Во имя Великой Империи

Когда девушка всё-таки закончила приводить господина в порядок, она почувствовала, как сжался желудок от голода. Паула решила проигнорировать это желание. В глубине души влюблённая хотела последовать за своим любимым, поэтому решила не утолять потребность в пище. Она осторожно легла на простыни рядом с холодным телом, смотря в потолок. Слёзы снова сдавили горло. В воспоминаниях всплывали образы из прошлого. Воинственный взгляд, нахмуренные брови, искривлённая улыбка раздражения… И эта привычка, цокать языком от недовольства.

–Когда-то я мечтала лежать здесь рядом с тобой…– прошептала она, закрыв лицо руками,– Но какой в этом смысл, если ты… Не дышишь… Я бы всё отдала, чтобы услышать твоё дыхание, Арчибальд! Я отдала бы всё, чтобы ты был жив…

Тонкие губы защипнули маленький кусочек мёда с ложки, и старик принялся с особым удовольствием смаковать сладость. За огромным столом на сотню человек сидел только он. Напротив каждого кресла на столе лежали чистые тарелки, бокалы, вилки и ложки, словно мужчина ожидал кого-то в гости, но ещё никто не явился. Старик отхлебнул из бокала сырую воду, запивая мёд и наслаждаясь десертом. Скелет, обтянутый кожей – это описание хорошо подходило Ведущему Магу Викаэлю. Возраст уже не позволял иметь красивое подтянутое тело, как когда-то в молодости, но мужчина не беспокоился по этому поводу. Он никогда не скрывал свою старость, потому как считал её показателем богатого жизненного опыта. К тому же, набирать вес было совершенно некогда. Обязанности Ведущего Мага требовали полной отдачи и энергетических затрат. Старик сложил руки на стол и посмотрел на воображаемых гостей. Может, когда-то залы Храма Волка и ломились от количества пирующих людей, но сейчас это был пустой дворец, который не могли посещать смертные, не чтящие Духов.

Земли Волка неспроста назывались таким образом. Вся эта территория была под охраной могущественной энергии, носящей образ полу-волка, получеловека. Люди представляли себе Хранителя этих земель именно таким образом, потому как ещё в древние времена маги во время транса и медитаций по всему земному шару видели в видениях образы, связанные с Высшими Созданиями. Всего разных видений оказалось девять, отсюда люди и пришли к выводу, что Земля делится на девять территорий, каждая из которых попадает под влияние того самого Духа, который явился в видении. Во времена большого упадка человечества, когда люди начали сношаться прямо на улицах городов, подобно животным, когда люди забыли о чести и достоинстве, когда мор и засуха уничтожал целые города, люди были вынуждены просить помощи у Высших Сил. Тогда-то и был образован Круг Ведущих Магов, людей, способных чувствовать Дух Хранителя, его желания, и выполнять его требования. Требований оказалось не так уж много, но все они заключались в плате дани… Человеческой кровью. Когда начались первые жертвоприношения, ситуация стала ещё хуже. Духи не сказали, чью кровь они желают, а маги сделали выводы, что Хранитель хочет крови слабых. Начались убийства младенцев и девственниц. В конечном счёте, заболели и сами маги, и вскоре скончались мучительной смертью. Тогда другие люди, способные видеть Иной Мир, обратились к Духам с мольбами уточнить свои требования. И получили ответ. Тогда каждая из девяти территорий омылась в крови мародёров, убийц и насильников. Маги принесли необходимую жертву с особой жестокостью на Месте Силы, где присутствие Хранителя ощущается настолько, что обычный человек не в состоянии даже находиться там. Жертв истязали несколько часов, пока ощущение страшной энергетической тяжести не исчезло. Когда Духи получили то, что желали, маги поняли, что это была не последняя жертва, которую нужно было принести. Регулярно Ведущие, чувствующие Хранителя, Маги приносили необходимую жертву. В страхе оказаться на месте мучеников, большинство людей взяли себя в руки и приняли отчасти праведную жизнь, прекратив торжество низменных желаний. Позже на Местах Силы возвели Храмы Хранителей по одной планировке, где были вынуждены жить и приносить жертвы Ведущие Маги. Когда Маг становился слишком стар, он обучал юношу или девушку, оставив преемника на своём месте, чтобы наконец-то уйти на вечный покой. Огромные залы Храма были созданы для того, чтобы в особенный день, когда Хранитель преисполнен блаженством, возносить ему хвалу и пировать в его честь… Но идея оказалась неудачной. В назначенный день, когда строительство Храмов было завершено, люди по всему миру закатили в Храмах пир. Шум и веселье лишь разгневали Духов. Люди начали задыхаться прямо в залах, сердца сжимались до боли… С тех пор люди навсегда предпочли забыть об идее пира в честь Хранителей. Ведущие Маги приносили жертвы, приняв отшельничество, каждый день читали молитвы, чтобы иметь возможность находиться на Месте Силы. Никто не мог пожелать такую незавидную судьбу, но Ведущий Маг имел право потребовать абсолютно любую жертву, и никто не был в состоянии ему отказать. Он мог потребовать даже самого короля, а люди, в страхе прогневать Хранителя, отдали бы своего правителя в жертву. Так было когда-то… Времена изменились. Ведущий Маг уже не являлся такой почётной персоной, как раньше, порой о его существовании даже забывали, не говоря уже о его предназначении.

