опытных сталкеров оно не действует, так как они растеряли страх, ежедневно рискуя жизнью, а вот новичкам – как бальзам на рану. Чем дольше смотрят, тем больше боятся. И еще у него было гаденькое предчувствие: то ли еще будет. Новичок себя покажет во всей своей красе, только не с лучшей стороны. Опытники допустили ошибку, доверив оружие новичку. Он сейчас не помогает, а больше вносит сумятицу. Приходится на него отвлекаться, а это непозволительная роскошь.

Так и вышло. Только опытный сталкер отвернулся, как собаки пошли в атаку. И потеха началась. Первый ряд собак они вдвоем смяли за секунду заградительным огнем. Но оставшиеся собаки резко хлынули в сторону, растекаясь как вода среди пальцев. Настала очередь второй линии. Ловкая комбинация, она рассеяла внимание людей. И мнимая черта была преодолена. Вновь хитрый ход, и собаки беспорядочно запрыгали. На первый взгляд – бессмысленные действия, на самом деле – они словно гипнотизировали людей. Темп увеличился, как и скорость. И вновь результативное решение, эффект сработал. Новичок вновь взялся за автомат, но, так как не мог ни одной собаки поймать в прицел, закрыл глаза и дал очередь вслепую. Автомат дернуло и повело в сторону. Он попал не только в собак, но и в своего напарника. Опять же, шутка контролера. Его заявочный стиль. Он подчинил волю новичка, руководя его действиями. Человеку кажется: он видит то, что видит. На самом деле этот трюк называется обманом зрения. Он во власти мутанта и наблюдает в голове вложенную тем картинку. Пули резанули стоящего спиной товарища и прошлись по ногам. Беспалый хорошо видел, как у того появилось в икроножных мышцах по одной аккуратной дырочке. Брызнула алыми плевками кровь, сопровождая вылет пуль, и сталкер как подкошенный рухнул на колени, что-то яростное выкрикивая новичку и тыкая в сторону пальцем. Тот как одержимый закивал головой и отстранился вбок.

«Выдержка у парня железная, молодец», – восхитился Беспалый мужеством сталкера. Раненый человек не бился в нервозном припадке, не умолял оказать помощь, а, стиснув зубы, чтобы ненароком не выказать слабость, сам принялся за лечение. Еще одно правило Зоны: ни на кого не надейся. Все делай сам. Если ты окажешься в Зоне один, кто о тебе позаботится? Никто. Так что всегда рассчитывай только на собственные силы. И держи в голове знания обо всем, что способно сохранить тебе жизнь. Видно, этот урок он усвоил. Быстрым профессиональным движением сталкер вынул из аптечки, висящей на поясе, шприц с обезболивающим и приставил к бедру. Укол. И использованный шприц полетел через голову. Сделал он все это как на автомате, словно не впервой приходилось быть раненым. При этом он ни на секунду не выпускал схватку из поля зрения и не переставал стрелять, и, как признался себе Беспалый, довольно метко. И опять это указывало на его богатый боевой опыт. «Опасный противник, – сделал он маленькую заметочку для себя, – от таких стрелков в первую очередь необходимо избавляться. Конечно, если дальше желаешь топтать Зону».

Куча из поверженных собак росла. Многие раненые отползали назад с перебитыми лапами и окровавленными головами. Но создавалась иллюзия, что тем не менее их меньше не становилось. Да и как их станет меньше, если на смену убитым собакам приходили новые? Ментальная власть мутантов распространялась на значительное расстояние, при этом овладеть разумом живого существа им не составляло особого труда. А живности в этой местности хватало, особенно бродячих собак. А значит, контролеры не будут испытывать недостатка в добровольцах, которых подчинят своей воле на довольно продолжительное время. Освободилось место, и они заарканят себе нового смертника, желающего полакомиться свежей человечиной. Процесс овладения занимает секунды, а значит, у людей на отдых не останется ни минуты. Но так не может продолжаться вечно, усталость возьмет свое. Тогда собаки прорвут оборону, и пиши пропало. Да и патроны у людей когда-нибудь закончатся, не военный же склад боеприпасов они с собой таскают.

