Велесавета. Сказка о настоящих тайнах прошлого

– Джон, ты всё раздал? А я вот Марусю провожаю, ей одной столько не унести.

Джон с нескрываемым удивлением смотрел на юную герцогиню. Сама несёт для чужой девочки продукты?

– Вам помочь, леди Мэри?

– Нет, Джон, иди, отдыхай. Я сама хочу!

Мальчик чуть поклонился и пошел, постоянно оглядываясь. За углом он остановился. Уж очень загадочно вела себя юная герцогиня. Джон, всю свою сознательную жизнь работавший на кухне с отцом, никогда не видел, чтобы герцогини носили тяжелые корзины.

Девочки очень устали, но, наконец, дотащили корзины до дверей подземелья. Маруся хотела аккуратно приоткрыть дверь, но Мэри не терпелось, и она распахнула дверь резко, без стука. Несчастный Кобольд опять зажмурился и пытался заслониться от яркого света.

– Вы так рано вернулись, леди Маруся.

– Она ещё не вернулась, мы тебе угощенья принесли. Дорогой Кобольд, ешь на здоровье! – Мэри была очень довольна собой.

Не закрывая дверь, девочки затащили корзины в подземелье.

– Закройте дверь, я вас умоляю, – застонал Кобольд.

Маруся прикрыла дверь, и все оказались в полной темноте.

– Я ничего не вижу, – ворчала Мэри.

– Сейчас посвечу, – услужливо засуетился сэр Чесвик, – Так достаточно, дорогая праправнучка?

– А, это вы, сэр Чесвик Тщеславный! Доброй ночи!

– Доброй ночи, но я бы хотел узнать, леди Маруся принесла, что обещала бедным привидениям?

– Ах, я совсем забыла. Возьмите, сэр Чесвик, играйте.

Маруся вытащила из карманов плаща двенадцать желудей и протянули их привидениям. Все, висевшие под потолком, схватили по желудю…

– Не надо! – закричал Кобольд.

Девочки ничего не понимали, но испугались надрывного крика Кобольда.

Свет погас. Кто-то приоткрыл дверь подземелья, и девочки увидели, что на ступеньках лестницы, ведущей вниз, стоят двенадцать живых людей. На Марусю смотрели лукавые зелёные глаза сэра Чесвика.

– Покорнейше благодарю, леди Маруся.

– Вы живой?! Как это? – Мэри пощупала живот своего предка.

– Это волшебные желуди. Они упали в день равноденствия с того дуба, в котором живёт её величество королева Рикула. Все привидения могут ожить до полуночи. Как я полагаю, два часа у нас есть! Леди и джентльмены, вперёд, вы свободны! Но как я проголодался! Выносите корзины в коридор, будем пировать!

Сэр Чесвик, будучи мужчиной крепким и тучным, легко подхватил одну корзину и вынес её на свет.

На полу перед дверью сидел мальчик.

– Джон, а ты почему здесь? Подсматривал, негодник? Вот я папе расскажу, – весело шутил сэр Чесвик, наслаждаясь свободой.

Девочки уже не знали что делать – уходить или остаться с кучкой бывших привидений.

Из двери подземелья вышли: высокая девушка в ночной рубашке, молодой человек в наряде наездника, толстая тётка с веером и все остальные бывшие привидения. Сэр Чесвик уселся на пол рядом с дрожащим Джоном. Только Кобольд остался в подземельё. Маруся видела его страдания, сняла плащ и отдала его несчастному. Кобольд сразу накрылся с головой голубым плащом.

– Джон, прекрати трястись. Сгоняй на кухню и принеси на ещё еды и две бутылки сидра, да поживей. Двести лет не пил вина! Я тебя щедро отблагодарю. В моёй куртке до сих пор лежит кошелёк, наполненный золотыми!

Сэр Чесвик достал из кармана своих коротких штанов мешочек с монетами.

– Они устарели, но золото всегда в цене.