Ведущим Магом могли стать только самые одарённые дети. Вундеркинды, знающие всё возможное, и то, что людям знать не положено. Сам Викаэль когда-то был очень одарённым ребёнком, который попал на обучение в возрасте шести лет, но чем старше он становился, тем больше его учитель понимал: очень скоро он уже ничему не сможет научить своего преемника. Викаэль видел больше наставника, чувствовал сильнее, а со временем обнаружился его особый дар, представляющий угрозу любому человеку, независимо от положения, здоровья и титула. Викаэль имел власть над телом любого, над его рассудком и даже душой. Он был в состоянии говорить с давно ушедшими, чувствовать все эмоции и мысли собеседника… И имел власть убивать, не нанеся ни единого удара. Он мог вытащить душу из тела, сделать человека своей марионеткой, либо вернуть к жизни мертвеца. Но ничего из этого он не делал. Он знал, какая сила была дарована ему при рождении, но не пользовался ей сверх меры. Живые должны быть там, где их место, равно, как и создания, находящиеся за пределами людского ограниченного понимания. Викаэля боялись даже другие Ведущие Маги, но старик уже был слишком стар для разного рода встреч с ними. Теперь он не покидал Храм, выполняя своё дело, и живя лишь по привычке, без интереса к жизни, без желаний… Просто, потому что уже привык жить.

Викаэль набрал в ложку ещё немного мёда и поднёс ко рту, но замер, смотря ярко голубыми глазами вперёд, куда-то вдаль. Сердце защемило, и старик убрал ложку обратно в пиалу, держась левой рукой за грудь. Неужели, его время пришло? Старику было уже за сто пятьдесят, однако Викаэля беспокоило далеко не это. Он считал, что ему пока рано отправляться в Мир Иной, он ещё даже не воспитал преемника, однако тревога лишь нарастала.

–Что такое…– прошептал мужчина и встал с кресла, задыхаясь. Он склонился над столом, отчего длинные локоны седых волос начали настойчиво лезть в глаза. Маг прищурился, всматриваясь в огонёк свечи. Пристально. Внимательно, словно что-то видел в нём. Грудь сдавливали болезненные тиски.

–Боль…– шёпот сорвался с его напряжённых уст, словно кто-то другой говорил голосом старика, взывая о помощи,– Сердце болит… Болит… Горит! Оно горит!