– Ладно, надо прекращать этот балаган! – прошептал Беспалый и направил прицел в сторону подозрительного лесочка. Заманчивое местечко для засады. И он угадал. За холмом скрывался чернобыльский пес, а чуть левее – контролер. Двадцатикратное увеличение сократило расстояние, и он видел их как перед собой. Мутанты не сводили алчных взглядов с поля битвы, предчувствуя скорое кровавое пиршество. Они находились за возвышенностью, сливаясь с травой. Сталкерам их было не видно, как бы старательно они ни крутили головами, пытаясь обнаружить месторасположение невидимых кукловодов. Унылый, неброский пейзаж, как и внешний вид существ, населяющих Зону, преобладающая черно-серая окраска на пепельно-грязном фоне, но зато отличная маскировка. Трудно разглядеть черную кляксу на сплошном черном пятне. Вороной пес завернул шею, словно уставился себе на спину, и как по мановению волшебной палочки из леса выскочила очередная слепая собака и устремилась к людям. Хотя в первые дни образования Зоны чернобыльские псы так себя не вели, они держались рядом со своими подопечными, только слегка в сторонке. Ничего не боялись, за это и поплатились.

Долго они не встречались после того, как люди наконец-то разгадали их секрет. Тогда они еще не умели отводить глаза. Убил главаря – стая разбежалась по своим делам. И никакой нервотрепки. Пара метких выстрелов – и путь свободен. Отрезал хвост, вырезал зоб на шее и сдал медикам за солидное вознаграждение. Оказывается, у тварей весьма полезные секреты находятся в этих частях тела, оказывающие лечебное воздействие на многие болезни, которые раньше считались неизлечимыми. Но хитрые бестии, видно, тоже научились осторожности и перестали становиться легкой добычей. Вот тебе и безмозглые твари. Хотя в Зоне все относительно, и некоторые звери будут даже поумней людей. Сталкеры великолепно понимали ситуацию, кто правит бал, но никак не могли выявить место, где скрывался невидимый дирижер. Еще они не догадывались, что тех двое. Но зато от мутантов не ускользало ни одно движение людей.

Огромный пес, ростом с дога, возбужденно подрагивал всем телом, едва не срываясь с места. Он, как хлыстом, яростно бил себя хвостом по впалым бокам. Шерсть на загривке стояла дыбом. Но глаза, скрытые под серыми бровями, не были глазами животного. Контролер раскачивался из стороны в сторону, словно медитируя. Человеческая фигура и в то же время не совсем человеческая. Особенно выделялись непропорционально длинные руки и короткие ноги. Мощный, высокий и сутулый, он чем-то напоминал собой пещерного человека. Таким же было и заросшее густыми серыми волосами лицо, на котором безволосыми оставались лишь, как у гоблина, длинный мясистый нос, ноздрями задранный вверх, и синюшного цвета толстые губы. Его комичный внешний вид даже забавлял, пока не приглядишься повнимательнее. Вот тут-то волосы на голове и встали дыбом. Обращенные на тебя разумные, без радужки черные глаза не выражают ничего, кроме жуткого голода, а желтые клыки, напоминающие вампирские, отбивают всякую охоту к дальнейшему веселью. А если тебе вообще не повезло и ты с ним столкнулся вплотную, можешь поминать как звали и распрощаться с жизнью. Контролер, ведь не зря его так прозвали, подчинит себе твою волю. И когда ты будешь полностью в его власти – а это случится примерно через час или того раньше, – он возьмет и аккуратно высосет твой мозг. Ты думаешь, что он это сделает, дождавшись твоей смерти? Глубоко ошибаешься. Нет, ты будешь живым и все чувствовать, только не сможешь вопить от боли, так как не будешь владеть своим телом. Отведает он своего любимого лакомства, клыками прокусывая череп возле основания шеи, и отправится искать новую жертву. Тела твоего он не тронет, оно пригодится для иных нужд. Но об этом ты никогда не узнаешь, потому что превратишься в зомби. И станешь ты за ним плестись по пятам как хвост, слепо выполняя все его приказы, пока тебя не настигнет Зов или не уничтожат сталкеры.