Джон мигом исчез. Мэри вернулась к Кобольду и спросила:

– Кобольд, а что, заклинание на них уже не действует?

– Пока нет, жди полуночи.

Мэри нервничала, ей так хотелось показать Марусе свой телескоп, но и уходить не хотелось, любопытно было находиться в компании своих предков.

Одна из дам, судя по фасону одежды, умершая лет сто назад, начала бегать по коридору, щёлкая железных рыцарей по носу.

– Леди Фани, вы с ума сошли? – смеялся сэр Чесвик.

– Ах, нет, я наслаждаюсь жизнью. С тех пор, как я упала с лестницы, я не бегала ногами по полу. Я хочу на улицу, на воздух! Подайте мне лошадей!

Но сэр Чесвик заявил, что он ещё голодный и будет ждать Джона. Мальчик вернулся быстро, волоча за собой огромную корзину с едой. Две большие бутылки с сидром лежали сверху. Сэр Чесвик отдал ему две золотые монеты, утверждая, что прекрасно знает современные цены. Мэри выхватила из корзины гроздь винограда и протянула её Кобольду.

– Ешь, они тебе ничего не оставят! Я своих родственников знаю.

Глава двадцать седьмая

Прогулка

Третья корзина уже стояла пустой. Сэр Чесвик допил из бутылки последние капли вина и поднялся.

– Джон, запрягай лошадей! Мы едем кататься!

Мальчик не понял, чего от него хочет этот щедрый господин в длинной смешной куртке.

– Лошади есть, но их мало, на всех не хватит. Кататься лучше на лимузине, в него все влезут.

– Ах, эти ваши машины, как всё изменилось, – пошатывался прапрадедушка Мэри, – Ладно, давай на лимузине!

Мэри усмехнулась:

– А кто будет за рулём?

– За рулём будет Джон. Когда мне было двенадцать, я ничего не боялся.

– Но мне нельзя! – испугался мальчик.

– Сегодня можно всё, – икнул сэр Чесвик, смущённо прикрывая рот.

Вся компания уже направилась к главному входу.

– Едем, едем, – кричали охмелевшие бывшие привидения.

Сэр Чесвик бросил в руки Джон мешочек с деньгами.

– Плачу! Мне теперь золото не нужно, я хочу вырваться отсюда и поскорей. Мы едем в Лондон, и не пытайтесь даже возражать.

Мэри топнула ногой:

– Никуда вы не поедете, сейчас же вернитесь! Я позову слуг!

– Зовите, дорогая праправнучка. А что вы скажите про леди Марусю? Я ведь могу сказать, что она воровка.

– Негодяй, кто вам поверит, вы давно умерли!

– Я умер, а молодая леди живёт на краю земли.

Маруся тоже начала сердиться:

– Сэр Чесвик, вы подлый человек, я вас не уважаю.

– Ах, девочки мои, я это и сам знаю. Но даже подлый человек заслуживает снисхождения. Маленькие радости нужны всем. Поехали, Джон, будь мужчиной.

И сэр Чесвик поспешил догнать всю свою компанию. Только бледная девушка в ночной рубашке продолжала стоять возле рассерженных девочек, всхлипывая от огорчения:

– Мэри, а где мне взять платье?

– Сами ищете, леди Карлина. Где я вам сейчас платье найду! – злилась Мэри.

Девочки побежали, а молодая леди старалась не отставать от них.

Во дворе стояло безмолвие, было только слышно, как ночной ветер шелестит опавшей листвой.

Ворота гаража были уже открыты, когда девочки подошли к ним. Джон что-то объяснял сэру Чесвику:

– …вас двенадцать, будет тесновато, но при желании все поместятся. Ключи я взял, можно попробовать завезти лимузин.

Джон зашел в гараж и через три минуты красивый белый лимузин медленно выехал из ворот гаража.

– Это чудо! Чудо из чудес! – кричали бывшие привидения, хлопая в ладоши.