Викаэль не шевелился. Огонёк медленно танцевал, вырисовывая плавные грациозные узоры. Старик глубоко вдохнул, ощущая, как едкий дым заполняет лёгкие. Становилось нечем дышать, а по венам словно циркулировал кипяток. Руки старика задрожали, но он не издал ни звука, словно когда-то уже привык к этой боли…

–Слабый… Смертный… Жалкий…– маг ещё сильнее нахмурился,– Огонь!.. Они все мертвы!..

Викаэль резко сорвался с места и быстрым шагом направился к дверям из столовой, потушив взмахом руки горящие свечи. Боль резко отступила, Викаэль снова ничего не чувствовал, но на сердце было слишком неспокойно, и маг ничего не мог с этим поделать. Однако он знал, что есть лишь один человек, чьи страдания могут доставить ему такие ощущения. У Викаэля был лишь один человек, которым он дорожил, и чьи муки для него были болезненнее его собственных…

Старик вывел коня из конюшни и, не медля ни минуты, отправился в путь. Викаэль уже много лет не покидал Храм дольше, чем на несколько часов, но сейчас был особый случай. Викаэля внезапно перестало волновать всё, что было важно ещё несколько минут назад. «Арчибальд…»– думал мужчина, подгоняя коня,– «Неужели, мои опасения оправдались…».

День 3

Паула всё же не выдержала грубого натиска со стороны голода, и девушке в итоге пришлось поесть. Сильный стресс постепенно отступал, но Паула по-прежнему скорбела по лорду Ройдфорду, не отходя от его тела ни днём, ни ночью. С ужасом девушка понимала, что рано или поздно ей придётся придать тело любимого огню. Арчибальд был мёртв уже не первый день, его тело окоченело, а комнату начал наполнять запах мертвеца. Пауле было очень больно даже думать о сожжении, но она не могла так же свыкнуться с мыслью, что ей придётся оставить тело воина вот так, разлагаться в его постели. Лишь благодаря тому, что на улице, как и в самом поместье, стало холодно из-за того, что помещение больше никто не отапливал, а Паула ещё и открыла окно, тело Ройдфорда ещё хоть как-то держалось. Девушка уже устала плакать, её лицо припухло от постоянных слёз. Близился момент, когда Пауле всё же придётся поджечь это прекрасное тело. Прекрасное даже сейчас, но такое холодное и безжизненное.

Паула в очередной раз легла рядом с лордом, смотря в потолок. Мысленно она начала прощаться с любимым. Возможно, на следующий день или даже через несколько дней, от этого тела не останется ничего, кроме горстки пепла… Неужели, именно такой участи желал её прекрасный господин?.. Паула думала о том, что у него даже детей никогда не было, гордый лорд никогда не был женат. Служанка часто перед сном мечтала о том, что станет его первой и единственной женой и родит ему малыша… Или даже нескольких. Боевых сыновей или прекрасных дочерей. Высоких, рассудительных и гордых, как их отец. Слёзы снова начали застилать глаза. Паула знала, что лорд очень интересовался женщинами, хоть и не рассказывал никому о своих приключениях, но Паула хотела быть особенной. Любимой супругой, ради которой хотелось жить… Жить! Девушка снова в голос расплакалась, погрузившись в горе с головой и утопая в жалости к самой себе окончательно. Как ни больно это признавать, но ей больше было жаль себя, ведь её любовь так и осталась без ответа.

Паула подскочила от скрипа медленно открывающейся двери. Девушка широко раскрыла рот от страха, пятясь к окну. В дверном проёме стоял высокий худой мужчина, одетый в чёрную рясу. На одеянии ярко красным цветом на всю грудь была вышита символика, совершенно незнакомая Пауле. Она никогда не интересовалась подробностями системы магов, даже сейчас приняла Викаэля за священника, который пришёл либо упокоить мёртвых, либо разграбить то, что осталось от города. Его чрезмерная худоба и высокий рост заставили девушку испугаться. Паула схватила кинжал Ройдфорда с тумбочки и дрожащими руками начала грозить пришедшему. Сама не знала, зачем. Однако эта испуганная девчонка совершенно не волновала Викаэля. Он перевёл взгляд на постель. В этот момент Паула увидела, как на его лице отразилась невыносимая боль.