Союзники изредка переглядывались, словно мысленно корректируя атаку. Напряжение их поз указывало, что близится развязка. Медлить больше не стоило. Тем более не стоило на них долго глазеть, иначе они почуют к себе пристальное внимание и уйдут с линии выстрела, меняя месторасположение. Делали это они виртуозно. Вот вроде чернобыльский пес и контролер непринужденно стоят и уходить никуда не собираются, но проходит секунда, и их уже нет. Исчезли. Растворились в воздухе. Скорость у них фантастическая, хотя и уступает кровососам, но все же для человеческого глаза трудноуловимая. В движении мутант напоминает размытую растянувшуюся линию, по которой невозможно не то что рассчитать, но и предугадать, где в данный момент тот находится и куда направляется. Так что оружием его не достать, ведь непонятно, куда стрелять. Можно гранатой, и то не факт. Опять же, неясно, куда кидать. Тварь носится как очумелая, постоянно меняя направление, не оставляя ни шанса вычислить траекторию, порой выписывая такие зигзаги, что голова идет кругом, когда на них смотришь.

Но в данной ситуации опаснее всего ведет себя контролер. Он не только умен, но и коварен. Тебе кажется, что мутант тебя не заметил и ушел по собственному желанию. Отправился, наверное, по своим делам и теперь далекодалеко, на недосягаемом расстоянии. Как бы не так. Промашка. Тот злорадно стоит у тебя за спиной и мстительно скалится, наблюдая, как ты ерзаешь на животе и водишь из стороны в сторону стволом в поиске исчезнувшей цели. Насладившись твоей беспомощностью, намеренно издает подозрительный шорох, чтобы заставить тебя обернуться. Ты, конечно, поддаешься на уловку, тупо пялясь на появившуюся из ниоткуда фигуру. Но по мере осмысления приходит страх. А дальше дело техники. В твои глаза впивается его гипнотизирующий взгляд. И финита ля комедия. Ряды контролера пополняются новоприбывшим зомби. Конечно, он может тебя убить сразу, навалившись сверху, и, придавив к земле, впиться в мозг. Но, видно, это не доставляет ему особого наслаждения, так как он не чувствует исходящего от человека страха. Человеческий страх, как и мозг, – особое лакомство для него. Он насыщается духовно и физически. Следовательно, контролер еще к тому же и энергетический вампир. Неприятная мысль, но весьма правдивая.

Беспалый не однажды подмечал, что в присутствии контролера или если тот находился где-то поблизости, на тело наваливалась такая усталость, что хотелось моментально лечь и уснуть. Получается, тот мог на расстоянии и без гипноза подавлять волю человека. Беспалый отложил в памяти эти приметы, как бы взял на заметку, чтобы на досуге основательнее изучить тайное оружие мутанта и отыскать способы противостояния ему. Опять Зона совершенствовалась. Год назад такого не было.

Два выстрела слились в единый звук, вначале завалился контролер, за ним – чернобыльский пес. Но одной пулей пса не убить, и Беспалый выстрелил пару раз вдогонку. И оба поразили цель: одна пуля попала в грудную клетку, другая – в бок. Но живучесть твари, как обычно, его поразила. Тот, смертельно раненный, обезумевший от боли, отталкиваясь лишь передними лапами, все же смог отползти и укрыться за деревом. Надо было его добить, а это значило обнаружить себя. Этого он допустить не мог, люди также были неприятными противниками. Он посмотрел в прицел на контролера и удостоверился, что хоть тот мертв. У монстра отсутствовало полчерепа, он неподвижно лежал на земле, неестественно подвернув под туловище руку, и, главное, не шевелился.