Джон сидел за рулём абсолютно уверенный в себе и довольный. Сэр Чесвик сел на сидение рядом с водителем, а остальные путешественники принялись усаживаться в лимузин. На площадке перед гаражом остались стоять только Мэри и Маруся.

– Мэри, у вас с леди Марусей тоже времени почти не осталось. Вы с нами или нет?

– А вот и поедем, сэр Чесвик. Маруся тоже хочет посмотреть Лондон, – заявила Мэри, хотя на самом деле ей самой ужасно хотелось прокатиться на лимузине.

Когда отъехали от замка, Мэри спросила у толстой тётушки, сидящей с ней рядом:

– А вы не знаете, почему никого из людей нет, да и машин тоже?

– Дорогуша, когда привидения оживают – люди спят.

– Но мы же не спим, и Джон!

– Вы под волшебством, а Джон держит в кармане золотые монеты, которые не дают ему уснуть.

Мэри опять рассердилась:

– Сэр Чесвик, из-за вас опять все уснули!

– Не волнуйтесь, на этот раз никто не пострадает, а вот нам ещё по три свитера связать надо до Нового Года. Ну, постарайтесь же понять, что быть привидением очень трудно.

Мэри посмотрела на Марусю. Привидениями они бы стать не хотели!

Джон вёл автомобиль по совершенно пустой широкой дороге. Огни большого города, на фоне тёмного неба, казались волшебными цветами.

– Стоило, стоило прожить привидением двести лет, чтобы увидеть эту красоту! Браво, Мэри, как тебе повезло! Тебе досталось такое чудесное время!

Маруся тоже смотрела в окно лимузина с восхищением. В свои девять лет она ещё нигде не была, только в своём посёлке. Но там по ночам почти нигде не горит свет. А здесь, миллионы огней и никто их не отключает!

По городу Джон ехал медленнее, чтобы бывшие привидения, смогли разглядеть все улицы, по которым они когда-то ходили или ездили на лошадях. На Трафальгарской площади три раза объехали колонну Нельсона, пока Джон объяснял сэру Чесвику, в честь кого она была поставлена. Направились к Биг Бэну, но и об этих часах знали только те привидения, которые жили в девятнадцатом веке.

Джон поднял крышку верхнего люка лимузина, и путешественники по очереди вылезали из него, чтобы лучше разглядеть красоты Лондона.

Люди-привидения кричали и махали руками. Не выдержали и Мэри с Марусей, они тоже вылезли наверх, с криками ура. Когда время поездки подходило к концу, Джон отвёз путешественников на берег Темзы. Все выскочили из лимузина и начали опускать руки в холодную воду городской реки.

Девочки, давно позабыв все обиды на сэра Чесвика, бегали по берегу и смеялись. Только после того, как Джон попросил всех срочно сесть в автомобиль, все притихли. Ехали молча. Девушка в ночной рубашке всплакнула, уткнувшись в плечо юноши в наряде наездника.

Марусе стало так жалко этих несчастных, застрявших между небом и землёй.

До дверей подземелья шли гуськом. Джон, поставив лимузин на место в гараж, тоже прибежал проводить новых знакомых. На долгое прощание времени не осталось. Марусе уже надо было бежать до кровати Кобольда, чтобы успеть переместиться вовремя.

Мэри грустно вздохнула: – Опять так мало времени на встречу, я ничего тебе не показала. Ну, хоть Лондон увидела. До свидания, моя Маруся.

– До свидания, Мэри. Мне всё очень понравилось. Джон, пожалуйста, проводите Мэри до её спальни, мне пора.

– Не беспокойтесь, леди Маруся, я провожу, – улыбался Джон.

Дверь приоткрылась и все услышали хриплый голос Кобольда Чеса:

– Быстрей, леди Маруся, десять минут осталось.

Маруся быстро забежала в подземелье, не оглядываясь, начала спускаться по тёмным ступенькам. Маленький Кобольд, одетый в голубой плащ, бежал впереди.

