Дракон: Отработанный материал. Заповедная планета. Игры теней

– Конечно. У нас такой техники почти нет. Все наши машины обычного, гражданского назначения, а тем вездеходам в лесу цены нет. Так что, чем дольше охотники ими пользуются, тем ты богаче.

– Как это богаче? – окончательно запутался разведчик.

– Охотники будут откладывать за каждую поездку по три шкурки лично для тебя и, вернувшись с промысла, просто принесут их тебе в дом. Обманывать и хитрить никто не станет.

– Весело! А то, что я эти машины у корпорации отбил, можно сказать, украл, не считается?

– Твои разногласия с корпорацией это только твои дела, – пожала плечами Лина. – Пойми, ты новый здесь человек, и все жители поселка, да чего там поселка, всего континента внимательно наблюдают за тобой. Каждое твое дело, каждый поступок, даже каждое слово выслушивается и обсуждается. За те несколько дней, что ты провел здесь, ты успел много раз удивить всех.

– Это чем?

– Ты начал с того, что не сел в машину к Рику. Не отказался от услуги девчонки, чтобы добраться до поселка в более комфортных условиях. Ты спас Санни. Осадил Рика. Не побоялся выступить против куратора, а под конец выплатил в фактории мой долг, хотя совсем не обязан был этого делать. Деньги тебе и самому пригодятся.

– Откуда они про долг-то узнали? – растерянно проворчал Влад.

– Я сама рассказала. Люди должны знать, кто поселился рядом с ними.

– Не знаю, – помолчав, вздохнул разведчик. – Как-то у вас тут все запутано. Вместо того, чтобы прийти, познакомиться, поговорить, вы молчите и слухи собираете. А потом, на основе этих слухов, выводы делаете. Но ведь человек может сделать что-то с одной целью, а потом вдруг что-то пошло не так, и результат получился совсем не тем, которого он добивался. Как тогда?

– Потому Дженни и задает тебе вопросы.

– Хочешь сказать, что она обсуждает меня с соседями за моей спиной?

– Тебя весь поселок обсуждает, – рассмеялась в ответ Лина.

– И что говорят?

– Пока только хорошее. Потерпи. Скоро люди поймут, что ты не провокатор корпорации, и придут знакомиться. Вот тогда разговоров будет больше, чем нужно.

– Боюсь, пока они поймут, что я не провокатор, не с кем знакомиться будет.

– Почему ты все время говоришь о смерти? Зачем зовешь ее? – неожиданно возмутилась женщина.

– Да никого я не зову, – отмахнулся Влад. – Я только говорю то, что мне сказал ваш доктор, и пытаюсь таким образом предупредить всех вокруг, что ко мне не надо привязываться.

А еще, наверное, пытаюсь себя к этой мысли приучить, – тихо добавил он. – Знаешь, я ведь всегда знал, что однажды умру. Но надеялся, что это будет, как у других разведчиков. Что я успею охнуть, твою мать, и уйти в драке, как положено мужчине. А теперь я вынужден сидеть и тупо ждать, когда это случится.

– Значит, ты, как и все, боишься смерти?

– Смерти только дураки не боятся и клинические идиоты. Как говорил наш доктор, смерть это болезнь, которую невозможно излечить и от которой не существует лекарства.

– Значит, ты не хочешь умирать? – продолжала допытываться женщина.

– Конечно, нет. Я жить хочу. Только это не мне решать, – едва слышно ответил Влад.

– Тогда перестань постоянно вспоминать о ней и просто живи. Поверь, уже вся планета знает о твоей болезни, так что тебе нет необходимости напоминать нам об этом.

– Ладно. Не буду, – чуть заметно улыбнулся разведчик.

– Может, хочешь на охоту съездить? – сменила тему Лина.

– Не сейчас. В ближайшие три дня ко мне должны наведаться гости.

– Хочешь сказать, что твои друзья смогут получить у корпорации разрешение на посещение планеты?

– Эти ребята идут туда, куда им надо, ни у кого не спрашивая разрешения. А у того, кто пытается им помешать, обычно возникают серьезные проблемы. Бывает, что и со здоровьем, – загадочно усмехнулся Влад.

– Это из-за того, то ты им сказал?

– Ага.

– Тогда корпорация тебя точно со свету сживет.

– Все может быть. Но сначала я им много крови попорчу.

– Зачем тебе это?