–Нет…– лицо мага исказил ужас. Мужчина медленно подошёл к кровати и упал перед ней на колени, обхватив свою голову дрожащими руками. До Паулы всё же дошло осознание, что этот мужчина пришёл не грабить то, что осталось от поместья, а был знаком с Ройдфордом, но служанка всё же не выпустила оружие из рук.

–Арчи…– Викаэль забыл о том, в каком грозном свете он обязан был представать перед людьми, забыл о том, что рядом находилась свидетельница его страданий. Он громко простонал, зажмурившись и подняв лицо к потолку. Паула медленно расслабила плечи, уже не готовясь к атаке или обороне.

–Сынок…– Викаэль дрожащими руками коснулся тела Ройдфорда,– Арчи… Что стало с тобой, мальчик мой!.. Ты не должен был!.. Ты был так молод!

–Кто Вы?– прервала скорбь Паула, но ведун даже не слышал её. Всё внимание Викаэля было обращено только к мёртвому телу Арчибальда. Это был отец гордого лорда?..

–Я так и знал…– продолжал шептать Викаэль, держа Ройдфорда за холодную руку,– Так и знал, что рано или поздно это случится… Я предупреждал тебя! Ты меня не слушал. Ты никогда никого не слушал!..

–Кто Вы?!– уже настойчиво повторила Паула. Викаэль снова поднял лицо к потолку и закрыл глаза, глубоко дыша. Девушка подняла кинжал, направляя остриё на незнакомца, когда маг медленно встал на ноги. Он какое-то время смотрел на мертвеца. Постепенно выражение боли на его лице сменилось спокойствием, хоть и глубоким горем. Маг закусил губы, представляя все страдания, через которые Арчибальду пришлось пройти всего несколько дней назад.

–Ты всегда был воином…– шёпот,– Боролся до конца…

–Отвечайте на мой вопрос!– нахмурилась Паула, словно маг её хоть немного боялся.

–Выйди отсюда,– короткий приказ. Маг даже не посмотрел на угрожающую ему служанку.

–Нет!– резко возразила она. Викаэль медленно перевёл взгляд на неё и нахмурился. Внезапно Паула почувствовала, что, несмотря на немощность старика с вида, она очень сильно испугалась этого взгляда. Возникло ощущение, что этому человеку ничего не стоило просто подойти и перерезать горло назойливой девчонке, но он держал себя в руках.

–Пошла вон отсюда!– прошипел сквозь зубы Викаэль. Паула снова покачала головой,– Глупая девка! Выполняй, или я заставлю тебя уйти!

–Я никуда не пойду!– она крепче сжала кинжал. Маг замер, пристально смотря на девушку. Паула тут же обмякла. Руки резко опустились по швам, а все мышцы расслабились, словно кто-то уже наигрался с марионеткой и отпустил все верёвочки. Выронив на пол оружие, она упала рядом, закрыв глаза. Пусть поспит. Когда Паула лишилась чувств, Викаэль мог позволить себе пройти в центр комнаты и сесть на пол. Маг раскинул руки, ловя ощущение энергии в этой комнате. Потоки циркулировали, но Викаэль ощущал лишь негатив. После такого количества убийств в этом городе, страшного насилия и унижений, маг не ощущал ничего светлого ни здесь, ни снаружи здания.

«Слишком много смертей»,– подумал ведун, ища нужный поток и потирая пальцами ладони,– «Слишком много мёртвых не упокоены… Заперты здесь… Мученики. Зовут на помощь, хотят покаяться, ищут близких, но не могут отыскать… Эта земля непригодна для жизни, пока они здесь. Я отпущу их, чтобы очистить эту землю. Всех, кроме тебя… Арчибальд, ты мне нужен! Держись, мой мальчик! Я уже скоро найду тебя…».