Глава двадцать восьмая

Возвращение

Привидения не торопились, шли медленно, зная, что вот-вот они потеряют свои тела и полетят под потолком подземелья.

Маруся влетела в комнатку Кобольда, села на кровать и… провалилась в колодец, а потом поднялась к облакам. Она увидела звёзды, много звёзд. Ей даже казалось, что она может их потрогать руками…

Маруся сидела на своём диване, на веранде, а рядом с ней сидел её Домовой и улыбался:

– Нагулялась? Уже шесть, скидывай платье, пора и знать честь. Вот пижама, а платье вернём, куда ты теперь пойдёшь в нём. Привет тебе от Бабы-яги, она уже улетела, у неё свои долги.

Меховая жилетка и пижама лежали на диване, а мамины галоши стояли у входной двери.

– Улетела? На метле? Здорово, спасибо тебе Болтун, большое тебе спасибо, – приговаривала Маруся, снимая с себя зелёное платье, – Ой, холодно, а пижама тёплая.

– А я согревал, пока тебя ждал. Не пил, не ел, на небо смотрел.

– Поспишь днём, завтра воскресенье. Рано никто будить не будет.

– У кого воскресенье, а у кого не пересчитаны банки варенья. Вчера компот, позавчера кабачки, запасом много, не хватит пальцев руки. Пойду, отдам Лешему платье, прощевай! А ты спать иди, давай.

Маруся поцеловала Домового в макушку и, повесив меховую жилетку на место, тихонько зашла в дом. В кухне ещё было тепло и вкусно пахло варёными яблоками. На цыпочках девочка дошла до своей кровати и улеглась. Маруся уснула, а солнце уже начало подниматься на востоке. Медленно, осеннее солнце не торопится.

Мэри всхлипывала до самой двери своей спальни. Джон не мешал ей, а молча шел сзади, улыбаясь своим воспоминаниям. Слуги уже принялись тереть пол. Проснулся и главный повар, не понимая, куда пропали две бутылки сидра, которые он оставил для себя. Ещё он недосчитался двух кусков окорока, жареной рыбы и большого блюда со сладкими булочками.

Джон забежал вперёд, открывая Мэри дверь:

– Доброй ночи, герцогиня.

– Джон, только посмей рассказать кому-нибудь обо всём, что ты сегодня видел.

– Герцогиня, даже если я и расскажу, меня точно не похвалят. Если герцог узнает, что я брал его лимузин, то мне не поздоровится.

– Да, ты прав. Спасибо, ты неплохо водишь машину. Джон, а на что ты потратишь столько денег?

– На учёбу, леди Мэри. Я мечтаю стать художником.

– Художником? Ты умеешь рисовать?

– Пока не очень, только для себя.

– Непременно завтра же покажешь мне свои рисунки! Как только я проснусь, мы с тобой будем рисовать! Я так скучаю по Марусе, долго грущу…

Мэри зашла в свою спальню, а мальчик закрыл за ней дверь.

Осенний сад тихо шептал за окном свои колыбельные. Деревья совсем обнажились, зато в окно Мэри теперь хорошо видела старый дуб. Над дубом появились золотистые огоньки. Конечно, сегодня феи непременно устроят осенний бал.

Девочка уже начала отходить от окна, но на фоне серого неба она заметила чёрный силуэт старушки, летящей на большой метле. Силуэт приближался к дубу и исчез в его ветвях, будто растворился.

– Баба-яга! К Рикули в гости прилетела! Совсем как Маруся ко мне, – обрадовалась Мэри, – Пусть веселятся, раз они подруги.

Глава двадцать девятая

Весеннее равноденствие

После новогодних праздников Мэри сильно разболелась. Никто не знал, почему у неё поднялась температура. Девочка лежала в своей кровати, бредила, звала Марусю. Домашний врач выписал ей лекарства, и даже посоветовал отвезти её в больницу. Мама плакала, а папа хмурил брови. Только бабушка тихо сидела возле кровати внучки, засыпая прямо в кресле, пока Мэри ненадолго засыпала.