– Терпеть не могу, когда кто-то относится ко мне как к существу второго сорта. Всегда ненавидел. Хотят, чтобы я уважал их, пусть научатся уважать меня.

– А что в твоем понятии уважение? – зашла Лина на новый виток допроса.

– Смотря о ком идет речь. Если это отдельный человек, значит, он должен обращаться ко мне вежливо, спокойно, а не по-хамски отдавая приказы. Если это фирма, значит, за мою работу мне должны платить достойное жалованье. А если меня ставят в рабские условия, заявляя, что я либо добываю много шкур, либо подыхаю с голоду, то такая контора может отправляться куда подальше.

– А разве на твоей службе ты не получал приказы?

– Конечно, получал. Только все дело в том, что каждый раз уходя в поиск, мы шли на смерть. И наши командиры об этом знали и говорить старались соответственно. Знаешь, в нашей службе упорно ходят рассказы, как в самом начале, когда наша служба только создавалась, некоторые разведчики перед самой выброской просто расстреливали тех, кто осмеливался их оскорбить, и добровольно не возвращались с поверхности.

– Ты в это веришь?

– Не знаю. Точно я знаю только одно. За всю мою службу, даже в кадетском корпусе, на группу подготовки разведчиков ни один инструктор, ни один начальник, ни один командир не повысил голос и не попытался оскорбить.

– Как это может быть? – не поверила Лина.

– Нас с детства приучали к оружию. Настоящему, боевому. Мы с ним спали, ели, учились, гуляли. Так постепенно оружие становилось частью нашего тела. Еще одним органом, которым мы учились пользоваться виртуозно. У кого-то это получалось, у кого-то не очень. Но оно всегда было обслужено, заряжено и готово к использованию. Именно поэтому я первым делом вцепился в карабин, как только получил разрешение от Дженни.

– Дети с боевым оружием? Это же садизм какой-то. Вы же могли друг друга перестрелять.

– Могли. Но прежде чем выдать нам оружие, инструкторы подробно объясняли, что будет с тем, кто использует ствол против сокурсника. А во-вторых, оружие мы получали только после того, как проходили полный курс обращения с ним. Это значит, что любой курсант всегда готов в ответ на агрессию взяться за оружие. А там кто знает, кто окажется быстрее? Правый или виноватый. Поэтому мы обычно решали наши разногласия кулаками. В спортзале.

– И вам разрешали драться?

– Конечно. В накладках, по правилам рукопашного боя. Хочешь доказать что-то, докажи в деле.

– Но сюда же ты прилетел без оружия.

– Ты так думаешь? – хитро прищурился Влад.

– Хочешь сказать, что умудрился протащить сюда контрабандой что-то стреляющее?

– Нет, ствол провезти мне бы не удалось. Охрана космопортов за этим следит строго. А вот перо…

С этими словами Влад достал из-за спины свой нож и, продемонстрировав его женщине, убрал обратно.

– И чем эта железка отличается от всех остальных?

– Тем, что у него особая сталь, специальное покрытие и монохромная заточка. Это не просто нож. Это настоящее оружие, способное резать дерево, железо и даже легированную сталь. Такие кинжалы входят в комплект нашего вооружения, а из остатков наши оружейники делают на заказ ножи. Начальство знает, но старательно закрывает на это глаза.

– Почему? – с жадным интересом спросила женщина.

– Потому что еще ни один такой нож не оказался в руках у стороннего человека. Это только наше. То, что нельзя отнять у разведчика, даже если он умер.

– Как это?

– Есть способы, – ушел от ответа Влад.

– А ты не врешь? – неожиданно спросила Лина.

– А какой мне смысл врать? Пойми, наконец, я тебе не страшную сказку рассказываю. Это моя жизнь. То, чем я жил все эти годы.

– И ты совсем не помнишь своих родителей?

– Нет. Я был маленьким, когда меня выкупили у них и отправили в специнтернат. Потом училище, служба.

– Но почему они согласились? Почему пошли на это? – не унималась Лина.

– Все просто. Крепкий, шустрый мальчишка, с огромным лиловым пятном на половину лица. Рано или поздно таких начинают дразнить, и они становятся или социопатами, или закомплексованными тихонями, от которых неизвестно чего можно ожидать. Дети жестоки. А так я оказался в компании таких же, как и сам, маленьких изгоев, которых старательно готовили к самой опасной, но очень нужной империи службе.