Но все же он опоздал. Опоздал на долю секунды. Перед тем как он убил мутантов-кукловодов, те все же успели послать сигнал к атаке. Хоть сталкеры и основательно потрепали стаю, но все же она по-прежнему представляла собой грозную силу. Минуту назад рассеянная толпа слепышей носилась без каких-либо намерений, но внезапно все изменилось: собаки одновременно повернули головы в сторону людей и, озлобленно завывая, направились к ним. С каждым шагом они набирали скорость и вскоре перешли на бег. Из мощных грудных клеток вырывался леденящий кровь вой. Их черные изувеченные глазницы слепо смотрели вперед. И вот уже одиночные собаки, перепрыгивая через трупы собратьев, набросились на сталкеров. Людям не помогли ни ловкость, ни опыт, ни оружие. Двое, в обычных сталкерских куртках, без всяких титановых наворотов, кроме обычной радиоактивной защиты, находились на передней линии огня и встретили накатывающуюся волну, как говорится, грудью. Поэтому быстро и полегли, не успев осознать необходимость отступления на более чистый участок. Так как наваленные трупы сородичей послужили отличным трамплином для прыгучих мутантов, это стало для людей роковой ошибкой. Ошибкой, стоившей жизни.

Люди не успели даже перезарядить автоматы, как серочерная волна захлестнула их. Собаки, как привидения, материализовались из воздуха, напоминая крылатых демонов. Прыжок – и она уже на человеке, зубами вцепившись в руку или плечо. Пусть несколько слепышей и были убиты еще в воздухе из пистолетов, но это не принесло желаемого результата. От всех собак не увернуться, да и всех не перестрелять, если они вздумают навалиться всем скопом. Трое слепышей повисли на одном, четверо – на втором. Через минуту все было кончено. Но, освободившись от ментального контроля, собаки трусливо поджали хвосты и недоуменно закрутили головами. Тем не менее они не бросили свою добычу, а, разбегаясь, потащили окровавленные человеческие трупы за собой, оставляя на траве багровые полосы. Повезло лишь одному молодому сталкеру: он находился за спиной друзей, потому и остался в живых. Собаки добрались до него, когда их природная трусость уже вернулась назад. Возбуждение их схлынуло на нет. Это уже были не агрессивные исчадия Ада, не обращающие внимания на боль, а обычные бездомные собаки, пусть и мутировавшие, но, как и большинство тварей, испытывавшие страх перед человеком.

Изрядно покусанный, с обезумевшими круглыми глазами парень, привалившись спиной к холму, посылал очереди вслед убегающим собакам. Беспалый понял, что тот от страха ничего не соображает и действует лишь по наитию. Руки парня тряслись как в горячке, ствол ходил ходуном, он стрелял больше для храбрости, чем пытался поразить цель. Беспалый дождался, когда у горе-сталкера закончатся патроны и сухо защелкает боек. Короткими перебежками, низко пригибаясь к земле, стараясь слиться с травой, он пробрался к человеку и безмолвно замер, критически рассматривая его. Это был не боец, а тем более не жилец, если его оставить наедине с Зоной. Слишком молодой, лет восемнадцати, и бестолковый, видно, еще не набравшийся полезных мелочей, помогающих выжить. Хотя, возможно, он и ошибался. В большинстве случаев опыта набираются на личных ошибках, а не под опекой. Только ошибки эти в Зоне всегда заканчиваются печально, и у тебя никогда не будет повторного шанса исправить оплошность. Жестокая действительность, но отлично учащая уму-разуму.

