Климат, или Что рулит судьбой цивилизаций

Александр Никонов

Климат, или Что рулит судьбой цивилизаций

© Никонов А. П.

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

Чему обязан своими успехами человек? Каким человеческим усилиям обязана своим устройством наша жизнь?..

Что в человеческом смысле зависит от людей, от нас с вами?

От чего зависят люди?..

Север ГансовскийКак только землю снег покрыл,Ребенка холод разбудил.И чтоб во тьме себя согреть,Он арфу взял и начал петь.Дмитрий Бавыкин

Когда кровь стынет в жилах. От автора к обновленному изданию

Мне буквально дурно стало, ей-богу!..

Настроение упало ниже плинтуса, когда во время домашних арестов и локдаунов, вызванных коронавирусной паникой 2020 года, я, путешествуя по океану Интернета на яхте своего внимания, вдруг натолкнулся на риф ужасной информации. То была идеологическая программа леволиберальной западной интеллигенции. Возможно, вы тоже ее видели и тоже, как я, выпали в осадок. Это ведь какая-то жуть, как они рисуют нам будущее!

И особенно страшно становится от того, что понимаешь: теперь, когда к власти в главной стране мира – Соединенных Штатах Америки – пришли именно эти люди, их представления о мире, их абсолютно троцкистские грезы о будущем, напоминающие худшие антиутопии лучших фантастов, имеют все шансы на воплощение. Мы стоим на пороге какого-то ужасающего самосбывающегося прогноза.

А если вам еще не попадались эти мечты леволибералов от Демократической партии Америки и социал-демократов в Европе о том, что нас всех ждет, по их представлениям, я вам вкратце распишу…

Значит, если раньше во главе угла стояла классовая борьба, эксплуатация и угнетение пролетариев, то теперь пролетарии подвинулись (уступив место роботам на заводах), а угнетение и эксплуатация остались. Теперь мужчины угнетают женщин, белые черных, гетеросексуалы гомосексуалов, люди традиционного пола людей нетрадиционного пола. А все вместе мы эксплуатируем природу! Отсюда смещение акцента на политической палитре от красного к зеленому: эколожество, активисты Гринпис, партии «зеленых» в парламентах, бесноватая Грета Тунберг – вот это вот все…

И центральным, главным пунктом повестки стоит глобальное потепление. О нем много спорят, но международный политический мейнстрим и ученые, живущие на гранты от политического истеблишмента, едины – планету надо срочно спасать, а то станет тепло! Русские же угрюмо на все это смотрят, хотя их (наше) правительство подписало Парижские соглашения о защите климата. Почему смотрят угрюмо, понятно: Россия – самая холодная страна в мире, и еще ни одному русскому не стало плохо от того, что в результате глобального потепления в его стране теперь чуть менее холодно.

Но истерия спасения планеты от людей уже захватила все прогрессивные западные умы, оттого и рождаются (среди наиболее прогрессивных из них) те планы, которые и повергают в шок. Потому как высоколобыми западными мыслителями предлагается нечто такое, от чего мы в нашей стране мучились семьдесят лет и с трудом избавились – социалистическая уравниловка, нормирование, запреты, карточная система, строгая пайка. Вот совершенно буквально!

Они, как туповатые, но старательные троечники сели и рассчитали, как снизить «нагрузку на природу» до минимума, чтобы остановить глобальное потепление. Для этого надо сократить полеты на самолетах (в год одному человеку будет положен один полет на определенное расстояние, выделенное количество бензина для автомобиля и так далее). Но самое главное – людям будет запрещено есть мясо. Все граждане, по мысли «спасателей», должны поголовно стать вегетарианцами.

И в этом есть смысл, как ни странно! Действительно, в мире сейчас сотни миллионов голов скота. Все они выделяют из своих кишечников метан. И если бы все животноводство исчезло, это и вправду помогло бы сократить количество парниковых газов в атмосфере, причем на такую величину, которая на горизонте в сотню лет притормозила бы глобальное потепление на 0,1 градуса в среднем по планете, что, в принципе, немало (подробнее об этом – в данной книге).

– Так мы спасем жизнь на Земле! – грезят охранители (природы).

Но зачем нам такая жизнь?