– А где оно сейчас? – осторожно поинтересовалась Лина.

– Кто? Пятно? Содрано, вместе со шкурой, рукой и половиной лица.

– Но ведь избавившись от него, ты мог бы вернуться обратно.

– Куда? Родителей я не помню, дома не имею, семьи, естественно, тоже. Да и не представляю я себя без своей работы.

Даже сейчас. Я, наверное, потому и ввязался в эту авантюру, что она создает хоть какую-то иллюзию поиска. Разведчик на неизведанной планете, получивший приказ выяснить и доложить, что тут происходит, и можно ли вообще на эту планету высаживаться.

– И как? – с интересом спросила женщина.

– Пока не знаю. Поиск еще идет, – улыбнулся Влад.

– Какие-то вы там, в империи на голову скособоченные, – подумав, изрекла женщина. – Нет, чтобы жить как все люди, детей растить. Так нет, им обязательно надо куда-то в глушь, в самое пекло забраться. Ох, мужики… Как дети, честное слово.

– Ты торопишься с выводами. Новые планеты это возможность для людей жить вольготно, широко, не сидя друг у друга на головах. Не возникает опасности перенаселения, экологических катастроф. Есть возможность заниматься тем, что тебе больше нравится. Хочешь землю пахать, поезжай на Новгород, хочешь металл добывать, на Новосибирск. Если ты мастер в компьютерных технологиях, тебе прямая дорога на Ново-Московск. Но, прежде чем так жить, планету нужно исследовать. Узнать, какие на ней есть опасности и чего от местной флоры и фауны можно ожидать.

– Хочешь сказать, что бывают опасные растения?

– Еще какие. Например, на Веге-шесть, в туманности Тау Кита, почти все растения хищники. Не поверишь, сплошные заросли, и все жрут друг друга и все, что попадается под листья, цветы и корни. Жрут, гибнут и тут же начинают расти снова. Настоящий кошмар наркомана. А самое паршивое, эту гадость ничего не берет, зато сок любого из них способен растворять легированную сталь.

– Разве такое возможно?

– Я когда увидел, собственным глазам не поверил. Думал все, окончательно мозгами подвинулся. А наши головастики из научного отдела в экстазе только что кипятком не писали. Аж визжали, чтобы мы им как можно больше живых образцов доставили.

– И как? Получилось?

– Намучились, трех парней потеряли, но привезли.

Рассказы о неизведанных планетах так захватили Лину, что она принялась требовать продолжения, глядя на разведчика горящими глазами. Это продолжалось до самого вечера, пока Влад не взмолился об отдыхе. Непривычный к долгой болтовне мужчина даже охрип, рассказывая о своих приключениях. Наконец, Лина вспомнила о своих обязанностях и, подскочив, понеслась к себе, готовить ужин. Собрав все свое оружие, Влад не спеша оделся и, подперев дверь поленом, последовал за ней.

* * *

В таком режиме они прожили три дня. Вечером в дом Лины зашла одна из многочисленных соседок и, лукаво поглядывая на женщину, тихо сообщила, что в космопорту снова появилась большая группа охранников. Разом помрачнев, Лина поблагодарила женщину и, проводив ее до двери, бегом вернулась обратно. Сообщив Владу не самые радостные новости, она тихо спросила:

– Ты уверен, что твои друзья прилетят?

– Обязательно прилетят, – уверенно кивнул Влад, уже совсем не чувствуя такой уверенности.

Отлично зная, что тянуть резину куратор не станет, и нынешней же ночью снова попытается арестовать его, Влад оделся и отправился в дом Дженни, готовиться к встрече. Он уже почти дошел до знакомого двора, когда высоко в сумеречном небе полыхнула знакомая до боли вспышка. Это мог быть только выходящий из гиперпространства корабль. В душе разведчика шевельнулась надежда, когда огненная вспышка превратилась в длинный росчерк, протянувшийся от дальней орбиты к планете.

Так, не запрашивая разрешения и даже не делая оборот вокруг планеты, чтобы уравнять скорость, могли заходить на посадку только специальные корабли, оборудованные маневровыми двигателями, не уступавшими по мощности маршевым. И использовались такие кораблики только особыми подразделениями, которым приходилось с ходу высаживаться на поверхность любой планеты.

