Завтра

Валера Нематрос

Завтра

Вам доводилось участвовать в собственной казни?

Идти по прихваченной изморозью утренней зимней площади в старых казенных башмаках, пытаясь представить, сколько заключенных до тебя отправились в них в свой последний путь. Делать вдох за вдохом, стараясь надышаться впрок. Ощущать, как мерзнут руки, и знать, что может только потому ты еще жив, что тащишь ее, жизнь, на кончиках обмороженных пальцев.

И потом, замерев на точке, при полном холщовом параде посреди города в компании таких же бедолаг, но в абсолютном одиночестве, ждать залп под гулкий метроном сердца.

Или взойти на эшафот и видеть притихшую толпу не поленившихся собраться в столь ранний час сограждан. Знать, что они разойдутся по своим домам, к своим заботам и радостям, а твой путь закончится здесь. Прикинуть напоследок, где и когда ты свернул не туда на дороге жизни, разглядеть поверх любопытных голов черепицу крыш, что уже чуть подкрасил рассвет, и загадать еще хотя бы раз увидеть солнце.

Неважно, виселица это или гильотина, электрический стул или инъекция. Есть приговор, есть палач, все остальное – бюрократия.

Но что, если выносишь приговор и приводишь его в исполнение ты сам? Что, если у тебя есть только грязно-белый прямоугольник потолка? Он и дикое желание придушить Гузееву.

***

– Что будете пить? – спрашивает она, – минеральная вода? Сок?

Я только проснулся, и ее обращение вытащило меня из дремы, поэтому расслышал только что речь шла вроде про сосок.

Она в коралловой униформе, и ее грудь на уровне моих глаз. Грудь большая, и сосок на ней наверняка есть.

– Ага, давайте, – говорю я. От соска не привык отказываться с младенчества.

Она смотрит на меня и улыбается, ожидая конкретики.

Окончательно просыпаюсь: самолет, тележка с едой и напитками, стюардесса. Она красивая, такую несложно полюбить с первого взгляда.

– Можно мне… – голос осип после сна, – кхе-кхе. Можно мне кофе с лимоном?

Тут же корю себя за дурацкое «можно», как будто она вправе мне что-то запретить. «Будьте добры» или «я предпочел бы» звучало бы куда уместнее.

– Кофе, к сожалению, нельзя, – виновато улыбается она.

Вот это поворот. Оказывается, вправе. Просыпаюсь окончательно и бесповоротно.

– Мы в зоне турбулентности, и горячие напитки пассажирам не предлагаются. В целях безопасности.

Она застала меня врасплох, выдернула из сна, когда я не ощущаю грани между реальностью и видением. И да, я тоже в турбулентности. Вроде в ней, в ее лице ничего сверх нормы или наоборот – два глаза, один нос с ноздрями, рот, уши, щеки, но то, как они расположены, создает в моем мозгу образ зовущий, хватающий и тянущий к себе.

Она красива, и я, собственник по натуре, хочу обладать ею полностью, целиком, не позволять никому даже смотреть на нее, не то, чтобы принимать из ее рук стаканчик с вишневым или апельсиновым соком.

– Хрен с ним, давайте минералку, – хрипло отвечаю наконец. И после паузы добавляю: – с лимоном.

Пока она наливает минералку, наблюдаю за ее рукой – приятная, ухоженная с нежной и мягкой кожей, кольца нет. Беру стаканчик так, чтоб коснуться кисти и убедиться, что не обманулся в предположении о нежности кожи. Меня словно бьет током и, кажется, ее тоже.

Сногсшибательно улыбаюсь, но она уже вопросительно смотрит на моего соседа – усатого водителя циркового автобуса с мягкой речью и твердыми принципами.

– Мне, дочка, соку три стакана, любого, – отвечает он. Его зовут Михал Михалыч, и в цирке он работает двадцать семь лет. Эта информация никому не нужна, но он ей охотно делится. Примерно час назад он обменял обширную базу знаний о себе на мое хорошее настроение. Неравнозначный обмен, от продолжения которого спасли наушники с плавным погружением в сон.

Она чуть наклоняется, подавая Михал Михалычу первый стакан. Я мог бы просто податься вперед и укусить ее за сосок прямо через ткань, но продолжаю сидеть неподвижно. Нерешительность часто подводит меня в важных жизненных ситуациях.

Обнадеживает только, что она повторит движение еще два раза – жадность Михал Михалыча вполне уместна. Представляю, что мог бы вот так же сидеть на кухне в трениках и майке, а она бы колдовала у плиты божественный завтрак.

– Вам не говорили, что… – начинаю я тупой подкат и прерываюсь на середине.

Она отвечает мне взглядом медсестры из психиатрии на тихого помешанного. Я наконец могу прочитать бейдж – Милена.

– Не говорили что? – спрашивает Милена.

– Да, не говорили что? – интересуется Михал Михалыч.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.