Россия, повторюсь, самая холодная страна мира. Здесь всегда не хватало тепла и влаги. И вот теперь, когда жизнь наконец-то начала чуть-чуть налаживаться, нам говорят, что это плохо. Что мы должны пожертвовать собой ради того, чтобы у нас по-прежнему было холодно. Вы это серьезно?

Ради этого мы должны пожертвовать шашлыком? Пельменями? Домашними котлетами? Пловом с бараниной и курдючным салом? Докторской колбасой? Сосисками с тушеной капустой под пиво?..

Нет!!!

Послушайте, да мы за колбасу родину продали! Советский наш, прости господи, Союз. Это все на моих глазах было. Мы шли на баррикады за колбасу, по сути. Я сам ходил. Так уж вышло, что колбаса оказалась лучше родины! А родина, между прочим, для русского человека – не пустой звук! Это мать наша практически! Мы всю свою историю за родину сражались со всеми завоевателями, не щадя своих жизней. Деды воевали!.. И если уж появилось у нас что-то получше родины, то за эту колбасу мы все ляжем как один!.. А они нам говорят, что мы должны отказаться от сочных антрекотов средней прожарки, посыпанных крупной солью и перцем, и от винограда, который скоро будет вызревать под Москвой в результате глобального потепления, – ради того, чтобы не утонули в океане какие-то там Мальдивские острова? Да хрен бы с ними, нехай тонут! Тем более знающие люди говорят, что их уже не спасти и к концу века их вода накроет при любых раскладах, даже если мы всей планетой застрелимся, а предварительно перестреляем весь скот. Потому что процесс инерционен и запущен полтораста лет назад. А последствия того, что мы сделаем сегодня и завтра, проявятся через сотни лет.

В общем, все эти переживания и заставили меня взяться за перо, чтобы серьезно обновить данную книгу. Дело в том, что эта книга впервые вышла в свет почти пятнадцать лет назад. Она посвящена тому, как малейшие колебания климата влияли на историю нашей цивилизации. Так, например, в эпохи похолоданий укреплялись и собирались империи, а в эпохи потеплений империи и большие страны разваливались. Что будет с самой большой страной мира – Россией в эпоху глобального потепления? Чем планете грозит это потепление?

Однако последние пятнадцать лет научная мысль не стояла на месте, поэтому текст нужно было серьезно дополнить новыми данными. Но как это сделать, ведь книга плотно сбита, и ее основные выводы новые сведения никак не затрагивают?

Поэтому я решил поступить следующим образом – поскольку главные выводы книги о том, как колебания температуры влияли на историю цивилизации, остались непоколебленными последними научными данными, а данные эти, касающиеся глобального потепления, интересны и важны для нашего ближайшего будущего, автор просто пристроит к главному зданию книги каминный зал, в котором, сидя перед потрескивающими березовыми дровами с кальяном в одной руке и рюмкой коньяка в другой, поведет неспешный разговор с главным героем этой книги.

Вы когда-нибудь такое видели – чтобы герой книги вышел из книги и в отсветах красного пламени, горящего в камине, под треск поленьев говорил с автором книги и с вами, ее читателями?

Вы это увидите!..

Когда кровь кипит в жилах. От жены автора

– Хочется в круиз, – мечтательно закатив глаза, сказала жена. Я промолчал, внутренне закипая, поскольку в планах этого не было. В планах было – работать над книгой.

С ней такое бывает. Она в последнюю пару лет пристрастилась плавать по воде на пароходике. Началось все с малого – круизов по Волге, а закончилось…

– Я хочу теперь по Нилу прокатиться! Или по Европе. По Дунаю, например. «Дунайские волны», прелесть… Я посмотрела объявления – можно это сделать зимой. Зимой дешевле. Не в самый Новый год, конечно, когда пик, а попозже – в январе-феврале. Зато сразу несколько стран можно посетить. Вена, Будапешт…

Да, зимой дешевле. Потому что холодно, промозгло. Некрасиво как-то. Серое небо. Градусов 5–10 тепла, не больше. А то и целый 0! Холодный дождь… Был я как-то зимой в Братиславе. Свинцовый Дунай величаво катил свои неприглядные воды, на коих слегка покачивался плавучий ресторан, где мы с друзьями праздновали наступление Нового года, нового века и нового тысячелетия.