Арчибальд отрешённо смотрел на пламя перед собой. Мужчина лежал на раскалённой скале на боку. Синий огонь обнимал и ласкал его тело, не оставляя ожогов и не опаляя. Огонь жёг его душу, а Ройдфорд словно был не здесь. Он прокручивал в голове снова и снова те сцены, когда люди горели заживо, взывая о помощи. Взгляд карих глаз не выражал ровным счётом ничего. Больше ничего. Арчибальд устал кричать. Устал извиваться, пытаясь спастись от обжигающей ненависти и наказания. Языки пламени вновь поцеловали его тонкие сухие губы, словно пытаясь проникнуть сквозь них, выжечь новые узоры внутри, заставить страдать, но Ройдфорду теперь было всё равно. Он не выражал эмоций, представляя себе лицо Стоунхеда, окровавленное, искажённое от неземной боли. Арчибальду было уже неважно, что будет с ним самим дальше, он просто хотел, чтобы здесь, рядом, на камнях сейчас лежал этот бесчувственный ублюдок. Ройдфорд мечтал увидеть его страдания, считал несправедливым, что король сейчас находился там, где мог продолжать свои зверства, мучить и убивать людей, упиваясь их болью и горем. Снова поцелуй пламени в сердце… Лорд уже ничего не чувствовал. Люди, которых Арчибальд знал при жизни, всегда видели во взгляде Ройдфорда воинственность, гордыню и стремление идти до победного финала. В его глазах теперь ничего не осталось, но не огонь сломил его дух. Бессилие. Как можно сражаться, если битва его жизни уже закончилась? Не осталось ничего: ни права на реванш, ни надежды, ни даже тела великого воина. Он был уничтожен, он знал, что нет обратного пути, и жажда мести – всего лишь эмоция, желание, которое никогда не сбудется. Нельзя бежать, если нет ног. Нельзя дышать, если нет лёгких. Нельзя держать меч, если нет рук. Его тело было мертво. Арчибальд никогда не очнётся, это не сон. Напоминание об этом – клинок, всё так же торчащий из груди астрального тела.

«Я вынужден принять своё поражение…»– подумал Арчибальд, не отводя взгляда от огня, потому как пламя было повсюду,– «Впервые в жизни я сдаюсь. Я сдаюсь, но не ты победил меня, Стоунхед! Я больше не ребёнок и не верю в то, что люди могут жить вечно… Я убивал. Убивал много раз. Люди и убивают для того, чтобы враг потерял возможность свершить отмщение, ведь так? Убийство – идеальный способ покорить непокорный дух. Если бы я мог увидеть тебя и сказать, что ты убил моё тело, но мой дух ты не сломил… Я не приду к тебе не потому, что теперь считаю тебя победителем. Я не приду, потому что теперь мне нет обратной дороги. Но я очень целеустремлённый, Стоунхед! Я буду ждать тебя здесь. Рано или поздно тебя затащит сюда Судьба, а я уже буду готов сделать твои страдания в Вечном Огне невыносимыми. Однажды наступит этот день… Однажды ты снова увидишь меня, и тогда я вновь почувствую хоть что-то… Для меня не будет большей радости, чем вид твоего страха и ужаса. Ты встретишься со мной… Я буду ждать… Буду! Я буду ждать тебя здесь… Паршивый ублюдок. Я буду терзать тебя до тех пор, пока в тебе ещё будет оставаться хоть капля жизни, хоть капля воли… Пока ты ещё будешь в состоянии молить меня о пощаде. Но пощады не будет. Я заберу у тебя всё, что тебе дорого, и оставлю лишь жалкую пародию, и это будет честью для тебя! Потому что ты не оставил мне даже этого… Да мне и не нужно такое «счастье»! За себя мне не больно. Сколько ты загубил невинных жизней… Ты ответишь мне за каждую. Однажды…».