Недолго думая, Влад выхватил из кармана склянку с лекарством и, сделав глоток, широким шагом направился к оставленному ему снегоходу. Запустив двигатель, он привычным жестом проверил оружие и, вздохнув, врубил передачу. Уже подъезжая к космопорту, разведчик успел разглядеть, как на взлетное поле плюхнулся десантный бот, из которого горохом посыпались бойцы в знакомой форме.

Войдя в здание, Влад с удовольствием полюбовался десятками тел, разбросанных по всему полу, и, оглядевшись, увидел четырех офицеров, которые со зверскими рожами выбивали информацию из свернувшегося в позе эмбриона куратора. Поза его была вполне понятна, потому что выбивали господа офицеры показания самым простым и доступным способом, сапогами. Полюбовавшись работой профессионалов, Влад старательно прокашлялся, привлекая к себе внимание, и, улыбнувшись, громко сказал:

– Парни, пристрелите эту сволочь, и давайте делом займемся.

– Капитан Лисовский? – настороженно уточнил один из офицеров.

– А по-вашему, на этой планете есть кто-то еще с такой рожей? – ответил Влад вопросом на вопрос.

– Да уж, вашу физиономию трудно перепутать с чьей-то еще, – не удержался офицер.

– Вы решились на очень ответственный поступок, капитан, – вступил в разговор второй офицер.

На форме не было знаков отличия, а представиться господа офицеры не сочли необходимым. Учитывая все эти обстоятельства, Влад решил ограничиться кивком.

– Может, вы соизволите объясниться? Таких сообщений не было уже давно. Эта планета освоена более четырехсот лет назад и давно уже считается совершенно безопасной, из-за своей отсталости. Так в чем дело?

– Отсталости? – с интересом переспросил Влад.

– Вы плохо слышите? – насторожился офицер. – В вашем деле ничего об этом не сказано.

– Нет, слышу я прекрасно. Я просто удивился вашему определению. Вся штука в том, что отсталость этой планеты обусловлена политикой корпорации, считающей себя здесь полным и безраздельным хозяином. Прошу вас запомнить мои слова, потому что они непосредственно связаны с тем, из-за чего я осмелился воспользоваться особым кодом.

– Может, вы все-таки расскажете нам, из-за чего вся эта суматоха? – спросил офицер, явно начиная терять терпение.

– Давайте выйдем на улицу. Корпорация старается делать все, чтобы быть в курсе каждого чиха, звучащего на этой планете, – ответил Влад, направляясь к выходу.

– Вот как? Это уже становится интересным, – проворчал офицер себе под нос.

– Вот и я про то же, – ответил ему Влад, доставая из кармана склянку с лекарством и делая очередной глоток. В горле давно уже начало першить. Первый признак надвигающегося приступа.

– Лекарство, – коротко пояснил он, заметив настороженные взгляды офицеров. – Его сделал для меня местный врач, и, как это ни удивительно, отлично помогает. А корпорация пытается любым путем вывезти его с планеты, тем самым лишив поселенцев единственной медицинской помощи.

– Как такое может быть? – спросили офицеры чуть ли не хором.

– Политика корпорации. Здесь вообще очень много странного. Но начну по порядку. Прежде всего, на всю планету только два пункта дальней связи. Все контакты с внешним миром фильтруются и отслеживаются. Завоз на планету любого оборудования, оружия, средств связи запрещен. Как запрещены и выезды с планеты для большинства поселенцев. А теперь давайте попробуем вместе понять, для чего нужна такая изоляция? К чему все эти секреты?

– Боязнь нарушить экологический баланс? – выдвинул версию один из офицеров.

– Растительность этой планеты обладает такой живучестью, что умудряется расти даже зимой, в морозы. Крупных хищников, насколько я успел понять, здесь не водится. Из мелких только те, которых разводят в лаборатории корпорации для охоты. Точно так же, как и копытных. Так что экология отпадает, – покачал головой Влад.

– Хватит говорить загадками, капитан, – помолчав, ответил офицер. – Ваше мнение?

– База для разработки и изготовления оружия или подготовки террористов. Оружие, вполне возможно, химическое. Из той же серии, что испробовали на Ново-Московске. Местные растения просто кладезь самых разнообразных ядов и токсинов. Согласитесь, все очень логично. Закрытая планета, очень мало свидетелей, режим постоянной изоляции, так что даже случайный свидетель ничего никому не сможет рассказать. Или вы все еще считаете, что я напрасно поднимаю панику? Тогда имейте в виду, что меня уже дважды пытались изолировать. И это не шутка. Тому есть множество свидетелей. Может, кто-то считает, что у меня паранойя разыгралась? – жестко спросил Влад.