На переломе тысячелетий как-то резче ощущаешь течение времени, которое убегает из-под ног, словно дунайская вода. И никого – ни в наступившем веке, ни в миновавшем – эта вода не удивляла. А ведь когда-то подобная картина людям и в голову прийти не могла. Нынче же зимний круиз по европейским рекам в порядке вещей, здесь навигация не закрывается: Европа славится своими теплыми зимами. Даже термин такой есть – «еврозима». Еврозима – это дождь, зеленая трава, легкие куртки… Россияне, которым довелось побывать в зимней Европе, с ноткой восторженного удивления рассказывают друг другу, как в январе-феврале в Черногории начинают распускаться и одуряюще пахнут первые цветы; как в Барселоне в январе они ходили по городу в одних рубашках, потому что солнышко пригрело до плюс 18 градусов.

Но так было не всегда. И не всегда будет…

Как понтийский Овидиев лед. Вместо введения, выведения, вынимания, обладания, ощущения…

Замерзает душа, жесточает душа, каменеет душа,как понтийский овидиев лед, у берегов Украины…Замерзает Дунай, жесточают поля, небосвод каменеет,И заметают снега черноморских унылых окраинСкифский размытый курган, ставший могилой тебе.Сергей Завьялов

Трудно сказать, за что сослали Овидия. Историки спорят об этом до сих пор. Кто-то считает, что за порнографию, кто-то – за шашни с внучкой императора. Он был, как вы уже поняли, типа нашего Пушкина, этот древнеримский поэт Овидий – большой озорник.

Публий Овидий Назон родился в 43 году до н. э. в богатой всаднической семье. Как полагается знатному отпрыску, парень получил хорошее образование в Риме. Пытался было поработать чиновником, но душа не легла – Овидия больше привлекала поэзия. Благо средства позволяли ничего не делать и в свое удовольствие слагать вирши.

Вскоре молодой человек прославился на весь Рим своими фривольными стишками, местами переходящими в откровенную порнографию. Но Овидий умел облекать голимую порнуху в такие красивые формы, что… да чего говорить – талант есть талант!

Тем не менее целомудренный император Август за веселые фривольности Овидия очень невзлюбил. Жизнелюбивым поэтам во все эпохи живется трудно. Да и в личной жизни у Овидия тоже как-то не очень ладилось – один развод, второй… Только в третьем браке наступило некое успокоение.

Однако с годами гаснет жар в крови… Постепенно Овидий подуспокоился, стал писать, кроме порностихов, серьезные произведения. Они, собственно, и принесли ему всемирную славу. Вскоре он стал любимейшим поэтом Рима. Но не императора! Всенародная любовь к Овидию не помешала Августу сослать гения в «Сибирь». «Сибирью» для римлян были те края, куда позже русские правители отправляли своих подданных на отдых в целях поправки здоровья – черноморское побережье.

Ах, какие места! Крым, Тамань, субтропический Кавказ, золотые пески Болгарии. Чуть севернее золотых болгарских – не менее золотые пески румынских курортов Мамая и Констанцы. Благодатные виноградные края!..

Между прочим, именно в Констанцу и сослали несчастного Овидия Назона. Тогда, правда, город носил другое имя – Томы, но не суть… Прибыв на место ссылки, гордый Овидий незамедлительно начал слать в Рим императору льстивые письма, в коих слезно умолял забрать его отсюда. Что же не понравилось гению римской словесности на курорте?

Об этом он написал пронзительные стихи. Я приведу их целиком, дело того стоит. А вы обращайте внимание на климатические особенности курортных мест. Но прежде одно необходимое замечание: Истром в те времена называли Дунай.

Итак,

Siquis adhuc istic meminit Nasonis adempti,Et superest sine me nomen in Urbe meum,Suppositum stellis numquam tangentibus aequorMe sciat in media vivere barbaria…

(Далее только перевод.)