– Бабуля, – слабым голосом позвала Мэри, – подойди поближе.

Бабушка очнулась от дрёмы. С трудом став на затёкшие ноги, подошла и села на кровать внучки.

– Бабуля, в моём шкафу есть потайной шкафчик. Нажми на вот ту кнопку, он откроется. Достань оттуда засушенный букет. Завари из него чай и дай мне попить.

– Мэри, голубка моя, сейчас всё сделаю.

Бабушка не спала уже две ночи. Кнопку отыскала не сразу. Мгновенно вся комната заполнилась чудесным запахом волшебной травы.

– Ох, как пахнет! Почему же ты раньше не вспомнила. Сейчас, сейчас, только позову служанку, пусть принесёт кипятка.

Бабушка позвонила в колокольчик, висящий над кроватью.

Молодая служанка появилась в спальне уже через минуту:

– Лизи, принеси мне кипяток и две большие кружки. И, побыстрей.

Взволнованная бабушка присела на край кровати Мэри и потрогала ей голову.

– Горячая. Заварим твою волшебную травку, и всё пройдёт, милая. Может, и съешь чего-нибудь. Джон уже сто раз прибегал, но я его не пускаю, ещё заразится.

Мэри улыбнулась, но улыбка получилась слишком вымученной.

Она никому не сказала, что уговорила Джона сходить с ней на замёрзшую речку покататься на коньках. А когда она провалилась под лёд, Джон на руках нёс её в замок.

Служанка принесла кипяток в большом чайнике. Бабушка отломила несколько цветков и листиков и бросила в горячую воду. Запах усилился, казалось, что в комнату вернулось лето. Пахло ягодами, цветами, свежей травой и мёдом. Разлив чай по кружкам, бабушка аккуратно посадила Мэри и подала ей напиток. Пили медленно, обе боялись обжечься.

– Всё, бабуля, я встаю! – весело объявила Мэри, спуская ноги на пол.

– Немедленно ложись! Хотя, я и сама чувствую себя великолепно, давно я себя не ощущала такой бодрой.

– Как хорошо, что я вспомнила про этот букет, – улыбалась Мэри, сидя на кровати, – Я придумала такое! Обещай, что ты мне поможешь.

В классе поднялся гомон, как только Светлана Петровна рассказала детям, что в школу пришло приглашение на участие в конкурсе рисунков, посвящённый Британии. Победителей ждала поездка в Москву на весенних каникулах. Дети шумно спорили, что лучше нарисовать.

– Замки надо и рыцарей! – кричал Вовка Степанкин.

– Королеву! – утверждала Рая Габдрашитова, – У них королева главная.

Маруся молчала. Она не могла никому сказать, что уже видела Лондон и самый настоящий замок, собственными глазами. Звонок прервал все споры, дети поспешили домой. Марусю в этом году до дому провожал Вовка, живущий в соседнем доме. Им было по пути, да и вдвоём всегда веселее.

– Маруся, ты кого нарисуешь? Я книжку читал про Ланселота, я его и нарисую.

– Я нарисую фей и эльфов, – ответила Маруся.

– Девчонки! Вечно у вас феи, их даже не существует!

Вовка отбежал от Маруси, слепил из снега комок и бросил в неё. Маруся не обиделась. Она бросила портфель и принялась сама лепить снежки.

С Вовкой всегда было интересно. А после Новогоднего утренника, на который Маруся пришла в золотом парике и сиреневом платье сестры, Вова начал как-то странно к ней относиться. Он приходил к ней в гости, по утрам встречал её возле калитки и даже носил за неё портфель. А в каникулы мальчик каждый день звал Марусю покататься на коньках по замёрзшей реке. Но было очень холодно. Сестра дразнилась, что Вовка влюбился в Марусю.

– Пока, рыцарь, – крикнула Маруся и, прихватив портфель, забежала в свою калитку.