Внезапно Арчибальд почувствовал чью-то ногу на своей спине и сильное давление. Секунда, и всю грудную клетку сковала невыносимая боль. Ройдфорд всё-таки закричал. Казалось, вместе с лезвием, которое кто-то старательно тянул на себя, наружу выходили и внутренние органы. Меч не хотел поддаваться, но неизвестный был очень настойчив. Арчибальд попытался схватиться руками за камни, чтобы поспособствовать извлечению оружия из своей спины. С лязгом лезвие в один момент выскочило на свободу. Ройдфорд зажмурился, глубоко дыша. Выжигающая боль в сердце отступила, оставив место душевному покою… На долю секунды. Неужели, это часть наказания? Неужели, сейчас с ещё большей жестокостью неизвестный благодетель вонзит клинок в спину мученика? Арчибальд резко обернулся через плечо, всё ещё лёжа на камнях.

–Викаэль!?– Ройдфорд широко раскрыл рот, забыв все слова. Маг стоял, выпрямившись в полный рост и держа в руках окровавленный меч лорда.

–Никаких вопросов, Арчибальд,– Викаэль протянул мужчине руку,– У нас мало времени. Точнее, его совсем нет.

–Я уже провёл здесь Вечность…– тихо ответил Арчибальд, приняв помощь и поднявшись на ноги с раскалённой скалы.

–Посмотри туда…– Викаэль указал левой рукой на пламя,– Видишь дорогу?

Арчибальд прищурился, всматриваясь в слепящие искры.

–Я… Ничего не вижу, Викаэль!– он покачал головой,– Только слепящий огонь! Я кроме него уже ничего почти не вижу…

–Если ты хочешь выбраться отсюда, Арчибальд, тебе придётся увидеть!– Викаэль терял терпение. Ройдфорд понял, что ему было очень сложно находиться здесь, и каждое слово и минута, проведённые в Огне, для него не менее болезненны, чем для самого Ройдфорда,– Ты не видишь, потому что отчаялся. Пожелай вернуться!

–Вернуться?!– Арчибальд продолжал искать дорогу взглядом,– Отсюда нет пути! Это иллюзия! Ты – очередное наказание? Никто не возвращается… Это сказки!

–Так ты хочешь вернуться, или будешь пререкаться, мальчишка!?– Викаэль повысил голос,– Я думал, тебя жестоко убили, растерзав твой народ в клочья.

Арчибальд нахмурился, продолжая всматриваться в огонь.

–Я думал, тебя убили в спину, словно труса, хотя ты сражался до последней секунды…– ещё громче заговорил Викаэль, вынуждая Ройдфорда стиснуть зубы, вспоминая былую ненависть,– Думал, в тебе горит огонь ярости и жажды мести. Неужели, я ошибся, и на самом деле ты не хочешь отомстить?..

–Хочу!– прошипел сквозь зубы лорд. Его глаза отчаянно искали хоть что-то, напоминающее дорогу.

–Так ты хочешь утопить того, кто сделал это с тобой, в его собственной крови?– продолжал маг,– Хочешь слышать его вопли и мольбы о милосердии, которое он сам не проявил к твоим людям?..

–Я разорву его на части!

–Тогда ищи дорогу быстрее!

–Я вижу!– в глазах Ройдфорда промелькнула искра надежды,– Я вижу, Викаэль!

–Иди!– маг слегка подтолкнул мужчину одной рукой,– Ты будешь гореть, будет невыносимо мучительно, но не смей останавливаться! Не сбейся с пути, Арчибальд! Только тогда ты сможешь показать всему роду людскому, чего ты стоишь на самом деле!

Арчибальд резко обернулся к другу. Увидев во взгляде мага страх, Ройдфорд не стал медлить. Больше не оборачиваясь, он сжал кулаки и рванулся вперёд. Пламя обхватило его с такой силой, что Арчибальда буквально зажало в тиски, но он прорывался, преодолевая вершины собственных возможностей. Викаэль сквозь огонь видел, как волосы Арчибальда воспламенились, как и его кожа, но воин не падал, не кричал, не останавливался. Ройдфорд знал, что это его последний шанс выжить.