Если кто-нибудь еще помнит отнятого у вас Назонаи мое имя еще живет без меня в Городе, —пусть тот знает, что я живу под созвездиями,никогда не касавшимися моря, посреди варварства.Меня окружают дикое племя савроматов, бессы и геты,о, сколь недостойные моего дарования имена!Все-таки, пока стоит тепло, мы защищены водами Истра:он отвращает войны течением своих вод.Когда же печальная зима покажет свое задубелое лицои земля станет белой от мраморного льда,когда Борей и снег не позволяют жить под Арктом,тогда становится очевидным, что эти племена угнетены озябшим полюсом.Везде лежит снег, и чтобы солнце и дожди не растопили его,Борей укрепляет его и делает вечным.Таким образом, не успевает еще растаять прежний, как выпадает другой,и во многих местах он обыкновенно остается два года подряд.И такова сила разбушевавшегося Аквилона,что он сравнивает с землей высокие башни и уносит сорванные крыши.Люди защищаются от жестоких морозов шкурами животных и сшитыми штанами,из всего тела только лицо остается у них открытым.Волосы при движении часто звенят от висящих на них льдинок,и белая борода блестит, покрытая инеем.Вынутое из сосуда вино стоит, сохраняя его форму,и пить его дают не глотками, а кусочками.Что ж? Рассказывать ли мне, как, скованные морозом,застывают ручьи и из озера вырубают хрупкие воды?Даже Истр, который не у́же, чем папироносная река,и впадает в огромное море многими устьями,застывает от ветров, сковывающих его голубые воды,и невидимыми водами ползет в море.И там, где проходили корабли, теперь ходят ногами,и кони топчут копытами волны, твердые от мороза.И по новым мостам поверх катящихся волнсарматские быки влекут варварские возы.Едва ли мне поверят, но поскольку обманывать нет никакой корысти,то мое свидетельство следует воспринимать совершенно достоверным:я видел, как огромное море застыло подо льдоми гладкий покров сковывал неподвижные воды.И я не только это видел: я ступал на твердую водную гладьи, не замочив ног, стоял над волнами.Если бы у тебя, Леандр, некогда было подобное море,то не узкий пролив был бы причиной твоей смерти.В такой ситуации дельфины не могут, изогнувшись, выпрыгивать на воздух:суровая непогода сдерживает их попытки.И пусть Борей гудит, размахивая крыльями,никакого волнения не вызовет он в застывшей пучине;плененные стужей корабли будут стоять в мраморе,и весло не сможет рассекать затвердевших вод.Я видел, как рыбы, будто связанные, застыли во льду,но часть их еще и тогда оставалась живой.И вот только дикая сила неистового Бореяуплотнит или морские, или текущие в реке воды,тотчас же ровный от жестоких Аквилонов Истрпереезжает враг-варвар на быстром коне.Враг, сила которого в коне и далеко летящей стреле,разоряет на широком пространстве соседнюю землю.Одни из жителей разбегаются, и поскольку никто не охраняет поля,враги растаскивают необерегаемое имущество —жалкое деревенское имущество: скот, скрипучие телегии прочие богатства бедного поселянина.Других угоняют в плен, связав им руки за спиной;напрасно оглядываются они на свое село и дом.Третьи, несчастные, падают на землю, пронзенные крючковатыми стрелами,ведь летучее железо пропитано ядом.Чего враги не в состоянии унести или увезти с собой, то они уничтожают,и варварское пламя сжигает невинные хижины.Даже и тогда, когда стоит мир, жители трепещут, боясь войны,и никто, налегая на плуг, не взрыхляет почвы.Эта страна или видит врага, или боится, не видя его,и заброшенная земля бесцельно простаивает, застыв в пустом оцепенении.Здесь сладкая виноградная гроздь не прячется в тени листьеви клокочущее молодое вино не наполняет глубоких чанов.Страна лишена плодов, и Аконтию не на чем было бы здесьнаписать слова, чтобы их прочла его любимая.Здесь видишь только голые поля без зелени и без деревьев…О места, в которые не следует приезжать счастливому человеку!И вот, хотя так широко раскинулся огромный мир,как раз эта земля избрана для моего изгнания!* * *

В общем, в той степи глухой замерзал ямщик… Не до зимних пароходных круизов по Дунаю, согласитесь. Край земли!.. А вино, упоминаемое Овидием, – которое едят кусочками, откалывая от ледяной красной глыбы, – оно привозное. Потому что при подобном климате, напоминающем нынешний сибирский, как вы понимаете, ни о каком виноградарстве речи нет. И, кстати, археологические раскопки подтверждают этот вывод: в слоях, соответствующих этому времени, практически не встречаются виноградные зерна. Не вызревал тогда в Болгарии и Румынии виноград. И в Крыму не вызревал.