Раздеваясь на ходу, Маруся быстро достала с полки альбом и краски. На первом листе она нарисовала дуб, под которым танцевали феи и королева Рикула. На втором – замок Мэри, как она его помнила. Задумавшись немного, Маруся решила, что нарисует ещё сэра Чесвика и всех привидений, вяжущих цветные свитера.

Вернулась домой сестра. Взглянув на рисунки, она засмеялась:

– А это что? Где ты видела, чтобы привидения вязали? Тебя засмеют!

– Я сама придумала, – улыбалась в ответ Маруся.

– Глупее этого я ничего не видела!

Но Маруся убрала рисунки на верхнюю полку. Мама приведёт братика: он найдёт, что пририсовать.

На следующий день Маруся отдала рисунки Светлане Петровне.

– Мария, а почему привидения вяжут? – удивилась и она.

– Светлана Петровна, мне так захотелось. Правда, смешно?

– Ну, хорошо, только подпиши рисунки с обратной стороны. Печатными буквами: «Мария Чеботарёва».

Глава тридцатая

Москва

В начале марта в школу пришло письмо-приглашение. В нём говорилось, что одной из победителей конкурса рисунков о Британии, является Мария Чеботарёва. К письму прилагалось два билета на поезд до Москвы.

Светлана Петровна прочитала письмо перед всем классом и поздравила Марусю. Одноклассники шушукались, что у Вовки Степанкина рисунки лучше, а Марусе просто повезло.

Девочка не спорила, ей даже было неловко перед Вовой. Его рыцари ей очень понравились, но не она же выбирала!

Зима ещё не отступила, Маруся ходила по улице в валенках и меховой шапке. Но солнце стало ярче, а небо иногда было такое голубое, что Маруся подолгу любовалась им. Все ждали весну, всем надоел холод и снег.

Мама, узнав, что Марусю ждут в Москве, заохала:

– В чём ты поедешь? Ни сапог, ни пальто приличного нет! Даже платья нет. Ты выросла, не в школьной же форме ехать!

Мама полезла в шкаф, достала оттуда завёрнутую в мешок горжетку и засунула её в сумку:

– Я в город поеду. Вернусь поздно. Следите за братом.

Мама уехала на автобусе, а Маруся села учить уроки. Но братик всё время отвлекал её, заставляя собирать из кубиков высокую башню.

Уже почти стемнело, когда мама вернулась из города. Она сияла, доставая из большой новой сумки пальто, два отреза на платья и красные сапожки.

– А мне? – возмущалась сестра.

– С тобой поедем в следующий раз, денег ещё много осталось. Оказывается, у этой горжетки такой ценный мех, что в скупке хозяин даже подпрыгнул. Спросил, не ворованная ли горжетка.

Маруся чуть не подавилась конфетой, которую мама тоже привезла из города. Поездка намечалась на 18 марта, значит, в Москве Маруся будет только двадцатого. Два дня и одну ночь ей предстоит ехать одной, без родителей. Она любовалась новым платьем в синею клетку, висящим в мамином шкафу. Особенно ей нравился кружевной воротничок. На автобусе вместе с мамой Маруся доехала до железнодорожного вокзала. Мама плакала и просила проводницу следить за девочкой.

Накануне приходила бабушка. Она принесла Марусе на дорогу пироги с яблоками и предупредила, что через несколько дней наступит весеннее равноденствие. Марусе было не до сказок, она очень волновалась: как же она будет там одна.

В поезде, лёжа на верхней полке, Маруся читала книгу и ела бабушкины пирожки, запивая чаем. Проводница часто заглядывала к ней, напоминая, что из Москвы Маруся должна непременно отправить маме телеграмму.

Когда проводница громко объявила, что через час они подъедут к Москве, Маруся спрыгнул с полки и надела своё новое платье. У девочки с собой была только мамина старая сумка, в которую она и положила спортивный костюм и тапочки.