– Да нет. Паранойей тут явно не пахнет. Все действительно очень стройно укладывается в вашу версию, – помолчав, ответил офицер.

Для себя разведчик давно уже определил его как офицера службы внутренней безопасности. Двое других, до этого молча слушавших их разговор, явно были из имперской безопасности. Третий командовал ротой десанта, захватившей космопорт. Очевидно, командование решило не привлекать к делу флот или армию, решив обойтись силами спецподразделений. В конце концов, это дело и вправду касалось только разведки и имперской безопасности.

– Но ваших слов мало, капитан. Чтобы всерьез заняться этим шариком, нам требуются более веские основания. И добыть эти факты можете только вы.

– Знаю, – скривился Влад. – Но мне потребуется связь, оборудование и возможность исчезнуть. А еще подкрепление. Отряд, который я смогу высвистать на помощь в любой момент. Это, пожалуй, самое главное, потому что после сегодняшней выходки на меня откроется сезон охоты, и я должен иметь возможность навести охотников на того, кто сможет как следует надавать им по зубам. Точнее, сезон уже давно открыт и все лежащие там тела прибыли сюда по мою душу.

– Рота спецназа будет находиться в двух часах полета от орбиты. Что еще? – кивнув, ответил офицер из СВБ.

– Хотелось бы знать, когда точно они там будут.

– Эти вас устроят? – нетерпеливо ответил офицер, ткнув пальцем себе за спину.

– Эти? Вполне, – кивнул Влад.

– Вы не назвали оружие, капитан. Почему?

– Обойдусь трофейными стволами. Благо этого добра теперь больше чем достаточно. Вот, кстати, и еще один штрих в пользу моей версии. Служба охраны корпорации высаживается на планету только с боевым оружием. Никаких облегченных вариантов. И это на планету, где почти у всех поселенцев доисторическое, малокалиберное оружие, рассчитанное на мелкого зверя.

– Я уже сказал, что верю вам, капитан. И судя по молчанию этих господ, они тоже согласны с вашими выводами. Так что не напрягайтесь и просто поясните, что собираетесь делать.

– У меня есть кое-какие мысли, – задумчиво протянул Влад. – Врач, который изготовил мне лекарство, живет здесь практически на нелегальном положении. Но его знает практически все население планеты. Так что без проводника я не останусь. Если кто-то и знает о возможностях этой планеты буквально все, то это он. Отсюда и буду плясать.

– Хорошо. Всем необходимым мы вас обеспечим прямо сейчас. Вы готовы начать? – спросил офицер.

– А для чего я вас тогда вызывал? – усмехнулся в ответ Влад.

– Отлично, – вступил в разговор до сих пор молчавший офицер из имперской безопасности. – С этой минуты вы снова являетесь офицером имперской службы глубокой разведки. С сохранением всех наград и званий. В дополнение к этому вы становитесь полевым агентом в звании капитана имперской службы безопасности, с выплатой вам всех соответствующих званию и должности финансов.

– О как?! – удивленно фыркнул Влад. – Ну и полномочия у вас?! Вот уж чего не ожидал, так это золотого дождя.

– Все выплаты будут переводиться на ваш счет, – кивнул особист.

– Надеюсь, после моей смерти его не заблокируют? – с интересом осведомился Влад.

– Нет. Вы вправе передать свою карту любому человеку, по вашему желанию. Процедура вам известна, – решительно ответил офицер.

– А если все-таки пустышку тянем? – задумчиво спросил Влад. – Придется вернуть все обратно? Вопрос не праздный, здесь каждый чих бешеных бабок стоит.

– Не придется, – улыбнулся особист. – Такие операции финансируются из отдельного фонда. Расходы контролируются только нашей службой. Так что смело можете тратить. Ну, а если вдруг и вправду пустышка, что ж, в нашем деле и такое бывает. Зато точно будем знать, что здесь чисто. Открою вам маленький секрет, эта корпорация давно уже у всех контор в печенках сидит, так что пора напомнить, кто в доме хозяин. В общем, ваш вызов для нашей конторы словно манна небесная.