Вы обратили внимание, как подробно Овидий описывает лед – затвердевшую воду, по которой можно ходить, аки по суху? Для жителей тогдашнего Вечного города это было удивительно. И вообще столь суровые морозы были для них в диковинку. За 200 лет до Овидия знаменитый ученый Эратосфен Киренский в своем труде «География» приводит интересный факт. Жители Керчи (тогда она называлась Пантикапей) прислали в метрополию лопнувший от мороза медный сосуд с гравировкой: «Если кто не верит, что у нас делается, пусть убедится, взглянув на эту гидрию, которую не как прекрасное подношение богу, но как доказательство суровости зимы представил жрец Стротий».

Впрочем, нельзя сказать, что жители Вечного города вовсе не знали, что такое лед. Это для современников великого поэта лед, быть может, был в диковинку. Но за 400 лет до Овидия в Риме тоже не вызревали ни виноград, ни оливки – очень холодно было. Зимой замерзал Тибр, а снежный покров лежал на италийских полях по сорок дней в году.

Виноград не выращивали в Северной и Центральной Италии вплоть до конца III века до н. э., хотя виноградная лоза была италийским крестьянам, конечно же, хорошо известна – впервые виноград был завезен на Апеннины за 700 лет до н. э. Греческие колонисты, основавшие город Кумы (близ современного Неаполя) занимались виноградарством, но за 500 последующих лет колонизации виноградная культура так и не двинулась севернее Южной Италии. Сохранились греческие тексты, которые не рекомендуют селянам выращивать виноград и оливки севернее Неаполя – померзнут… Только в третьем-втором веках, когда климат потеплел, виноград и оливки распространились по всему «сапожку».

– На протяжении истории человечества климат неоднократно менялся, порой катастрофическим образом, а современные историки и уж тем более популяризаторы этого просто не учитывают, потому что не знают. Иногда случаются просто смешные вещи, – качая головой, сказал мне как-то один из самых компетентных климатологов современности профессор и член-корреспондент Академии наук Владимир Клименко. – Скажем, смотрю я на ВВС фильм про исход евреев из Египта, вижу следующую картину: едут на верблюдах по пустыне несчастные евреи. А ведь не было у них никаких верблюдов – верблюд в Африке был одомашнен гораздо позже, только в эпоху Юлия Цезаря. Но главное, пустыни тогда никакой не существовало на этом месте! Ландшафт был совершенно другим – здесь цвела саванна…

Одна из самых увлекательных научных задач – проследить воздействие климата на историю человечества. Ученые пытались сделать это неоднократно, чтобы выяснить влияние климата и географии на судьбы цивилизаций, характер народов, их мораль и культуру, но то были дилетантские попытки, поскольку только в последнее время была завершена масштабная реконструкция климата последних 10 тысяч лет и стало возможным наложить график климатических колебаний на человеческую историю. После чего прийти к очень любопытным выводам, к которым, в частности, пришел тот же Клименко:

– Куда бы на глобусе мы ни посмотрели, на какую бы эпоху ни обратили свой взор, везде прослеживается следующая закономерность: времена похолоданий – это время величайших научных и культурных прорывов, время создания великих империй. А эпоха потеплений – распад империй, культурный застой. Это правило срабатывает практически без исключений.

– Интересно. Особенно, если вспомнить, что распад советской империи пришелся на эпоху глобального потепления. Рассказывайте, друг мой…

Часть I. Улитка на уклоне

Давно замечено – если человек чем-то увлечен, он всякое лыко тянет в строку. Клименко – человек. И в силу своей увлеченности видит то, что другим незаметно.