–Прости меня…– прошептал старик и закрыл глаза, ощущая, как пародия на меч Арчибальда растворяется в его руке,– Ты ещё не знаешь, на что я тебя обрёк…

Викаэль резко открыл глаза, придя в сознание спустя несколько часов. Снова сырая холодная комната, наполненная запахом мёртвого тела. Маг быстро поднялся на ноги и подошёл к лежащей на полу служанке. Викаэль поднял кинжал и, не медля более ни минуты, приблизился к мертвецу. Склонившись над телом, ведун покрепче сжал оружие. Левой рукой он слегка оттянул чёлку Арчибальда к затылку. Словно художник на холсте, Викаэль рисовал лезвием на лбу воина страшные кровавые символы. Когда маг закончил, он отошёл на несколько шагов от кровати, одарив ещё пока мёртвого мужчину взглядом сострадания. Метки необходимы, чтобы дух нашёл дорогу обратно. Викаэль прекрасно знал, что делал, но угрызение совести мешало думать. Хоть маг и знал, что Арчибальд был достаточно силён, чтобы справиться с любыми испытаниями, было больно осознавать, на какие страдания отныне был обречён воин. Викаэль прогнал ненужные мысли и посмотрел на служанку. Паула внезапно очнулась, широко раскрыв рот и глаза. С огромным трудом, словно только что тонула, девушка сделала глубокий вдох и схватилась за грудь. Громкий кашель и затруднённое дыхание. Викаэль усмехнулся, отчасти злорадно, ведь он предупреждал настойчивую девчонку.

Когда Паула прокашлялась и восстановила дыхание, страх всё ещё затуманивал её рассудок. Служанка в ужасе посмотрела Викаэля, не закрывая рот. Обычный шок. Маг видел его слишком часто.

–Ты меня понимаешь?– чётко и весьма грозно произнёс Викаэль, на что девушка, не меняясь в лице, закивала. Понимала, это уже хорошо. Маг серьёзно нахмурился.

–Оберегай его тело!– короткий приказ,– Не сжигай, не хорони, даже с места не уноси! Сюда никто не заявится больше. Сторожи его на всякий случай. Когда очнётся и придёт в себя, скажи, что его лучший друг хочет его видеть… До того, как увидишь, что он осознаёт всё происходящее, держись как можно дальше.

–Очнётся?!– глаза Паулы ещё больше округлились, но Викаэль уже шёл к дверям,– Что значит, очнётся?! В каком смысле, очнётся!?

Маг вышел, хлопнув дверью. Паула осталась сидеть на полу, широко раскрыв глаза. Она ещё не окончательно пришла в себя после гипноза, а данное заявление незнакомца казалось просто бредом сумасшедшего. Девушка встала на ослабевшие ноги и подошла к кровати. Закрыв рот рукой, она сдержала очередное желание заплакать. Эти страшные символы на лбу мертвеца… Что они значили?..

–Арчибальд…– прошептала она, стараясь успокоиться,– Очнётся?..

День 5

Прошло больше суток с тех пор, как Викаэль покинул Зелёный Рай. Паула всё так же день и ночь проводила рядом с лордом. Сначала она решила, что явление мага было всего лишь галлюцинацией, в конце концов, служанка уже не первый день проводила рядом с трупом, рассудок мог помутиться. Но уже на следующий день она заметила, что запах мертвеца постепенно выветривается из комнаты, а это означало, что тело больше не разлагалось. Затем себя стали проявлять и более странные вещи. Синяки на теле потеряли цвет, раны и порезы словно исчезали. Паула знала, что это невозможно, но как бы там ни было верила своим собственным глазам. Ближе к вечеру четвёртого дня с той роковой ночи, волос за волосом на голове Арчибальда стал покрываться сединой. В эту ночь Паула побоялась ночевать рядом с телом и вернулась в свою новую комнату.