– Собралась? – строго спросила проводница, – Тебя будут встречать?

– Не знаю, должны встретить, – испуганно ответила девочка.

Маруся спустилась со ступенек вагона и сразу увидела Андрея, учителя Мэри. Толпы людей шли в разные стороны, неся чемоданы и сумки, а молодой человек стоял у вагона и разглядывал прибывших. Маруся всё поняла и не могла скрыть радости.

– С приездом! – крикнул Андрей, – Меня зовут Андрей. Мне леди Мэри вас так описала, что не узнать невозможно. Откуда она вас знает?

– А где она? – с нетерпением спросила Маруся.

– Она сейчас в гостинице, в выставочном зале. Сегодня все победители приезжают. Ещё два мальчика, но они москвичи. Поехали, я на машине. У тебя только эта сумочка?

– Да, – кивнула Маруся, – кутаясь в воротник пальто от холодного ветра.

Наконец, они добрались до автомобиля. Маруся села на заднее сидение чёрной «Волги».

– Что, удивляешься количеству людей? Москва, она всегда шумная, особенно вокзалы. Я здесь родился.

– А в Англию зачем уехали жить? – спросила Маруся и поняла, что проболталась.

– А ты откуда знаешь?

Девочка решила, что сейчас лучше промолчать. Объяснить она не сможет, но хотелось весело крикнуть, что у старого дуба он уже встречались.

По дороге Андрей рассказывал о Москве, какая она огромная и красивая. Маруся оглядывалась по сторонам, но мысли её были о Мэри.

Возле здания многоэтажной гостинице они остановились. Андрей вышел первым, открыл заднюю дверь и подал Марусе руку:

– Пошли, тебя ждут в выставочном зале.

Маруся прошла через высокие входные двери, через огромное фойе и оказалась в зале, на стенах которого висело множество детских рисунков. Она услышала знакомый голос, но слов не разобрала.

В глубине зала стояла Мэри. Её окружали незнакомые солидные мужчины, и они разговаривали на английском языке. Маруся не понимала ни слова. Мэри вдруг показалась ей совершенно чужой. Андрей что-то шепнул на ухо юной герцогини. Она резко развернулась и, оставив всех гостей, побежала к Марусе.

С трудом произнося русские слова, Мэри заговорила первой:

– Здравствуй, Маруся. Я счастлива видеть тебя.

– Здравствуй, – чуть не заплакала девочка.

В зал вошла толпа гостей – элегантно одетые дамы и господа. Мэри пришлось встречать их, оставив Марусю одну. Она стояла в своём новом пальто и красных сапожках, с маминой сумкой в руках, не зная, что ей делать.

Глава тридцать первая

Без волшебства

Постояв ещё немного, Маруся решила посмотреть рисунки, висящие на стенах. Многие даже рисунками трудно было назвать, скорее картинами. Оформленные в рамки, яркие, красочные полотна восхитили девочку. Маруся нашла работы Вовки Степанкина, и ей сразу захотелось домой. Нарисованные рыцари были чем-то похожи на самого Вову.

К Марусе подбежал Андрей:

– Маруся, пойдём скорее в твой номер. Тебе надо снять пальто и сапоги и надеть туфли. Скоро начнётся церемония награждения. Посол уже прибыл.

– Я не взяла туфли, – призналась Маруся.

– Да и ладно, в сапогах наградят, – засмеялся Андрей.

В номер, на третий этаж, поднимались на лифте. Настроение у Марусе совсем испортилось, когда она оказалась одна в красивом номере с табличкой «35».

– Мэри в соседнем номере устроилась, я побежал, ждём тебя, – крикнул Андрей, убегая по лестнице вниз.

Комната была уютной, даже красивой. Большая кровать с розовым покрывалом, букеты и поднос с фруктами – ничего из этого её не радовало. Маруся сняла пальто, открыла встроенный шкаф, чтобы повесить туда свою одежду и не смогла сдержать улыбку.