– Поскольку я занимаюсь климатом, то, когда читаю русскую классику, бессознательно отмечаю все, связанное с погодой. Например, читая Достоевского, я много раз обращал внимание на то, что его герои летом ходят по Питеру в пальто. В «Братьях Карамазовых» в одном эпизоде (дело происходит в конце октября) автор между делом упоминает, что морозец стоял минус 10°С. И из контекста понятно, что это обычное явление… У Гиляровского есть эпизод, где он описывает, как первый раз в жизни приехал в Москву, на нынешнюю Комсомольскую площадь. Это было 19 октября 1876 года. Гиляровский рассказывает, как, сойдя с поезда, он со своими баулами перелез через сугроб и сел на извозчика. И тоже пишет об этом совершенно спокойно: подумаешь, середина октября – в Москве сугробы…

Оказывается, в XIX и в начале XX века климат в России и на планете был совсем другим, не таким, как сейчас. Но намного ли он изменился? За прошедшие сто лет среднегодовая температура в России поднялась примерно на 1 градус по Цельсию. Некоторым кажется, что 1 градус – это мало. Отнюдь. 100–150 лет назад в России было значительно холоднее. В Карелии, например, 40-градусные морозы подчас фиксировались в апреле! Теперь это что-то немыслимое… Нынешние коммунальщики в январе жалуются на редкие сорокаградусные морозы, называя их «небывалыми»… Еще при Николае I в России началось издание «Журнала Министерства внутренних дел». Его правильнее было бы назвать первым в России экологическим вестником, потому что журнал публиковал подробнейшие сводки погодных явлений. Из журнала можно узнать, что даже в начале XX века в Москве в июне (!) валил снег – и это не было каким-то исключительным случаем. Июньский снег выпадал даже в Киевской губернии.

Климат – штука удивительная.

Глава 1. Тонкая пленка жизни

В одной из геологических книг приводится такая картинка… Если нашу планету представить в виде шара диаметром в два с половиной метра – такой шар уместится аккурат от пола до потолка в обычной московской квартире, – то средняя глубина земного океана, равная 5 километрам, на этом шаре будет представлена пленкой толщиной в 1 миллиметр. А атмосфера… При разгерметизации салона самолета на высоте в 10 километров пассажиры гибнут: там уже невозможно дышать без кислородной маски, настолько разрежен воздух. Так вот, 10-километровый воздушный океан на нашем шаре эквивалентен тонкому слою, равному 2 миллиметрам.

Представили себе земной шар от пола до потолка и тонкую водно-воздушную пленку на нем? Вот в этой тонюсенькой пленке и сосредоточена вся наша жизнь, вся наша история. И здесь же, в этой пленке, размазанной по планете, сосредоточен весь климат.

Климат – тоже штука весьма тонкая. За миллиарды лет на нашей планете случалось много чего – Землю сотрясали могучие вулканические извержения, на ровном месте вырастали горы высотой в 10 километров, которые потом становились дном океана, планета пережила более ста астероидных атак, подобных той, что погубила динозавров 70 млн лет назад. Но, несмотря на все эти катастрофы, среднеземная температура никогда не падала ниже 8°С и не поднималась выше 10°C от современной.

Это я к тому, что колебания климата, самым драматическим образом влияющие на историю, обычно не превышают нескольких градусов или даже долей градуса! Например, Римскую империю, о чем мы поговорим ниже, погубило падение среднеглобальной температуры всего на полградуса. Климат ползет как улитка – едва заметно – и губит цивилизации.

Теперь вы знаете, что такое колебания климата. Но вы еще не знаете, что такое климат…

Небольшой городок Никея (ныне Изник), расположенный неподалеку от нынешнего Стамбула, известен тем, что в 325 году здесь состоялся 1-й Вселенский собор христианской церкви. Это историческое событие было в какой-то мере поворотным в истории христианства и потому прославило крохотную Никею. Но Никея славна еще и тем, что некогда здесь обитал ученый муж по имени Гиппарх. Именно этот наблюдательный грек ввел в научный оборот слово «климат». «Клима» на древнегреческом означает «уклон». (Слово «климакс», кстати, того же корня.)

При чем здесь какой-то уклон и почему Гиппарх назвал климат климатом? А потому и при том, что древний ученый справедливо утверждал: климат зависит от угла наклона, под которым солнечные лучи падают на земную поверхность. Ну до чего же догадливый народ эти греки! И интересующийся: со времен начала греческой цивилизации практически все великие греки писали о климате – и Аристотель, и Платон, и Геродот… Аристотель так даже оставил потомкам классический труд «Метеорологика», жаль только, он дошел до нас фрагментами.