– Ну и слава Аллаху, – усмехнулся разведчик. – Значит, пора приниматься за дело.

Быстро обговорив сигналы и коды, а также порядок взаимодействия и подчинения, офицеры снабдили его несколькими ящиками с оборудованием и, дождавшись, когда раритетный снегоход покинет территорию космопорта, исчезли с лица планеты, словно их и не было. Добравшись до поселка, Влад первым делом сообщил своей подруге, что нападение службы охраны отменяется, в связи с неожиданными осложнениями здоровья всех присланных бойцов, и начал подготовку к отъезду.

Услышав, что он собирается переходить на нелегальное положение, Лина чисто по-женски для начала всплакнула, после чего умудрилась наготовить ему столько продуктов в дорогу, словно отправляла не в соседний лес, а в перелет в другую галактику. Посвящать ее в свои планы Влад не стал, исходя из простого принципа: чего не знаешь, не расскажешь. Спустя несколько часов он уверенно гнал снегоход в сторону скал. Заблудиться, разведчик не боялся. Тренированная память зафиксировала дорогу еще в прошлую поездку.

* * *

Такого поражения начальник службы безопасности корпорации «Созидание» не испытывал еще ни разу. За тридцать пять лет своей службы Старый Лис, как прозвали его в компании, всегда умел просчитать действия противника на четыре шага вперед. Но с того момента, как правление корпорации дало разрешение на ссылку одного из имперских разведчиков, все пошло не так. Куратор, которого Старый Лис выделил из множества кандидатов как человека, не имеющего связи с криминальным миром и силовыми структурами, не сумел уговорить ссыльного на сотрудничество.

Как оказалось, чувства долга и патриотизма у этого парня были слишком гипертрофированными. Потом этот болван не придумал ничего умнее, как натравить на ссыльного одного из своих громил, даже не удосужившись как следует изучить пересланное ему досье. В итоге громила оказался искалеченным, а корпорация понесла первые убытки в виде снегохода. Но, не успокоившись на достигнутом, этот кретин решил взять реванш и, собрав всех имевшихся в наличии бойцов из службы охраны, попытался арестовать парня.

Как следствие, потеря шести единиц боевого оружия и двух снегоходов. Но и этого ему показалось мало. Вызвав два десятка бойцов, с полной экипировкой, куратор решил пойти ва-банк. Или арестовать, или уничтожить ссыльного. Итог – уничтожение всего отряда, потеря оружия, экипировки, снегоходов и еще много чего по мелочи. И благо, если бы этим все кончилось. Так нет, этот клинический идиот, не ставя в известность свое прямое руководство, затеял настоящую армейскую операцию.

Но как оказалось, ссыльный разведчик был далеко не так прост, как куратор решил поначалу. Умудрившись связаться со своей службой, он каким-то образом вызвал на планету отряд спецназа. Свалившись на планету, словно снег на голову, эти психи, недолго думая, размазали по стенам всех вызванных охранников, а самого куратора просто по уши вколотили в пол здания космопорта. Но самое неприятное, что ни одна из камер наблюдения, ни один жучок не смогли зафиксировать, о чем они говорили с ссыльным разведчиком.

Очевидно, что прибывшие блокировали их работу при помощи специальной аппаратуры. И вот теперь Старый Лис задумчиво бродил из угла в угол своего кабинета, мрачно решая, что делать с куратором и куда подевался ссыльный. На решение первого вопроса время было. Дурака вовремя доставили на орбитальный спутник, где базировалась служба охраны и были реанимационные танки. Теперь оставалось только дождаться, когда он вылезет наружу, и, не тратя времени на эмоции, расстрелять.

Впрочем, это сделать Старый Лис всегда успеет. Важнее было понять, куда отправился этот чертов умирающий. Согласно его медицинской карте, сдохнуть этот ссыльный может в любой момент, но пока что он умудряется отправлять на тот свет других. В том, что парень на грани, начальник охраны не сомневался. Краткое досье на этого человека он получил по своим каналам, и в его достоверности сомнений не возникало. Как не возникало сомнений и в том, что этот парень настоящий профи. Достаточно было вспомнить, как он разобрался с двумя десятками охранников. Устроенная им по всем правилам военной науки засада говорила сама за себя. Успевший вовремя удрать куратор вынужден был доложить ему о результатах своей деятельности.