Юнец сидел с закрытыми глазами и плакал, крепко прижимая к груди разряженный автомат. Когда Беспалый встал напротив, легшая на парня тень заставила того вздрогнуть и испуганно открыть глаза. Он попытался навести на человека автомат, но Беспалый безжалостно ударом ноги выбил оружие из рук. Тот попытался дотянуться до «калаша», и он безжалостно придавил каблуком пальцы, успевшие сомкнуться на прикладе. Парень болезненно сморщился и застонал. Чем черт не шутит, лучше было перестраховаться. Раз в год и палка стреляет. А он пока помирать не собирался, тем более от рук какого-то болвана.

– Но-но, не балуй, – угрюмо прошептал он, ехидно скалясь. – Так, значит, мы встречаем тех, кто помог остаться в живых? Нехорошо. Полная неблагодарность. – И зловеще добавил: – Нужно было оставить тебя подыхать со всеми. И собаки были бы сыты, и одним дураком в Зоне стало бы меньше. Полная гармония.

Парень послушно разжал пальцы и отрицательно замотал головой:

– Все, я отпустил. Я думал, это контролер.

– Так-то лучше. Нечего играть в бравого солдатика Швейка, не твой случай. Контролер, он подумал. – Беспалый приподнял ногу, позволив парню вытащить руку, и нравоучительно добавил: – Контролер стаей тобой закусил бы, деревянная твоя голова. Собаки притащили бы тебя к нему полуживым, как говорится, доставили бы блюдо прямо к столу в свежеприготовленном виде. Сам бы он не пришел. Это тебе на будущее наука.

Беспалый наклонился, поднял с земли автомат, передернул затвор и, убедившись, что магазин пустой, вернул оружие владельцу.

– Как тебя кличут, висельник?

Парень поежился, разглядывая незнакомца, и дрожащим голосом ответил:

– Бардак.

Беспалый присвистнул и весело рассмеялся.

– Бардак, говоришь? И кто тебе выдумал такую погремуху? Случаем не Бармен?

– Он, – недоуменно прошептал парень, вынимая из кармана аптечку и нервно смазывая мазью раны. – А ты откуда знаешь?

– Я все знаю, – тем же зловещим тоном произнес Беспалый. – У меня в Зоне тысячи ушей, они мне все доносят. Такие сороки, невидимые, но разговорчивые. И то, что ты дезертир, добровольно покинувший часть. И то, что сбежал неделю назад, не выдержав дедовского прессинга. Я знаю о тебе все.

Хотя ума большого не требовалось, чтобы угадать, откуда взялся этот бестолковый Бардак. На парне под сталкерским плащом скрывалась военная форма российского образца, а молодость указывала, что он ее не успел доносить до дембеля. Форма еще не поблекла и дышала свежестью, как и новые, не успевшие стоптаться кирзовые сапоги. Сам собой напрашивался вывод: парень в Зоне находится не больше недели. Весенний призыв, полгода в учебке – и на фронт. Все сходится как по нотам. Молодняк, одним словом. Никакой пользы, кроме как быть открывалкой или разлетайкой. Стрелял парень паршиво, словно на стрельбище был пару раз. Понятно, что не снайпер. Значит, взяли его в дело не за особые заслуги или иные таланты, а как сапера. Одним словом, открывалка и есть открывалка. На большее тот не сгодился бы. Неожиданно на Беспалого снизошло озарение: он увидел прошлое парня. Голос его стал отстраненным, в голове проносились яркие картинки:

– Мне известны даже мелочи. Маменькин сыночек, который пошел в армию, чтобы доказать свою значимость. Но быстро стушевался, когда узнал, куда тебя направили. Вернуться назад было уже поздно. Чернобыльская территория считается боевой зоной, вот ты и побоялся трибунала, который мог приговорить по военному времени к расстрелу. Хотя первыми тебя убили бы свои. До трибунала ты не добрался бы. Вернули бы тебя домой в цинковом гробу с вымышленной историей о твоей геройской гибели. И ни слова о твоей трусости. Ты же находился на передовой, а у второй линии – приказ убивать всех бегущих. Генералам не нужны расстрелянные дезертиры, лишний шум. А мертвые герои – это престиж армии и начальства. Сам повесился – герой. Убили в спину – все равно герой. Погиб на учениях по разгильдяйству военных начальников – дважды герой. Все шито-крыто. Зона любую смерть упокоит и спрячет. Наверное, ты это понял или узнал. И оставалось тебе, гламурному недоноску, так как сослуживцы быстро вычислили, кто ты есть на самом деле, бежать в Зону. Там ты отыскал людей, способных вывести тебя домой, пообещав некое вознаграждение. Те согласились и повели тебя, как ты считал, из этого Ада. Только ты не понял: из Зоны нет выхода. Вход есть, но выхода нет. Да и деньги здесь больше символизируют состояние, чем имеют какую-то ценность. Воздух это. Пустой звук. Просто как прошлое напоминание о жизни и ничего больше. На них ты ничего в Зоне не купишь. В Зоне другая валюта – кровавые рубли. Не отпечатанные бумажки, сдобренные золотом, а конкретно выполненные дела. Так что я могу тебе гарантировать: домой ты вернешься не скоро. А вернее, никогда. Теперь ты собственность Зоны, и поступит она с тобой так, как посчитает нужным. Теперь ты будешь жить по ее правилам. Твоя судьба теперь от тебя не зависит, можешь только протянуть время, если не примешь ее в свое сердце. Из Зоны не убежать, ты связан надежнее любых кандалов этой запретной территорией, окольцованной колючей проволокой. Мертвой и одновременно живой. Конечно, если на нее не найдет и она сама тебя не выпустит. – И грустью улыбнулся. – Вот только ты побежишь сюда, обратно, так быстро, что пятки мелькать будут. А все потому, что не сможешь существовать в удушающем потустороннем мире, где властвует грязь. Там ты просто вещь, которую используют по назначению и без. Пустышка. Там нет правды и обусловлены ценности. На тебе паразитируют все, кто богаче. А здесь ты свободен. Свободен по-настоящему. Ничем не обременен: ни имуществом, ни претензиями, ни людьми. Над тобой здесь нет главного, только твой внутренний мир. Поступай как знаешь. Будь сталкером, влейся в ряды мародеров или примкни к известной группировке – и никто тебя не станет осуждать. Твой выбор. Зона лишь корректирует твою судьбу, подкидывая ловушки и создавая преграды, но, избегая их, ты набираешься опыта и становишься выше всех мелочей. – И таинственным голосом он тихо добавил: – Только здесь ты можешь обрести бессмертие. То бессмертие, к которому так стремятся все. Вот только каждый обретает свою вечную жизнь: кто в виде зомби, а кто-то в шкуре разлагающихся мертвецов. Каждому человеку воздается по заслугам…

Внезапно Бардак как-то съежился, словно пытаясь провалиться сквозь землю, затравленно смотря поверх его головы. Беспалый оскалился, догадываясь, что вселило в парня ужас. Его берет, на котором золотом вышит пиратский символ – человеческий ухмыляющийся череп с перекрещенными костями, а внизу надпись: «Смерть всем». Это был его отличительный знак – убийцы. Убийцы в единственном своем роде. Даже мародеры и бандиты были разбиты на группы и действовали сообща, с кодексом о взаимовыручке. Он же работал один, не признавая никаких группировок. И общался он с людьми и монстрами лишь на языке смерти. Вернее, за него всегда разговаривало оружие. Он был отщепенец и изгой, проклятый. В одном лице судья и палач Зоны. И, наверное, этим она над ним потешалась. Она забавлялась им, поэтому он и оставался до сих пор в живых. Хотя с его послужным списком отвратительных дел, по меркам Зоны, он давно был обязан сломать себе шею. Но, видно, он забавлял ее или она испытывала к нему особое отношение: как к одомашненному зверьку, но в меру сообразительному и осторожному. Кто знает?